Жил-был царь…
Кстати, слово "царь" хотя и с мягким знаком, но всё равно рычащее, как, впрочем, и слово "король". Из двух слов я, пожалуй, отдам предпочтение первому, потому что оно короче… Я уже не говорю про слово "император", которое в два раза рычащее предыдущих слов и, к тому же, совершенно без мягкого знака. Поэтому считаю, что нам здорово повезло с "царём".
Так вот, жил-был царь Спиридон и было у него три дочери, три красавицы. Старшую звали Катериной, среднюю - Пелагеей, а младшую – Настенькой. Конечно, Спиридон любил всех своих дочерей, но младшую, Настеньку, он любил чуть-чуть больше… Может потому, что она и была младшенькой…
Жена царя Спиридона, царица Федосья, рожая Настеньку, умерла. Долго горевал царь Спиридон… Но время лечит. Нашёл он утеху в своих детях и больше не женился, сохраняя верность своей царице…
Царь Спиридон был царём миролюбивым, заботился о своих подданых. Поэтому и процветало его царство на зависть соседям…
Времена были такие, что нет-нет да и случалась война… Может и зависть тому причина, может просто от скуки подумает какой-нибудь царь-король: "А давно войны не было. Не расширить ли мне мои владения…", да Бог знает какие ещё причины могут послужить предлогом к войне…
В один из ненастных дней прискакал к царю Спиридону гонец из соседнего королевства с объявлением войны.
Делать нечего… Стал царь Спиридон на войну собираться. Был он уже не молод, но не было у него сына, который возглавил бы войско вместо него. Не девичье это дело.
Прощаясь, обнял он старшую дочь Катерину. Видел, как слеза соскользнула с её щеки и упала на его доспехи.
- Пусть бережёт тебя Бог, батюшка, - прошептала Катерина.
Потом обнял он среднюю дочь Пелагею. И та пролила слезу на его доспехи… Прошептала:
- Пусть бережёт тебя Бог, батюшка.
Обнял царь Спиридон Настеньку. Не пролила слезу Настенька. Коснулась она отца руками и прошептала:
- Да хранит тебя любовь моя, батюшка.
И в тот же миг невиданная сила наполнила его тело, и почувствовал он себя молодым…
Несётся царь Спиридон впереди своего войска, рубит врагов своих направо и налево… Не коснётся его ни меч вражеский, ни стрела… Словно невидимое что-то его защищает…
Победа была уже близка: царь Спиридон настигал вражеского короля и, настигнув, заставил бы его склонить колено, моля о пощаде…
Но вдруг, откуда ни возьмись, появилась старая, сгорбившаяся колдунья в широкополой, островерхой шляпе, видавший виды звёздный плащ безвольно спадал со старушечьих плеч… В руке она держала толстый, сучковатый посох, которым трижды ударила о землю. Содрогнулась земля и всё вокруг замерло. Только она и царь Спиридон оставались подвижны.
Подскакал к ней царь Спиридон и сказал сердито:
- Что ж ты, старая, победить мешаешь?
- Слез бы с коня, царь Спиридон. Неучтиво так разговаривать со старым человеком, - проскрипела колдунья и, улыбнувшись, легко стукнула посохом.
Конь склонился перед колдуньей в глубоком поклоне, и царь Спиридон скатился по нему на землю, с трудом удержавшись на ногах.
Подошёл царь Спиридон к колдунье и, глядя сверху вниз, спросил:
- Кто ты?
- Да колдунья я, - уставшим голосом ответила она, - присядем на пенёчки, поговорим…
Тут же появились два пенёчка. Сели они друг против друга.
Посмотрел царь Спиридон на колдунью повелительным взглядом, мол, говори…
- Как видишь, царь Спиридон, старая я, - хмыкнула, - ноги уж не держат, колени болят… А следить, чтоб в мире было всё по моей справедливости, надо…
- Так не я же войну затеял, - взмутился царь Спиридон, - или следовало б мне отдать моё царство на растерзание?..
- Да не о том я, - остановила его колдунья и, помолчав, продолжила: - О дочке твоей, Настеньке, хочу поговорить… Сотни лет искала я ту, которой знание-умение смогу передать… - не уловил царь Спиридон хитрый взгляд колдуньи. - И наконец-то нашла. Добротой её Бог не обделил и умением колдовать наградил… Неужто не замечал?
