В пьяном угаре жил человек
и в забытьи коротал он свой век.
Слов он не слышал, других обвинял.
Водку любил, а родных предавал.
В пьяном угаре бранил он людей
всех, кто ему говорил вдруг: не пей!
Жизнь он свою спускал в унитаз,
близким его это ранило глаз.
Сердце болело, души рвались,
смотреть надоело как катится вниз
близкий, родной для них человек,
что коротает в угаре свой век.
Ну а ему, всё нипочём,
горе иль радость, повод: нальём!
Сколько таких слабых людей
ходит по нашей грешной земле,
портит своим же жизнь. Созерцая
сына такого, мать унывая
прячет слезу и рукою дрожащей
взор закрывает, с болью молящий.
Только не видит ни слёз ни мольбы
тот, кто стоит у последней черты.
Жалостью дышит сердце его,
все его вздохи: мне тяжело...
И лишь одно не поймёт он никак,
жалость к себе — особенный враг.
Он оправдает любое паденье,
в рюмку нальёт и допустит затменье,
будет лелеять обиду и боль,
жалость к себе вызывать вновь и вновь.
Годы пройдут и усилится гром,
станет казаться: успею, потом...
Только «потом» не настанет, увы!
Станут тревожнее только лишь сны.
Годы отчётливо выведут грех:
в пьяном угаре жил человек...
***