***

— Да будь ты хоть сыном профессора астрофизики, это сути не меняет! — взбешённо воскликнула она.
Рубаха-парень, как ни крути. Взятки гладки.
— Куда бежать, кого просить?..
— Кого мочить, вот это интересней.
— Базар фильтруй...
— Базар окончен!
Ты... прости меня, братка!
Короче, брат, расклад такой, поддержки у нас никакой!
Твою мать, блин!
С богом!
Он не продаст.
Братва, мы не хотим стрелять
Я не прав, брат, прости.
Прости, брат, прости!
— Живы.
— Это главное в нашем деле.
Извините, мужики!
Отбой, братва, свои.
Я отвечаю за свои слова.
Ну, чё, дела какие?
Ещё б на танках поехали, кабы всех не перегрохали.
Чтоб всё было без базара, шито-крыто, и полянка накрыта, желательно.
Наблюдать за их семейными драмами — всё равно, что в цирк сходить. Ещё похлеще будет.
Семейные разборки, отдельный жанр жёсткого порно, непереводимая игра слов во время перебранок... Всё это уже порядком заколебало мои стальные нервы, которые натянули по полной программе.
Нашим орудием убийства стала наша же любовь.
Совет да любовь, как говорится. До них наконец-то допёрло. Их бесконтактные поцелуи всем уже осточертели. Любовь сама завоевала всех.
Рэкет — это так красиво.
— Явятся, не кипишуй.
— Зачем?
— Порядок в доме наводить.
— Ты как собака на сене, честное слово.
— Тогда ты — кость, глубоко под ним зарытая. Я бы тебя из-под земли достал.

Антига, её сын Спартак Юрьевич.
Плечо закадычного друга
Обиженно-злобно рявкнула прокричала
Золотистыми как топлёное молоко
Найти выход.