Муза
Она появилась в обычный понедельник.
Внезапно...
Неожиданно...
Из ниоткуда...
Словно материализовалась из воздуха...
Впрочем, если бы она сама не появилась, я бы ее выдумал. Я бы заставил ее появиться - усилием своей заточенной, словно скальпель, воли разрезал бы пространство и вытащил бы ее из другой реальности. Настолько натянутым стало мое отчаяние, что готово было порвать все мыслимые и немыслимые законы мироздания, только бы увидеть ее вновь…
Я не знал, как она будет выглядеть именно в этот раз - всякий раз она является в новом облике. Уж такая она игривая и неповторимая. Непредсказуемая. Чарующая. Сумасшедшая. Но неизменно - волшебная.
Иногда мне казалось, что у нее такая своеобразная игра - угадать ее новое обличие. Она пряталась, а я искал. Отчаянно искал. Пытливо вглядывался во всевозможные пестрые образы встречающихся мне женщин. Настороженно высматривал. Тщательно анализировал… Крайне пристально... Чрезвычайно внимательно… Очень аккуратно... И хотя это правило никогда не было вслух произнесено ею, я отчетливо осознавал – ошибиться ни в коем случае нельзя, иначе она никогда больше не явится мне... Узнать ее невозможно – ее можно только почувствовать… Главное – не промахнуться… И только когда сердце начинало трепетно биться в моей груди, сбивая к чертям своей пульсацией разумные барьеры, установленные сознанием, я совершал отчаянную попытку - первым делал шаг навстречу и заглядывал в ее глаза.
До этого я еще ни разу не ошибался...
Всякий раз я ее распознавал безошибочно... Вернее – ощущал…
Только вот она давно не являлась мне. Неужели обиделась?
Да, признаться, в последний раз мы расстались не совсем хорошо. Даже очень не хорошо, если уж по совести. Но в этом скорее ее вина. Вернее, ее последнего воплощения. Я не оправдываю себя, ни в коем случае, я тоже хорош - во мне проявились такие отвратительные черты, что в тот период я был сам себе противен – ярость и агрессия вырвались из моего сердца следом за ослепленной и униженной любовью. Страшно и чудовищно. Но ведь это она их во мне разожгла. Ее последнее воплощение было откровенно дьявольским - подлое, лживое, лицемерное, низкое, циничное, но с таким прекрасным обличием, что я ее так и называл - Дьявол с ангельским лицом. И так оно и было на самом деле - она вошла в мою жизнь милым нежным беспомощным существом, с таким вкрадчивым волнующим проникновенным голосом и милым детским заливным смехом. Она осыпала меня нежными словами и ласкала слух трепетными признаниями в любви. А я мечтал заботиться о ней и оберегать насколько мог от этого страшного мира... Я настолько поверил ей, что даже размечтался начать жизнь с новой точки. С нуля. Отречясь от всего, что было до нее. Даже положив на кон свое мастерство, свою мечту. Даже готов был смириться с тем, что она станет самой обыкновенной девушкой в мире (ведь муза, решившая связать себя узами со своим подопечным, теряет свой волшебный дар – вдохновлять) и, казалось, даже она сама была согласна на этот шаг. Так она меня уверяла, по крайней мере. И я ей всецело поверил, но...
Низкая лицемерная циничная ложь была ее последним воплощением... Еще похоть. Необузданная животная похоть, которая поначалу возбуждала меня необыкновенно, но в скором времени стала омерзительной. Ведь, как оказалось, ей было все равно с кем, где и когда. Такова была природа ее последнего воплощения. В результате неимоверного внутреннего взрыва из меня вырвались настоящие чудовища. Они были потрясены происходящим и неистовствовали в своем бесконечном гневе, задыхаясь в безумной агонии. Не знаю, каким только чудом я не натворил больших бед - ведь я готов был убить и ее, и себя, и тех, о ком узнал, с кем она еще развлекалась. Буквально разорвать на части и искупаться в их мерзкой крови, пытаясь понять хоть частичку этого пошлого лживого маскарада, который не укладывался в моей голове. Только чудом удержался, чтобы не унестись с кровавыми драконами в страну невозврата. Но все равно глупостей наделал немало - повел себя крайне недостойно. Метался из крайности в крайность – то сгорал от ярости, то унижался до неприличия. Так ведут себя слабые и обезумевшие влюбленные. И, несмотря на то, что я продолжал ее бесконечно любить (хотя уже откровенно не понимая за что), я возненавидел ее больше жизни… Я проклинал ее и приказывал никогда больше не являться ко мне.
То был самый ужасный период. Несколько лет я провел, словно в тумане, в бреду наощупь пытаясь отыскать дорогу в нормальную реальность, но безумие водило меня кругами бесконечных пыток и самоистязания, уводя от ответов на мучившие вопросы, продолжало испытывать мои волевые качества. Мое естество продолжало ее безумно любить, но не могло принять ее мерзких измен, лицемерной лжи, низкого предательства и мерзкого цинизма. Чудовищная боль выжигала внутри обереги, которые, как я надеялся в глубине души, не позволят мне сгинуть в будущем, если только я выживу сейчас. Можно долго и много рассказывать страшных неприятных и отвратительных моментов того долгого отрезка пути, но не о том сейчас история. Ведь по итогу, именно в тот период я написал самые лучшие (пока что) свои работы и когда я, наконец, все же смог взять себя в руки - ужаснувшись, правда, что семь лет моей жизни с мясом выдраны и брошены на съедение читателю - я успокоился и решил, что так было нужно…
Так было задумано тобой, моя милая, чтобы я смог испытать и эти стороны своего естества. Ведь как еще понять всю низость и подлость предательства любимого человека, его лицемерную и циничную ложь, как не испытав на себе? Как можно понять безудержную безумную ревность и одновременно бесконечную любовь к человеку, который насмехаясь, безжалостно плюет на твои искренние чувства и тебя самого втаптывает в грязь, при этом искусно играет в любовь, ловко изображая невинность и недоумение твоим возмущением, а за спиной лицемерно насмехаясь и предаваясь чужим объятиям? Когда готов в порыве отчаяния и боли убить этого самого любимого в мире человека за его циничное лицемерие и вранье, а потом и себя самого - ведь без него нет смысла жить дальше! Ведь им уже заполнены все мечты и вселенные! Как можно описать безумие, не пройдя по самому краю и не заглянув в черную бездонную пропасть своими глазами? То было самое страшное с тобой знакомство. И как я выжил - я до сих пор не понимаю?!
