I
- Парфеныч, а ты куда намылился? Твой вагончик совсем в другой стороне. – окликнул Трофима бригадир артели. Глубокой ночью Михаил вышел по нужде, тут и заметил щуплую фигуру своего работника, крадущегося к крайнему бревенчатому домику. В нем находилась столовая артели, здесь проживала повариха Зинка, одинокая привлекательная женщина. Трафим Парфенович остановился, резко развернулся лицом к бригадиру:
- Да не спится чего – то. Луна полная, действует на меня по – особому. Воспоминания в душу лезут…. Помню, история со мной на фронте приключилась…. Также ярко светила луна, мы с товарищем из разведки возвращались….
- Ладно, Парфеныч, потом когда – нибудь расскажешь, спать надо. Устаю я за день, как собака, а план выполнять надо. Хорошо хоть участок несложный попался, золотишко – то есть…. – перебил его Михаил.
- Ну что же, пойду, попробую уснуть. Хотя теперь вряд ли, разбередил свою душу, мать ее ятить, - ругнулся Парфенович. – Будь проклята эта война.
II
Михаил поправил подушку, лег на кровать. Навязчивая мысль не отпускала его:
- Куда шел Парфеныч? Уж, не к Зинаиде ли? Надо за ним проследить…. Как это может быть, неужели Зинка связалась с шестидесятилетним мужиком? Вокруг столько молодых ребят, многие старались добиться ее расположения. Тридцатилетняя повариха всех отшила, чуть что - брала в руки скалку или большой кухонный нож. Чем же мог взять ее старик, неужели деньгами рассчитывается? Мишка долго ворочался, закурил. Чувство зависти окончательно разогнало сон. Как и все, он тоже хотел «замутить» с поварихой, но ничего не вышло. Получил от ворот поворот, хотя и особо не настаивал.
- Как – то мне обидно, ведь я молодой и здоровый мужик, да и на лицо не страшный, не то, что Парфеныч. Ростом маленький, лысоватый, еще и прихрамывает. Где – то на Урале его семья, пятеро ребятишек. Детей настрогать – ума много не надо, их еще и прокормить нужно. Парфеныч с самой весны работает строителем, поначалу с лотком ходил. Уже позже попал в артель, здесь все – таки физически намного легче. Воровать он не может, сейчас с этим строго. А вдруг он самородок нашел, да и пилит его по – маленьку?! Сегодня поставлю за ним человека, пусть наблюдает, - с этими мыслями Михаил отвернулся к стенке, пытаясь заснуть.
III
Трофим Парфенович тоже мучился бессонницей, еще и старая рана на ноге давала о себе знать:
- Ну, что же, сегодня не получилось навестить Зиночку…. Ладно, дождемся следующего раза, до окончания сезона еще есть время. Жалко, конечно, уж больно аппетитная бабенка. Фигура у нее – Афродита от зависти задохнулась бы…. Великолепная грудь, тонкая талия, не то, что у моей жены. Смотришь на нее, и наглядеться не можешь, - так бы и съел. Ласковая какая, аж сердце иногда заходиться. Не встречал я в молодости таких женщин, да и не было их, наверное….
Зинка появилась на прииске три года назад, приехала из Сибири заработать денег. С тех пор приезжает каждый год, работает до наступления морозов. На малой родине осталась дочь – школьница и пожилые родители. Профессией повара много не заработаешь, но на безбедную жизнь хватает. Зинаида отсылала деньги старикам, как всякая молодая женщина хотела выйти удачно замуж за богатенького принца. К сожалению, в суровом климате Колымы среди работяг золотых приисков, богатых нет. Кто – то приехал отрабатывать долги, другие, чтобы прокормить многодетные семьи. Толстосумы заседают в правительстве, руководят банками, имеют по несколько приисков и шахт.
Парфенович хорошо помнил тот день, когда из вертолета гордой самоуверенной походкой сошла молодая женщина. Надменным взглядом посмотрела по сторонам, подхватив сумки, направилась к поселку старателей. Желающих помочь донести поклажу, отстранила жестом:
- Не надо передо мной лебезить, не люблю этого. Оставив за собой шлейф дорогих изысканных духов, девушка, виляя бедрами, пошла по каменистой тропинке. Мужчины, открыв рты, с восхищением наблюдали за прекрасной походкой незнакомки. Синего цвета джинсы плотно облегали стройную фигуру, они идеально сидели на хозяйке.
