1
Приезжая, в какой-либо город, Александр первым делом знакомился с её доминантой, будь то кремль в Нижнем Новгороде, дворцовая площадь в Санкт-Петербурге или стрелка в Ярославле, а уже после получения «благословения» отправлялся в гостиницу, благо он путешествовал налегке. Вот и теперь, после беглого осмотра привокзальной церкви Твери, Александр, трясясь в ПАЗике, направлялся к набережной волги. Город, по ходу движения автобуса, Москвичу показался блёклым, не доделанным или скорее приходящим в упадок. Основной группой населения областного центра были дети и пенсионеры.
Недавно обновленная террасная набережная, явилась Александру нескладной, деревенской девицей, чему отчасти способствовала апрельская погода. Природа словно не успела вывезти остатки мусора, после своего ремонта, коим были горки чернеющего снега, радужные лужи, да прошлогодняя жёлто-коричневая трава.
О том, что набережная была недавно реконструирована Александр узнал от экскурсовода путевого дворца.
- Город у вас удачно расположен. С возможным выходом к воде на протяжении всего соприкосновения с городом. Чем-то Дальневосточный Благовещенск напоминает.
- Набережная у нас хорошая. В прошлом году отремонтировали.
Александр внутренне подивился, так как глаза отказывались верить словам экскурсовода, и словно в отместку за «лож» с улыбкой заметил:
- Да я смотрю не только набережную, но и храмы у вас восстанавливают.
Экскурсовод поняла укол. Тяжело вздохнув и выдохнув, она смиренно сообщила, что церковь и до сноса стояла впритык ко дворцу.
Накручивая метраж по центральным улицам Твери и разглядывая уцелевшие старинные здания, Александр по обыкновению предался размышлениям: «Люди века двадцатого надругались над городом и продолжают это делать в веке нынешнем. Красавица Европа, словно королева из Белоснежки и семи гномов стремится уничтожить тех, кто может сравниться с нею в великолепии». Чем больше Александр расширял свои познания в истории и чем больше городов он посещал на западе России, тем сильнее он досадовал на немцев. Впрочем, это не мешало ему общаться с ними, которые были весьма приветливы и совестливы за своих дедов.
В конце своего путешествия, точкой которого был ранний ужин в кафе на пешеходной улице, Александр пришёл к выводу, что ночевать здесь не стоит, что город заслуживает внимания путешественника лишь на несколько часов: «Хорошо, что бронирование гостиницы без предоплаты. И на сапсан билет можно взять перед самым отправлением».
2
В тупике Н-ской улицы, куда Александр забрёл ища автобусную остановку, его заинтересовал разбор старинного жилого строения. Низ его был сложен из красного кирпича, второй же этаж был бревенчатым. На каждый этаж приходилось по шесть окон. Было видно, что дом недавно горел. Теперь, приехала похоронная команда, в виде работников ЖКХ, дабы уложить покойника в гроб. Резных рам в доме уже не было, они стояли аккуратно в сторонке. Полы помещения взодраны, гробовщики явно обшарили карманы покойника ещё поутру. Экскаваторщик скучно курил в кабине своей стальной громадины, наблюдая за суетившимися товарищами, выносившие остатки добра из горелого дома во двор. Куча мебельного хлама, сора и тряпья лежало на небольшом пятаке двора, некогда бывшим огородом.
Александр долго, с любопытством разглядывал старинную кладку здания. Подивился крепости брёвен. Насколько было возможным, заглянул в одну из комнат, пытаясь рассмотреть голландскую печь.
- Чё надо? - С надеждой в голосе, спросил один из рабочих.
- Ничего.
Рабочий осмотрел с ног до головы неожиданного посетителя и, сославшись на опасность работ, попросил отойти в сторонку. Александр, собрался уже покинуть траурное место, как в куче мусора, он заметил школьную тетрадь. Её корочки были размокшими, а листы пожелтевшими. На поверку вся тетрадь была исписана непонятными словами, хотя и на кириллице, а так же рисунками и уравнениями на полях.
- Э! Чё там? - Послышался в сторону Александра знакомый голос рабочего.
- Могу я взять эту тетрадь?
Рабочий подскочил к Александру, пролистал тетрадь, пару раз тряхнул её и удивленно вернул чудаку.
3
Сидя в городском автобусе и просматривая основательно тетрадь, Александр понял странность письма. Слова относились к дореформенной орфографией с фетами, ерами и прочими паразитами. Впрочем, Александр вспомнил одну надпись, красовавшуюся в его родном городе, ещё с советских времён. Лозунг виде приваренных стальных реек на воротах школы гласил: «Нам нужен мир!» Ещё тогда, семилетнему Саше показалась орфография Русского языка не доработанной. «О каком мире они пишут?» - озабочено подумал он, прочитав надпись впервые. Старая орфография подобного бы не допустила.
