Вся наша жизнь – это отношения с родителями. И если есть нерешенные вопросы, мы возвращаемся к ним бесконечно.
Я посвящаю этот рассказ моим любимым родителям. Считаю это очень важным для наших взаимоотношений. Пусть этот отрезок жизни и стал тогда стеной между нами, но именно он научил меня любви и принятию, желанию быть нужной людям, видеть мир добрым и отзывчивым. Очень люблю ВАС и скучаю.
Наше тело имеет огромное значение. Оно дает нам возможность воспринимать мир и быть воспринятыми. Но оно требует и принятия себя. Пройдя этот нелегкий путь, мы сможем быть открытыми ко всему происходящему, не бояться кажущихся недостатков, а, изучив их природу, полюбить себя целиком.
Сотрясение. Я родилась в семье военных. В таких семьях случаются переезды из гарнизона в гарнизон, но любая перемена воспринималась мной тяжело: новая школа и трудности в общении со сверстниками делали меня более замкнутой и неуверенной в себе. Когда мне было 11, мы перебрались на полуостров Таймыр, не так далеко от Норильска, в город Кайеркан. Местность и природа оказались совсем чужими, а климат и вовсе был суровый: долгая полярная ночь и сочетание сильных морозов с таким же ветром было частым явлением. Каменистые огромные насыпи, словно горы, и трубы, проложенные вдоль домов, ограничивающие весь этот небольшой городок – были развлечением всем тем, кто был предоставлен самим себе. Была зима. Но снега было немного. Обрадовавшись и этому, мы с подругой Яной выбрались погулять. И сразу же решили кататься с гор, тех самых насыпей. Но нужны были санки. Мы тут же нашли им замену: большая железная пластина, которая отлично скользила, подошла на эту «роль». Взобравшись на самую высокую точку, Яна, посмотрев вниз, предложила мне ехать одной. А я уже сидела, приготовившись к спуску. Еще секунду я колебалась, но Янин толчок сделал выбор за меня. Скользила я очень быстро! Перед глазами все мелькало и с каждым мгновением я набирала скорость. Потом меня развернуло и я мчалась вниз, уже не видя дороги. А горка была высокая, поэтому и удар головой о камень тоже был сильный. Мое тело остановилось. Сознание уходило. Очень тихо были слышны крики Яны, а потом и вовсе прекратились. Очнулась я на несущих меня руках какого-то чужого мужчины. Я до сих пор помню его лицо и обрадованный взгляд. Помню, что после мама сокрушалась: как же найти его, чтобы отблагодарить. Ведь мы так и не узнали его имени. Он донес меня до дороги, куда и приехала скорая. Рентген показал внутричерепную травму, требовалось серьезное лечение, с чем я и пролежала целый месяц в больнице. При наложении швов, мне отстригли челку и с замотанной бинтом головой, в синем трико я походила больше на мальчика, что, однако, задевало меня. Как удивительно устроена память, она сохраняет такие, казалось бы, не важные моменты. Но помнится и то, что навсегда омрачило воспоминание: мамочка, узнавши о сотрясении, поседела за одну ночь. Я чувствовала какой вред я нанесла ей своим необдуманным поступком.
В больнице был карантин и свидания были невозможны, поэтому мы виделись через мутное стекло третьего этажа, я просто махала родителям рукой и плакала... А еще они привозили мне передачки-посылки. В детстве я любила тертую морковку с сахаром и сметаной и мамочка готовила именно ее, складывала все в стеклянные литровые банки, а я не могла ее есть, мои зубы раскрошились от удара и всю сладость я отдавала соседям по палате.
Лечение было тяжелым. Много лекарств, процедур и уколов. После выписки я была вынуждена еще продолжить лечение, все это были гормоны. Как объяснили врачи: во избежание тяжелых последствий! С этого момента организм мой начал меняться, я стала набирать вес. За два года я очень изменилась.