В этот день, бригада строителей не по одному разу заходила на пищеблок. Желание посмотреть на красавицу – повариху возникло у всех одновременно. Однако Зина строго придерживалась своих правил, на всякого рода намеки с улыбкой спрашивала:
- У тебя что, денег полные карманы? Обескураженные обольстители молча отходили в сторону. Парфенович наблюдал за попытками мужчин втереться в доверие красавицы, члены бригады уходили не солоно хлебавши. Именно в такой момент у него возникло желание поставить Зинку на место. Она нравилась ему, но как пожилой человек, он давно уже списал себя со счетов, не было ни единого шанса.
IV
В былые годы, когда с товарищами дикарем мыл золото, мог бы купить любую понравившуюся особу. Тогда и в магазине рассчитывались самородками, золото скупали, меняли на деньги, просто пропивали. Некоторые предприимчивые люди за пару лет сколачивали состояние и навсегда покидали этот дремучий край. Было и золото у Трофима, но как – то само собой, все незаметно улетучилось. Осталась парочка самородков, запрятанных далеко в тайге. Он уже стал забывать о них, все равно на материк не вывезти. Конечно, у многих старателей есть золотишко, но с каждым годом, надзор за драгоценным металлом становится все более жестким. Люди не хотели садиться на скамью подсудимых, считали найденные самородки своим кладом. Рискуя жизнью, собирали по крупицам золотой песок, долбили кирками вечную мерзлоту, промывали породу в ледяной воде, обмораживая руки. Сколько смертей видел Парфенович в этом жестоком краю…. Старателей преследовали вооруженные банды, стреляли за несколько грамм презренного металла. До сих пор он с ужасом вспоминает, как убегал от банды. Двоих приятелей убили сразу, раненный в ногу Трофим успел прыгнуть в реку. Чудом остался в живых, а вот хромота осталась. Он никому не говорил, почему хромает. Пусть думают, что ранение с войны.
Всякий раз, зайдя в столовую, Парфенович бросал косые взгляды на повариху. За два месяца пребывания в артели Зина не одарила никого вниманием. Трофим, глядя на нее, пускал слюни как ребенок. Виду не подавал при людях, но по ночам тяжко вдыхал. Бригадир, заметив его состояние, спросил:
- Что ты, Парфеныч, вздыхаешь, либо заболел? Трофим в одну секунду сообразил:
- Надо и вправду сказаться больным. Будет время сходить в тундру за слитками. Для виду слегка застонав, признался Михаилу:
- Что – то нога беспокоит, надо бы компресс ставить на ночь. Хотел уж отпроситься у тебя денька на два за травой сходить. Ноет, зараза, спасу нет…. Как на это смотришь? Бригадир подумал, ответил не сразу:
- Можешь идти завтра, станция твоя работает, если что, присмотрю сам. Парфенович следил за двигателем и генератором, подстанция работала исправно, отсутствием электричества не страдали. В свободное время слесарил, ремонтировал драгу. Как раз на завтрашний день планировали перетаскивать металлическую конструкцию, вполне можно было обойтись и без Парфеныча.
V
Рано утром Трофим вышел из лагеря, за его спиной висел рюкзак и старенькое двуствольное ружье. Без ствола в тайгу не ходил, зверя вокруг много.
К вечеру второго дня вернулся уставший, но довольный. Дождавшись, когда все разойдутся, Парфенович направился в столовую. Зинаида уже домывала посуду, небрежно спросила:
- Ужинать будете? Трофим согласно кивнул головой:
- Да, Зиночка, неси, что есть. Проголодался очень. Плотно поев, Трофим вытащил из кармана самородок. Постукивая по столу слитком, ждал, когда подойдет повариха. В свете лампочки золото заблестело, Зина мельком взглянула на руку Парфеновича. Бросив посуду в раковину, быстро подошла к столу. На ходу вытерла руки:
- Трофим Парфенович, это что у вас в руке, золото что ли? Можно посмотреть? Глаза у девушки загорелись, любопытство брало верх.
