Радости в семье Крошкиных перемежались с тревогой и сомнениями. Люда все чаще подменяла маму в библиотеке. Федор не отходил от плиты. Настя переживала, что всю нагрузку по хозяйству и дому взвалила на родных, но те были рады.
Произошли изменения в жизни Люды. Сергей стал относиться с каким-то раздражением, ревновал к каждому селянину. Люда убеждала его, что он ошибается, что зря бесится, но все было напрасно. Не слушая голос разума, он продолжал ревновать. К тому же, Люда, взрослея и все больше общаясь, понимала, что привязывается к нему. В мечтах видит себя невестой, а его – женихом. Она понимала, что он любит ее, но сама чувствовала симпатию, какое-то женское волнение, когда он ее обнимал, и больше ничего К тому же будучи человеком благодарным, Люда не могла пойти наперекор родителям, и тогда вопреки огоньку в сердце, обратилась к лучшей подруге.
- Лиза, я знаю, Сергей тебе нравится, начни с ним флиртовать.
Лиза засмеялась.
- Бесполезно, ты же знаешь…
И действительно, дело с места не сдвинулось. Но у Людмилы уже и без этого изменились мысли о Сергее, встречах с ним. Это было связано с состоянием Насти. Чем больше проходило времени, тем слабее она становилась. У ребенка диагностировали гипоксию, и два раза наступала угроза выкидыша: почти половину беременности Крошкина пролежала в больнице.
Федор опустил руки, ходил мрачнее тучи. Он уже ловил себя на мысли, что лучше бы они не стремились родить ребенка: вставала угроза здоровью и жизни матери. Настя держалась изо всех сил, делала вид, что все беременные чувствуют себя так же.
Люда и Федор, если будущая мама лежала в больнице, по очереди дежурили в коридоре. Под нож пошли свои курочки и соседские. Бульон, молоко, фрукты, шоколад - все что рекомендовали врачи, Настя получала, но ела очень мало.
Приходилось упрашивать и чуть ли не из ложки ее кормить. Врачи все время держали на контроле эту рожЕницу, выяснили, что у плода большая головка и придется делать кесарево сечение. Это усложняло положение. Но Настя спокойно восприняла известие: она чувствовала жизнь ребенка, его движения ручками и ножками, даже слышала сердцебиение. Ей хотелось быстрее взять его в руки, прижать к груди.
До родов оставалось две недели, когда начались схватки. Врачи не стали ждать, подготовили ее и на каталке отправили в родзал. Некоторое время стояла тишина, а затем раздался крик ребенка.
Придя в себя, Настя попросила показать его.
- Сын, - прошептали пересохшие, но улыбающиеся губы. Медсестра закутала кряхтящего новорожденного и унесла в комнату для детей. Врачи занимались роженицей, с тревогой наблюдая, что ее состояние ухудшается, а сердце бьется все реже. Началось обильное кровотечение. С трудом открыв глаза, Настя прошептала: «Назовите его Феденькой», - и откинув голову, все с той же улыбкой ушла в мир иной.
Федор и Люда дежурили возле роддома. Им уже сказали, что на свет появился новый человек мужского пола. У мужа загорелись глаза, но первые слова были о жене:
- А как чувствует себя мамочка?
Врач, опустив глаза, молчал.
- Что? Плохо? – тревожно спросил Федор.
- Она умерла…
- Нет, не может быть, - не отрывая глаз от сказавшего, заявил муж, - это ошибка, она жива, она не может бросить нас, а сына? Нашего долгожданного сына? Н-е-е-т! – закричал он.
Врач велел медсестре поставить Федору укол. Он сник. Людочка, обняв его, рыдала.
- А что будет с ребенком? – наконец выдавил с трудом отец.
- Наверное, придется определить его в дом малютки.-пожал плечами врач
- Сына? Моего долгожданного сына отдать??? Я не позволю, - закричал Федор.
- А кто за ним будет ухаживать? – спросил врач.
- Мы с дочерью.
- Вам будет трудно.
- Ничего,мы справимся. Несите ребёнка. У нас всё готово,Люда?
-Не спешите, с недельку он пробудет у нас, мы за ним понаблюдает,а уж потом...
Провожали их со слезами на глазах и медперсонал, и роженицы. Федор никого и ничего не видел,он держался за пустую коляску, на которую капали скупые мужские слезы.
Продолжение следует…