Как умница и красавец,
пират и любитель женщин
станет Папой Римским
Начало романа
http://proza.ru/2020/04/19/1512
Предыдущая страница
http://proza.ru/2020/06/20/403
Следующая страница
http://proza.ru/2020/06/21/1459
Четвертый год в море
Человек, записанный в судовой журнал под именем Сильва Родо, проснулся. Ему еще мерещилось, будто хвостатые рыбы, с головами похожими на женщин, несколько раз поднимали его на хвостах и сбрасывали в кипящую бездну моря. Он летел, замирая, а они неистово пищали и хохотали, помахивая хвостами.
- Как мне плохо? - с трудом раздирая слипающиеся веки, произнес он в голос и стал осматриваться.
Глаза его, кровавые и осоловелые, смотрели, как сквозь туман. Ему показалось, что голова распухла до невероятных размеров, отяжелела - не поднять. Смутно, как полуслепой, заметил, что вокруг него было безлюдно. Пустые койки были подвешены на веревках вдоль стен в два яруса. Он лежал на нижней койке ногами к двери. За стеной совсем близко, около самой головы, раздавались глухие удары и всплески волн. Иногда вся эта несуразная комната, которую он видел первый раз в жизни, быстро приподнималась, вся вздрагивая, и падала в пропасть.
- Пречистая дева Мария! Что за наваждение? - в страхе прошептал Сильва и перекрестился.
Помещение повалилось набок, а голова Сильвы взвилась вверх. Еще момент и ноги задрались так, точно его желали поставить на голову. Он с ужасом начал догадываться, что он находится на корабле. Но как он попал сюда? Зачем и куда держит путь?
Долго рылся в памяти пока не поймал нить:
Вчера утром, он, вышел из своего домишки и, перед тем как пойти на службу, по обыкновению, заглянул в таверну. Ну любил он с самого утра причаститься. А там, ни с того ни с сего, каждому входящему щедро наливали. И делалось это с таким радушием, что трудно было отказаться от выпивки, что сразу расположило его к компании. Сильва не мог не выпить - ведь в этом не было никакого греха. Сам Христос пил в Кане Галилейской...
А вот, что дальше - что? Не помнит. В сознании его наступил какой-то провал. - “Да, но причем же тут этот дурацкий корабль? И куда он несется по волнам?”
Послышались голоса и в кубрик зашли люди. Сильва увидел знакомые лица - это были те же, с которыми он вчера начал выпивку. Его неистово вывернуло прямо на одежду в которой он спал. Ему стало легче. Но вонь стала невыносимой и его вывернуло еще раз. Теперь, с пустым желудком, он чувствовал себя легче, хотя качка усилилась необыкновенно.
- Куда это мы направляемся? - утирая морду рукавом, выдавил из себя Сильва.
- Вроде в Афины, а на самом деле - черт его знает! А тебе, собственно, куда больше улыбается? - ехидно прищурясь, спросил первый перед ним стоящий.
Сильва перевалился через край подвесной койки, уселся на пол, придерживаясь за стену.
- Мне хотелось бы остаться в Кротоне. А меня везут бог знает куда. И я никак не могу понять - как это все случилось?
Пираты громко рассмеялись.
- Да ты сам назвался корсаром. Захотел кардинально изменить действительность. И добровольно подписал контракт.
Сильва очумело вытаращил глаза.
- Где? Когда?
- Вчера, в кабаке.
- С кем я мог заключить контракт?
- С капитаном Бальтазаром Косса.
Что-то знакомое прозвучало в этом слове. Но где он слышал о Косса - не мог вспомнить.
- А это, кто ж такой?
- Сильнейший представитель сухопутных акул.
- Ничего не понимаю.
- После поймешь. Времени впереди много.
У Сильвы перекосилось лицо. Он скорее почувствовал, чем понял, что попал в какую-то скверную историю. Но как это могло случиться, что он, католический священник, вдруг стал матросом какого-то неведомого корабля? При мысли, что он в море, его охватило отчаяние. Он возбужденно закричал:
- Этого не может быть, чтобы я стал плавать матросом! Я сейчас же хочу обратно, в Кротоне!