Мы вернулись на мою родину, в город Мирный. Та же школа и тот же класс, но уже все иначе. Дети в этом возрасте быстро взрослеют, хотя еще многое остается непонятным для их неокрепших душ. По поводу фигуры комплексов пока не было, они появились немного позже, благодаря осуждению и насмешкам мальчишек. Моя неуверенность возросла до того, что я перестала любить зеркало и настолько ненавидела себя, что не хотела жить. Я бралась за любую возможность похудеть, в моей голове зародилась цель – вернуться к прежнему весу, любой ценой… А бег, аэробика, плавание не давали нужного результата, надо было что-то менять в питании.
Мама. Для меня Ты всегда была, есть и будешь самым дорогим Человеком! Тебе посвящаются все мои стремления, желания преуспеть и, конечно, быть лучшей! Твое тяжелое детство, прошедшая на глазах война, смерть любимых братьев закалили и сделали тебя сильнее. В большой семье, из 14 человек, ты была самой маленькой и доставалось тебе от старших не мало. Но ты терпела! И этому учила меня, повторяя: «нельзя жалеть себя». Они так обижали меня, твои слова, но в них скрывалась боль той жизни, о которой мне было неизвестно. Моя любимая строгая мамочка, я знаю о твоей любви, ты дарила ее, как только могла…я знаю, как ты желала мне счастья!
Наступил 1985 год. В нашей стране, под названием СССР, произошли серьезные изменения. Мы на себе ощутили смену государственной идеологии. Тогда нелегко было всем. Наши разговоры с мамой о жизненных принципах, об изменении политического строя, о разрушении всего, что было так дорого и ценно ей, заканчивались полным разочарованием. Она, как будто, видела свое отражение и возмущалась: «Как же с тобой трудно!» А мне нужны были эти разговоры! Нужна была ее сила, уверенность в будущем и ее ответы на все мои детские и такие наивные вопросы.
Мой трудный возраст. «Что у тебя за характер?!» - восклицала мама в очередной раз. Я и не знала, что ответить. Прямолинейная, дерзкая, требовательная, с тяжелым взглядом я часто отталкивала людей, разубедившись предварительно в их честности. Идеализируя, я ждала от них совершенства. Начитавшись великих гениев и проживая интересную жизнь их героев, не признавала реальности. А самой удобной реакцией выступала обида. Понимаешь это только сейчас. А тогда она заполняла всю картину мира и не давала дышать. Не случайно, моим любимым сказочным персонажем был Маленький Мук. Возможно, мне нужны были страдания, которые, как будто, окрашивали мою тихую, спокойную жизнь. «Счастье надо заслужить» - стучало в моей голове. Тяжелые мысли удовлетворяли потребность оставаться маленькой и беззащитной - так я быстрее добьюсь поддержки родителей и они, наконец, похвалят и оценят меня. «Повесть о Зое и Шуре», уникальное произведение, написанное матерью героев войны, стала настольной книгой, когда мне исполнилось 7. Главу «Как это было» я перечитывала много раз. Вчитываясь в каждую строчку, я поражалась мужеству юной и бесстрашной Зои. Понимая, что хочу того же! Но не столько подвига, сколько – погибели, смерти! Чтобы тебя оценили, чтобы помнили! И любили! А герой рассказа Максима Горького «Старуха Изергиль», Данко, впечатлил и увлек меня той внутренней светлой гармонией, которая уравновешивала его добрый ум и доброе сердце, это и позволило ему сотворить чудо! Мятежные души! Они стали для меня теми идеалами, за которыми следуешь, не отступая и не сворачивая. Но причина моего идеализма не в книгах, в самом взгляде. Как часто говорят порой художники: «Я так вижу».
Свобода. Закончив, 9 класс школы, так и не добившись расположения нового классного руководителя, не влившись в атмосферу кажущегося мне лицемерия учащихся и не получив недостающей мне поддержки мамы в связи со множеством школьных конфликтов, я решила уехать. Как бы говоря родителям: «услышьте меня, это я – Ваша дочь и я не смогу быть другой».