И вот, когда я достаточно зализал свои раны, по инерции написав еще несколько работ, причем каждую последующую все с меньшим запалом и проникновенностью, я снова стал тебя высматривать, моя дорогая. Еще недавно я тебя проклинал, на чем свет стоит, но вот я снова откровенно по тебе соскучился. И понятно почему.
Каждый твой приход был особенным. Не только потому, что всякий раз ты сама была особенной, неповторимой. Всякий раз ты открывала во мне что-то новое. Новую грань, новую способность, новую черту моего характера, о которой я ранее даже не догадывался. Как ты это делала – иначе как волшебством не назовешь. И всякая встреча с тобой – словно дверь в новый мир. В новую реальность. В новую Вселенную… Ты уже немало открыла мне моих же секретов, но за последние годы я к ним уже попривык, и теперь с нетерпением ожидал новых откровений. Словно безумец, чудом выживший на войне, я готов был к новым испытаниям.
Мне крайне необходимы новые ощущения, правда, не такие острые, как в последний раз, но иной раз я ловил себя на мысли, что готов видимо уже на все, что угодно, лишь бы снова повстречать тебя...
Хотя, возможно все же, не на все...
Итак, ты появилась в обычный понедельник...
Кабинет, напротив моего, долгое время пустовал, когда я вдруг заметил в нем движение. Стройная высокая брюнетка с короткой мальчишеской стрижкой теперь обитала в нем. Какие обязанности на нее скинули меня вовсе не интересовало, меня волновало одно - поскорее заглянуть ей в глаза. А вдруг?
И хотя напряжение нарастало с каждым часом, с каждым днем, я не спешил с действиями. Приятное томление растекалось в моем естестве от возможной удачи, и я не спешил разочароваться - уж слишком долго я ее ждал - лучше какое-то время попребывать в своих волнующих фантазиях. Какая она в этот раз? Какой психотип избрала? Какой будет игра в этот раз? Представить возможные варианты развития ситуации - что может быть чудесней восхитительных сладких грез? В конце концов, именно разлука делает предстоящую встречу необыкновенно прекрасной, но не наоборот.
Поначалу я наблюдал за ней украдкой - проходя мимо, невзначай бросал быстрые косые скользкие, но цепкие взгляды, оценивая ее внешность. Этому приему она научила меня в одной из прежних встреч. Поскольку она никогда еще не повторялась, я мысленно увеличил шансы, что эта девушка может оказаться именно ей. На десять лет (на вид) младше меня, высокая (даже немного выше меня), короткая строгая мальчишеская стрижка (одна она уже подзадоривала своей необычностью), высокие стройные ноги (таких ног у нее еще не было), вся словно струна натянутая (такая худенькая, но не анорексичка - с чудесными формами, где и положено) и бесподобная осиная талия. В таком виде она еще ни разу ко мне не являлась. И я уже мысленно буквально умолял своего ангела-хранителя, чтобы это оказалось именно она. Оставалось увидеть ее взгляд. Глаза - единственное, что невозможно изменить, как не преображайся! Глаза - отражение нашего естества, нашей истинной сущности, нашей души!...Но теперь я совсем не спешил. Слишком горьким могло оказаться разочарование...
Я затаился...
Я смаковал и наслаждался ожиданием... Прошлый опыт давал о себе знать, и я оказался неплохим учеником. Теперь я знал о ней очень много. Подозревал, конечно, что еще не все. Но весьма и весьма предостаточно...
Каждодневно вскользь пересекаясь по работе, к тому же напомню, кабинеты наши находились напротив, что еще больше увеличивало количество потенциальных наших встреч, да вдобавок и я, словно случайно, увеличивал их количество - ненароком выходя, когда выходила она (этакая маленькая хитрость также из прошлого опыта),- я всячески и мастерски игнорировал ее, словно ее не существовало и ни одним движением, ни одной эмоцией, ни одной интонацией в разговоре, если нам все же приходилось заговорить по работе, я не выдавал своего интереса к ней. Однако при этом к своему внешнему виду я отнесся еще щепетильнее, нежели обычно. Да и собственно сам образ, сформированный за последние пять лет работы в этой компании (а здесь я попросту зализывал раны после нашей с ней последней встречи, о которой недавно упомянул), приходился в самый раз - на руку. Образ этакого загадочного затворника-одиночки - в свой мир никого я не пускал, обязанности свои выполнял я неплохо - оттого был на хорошем счету и у руководства и у коллег, но близких или тем паче дружеских отношений ни с кем не заводил. Выглядел я весьма неплохо для своих сорока с малым, да еще и мой грустный печальный образ красавчика с разбитым сердцем, настолько очаровал дам в нашей компании, что я откровенно читал в их глазах бескорыстное стремление и нестерпимую жажду помочь мне справиться с сердечными муками. По принципу - клин клином, разумеется. Но, как я и говорил, я никого не подпускал близко к своему миру. Сперва я хаотично спасался от последней встречи; затем искренне радовался тому, как лихо замаскировался под офисный планктон (никто и не догадывался о моей настоящей натуре и о том, чем я занимался до этого, как собственно и продолжал это делать в свободное от работы время); затем мне стало интересно - сможет ли она найти меня в этой необычной среде; но в последнее время уже даже переживал - а найдет ли? Не слишком ли умело я спрятался от нее? Ведь как говорится - слишком хорошо тоже плохо. Так вот, когда напряжение достигло едва ли не максимума, и появилась высокая стройная брюнетка.
