Как говорит всесильный персонаж всенародно почитаемого писателя, кирпич ни с того, ни с сего, на голову не падает. Всё в этой вселенной взаимосвязано, подчинено общим законам и выверено неумолимой логикой бытия. Верить или не верить в это – выбор относительно свободного духа, который не в силах повлиять на результат. Фатализм – это философская теория, утверждающая, что, поскольку любое событие имеет конкретную причину, все человеческие действия предопределены, следовательно, ничто не происходит без заранее обусловленной причины. Концепция мировоззрения, согласно которой свобода – это познанная необходимость, и все процессы в мире, в том числе человеческий выбор, ей подчиняются, подталкивает индивидуума не сопротивляться обстоятельствам. Сам факт рождения нового субъекта не может быть контролируемым с его стороны, равно как и момент смерти. На симпозиуме от Аристотеля или на балконе от Канта можно почерпнуть не истину, а рассуждение о том, что любое событие случается в цепи других не-случайностей, обусловленных целым рядом сопутствующих факторов.
Прошлое и будущее, факты и предположения, связаны между собой реальными действиями участников истории в материальном мире. Вот и находит подтверждение теория фатализма, волнующая умы философов на протяжении двух тысячелетий. Если бы не увенчалась успехом Краснодарская наступательная операция войск Северо-Кавказского фронта, проведённая при содействии Черноморского флота, и 12 февраля 1943 года в результате продолжительных героических боев истребительного батальона Красной Армии не был бы освобожден Краснодар, то на свет не появилась бы как минимум одна девочка. С другой стороны, если бы не произошло трагическое землетрясение магнитудой 7,3 балла в ночь с 5 на 6 октября 1948 года в районе города Ашхабада, и не погибла бы новорожденная дочь молодой семьи офицера-пограничника из-за тучной квартирной хозяйки, застрявшей в дверном проёме, не родился бы один мальчик. Но так как все эти условия сошлись в судьбах некоторых людей, цепь событий привела к встрече других, также зависимых от внешних обстоятельств.
Валерка рано лишился отца, в возрасте девяти лет, и это его сломало. Он потерял интерес к учёбе, много времени проводил на улице, где и черпал жизненные знания. Мать вынуждена была работать и работать много, так как сама совершила глупость за пару лет до смерти мужа. Послеродовая депрессия тридцативосьмилетней женщины трансформировалась в неконтролируемые приступы ревности на грани психоза. Она с безумной одержимостью следила за мужем, устраивала скандалы и, наконец, развелась, хотя муж был на тринадцать лет старше и не переступал грань семейных отношений, принятых в советском обществе. Он был расстроен решением жены, но покорился обстоятельствам, съехал с квартиры и платил алименты на сына. Гром грянул, когда разведённый мужчина скончался в результате дорожно-транспортного происшествия. Он был отставным военным, и вместо того чтобы получать приличную пенсию по потере кормильца, Валеркина мать была вынуждена съехать со служебной квартиры и вкалывать маникюршей по двенадцать часов в день. Тем временем сын был предоставлен себе, и его учила улица.
Простая городская станичница без аттестата понимала, конечно, что сыну нужно образование, и даже определила мальчика в музыкальную школу по классу духовых инструментов. Она лелеяла слабую надежду, что он поступит в кадетскую школу и станет военным музыкантом, потому что это была единственная достойная и хорошо оплачиваемая профессия на её взгляд. Но Валерка не хотел учиться на хорошо и отлично, чем изрядно бесил мать, а троечников туда не брали, троечникам была открыта дорога только в ближайшее ПТУ. Так что, закончив с горем пополам восемь классов средней школы, молодой повеса поехал в другой провинциальный город поступать в автодорожный техникум, так как это было единственное крутое и хорошо оплачиваемое занятие на его взгляд, но не добрал баллов, зато прошёл в деревообрабатывающий, где и доучился до призыва в армию. Армейская служба немного подняла его самооценку, поскольку неожиданно для себя Валерка попал в самые престижные войска дяди Васи. Отличником боевой и политической подготовки он не стал и там, но зато участвовал в параде и к радости матери не удостоился чести быть откомандированным в Афганистан.