Так началась моя самостоятельная жизнь. Сердцем я рвалась домой, но головой я понимала, что не смогу жить, как прежде. Новая жизнь позволила мне многое. Я, наконец, вырвавшись из-под контроля, начала худеть. Упражнения и жесткая диета помогали сбросить несколько килограмм. Но, приезжая к родителям на небольшие каникулы, набирала сброшенный вес, все больше убеждаясь в неуспешном способе.
Через год я поступила учиться в Ивановское художественное училище, свершилась моя мечта. Рисовала я с самых ранних лет и всегда знала, что стану художником! В новом месте я нашла единомышленников и впервые ощутила себя счастливее среди людей, схожих в любви к искусству, к воплощению на бумаге невыраженных эмоций и страхов. Но я очень скучала по родителям. На расстоянии мне казалось, что я допустила ошибку, уехав из дома. Все прошлые конфликты сглаживались в памяти и я осознавала свою близость с ними. Я писала им письма. Большие, по 12-14 тетрадных листов. О жизни, о впечатлениях, о моей благодарности, о любви. И родители отвечали мне, всегда поддерживая мое стремление учиться. А я старалась, помимо учебы я писала стихи, рисовала картины, участвовала в училищных выставках. Тяготило лишь отражение в зеркале.
Я и не верила, что кто-то сможет меня полюбить. Но я встретила Его, своего первого мужчину. В парке, на темной улице. Нас с подругой кто-то окликнул. Это был взрослый мужчина. Он представился Владимиром. Он весело завел разговор и всю дорогу до дома держал меня за руку. Руки его были большие, мужественные и теплые. Он нежно смотрел мне в глаза и говорил о любви с первого взгляда. Проводив нас до общежития, он еще долго прощался и не позволял себе ничего лишнего, только попросил о встрече. Конечно, я согласилась. Это необъяснимое чувство. Ты мечтаешь об этом с юных лет, видишь во сне эту встречу и любишь эти мысли больше всего на свете!
Начало булимии. Как я уже упоминала, было некое разочарование в использованных мной способах похудения. И тогда никто не знал понятия «анорексия/булимия». Можно сказать, что выбранный метод был случайностью. Однажды у меня произошло сильное отравление. Но на занятия в училище я все же пришла. Только на физкультуре я призналась преподавателю о жуткой тошноте и слабости. Илья Петрович отвел меня в сторону и посоветовал просто избавиться от тяжелого состояния путем вызова рвоты. Я и раньше слышала о таком промывании, но не подумала, что это может мне помочь. Отпросившись домой, я приготовила воду с добавленной содой и выпила 4 стакана. Я сделала полное промывание желудка. И, хотя сосуды моих глаз лопнули и покраснели, а веки еле открывались от отека, внутреннее ощущение чистоты и легкости запомнилось мне надолго. Мозг, как будто, поймал это чувство и уже не захотел расставаться с ним. А тело получило наслаждение, которое никогда раньше я не испытывала. Прислушавшись к себе, я поняла тогда, что нашла способ похудеть! Я была счастлива!
Что такое эта анорексия и булимия? Об этом можно узнать и у других источников, а я поделюсь собственными познаниями. Анорексия и ее оборотная сторона булимия превратили меня в наркомана и преступника. Ради «доз» долгожданной еды я была готова на воровство и на унижение. Не боясь позора и отвергая чувство стыда, я «опускалась на самое дно». Так я ощущала себя внутри, хотя внешне выглядела еще не так пугающе. Жизненных сил хватало на общение с друзьями и на учебу, но это заканчивалось, когда, оставшись наедине, я съедала все, что попадется мне под руку. Я чувствовала себя зверем, страшным, бездомным и несчастным. В этом бреду что-то грело мою душу, светило маленьким огоньком, давая надежду на выздоровление. А пока сознание отказывалось от любой помощи, не цепляясь ни за какие возможности - быстрее избавиться от мучительной зависимости. Я, как бы, давала себе время – разрешение на всю эту подлую «игру» со здоровьем, потому что еще верила, что при желании смогу выбраться! Организм стал давать сбой. Прежде всего это коснулось гормональных изменений. Началась аменорея. И мой молодой человек, не знающий о заболевании, заподозрив беременность, отправил меня на аборт. Это напугало меня. Я ведь точно знала, что не могу забеременеть. А признаться ему в этой неприятной напасти было стыдно. Я только поняла, что любимый человек не может такое предлагать…
Я худела на глазах. И уже через 2 месяца булимии я весила 47 кг при росте 165. Приехав на каникулы к родителям, я совершенно не думала, какое впечатление произведу на маму. Мамочке было очень плохо, она смотрела на меня, не скрывая слез, и однажды, переволновавшись, потеряла сознание. Родители твердо решили оформить мне академический отпуск в училище. Папа съездил в Иваново и все уладил. Он привез мои вещи и, считая нужным, незамедлительно поведал о том, что увидел там, в общежитие, в моей комнате, ключ от которой оставался у Владимира.