Итак, игра началась. По крайней мере, я отчаянно хотел в это верить. Я выжидал три месяца. Словно тигр, затаившийся в кустах, я наблюдал за этой грациозной ланью. Я внимательно изучил ее быструю уверенную, но грациозную и женственную походку. Ее манеру держаться на расстоянии ото всех – в какой-то момент, мне даже показалось, будто она тоже в засаде и кого-то высматривает, осторожно, невзначай, умело равнодушно, словно ее ничего в этом мире не интересует. Но я-то знаю подобные хитрости. Рыбак рыбака, как говорится. Чем равнодушнее человек снаружи, тем необузданней его внутренняя стихия. Украдкой наблюдая ее спокойное отреченное холодное выражение (по своему красивого, к слову) лица, без намека на малейшую эмоцию – я фантазировал, какие страсти могут кипеть в этой скрытной натуре. Ожидание становилось все более увлекательным. Если конечно, все это не моя разнуздавшаяся фантазия? Мне понравился ее необычный, словно нарочно поставленный строгий, но красивый голос. Она не позволяла себе на людях смеяться и не одаривала окружающих улыбками, чем успела прослыть холодной и неприятной особой. Она умело не подпускала никого в зону близких дружеских отношений – только рабочие и только по крайней необходимости. Я с интересом наблюдал - мне казалось, что вокруг нее всего лишь умело искусственно созданный фасад изо льда, но внутри возможно прячется совсем другой человек. Только бы это оказалась - Она. Да, повторюсь, поскольку откровенно увлекся ей, выглядела она всегда безупречно! Строго, по-деловому, но все же очень органично и женственно. И к слову, звали ее - Полина... Необыкновенное имя... Никогда не встречал еще девушек с таким именем… Вернее, не был близко знаком.
Она не выдержала первой. Сначала заходила проконсультироваться по работе, якобы. Я говорю - якобы - потому как прекрасно понимал, что все ее "консультации" были откровенно притянуты за уши и использовались, только как предлог зайти в мой кабинет и внимательно изучить обстановку в нем, узнать побольше обо мне. Конечно, я прекрасно заметил ее бегающий цепкий взгляд, вырывающий всевозможные мелочи из окружающего меня личного пространства, чтобы затем в уединении аккуратно все разложить по полочкам и кропотливо составлять картину из мельчайших пазлов. Я все это профессионально подмечал и прекрасно понимал ее действия - я и сам так поступал не раз, как впрочем, и сейчас. Она ведь сама научила меня всем этим хитростям однажды.
Уже вскоре мы сошлись немного ближе - я мог неторопливо проводить ее до ее станции метро, она тоже не спешила. Мы могли даже посидеть в парке КПИ на лавочке и попить кофе, болтая на разные отвлеченные пока еще темы, но все же с каждым словом, подкрадываясь все ближе и ближе друг к другу. Она по прежнему избегала смотреть мне прямо в глаза... и я также не решался заглянуть в них, сделав тем самым последний шаг. В тот период это было неважно. Мы пристально изучали друг друга - принюхивались, так сказать. И мне казалось, нам обоим это нравилось.
Вскоре она оказалась не такой уж и холодной, как позиционировала себя изначально, а вполне себе компанейской и приятной в общении. Я уже видел ее улыбку и слышал ее приятный необычный смех. Впрочем, подобные изменения происходили с ней лишь за пределами компании. Для всех остальных она так и оставалась холодной особой. Мало кто удивился, что мы сошлись с Полиной и даже неплохо подружились. За спиной я слышал понимающее - нашли друг друга два одиночества, но в то же время я прекрасно наблюдал ревнивый блеск в глазах некоторых коллег-дам (несостоявшихся моих спасительниц), которым так и не удалось найти тропинку в мой мир, а тут "какая-то новенькая сходу вписалась в его орбиту". И чтобы больше нас обидеть (за спиной, конечно, прямо никто не решался ни мне, ни Полине сказать) - крутили у виска пальцем, упоминая кого-либо из нас, либо разом. Мне же было все равно, разве что немного забавно. Меня волновало лишь одно - Она это или нет? Вернулась ли моя Муза ко мне в новом обличии или же это жестокие происки моего отчаявшегося безумия?
От переизбытка бурливших чувств внутри, в один день я почувствовал мощнейшее неодолимое желание снова писать. Всевозможные истории, проносившиеся снова перед моим внутренним взором, рожденные из разгулявшейся не на шутку фантазии, демонстрировали мне волшебные фильмы с необычными сюжетами, хитрыми поворотами, лукавыми интригами и многообразными финалами - от хэппи-энда до различных трагичных концов, даже смертельных. А как же без этого? Ведь все серьезно.
Ведь – Любовь!
Меня буквально сотрясало от накатившей позабытой радости вернувшихся волшебных ощущений. Я стал вкратце записывать некоторые особо понравившиеся сюжеты, набрасывать в блокноте мотивы и черты характеров главных героев. Одним словом, даже если бы это оказалась и не Она – волшебный процесс был вновь запущен. И это было великолепно! Я снова пребывал в сладком пьянящем состоянии, с наслаждением витал в своих историях, все дальше отдаляясь от реальности.
