В городе Спасоналивкинске назревало событие. Мэр города решил устроить День города, который не справлялся аж с незапамятных времен. Городок, хоть и был небольшим, но славился своей историей. Он существовал еще во времена татаро-монгольского нашествия, и тогда жители города оказали ожесточенное сопротивление захватчика. Город все равно был взят и сожжен, и долго потом, более двухсот лет, на его месте было пепелище. Но место было хорошее, пепелище заросло и ушло в землю, и в эти края снова вернулись первые поселенцы. И город воскрес. Это было его второе рождение. А первое рождение, то есть, когда город был заложен князем Роговицким, потомком члена рюриковской дружины, состоялось раньше, чем была основана Москва. Поэтому жители гордились своей историей. Молодежи тоже прививались аналогичные чувства, и она, втайне гордясь своим происхождением, не особенно стремилась уехать, а способствовала процветанию своего города. В городе был педагогический институт, и его выпускники работали как в спасоналивковских школах, так и в окрестных селах.
Таким был современный Спасоналивкинск. Поэтому мэр и хотел еще больше поднять дух жителей города и его престиж. Не в одной же Москве проводить такие мероприятия?
Все бы ничего, однако, к намеченному сроку 25 июля привести в надлежащий вид центральную улицу Гоголя и площадь Карла Маркса было невозможно. Нужно было что-то решать. Дело в том, что многие здания в центре города сохранились еще с дореволюционных времен, однако, их вид оставлял желать лучшего. Причем, самое красивое из зданий, на Гоголя 25, было безнадежно испорчено революционными солдатами и матросами. Фронтон этого здания в свое время украшали многочисленные атланты, которые держали на своих могучих плечах балкон, с которого, говорят, в свое время выступал сам Владимир Ильич. Правда, достоверных доказательств этого факта не было, но старики говаривали. Не сохранилось ни одной фотографии этого события. Хотя, возможно, что и выступали с балкона. Но, скорее всего, это был Троцкий. И было фото. Но после признания его врагом народа все фотографии в местном музее были уничтожены. И пустили легенду о Ленине. Хотя сейчас это было не так важно. Хуже всего было то, что революционным массам вооруженного народа не понравились атланты. И они избрали их в качестве мишеней для стрельбы. В итоге, атланты потеряли кто руки, кто животы, а кто и головы. И эти курчавые бородатые головы, в полуразбитом виде, долго валялись на тротуаре перед зданием. Пока жители не растащили их на сувениры. Но это еще не все. Напротив этого дома располагалось аналогичное здание по адресу Гоголя 24. Там тоже были красивые балконы, которые должны были держать кариатиды. Они и держали их, до прибытия революционных масс. Те, в свою очередь, позабавившись с буржуазными атлантами, обратили свои взоры на куртуазных кариатид. Которые старались, но не могли прикрыть свою наготу рубенсовского разлива. Эти полные нагие женские тела вызвали у революционных масс прилив энтузиазма, тем более, что многие из них не видели своих жен с начала Первой мировой войны. И энтузиазм, как и в случае с атлантами, вылился в расстрел кариатид, которые без всяких пластических хирургов расстались со своими прелестями. Эти прелести в разбитом виде тоже долго валялись на тротуаре подле здания, пока жители не забрали их в качестве сувениров. Некоторые использовали эти части для ремонта своих старых домов, и тогда в городе можно было видеть дома, из стен которых то тут, то там торчали каменные женские груди и даже лица.
Разумеется, мэр не мог восстановить Былое величие. Для этого пришлось бы нанимать столичных скульпторов, и платить им большие деньги. Денег, особенно больших, в бюджете города Спасоналивкинска не было.
Тогда мэр и нашел выход. Как то раз он был в Италии. И его поразили «живые скульптуры». Он увидел там аниматоров, которые раскрашивали себя бронзовыми, серебряными или иными красками, и стояли неподвижно вдоль тротуаров и бульваров, по которым прогуливалась отдыхающая публика и разнообразные туристы, в основном, граждане Поднебесной. И всех отдыхающих чрезвычайно забавляли разнообразные Давиды, Венеры, и просто статуи, как правило, нормально одетые, которые вдруг меняли позу или норовили ухватить зазевавшуюся мадам, которая начинала визжать от испуга. Эти люди, понятно, стояли в качестве статуй не просто так. За селфи с ними надо было платить, а также за то, что их даже просто фотографировали туриста.