- Замечать-то замечал, да только думал, что это мой ангел-хранитель… А это, говоришь, Настенька?
- Да она сама этого не знает… Говорила, что искренне хотелось бы ей… А на самом деле – волшебство! – помолчали они, каждый думая о своём. Потом колдунья подняла глаза и решительно сказала: - Хочу забрать у тебя Настеньку, чтобы передать ей знания свои и умение… Житьё-бытьё моё подходит к концу, да и устала я…
Встал царь Спиридон с пенька, гневно взглянул на колдунью…
Колдунья тоже встала, выпрямилась… Была она сейчас выше царя Спиридона на целую голову.
- Не потерплю возражения, - прогремел голос колдуньи и ветром морозным обдало царя Спиридона, - коли ослушаешься меня, разорю твоё царство, люди твои рабами станут…
Опустился царь Спиридон на пенёк, обхватил голову руками и горько заплакал:
- Как же я без Настеньки?
А колдунья вновь стала прежней сгорбившейся старухой. Протянула она царю Спиридону морщинистую ладонь, на которой лежало серебряное колечко с маленькими бриллиантами по всей окружности.
- Возьми его, царь Спиридон, и отдай Настеньке. Она будет знать, что с ним делать.
И исчезла колдунья, а колечко осталось висеть в воздухе.
Как только взял его царь Спиридон, всё вокруг ожило.
Подошёл к царю Спиридону король, объявивший войну, преклонил колено, протягивая меч в признании своего поражения…
С победой возвращался царь Спиридон в свой стольный град. Фанфары известили горожан о его приближении. Все жители города вывалили на улицы, чтобы встретить своего царя. На всём протяжении пути от въезда в город до царского дворца они приветствовали его, размахивая флажками, на которых красовался царский герб.
Подъехал царь Спиридон к Красному крыльцу, а там его с поклонами встречают любимые дочери…
Посмотрел на них царь Спиридон и слёзы увлажнили его глаза: разве есть большее счастье, чем видеть своих детей…
Одарил он своих девочек подарками.
Катерина с Пелагеей убежали тотчас примерять их, покрасоваться перед зеркалами… А Настенька прижалась к отцу…
- Что-то, батюшка, ты не весел. Вроде как улыбаешься, а в глазах грустинка… Расскажи, поделись со мною. Чувствую, тяжело у тебя на сердце.
И рассказал царь Спиридон о встрече с колдуньей, о её угрозе разорить царство, а народ рабами сделать…
- Покажи колечко, батюшка.
Взяла Настенька колечко серебряное с маленькими бриллиантами по всей окружности, посмотрела на него, улыбнулась.
- Точь-в-точь, как в сказке, которую ты нам читал в детстве, - сказала она…
А потом надела колечко на левый мизинец, молвила: "Прости, батюшка." и исчезла.
Понимал царь Спиридон, что выхода другого не было, да и быть не могло. Не был бы он царём… А уж коли царь – за людей и царство, в котором они живут, ты в ответе… Понимал умом, а сердце плакало…
А Настенька, не успев и глазом моргнуть, оказалась в огромной пещере, свод которой удерживали толщенные колонны, освещенной высокими канделябрами, опирающихся на мощные литые когтистые лапы с многочисленными рожками со свечами… Огонь мерцал и тени-призраки блуждали по пещере… Из её чёрной глубины веяло холодом…
- Здравствуй, Настенька, - проскрипел за её спиной старушечий голос.
Настенька вздрогнула и обернулась. Перед ней стояла, ухмыляясь, колдунья.
- Очень ты на свою мать, царицу Федосью, похожа. – сказала колдунья, присмотревшись. - Не поэтому ли батюшка твой тебя любил больше, чем твоих сестёр?..
- А вы мою матушку знали?
- Знала… Знала… Но хватит разговоров.
Ударила колдунья посохом.
Колечко соскользнула с мизинца Настеньки и превратилось в ошейник, который плотно защёлкнулся на её шее.