Полина, конечно, заметила происходившие перемены (и это тоже, к моей радости, являлось одним из важных косвенных подтверждений ее необыкновенности) и аккуратно поинтересовалась, что со мной происходит. К тому времени, мы знали друг о друге уже достаточно много и в некоторых интимных моментах даже немного признавались. Я знал, что она замужем, что у нее двое детей, и она несчастлива в браке - оттого и грустна все время. Муж - лентяй, нигде долго не задерживается, в основном висит у нее на шее и ей приходится тяжело работать, чтобы семья не испытывала материальных затруднений. Он далеко не интеллигентного покроя (полная ей противоположность) и ей сложно и зачастую попросту неприятно с ним общаться, к тому же он любит хорошо выпить и хорошо закусить. Да еще и про политику с умным видом поговорить, когда достигнет кондиции. У меня тоже было не все так просто в личной жизни, но я не спешил открывать все свои секреты и не доставал скелеты из шкафа. Понять меня могла только моя Муза. Я же еще не был полностью уверен, что это Она. Мы до сих пор так и не посмотрели прямо в глаза. Отводили взгляды, словно школьники. И я очень волновался, чтобы она не оказалась на самом деле обычной пустышкой, без богатого внутреннего мира, присущего настоящим Музам. А увидеть его можно лишь посмотрев в глаза, нырнув в них (я повторяюсь, но что поделать – это очень важно). Ошибка грозила всей дальнейшей жизни – ее смысла и наполненности. Поверив пустышке и нырнув в ее внутренний мир (точнее - в пустоту) – можно запросто задохнуться в вакууме и схлопнуться в пространстве, навсегда исчезнув без следа. Поэтому крайне важно – не обмануться!
Итак, историй в моей фантазии накопилось предостаточно - пора было определяться с основным направлением. Что в этот раз будет превалировать в них - радость или отчаяние, любовь или измена, боль или счастье? Какими будут главные герои? Какими и к чему будут сподвигать их обстоятельства? И какие, в конце концов, они будут совершать поступки и какой делать выбор? И самое главное, для меня, как для мужчины, который и займется описыванием происходящих событий - какой будет главная героиня? Доброй или стервой, хитрой или открытой, искренне любящей или бессовестно играющейся в любовь? Ведь именно от нее и зависит, каким пропишется характер главного героя. Какими качествами позволит она ему открыться? Шерше ля фам… Во всем и везде. Таков наш мир…
На эти вопросы я мог получить ответы только от одного-единственного существа в мире - моей милой Музы. И то, в каком образе она предстанет сейчас передо мной, в какой ипостаси откроется - и решит дальнейшую судьбу историй, уже с нетерпением жаждущих вырваться в этот мир, через мои пальцы, быстро и умело бегающие по клавиатуре и открывающие порталы для рождения новых миров…
Она была прекрасна. Ее стройное тело было просто создано для любви - на нем можно было запросто играть, словно на волшебной скрипке (или на арфе, или на гитаре – не важно) и наслаждаться чудесной немного грустной, но прекрасной музыкой затаившихся в изнеможении эмоций, теперь фонтанировавших беспредельно, едва мы оставались наедине. Ее дыхание наполняло влагой мою пустыню, придавало ярких красок в описание чувств, а смех уносил мой разум в параллельную вселенную, где ноты были цветными, а цвета издавали звуки. Ее улыбка - сама Гармония, сошедшая с небес, чтобы забрать всю тяжесть с моего уставшего сердца и укрепить мою веру в то, что не все так трагично в этой реальности и что даже здесь можно обрести счастье и покой. В ее объятиях становилось уютно и бесконечно удобно, ее прикосновения были необыкновенно нежны, а губы, словно ворота в рай. Обнимать же ее было необъяснимо приятно и так естественно, словно это и была моя та самая потерянная половинка, обнимая которую я буквально сливался с ней, а она растворялась во мне и мы становились одним целым. И в те моменты, мы и были той самой Гармонией. И это было невероятно… Волшебно!... Немыслимо, но так реально и ощутимо, что казалось… неправдой.
Наши естества так истосковались по Любви, что если бы я ее не встретил в тот момент, я бы ее точно выдумал...
Итак, мы стали близки. Я снял квартиру на Шулявке и, не спеша прогуливаясь вечерами, пустыми тропами между домами (а я жил недалеко на Лукьяновке), на очередную встречу со своей Музой, я увлеченно обдумывал, о чем мы будем говорить сегодня, какую новую грань она приоткроет мне в себе или, что еще более загадочнее - какую новую грань она приоткроет мне во мне же самом. О каком себе я еще не ведаю? Каждая новая встреча с Ней - словно откровение... Да, к слову, это действительно оказалась Она. В тот вечер, когда мы первый раз открыто взглянули друг другу в глаза (ведь проговорено было уже достаточно много)- я Ее узнал. Она, конечно, сделала вид, что до этого никогда меня не встречала. И, как и прежде сказала, что только меня и ждала всю жизнь. Я лишь понимающе улыбнулся и поцеловал ее. Такая у нас была игра - она никогда не признавалась, что мы прежде встречались, а я всегда делал вид, будто раньше не встречал ее. Иначе, магия Музы могла исчезнуть, а Она дарила мне вдохновение. Но с тех пор, как я серьезно посвятил себя написанию историй, и творчество стало смыслом всей моей жизни - Она, ни много ни мало, дарила мне саму жизнь.
Насладившись близостью до щемящего изнеможения, мы обычно еще долго нагими валялись в кровати, обняв свою Музу, я рассказывал ей свои фантазии. Поначалу я преподносил их ей словно свои сновидения. Она искренне удивлялась и внимательно с серьезным выражением лица выслушивала их - замирала в тревоге, если был напряженный момент или, напротив, от души заливалась смехом, если комический. Одним словом, всей своей сущностью она проникалась моими историями, впрочем, как и положено настоящей Музе. Но уже вскоре, что и неудивительно, она догадалась обо всем и я, уже не скрывая, показывал ей свои работы. Мне интересна была ее реакция, ее мнение, но еще более важно мне было увидеть, как она отреагирует на работы, рожденные после нашего последнего с ней знакомства.
