Хельге Ингстад в поисках апачей

    



      Хельге Ингстад в поисках потерянных апачей Сьерра-Мадре.


Четвертого ноября 1936 года, норвежский антрополог Хельге Ингстад в сопровождении чиуауа Яноша и метиса Эндрю Литтла, покидает Дуглас (округ Кочиз, штат Аризона), чтобы попытаться наладить связь со свободными апачами Сьерра-Мадре. Ингстад отправился в резервацию мескалеро, где встретился с администратором, который тут же познакомил его с  апачем Эдвином Яноша, который сражался когда-то вместе с Джеронимо и который, вероятно был бы рад вернуться на время в Сьерра-Мадре. Яноша обрадовался, заявив что знает место, где спрятано сокровище. Он сказал, что нашел его, когда был в Сьерра-Мадре с другими чирикауа. В то время золото или серебро ничего не значили для апачей, но теперь все было по-другому. Ингстад сказал ему, что главная цель состоит в том, чтобы найти «потерянных апачей»,  и что дело с сокровищами было второстепенным.

Яноша был невысокого роста, крепкий, широкоплечий, с очень морщинистым лицом и высокими скулами. Ему было около 76 лет, но он все еще был в хорошей физической форме. Когда Ингстад спросил его, хочет ли он пойти, он сразу же согласился, и быстро начал говорить о сокровищах. На самом деле казалось, что он точно знает, где они находятся, и что все, что нужно сделать - это пойти в пещеру, и забрать золотые и серебряные слитки. Ингстад снова объяснил ему цель миссии и то, что они не будут искать клад. Может быть, если бы они были рядом с тем местом,  они и смогли бы сделать короткую остановку для осмотра местности, но ничего не пообещал наверняка. Яноша согласился.
 

Ингстад спросил его, знает ли он Сьерра-Мадре достаточно хорошо для того, чтобы он смог показать дорогу. Он улыбнулся и сказал, что сможет найти дорогу даже с завязанными глазами. Он также упомянул, что если кто-то из  старых апачей был еще жив, особенно те шестеро, которые сбежали, когда Джеронимо сдался, то он сможет легко узнать их, потому что они были его друзьями. Ингстад был заинтересован в том, чтобы взять и Аса Даклуги, сына вождя Ху, но тот сам отказался. Возможно потому, что проведя 27 лет в статусе военнопленного, он уже забыл об особенностях территории Сьерра-Мадре, ибо когда Джеронимо сдался в 1886 году, ему было всего 17, или 18 лет. Ингстаду нужен был хотя бы еще один, второй мужчина-проводник, хотя  думал он вначале о шести, но отсутствие лишних средств сделало это желание невозможным. Он выбрал Эндрю Литтла, мать которого была апачкой, а отец - мексиканцем. Когда его отец был ребенком, он был захвачен апачами в Сьерра-Мадре и принят в племя, поэтому Эндрю знал язык апачей,  плюс испанский и английский. Четвертого  ноября они загрузили в грузовик багаж, состоящий из 23-х  ящиков, и покинули Дуглас, чтобы отправиться в Бакерак (Сонора). Шофер был забавным мексиканцем средних лет, он был в шляпе, и все время  курил. Сначала дорога была ровной и сухой, покрытой кустарниками, травой, растениями маниоки и мескитовыми деревьями. Затем появились зеленые холмы, и насаждения дуба и можжевельника. Постепенно на горизонте появились самые северные вершины Сьерра-Мадре. Вдруг Яноша взволновался, указывая на северо-западные холмы и объясняя, что там Джеронимо сдался генералу Майлсу, и он был тогда вместе с ним. Когда они прибыли в Бакерак, городок с населением около 400 человек, люди с интересом разглядывали Яношу и  Литтла. Первое, что сделал Ингстад на месте,  это навестил мэра и остальную часть администрации, чтобы сообщить о цели своей миссии, прежде чем отправиться в горы. Там он узнал, что один охотник, такой же норвежец как и он, по имени Билл Бай (Bill Bye), нашел в конце июля 1932 года девочку-апачку,  в возрасте около 9 лет (Джулия Тасауинора), в сухом русле ручья, недалеко от Бакерака. Она была обнажена, если не считать короткой замшевой юбки, и была больна, голодна и дрожала от страха. Бай отвез ее в город, где она умерла через две недели. Девочка была либо потеряна и не могла найти своих людей, или она была единственной выжившей из группы, которая погибла в каком-то противостоянии. Измученная и одинокая, она бродила по горам, выживая на корнях и ягодах. Ингстад узнал, что мексиканцы убили нескольких апачей в течение последних лет. Апачи считались преступниками, нападавшими на них, когда они спускались с гор, чтобы украсть их скот. Времена изменились. Исторически сложилось так, что апачи всегда наводили ужас на Сонору, но теперь они были в  меньшинстве, и мексиканцы с радостью им мстили. Находясь в Бакераке, некий Хесус Валенсиа и еще один человек, вызвались помочь Ингстаду. Видимо, они учуяли  верный шанс поймать своих врагов - апачей Сьерра-Мадре, если Яноша и Эндрю Литтл нападут на их след. Валенсиа уже преследовал некоторых апачей ранее. Арендовав нескольких мулов, и наняв двух мексиканцев, путешественники направились на юг. Они спустились к реке Бависпе, которая текла под тенью тополей, ореховых деревьев и платанов. Они прошли через Уачинеру, и направились к Сьерра-Мадре через удивительные сосновые леса, покрывающие виднеющиеся вдали горы. Когда они проходили возле одной вершины, Яноша назвал ее  (Nabow-dah-hitsons) (гора на краю горного хребта); другую -   (Isa-dahsia) (гора с кувшином на вершине). Он сказал, что часто бывал там с Джеронимо, который предпочитал занимать подобные высоты, чтобы иметь возможность видеть врага издалека. Они отдыхали несколько дней на ферме с глиняными домами с  деревянными крышами, принадлежащими Гильдардо Морени. Находясь там и исследуя окрестности, они прошли мимо места, где несколько лет назад один очень старый апач по прозвищу «Седой» был застрелен группой мексиканцев, как говорил Морени. Однажды на ранчо за ужином, они заговорили об апачах. Морени сказал, что очень трудно идти по следу апачей, потому что они привязывали ветки под своими мокасинами, а если у них были лошади, то оборачивали их копыта кожей. Когда убивали апача, он был одет в шкуры. Время от времени они носили какое-то древнее оружие, восходящее к апачским войнам, но обычно использовали луки и стрелы. Со временем множество мужчин-апачей были убиты, поэтому, по словам Морени, большинство из них теперь были только женщины. Он сказал, что недавно видел свежие следы шести апачей. Место было известно, но изыскать их там – это уже совсем другое дело. На своей ферме жил со своей семьей уроженец племени яки Исидро Мора, известный как отличный следопыт и горец, и еще тот, кто больше всех знал о Сьерра-Мадре. Он был крутым парнем, о котором говорили, что однажды он убил пятерых апачей. Морени оставил им несколько вьючных мулов и лошадей, и однажды рано утром они отправились в дом Мора. Склоны были настолько крутыми, что иногда привязь грузовых тюков ослабевала, и они катились вниз по склону. В одном  из таких тюков были - среди прочего- барометр, и измеритель температуры, потерянные теперь навсегда. Один мул тоже, скатился  вниз по склону, но животное медленно поднялось, помахало большими ушами, и смогло двигаться дальше. Наконец они добрались до хижины Мора. Он был невысокого роста, средних лет, с напряженными узкими глазками. Лицо его было худым и морщинистым, с черными усами, ощетинившимися над плотно сжатым ртом. Он был ловким, грубым и хитрым, и он очень не любил апачей. Ингстад нанял и Мора, и его мулов, более привыкших к суровой местности, чем те, которые у них были, отправив их обратно с двумя мексиканцами. Они спланировали маршрут, решив отправиться туда, где произошли последние встречи с апачами, и где Мора обнаружил некоторые из их лагерей, то есть недалеко от Накори-Чико. Мора двигался впереди, сидя верхом на своем муле, за ним следовал Эндрю на своей кобыле. Сзади двигались Яноша и Ингстад, с кучкой мулов. Яноша время от времени останавливался на гребне, и указывал на вершины и долины, говоря, что когда-то был там с Джеронимо, сражаясь с мексиканцами. Он также пояснил, что каждый из лидеров апачей старых времен, контролировал свою территорию. Кочис контролировал горный хребет к западу от Сьерра-Мадре; Ху, а затем и Джеронимо- западный и центральный районы, в то время как  Викторио – земли ближе к Чиуауа.
По вечерам Яноша пел песни былых времен, и ему подпевал Эндрю Литтл. Перед сном, они оставляли свои заряженные винтовки рядом с собой. Мора же, на всякий пожарный случай, спал с револьвером под одеялом.
Однажды они нашли старый лагерь бронко-апачей. Он был на вершине горы, под большими соснами, откуда открывался хороший обзор. Одна или две семьи,  жили там когда-то в небольшом шалаше из травы. Колья, которые использовались для подвешивания и сушки мяса, все еще были прислонены к большому камню, а дальше в земле была лунка  для приготовления мескаля. По остаткам костей и другим признакам казалось, что апачи были там довольно долго, хотя остатков одежды, посуды или инструментов не было. Однажды ночью Мора сказал, что они были рядом с местом, где он убил трех женщин-апачек в 1932 году, и захватил трех детей. Рядом была пещера, где раньше жили апачи, и где был шанс найти их сейчас. Когда они туда прибыли, то там никого не было, только  стены были украшены рисунками людей, волков, оленей, парящих орлов, и т. д., выполненными из какой-то серой глины, еще  в доисторические времена.
Они продолжили поиски. Под вершиной, среди сосен, они нашли еще один заброшенный лагерь апачей. Несмотря на жалкий вид  хижины казалось, что апачи жили там довольно долго. Она стояла на склоне, удерживаемая несколькими столбами, но они побоялись войти внутрь, учитывая очевидный риск того, что хижина может упасть вниз, по склону холма. Это был пример того, как апачи Сьерра-Мадре были вынуждены жить- устанавливая свои жилища в тех местах, где ни один преследователь не мог бы себе даже представить, что кто-то может жить. Тем не менее, она была обнаружена в апреле 1932 года. Это была та самая хижина, где Аристео Гарсиа, бригадир ранчо 31, убил женщину и захватил Кармелу Буй (Carmela  Bui).