- Вот и всё, - улыбаясь проговорила колдунья, - некому теперь меня остановить. Воцарится безраздельная моя власть… - и прищурившись, зло взглянув на Настеньку, прошипела: - А магическая сила твоя велика, коли с первого раза надела колечко на левый мизинец… Матушка твоя – с третьего раза, хотя в силе мне не уступала… В момент, когда колдунья рожает, магическая сила покидает её… Два раза я не успевала, а в третий – успела. Пожертвовала царица Федосья собою ради тебя… А королевич… Тот вообще с седьмого раза, - колдунья торжествующе рассмеялась, а потом, зло прокричала: - Прочь с глаз моих. В хлев её, в мой пещерный хлев.
И подхватило эхо стук посоха…
Хотя Настенька и была царевной, но знала, что в хлеву живёт домашний скот. Она подумала, что будет жить вместе с ним…, но, оказавшись в хлеву, Настенька почувствовала, что превратилась во что-то с четырьмя ногами с копытцами…
- В кого же колдунья меня превратила?..
Настенька подошла к лужице и увидела в ней белую овечку… Скатились слёзы в лужицу и рябь затуманила отражение…
- Не плачь, доченька, - услышала Настенька, а когда подняла глаза увидела чёрно-белую корову с ошейником, которая смотрела на неё добрыми, ласковыми глазами.
- Матушка, - выдохнула Настенька…
Вскоре появился барашек.
- Не хотел мешать вашей встрече, - сказал он.
- Королевич Генри, - представила его царица Федосья и добавила: - Очень воспитанный молодой человек, хотя, к сожалению, в человеческом образе никогда не видела.
Генри кивнул головой в приветствии, а Настенька попыталась сделать книксен… Но какой книксен может получиться у овечки…
Вдруг Настенька услышала приближающийся топот. Она спросила о нём у Генри.
- Тролль возвращается. Он следит за нами, кормит…, наказывает, когда прикажет колдунья. Но он тоже её пленник. Сама увидишь на его шее ошейник... Только не пугайся его…
Тролль был огромен и уродлив, хотя среди троллей считался красавчиком. У него был длинный, толстый нос, маленькие глаза, толстые губы… Длинные, прямые, как струны, чёрные волосы прикрывали его мускулистое тело словно плащ.
- Новенькая, - прогремел тролль и сел поодаль на камень.
- Так и будет сидеть, пока колдунья его не позовёт, - сказал Генри.
Много времени минуло с тех пор, как Настенька распрощалась с батюшкой. Но не проходило и дня, чтобы она не думала о побеге.
Однажды Настенька позвала матушку и королевича Генри в самый дальний угол, чтобы тролль не смог подслушать. Они о чём-то долго шептались…
- Ты думаешь, что тролль нам поможет? – спросил Настеньку королевич Генри.
- Не знаю, - сказала Настенька, - но без его помощи нам не выбраться из пещеры.
С этими словами она направилась к троллю, который сидел на своём камне и, закрыв глаза, раскачиваясь, напевал песню троллей, наполненную тоской по прежней жизни.
Настенька села рядом.
- Скажите, господин тролль, о чём ваша песня?
Тролль открыл глаза, в которых читалось: "Неужели этой малявке интересно…". Он встретился взглядом с овечкой-Настенькой…
- Эта песня о том, как тролли строили мост через реку, потом собирали деньги с тех, которые хотели пройти по нему…
- Эта песня грустная или весёлая? – спросила Настенька.
- Конечно весёлая, - ответил тролль. – Тролли любят строить мосты… И деньги тролли любят…
- Так почему же она так грустно звучит?
- Да потому, - ответил ей тролль, - что я не знаю, суждено ли мне построить ещё хотя бы один мост…
- У вас будет шанс. Но для этого, вы должны снять ошейники с меня, моей матушки и Генри, а потом вывести нас из пещеры. Когда разделаемся с колдуньей, мы вернёмся и снимем с вас ошейник, и вы станете свободным.
- А если вы погибните, что будет со мной?
- Нельзя же всю жизнь с тоской петь весёлую песню! – горячо сказала Настенька.
Она увидела, как загорелись глаза у тролля. Он встал, выпрямился.
- Я знаю, где лежит ключик от ваших ошейников… - сказал он и направился к выходу их хлева.
Через некоторое время тролль вернулся и, открыв замочки, снял ошейники с коровы, барашка и овечки. И в то же мгновение они превратились в царицу Федосью, королевича Генри и Настеньку.