-Боже мой!- искренне возмущалась Полина.- Неужели такие мрази, прости за выражение, и вправду существуют в реальной жизни?! Это ведь реальные истории?!
Я грустно кивал и с интересом наблюдал, как она точно характеризует свое последнее воплощение.
-Но какой только, прости, дрянью нужно быть, чтобы так поступать?! Это ведь лицемерно! Цинично! Двулично! Как можно упрекать в надуманной неверности, в то время как сама забавлялась одновременно с двумя другими любовниками? Не женщина, а какое-то похотливое изворотливое ничтожество! Ты что, правда, с ней был знаком?!
-Все давно в прошлом, милая, не волнуйся.
-Но ведь это просто мерзость какая-то! Я ее и женщиной-то не назову! Шаболда, прости Господи!... Ты, что любил ее?
-Было дело,- уклончиво ответил я.
-Но за что?!- искренне удивлялась она.- Что тебя в ней могло привлечь?!
-Она умело притворялась.
-Такие могут,- понимающе вздохнула Полина.
-К тому же она была очень красива…
-Но в твоих записях я вижу, что фигура у нее была, мягко говоря, далека от совершенства – короткие полноватые ноги, невнятная грудь, талии вообще нет. Что в ней только красивого, не понимаю?
Я едва заметно улыбнулся. Ох уж, эти женщины! Дай только повод друг друга обсудить – все подметят, до мелочей.
-У нее было очень красивое лицо. Завораживающий взгляд. Остальное – приходящее и уходящее. Но именно лицо и глаза – для меня самое важное.
-С лица воду не пить,- аккуратно вставила Полина.
Ревнует, что-ли?
-Это верно, но я искренне полагал, что если человек красив лицом – он и внутренне красив. Я и сейчас в это верю, что внутренняя красота выливается наружу. Но… тогда я еще не знал, что красота бывает от Дьявола. Когда красота не дар, а проклятие. Когда человек чертовски красив, купается в обильном внимании противоположного пола, и не может при этом контролировать свою похоть… Оказалось, ей все равно кому изменять – ей нравился сам процесс измены и вечного изворотливого вранья – всем и всюду. Я долго пытался понять, зачем она так поступает, но ничего не смог объяснить, наблюдая ее ничтожных никчемных даже совершенно невзрачных любовников. Единственное, что мне пришло на ум – скука. Эти нелепые пошлые дешевые спектакли в ее жизни исключительно от скуки и от нежелания как-то разукрасить свою жизнь чем-то действительно прекрасным и удивительным. А потому отсюда вытекает, что внутри она совершенно такая же никчемная и ничтожная скудная натура, ни на что не способная кроме низкой похоти. Совершенно не такая, какой я представлял ее в своих мечтах. Разве что пытается облечь свои пошлые подвиги в нечто романтичное, поэтому врет направо и налево. Думаю, она давно врет даже сама себе… Нет, даже уверен в этом… Как меня только угораздило увидеть в ней что-то волшебное?… Я столько лет пытался понять что именно? Наверное, это мне наказание.
-Что же она с тобой сотворила, господи?- Полина взяла мое лицо в ладоши, поцеловала мои губы и пристально посмотрела в мои глаза. Я сразу ощутил, что она нырнула в мою память и уже аккуратно ходит там по больным руинам, осматриваясь и оценивая масштаб поражений.- Боже мой, какой кошмар. Я же ведь все вижу, мой милый. Это очень больно.
Кто бы говорил,- мысленно ответил я, а вслух произнес:
-Уже все нормально. Особенно теперь, когда я встретил тебя.
-Я не сделаю тебе больно, милый, не переживай. Я хочу, чтобы тебе было хорошо со мной. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Больше мне ничего не нужно. Если будешь счастлив ты – буду счастлива и я. Даже, если буду не с тобой…
И Она действительно держала свое слово. Она не разрывала мое сознание на части, она не требовала от меня сделать выбор... Ах да, я ведь тоже женат. И я очень ценю свою семью и супругу. Если бы не моя жена, я бы не выжил после последней встречи с моей необыкновенной Музой. Моя жена - мой оберег. Она чудесна. Она прекрасна. Во всем, в чем ни возьми... Вот только, она давно не дарит мне вдохновение. Она - маяк, который светит мне ночью в шторм, благодаря которому я выбираюсь уставшим и измученным на берег... Я набираюсь сил и снова хочу творить. Мне нужно летать... Такова проза жизни...
Моей жизни…
Чем закончится наша нынешняя встреча с Музой - пока неизвестно. Пока что у нас все замечательно. Мои работы легки, романтичны, практически все с хэппи-эндом, по крайней мере, тема неразделенной любви, измен и обманов, лицемерия и низости, грязи и бесчестия, на данный период мне совершенно не интересна. Надеюсь, для меня это пройденный этап. Надеюсь, для моей Музы также...
По вечерам я гуляю с одного района в другой, а нагулявшись и вдохновившись новыми идеями, прихожу домой, целую свою любящую супругу и принимаюсь за работу. Она не задает лишних вопросов. Она знает, что нельзя меня отвлекать во время посещения вдохновения. В этот период я живу в другой реальности и внимательно изучаю ее, и если меня выдернуть из нее, я могу больше туда не попасть. Иногда я подолгу смотрю на свою жену и с сожалением вспоминаю, что и она когда-то тоже была Музой. И мы оба когда-то летали...