Когда Валерка вернулся в родной город, там буйствовала красками и запахами поздняя весна. Из-за отца, профессионального военного, служившего в погранвойсках, демобилизованный чувствовал себя причастным, и вместе с несколькими земляками-сослуживцами пошёл на празднование дня пограничника, а там, наблюдая за сытой праздной перестроечной молодёжью, по-своему понял, что означает выражение «праздник жизни». С этого момента он, не переставая, искал пути к счастью под девизом «положить в банк миллион долларов и жить на проценты». Молодые дембеля ещё по привычке выпивали в городском парке на поляне между деревьев и гипсовых статуй, а в сознании Валерки уже выстроился чёткий план действий по воплощению мечты. Как и многие другие представители поколения, созревшего в годы «застоя», он видел перспективы хорошей жизни только за пределами Советского Союза, а начавшаяся «перестройка» открыла новые возможности туда попасть. Не откладывая «в долгий ящик», искатель приключений отправился в приморский портовый город наниматься в моряки дальнего плавания.
Служба в армии в то время рассматривалась как положительная рекомендация и для поступления в вуз, и для устройства на работу. Вот только для трудоустройства на «белый пароход» требовалось профильное образование и знание иностранного языка, а у Валерки ни того, ни другого не было. Тогда он вышел из здания морского пароходства и вошёл в управление рыбного флота. Там дела шли немного лучше, чем у торгового, и вакансии матросов были практически всегда. Загвоздкой для немедленного зачисления в штат на работу вахтовым методом стало семейное положение соискателя. Из близких родственников у него числилась только старушка-мать, и этого было недостаточно для открытия рабочей визы за рубежом. По мнению наших и иностранных специализированных служб, человек с таким статусом не имел особой привязанности на родине и мог стать перебежчиком, а вопросы невозвращенцев и нелегалов являются вечной головной болью чиновников и политиков. И пошёл бы наш авантюрист «не солоно хлебавши» восвояси, кабы не молвил добрый человек словца заветного.
Теперь уж Валерка и не вспомнит ни имени, ни внешности того доброхота, но тогда старпом рыболовецкого траулера подал юноше фатальную идею, оказавшую поистине судьбоносное влияние на всю его добровольно сумбурную жизнь. Бывалый моряк посоветовал салаге жениться. И лучше всего взять в жёны разведённую женщину с ребёнком («нынче много таких»), и без проволочек «сострогать» ещё одного малыша.
- С таким семейством выпустят! Считай, виза у тебя в кармане, как только найдёшь дурочку, что согласится! – напутствовал старший помощник капитана.
Тут очень кстати лето наступило, девчонки потянулись к пляжам, и начались Валеркины поиски «невесты с приданым» и с лёгким отношением к вопросам брака, сводящимся к штампу в паспорте, и постоянным разлукам. Мать тоже хотела женить Валерку, но её планы значительно отличались от сыновьих, равно как и взгляды на потенциальную невестку. Возможно, материнское чутьё продиктовало подобные хлопоты. Ей как раз наоборот, хотелось привязать сына к дому, и, зная его взрывной характер, она выбирала кандидаток из станичной дальней родни. Мол, наши казачки, уж если возьмут в оборот, ни за что не выпустят. И начались смотрины под видом случайных встреч за завтраком, обедом или ужином с Леночками, Светочками и Людочками, ни разу не замужними и строго относящимися к созданию семьи.
Некоторое время неработающий Валерка просто клянчил деньги у матери и ходил с компанией друзей детства и одноклассников с района на пляж и по кафешкам. Небольшого взноса было достаточно, чтобы вскладчину купить кофе, пива и сигарет, а дальше уж никто и не считает, кто да сколько чашек или стаканов выпил, сколько штук скурил. Девчонки охотно знакомились с симпатичными парнями, и всякий раз Валерка пытался прощупать почву, используя все армейские навыки, приобретённые в разведроте. Но, увы, каждый раз получал отказ, сводившийся к «не хочу пачкать паспорт штампами», и симпатии кандидатки переходили к одному из его друзей. Лето постепенно подползло к жаркому зениту, почти все в его компании обзавелись более или менее постоянными подругами, а он находился в подавленном настроении от того, что исполнение мечты затягивалось. И тут удача повернулась к Валерке фасадом. Жарким поздним утром в календарной середине июля, когда шумная компания молодых парней и девчат играла в пляжный волейбол на песчаном берегу реки позади затона, мяч проскользнул между его поднятых рук и подкатился к её ногам.
Худенькая девушка в открытом купальнике читала, полусидя на большом полотенце прямо под солнцем, опираясь спиной на сумку и плотно уложенные вещи. Когда тёплый волейбольный мячик мягко ткнулся в изящные ступни, она нехотя перевела взгляд со страниц книги на бегущего в её сторону молодого человека, отложила бестселлер, гимнастическим движением потянулась к мячу, взяла его кончиками пальцев, подбросила и легонько подала прямо в руки приближающегося парня. Смущённый Валерка неловко принял и с дежурной улыбкой поблагодарил, мельком обратив внимание на обложку книги, которая снова очутилась в руках девушки. На светлом фоне была яркая картинка и разноцветная надпись на иностранном языке, кажется, английском. Сердце кольнуло приятным предчувствием, а за спиной слышались нетерпеливые крики партнёров по волейболу. Валерка кивнул головой и ещё разок сказал спасибо, и побежал в круг загорелых лоснящихся от влаги спин. Девушка проводила его оценивающим взглядом и вернулась к чтению.
