Отрывок "Сыщики Лисьей горы"
- Что с тобой? - окликнул вбежавшего во двор, запыхавшегося и оглядывающегося Кольку дед.
- Деда, там приведения! - прошептал внук, показывая куда-то рукою.
- Какие такие приведения? – удивился дед. – Где?
- Та мы там, у Волковых в заднем дворе, в их старом саду костер жгли. Так вот, там, то сначала лиса пробежала, а потом за ней приведения пошли, - пытаясь отдышаться, тараторил Колька. - Как палки, длинные такие. Сквозь дым. А потом они назад, вернулись. Все пацаны, увидев их, как драпанули, и я тоже с ними.
- Разбежались, значит, а костер не потушили, - вздохнул дед. – Так? Ясненько.
- Так там приведения, деда! – прошептал Колька.
- Ясно, - встал дед, - бери ведро, пойдем тушить ваш костер у Волковых.
- А приведения? – с дрожью в голосе прошептал внук.
- Приведения? Хм. Ну, может вам показалось, что это они! Сейчас твой батька на машине приезжал домой, в ночную смену он работает. Фары его машины, скорее всего и прошли по забору, и свет от них через его щели просочился до вас. Вот вы его и приняли за приведения.
- А потом назад они вернулись, деда, - глотая слюну, прошептал внук.
- Так батя твой, Коленька, взяв какие-то документы, назад поехал. Понимаешь? Заехал передом к нашему двору, а потом назад, да впопыхах забыв выключить дальний свет. Вот он, скорее всего, этот свет от фар и пробился так далеко, через щели забора до вас, через два двора достал. Вот вам и показалось, что приведения туда-сюда двигаются.
- Вот дела! - Внук покачал головой. - Неужели так все было?
- Наверное, пойдем, проверим, не боишься туда вернуться со мною? –заговорщицки спросил дед и, похлопав Колю по плечу, спросил. - Или боишься? Нет? Молодец! Тогда бери ведро у колодца, наполни его наполовину водой и пойдем тушить ваш костер. А то пожара только нам еще в селене хватало. Все дома от огня сгорят, и наш тоже.
Дед, взял фонарик, и пошел в сторону дома Волковых. Колька его еле догнал, расплескав часть воды и без того неполного ведра.
Калитка к Волковым во двор со скрипом отворилась, и дед, обернувшись к внуку, спросил:
- Что через забор сигали?
- Не помню, - опустил глаза Колька.
- Когда я был маленьким, мы такими же были выдумщиками как вы, - снова похлопал внука по плечу дед Ваня. – Ладно, смотри по сторонам, а то вдруг и правда здесь есть приведения.
Света в доме Волковых не было, значит, старики спали.
По тропинке, заросшей высокой травой, они прошли жилой двор. В саду дым наполовину рассеялся, спасибо ветерку, проснулся. К счастью, костер затух, только в нескольких угольках, оставшихся от сгоревших веток, еще мерцали огоньки.
- Так, где ты видел с ребятами те приведения?
- Там, - указал Коля рукой в дальнюю часть забора. – Здесь дым от костра стоял. А вот там, под деревом, сначала пробежала собака. Ну, так вначале я подумал. А потом понял, что это лиса.
- Лиса? – переспросил дед.
- Хвост у нее был большой, стелился, словно заметала им свои следы, а сама длинная и роста небольшого.
- Ага, ясненько. Если бы к вам подбежала, то это точно была бы собака, - сделал вывод дед. – А куда она убежала?
- А вот здесь, в кустарнике малинника исчезла.
Дед направил на это место луч фонарика и начал осматривать ветки кустарника.
- О, - удивился внук, - а как же она через них могла пройти?
- Вот и я об этом же думаю, - усмехнулся дед. – Ты случайно не спутал то место? – и прошел вправо до полуоткрытой, заросшей травой калитки. – Может ты ее на фоне кустарника потерял.
- Может, - пожал плечами Коля. - Деда, а что, эта лиса здесь живет? Прямо в их дворе?
- Длинная история. Расскажу потом, когда будет время. А сейчас спать пора. Я сегодня на раскладушке буду спать в нашем дворе, а то в доме душно.
- А еще про тех цыган ты мне обещал рассказать, деда, - начал настаивать внук.
- Договорились, только дома об этом расскажу, - в голосе деда Колька почувствовал волнение.
- 2 –
Коле не спалось. Вернее, так казалось. Сначала сыщик Холмс со своим напарником, доктором Ватсоном ему допрос устроили об этих приведениях. И поверили. У них, оказывается в Англии, приведения во многих замках живут. А когда они Колю оставили, одно из этих приведений и заглянуло к нему в комнату. Прямо через стену прошло, и страшное такое, с усищами большими, вместо глаз пуговицы, с шипящей змеей на шее, которая чуть не укусила Колю. Но вовремя он проснулся.
