Анна держала в руках судебное псевдорешение Н-ского суда, не позволяющее непосвященному человеку понять суть заложенной в нем судебной интриги по конфликту интересов между семьей Максимовых и представителями органов власти, и размышляла: обжаловать или нет? Если обжаловать, то что? Судебного запрета по заявленным ею требованиям к органам власти нет! А раз запрета на устранение аварии в сети и восстановление конструкций нет, то и обжаловать, по существу, нечего.
Но что тогда есть этот судебный акт? - Он есть отведение судом чиновников от их непосредственных функций - контролировать и обеспечивать исправное состояние общей недвижимости в многоквартирном доме, предназначенной для оказания услуг населению, что повлекло у семьи новые проблемы: деньги платишь,а услуг не имеешь!
Из системы ЖКХ «утекло» нормативное требование ОПЕРАТИВНОГО устранения аварий во внутридомовой электрической сети, которое подменили кустовым соединением проводов, оставляя общую сеть в опасности повторного замыкания и возгорания!
Стало «некому» вести текущий ремонт скрытых повреждений общих долей недвижимости в квартирах граждан. Его придавил груз коллективной и грубой лжи чиновников, занимающихся поборами с провинившихся жильцов. Беспорядки в обслуживании прикрывали органы надзора. Повторением лжи с голоса управителей общей недвижимости грешили и районные суды. Если кто-то очень донимал управленцев, им с готовностью выдавали зонтики безопасности в виде судебных псевдорешений.
Зачем суду-то это нужно?
В поисках ответа Анна сделала короткий перерыв и стала наводить порядок на рабочем столе, что, как ни странно, вносило ясность в мысли.
Если принять во внимание все, с чем ей довелось столкнуться в Н-ском суде, а это: «суета» служанки Фемиды относительно квалификации дела и его необоснованный перевод в категорию гражданско-правовых отношений, сокрытие материалов дела, отказ в приглашении на суд специалистов, на привлечение доказательств, определенных законом, принятие в дело сведений, полученных с нарушением закона, необоснованный интерес к личному имуществу заявителя, имитация искусственного спора на право проведения текущего ремонта поврежденных конструкций, исключение из дела ведомственных нормативно-правовых актов по содержанию и эксплуатации общего имущества, изменение формата судебных заседаний и вынесения судебных решений и так далее, — то проявляется противоправная схема создания неодолимых препятствий к восстановлению первоначально существующего положения порядка вещей, как это предусмотрено законом... - Безумие какое-то!
Как эта противоправная схема будет работать дальше? Неужели нигде не даст осечку? Впрягайся в обжалование и смотри!
…В большом зале городского суда снует народ. Очередь на прием большая, но в кабинете никто не задерживается больше пяти-семи минут.
— Что у вас? — спросила Анну худенькая женщина со светлой копной волос.
Анна за минуту объяснила проблему: суд первой инстанции отказался рассматривать заявление к власти в ее редакции, несмотря на то, что вопрос полностью урегулирован жилищным законодательством и представляет смысл деятельности органов исполнительной власти.
— Это почему?
— Свои действия суд мотивировал аргументами, не имеющими отношения к заявлению.
— Вам вернули документы без определения?
— Нет, не вернули. Судья надумала свои требования. Изменила обстоятельства. Приняла от заинтересованных лиц неофициальную и лживую информацию, не имеющую отношения к делу. Создала искусственный спор между соседями и увязала вердикт с частным правом одного из ответчиков. В результате ни разрешения проблемы, ни ответчиков. Но указала право обжаловать.
— Самодеятельность какая-то.
— В общем, да. Вопрос в том, что я должна обжаловать: Манипуляции с законом или отведение от иска надлежащих ответчиков? И то, и другое упирается в особый режим эксплуатации общего имущества коммунального назначения и регламент времени по ликвидации аварии во внутридомовой электрической сети.
— Как я понимаю, вам нужно не обжалование, а быстрое исполнение конкретных работ?
— Безусловно.
— Тогда это вопрос прокуратуры.
— Не принимает у меня прокуратура заявление.
— Текущий капитальный ремонт общей недвижимости многоквартирного фонда — уровень Управления ЖКХ Москвы. Там найдете концы. Разрешение вопроса не может опускаться ниже этого уровня. Что касается обжалования судебного решения, то вы вправе его провести и просить у суда вынесения обязывающего вердикта для органов исполнительной власти. Однако орбита разрешения вашего вопроса искажена, и вряд ли с обжалованием у вас что-то получится.
Анна поблагодарила за консультацию и вышла. Дома она написала кассационную жалобу в городской суд. Просила отменить решение суда первой инстанции, как неправосудное; вынести органам исполнительной власти обязывающий вердикт на устранение аварии во внутридомовой сети и текущий капитальный ремонт перекрытия и лоджии, или же- направить дело по подсудности в уголовное производство. Но ее так и не покидала мысль, что эта жалоба — как пух на ветру.