А затем зачем-то женились...
Она принесла в жертву свой талант дарить вдохновение и стала обыкновенной женой. Прекрасной матерью и хорошей хозяйкой. Как впрочем, и отменной любовницей...
Только вот магия испарилась куда-то...
Растворилась в бытовых мелочах, смылась с налетом зажарки на сковородке или перекипела в кастрюле борща, возможно порошок в стиральной машинке смыл ее, а может, убежала через дырку в носке. Не важно – как. Печально то, что она исчезла.
В глубине души, моя милая жена, видимо еще помнит начало наших встреч, их волшебство, возможно даже помнит себя Музой, и вероятно, поэтому понимающе не задает лишних вопросов...
Она отказалась от своего дара, а я не смог отказаться от своего - видеть мир по-иному. Жить одновременно в нескольких реальностях. Это волшебное искусство, граничащее с безумием, осознание которого разрывает мою сущность пополам, но именно благодаря этому сумасшествию из разорванной души вырываются на волю и фонтанируют безумные увлекательные фантазии, рожденные на стыке двух и более миров... И я не могу остаться навсегда ни в одном из них - ведь тогда я обрету целостность (неважно в каком из миров) и болезненный разлом закроется, безумие излечится и дар исчезнет. Этого я не могу себе позволить - я рожден творить. Это моя жизнь! Поэтому сколько я себя помню - я живу на стыке разных миров. Такова моя судьба. И в этом мне помогает моя милая Муза. С ней за руку мы гуляем дивными местами, создаем новые Вселенные и наблюдаем за их развитием. Она помогает рождаться во мне волшебству и это самое необыкновенное чувство, которое только можно испытать.
Помню, как в первый раз я вдруг остро осознал болезненную необходимость присутствия Музы. Без нее совершенно не складывались слова в предложения, а те предложения, что и вымучивались, таращились друг от друга своей отстраненностью и нелепостью, поскольку не связанны были с собой никаким хоть намеком на сюжет. Еще страшнее были ощущения никчемности проживаемых дней, пустоты существования, да и самой собственной ничтожности… Нет! Несомненно Она должна быть!
И тогда я жадно искал Ее. Свою Музу. Я так страстно желал обрести Её вновь, что если бы не встретил, то точно выдумал бы Её...
Я удовлетворенно сидел в кресле, наслаждаясь отголосками последней работы. История не была закончена, но точка поставлена – я снова срезал ее в полете, как однажды срезала меня моя дорогая Муза. Оказывалось, так лучше – пусть читатель сам додумывает послевкусие – я лишь задал направление. Иной раз, я и сам не знаю, как должна закончиться история. Пусть для каждого она закончится по-своему. А пока я наслаждался ей, пока она еще жила во мне, одновременно оживая и осваиваясь на бумаге. Скоро ей суждено отправиться в самостоятельное путешествие навстречу к читателям.
-Интересное название - Муза,- улыбнулась моя дорогая супруга и села напротив.- Закончил?
-Да,- радостно ответил я.
-И как?
-Мне нравится.
-Это хорошо,- немного грустно ответила жена,- о чем история?
Я налил нам обоим вина и протянул бокал супруге.
-Так, мысли вслух, о вдохновении, о рождении историй.
И я вкратце рассказал сюжет.
-О музе,значит,- отстраненно сказала она.
-Да, о музе. Точнее, о ее различных ипостасях. Даже скорее этакие размышления о том, как с ее помощью рождается в писателе вдохновение. Это ведь волшебство, иначе не назовешь, верно?
-Верно,- грустно подтвердила супруга,- я рада, что ты нашел свое призвание в этой жизни, смысл ее. Я рада, что ты счастлив.
-Разве ты не счастлива?- удивился я.- У нас прекрасная семья, дети замечательные. Мы ни в чем не нуждаемся.
-Ну конечно, счастлива, дорогой,- поспешила успокоить меня супруга.- Все хорошо. Не волнуйся,- она помолчала, а затем, пристально посмотрев мне в глаза, тихо спросила,- ты ведь меня еще любишь?
-Я тебя всегда буду любить, моя маленькая. Ты самое ценное, что есть в моей жизни! Ты и мои дети, конечно. Почему ты так спрашиваешь?
-Не знаю,- она отвела взгляд.
-Тебя что-то волнует? Говори, не стесняйся.
-Эта твоя работа… Муза…
-Что с ней не так? Тебе что-то не понравилось?
-Не знаю, как и сказать.
-Говори, как есть.
-Я скажу тебе с женской позиции, хорошо?
-Ну конечно. Это будет очень кстати.
-Вот ты пишешь о музе. О том, что она рождает в писателе волшебство.
-Верно.
-А что, если все немного не так?
-В смысле?
-Ну, если все происходит несколько по-иному?
-А как?
-Ты только не обижайся, хорошо?
-Ты просто сама дипломатичность,- улыбнулся я,- говори уже.
-Только не обижайся, пожалуйста. Я ведь, как женщина смотрю на это.
И как бывшая Муза, про себя добавил я.
-Ну что ты, говори. Мне это очень интересно. Женский взгляд – это так важно. Мне ведь самому сложно писать от имени женщины. Твое мнение мне очень важно.
-А что, если музы и есть само это волшебство?
-Так я это и пытаюсь сказать, милая. Они дарят вдохновение. Они несут волшебство.
-Нет, погоди. Я другое хочу сказать. А что, если музы и есть это волшебство, с удивительным волшебным миром внутри, только они не желают его открывать другим людям; а писатель - словно злодей, извини, который проникает в их мир, прикрываясь фальшивой маской друга или любовника, подло похищает это волшебство, поскольку сам его не имеет, и не способен чувствовать его, и затем бессовестно выдает ее секрет читателям… А муза после этого погибает. Не физически, конечно, но теряет свою волшебную сущность и становится обыкновенной женщиной. Ты только не обижайся, пожалуйста, я не хочу тебя обидеть. Просто меня такая мысль посетила.