 

Они прибыли в Накори- Чико, с населением около 400, или 500 жителей. У Яноша был своеобразный взгляд по сторонам, когда он вошел в поселок. Ингстад спросил его, был ли он там раньше. Он сказал, что в молодости много раз бывал на окраине, сражаясь с мексиканцами. Джеронимо и Кочис не смогли захватить население. И теперь, 50 лет спустя, этот старый воин мирно сюда вошел. Когда Ингстад спросил его, как он себя чувствует, войдя внутрь, он ответил:  «Я не чувствую, что это мое место, чтобы быть здесь. Давным - давно эти люди были моими горькими врагами. Теперь я вижу только простых, и хороших людей».
В Накори-Чико они слышали рассказы  про старого седого апача, который долго был главой одной из  групп, пока его не застрелили. Еще один воин был найден раненым в пещере, и вскоре умер. Пожилая женщина-апачка, названная Саломеей мексиканцами, была захвачена около 1908 года, и заключена в тюрьму в деревне Опуто (муниципалитет Вилья Идальго, Сонора). Она покончила с собой, ударившись головой о камень. Наконец Ингстад смог подтвердить в Накори-Чико ту информацию, которую он слышал уже в других местах - что белый человек тоже, годами жил с апачами в горах. Мора тоже знал об этом и сказал, что нашел однажды в  покинутом лагере апачей щетку для волос, сделанную из иголок мескаля, с прядями рыжих волос. В течение последних нескольких лет никто не видел признаков этого белого человека, который якобы, должен был быть уже довольно старым. Ингстад даже предположил, что это мог быть сам Чарли МакКомас (Charley McComas), но было известно, что он умер вскоре после его захвата, еще  50 лет назад.

Ингстад захотел встретиться с Лупе, которая раньше жила со своими приемными родителями, в хижине недалеко от Накори-Чико, но сейчас переехала в Чиуауа, поэтому он с ней увидится позже. Ингстад разбил лагерь в поместье Рамона Уртадо, который когда-то возглавлял поиски апачей, и участвовал в убийстве трех из них (это было в марте 1930 года, когда они убили апача Хуана, и двух женщин). Когда они покинули Накори-Чико, они прошли недалеко от места, где 15 октября 1927 года апачи убили Марию Долорес Грахеда (Grajeda), и забрали ее четырехлетнего сына Херардо, а его отец Франсиско Фимбрес не смог им помешать. Было организовано много экспедиций, чтобы вернуть Херардо, но вскоре после смерти апача Хуана и двух женщин, они нашли его труп. Его убили, чтобы отомстить.