- И мы поступим также. Нет времени ваять атлантов и кариатид. У нас, что, людей нет, разве, с красивыми телами? Да многие мужики не хуже. А если брать женский пол, то каждая вторая – просто кариатида. Или наяда. Да – какая разница? – рассуждал мэр. И потом пришел к следующему решению.
- Значит, так, Валя! – сказал он секретарше. – Записывай. Из бюджета выделить пятьдесят тысяч рублей, лучше – двадцать, на атлантов и кариатид. И пять тысяч – на краску. Бронзовую и серую. Атлантов покрасим в серый цвет, а кариатид – в бронзовый. И напиши, что будет проводиться конкурс на отбор кандидатур.
Сказано – сделано! На доске объявлений мэрии появилось соответствующее объявление. Что проводится набор в секцию атлантов и кариатид. С почасовой оплатой. Тренинги бесплатные, а потом, в день города – почасовая оплата за стояние под балконом.
Правда, там не было сказано, что стояние предполагалось в полуголом виде. Да кого сейчас этим удивишь?
Прочитав объявление, жители удивились, но на следующий день у дверей мэрии собралась толпа. Все шумели, но сразу появились активисты, которые установили свой порядок, и на ладони каждого кандидата появился его порядковый номер в очереди.
После обеда всех впустили. Мужчин отвели в одну залу, женщин – в другую. Там им предложили раздеться до нижнего белья. А потом всех по очереди просмотрели отборочные комиссии – мужчин смотрел сам мэр и его заместитель, а женщин – секретарша мэра Валя и главный бухгалтер Зинаида Васильевна.
Отобрали десять атлантов и десять кариатид. Атланты все были крепкие плечистые мужчины, некоторые – с пивными животиками. Но небольшими. А женщины – пухленькие, с хорошими формами. Всем отобранным кандидатам сказали прийти завтра.
На следующий день состоялся тренинг. Он заключался в том, что кандидатов опять раздели до нижнего белья, каждому дали длинный кусок драпировочной ткани, и попросили встать около стены, как будто они держали в поднятых руках тяжелый груз. Вместо балкона каждому дали по широкой доске. Так они простояли около часа. Три мужчины и две женщины отказались после этих испытаний. Их исключили из списка. На самом деле, было нужно шесть мужчин и шесть женщин. Так что пока кандидатов хватало.
Еще через день устроили такое же испытание, и кандидаты стояли уже по два часа. Еще один мужчина и две женщины отказались от дальнейших испытаний.
Но остальным выдали половину их гонорара, предупредив, что остальную часть они получат после праздника.
Наступило утро праздника. В семь утра, пока город еще спал, кандидатов пригласили в помещение автосервиса. А именно, в цех покраски автомобилей. Там их раздели уже догола, выдали драпировку, а потом каждому надели защитные очки, респираторы, и отправили на покраску. Женщин выкрасили в бронзовый цвет, мужчин – в серо-белый. Вместе с их драпировками. После этого кандидатов посадили в автобус и повезли на центральную улицу. За автобусом ехала машина с автоподъемником. Когда автобус прибыл на место, то каждого кандидата подняли на небольшую площадку под балконом. Эти площадки были установлены незадолго до праздника. И специальная бригада невидимыми лентами привязала каждого из аниматоров к стене, чтобы он, или она, случайно не упали с высоты на асфальт перед домом. После чего прибыл мэр, осмотрел свою придумку, и остался чрезвычайно доволен.
- Так, только пожалуйста, не надо корчить рожи и приветственно махать своим соседям или знакомым, если вас вдруг узнают и будут кричать вам приветствия! - сказал мэр. – Учтите, что до конца праздника вы – статуи. Потом мы вас снимем.
- А если вдруг захочется в туалет? – спросила одна бронзовая женщина, прикрываясь драпировочной тканью.
- Ничего, терпите. Хотя, если совсем невмоготу, можете опорожниться прямо на стене. Я думаю, никто не обратит на вас внимания. Я не хотел бы снимать и потом устанавливать вас на место во время праздника.