Но я ее уже практически не слышал. Я спешно одевался.
-Ты обиделся?- подошла ко мне супруга.
-Ну что ты, милая?! Как можно на это обижаться?! Ведь ты мне открыла совершенно другое видение, о котором я ранее и не задумывался. Спасибо, это просто – ух! - я накинул шарф на шею.- Извини, мне теперь с этими мыслями нужно прогуляться наедине. Выгулять их, ты ведь знаешь. Пожелай от меня девочкам доброй ночи. Ты у меня просто чудо! Я слушал тебя и представлял писателя, в образе Гринча, который похищает Рождество. Только писатель похищал волшебство у Муз, как ты сказала. Представляешь, какой неожиданный поворот?! Писатель – этакий неудачник, которого никто не любит и он претворяется в кого угодно, примеряет различные маски, чтобы прокрасться в мир Музы… Ты просто прелесть, дорогая! - я от души поцеловал супругу и выскочил на улицу.
Вскоре я привычно задумчиво бродил по тихим улочкам Киева, между домов, подальше от шумных дорог, по тропинкам, в скверах, где еще таилась атмосфера волшебного города, где еще пряталась душа величественного города, подпитывающего мои фантазии своей колоссальной энергией.
А ведь я никогда не становился на сторону Музы и не задумывался о том, что с ней происходит после встречи с писателем. А что если и вправду, писатель похищал ее волшебный мир и опустошал ее сущность, оставляя выжженную покалеченную душу. Я никогда не думал об этом волшебстве с этой стороны - что если и вправду, это не муза открывала в писателе новые грани, а сам писатель, словно последний злодей, хитро приспосабливался, подстраивался, мимикрировал, примеряя очередную лживую маску, чтобы хитростью проникнуть в новый мир Музы. Интересно-интересно. Чтобы об этом сказала Полина? Сев на лавочку в маленьком тихом сквере, я задумался о своих личных прошлых встречах с моей Музой.
Впервые я ее встретил еще в школе, в начальных классах. Стоило мне пристально посмотреть ей в глаза, как я пропал. Я хотел с ней дружить, но стеснялся признаться ей в этом. Мальчишкам в том возрасте было зазорно предлагать дружбу девочке – друзья засмеют. Нужно было как-то проявить себя, чтобы она сама захотела со мной дружить – тогда это было бы нормально. Принять дружбу девчонки не зазорно у мальчиков. Но я ничем не отличался от сверстников, чтобы она обратила на меня внимание. А поскольку девочка была отличницей, то неудивительно, что я приналег на учебу и за три года стал лучшим не только в классе, но и в школе. Вот только моя Муза поменяла воплощение. Я это прочитал по глазам той девочки, когда она, наконец, пораженная моими успехами, предложила дружить с ней. От Музы не осталось и следа, и это ее воплощение стало мне не интересно. Признаться в тот период я не понимал, почему так происходит. Решил, что та девочка мне попросту разонравилась.
Вскоре я заметил подобный взгляд в глазах другой девочки из параллельного класса и почувствовал острое желание дружить с ней. Это уже был седьмой класс. Я полгода осмеливался и набирался решимости, чтобы подойти к ней и пригласить ее в кино. Но она игриво усмехнулась и сказала, что ей есть с кем ходить в кино и не только. Позже я узнал, что она встречается с парнем на год старше, с нашей школьной гордостью – спортивным гимнастом. Я же спортивными данными вовсе не блистал на тот момент, разве только отличными знаниями. Итак, было решено покорить ее своими успехами в спорте. Я записался на борьбу, а вскоре и на гиревой спорт и через два года усердных тренировок, моя физическая форма, а также мои спортивные достижения шагали впереди меня. И опять случилось непонятное – девочка начала оказывать мне знаки внимания, ясно намекая на желание встречаться, я даже знал, что она порвала с тем парнем из старшего класса, но едва посмотрев ей в глаза – я понял, что она мне больше не интересна. Что-то исчезло в ее взгляде. Тогда я откровенно не понимал, что происходит. Да и нужно было думать о поступлении.
Первый год института также прошел под знаменем учебы и до девчонок мне не было никакого дела. Пока я снова не повстречал ее. Я учился на втором курсе, она – на первом. Едва увидев ее, едва посмотрев в ее глаза – я пропал. Огонь разгорелся во мне в каждой клеточке моего естества. Я любил и был любим, и мечтал связать с ней свою жизнь, но все прекратилось совершенно неожиданно – она пропала из виду, бросила учебу и уехала в свой маленький городок. Общаться со мной и видеть меня она не хотела. Я сходил с ума в недоумении. Вскоре оказалось, мою кандидатуру не одобрили ее родители – им не нужен был нищий зять-студент. Свою принцессу они не желали видеть рядом со мной. Ну что ж! Я бросил учебу и начал работать, вскоре занялся бизнесом и стал успешным коммерсантом. Проблем с деньгами у меня больше не было. Но я не поехал к своей любимой, хотя и продолжал ее любить бесконечно. Я знал, что у меня с ней после этого ничего не получится. И доказывал я, наверное, уже не ей и не ее родителям, а скорее – самому себе. В то время, к слову, у меня произошла первая проба прозы. Расставание с любимой дало первый ощутимый разлом в моей психике, откуда неожиданно начали вырываться на волю сумасшедшие фантазии…
Ах да, забыл сказать, что стихи начал писать еще со школы, еще с первой встречи со своей игривой Музой.