Наступил декабрь, когда Ингстад и его спутники продолжали бродить по сердцу Сьерра-Мадре в поисках бронкос (непокоренные, неукротимые) -апачей. Они добрались до места, где Мора попрощался, чтобы увидеть свою семью и сказал, что скоро вернется. Когда он ушел, Яноша предположил, что его сокровище уже где-то рядом. Более 50 лет назад, когда он путешествовал по Сьерра-Мадре с Джеронимо и  Jelikine, то  нашел карту в кармане человека, которого он убил. Позже, когда один  белый друг перевел ему текст,  выяснилось, что на карте указаны три  места, где спрятаны различные сокровища. Ему удалось найти одно - кучу золотых и серебряных слитков, спрятанных в пещере. Однако ни он, ни четыре апача, которые были тогда с ним, ничего не взяли, потому что в то время деньги ничего не значили для апачей, и кроме того - они просто физически ничего не смогли бы унести, поскольку их постоянно гнали,  а лишний груз их  бы сильно  тормозил.  В первый раз Яноша узнал о существовании сокровищ от своего друга Jelikine - мексиканца, который в детстве был захвачен и усыновлен апачами, и который умрет в перестрелке возле Накори-Чико. Однажды, когда они охотились, Джеликин указал на стену скалы глубокого каньона, сказав Яноше, что там есть пещера, частично скрытая скалой, в которой содержится невероятное количество слитков золота и серебра. Яноша мысленно  запомнил это место.
К тому времени, группа  Джеронимо расположилась лагерем на вершине горы, по другую сторону каньона. Когда им пора было  выдвигаться дальше на юг, Джеронимо собрал своих людей перед отъездом и сказал, указывая на скалистую стену каньона:  «Если с нами что-то случится, остальные должны помнить, что там, в стене скалы  есть пещера, полная золота и серебра». Яноша там присутствовал, забив в память и это место. Рассказы его казались  правдой. Рейды апачей разрушали эту часть Соноры, поэтому несколько шахт пришлось бросить, и вполне возможно, что их владельцы были вынуждены припрятать свое золото и серебро, как можно дальше. Они пошли туда, и Яноша указал на гребень, сказав, что именно там у апачей был   лагерь, когда Джеронимо поведал о сокровищах. Они привязали лошадей и пошли пешком. Ингстад спросил его, помнит ли он это место, на что  апач ответил, что по его мнению - да,  но со временем все сильно изменилось. Они вошли в несколько пещер, не получив никакого результата. Поиски продолжались  в течение нескольких дней. Пещер было много, но добраться до них было непросто. Они подверглись определенному риску, добираясь до отдельных из них.  Измученные, они все бросили. По манере поведения Яноша, Ингстад не сомневался в их существовании, но с течением времени дожди и эрозия почвы очень сильно изменили ландшафт. Им наверняка должно было бы понадобиться намного больше времени, для более тщательных поисков, с учетом огромного количества гротов в этих скалах.

В ту ночь трое мужчин сидели вокруг костра, усталые и разочарованные, поедая мясо индейки,  которую они накануне удачно подстрелили. Самым печальным из них был сам Яноша, который долгие годы мечтал о том времени, когда он наконец-то  зайдет в вожделенную пещеру, и присвоит себе все сокровища. Он был огорчен и молчал, пока вдруг не сказал:  «Сто раз я охотился в каньоне с моим другом (Джеликином), рядом с сокровищами. Если бы я сказал хоть слово, он привел бы меня в пещеру. Теперь уже слишком поздно».  Ингстад сказал ему, что случившееся, пожалуй, к лучшему для всех. Яноша на мгновение задумался, оживился, и как показалось, слегка утешился.
Когда Мора вернулся, они направились на юг, к сердцу Сьерра-Мадре. Река Бависпе, окруженная пышными деревьями, пробивалась через каньон в западной части горного хребта. Они прибыли на то место, где мексиканцы убили апачей, когда они пытались вернуть сына Херардо Фимбреса. Они продолжили движение вперед, и на соседнем гребне обнаружили несколько человеческих костей, лежавших под большим дубом. Позже они узнали, что они принадлежали женщине-апачке, которая сбежала во время бойни. Она умерла  от ран, а затем ее тело было найдено, и подвешено на дереве.

Иногда Яноша седлал лошадь,  и на часы исчезал в лесу. Он никогда не объяснял, куда идет, и другие не спрашивали его. Возможно, он бродил по местам, которые ему были знакомы, или может быть, он искал апачей- бронкос самостоятельно. Когда он возвращался, он пел ночью и молился утром. Первое, что он делал после восхода - это  вставал на колени лицом к солнцу, и вынимал из кожаной сумки немного желтой пыльцы (ходдентин), которую  насыпал на ладонь,  распыляя затем ее в воздухе по сторонам. Однажды Яноша сказал, что недалеко  находится старое убежище Джеронимо. Это было место, где чирикауа имели в то время свое главное пристанище, и которое якобы  было настолько скрытным, что они чувствовали себя там в полной безопасности, от любого нападения. Предполагалось, что бронкос-апачи будут искать убежища в этом своем  старом укрытии, поэтому они направились туда. После нескольких дней путешествия на юг,  они пересекли высокий перевал, который Мора назвал «Ворота апачей» (Puerta de los Apaches).  Южнее они столкнулись с большой, ухабистой горой. Они пересекли верховье реки Бависпе, и поднялись по ее крутым берегам. Под вершиной Яноша остановил своего мула и сказал:  «Здесь мы остаемся».  Они добрались до древнего убежища, которое чирикауа называли «Бугатсека» (Bugatseka).  Яноша указал на две поляны в сосновом лесу и сказал, что Джеронимо обитал в нижней из них, а Ху-в верхней, каждый - со своими людьми. Он сказал, что вождь Ху  для Джеронимо был хорошим другом, но после его смерти,  Джеронимо стал лидером всех chiricahuas.

Ингстад спросил, как они тратят свободное время, и он ответил:
«Азартные игры, охота и еда. У нас всегда было много еды».
Ингстад: «Как выглядели рейды?».
Яноша:  «Часто хорошие бои. Сначала мы посылали разведчиков. Они проверяли мельчайшие детали перед атакой. Мы разговаривали и решали, что будет делать каждый воин. Тогда все осторожно приближались, и нападали на врагов. Мы почти всегда побеждали мексиканцев. Однажды мы убили много людей в маленьком городке Чиуауа (штата), и взяли большую добычу».

Ингстад спросил, имел ли Джеронимо полномочия при планировании нападений. Яноша насмешливым тоном, и со смехом сказал:  «Ни один вождь не мог отдавать приказы апачам. У каждого было свое мнение, и они вместе принимали решения. Тот, кто не согласился, взял оружие и ушел. Но Джеронимо давал мудрые советы, поэтому мы часто его слушали».
Ингстад:  «Каким был Джеронимо?». Яноша  уклончиво ответил: «Мы остались с ним, потому что он был хорош в том, чтобы обезопасить наших людей. Джеронимо был великим человеком, который видел врага в видении, даже когда он был далеко. Он обладал духом горы, который помогал ему, и мы все молились этому духу».