- Постараемся, но никто не может гарантировать.
В десять утра заиграл духовой оркестр и праздник начался. По главной улице потекли жители города, довольные возможностью пообщаться, да и выпить пивка. Против чего не могли возражать из прекрасные половины. Потому что выпить в праздник даже сам доктор велел. Хотя, у каждого своя норма. Кому и 50 грамм достаточно, а кому и поллитра маловато будет.
Со стен самых красивых зданий города на его жителей, как и в старые добрые времена, взирали атланты и кариатиды. С целью поддержания благочестия их прелести были искусно прикрыты драпировками. Разумеется, что атлантам выдали кленовые листочки. Кариатидам было нечего скрывать внизу, поэтому они лишь стыдливо прикрывали свою грудь. Сначала народ не обратил внимания на придумку мэра. Потом, когда с жителей начала сходить утренняя сонливость, кто-то из толпы показал пальцами в сторону балконов.
- Смотрите, кто там стоит! Какая красота! А как вон тот атлант похож на Николай Силыча из шиномонтажа? До чего сейчас дошло искусство – прямо не отличишь!
- А вот эта кариатида – прямо Нинель Ильинична из библиотеки! Только что бронзовая!
Не все бывали за рубежом, и не знали о существовании аниматоров. Пока один из школьников, который, видимо, имел в прапрадедах кого-то из тех революционных солдат, которые раскрошили пулями каменных атлантов и кариатид, не пульнул из небольшой рогатки в Нинель Ильиничну. Вместо стука по камню пулька мягко шлепнула ее по животу.
- Ой! Ой! – закричала она.
- Смотрите, она – живая! Да это же Нинель Ильинична! Библиотекарша! Только бронзовая! Ха-ха-ха! – в толпе пробежало оживление.
Нинель Ильинична, на которую внезапно обратились взоры жителей, закуталась в драпировку. А потом замахала руками.
- Ну, что уставились? Кариатид не видели? Идите своей дорогой, не отвлекайтесь! – крикнула она в толпу. Она попыталась еще больше закутаться в драпировку, при этом, она была готова завернуться в эту ткань с головой, но не удержала ее – и тряпка упала вниз на землю.
- Посмотрите, она же совсем голая! – еще оживленней закричали жители города. Праздник норовил быть испорченным. В этот момент грянула громкая музыка, и из громкоговорителей полилась приветственная речь мэра.
Кто то из мужчин взял длинную палку, поддел ею драпировку, лежащую на асфальте, и подал ее вверх беспомощной Нинель Ильиничне. Та схватила тряпку, как свое спасение, и завернулась в нее. А потом снова изобразила кариатиду, держащую балкон на своих хрупких плечиках.
Тогда жители обратили внимание на атланта.
- Эй, Николай Силыч, держи пиво! – и один парень метнул вверх бутылку. Силыч бросил держать балкон и налету поймал напиток. Мигом сорвал пробку и, не глотая, одним махом вылил в свою иссохшую утробу все содержимое. Другим атлантам тоже досталось по бутылке. Правда, Владимир Николаевич, учитель из второй школы, не смог первый раз поймать бутылку, и она грохнулась на тротуар, обдав жителей и стену здания ароматной пеной. Народ принялся фотографировать на свои телефоны невиданных ранее атлантов и кариатид. Те кутались в драпировки под градом фотовспышек.
В целом, праздник удался. Насмотревшись на изобретение мэра, жители вспомнили, что у них охлаждается пиво и даже водка. И греются селедки под шубой, салаты оливье и прочая праздничная снедь. И ринулись кто по домам, а кто по гаражам – кто любил пить в компаниях, даже без особых деликатесных закусок, прямо на капотах автомобилей.
А те, кто не пил – пошли дальше на гуляния. Там, на площади угощали чаем с пирогами, блинами, медом, вареньем, и прочими сладостями. Звучала музыка, и даже на временной сцене играла местная рок-группа.
А наших атлантов и кариатид сняли подъемниками, и они отправились по домам. Поклявшись в душе, что никогда больше они такими вещами заниматься не будут. Хотя пятерку за несколько часов позора заработать было приятно.