Надписи в тетради были похожи на Пушкинские наброски, где рядом с текстом располагались зарисовки знаков зодиак. В большом количестве имелись таблицы с цифрами. Местами было не разборчиво, так как со временем чернила поблёкли и расползлись. Почерк порою был размашист, а иногда казалось, что писал другой человек. На уголках страниц виднелись следы засаленных пальцев. Из того, что удалось прочесть, Александр пришёл к выводу, что речь идёт о верном способе игры в лото. Тетрадь была исписана полностью, частично занята была и внутренняя часть задней корочки. А конечная фразы была зачёркнута так, что нельзя было её прочесть.
4
Прибыв на вокзал, Александр поначалу растерялся в выборе направления. Как попасть на перрон? Через пустое здание вокзала или через «землянку», из которой он вышел, когда приехал на сапсане из Москвы? Женщина-полицейский с горделиво-надменным, ханским лицом, чётко и участливо объяснила, что это можно сделать в любом месте. И что если Александр хочет попасть в старый вокзал, то лучше всего это сделать через новое помещение, а через «землянку», он сразу выйдет на перрон к платформе сапсана.
Заметив в лице Александра изменения, когда вопросительный оттенок сменился на изучающий тон, полицейская встала к нему боком, направив к его вострым глазам богатый, смоляной хвост, продернутый через отверстие форменной кепи.
Ещё долго, прохаживаясь ли по старому зданию вокзала, или восседая в кресле вагона поезда, мчащегося в Санкт-Петербург, Александр думал и фантазировал о женщине правопорядка у вокзала. И лишь когда поезд остановился у вокзала города Чудово, Александр словно очнувшись, принялся внутренне ругать себя, досадуя, что так и не разглядел старого вокзала Твери: «Когда ещё побываю в этом городе? Никогда! Одного дня для разграбления глазами города хватило. Все впечатления вывезены».
5
На станции Чудово, в вагон вошли двое мужчин средних лет. И, до того, пустые кресла, напротив Александра, заполнились говорящими тушами.
- Взять хотя бы старшего сына Александра II Николая Александровича. Если бы он стал императором, а не его младший брат Александр Александрович (будущий Александр III), то не было бы тех разрушений, которые произошли при Николае II.
- Петя, поверь, всё было бы то же самое. Только раньше. Посчитай, что произошло через двадцать три года после воцарения Николая II? Правильно - революция 1917-го года. А что произошло, через те же двадцать три года после смерти Александра II? Да - революция 1905-го года. Николай и революция связанны друг с другом. Преждевременная смерть старшего сына Александра II лишь отстрочило разрушение России. Всё было предначертано. Заметь ещё, будущий Николая II тоже был Александрович, как и его не состоявшийся дядя.
Александр достал из рюкзака тетрадь и нашёл там запись, раскрывающую тайну выигрышной карты лото. Верной, судя по записям, карта становилась лишь раз в двадцать три года. После не долгих подсчётов эта неделя становилась решающей. Мысли в голове Александра заметались: «Не может быть. Чушь собачья. Впрочем не просто так же всё сошлось. А, что я теряю? всего один билет, сколько он стоит? Неужто купишься, дурак. Да, дурак. Да мало ли их на Руси? Взять хотя бы этих двух историков-математиков. Смерть Александра II произошла в 1881, и если прибавить 23 года, то будет 1904, а не 1905 год. Счетоводы, блин».
- А вот в Америке революция невозможна. - Не унимался один из соседей Александра.
На что, Александр, мысленно вставил: «Видимо потому, что у них нет Николая Александровича». Оратор, не обращая внимания на открыто ухмыляющегося Александра, был всецело занят своим приятелем:
- Революция в Америке невозможна, так как у них нет классической Европейской столицы, с концентрацией власти, денег и активного населения. Всё это в Америке размазано по штатам. Все революции происходят только в столицах, в провинциях одна Пугачёвщина.
Александр перенёс вес на подлокотник кресла и приложился виском к окну. Сапсан въезжал в бывшую имперскую столицу - Санкт-Петербург. Голоса соседей Александра заглушались его мыслями: «Удивительно, что Москва существовала не будучи столицей. Какое удачное месторасположение. Какие девушки-бриллианты - гладкие, ровные, ухоженные. А какая архитектура. Тот же Кремль. Чудо, что прихоть Екатерины Великой была остановлена. Стояла бы сейчас на холме в место кремля ратуша. Нет, немцев нельзя пускать в наш огород. Пусть жуют свою Брюссельскую капусту».