- Ну что же, посмотри…. Небольшой самородочек, всего грамм тридцать будет, возьми в руку, не бойся, - Парфенович протянул ей слиток. Зина осторожно положила на ладонь, потерла пальцами, поднесла ближе к свету:
- Надо же, маленький, а тяжелый…. Сколько он интересно стоит?
- Я думаю, достаточно приличная сумма будет. А ты что, никогда раньше золота не видела?
- Да где же я могла его видеть, в деревне что ли? У нас машины – то редкость, в глуши живем. Зимой только на лошадях ездят. Видела, конечно, но в ювелирке. Самой уже скоро тридцать, а у меня даже колечка нет, не говоря о серьгах. Нищета задолбала, не от хорошей жизни на край света приехала. – Зинаида села напротив Парфеновича, не сводя глаз с самородка. Трофиму вдруг стало жаль девушку, он видел, с какой жадностью она разглядывала кусочек блестящего металла. Он замялся, не решаясь сделать ей гнусное предложение. Зина, тяжело вздохнув, оперлась грудью о край стола. Увидев перед собой два тяжелых полушария, выпирающих из – под кофточки, Парфенович плюнул на все приличия. Кровь ударила в голову, он придвинулся ближе, шепотом произнес:
- Зиночка, хочешь, я подарю тебе самородок? Но, как ты меня понимаешь, за определенную плату…. Ты меня с ума сводишь, не могу больше терпеть. Скажи сразу, согласна или нет…. Поняла, о чем я говорю? Девушка, не отрывая взгляда от золота, сразу ответила:
- Я согласна, приходи в полночь, стукнешь в двери четыре раза. Парфенович с облегчением выдохнул:
- Хорошо, Зина, жди меня. Забрав из руки самородок, выскочил наружу. Подставив голову под холодный свежий ветер, Трофим ликовал. Ему хотелось запеть во весь голос. Осторожно прошел в слесарку, зубилом разрубил слиток, на восемь равных по тяжести частей. Ровно в двенадцать постучал в двери Зинаиде.
- Заходи, свет не включай, - раздался голос девушки. Через час неуемной ласки и объятий, она стала его выпроваживать:
- Ладно, на сегодня хватит. Ишь ты, какой неугомонный…. Иди, отдыхай, мне уже скоро вставать. Уходя, Парфенович отдал Зине один из кусочков самородка.
- А ты хитрец старый. Сразу все не отдал, значит, на будущее рассчитываешь, умник, - закрывая двери, произнесла она. – Да не вздумай языком трепануть.
С этих пор Трофим по ночам начал шастать к Зинаиде. Она заранее предупреждала Парфеновича, когда можно прийти. Золото быстро заканчивалось, вскоре остался последний кусочек. Парфенович ломал голову:
- Второй самородок я ей не отдам, слишком жирно будет. За плотские утехи рассчитываться золотом, это накладно. Я не арабский шейх, у меня пятеро спиногрызов на шее сидят. Попробую ее одурачить….
В полночь направился в столовую. Зина открыла щеколду, словно почуяв неладное, холодно спросила:
- Принес? Давай сюда…. Видя его нерешительность, произнесла:
- Да ты, однако, пустой пришел. А ну, вали отсюда. – Трофим взмолился:
- Зиночка, я в следующий раз принесу. Давай в долг, ты меня знаешь…. Обязательно отдам. Девушка подошла к двери:
- Ты че, старый, на шару захотел переспать со мной? Любовник из тебя никакой, я бы могла, моложе найти для такого случая. Пошел вон, будет золото – придешь. Тоже мне, ловелас нашелся….
Обиженный отказом Парфенович выскочил на улицу. Его душила злость:
- Как она меня отбрила! Вот стерва, так стерва. Ну ничего, будет и на моей улице праздник, я тебе еще устрою…. Дура набитая, не на того напала…. Ах ты, халда деревенская…. Запомнишь меня на всю жизнь.