Ингстад спросил, был ли Чарли МакКомас, захваченный американский мальчик, в этом лагере. Яноша ответил:  «Я часто видел его здесь. Он играл с детьми апачей, и наслаждался здесь. Позже он отправился в лагерь, на который напал генерал Крук. Тогда многие апачи бежали, и он ушел. Не думаю, что его убили. Я был в Сьерра-Мадре с Джеронимо до конца и знал все, что происходило в горах». Может быть он не знал, но они убили Чарли МакКомаса. Оказывается, скауты- апачи американской армии, хладнокровно убили женщину (тетю Чиуауа), когда она сдавалась. Спустя годы, очевидец события, Рамона - дочь вождя Чиуауа, сказала Джейсону Бетзинесу, что Эспида (он же Спитти или Спиди), сын этой женщины, был настолько взбешен, увидев свою мертвую мать, что забил Чарли МакКомаса камнями. Апачи этой группы позже сказали солдатам, что мальчик сбежал через заросли, и так и не был найден. Это была  официальная версия, пока Бетзинез не рассказал об инциденте в Карлайле (индейская спец. школа, Пенсильвания)…

Ингстад спросил, что апачи делают с белыми женщинами, которых они берут в плен.
«Мы с ними хорошо обращались» - ответил он, и немного поколебавшись добавил:  «Мне не нравится говорить об этом, все это было давным-давно».
Чуть дальше от лагеря, на другой стороне поляны, находилась старая танцевальная площадка  апачей. Это было место не менее 30 метров в длину, и 20 в ширину, где воины танцевали после рейда, у большого костра, под барабанный ритм. В это время, находившиеся у них в плену  белые женщины, опасались за свою жизнь.

Из  Bugatseka они направились на запад, найдя небольшое ранчо, которое владело  богатыми горными пастбищами. Мексиканская семья не выходила из дома без оружия, так как иногда у них крали скот и лошадей. Однажды ночью они были в лагере, когда Эндрю подошел к Ингстаду, сказав ему вдруг, что апачи-бронкос могут находиться где-то  рядом. Он узнал, что несколько лошадей недавно исчезли с ранчо, которое они только что посетили. Он, Яноша и Мора видели костер в горах, на западе. Но случилось что-то странное. Когда они подошли на рассвете к оплоту Джеронимо, то Яноша, Эндрю Литтл и Мора услышали крик в лесу, на другой стороне реки. Они закричали в ответ. Позже они поговорили об этом с людьми на ранчо, и теперь были уверены, что это были апачи. Эндрю предложил Ингстаду, чтобы они с Яноша пошли на гору, где они видели костер, чтобы осмотреться оттуда по сторонам. По вечерам апачи играли на барабанах, и пели песни. Тем временем Ингстаду и Мора лучше было остаться позади, чтобы апачи не испугались. Ингстад вспомнил крики Мора и Эндрю, когда они поднимались по крутому склону, а он стоял позади них с мулами. Он был удивлен узнав, что это были апачи, которые ответили его спутникам. Ингстад был очень взволнован думая, что после стольких усилий они наконец смогут преуспеть в своих поисках. Яноша и Эндрю начали петь несколько старых апачских песен более усердно, чем когда-либо прежде. Между куплетами Яноша громко кричал: «Kodih nogk'ii hikah!» (Приходят друзья!). Он делал это в надежде,  что бронкос-апачи стоят прямо за деревьями, которые были за светом костра, который мы наблюдали.

На следующее утро они направились на запад, к крутому гребню горы, где ранее виднелся костер. На некотором расстоянии Ингстад и Мора разбили лагерь, а Яноша и Эндрю пошли дальше, но после нескольких дней поисков, вернулись ни с чем.  Ингстад был обескуражен, и они направились на юг, в маленькую горную деревню Чухуичупа (Chuhuichupa, муниципалитет Мадера, шт. Чиуауа),   чтобы пополнить запасы и продолжить движение на запад, в горную местность Эспиноса-дель-Диабло, место, где апачи в старые времена  также разбивали лагерь. Где-то в этом районе Яноша надеялся найти добычу, которую он спрятал в пещере, когда сражался с мексиканцами. По его словам – одно седло и несколько платков, среди прочего. По дороге они наткнулись на двух мексиканцев верхом на лошадях, каждый с добытым оленем, привязанным к седлу. Одним из них был Хесус Ортега, начальник полиции, как раз искавший четырех бандитов, которые убили пятерых солдат в маленькой деревне Гранадос (Сонора). Они украли 4000 песо из войскового сейфа, и скрылись в Сьерра-Мадре. По словам Ортега, они были хорошо экипированы оружием и боеприпасами, и были готовы на все, поэтому он посоветовал им быть бдительными. «Что нам делать, если мы столкнемся с бандитами?» - спросил Ингстад – «Стреляй в них!» - ответил Ортега. «Я хотел бы, чтобы это было написано на бумаге, пожалуйста» -попросил его  Ингстад. Ортега написал, и отдал  ему бумагу. Яки  Мора сказал норвежцу, что он может не волноваться, ибо  стрельба по бандитам – это обычное дело, в этих местах. Для Ингстада это была новая ситуация. Он получал множество  разрешений в своей жизни, по разным направлениям, но до этого дня - не на отстрел людей.

За три дня до Рождества началась сильная метель, напомнившая норвежцу его родину. Они прибыли в колонию мормонов, где они отдохнули, и где Ингстад уволил Мора. Впоследствии он бы сказал, что не доверял ему. Мора был человеком, который имел большое влияние на Эндрю,  улыбавшемся каждый раз, когда тот рассказывал, скольких людей он убил. Ингстад разговаривал с Джесс Фарнсвортхад, ответственной за колонию мормонов, когда Мора и Эндрю подошли пьяными, тихо разговаривая. Внезапно Мора направился к хижине, с карабином в руке. Он взвел затвор и качаясь, потому что был очень пьян, нацелил его на норвежца, примерно с 15 метров. Эндрю смотрел на эту сцену, засунув руки в карманы. Ингстад, чтобы не нервировать яки  сделал вид, что ничего не происходит. Он закурил трубку, и поговорил о погоде с мормонкой. Джесс сказала:  «Думаю, этого достаточно», и  они медленно удалились, направляясь к небольшому сараю,  и выходя из сектора стрельбы.
Когда пришло время спать, Ингстад отправился в хижину, оставленную им мормонами. Он предпочел бы не спать там, но чтобы не показать страха, он вошел в хижину. Он просто спал. Ингстад зарядил револьвер, и лег спать. Когда рассвело и он проснулся, Мора и Эндрю вошли шатаясь, пьяные. Вскоре они заснули. На Рождество они были тихими и трезвыми, страдая от похмелья.  Ингстад также не мог доверять и Эндрю, из-за его привязанности к  Мора.  Когда он сказал ему, что он должен будет вернуться в резервацию мескалеро, тот ответил, что отомстит ему. Что касается Яноша, то старый воин не причинял никаких проблем. На следующий день Мора ушел. Ингстад пожаловался на него ближайшему судье, который послал двух мужчин за яки. Они вернулись с Мора на следующий день. На суде все присутствующие, включая судью, пытались заставить Ингстада забыть об этом инциденте. Эндрю Литтл защищал своего друга Мора, как мог. Яноша заявил:  «Я не понимаю всей этой суеты. Когда мы были в горах, мы все действовали как мужчины. Теперь мы просто говорим».  В ответ на настойчивые рекомендации прекратить дело, Ингстад согласился, только если письменное заявление о показаниях будет сделано и подписано самим Мора, судьей, и остальными участниками заседания.