Один из пиратов рявкнул:
- А мне хочется быть папой римским, а я вот пират. Га, га, га, - зычно заржал он и ему вторили остальные.
Вдоволь наржавшись, второй добавил:
- А ты заяви об этом “старику”. Он добрый, он, наверное, сделает исключение и немедленно отправит тебя, святоша, на берег. Что ему стоит уважить “ваше преосвященство”.
- Это кто же такой «старик»?
- На кораблях каждого капитана называют «стариком», хотя он будет совсем молодым. - подвел итог первый матрос.
Расстроенный, с больной головой, Сильва не заметил в словах последнего матроса скрытой иронии.
Сильва, как мог привел себя в порядок и решительно затребовал встречи со “стариком”.
В каюту Бальтазара постучал боцман.
- Войдите! - отозвался Косса.
- Извиняюсь, адмирал. С вами хочет поговорить вчера завербованный - святоша матрос.
- О чем?
- Не могу знать. Но что-то хочет сообщить важное и только вам одному.
Косса, бросив властный взгляд на боцмана, словно желая этим подчеркнуть свое величие, крикнул:
- К черту! Если что нужно, пусть разговаривает с моим помощником!
- Есть, кэп! - ответил боцман и, повернувшись, хотел было уйти.
- А впрочем, пусть войдет. - махнул рукой Косса.
В каюту вошел долговязый человек и уныло пасмурными глазами и остановился около двери. Его широко расставленные ноги говорили больше чем мог поведать сам вошедший. Чтобы не упасть от толчков, Сильва ухватился за створку двери.
- Синьер Бальтазар, я по недоразумению попал к вам матросом. Я католический священник. - повел тоном проповеди проситель.
- Вы такой же священник, как я зулусский король. - звонко резанул хозяин положения.
- Я вам серьезно говорю. Грамоту могу показать? - и он полез искать ее в нательную рубаху.
- Лучше я тебе покажу. - Бальтазар положил на сукно бумагу, - Вот здесь приложен контракт с твоей подписью. Ты вступил в пиратское братство. Кодекс пирата ты вчера прослушал.
- Не в кодексе дело, капитан. - начал мямлить Сильва, - Я вам заявляю, что не могу плавать, и прошу высадить меня на берег.
- Плавает дерьмо в ушате. Зачем дурак пописал контракт?
- Я находился в состоянии невменяемости. Это произошло в кабаке.
Капитан густо рассмеялся:
- Понимаю. Ты из тех священников, которые шляются по питейным и доходят до состояния невменяемости, не так ли?
Сильва почувствовал себя уязвленным.
- Я зашел в кабак, как католик, чтобы спасти своих братьев от нравственного падения.
Капитан перебил его:
- И сам пал в омут разврата, как якорь на морское дно. Впрочем, разговоры наши окончены. За неподчинение будешь кормить акул. Труд во благо моей флотилии, вот что тебе предписано? Можешь идти и выполнять обязанности матроса.
Сильва едва удерживался от качки. Ноги его дрожали, а бледное и растерянное лицо выражало отчаяние. Он повысил голос:
- Я требую, чтобы вы немедленно отправили меня на берег! Я не хочу оставаться на вашем судне ни одной минуты!
Бальтазар встал и заговорил строго, скосив на матроса презренный взгляд:
- Когда ты будешь на моем месте, только тогда что-либо ты можешь требовать от меня. А теперь, два года я буду требовать от тебя, и только я. Запомни это правило, как «Отче наш».
Сильва съежился, словно от холода. Его тут же вытолкали из каюты. А когда тот очутился за закрытой дверью, то получил поочередно два удара: один в правый, а другой в левый бок и сильный пинок в зад. От чего полетел вдоль палубы, неуклюже кувыркаясь.
Когда он пришел в себя то не открывая глаз пробормотал:
- Пресвятая дева Мария, что ты со мной сделала?
Начало романа
http://proza.ru/2020/04/19/1512
Предыдущая страница
http://proza.ru/2020/06/20/403
Следующая страница
http://proza.ru/2020/06/21/1459