Про узнавание

Александр Кувшинов
1.

Знание само по себе, оторванное от жизни, мертво. Оно живо и интересно лишь в момент узнавания. Как глоток воды, воздуха, поцелуй любимой. Никакой иной ценности у знания нет и быть не может, а если все-таки находится, то становится оковами, мертвым панцирем, защищающим меня от того, чтобы быть живым, страстным и безумным. Оно служит инструментом порабощения и использования, тупого и тяжелого, как шлем из говна.

2.

Чем дальше от жизни, тем тоньше связь и тяжелее груз: знание мертвеет, наливаясь весом, значением ноши. И, наоборот: живость узнавания прекрасна, в каждый момент, когда знание ткется, создавая новые последовательности кода, само собой, своим живым свидетельствованием, как поэзия, как музыка, как танец. Как сон, в котором узнаешь себя, огромного и непостижимого, но узнаваемого вновь и вновь.

И эта живость, которую обозначают словом «вдохновение», - она есть росток всего на свете: наук, детей, искусств, движений, ураганов, звезд, морей и птиц. Эта живость есть жизнь сама.

А продуктивность бывает ее лишена: продуктивность есть, а живости нет, одна механичность. Нет страсти, нет вдохновения. Кстати, даже в мире убийц и социопатов есть свои поэты и свои педанты. Пабло Эскобар был поэтом – поэтом крови и убийств, а его конкуренты из картеля Кали – методичными исполнителями бизнеса на крови. Продуктивность пережила поэзию.

Так и в человеческой психике: когда страх слишком силен, желание выжить готово заплатить любую цену. Долгая жизнь без вдохновения вдохновляет своей прочностью и тупизной: «Мертвые не тлеют, не горят, не болеют, не болят. Мертвые не зреют, не гниют, не умеют, не живут…» (Егор Летов, «Мертвые»).

3.

Знание есть жизнь, но знание не есть Знание, которое неподвижно и мертво, зато может храниться в памяти и служить кирпичиками для построения нового Знания. Место, в котором знание и Знание встречаются, соприкасаясь, называется узнаванием. Это момент рождения, в котором никто не рождается, и потому никакого рождения нет. Есть лишь узнавание. Когда Знание родилось, узнавание умерло.

Вот в чем первая благородная истина Будды: «Рождение есть страдание, ибо когда рождается страдание, оно продолжает жить». Пока страдание живет, оно мучает и болеет, и пугает смертью. Но смерть есть освобождение от страдания. И потому, страдание имеет конец, когда умирает то, что родилось. А нерожденное бессмертно и свободно от страданий, заблуждений и бед. Сат-чит-ананда: бытие-знание-блаженство. И потому знание есть жизнь есть блаженство, а блаженство есть знание есть жизнь. Желание – любое желание – возникает лишь в мертвом мире, и тому есть причина: мир мертвых отрезан от жизни, и суть любого желания – вернуть жизнь, но мертвое не может стать живым, так же, как живое не в силах умереть. Это разные миры, но суть одно: живая жизнь прикидывается этим, тем и играет в смерть, потому что иначе не может быть никакой игры.

Но все Знание – не настоящее. Оно лишь понарошку: и Смерть, и Жизнь, и Человек. И Любовь, и Ненависть. И Красота. А любовь, истина, красота суть одно: жизнь, неназываемое, я.

Получается интересная штука: быть живым значит находиться в точке узнавания, там, где мертвое Знание используется, чтобы узнавать. Именно здесь соприкасаются знание и Знание. Именно здесь происходит игра.

Мертвое Знание, будучи использованным, тут же отбрасывается, если только естественный процесс мышления не искажается с особой целью. Таковой целью может быть только избегание узнавания чего-то, что узнавать не хочется. Так стремление к истине встречается с болью. А желание избежать боли порождает страдание, причина которого – искусственно создаваемая и поддерживаемая тупость. Паралич мышления.

Британский психоаналитик Уильфред Бион в своей книге «Научение через переживание» писал:
«…Поэтому неспособность даже наиболее продвинутых из нас воспользоваться своим мышлением означает, что сфера исследования (все исследования являются в конечном счете научными) ограничивается – вследствие человеческого несовершенства – явлениями, которые обладают свойствами неживого». (цит. по: Уильфред Р. Бион, Научение через опыт переживания, М., «Когито-Центр», 2008, с. 28).