После суда, Эндрю  уговорил Яноша вернуться с ним в  резервацию мескалеро. Мормонка  Джесс Фарнсвортхад также отправилась в мескалеро, сообщив о выступлении Эндрю в Мексике администратору резервации Э. Р. Маккрэю, что несколько озадачило  апача.
После этого Ингстад продолжал пытаться разыскать бронкос-апачей, но без Яноша шансы на успех были невелики, поэтому он подумал о том, чтобы посетить тех, кто уже был захвачен ранее, чтобы получить дополнительную информацию. Он прибыл в небольшое мормонское поселение Гарсиа (муниципалитет Касас- Грандес, шт. Чиуауа), где встретил Джона Бекрофта, старого мормона, который рассказал ему много историй об апачах. Он рассказал ему о беглом скауте-апаче Киде, и его возможной смерти в ноябре 1899 года; о его предполагаемой дочери Лупе, у  которой он впоследствии смог взять интервью; также про Хулио Медина, захваченного в июле 1932 года, с которым он впоследствии познакомился; Кармелой Бай, захваченной в мае 1932 года, и с которой он познакомился в Соединенных Штатах.

Все подтвердили Ингстаду и то, что он слышал раньше от мексиканцев - что  один белый человек долгие годы  жил с апачами в горах. Он был рыжий, и прожил достаточно долго для того, чтобы стать  довольно старым. Хотя Ингстад и предположил, что это может быть Чарли МакКомас, но это маловероятно, потому что кажется, что его  убил Эспида (он же Спитти или Спиди), в 1883 году, в ходе нападения скаутов-апачей американской армии на ранчерию Чиуауа.  Для Ингстада было невозможно точно узнать, сколько апачей было в Сьерра-Мадре. Там слишком много гор, и скрытные укрытия  среди них настолько многочисленны, что их может быть как 50, так и 10...  Ингстад подсчитал, что за последние 10 лет мексиканцы убили или захватили около 25 апачей, из которых только пять были мужчинами, остальные - женщины и дети. Большинство мужчин, вероятно, были убиты раньше, потому что им приходилось рисковать своей жизнью больше. Все указывало на то, что вероятно, большинство из оставшихся бронкос-апачей составляют женщины. Ингстад был вынужден прекратить свои  приключения в  горах Сьерра-Мадре.

По словам Бенедикт, дочери Ингстада,

 
Книга дочери Ингстада,  Benedicte Ingstad.

ее отец получил в начале 1980-х годов письмо от профессора Калифорнийского Университета. Он утверждал, что был апачем и вырос в горах до того, как его захватили в плен. Затем он был воспитан в белой семье. Он утверждал, что видел Ингстада в долине, когда он был со своими людьми, и что они не приблизились из-за присутствия человека, которого они боялись (Исидро Мора?). В письме были такие подробности, какие мог знать только очевидец событий,  потому что оно пришло именно до перевода  его книги на английский язык,  и ее публикации ее в Соединенных Штатах. К сожалению, Бенедикт не знает, что случилось с этим письмом. Вопрос в том, откуда этот человек узнал, что тот, которого он видел в Сьерра-Мадре, и был Ингстадом, которому он письмо и адресовал?  Если это письмо существовало, то кто был этот человек?.


Из книги Х.Ингстада.

Ингстад вспоминал об этом так: «В то утро на горной ферме Мора было рано. На рассвете он подошел к загону прямо под домом, где накануне оставил своих мулов. Дверь загона была широко открыта, и не было ни одного животного. Как ищейка, он вглядывался в землю, пока не обнаружил следы мокасин. Апачи украли их мулов. Глаза Мора сверкали от гнева, потому что мулы были его гордостью, и самым ценным владением. Он никогда не расстанется с ними без боя. Но идти в одиночку за бандой апачей было бы бесполезно. Он быстро поймал одну из лошадей, пасущихся на холмах, вскочил в седло и достиг горы так быстро, что земля и камни разлетелись из-под копыт.