Когда мячик прикатился к пёстрому полотенцу в следующий раз, над ней нависла мощная мускулистая фигура другого парня, напрочь заслонившая солнце. Девушка подняла глаза и встретилась взглядом с подбежавшим культуристом. Он сам нагнулся и схватил мяч, который утонул в его больших ладонях, и первым заговорил:
- Здравствуйте, мы вам не надоели со своим мячиком?
- Нет, вы мне не мешаете, - в ответе не было ни раздражения, ни любопытства, ни каких-либо иных эмоций.
- А что вы читаете? Это на английском или на немецком?
- На английском, детектив, - девушка была немногословна, но вежливо поддерживала разговор, давая надежду на знакомство.
- Вы так хорошо знаете английский?
- Я студентка языкового факультета университета.
- Ого! А пойдёмте играть с нами! – наверное, она поняла, что этот парень исполняет роль посредника, но причин для отказа не нашла. Она легко поднялась и пообещала присоединиться к волейбольной компании после того, как освежится от жары в речке. Девушка уже настолько привлекла их внимание, что дюжина пар глаз неотрывно следила за её кошачьей походкой, короткой пробежкой к воде и выходом бронзового тела в круг пляжного волейбола.
Валерке нравились темноволосые рослые девчонки с объёмным бюстом, а эта была маленькая, худенькая, рыженькая, сухонькая. Но она прекрасно двигалась, ловко попадала по мячу в прыжке, обворожительно улыбалась и смотрела на всех широко открытыми глазами, не смотря на яркое летнее солнце. Всё вместе вызывало в нём робость и смущение, потому что в девчонке чувствовался стержень, которым сам Валерка никогда не обладал. Что-то подсказывало искателю приключений, что этот вариант может стать выигрышным, но его осуществление не представлялось простым и лёгким. Именно поэтому он стал подталкивать на знакомство своего друга детства, не посвящая в детали. Юрка был спортсменом, жил на той же улице и находился в активном поиске. Он-то и подкатил во вторую потерю подачи за мячиком и пригласил незнакомку в игру, которая продолжалась ещё пару часов без остановки.
Усиливающаяся жара вынуждала игроков по очереди бегать к воде, открытые участки тел заметно темнели с каждым разом, загар так и прилипал к коже. Возбуждённые волейболом мальчишки всё более явно демонстрировали свои симпатии похорошевшим девчонкам. Наконец, игровой круг под палящими лучами распался окончательно, и Валерка с брызгами забежал в речку, где Юрка плавал кругами рядом с новенькой, болтая кукую-то ерунду о спортивном питании и острове енотов. Несмотря на течение, вода у берега прогрелась до комфортной температуры, и из неё совсем не хотелось выходить. К тому же дикий пляж не был оборудован кабинками отправления естественной нужды, поэтому все решали свои проблемы во время купания. Девушка первая устала бороться с рекой, стремящейся утащить купальщиков в далёкое путешествие к морю, и вышла на песок. Она повернулась лицом к солнцу, приняла позу человека Леонардо да Винчи, изображение которого создано примерно в 1490-1492 годах как иллюстрация для книги, посвящённой трудам античного римского архитектора Витрувия, и застыла, обсыхая.
Проголодавшиеся от активного отдыха парни ещё в реке начали обсуждать меню и бюджет обеда, на который собирались пригласить незнакомку. Юрка победил, так как он работал в спортзале и имел собственный заработок, сильно превосходивший Валеркины карманные деньги с материнской пенсии, и, выйдя из воды, уверенно направился к Витрувианской модели. Как раз в этот момент капли перестали стекать с влажного купальника, и девушка, не оборачиваясь, на цыпочках двинулась по раскалённому песку к своему полотенцу-лежаку. Юрка в два прыжка догнал её и засеменил рядом, Валерка поплёлся сзади, придумывая, как перехватить инициативу в удобный момент.
- Девушка, а давайте познакомимся?
- А давайте!
- Позвольте пригласить вас в кафе!
- Позволяю!
- Какое вино вы предпочитаете в это время суток?
- Белое к рыбе, красное к мясу, и обязательно сухое – это полезно для пищеварения.
- О, вы прекрасно разбираетесь в полезной и вкусной пище!