Все три зимних месяца, пока жалоба находилась в городском суде, Анна провела в юридической библиотеке. Наконец, в почтовый ящик положили письмо с приглашением на судебную коллегию. Она позвонила адвокату и попросила его присутствовать в городском суде 14 марта в два часа дня.
В холле суда человек пятнадцать. На доске объявлений — списки граждан из окружных судов, очередность, номера дел. Дело Анны в числе первых. Из ответчиков и районного суда по ее делу — никого. Время течет медленно, люди входят, выходят, подъезжают новые, но ее не вызвали ни в два, ни в три, ни в четыре… Адвокат нервничал. Он неважно себя чувствовал и несколько раз доставал таблетки.
— Может, вы отправитесь домой? Вам сейчас нужен отдых, — сказала ему Анна. — Я вызову машину.
— Нет, я останусь.
— И напрасно. С решением судебной коллегии уже все ясно, — возразила Анна. — Подобная психологическая нагрузка будет вам вредна. Ну, а мне просто преподают, и это очевидно, очередной урок: от власти ничего требовать нельзя.
Но юрист остался до конца. Его тоже заинтриговала ситуация с рассмотрением дела в коллегии. Самоуправство судей — бесценный опыт.
Анну вызвали без десяти минут шесть, когда в холле она осталась одна — последня.
Вошли в зал навстречу жесткому требованию: — Ваши документы!
Анна взяла у адвоката палочку и помогла ему сесть. Достала документы.
— Живее! — грубо потребовала одна из трех судей за кафедрой.
Анна подошла к секретарю с паспортами. Пока та проводила регистрацию, три полных дамы за кафедрой с нескрываемой антипатией рассматривали Анну и адвоката. Когда паспорта вернули, Председатель коллегии спросила у Анны:
— Что хотите нам сказать?
— Только то, что написала в кассационной жалобе. Мое заявление районный суд не
рассматривал…
— Достаточно! — оборвала ее председательствующая. — Чего вы хотите?
— Обязать органы исполнительной власти устранить аварию в электрической сети на перекрытии вышерасположенной квартиры и привести поврежденные конструкции, не принадлежащие гражданам в праве частной собственности, в первоначальное состояние в соответствие с проектом.
— Суд удаляется на совещание. — И три грузных хмурых женщины вышли в соседнюю комнату. Времени прошло ровно столько, чтобы развернуться и проследовать в обратном направлении. Сохраняя порядок субординации, члены коллегии вышли из совещательной комнаты и поднялись на кафедру.Председатель скороговоркой зачитала:
«Заслушав и рассмотрев дело о восстановлении света в квартире Максимовых, судом дана представленным сторонами доказательствам и доводам надлежащая оценка, с которой судебная коллегия соглашается. Доводы кассационной жалобы не могут служить основанием к отмене решения суда, так как направлены к иной оценке собранных по делу доказательств».
Итак, заключение Судебной коллегии объявлено. В нем — признание того, что решение районного суда и заявление Анны о порче капитальных конструкций и коммунальной инфраструктуры с требованием их восстановления не адекватны. И этого достаточно, чтобы понять: законного судебного решения по заявлению Максимовых нет! Коллегия не должна проходить мимо этого факта. Она обязана отметить его как недопустимый, исправить ошибки районного суда, — побежали мысли у Анны...
Председатель Судебной коллегии между тем продолжала читать: «Решение Н-ского суда оставить без изменения, кассационную жалобу без удовлетворения».
Так миф о судебном решении по иску Анны, созданный в районном суде без рассмотрения дела по существу, получил второе рождение в стенах городского суда!
— Вы можете выдать судебный акт мне на руки? — спросила Анна.
— Вам его выдадут в районном суде через десять дней.
— А почему нельзя через канцелярию городского суда?
— Такой порядок.
Председатель Судебной коллегии не разъяснила Анне дальнейший путь обжалования своего вердикта. Тому были причины, и Анна их понимала. Факты порчи конструкций и повреждения электросети в многоквартирном доме официально подтверждены, а законных судебных решений по заявленному требованию потерпевших к их восстановлению нет! Поднимать мыльные пузыри районного суда еще на одну ступень обжалования — непрофессионально и опасно. Очевидно, что соглашаясь с мифическим решением районного суда, Коллегия отодвигала от себя вопрос неудобных отношений на уровне городской исполнительной власти. А что из этого следует для обычного человека? По всем признакам — отказ в правосудии!
Как «козленка» за веревочку, Анну все дальше уводили в сторону от аварии в электрической сети и поврежденных конструкций дома, от состояния которых зависели условия жизни ее семьи. Теперь уже дважды — сначала в районном суде, а потом и в городском — ей отказали в правосудии.
Продолжение следует.https://e-shirokova.ru/