6
Во время осмотра резьбы белокаменного портала Кронштадтского Морского собора и производя записи в блокноте, к Александру подошла старушка и принялась жаловаться ему на местную власть, озвучивая фамилии и суммы, при этом, тыкая своим указательным пальцем ему в блокнот. Наружность Александра, его напряжённая, вдумчивая физиономия, фотоаппарат со штативом и пометки в блокнот, придали важность его персоне, и в очередной раз ввели в заблуждение окружающих.
Ещё в юности, Александр получил прозвище - профессор. Как-то, войдя в ресторан в строгом костюме и с папкой, чтобы заказать на завтра столик для празднования сдачи сессии, студент Александр не сразу понял суетливого поведения обслуживающего персонала. Далее становилось ещё загадочнее для него. Препровождённый в отельную кабинку, он сильно удивился, придав лицу напряжённый вдумчивый вид, когда к нему в кабинет вошла хозяйка заведения и передала конверт, сопроводив действие жалостливым тоном: «Мы же договаривались на три, к чему светиться перед кучей посетителей? Мало ли кто в зале сидит». После прояснения ситуации, и хозяйка, и Александр, и оплошавший встречающий у ресторана человек смущались, пытались шутить, по поводу произошедшего недоразумения с таинственным конвертом.
Александр выслушивая бабкины жалобы у храма, мысленно поблагодарил старушку-стукача, так как она оторвала его от собора и заставила взглянуть на часы. Пора было бежать на пристань, где уже ожидала ракета с материка.
7
Основная поездка Александра не была связана с островом, храмом или Санкт-Петербургом, да и в Тверь он заглянул из любопытства. Александр собирал информацию об архитекторе высочайшего двора и святейшего синода Василии Антоновиче Косякове, намереваясь впоследствии снять о выдающемся зодчем документальный фильм. Эта мысль его посетила не тогда, когда, будучи в Харбине он обнаружил православную церковь, копию храма, которой он восхитился годом ранее на Гутуевом острове, снять фильм об архитекторе, возникла лишь по приезду в Благовещенск (два года назад он ещё не был Москвичом), узнав, что ещё одна копия Гутуевского храма до 1932-го года располагалась в его родном городе. Эту новость он узнал, проходя мимо разрушенного кинотеатра «Амур», на месте которого, стоял большой деревянный крест и плакат, возвещающий о возрождении святыни. «Интересная подводка. Словно кто специально толкает меня». - Подумалось ему тогда.
Придя домой, он стал рассматривать фотографии со своей прошлогодней поездки в Санкт-Петербург и обнаружил, что среди прочего, было сделано много фотографий именно двух храмов, а именно: Гутуевского и на набережной Лейтенанта Шмидта, где во втором, не только вид внешний и вид внутренний понравился Александру, но и акустические особенности привели его в восторг. К изумлению Александра, из интернета он узнал, что оба храма спроектировал и построил Василий Косяков.
Разочарованием Александра было то, что могила выдающегося архитектора была утрачена в вихре революционных событий. Ему захотелось напомнить о зодчем, сняв о нём фильм. Опыт у Александра уже был, так как более шести лет он отработал на Благовещенском телевидении и был автором нескольких документальных фильмом. И хотя, позже, в Москве он занимался программированием в одной ИТ копании, съёмки фильмов оставались у него как хобби.
Надо отметить, что сам Санкт-Петербург не впечатлил Александра, когда он увидел его в первый раз. Он напоминал ему Плюшкина. Богатый человек носящий дырявую одежду. Цены в музеях, библиотеках, гостиницах были запредельные. Процветал ценовой апартеид для иностранцев. И при этом, центр бывшей имперской столицы был в ужасающем состоянии. Лишь впоследствии, Александр стал понимать, что вся эта облупленная штукатурка, закоптелый цвет зданий не что иное, как кракелюр на картинах Рембрандта. Никому же не приходит в голову убирать паутинки с полотен. «Нет», - убеждал он себя впоследствии, - «всё верно. В северной столице не может быть кричащих красок северной Европы, где убогие домики раскрашены в цвета попугаев неразлучников». Для Александра северная Европа была олицетворением сельской девицы, прячущей свою бледность за «моментальным загаром». Особняком, пожалуй, стоит островная Англия, с её серой готикой, так сказать «Наркотические» фантазии Дали, воплощенные в камне. Нет, Петербург - это город роскошной южной Европы. Вид старомодной, благородной дамы.
8
И всё же, жадность в городе бросалась на каждом шагу. Зайдя в библиотеку, Александр с досадой обнаружил, что паспорт остался в гостинице.
- Скажите, у вас только по читательскому билету или можно за деньги? - Обратился Александр к библиотекарше. Её серые большие глаза вспыхнули и обстучали карманы Александра.