- Ну, это ещё не все мои достоинства!
Безобидная болтовня старого друга детства с возможной будущей подругой жизни немного раздражала Валерку, потому что они явно демонстрировали ему и друг другу высокий уровень начитанности, в то время как он читать не любил и не въезжал в суть разговора. Но со свойственной одержимостью он решил следить за ситуацией до момента, когда можно будет ею воспользоваться. Одевшись и собравшись, молодые люди так и пошли втроём через лесополосу в шашлычную, раскинувшуюся на свежей поляне недалеко от входа в парк. Столами и стульями там приспособили пни спиленных деревьев, слегка окультуренные фанерными столешницами и сидениями. За обедом знакомство состоялось уже настолько близко, насколько Валерка ожидал, и он узнал, что она разведена, имеет дочку, живёт отдельно от родителей, учится в университете, зарабатывает на жизнь переводами, редактурой, контрольными и шитьём, ни от кого не зависит и обладает ещё целым рядом преимуществ. В четыре она сказала, что должна идти за ребёнком в детский сад, поблагодарила за гостеприимство, приняла Юркино приглашение на бесплатную дискотеку у Поющих Фонтанов в Горпарке следующим вечером, потому что среда была единственным днём без дискотеки, и упорхнула.
К первой встрече Валерка готовился очень тщательно и ждал с нетерпением, но собирался ещё понаблюдать. Юрка пришёл с букетом цветов, сорванных на какой-то клумбе. Она выглядела иначе, чем накануне днём, потому что собранные в пучок волосы были распущены, на лице с помощью косметики были выделены самые выразительные черты, а одежда была сшита из простых тканей, зато по последней моде. Влюблённый Юрка не отходил ни на шаг, они танцевали и громко разговаривали в перерывах, когда он угощал её то мороженым, то лимонадом, то шампанским. Валерка всё время тёрся рядом, широко улыбался всякий раз, когда ловил на себе её взгляд, и старался участвовать в разговоре, если слышал что-либо знакомое в обсуждаемых темах. Девушка показалась ему ещё большей авантюристкой, чем он, хотя она называла саму себя новым для Валерки словом «фаталистка» и уверяла, что он должен знать о фатализме из школьного курса истории или литературы, по которым он имел «натянутые» тройки.
Впереди были выходные, которые все люди воспринимают как призыв гулять и кутить, независимо от статуса – будь ты в отпуске, на пенсии, на каникулах или вообще без определённого занятия. На субботу Юрка пригласил их новую знакомую в модный клуб, открывшийся в помещении театра юного зрителя, и Валерка, естественно, напросился, пользуясь безотказностью и приподнятым настроением лучшего друга. Там он всё-таки решился начать прокачивать тему и пригласил девушку на медленный танец. Она так хорошо двигалась в такт музыке, позволяла себя вести и не держала партнёра на пионерском расстоянии, что Валерку потянуло к ней не на шутку. После танца он решил выйти на перекур и потащил её. Сигареты появились на свет из её сумочки и оказались хорошими и дорогими. После пары затяжек он стал рассказывать о себе заранее заготовленными фразами, постепенно подводя беседу к своей мечте и непреодолимому препятствию на пути её осуществления.
Девушка слушала молча, демонстрируя ещё одно своё умение, и только по широко раскрытым глазам собеседник мог уловить её участие. Наконец, он решил, что момент настал:
- Представляешь, чтобы открыть визу и начать работать моряком, мне нужно жениться.
- Делов-то! – это не было пренебрежением, просто она не видела проблемы.
- Но, видишь ли, все знакомые девушки ждут от меня реального предложения и будут возражать, если после свадьбы я большую часть времени буду находиться в рейсах. А раз так, то отношения будут испорчены, потом скандалы, потом развод, алименты и суды из-за имущества. Мне бы этого не хотелось.
- Фиктивный брак?
- Я об этом думал. За фиктивный брак просят много денег, причём, вперёд. А у меня сейчас нет.
- Но есть же у тебя какие-нибудь знакомые, с которыми можно договориться?
- Есть. Я пытался поговорить на эту тему с несколькими знакомыми, но они все сказали, что не хотят пачкать паспорт лишними штампами.
- Какая чушь! Штамп в паспорте – это такая условность! У меня вон есть уже два – о браке и о разводе. Одним больше, одним меньше! В наши дни это не имеет значения!
- Да? А вот ты согласилась бы?
- Чтобы помочь хорошему человеку, согласилась бы!
- Может, обсудим?
- Ладно, обсудим, а теперь пойдём обратно – я хочу танцевать!