- Доченька, - со слезами на глазах проговорила царица Федосья и раскрыла объятия навстречу Настеньке.
Королевич Генри замер, с восхищением глядя на Настеньку.
Царица Федосья после того, как они обнялись в радостном плаче, посмотрела в сторону королевича.
- А Генри очень даже… - она, не закончив фразу, посмотрела на доченьку.
А Настенька опустила глаза и залилась румянцем…
Но её замешательство продолжалось недолго.
- Милый тролль, - сказала Настенька, - выведите нас, пожалуйста, из пещеры. А как выведете, подождите какое-то время, да пойдите с повинной: мол, не углядел, каюсь…
Как узнала колдунья, что сбежали пленники, разгневалась, только и сказала троллю: "Вернусь – в порошок сотру!" и бросилась в погоню.
- Чувствую, - сказала Настенька матушке и Генри, - догоняет нас колдунья…
- Я задержу её, - сказала царевна Федосья и бросила на землю гребень.
Превратился гребень в высоченный, непроходимый железный лес с буреломом и ветровалом, с глубокими оврагами…
Попыталась колдунья волшебством пробиться сквозь него – не один железный ствол дерева не дрогнул, только ветви закачались и пронёсся по лесу перезвон листьев и иголок…
И тогда позвала колдунья бобров. Да не простых – с алмазными зубами. Пообещала выполнить любое их желание.
Стали бобры грызть железные стволы. Быстро резали бобровые зубы, разбрасывая искры в разные стороны, валились стволы… Вот и край леса…
- Чувствую, - сказала Настенька матушке и Генри, - вновь догоняет нас колдунья…
- Теперь я, как договаривались, - сказала королевич Генри и бросил на землю синий платочек.
Превратился платочек в огромное, глубокое озеро с множеством водоворотов. Смерчи беснуются над ним. Не переплыть его, не перелететь, волшебством не утихомирить…
Стоит колдунья на краю озера и думает: "Жаль, что дала время Настеньке, матушке её и королевичу силы поднакопить… Как пройду эту преграду, окружат меня огнём, чтоб сжечь, в пепел превратить… А я огонь-то этот озёрной водицей и залью!".
Зло засмеялась колдунья и стала воду пить. Всю воду выпила и бросилась в погоню.
А Настенька и не торопится вовсе. Ждёт, когда колдунья их догонит.
Прислушалась.
- Пора, - сказала Настенька.
Коснулась Настенька ладонью земли и появилось глубокое болото… А поверху болота травка, цветочки – точь-в-точь, как на лугу… И не заметить его, коли не знаешь…
Настенька с матушкой и королевичем Генри спрятались за высоким кустарником.
- Смотрите! Смотрите! – взволнованно зашептал королевич Генри, показывая пальцем в сторону горизонта.
На горизонте появилась огромная туча, которая почему-то была не на небе, а быстро передвигалась по земле.
- Как я и думала, - тоже шёпотом сказала Настенька, - выпила всю воду… Ох и тяжела она, - невольная улыбка скользнула на её лице.
Оказавшись на поляне, колдунья замедлила свой бег.
"Хорошее место, - думала она, - напасть и окружить меня огненным пла…"
Она не успела закончить свою мысль, потому что провалилась в болото. Колдунья была настолько тяжела, что никакая сила, даже волшебная, не могла вытащить её…
Вышла Настенька с матушкой и королевичем Генри из-за кустов. Вновь коснулась Настенька рукою земли. Исчезло болото, а вместе с ним и колдунья…
"А что случилось с троллем? – спросите вы. – Неужели Настенька…".
Нет-нет. Она вернулась и освободила его. Кстати, тролль построил свой первый мост. Говорят, что это самый красивый из всех мостов, которые когда-либо строили тролли. Правда, проезд по нему дорог… Но когда к мосту приближается царь Спиридон с царицей Федосьей, принцессы Катерина и Пелагея со своими мужьями и детьми и, конечно, принцесса Настенька со своим мужем королевичем Генри, держащую на руках маленькую девочку, к ним навстречу спешит тролль, жестом приглашая их прокатиться по мосту… Плату с них он не берёт… На выезде с моста они видят, как тролль машет им вслед рукой, а однажды Настенька увидела воздушный поцелуй, посланный им ей вослед.