Мой Володя оставил меня навсегда. Так ничего и не объяснив. А комната была тем доказательством, что первая любовь, как первый снег, может уйти, растаять, исчезнуть, не подготовив и не предупредив… А я верила, что это не так, еще долго ходила на переговорный пункт, ожидая его у трубки, надеясь на возрождение своей любви. Но она умерла… И я умерла тогда. В моей душе ничего не осталось. Осталось только выполнить задуманное. Анорексия доводила меня до изнеможения и, когда ушла последняя надежда, тело отказывалось жить. Я назначила себе день. Я все четко спланировала. И твердила слова, оправдывая свой страшный поступок: «Я узнала, что такое дружба…что такое любовь, остается узнать, что такое смерть…»
Я не знаю, что значила для моего мужчины наша встреча, но для меня она была любовью, настоящей, моей, выстраданной и такой ценной. Возможно, само чувство не выдержало тех надежд, которые я на него возложила. Я поняла, как важно быть аккуратными, бережливыми, с уважением и нежностью относящимися к чужим чувствам, ведь они вершат судьбу человека и становятся первым ее впечатлением. Они - будто вершина горы, к ней стремишься всем сердцем и, поднявшись, хочешь взлететь!
Но решение принято! Я ухожу...
Прощайте, мои любимые родители...
Я не хотела...
Но жить так больше я не могу
Нет! Никаких записок... просто уйти, спокойно, без надрыва... Я беру в руки лезвие и пытаюсь сделать это, как слышала, как видела в кино... Но на деле выходит все совсем не так. Внутренности сжимаются и сердце стучит очень громко, мешает сосредоточиться... Страшно!
Я не смогла. Вспомнила о мамочке... моей дорогой и любимой.
Это было ночью. Я подсела к ней на кровать и позвала: Мама, прости меня, я порезала себе вены...
Медбрат со скорой спросил банальную, казалось, вещь: «Первая любовь?» Увидев ухмылку на его лице, я промолчала... Бедные мои родители! Сначала они решили покрестить меня. Была зима и мои сорок семь кило-грамм веса не выдерживали этих морозов. Пальцы синели и не слушались, а тело дрожало от холода... В церкви было людно. Крещение продлилось недолго. Желающих собралось – человек двадцать. Батюшка встретил нас радушно и был благосклонен ко всем. Мы и крестную мать нашли среди этих случайных незнакомых людей. На шею мне повесили серебряный крестик на длинной веревке. Он и согревал меня в больнице.
Обводный 28. После крещения мы с папой поехали по адресу, который был не далеко от училища, где еще не так давно я училась. Помню тихие одинокие и темные коридоры, кабинет и человека, предложившего мне присесть. Мне не было страшно, хотелось просто домой, но я спокойно ждала, когда все закончится. Врач задал мне один вопрос: «Трудно жить?» Я без волнения ответила: «да». Он, молча, подписал бумаги и мы отправились в новое чужое место, дорога к которому занимала не больше часа. Местность показалось мне заброшенной и несчастной... (похожей на мою жизнь)
Закрытое. Смутно припоминаю оформление в приемном отделении. Только – папины ответы на вопросы медсестры. И его слово: «закрытое».Меня отводят переодеваться. Я снимаю с себя все. И одеваю чужую майку, колготки, халат, валенки и телогрейку. Да, и крестик, он со мной! Нам дают попрощаться. Я вижу папины слезы. Впервые в жизни. Я вижу, как ему страшно! Я не понимала тогда, что это было? Почему он плачет?
