предыдущая глава: http://proza.ru/2020/06/24/323
Но ничего тут не поделаешь, хоть ты крути, хоть выкручивай, а всё же придётся мне что-то менять в жизни. Хотя бы на какое-то время. Пока всё это не успокоится. Ну, или я не подрасту до уровня папы или хотя бы мамы – тогда уж точно всё быстро вокруг успокоится. К этому заключению я пришёл после раздумий целого дня. И пошёл к Свинтусу поделиться этой мыслью, а заодно и посоветоваться: что именно менять-то нужно. Ведь росту я хотя и быстро, а до ночи-то не вырасту.
И что вы думаете? Он меня поддержал! Он сказал:
– Я слышал, в таких случаях остаётся только одно решение – убежать из дому и стать моряком. Ну, или хотя бы просто пойти путешествовать.
– Надо же! – сказал я. – Просто удивительно!
– Что такое? – спросил он.
– Да ты просто в точку попал! Я и сам уже про это думал!
– А-а-а... – задумчиво протянул он, глядя куда-то в район неба или горизонта. – Ну тогда хорошо... Когда выступаем?
У меня аж дух захватило. Он идёт со мной! В трепете я выглянул из-за угла сарая и осмотрел двор. Никого. И даже Бравира не видно. И даже куры все дремали, кто в курятнике, кто в теньке под малиной. Тишь да гладь, как говорят в таких случаях.
И мы пошли путешествовать. И это было прекрасно. Луга... Лес... Холмы... Река вдалеке... Деревня как на ладони... Такие виды! А запахи! А слухи! Птицы как специально пели так тихо-тихо, так стройно-стройно, так нежно-нежно...
Но всё же я должен сказать об одном аспекте наших обстоятельств. Всё это произошло потому, что коты очень гордые. Они не могут перестать мстить, даже если по физиономии от Мерзика наполучают. Ну, или ещё по каким-нибудь местам от папиных летающих тапков. Между прочим, это могущественное оружие, уже не раз останавливавшее и даже прекращавшее разные ночные звуки. Но котам и это всё нипочём. Они не остановятся, пока не уничтожат всё, имеющее отношение к тому, кого они посчитали своим врагом. Вот мы, собаки, не такие. Мы не мстим долго. По крайней мере, мы с Бравиром. А ещё папа, мама и Мила... Мы отходчивые. А других собак я пока не знаю.
Вот так и пришлось нам с Бравиром в силу своей отходчивости немножко отойти. Хотя бы за границу нашей деревни. А то совершенно никакого не только проходу, но даже просиду и пролёжу не было от этих кошачьих угроз и ухмылок. Сидят, понимаешь, вдоль забора... с той стороны, конечно – ведь здесь Мерзик на крыше сарая лежит, хвостом об неё постукивает, делает вид, что ему всё равно, а у самого когтей уже полны лапы, если что. И эти вон тоже... Когти свои облизывают... зубы показывают... мускулами перекатываются... И не Мерзику ведь все эти арсеналы демонстрируются в первую очередь, а мне... Сидят вот, да всё на тебя косятся... у-у-у, звери... едва не облизываются на тебя, сожрать прямо хотят... злодеи...
Да... Вот такая нынче пошла жизнь.
И мы выбрали момент с чёрного ходя, с огорода то есть, да и пошли. Я и Свинтус. Что? Я говорил, что с Бравиром? Нет, вы ослышались – со Свинтусом, конечно. Это у него такая реакция быстрая.
– Свинтус, – сказал я ему тогда, когда мы уже стояли на границе нашей земли, то есть папы Володиной, Гавриковой и прочей семейной местности. – Спасибо. Ты самый настоящий свинский друг.
А он лишь улыбнулся в ответ. Да, вот такой он. Много лишнего не говорит.
И мы, перешагнув границу, отправились с ним в дальнейшее путешествие. Только вот Свинтус, дойдя до леса, сказал, что срочно вспомнил неожиданное дело, которое ему уже очень давно поручила мама и побежал домой. Сел я и стал сидеть. Древняя собачья мудрость говорит, что когда ты не знаешь решения проблемы, нужно сесть и посидеть перед дорожкой. И тогда увидишь мимо тебя проплывающие трупы врагов. Бр-р-р! Что за мудрость такая... Я бы вот не хотел, чтоб их трупы тут плавали. И вообще, чтоб и никакие тоже, не только их. Пусть уж все живы лучше будут, ладно. Просто где-нибудь в другом месте. Я имею в виду, враги эти. Я, правда, пока ещё не решил, кто именно мой враг. Кроме котов, конечно – с ними-то всё ясно. А так – все у меня друзья и даже братья.