«Интересно, а если бы она его укусила, то после этого он смог бы проснуться?» - подумал Коля.
Со двора через тюль проблески фонаря пробиваются, освещая часть Колькиной комнаты. Но свет тут же что-то закрыло. Что? Коля отдернул занавеску, а через окно на него смотрят огромные глаза, светло-чайного цвета.
Колька бросился к двери и включил свет. Майка на нем все мокрая, хоть выжимай, как и волосы на голове. Снова что ли все это ему приснилось?
Подавив свой испуг, выглянул в окно. Дед спал на раскладушке, которая стояла в тени от фонаря. Протер вспотевшее стекло от своего дыхания и глянул направо, в сторону колодца. Его тоже свет с крыльца почти не освещал. Но желание пить у Кольки было сильнее испуга, и, взяв чашку со стола, надев шлепанцы, направился к двери.
На улице было тоже душно, как в его комнате. Оглядевшись, Коля направился к колодцу. Ведро, к сожалению, было перевернуто, значит пустое, а чтобы наполнить его, нужно его спустить в колодец с шумом клацающей цепи, разбудив деда, чего делать ему, так не хотелось.
Тихонечко подняв крышку, закрывающую от пыли и мусора колодец, Коля аккуратно, чтобы громко не шуметь цепью, спустил ведро. Вода плеснулась, но ведро, ни как не хотело тонуть. И все из-за того, что опускал он его медленно, и, оно из-за этого не опрокидывалось, и как корабль, стояло на воде. Снова приподнял его повыше, и бросил вниз. Вроде перевернулось и чуть воды зачерпнуло в себя и начал потихоньку его поднимать.
- Коля, - кто-то окликнул мальчика сзади.
От неожиданности, юный Сидоров вздрогнул, и, отпустив ручку ворота, отскочил от колодца на несколько шагов назад, ища глазами того, кто его окликнул. И в ту же секунду, когда ведро после грома цепи плюхнулось в воду, вскрикнул. Перед ним стояло страшилище в белой одежде.
- Коля, на столе графин, вода в нем не такая холодная, как в колодце, - сказало приведение. И голос у него, как у деда. - Да чего ты дрожишь так? Не узнал меня, что ли?
- Нет-нет, - замотал головой внук.
- Так я же дед твой, Иван.
- Ага, ага, - продолжая пятиться назад, прошептал Коля.
И вдруг дверь дома отворилась, и раздался голос бабушки:
- Ваня, что за шум?
Колька с разбегу чуть не сбив бабушку, юркнул в дом, в свою комнату и, бросившись в кровать, накрылся простынью с головой.
«Вот приснится же», - думал он.
- Да Коля хотел колодезной воды попить, а я ему сказал, чтобы взял ее в графине, что на столе стоит, там вода не такая холодная. И ты выглянула, кричишь, внука напугала, - громко говорил дед.
- Ой, а может он тебя испугался? – повысив голос, ответила бабушка. – Как приведение слоняешься по двору в белом трико.
- Да что ты говоришь за глупости, не в трусах же мне ходить, - сказал дед. - Я в птичник ходил, закрывал калитку, а то внук вчера во дворе Волковых лису видел.
- Что, вернулась? Удивительно. Так настоящая или? – спросила бабушка.
- Не пойму, следов ее нигде не нашел. Неужели… - дальше, о чем говорил дед Иван, Коля не расслышал.
- Сколько помню, после нее у дяди Миши и тети Насти здоровье лучше становится, - громко сказала бабушка.
- Да, да. Завтра посмотрим, а то Михаил Павлович, смотрю, совсем сдавать стал, да и Настасья Валерьевна тоже, - вздохнул дед Иван. - Похоже, если не ошибся внук, то, снова приходила к Михаилу Павловичу лиса. Привидение ее, что ли? Бывает же.
- Ладно, Ваня, не думай о глупостях. Налей воды в кружку, я внуку отнесу. И не слоняйся по двору. Лучше иди в дом спать.
Через минуту Коля услышал бабушкин голос:
- Вот водичку принесла тебе, если хочешь, Коленька, попей. А я в прихожей свет оставлю включенным. Если в туалет хочешь, сходи.
Колька в ответ даже не шелохнулся.
Когда в доме все успокоилось, Колька выглянул из простыни. Выходит, ему все это, как ходил к колодцу, и не приснилось вовсе, а все было на самом деле: ходил к колодцу за водой, а деда своего за приведение принял. Ой, как стыдно!
Набравшись храбрости, вышел во двор. Дед сидел за столом в летней кухне.
- Дедушка, - прошептал Коля, - а можно я тоже буду спать здесь?
- Нет вопросов, - ответил тот. – Тащи сюда простынь с подушкой, а я – матрац.