Внизу, в низине, он собрал дюжину мужчин, и они вместе вернулись в Сьерра-Мадре, где нашли следы апачей и быстро двинулись по ним. Это был сезон дождей, и шел дождь. Реки спускались с грязной водой, поэтому переправляться во многих местах было опасно. Но с упрямой решимостью Мора повел группу дальше. Иногда они теряли след, потом снова находили его, замечая при этом, что апачи не отдыхают ни минуты. Апачи, которые всю свою жизнь были в бегах, прекрасно знали всю территорию. Они шли зигзагами по лабиринту оврагов и скал, совершая круги, чтобы вернуться по своим старым следам, направляясь на восток, к сердцу Сьерра-Мадре, а затем поворачивая в самую неприступную часть западных гор. Когда они спали или ели- это была загадка, и они никогда не разводили костер.  В течение 25 дней апачи преследовались, как дикие животные стаей собак. Они знали, что это вопрос жизни и смерти, что мексиканцы убьют их всех до последнего человека, если у них будет на это хоть один шанс. У них не было подходящего оружия, чтобы противостоять своим лучше экипированным противникам. Наконец, отпустив всех мулов, они смогли избавиться от преследователей. Измученные погоней, мексиканцы хотели уйти, все кроме Моры, ибо  он - яки, прирожденный воин и безжалостный мститель. Каждый раз, когда он думал о своих мулах, он вспыхивал от гнева, заставлявшего его идти дальше. Он бросил товарищей, и его поиски привели его на западную сторону горы. Он спешился под дубами возле вершины, и отойдя чуть восточней, вдруг увидел всадника, а вокруг него-небольшую группу людей. Это были апачи. Он стегнул своего мул вниз по склону, и прежде чем апачи поняли что происходит, он свалился им на головы.  Апачи попытались бежать, но Мора прицелился и выстрелил в них из своей винтовки, один выстрел гремел за другим. Женщина с ребенком за спиной поднималась на гору. Пуля пронзила их обоих. Он увидел другую женщину, и еще одна пуля попала в цель. Третья, с сыном, бежала спасать свою жизнь к обрыву. Она отпустила ребенка и смогла сбежать. Мужчина бежал прямо за ней, когда Мора выстрелил и пуля  ударила его в бок и он упал, но уже раненый, смог встать и скрыться. Мора некоторое время шел по кровавому следу, но  апач  ушел с зажатой руками раной, брызнув кровью в сторону, чтобы сбить его со следа.  Наконец он отказался от погони, решив что апач все равно умрет от этой раны. Мора вернулся туда, где началась его атака. Он достал сигару и удовлетворенно закурил. Его месть была исполнена. Это то, чего заслуживал любой, кто пытался ограбить такого человека, как он. Ему было приятно думать о том, что скажут другие мексиканцы. Отныне на него будут смотреть с уважением и восхищением, они назовут его храбрым человеком. Но те, кого он убил, были женщинами, и ни одна из них не стреляла, потому что у них не было оружия. Одна из погибших женщин была старше, две другие-среднего возраста. Рядом с ними были мальчик и девочка, близнецы трех лет. Один из них был поражен пулей в ногу (его назвали Иеронимом, он потерял несколько пальцев), а правая рука девушки была практически оторвана (назвали Розой, она потеряла руку). Третий ребенок, тот, которого сбежавшая женщина оставила (Хулио Медина), был пухлым, темноволосым, и возрастом около двух лет. (Примерно за три месяца до этих событий другая девушка-апачка, Кармела Бэй, была захвачена в Сьерра-Мадре, и доставлена в Накори-Чико. Когда она увидела двух своих раненых товарищей, они разговаривали друг с другом на языке апачей. Лупе тоже вступила с ними в контакт). Мексиканцы, которые были до этого с Мора, услышали выстрелы и прибыли на место. Близнецы, раненый мальчик и девочка, были доставлены в Накори-Чико, а другой ребенок был доставлен в Кумпас. Там его принял в семью Чено Медина. Мексиканцы также забрали одежду мертвых женщин и то, что у них было из вещей. Все были одеты в кожу. Женщины носили короткие широкие юбки, маленькие рубашки и мокасины до колен, их одежда очень напоминала одежду апачей старых времен. Среди предметов, которые у них были, были нож из жести, маленькие кожаные сумочки, кукла, вырезанная из дерева, шило для изготовления отверстий, и несколько железных игл. После ампутаций все заставляло верить, что два близнеца выживут, но изменение диеты привело к проблемам с желудком, и сильной диарее. Они сразу похудели и истощились, медленно умирая».

Какая версия правильная? Согласно статье в газете «Дуглас» (округ Кочис, Аризона), через несколько недель после этого нападения, апачи столкнулись с мексиканским ковбоем в горах над Накори-Чико, и забили его камнями до смерти.

Хельге Ингстад познакомился с Хулио Медина. Он пошел в дом Медина в Кумпасе, и обнаружил маленького крепкого семилетнего мальчика, который стоял прямо. Он был быстрым и решительным, словно был лидером. Он сказал Ингстаду, что почти ничего не помнил о времени, когда он жил в горах, потому что он был еще очень маленький, когда его схватили. Хулио смотрел вдаль тем же широким и темным взглядом, что и Лупе, когда она говорила о своих людях. Возможно, он действительно мало помнило том времени, когда он жил в Сьерра-Мадре).


Хулио Медина.

 
 
В июне 1932 года, группа из 15-20 человек из Накори Чико и Бакадехуачи (Bacad;hueachi в Соноре), под командованием Рамона Уртадо и Мануэля Мадрида, отправляется на поиски апачей, чьи следы были замечены в округе. (1 июля, после двухнедельного поиска в Сьерра-Мадре, группа нашла лагерь апачей, где жили восемь человек, в основном женщины и дети. Апачи пытались бежать, но мексиканцы их окружили. Две женщины примерно 40 и 30 лет, и девочка около 12 лет, погибли сразу. По меньшей мере два человека сбежали. На месте они обнаружили трех перепуганных детей апачей: мальчика, трехлетнюю девочку, и ее младшего брата-близнеца. Рамон Уртадо и его семья забрали близнецов, которые вскоре были крещены именами Роза и Херонимо Уртадо. Дети заразились какой-то болезнью, возможно дизентерией, из-за чего они не могли принимать пищу, и умерли к концу года. Другой ребенок начал жить с семьей Мануэля Мадрида, одного из командиров данной группы. Он получил имя Хулио, по названию месяца, когда он был взят в плен. После нескольких лет пребывания с семьей Мадрида, Хулио был взят другой семьей, Медина-де-Кумпас (Сонора).

                ****************************

            