Итак, я был довольно красив, достаточно умен, прекрасно физически сложен, с хорошим достатком. Следующие встречи с моей милой Музой научили меня стильно одеваться, научили манерам, научили чудесному искусству секса. Всякий раз Она открывала во мне что-то новое. Всякий раз Она учила меня чему-то новому. Всякий раз я подымался с Ней на ступеньку выше в своем внутреннем развитии. И что очень важно – мои увлечения поэзией и прозой захватили мое сознание настолько крепко, что приобрели уже формы не простого баловства своим сумасшествием и действенного способа воздействия на слабый пол, а явно превратились в жизненную необходимость. Я развивал свой стиль и манеру письма. С каждой новой с Ней встречей фантазия рисовала мне прекрасные истории, которые я с удовольствием не только записывал, но и проживал их вместе с Ней.
Я уже догадывался о странной и волнующей игре, возникшей у нас с Музой – Она пряталась в новом обличии, а я Её находил. Затем Она снова исчезала, а я снова Её искал. С каждой встречей я подымался с Ней все выше и выше в небо, с восхищением наблюдая открывающиеся новые горизонты. Мне безумно нравилось с Ней летать. Пока Её последнее воплощение неожиданно и подло не сбросило меня с небес, лицемерно насмехаясь не срезало мне крылья и не растоптало мои чувства к Ней, цинично наблюдая за их агонией. Я все пытался понять, почему Она вдруг так со мной поступила? За что этот подлый низкий удар в спину?! Почему Она клялась в любви и верности и тут же за спиной изменяла, а когда я догадывался и пытался получить объяснений, Она упрекала меня на чем свет стоит и завиралась еще дальше, вонзая свою ложь в мое сердце и медленно с наслаждением разрезая мою грудь пополам, Она продолжала так поступать вновь и вновь?!
Сейчас я приду на одну из квартир, которая еще не сдана, заварю ароматного чаю, стану у окна и подумаю, а что бы мне сказала моя милая Муза, на такое предположение. А что, если последнее воплощение ее, как раз-таки от души отомстило мне за все прошлые встречи, в которых я неоднократно похищал волшебство?…
А что, если я ошибся? Что если Она не перемещается из одной ипостаси в другую? Что если нет никаких Её перевоплощений? Что если все эти связи не с Ней с одной, а с разными Музами, у которых я украл их волшебные миры, их волшебство, когда покидал их? Что если последняя Муза отомстила мне за всех предыдущих? Что ж, такая версия тоже имеет право на существование. Я улыбнулся сам себе. Эвоно куда меня завела моя фантазия?! Но ведь я-то знаю, что это не так. Нет, моя милая Муза была одна во всех этих воплощениях. Я всегда Ее узнавал по ее глазам. И всегда узнаю вновь. И последнее ее воплощение также было необходимо для того, чтобы я познал ревность, ярость, ненависть, перемешанную с любовью и унижением, болью, отчаянием и непониманием. Так было задумано Ею. И я прошел это испытание, чтобы написать новые истории, более пронзительные, чем прежде… Но что же Она, моя нежная ранимая Муза, испытала, облачившись в это мерзкое похотливое обличие, чтобы разбудить во мне крайние чувства? Каково Ей-то пришлось пройти через эту пошлость?! Раньше я об этом не думал, к своему стыду. Но сейчас, когда раны зализаны, я признаю Её подвиг и силу воли – провести нас через эту чудовищную Вселенную греха и разврата, боли и унижений, предательств и лжи. Как мерзко было Ей находиться в том отвратительном воплощении, как больно ей было мучать меня и мучиться самой, проводя каждый миг осознанно в теле, жаждущем измен и вранья. Она точно - сумасшедшая, как и я… И сейчас, когда Она, наконец, снова в новом обличии - Ее нужно просто узнать и все станет на свои места. Если бы только Полина была сейчас здесь, она бы точно все так и подтвердила. Я более чем уверен в этом. Только вот где она сейчас?
Я посмотрел в окно, было уже темно. Возможно, где-то там, за окном, совсем рядом, незаметной гуляет Она - моя милая родная Муза. Ждет, когда я соскучусь по ней невыносимо и явится ко мне неожиданно, внезапно.
Но ведь возможна и другая версия взаимоотношений с Музой. Предположим, что Муза – это словно жемчужина в ракушке, надежно упрятанная от самой хозяйки и девушка даже не догадывается о том, какое волшебство таится в ней, на что она способна, открой лишь свои способности. А писатель, как раз и есть тот самый ловец жемчуга, который ловко проникая в мир девушки, открывает ей же ее волшебные качества и за это она одаривает его своим волшебством и вдохновением. И никакой он не злодей, а скорее совершенно наоборот. Вот только девушки порой не верят в то, что у них скрывается внутри чудесное волшебство, и даже обнаружив его в испуге или растерянности выбрасывают, потому как не знают, как с ним обращаться, да и попросту не верят в сказки. Не все могут летать, к сожалению,- в это нужно искренне верить. Ползать привычнее… Что ж и такая версия имеет полное право на существование… Я и о ней напишу обязательно… Но только как же все происходит на самом деле? Была бы здесь сейчас Полина, она бы подсказала мне. Это точно. Она ведь все знает. Только вот где она сейчас?... Может даже совсем рядом… А может…
Я еще долго размышлял подобным образом, одновременно буравя взглядом ровную постель, представляя, как мог бы обнимать свою милую Музу, на этом белом покрывале, играть на ее обнаженном теле, словно на волшебной скрипке, ощущая каждой клеточкой бесконечно прекрасное трепетное дрожание хрупкой Гармонии, балансирующей на острие мечтательного безумия, уводящего опьяненное сознание в прекрасные волшебные миры…
Где же ты, моя милая Муза?...
Март-июнь 2020г.