Эта больница останется моей обидой на родителей на долгие годы и, хотя позже я приму это, как вынужденное спасение, как единственное решение для них, для меня оно послужит разрывом между нами и останется душевной раной, преткновением для понимания их чувств.
Слово «закрытое» означало: закрытое психиатрическое отделение.
Больница. Это решетки на окнах, это восемь прибитых к полу кушеток в палате без тумбочек, ибо все личные вещи находились у медперсонала, это туалеты без замков и дверей, это посуда без острых предметов, это контроль над твоим сном, прогулкой и мытьем в душевой и... люди. Они совершенно разные, но большинство из них тебя не слышит. Они слушают свои внутренние голоса. Они могут быть опасными, но не настолько, как покажется сначала. Взгляд в одну точку, покачивания, разговоры себе под нос приводит тебя в ужас. «За что? Почему я здесь? Это ошибка!» Кто-то всматривается в тебя, кому-то все равно, но находятся среди них и те, кому начинаешь доверять. Там была потрясающая женщина. Седовласая и строгая на вид, а во взгляде ее читалась тонкая душа. Глаза ее излучали столько тепла, что сердце ответило взаимностью. В этих чужих стенах я встретила близкого дорогого мне человека! Она окружила меня заботой и любовью. Ободряющие слова ее звучали так: «Терпи, Казак! Атаманом будешь!»
Благодарю Тебя, Добрый Человек! Ты навсегда останешься в моей памяти!
Почему со мной все это случилось? Что-то сломалось внутри, но оно сопротивляется гибели, кричит о помощи... тихо так кричит... а рядышком никого, только психиатр с вопросом...
Больница - это особая жизнь, по-настоящему несчастные люди находятся именно там... А еще: это чайки! Их пронзительный, почти человеческий крик, вопль, он и зов, он и спасение, он - полет! Птицы всегда были любимы мной, я и себя рисовала птицей, свободно парящей в небесах. Меня окружали высокие заборы, но небо оставалось открытым. Его не загородишь!!! На прогулке я постоянно всматривалась в него и смотрела на летающих чаек, так громко кричавших. Они словно поддерживали меня и я улыбалась им в ответ. Слезы катились по моим щекам, но они были от счастья. Я знала, что придет тот день, когда я смогу вернуться домой.
Все это перевернет мое восприятие и даст мне веру в себя, и гордость, что выжила, что ушла. Да, это был срыв. То самое истощение, которое в медицинских учебниках называют нервным, но оно приблизило меня к себе и отдалило от обиды на весь мир. Я открыла ему сердце и распахнула свои объятия! А еще я поняла, что когда с Вами нет рядышком близких и родных людей, всегда есть те, кого не надо считать близкими, они таковыми и являются.
Как я выздоровела. Это случилось спустя годы. Долгие 9 лет я болела этим расстройством, испытывая на себе множество терзаний и самоуничтожение. Но не только я победила этот недуг. Со мной был муж, мой Димушка. Он – моя путеводная звездочка! Это ему пришлось терпеть все, что выпадает на долю близким, тем, кому приходится видеть, как меняет человека болезнь. И он стойко держался, не давая ничуть усомниться в своем крепком мужском плече, в своей силе, в своей любви. А, когда во мне появился маленький человечек, я была настолько счастлива, что забыла о всех своих страданиях. И просто не имела право думать иначе. Рождение моего первенца и послужило началом здоровой жизни и началом пути к себе.
Моя анорексия забрала у меня много здоровья, но приобрела я гораздо больше! Сейчас я многодетная мама, чем очень горжусь. А, значит, я все сделала правильно! Я выбрала ЖИЗНЬ!