Норвежский исследователь  провел  успешное интервью с Лупе. Он познакомился с  ней  в колонии Эрнандес, где она жила с мужем Перфекто Муньос. Она рассказала Ингстаду свою    историю. С момента своего рождения, около 1900 года,  до ее  пленения в 1915 году,  Лупе жила с группой из 12-ти человек, преимущественно женщинами, а также, был там и белый  рыжеволосый  мужчина   (некоторые историки предположили, что это  мог быть Чарли МакКомас,  который в возрасте шести лет, был взят в плен в 1883 году). Семья много переезжала, живя в пещерах, скрытых в скалах вдоль крутых речных долин, или  ютясь среди трав и кустарников.   Они  обматывали копыта лошадей   и мулов  шкурами, чтобы оставлять минимум следов.   Их вооружение состояло из старых винтовок с  подпорченными  боеприпасами,  ножей, луков  и стрел. Они питались в основном олениной, мескалем,  верхушками растений в виде лука, диким медом, а также - корнями и ягодами.   Они делали  муку из желудей,  мескитовых  бобов и украденной  кукурузы. Крупный рогатый скот украшал их рацион питания.   Они делали одежду из дубленой кожи или замши,  а женщины носили  штаны, как и мужчины. Они  позволяли себе разводить  небольшие костры, только в дневное время суток. Иногда они  делали  игрушки из веточек и куклы из ткани, конского волоса  и гамуса (gamusa - оленья кожа).
Став взрослой, Лупе переехала в Чиуауа, где вышла замуж за мексиканца и жила неподалеку от деревни Гарсиа. Ингстад встретился и поговорил с Лупе в Гарсиа. Он описал ее как крупную и крепко сложенную, почти как мужчина, но с длинными гибкими пальцами, которые выдавали ее женственность. Она выглядела жесткой и агрессивной, и ее глаза отражали сильную ярость под узкими бровями. Во время разговора с Лупе Ингстад подружился с ней, и она охотно отвечала на его вопросы о своей ранней жизни в качестве апача. Лупе рассказала Ингстаду, что ее отец был разведчиком американских солдат в Сан-Карлосе, но был арестован, а затем убил двух человек, прежде чем бежать в Сьерра-Мадре. Она говорит, что он был великим воином, но он и ее мать были убиты, и она была сиротой в своей группе, прежде чем ее поймали мексиканцы.
На вопрос Ингстада, сколько апачей было в Сьерра-Мадре, когда она жила с ними, она ответила, что были и другие группы, но она не знала, насколько они велики. Ее группа редко встречалась с другими, потому что горный район был очень большим, и у них было достаточно времени, чтобы позаботиться о своих собственных нуждах. Они всегда боялись, что на них нападут. Иногда мексиканцы натыкались на них, а иногда кого-нибудь убивали. В других случаях человек мог уйти, чтобы украсть скот, и никогда не возвращаться. Группа могла долго ждать   возвращения, но знала, что если он не вернется в определенное время, то значит что-то произошло.  Оружие  было плохим, что заставляло их быть очень осторожными. Они жили высоко на утесах, где было очень трудно отследить их передвижения. Когда они переезжали, они соблюдали огромную бдительность.  В сумерках или на рассвете они разводили небольшие костры, чтобы не было видно ни дыма, ни света. Другие  люди также жили вместе с апачами. Лупе вспомнился старый рыжеволосый американец, который долго жил с ними, а потом исчез. Ингстад закончил свое интервью вопросом, не покажет ли она ему пещеру, где, по ее словам, находятся сокровища  апачей. Лупе волнуется, нервничает и говорит, что покажет  Ингстаду пещеру, если ее муж согласится, и она сообщит Ингстаду о своем решении, на следующий день. Когда она вернулась, то вела себя как ребенок школьного возраста, которого просят признаться в каком-то проступке, и  не глядя Ингстаду в глаза, сказала:  «Я не знаю ни одной пещеры с сокровищами». Затем, не сказав больше ни слова, она вскочила на лошадь и ускакала. Читая между строк интервью Ингстада и другие события, связанные с пещерой, кажется  Лупе верила, что за ней наблюдают  и боялась, что ее увидят  рядом.

Один из наиболее дразнящих аспектов истории Лупе-личность ее отца. Ее описание его совпадает с историей скаута-апача Кида. Линда Санчес, которая провела большую часть ведущих исследований по апачам Сьерра-Мадре и тому, что с ними случилось, считает, что Кид на самом деле был отцом Лупе. Г-жа Санчес написала статью для журнала True West   о том, что Кид был отцом Лупе. Одна из самых поразительных улик, которая  по-видимому, делает их отцом и дочерью,  это сравнение фотографии Кида с фотографией Лупе, сделанной примерно в том же возрасте, что и Кид.  Филлис де ла Гарза, которая написала отличную биографию о Киде,  и провела много исследований о нем, согласна, что сходство   между Кидом и Лупе является сильным аргументом в пользу того, что Лупе была его дочерью.
Лупе с горечью  вспоминала  о ненавистной резервации Сан-Карлос, что в Юго-Восточной Аризоне, и как ее люди были вынуждены постоянно защищаться от мексиканцев.
После ее захвата в 1915 году, она жила в нескольких разных  мексиканских семьях, в том числе  у Фимбрес и Фуэнтес, на их ранчо, до 1932 года. В 1934 году, когда  эпоха насилия в Сьерра-Мадре  уже подходила  к концу, Лупе вышла замуж за Дона Перфекто Муньос и жила  с ним в колонии Эрнандес, недалеко от границы   Чихуахуа /Сонора  в  Мексике. Гильермо  Сото из Касас-Грандес, предоставил одно  из более ярких описаний Лупе. 
Одно время,  когда Сото был сопровождающим  «хефе де армас»  (начальника полиции) в Колониа-Пачеко, он увидел Лупе и ее мужа, Дона  Перфекто,  скакавших   в  гости к друзьям.    Он сказал о ней:  «она ехала по-мужски, и без седла. Она грациозно  спрыгнула с лошади».   

Другие,  также отметили  навыки Лупе как наездницы  и что она  может ездить как с седлом, так и без него.  Лупе  «любила наряжаться, укладывать волосы и посещать танцы – вспоминала ее невестка,   Мерседес Муньос - она была  отличной  танцовщицей, и была  так  хороша собой, что просто невозможно было в нее  не влюбиться». 

Овдовев в 1959 году, Лупе продолжала  жить в семье и хранить ей преданность.   В конце концов, она покинула колонию  Эрнандес  и переехала  в колонию  Хуарес. В 1969 году, ее большое сердце  не устояло перед старостью и истощением.  Лупе помогала  воспитывать детей  и внуков Перфекто,  жила  как и все  обычной, повседневной  трудовой   жизнью   жителя  горной деревни.  Но она продолжала избегать любых контактов с федералами  и  местными  военными, скорее всего, преследуемая воспоминаниями о том, когда  подобные  им  охотились  на апачей, как на диких зверей.   Она также,  исчезала время от времени. Она уходила, чтобы встречаться  с  оставшимися в живых апачами?    Чтобы  подключаться к миру, который давно исчез? Оплакивать потерю своей семьи?
Никто никогда не узнает.



                ДОПОЛНЕНИЕ. Разговор с Лупе.

В 1938 году антрополог Хельге Ингстад взял интервью у Лупе, которая рассказала о своей жизни до того, как ее захватили в плен:

Ингстад: "ты что-нибудь знаешь о своих родителях?“

Лупе: "мой отец был разведчиком американских солдат в Сан-Карлосе, но был арестован, а затем убил двух человек. После этого он бежал в Сьерра-Мадре. Он был великим воином. Он и моя мать были убиты до того, как меня захватили мексиканцы. Я была сиротой"

Ингстад: "как вы жили в Сьерра-Мадре?“.

