Женщины часто задаются этим вопросом, а мужчины страдают. Не все, конечно, но большинство.
Жили-были две молодые семьи, дружили с детства, поженились почти одновременно, закончили институты, ходили друг к другу в гости, иногда отдыхали вместе.
Алексей был на все руки мастер. Про таких людей говорят, что у них руки золотые. За что ни возьмутся, всё горит в их руках. Вот и Алексей может делать всё: покрасить, смастерить, прибить, повесить, починить.
У другого, Вадима, по мнению жены, были руки-крюки, но она была мудрой женщиной: никогда не говорила мужу, что у него руки не оттуда растут. За что ни возьмётся, всё вкривь и вкось выходит, как ни старается, плохо получается. Ему легче было что-то придумать, статью написать, даже книгу, чем люстру повесить или кран починить.
Как ни странно, ни Тамара, жена Алексея – мастера золотые руки, ни Катя, жена Вадима – мастера неумелые руки, не были довольны этими качествами своих мужей.
Тамара со страхом ждала выходных, так как все эти дни в квартире раздавались звуки дрели, пилы, молотка. Алексей что-то сверлил, пилил, строгал, прибивал, паял, прочищал, недоделанное с сожалением оставлял до следующих выходных.
А Вадим тоже с радостью брался то полку повесить, то утюг починить. Катя, предвидя результат работы, предлагала мастера позвать, но Вадим обижался и говорил, что сам всё сделает.
Однажды нужно было полку повесить. Вадим бодро взялся за дело, приготовив табуретку, дрель, шурупы, линейку, карандаш. Катя вышла из комнаты, чтобы не мешать Вадиму, вернее, чтобы не мучиться, наблюдая за процессом работы.
Через несколько минут зажужжала дрель, а через полчаса Катя услышала радостное:
- Готово! Висит!
Полка висела на стене. В глаза бросилось то, что она висела кривовато: правый край был чуть задран, но Кате хватило выдержки не сказать мужу об этом. «Потом приглашу мастера переделать», - подумала она, а вслух радостно сказала:
- Молодец, быстро справился!
Довольный похвалой, Вадим критически оглядел результаты своей работы, чуть прищурился, потом нахмурился и пробормотал:
- Эх, чуть приподнял правый край, надо переделать.
- Не надо! Всё нормально! - взмолилась Катя.
- Нет, так не годится, - решительно проговорил Вадим, влезая на табуретку и снимая полку.
Катя ушла на кухню и оттуда слушала визг дрели и стук молотка.
Когда она снова вошла в комнату, довольный Вадим сметал на совок цемент, побелку и погнутые шурупы. Полка висела не параллельно полу: теперь её правый конец был чуть ниже…
Как-то за чаем Вадим вдруг вспомнил об электрическом самоваре, который им подарили на свадьбу.
- А почему мы не пользуемся самоваром? - спросил он жену.
- Вспомнил! - отозвалась Катя. - Там краник застрял, не поворачивается, да и грязный он.
- Так давай я починю его и почищу, - обрадовался Вадим.
- Зачем? - испугалась Катя, представив, чем может закончиться починка.
- Где он? Я сейчас так надраю его, что будет как жар гореть. Пригласим Лёшу с Томой, устроим чаепитие с самоваром, не с чайником, а с самоваром! Удивим их, - размечтался Вадим, вытаскивая на свет потускневший самовар.
Часа два честно возился Вадим с ним. Краник намертво сидел: ни туда, ни сюда не поворачивался. Вадим разобрал самовар на две половинки, верхнюю и нижнюю, почистил его, одолел неуступчивый краник. Затем всё собрал обратно. Половинки собирались немного туго. Зато, когда работа была окончена, неизвестно, кто сиял больше: Вадим или самовар.
- Смотри, как легко теперь поворачивается краник, - Вадим радостно крутил его то в одну, то в другую сторону.
На столе празднично красовался – сиял самовар. Но как он выглядел! К своему ужасу Катя заметила, что разъём, в который втыкается электрошнур, выглядывал прямо из-под краника. Вадим соединил верхнюю и нижнюю половинки задом наперёд, вот и получилось, что краник оказался над шнуром.
«Только бы Вадим не заметил, позову Лёшку, он переделает», подумала Катя и поцеловала мужа в макушку.
«Ну и что, что руки-крюки, - думала она, глядя на счастливого мужа, повесившего полку и вернувшего к жизни самовар, символ семьи, тепла, дружбы и любви. - Зато всё охотно делает. Может быть, и научится к старости. Не боги горшки обжигают».