Я вообще не понимаю – зачем эти коты? Вот, люди мышей боятся. Смешные. Чего в них страшного? Бегают, скребутся – и всё. Гавкнул на них – они и убежали. Ну, кашу твою съедят – так Гаврик новую принесёт. И чего бояться... Ну, так уж люди, видно, устроены – из всего делают проблему. И ладно бы решали их по-человечески хотя бы – я уж и не мечтаю, чтоб по-собачьи... А они – по-котиному.
А потому лучше хотел бы я, чтоб... О, Бравир. Надо же. Только я подумал загадать какое-нибудь желание про собаку, как он тут как тут. У меня даже все желания сразу пропали. Вот ведь – даже моё желание опередил!
Мой брат вынырнул из-за куста, словно тысячу лет уже здесь сидел и только и ждал этого момента.
– Братан, – сказал я, делая самый весёлый и независимый вид, – а ты чего это тут делаешь? Грибы что ли собираешь?
– С тобой иду, – молча и деловито ответил Бравир и сел рядом, хмуро вглядываясь в дымчатую даль нашего села.
Где-то там сейчас готовили обед... А мы сидели на краю лесного холма и смотрели, смотрели...
И вот тут я и понял, что мы самые настоящие собачьи братья. Они ведь никогда друг друга не бросают. Даже в такие моменты. По крайней мере, так папа рассказывал.
– Бравир, – спросил я его потом, когда мы уже шли по лесу, – а как ты решил со мной пойти?
– Ну... – ответил он. – Ведь ты папу навестить собрался, так? Или маму? Хотя это тоже неплохо. Не Милу ведь, да?
– Ну, я ещё не решил, но да, – сказал я. – Так и есть. Навестить папу. Или маму. Или Милу на худой конец. Это уж как получится.
– Да, – подтвердил брат.
И мы продолжили путь. Так, говорят голод можно победить: продолжай свой путь – и убежишь от него.
И мы продолжали его о самого вечера. Когда уже стало настолько темно, что совсем ясно, что от голода мы никуда не убежим, а поэтому нужно срочно чего-то поесть. Да к тому же ещё запахи такие... Прямо как дома.
И мы нашли чей-то пикник. Правда, люди уже спали. Ну, или по крайней мере, в палатке прятались. Я думаю, это от деликатности. Чтоб нас не смущать. Вы знаете, я иногда людям удивляюсь – какие они всё-таки бывают тактичные. Вот так вот – никогда, говорят, не знаешь, где найдёшь. Не только они от нас всему хорошему учатся – ведь всем известно, что они и держат нас ради науки, как воспитателей – но и мы кое-чему можем от них научиться.
И мы с Бравиром поучились. А ещё хорошенько закусили. Сохраняя деликатность, само собой – в этом-то и была наука. То есть, сохраняя тишину. И таинственную вкрадчивость (и даже непонятность немного) – ну, как у людей. А то ведь так и смутить можно. А потом мы пошли подальше. От этого места то есть. Ну а как? Побыли в гостях – надо и честь знать. И мы выбрали для ночлега другое место. Совсем другое. Как можно дальше. Пока уже вообще ничего не видно стало. И мы легли под ёлку и уснули.
Очень хорошая, между прочим, и удобная выдалась ёлка. Я это на утро обнаружил.
Ну а пока мы лежали себе и спали, я и Бравир, два смелых брата, две собаки, решившихся своим безмолвным протестом поменять это тягостное положение вещей кошачьего гнёта в человеческом обществе, а также социальной несправедливости в отношении собак, живущих во дворе, в холоде и голоде и прочем поношении от любого прохожего кота, которого – чуть тронь его – бросается защищать вся деревня в полном составе, а если вот коты тебя дерут, собравшись целой ратью – так хоть обскулись и обвойся – никто на помощь не придёт. Все скажут: так ему и надо. Собаке – собачья жизнь.
Но мы-то с вами знаем, что настоящая собачья жизнь – она не такая... Она счастливая...
следующая глава: http://proza.ru/2022/05/25/470