Когда Коля лег на раскладушку, спросил у него:
- А цыгане те, дедушка, которые бабу Настю хотели схватить, куда потом делись?
Сейчас же их нет там на Лисьей горе?
Дед обернулся к внуку:
- Ладно, слушай, если не спится.
Про тетю Настю, ну бабу Настю, я сказал тебе, что не знал ее, дело понятное. Она старше меня, как и дядя Миша, лет на десять-пятнадцать. Когда я еще был мальцом, она в педагогическое училище поступила и училась в нем. А потом, как закончила его, тогда мне было уже лет тринадцать-четырнадцать. Школа у нас сгорела в селе, поэтому мы и ходили учиться в школу, которая была в соседнем селе. В той школе и тетя Настя, вернее Анастасия Валерьевна, после окончания училища работала учителем начальных классов.
Взрослой тетей она для меня была, поэтому не знал ее. У детей, сам понимаешь, свои интересы, а у взрослых – свои. И так получилось, что ходили мы с ней в одну и ту же школу, она учить детей, а я учиться в ней. И возвращались из того села, получается, иногда вместе с нею.
А один молодой цыган, из табора на Лисьей горе, влюбился в Анастасию Валерьевну, поэтому и приставал к ней с просьбой, чтобы она вышла за него замуж. А в то время цыгане уже года два, как жили рядом с нами, директор нашего колхоза доверил им табун лошадей. Ох, и красивые были они! В то время поля у Лисьей горы, на которых рожь выращивали, оставили для табуна, не стали засеивать.
Цыгане на Лисьей горе не строили себе жилья, и от общежития в селе отказались, а жили в своих кибитках, на которых туда приехали. Они жили, кто в шалашах, а кто в небольших домиках, сложенных из бревен.
В то время на Лисьей горе и в лесополосах между полями жили красивые лисы, огненные. Вот они, цыгане, и начали их добывать, шкурками торговать. Да все семейства лисьи, так и выбили. Вот такая история была.
А тетя Настя, один раз возвращаясь со школы, нашла двух лисят. Их видно только от мамкиной титьки оторвали, а охотиться, чтобы покушать, лисята еще не умели. Вот она и принесла их к своему возлюбленному дяде Мише, он только из армии вернулся. Они поженились, стали жить вместе, и выкармливали их, вот и вся история.
- Здорово! – вздохнул Колька. – А может, и мы так сделаем, деда? – Я их буду выкармливать. А то у Генки из нашего класса есть попугай говорящий, у Маши – свинки морские. А у меня ничего нет.
- Это со своими родителями обсуждай, а я буду против этого. Зачем лисят отрывать от родителей. Они же не люди, живут в поле диком, и пусть живут себе там. Это дядя Миша с тетей Настей их спасли тогда от смерти, то другой разговор. А у нас и куры живут, и гуси, и утки, и индюки, и корова, и овцы. Тебе, что мало?
- Да, да, - вздохнул Коля. – А ту ворону, что у Волковых живет, можно кормить?
- Так сколько влезет, только чем, вот в чем вопрос. Думаешь, она домашняя и в клетке живет? Нет. Сама по себе живет.
- Ну да.
- Так вот, внучек. Послушай до конца историю про тех лис. Потом как лис цыгане в поле всех поубивали, мыши в полях расплодились. Сильно расплодились! А вместе с этим и болезни на цыган разные напали, одна из них мышиная, называется лептоспироз. Целая эпидемия от нее пошла. А у нас медицины добротной в те времена не было, и стали помирать цыганские дети со стариками, и взрослые болеть стали.
Узнав об этом, наши родители забили в колокола, вызвали комиссию из района, санэпидемстанцию. И те нашли причину этих болезней, разносчиками ее стали мыши. Вот так, внучек. Это и заставило наш колхоз расстаться с цыганами. А там, где они жили, землю вспахали.
А у Волковых в то время мальчики родились, близнецы - Эдик, и Сергей, да и лисья семья принесла потомство, а как лисята стали подрастать, дядя Миша выпустил их назад, на Лисью гору. И вернулись они туда, на то место, где их родители жили.
Вот таким способом лисы наказали цыган.
- Каким? – не понял Коля.
- Ну, не стали убивать мышей, а те расплодились и болезни цыганам принесли.
- А, - поняв, наконец, о чем ему дед рассказывает, кивнул Колька головой. - А сколько они, эти лисы, живут, деда? Папа говорил, что в природе три года, а в неволе, десять.
- По науке может и так, - встал из-за стола дед, и присев на раскладушку, улегся.
– Давай спать, а то утром я пообещал твоему батьке съездить в город за запчастями для его машины.
- Ага, - согласился Коля, и закрыв глаза, почувствовал, как устал он. Пора спать.