Кое-кто считает меня, возглавляющего Общество защиты животных, редкой скотиной и ябедой.
Но если не я, то кто другой посвятит вас в эпизод достойный огласки.
Её захватывал жизненный процесс, не отягощённый мышлением над двуличными проблемами, что наложило нежелательный отпечаток на всю её последующую.
Она несколько раз бросала курить и ещё нескольких насколько подсказывала ей подружка-совесть, вышедшая из спячки из-за подрядчика любовника, который всех её подруг подряд...
Колёса её засветлоголубых глаз восмерили от вопиющей несправедливости на этой земле, нарезанной неровными участками.
Соприкасаясь с непостижимым её разуму, она невольно впадала в отчаянье.
Но следовало добиться успеха, не добивая его, в зависимости от работы над кем-нибудь или под.
Широта её души в позе "На шпагате" не знала себе равных, при том, что, набирая вес, она щедро раздавала лишние калории всем желающим, не сжигая их.
Почему я всё это описываю, сидя с кибордом на стульчаке и скрываясь от её любопытных глаз?
Поясняю.
Однажды в моём театре актёра-одиночки наступила на пятки смена декораций в недописанной в туалете пьесе, в которой я собрался на ней по неосмотрительности жениться.
Чтобы исправить существующее положение носильных вещей она заставила меня переписывать предложение в писуар со словами: "Не надо меня одёргивать! Я не юбка".
Это оказалось выше струи моих скромных возрастных возможностей, не достигавших срезанного подбородка.
Не желая производить на свет себе бесподобных на жизненной сцене, я отказался в сексе от кульминационного момента.