Лупе: "я была в группе из 10, или возможно 15 индейцев. Многие из них были женщинами. Когда-то мы долго жили в большой пещере, и в этот период выращивали кукурузу. В других случаях мы кочевали, живя в пещерах или шалашах из травы, которые были довольно низкими, возможно высотой 1 метр, поэтому мы в них заползали. Опора крыши покоилась на каждом конце двух кольев, которые были соединены, как крест. Стороны были сделаны из небольших столбов, которые упирались в опору крыши и были покрыты медвежьей шкурой. У нас были лошади. Наши седла были сделаны из медвежьей шкуры. Мы часто шили кожаные мокасины для копыт лошадей, чтобы их следов не было видно"

Ингстад: "какое оружие у вас было, и как вы выживали?“

Лупе: "у некоторых мужчин были старые винтовки, но очень мало патронов, поэтому большинство из них использовали лук и стрелы. Мы жили на оленьем мясе, мескале, который мы готовили на земле, верхушке лукообразного растения, которое растет в горах, а также корнях и ягодах. У нас также была кукуруза некоторое время, и мы находили мед на скалах. Иногда мы крали скот у mexicanos. У нас были редко были спички, но мы зажигали огонь трением двух кусков  дерева. Мы должны были найти все в горах, мы должны были сделать все вручную, и у нас почти ничего не было“

Ингстад: "как ты одевалась?“

Лупе: "мы шили одежду из замши, иногда из сыромятной кожи, и использовали высокие мокасины, которые доходили до колен. Женщины носили юбки, но некоторые носили брюки, как мужчины"

Ингстад: "как вы проводили время, когда сидели в пещере или в палатке в горах, и у вас не было дел?“

Лупе: "мы много пели и рассказывали истории, но не осмеливались петь очень громко, опасаясь  что кто-то обнаружит нас. По той же причине мы не осмеливались играть на наших барабанах“

Ингастад спросил ее, имела ли группа какие-либо отношения с апачами из резервации Сан-Карлос, но это был единственный вопрос, на который она ответила неохотно и уклончиво.  Он сказал ей, что в Сан-Карлос произошли перемены со старых времен, и сегодня апачи были там счастливы.

Лупе: "нет, не в Сан-Карлос" - с горечью ответила она, и в ее голосе он смог обнаружить древний страх апачей перед тем ненавистным местом в пустыне, где они столько страдали за эти годы.

Ингстад: "сколько апачей вы бы сказали,  было в Сьерра-Мадре, когда вы жили там со своей семьей?“

Лупе: "были и другие группы, но я не знаю, насколько они были большими, и мы редко собирались вместе. Горы были необъятны, и у нас было достаточно сил, чтобы защитить себя. Мы всегда боялись, что на нас нападут“

Ингстад: "вы часто участвовали в столкновениях?“

Лупе: "иногда мексиканцы подходили. Тогда кто-то должен был сражаться, и время от времени мы стреляли в них. В других случаях человек уходил украсть скот, и больше не возвращался. Мы ждали некоторое время, чтобы потом понять, что они должны были убить его. Наше оружие было бедным, и поэтому мы всегда должны были быть очень осторожны. Мы жили высоко на скалах, где нас было трудно найти. Когда мы двигались, мы все хорошо смотрели, и держались подальше от его (мексиканца) глаз. Мы разводили небольшие костры в сумерках или утром, потому что тогда огня не было видно. Мы никогда не чувствовали себя в безопасности“

Ингстад: "были ли среди вас только индейцы?“

Лупе: "белый человек, американец, тоже жил у нас. Он долго жил со своей семьей, но в конце концов исчез. Он был стар, и имел рыжие волосы“

Ингстад сказал Лупе, что ее приемные родители упомянули ему, что она знала о существовании сокровища в пещере в Сьерра-Мадре. С этого момента Лупе вдруг стала нервничать, скручивая руки и оглядываясь по сторонам, чтобы избежать с ним зрительного контакта. В конце концов она ответила, что покажет место, если ее муж согласится. На следующий день обещала дать ответ. Среди местных мормонов было известно, как нервничала Лупе, когда поднималась тема сокровищ, возможно из-за суеверия или страха перед апачами-бронкос. Через некоторое время она снова расслабляется, сидя и глядя вдаль своими большими черными глазами, вероятно думая о горах, которые когда-то были ее домом, и где она жила со своими людьми. Внезапно она подошла к своей лошади, и верхом ускакала  прочь. Она вернулась на следующее утро со своим мужем, Перфекто Муньосом, неважно выглядящим мексиканцем, который сидел на лошади посзади нее.  Когда они спешились, Лупе очень нервничала, лихорадочно размахивала руками, и не глядя на Ингстада, сказала: "Это было неправильно, что я сказала вчера. Я не знаю ни одной пещеры с каким-либо сокровищем“. Затем она вскочила на своего коня, удерживая его так, чтобы Перфекто  поднялся сзади, воткнула  шпоры, и они исчезли среди деревьев.

Жизнь Лупе была тяжелой. Она сказал, что ее мать была  из западных  апачей, и ее похитили в Соломонвилле, что означает, что отец Лупе тоже мог быть из западных апачей. В статье "Douglas Daily Dispatch" от 1 февраля 1929 года, приводилось утверждение мормона Морони Фенна о том, что она сказала ему, что ее отец был беглый скаут-апач Кид. Рассказ Лупе об обстоятельствах бегства ее отца имеет сходство с историей Кида. Похоже, Лупе слышал о Сан-Карлосе через своего отца, мать или других членов его группы. Она  могла  вспомнить имена людей, имена на языке апачей своих родителей, и других членов своей группы, и что более важно, принадлежность их кланов. У чирикауа нет кланов, но у западных апачей есть. Похоже, Лупе родом из западных апачей.

Скорее всего, ее мать рассказала Лупе, кто ее отец. Лупе знала, что он великий воин, служивший разведчиком. Он был умным и говорил на apache, английском и испанском языках. Он возглавлял группу, действовавшую по обе стороны границы, и отправившуюся в резервацию, чтобы захватить женщин (вероятная мать Лупе, Джа'Окин, была захвачена в Сан-Карлос. Единственный, кто соответствует   описанию взявшего ее в плен – это Кид, поэтому она считается его дочерью). Она также могла быть правнучкой Джеронимо. Апач Хуан, возможно был зятем Лупе. Другие варианты указывают, что это был ее дядя.

Морони Фенн, владелец ранчо мормонов, сообщил: "Лупе много раз говорила мне о своей матери. Лупе говорила, что ее мать жила в Соломонвилле, штат Аризона, и однажды днем великий воин наткнулся на нее и ее двоюродного брата на участке тростника“. Это произошло около 1900 года, и никто на американской стороне границы не видел их снова. Все предполагали, что именно бронкос-апач из Сьерра-Мадре похитил женщину.

Лупе вышла замуж в 1934 году за Перфекто Муньос, вдовца с сыном, зная его  как Guadalupe Fimbres Муньос. Перфекто скончался в 1959 году. Лупе прожила еще десять лет, работая и посвятив себя своей семье. Затем она переехала в колонию Хуарес (муниципалитет Касас-Грандес, Чиуауа),  и умерла в 1969 году.