Гл.6
Новый год Валечка отмечала у бабушки, с которой одновременно и прощалась:
- Бабушка, приехала специально, ведь меня скоро не будет месяцев шесть или семь, и мы с тобой долго не увидимся.
- Как так? - старушка отошла от печи, где она разогревала котлеты и жареную курицу. - Почему, Валечка, мы долго не увидимся?
Девушке было дурно, её тошнило, а тут ещё всевозможные запахи, исходящие от еды. Она переживала, чтобы бабушка не заметила её живота, ведь срок уже более-менее приличный - три с половиной месяца. Валечка надела тёплую юбку, что ещё недавно была ей велика на несколько размеров, а поверх юбки - свободный свитер, дабы бабушка ничего не почуяла. Валечка любила свою бабулю, ей она в жизни плохого не пожелает, даже лёгкого расстройства. А то, что Вера Васильевна расстроится, в том не было никаких сомнений, лишь только узнает, что Валечка продаёт... собственное дитя за квартиру. Видано ли такое? Да видано, свет и не такое слыхивал и наблюдал, но каждый надеется, что подобное случится с кем угодно, но только ни с его родными и близкими.
- Потому что я собралась в командировку. - беспечно сообщила Валечка, отщипывая от пирога крохотный кусочек. Вера Васильевна любила, когда внучка проявляет недюжинный интерес к её стряпне, но разве ей догадаться, что нынче это всего лишь притворы, дабы притупить бдительность на главное, то есть на растущую беременность.
Валечка едва не поперхнулась вкусной сдобой, есть пока не хотелось, тошнило, состояние - врагу не пожелаешь. А ведь бабуля заставит пообедать, и, чтоб в большом количестве... А как поступить в данной ситуации, то Валечка ещё не придумала.
- В командировку? Это куда? И зачем? - испуганно интересовалась пенсионерка. Она вытирала мокрые руки о фартук, женщина только что вымыла всю посуда перед приездом Валечки. С вечера не смогла, допоздна провозилась с холодцом и картошки впрок начистила для пюре, вот и устала сильно, возраст-то уже какой!
- Бабуль, это в один из южных курортных городков. Там столько платят - не представляешь! Можно и на квартиру накопить. Знаешь, там стройка сейчас, даже зимой. Хозяин объекта из столицы, а они всегда не жалеют денег, у них расценки совсем другие.
Вера Васильевна кивнула, давая понять, мол, кое-что слыхала на эту тему, насчёт здешней получки, которая сильно отличается от московской.
- Господи! А кем же ты там устроишься на той стройке, неужто кирпичи станешь таскать? Это тяжело, Валечка, не вздумай! Тебе ещё рожать и ты никогда не должна забывать об этом. Зачем гробиться раньше времени, жизнь ещё преподнесёт тебе множество негативных сюрпризов. Без них никому не обойтись.
"Бабушка как чувствует, про беременность вдруг заговорила." - подумала Валечка, а вслух сказала:
- Да нет, какие кирпичи, бабуль? Я что, на дуру похожа тяжести таскать? Я поваром туда еду, а это очень выгодно. И не голодная, и получка на месте.
- А, ну тогда другое дело. - сразу подобрела старушка. - Ладно, давай уже садиться за стол. - Вера Васильевна глянула на будильник, стоящий на подоконнике. - Вот, пожалуйста! Уже почти одиннадцать, а я ещё и не завтракала.
Обычно Верочка с радостью принимала предложение бабушки присесть к столу, но не сегодня. Вера Васильевна сразу это заметила.
- Что-то ты бледненькая вся такая, ты не заболела, внученька?
- Да есть немного...
Старушка тихо охнула, для неё невыносимо слышать о хворобе дорогой и любимой девочки.
- Всю ночь с желудком промучилась, чего-то разболелся...
- Ох, горе-то какое... А что же стряслось? Тебя рвало, Валечка?
- Угу. - кивнула девушка, но она, по сути, и не соврала.
- О Господи! И часто у тебя эти проблемы? Где же ты успела так желудок свой испортить? На свете ещё не жила.
- Нет, бабушка, у меня такое первый раз. То я на работе пирожных объелась, вот тебе и вся причина. - на ходу сочинила Валечка.
- А чего же ты, нормы не знаешь? Уже не маленькая... Пирожные хоть свежие были?
- Конечно! В столовой всё свежее, а иначе нас бы уже давно прикрыли.