- А, вы… Не-ет, нельзя. - Поначалу бойко, а затем неуверенно и почти шёпотом протянула женщина и застыла в явном ожидании нового предложения от посетителя. Александр не стал более искушать работника и вышел вон бурча под нос:
- Чёрт, надо было вместо пиджака ветровку одеть.
Медленно перебирая ноги, вдоль набережной Фонтанки, Александру вспомнилось детство. Уже такое далёкое, бедненькое, советское детство: «А ведь у меня не было ни велосипеда, ни мяча, но я никому не завидовал, ничего не желал». Тут его словно стукнуло током и прибило к земле. Александр замер. Девушка идущая позади него, и не ожидавшая подобного фокуса от попутчика, врезалась во вдруг возникшее препятствие. Обогнув его, она бросила злобный взгляд в лицо обидчику. Александр подошёл к парапету и, посмотрев на тёмные воды Невы, окунулся в мысли: «Да, мне не нужен был велосипед, потому что я не умел ездить. Хотя нет, я боялся ездить. И мяч мне был не к чему, от того, что он был у Димки. И я всегда мог поиграть с пацанами в футбол, квадрат или минус пять. Конечно, с матерью мы жили бедно, но я не испытывал нужды. А разве эта библиотекарша находится в крайности?»
Очнувшись от мыслей, Александр обнаружил себя под вывеской торговой палатки продающей лотерейные билеты.
9
Сапсан мчал Александра домой в Москву. Разнообразие столицы было ближе Александру, чем какой-то законсервированный город. В то же время Москва не напоминала ему Брюссель. Александру вспомнились слова Гоголя, что Москва лучший город после Рима. Впрочем, это было сказано тогда, а сейчас? «Кстати, про времена, у меня же лотерейный билет с заветными цифрами!» - Весело прозвучало в голове Александра. - «Спасибо незнакомке у Фонтанки, что так своевременно меня толкнула. Иначе, я бы прошёл мимо палатки. Обязательно поделюсь с ней выигрышем. Да, подарю ей свою Выхинскую квартиру. Нет, отдам ей весь кукиш с маслом, который выиграю».
10
Находясь в собственной Московской квартире, Александр пялился на полностью зачёркнутый лотерейный билет. Он глядел и не верил своим мыслям: «Миллиард». Интернет был безучастен к его волнению. Лишь на следующее утро, после бессонной ночи интернет всё же сжалился и выдал информацию о розыгрыше, прозвучавший как гром - «Джек пот разыгран».
Периодически проверяя внутренний карман куртки, Александр в легком волнении и не доверии приближался к офису Общества, являвшегося организатором лотереи. И только когда кассир подтвердил, а за ним и контролер, что билет выигрышный, Александр окончательно уверовал в свою удачу. Сотрудники организации зашушукались и засуетились. Казалось, что в офисе акустика была лучше, чем в храме, что на набережной лейтенанта Шмидта, так как со всех сторон до Александра доносилось своеобразная аллилуйя: «Миллиард! Миллиард! Миллиард!»
Лёжа на кровати с не протёртым после умывания лицом и мокрой чёлкой Александр безучастно щёлкал пультом телевизора, переключая каналы. Меж пальцев левой руки он прокручивал пластиковую карту. Мысли, что он сделает с деньгами, насытили его. Александр осмотрел свою Выхинскую квартиру. Нахлынула неимоверная скука, какая бывает после возвращения из путешествия по тропическим странам в Российский уездный город в апреле месяце. На экране телевизора промелькнула церковь села Кукобой. Александр вздрогнул и убрал большой палец с кнопки пульта. Телеканал СПАС рассказывал о Ярославской епархии. Кукобойский храм напомнил Александру о его увлечении и обещании. Была ли это нахлынувшая лень или просто пришло осознание, что это всё глупости и не стоит тратить время на ерунду, но он поднялся с постели и произнес вслух:
- Зачем архитектору мой фильм? У него уже имеются памятники и куда более величественные. А для меня это мелко. Мне нужен широкий экран.
Но вдруг, ему стало жалко проделанной работы, в которой он так скрупулезно собирал материал, и Александр подумал о Степане увлекавшемуся, так же, как и он документолистикой, но тут, Александр почуял ревность к возможному чужому успеху. Выпустив пульт из ладони, он соорудил композицию со средним пальцем и показал конструкцию телевизору. Настроение Александра изменилось. Оно стало похоже на то, что было с ним, когда он соблазнил замужнюю женщину.
11
Прошло два года. Александр, работая в палатке по ремонту сотовых телефонов, проживал в Твери, предназначение этого, нового существования он объяснял себе ничем иным, как необходимым изменением демографической ситуации в городе. Впрочем, город этого не заметил. Подумаешь, ещё один неудачник. Да мало ли их на Руси?