После работы Трофим прямиком отправился в слесарку, долго что – то пилил ножовкой по железу, обрабатывал крупным рашпилем. За ужином громко спросил у работяг:
- Что, мужики, идет добыча? План сделаете? Бригадир с нежеланием ответил:
- Хреново, Парфеныч, самородки слишком мелкие, почти песок. Но план все равно натянем. Приходи завтра на драгу, кое – что отремонтировать поможешь. Парфенович, будто обрадовавшись, ответил:
- Обязательно заскочу. Несколько дней подряд он не вылазил с установки, что – то ремонтировал, советовал, до самых потемок находился с артельщиками. За последнее время заметно повеселел, даже меньше прихрамывать стал.
Через две недели напросился на визит к поварихе. В эту ночь довольный, с улыбкой на устах Трофим вывалился из столовой. Дорогу неожиданно преградил бригадир. Положив руку на плечо, Михаил произнес:
- Вот я тебя и прищучил. Сознавайся, старый, ты чем Зинку завлек? Парфенович даже не смутился:
- Золотом! Чем же еще я могу ее купить. Были старые запасы, вот и отдаю по – маленьку. Куда я его дену, домой все равно не вывезти.
- Как же ты ее уломал, многие пробовали, да и я в том числе. Цена – то договорная есть?
- Есть, Миша, есть, - ответил Трофим. – Все бабы сороки, блестящее любят. Увидят – глаза огнем горят, Зинка такая же. Песочек золотой у меня со старых времен остался, им и рассчитываюсь. Сыпну щепотку ей на живот, как пупок скроет – будь добра – рассчитывайся.
- И много у тебя песка осталось? – спросил Михаил.
- До конца сезона хватит, это моя последняя вахта. Увольняться буду, устал я от Магадана. Половину жизни здесь угрохал. А что, Миша, может тебе до плана не хватает золота? Ты скажи, я могу добавить…. Мне не жалко совсем, тем более что оно под ногами валяется, - Трофим вдруг рассмеялся, повернулся спиной и поплелся в вагончик.
Поздней осенью артель прекратила работу, мороз сковал реку. Уставшая техника все чаще выходила из строя.
В аэропорту Магадана толпились желающие вылететь в родные края. Среди пассажиров стоял Парфенович, налегке с небольшим рюкзаком. Взял с собой то, что считал нужным, остальное оставил работягам. Вчера он выполнил задуманное, сходил в тайгу, спрятал в дупле дерева второй самородок:
- Пусть лежит, может кто – нибудь найдет свой кусочек счастья. Помянет меня добрым словом, на том и спасибо.
Вскоре объявили посадку, Парфенович прощальным взглядом окинул зал ожидания. Заметил среди пассажиров знакомое лицо, на диване сидела Зинаида. Подошел, посмотрел на нее с жалостью и произнес:
- Прощай, Зина, будь счастлива. Мой тебе совет, не гонись за тем, что блестит – пожалеешь. Трофим медленно заковылял на посадку. Из динамика раздался голос диспетчера:
- Начинается регистрация билетов на рейс, следующий в Новосибирск. Девушка, подхватив сумки, бегом рванула к месту осмотра багажа.
Пограничники и таможенники тщательно осматривали вещи и кладь пассажиров. Дошла очередь до Зины, девушка из таможенной службы за руку отвела ее в сторону:
- Гражданка, что находиться у нас в банке? Откройте, сейчас же…. Зинаида, покраснев от волнения, сняла крышку с двухлитровой банки, тщательно обмотанной лейкопластырем.
- Что это? – спросила девушка. У Зины хлынули слезы, она тихо прошептала:
- Это золото, я заработала….
Вокруг быстро нарастала толпа любопытных, подоспевший пограничник насыпал на ладонь кучку блестящего песка. Внимательно посмотрев, словно под микроскопом, он спросил:
- Женщина, скажите, ради любопытства спрашиваю. Зачем вам столько бронзы, что вы собираетесь из нее делать? Зинаида вмиг все поняла, вспомнила последние слова старика…. Быстро придя в себя, она поставила банку на пол:
- Да так просто, хотела кое – кого из родных обмануть. Можно я оставлю это здесь? Тяжелой походкой расстроенная женщина прошла в накопитель. Лицо ее было суровым.