Старушка всё вздыхала, понимая, что внучка мало прикоснётся к плодам её стараний, но одна мыслишка всё-таки согревала её беспокойную душу: она сумку с гостинцами соберёт для Валечки в дорогу, а та уже дома ими угостится, вволю и как положено. Валечка старалась, чтобы не обидеть бабушку, она попробовала всего понемножку, как раз и тошнота отступила, но лучше бы девушка этого не делала, потом едва до помойного ведра добежала, её рвало долго и мучительно.
- Валечка, может, скорую? - беспокоилась Вера Васильевна.
Внучка что-то мычала в ответ, типа никаких скорых, всё и так пройдёт. А когда умылась, то могла объяснить Вере Васильевне уже нормальным языком, чтобы та не волновалась.
- Бабуль, мне стоило потерпеть, ничего не кушать или совсем чуть-чуть, ведь ночью мне плохо было. Но ты так вкусно готовишь, что невозможно удержаться, отсюда и снова случилось то, что и следовало ожидать. А теперь мне полегчало, даже улыбаюсь, видишь?
Валечке всегда становилось легко, когда она полностью освобождала желудок. Прям жить хотелось и обнять всю Вселенную.
- Ну, раз так, то ладно... Напугала ты меня, моё золотко.
В этот же день она уехала домой в общежитие, из боязни, что вновь начнётся токсикоз, и Вера Васильевна уже не послушается, а побежит вызывать неотложку. Тут-то и раскроется весь секрет её реального состояния. Боже упаси...
Старушка опечалилась, узнав, что внучка явилась всего на несколько часов, но Валечка снова соврала, что, возможно, даже сегодня придётся выезжать, если бригадиру группы случайно достанутся билеты в эту новогоднюю ночь.
Дома она не ставила ёлку и комнату никак не украшала. Потому что Люба её предупредила, что сразу после праздников они с Максом заберут её к себе. Валечка обиделась на Любу, что та не позвала её к себе вместе встречать наступающий Новый год, считая, будто Люба до сих пор ревнует её к Максу, а сама притворяется, вроде это далеко не так.
"Да всё понятно, я бы тоже ревновала. Но ведь она сама позволила, чтобы Макс и я очутились в одной постели. Ну как она размышляла обо всём об этом? Чтобы я забеременела и убралась от них подальше на край земли, дабы, даже мельком не сталкиваться с её драгоценным супругом? Но так не бывает, жизнь диктует свои законы. Увы."
Третьего января Люба шепнула Валечке, что вечером они заедут за нею и чтобы девушка была готова к переезду.
- Хорошо. - спокойно кивнула Валечка, и, по совету Любы, написала заявление на расчёт. С коллегами по работе не прощалась, во избежание лишних вопросов, а ей уже надоело это сплошное враньё.
Когда чуть стемнело, то Каменевы, как и обещала ей Люба, подъехали на своей машине к "парадному крыльцу" общежития. Валечка поговорила с комендантом Зоей Ильиничной, добрейшей из женщин, сказала ей то, что и своей бабушке, мол, покидаю вас на пол-года, служебная командировка. Зоя Ильинична обещала приглядывать за комнатой, мол, естественно она сбережёт её апартаменты в целости и сохранности.
Добирались за город молча. Люба, у которой условия оказались выше её самой, даже сымитировать не смогла дружеского расположения к своей подопечной. Ей бы больше понравилось жить с Максимом вдвоём, без всяких там третьих лишних, но, как было уже сказано - обстоятельства и от них никуда не денешься.
Валечку поселили на первом этаже в комнату для гостей, а сами хозяева жили на втором. Люба сквозь зубы разговаривала с Валечкой: показывала, рассказывала, знакомила с обстановкой в доме, а уже в конце добавила:
- На кухне мы кушаем только с Максом, запомни это. Ты должна управляться: до или после нас. Если удобно, то относи еду к себе в спальню. Ты всё поняла?
- Почему? Я что, заразная?
- Слушай, ты что, и правда блаженная? Мы с Максом семья, а ты кто такая? Тебя постоянно тошнит, почему мой муж должен это видеть?
- Потому что - это его ребёнок. Так пойдёт? А если бы ты носила его дитятко, то вы бы тоже раздельно питались? - с иронией спросила Валечка.
- Перестань! Давай не будем, хорошо? Я отлично тебя понимаю, но и ты нас пойми. Нам тоже тяжело: и морально, и физически. Так давайте все вместе достойно перенесём это неприятное для всех время.