Лёгкость, с которой она говорила об этом, одновременно и удивила, и вдохновила Валерку. Под шум дискотеки он твёрдо решил, что в понедельник устроится на любую работу, хоть сторожем, хоть грузчиком, чтобы произвести должное впечатление на эту дерзкую девчонку и добиться своей цели. Нельзя было медлить, пока Юрка, который уже по уши влюбился, не увёл столь ценную невесту. После клуба они вместе проводили подругу до дома, и Валерка уже с ревностью следил, чтобы приятель не переборщил с ухаживаниями. Всё воскресенье они снова провели на речном пляже, все вместе, большой компанией, закрепляя знакомство, и всё больше мужского внимания было обращено на миниатюрную гимнастку, прекрасно играющую в теннис, пинг-понг, бадминтон и волейбол, а девушки его друзей осторожно налаживали с ней отношения.
Валерка теперь не наблюдал за подкатами парней, а конкурировал с ними и находился ближе всех к неожиданно появившейся надежде. Она сказала, между прочим, что родители уехали на неделю на море и прихватили с собой внучку, так что до следующих выходных она свободна и собирается отсыпаться по полдня дома, а потом валяться на пляже, пока в универе каникулы. Валерка сообразил, что нужно увязать этот график со своим и, что называется, примелькаться. После шумного отдыха у реки они все вместе прошлись примерно десять кварталов вдоль главной городской улицы, закрытой для автомобильного движения с вечера пятницы до утра понедельника, и компания постепенно редела, по мере того как её участники прощались и отваливали домой. Потом повернули в направлении её дома, отшили Серёгу, с его комплиментами красивым глазам и стройным ножкам, и снова оказались втроём. Со стороны могло показаться, что всё происходит само собой, без вмешательства участников событий, но она так не считала, однако позволила парням на этот раз не просто проводить, а зайти во двор и посидеть вечерок на пеньках под шелковицей.
В этом дворе жили добрые и весёлые люди и часто собирались у сараев, чтобы поговорить с лузганьем семечек, отметить семейный или официальный праздник, подышать свежим воздухом. В тот вечер к ним присоединилась соседка Аня, такая же молодая, но незамужняя и бездетная. Валерка воспринял это как некий намёк, но решил повременить с выводами. Девчонки быстро накрыли стол на большом пне различными домашними разносолами, отварной картохой, свежей зеленью, водкой и хлебом. Откуда взялась гитара, Валерка так и не понял, но после второго тоста Юрка уже играл на ней и пел что-то из Розенбаума. Договорившись о встрече на следующий день, они нехотя покинули гостеприимный двор далеко за полночь, а утром Валерка пошёл наобум по ближайшим работающим предприятиям. Ими оказались ликёроводочный и пивзавод. Свободная должность грузчика разливного цеха оказалась на ликёроводочном заводе, и рослого крепкого после армейской службы Валерку с радостью взяли и даже дали аванс, поскольку пятое и двадцатое строго почитаются и соблюдаются в среде трудящихся.
После удачной первой смены и в оставшиеся рабочие дни той недели он на крыльях летел через два квартала к Юрке, потом вместе они бежали к заветному дому, там их угощали прохладным квасом, и после этого они втроём или вчетвером не спеша шли на прогулку, по пути решая, то ли отправиться на пляж, то ли сходить в летний кинотеатр, то ли провести время в театральном кафе. Любое из этих мест и развлечений доставляло неизменное удовольствие благодаря наличию приятной компании и отсутствию материальных затруднений. На субботу Валерка заранее запланировал поход в тот же ночной клуб, но теперь уже по его приглашению и за его счёт, и сообщил об этом Юрке и девушкам в пятницу. Лето располагало к такому времяпрепровождению, и приглашение было принято. Он всё просчитал, наверное, в первый и в последний раз в своей жизни!
Вечер прошёл задорно и бесшабашно, коктейли веселили, музыкальная подборка радовала, Юрка увлёкся соседкой, а Валерке удалось завладеть вниманием той, которая интересовала его всё больше и больше. Клуб работал до пяти, но к трём часам утра он уже опустел наполовину по понятным причинам, и девушки не возражали, чтобы их проводили домой. Юрка с Аней пошли вперёд. Скоро они были неразличимы в тени деревьев от тусклого света уличных фонарей боковых улочек. А Валерка всего на несколько минут задержался со своей парой на центральной улице, залитой ярким неоном.
- Я бы сейчас выпил чашечку кофе, но где её взять сейчас?
- Я могу угостить тебя отличным кофе. Я недавно работала переводчиком на международной выставке. Англичане подарили мне два блока сигарет, а швейцарцы – упаковку шоколада и большую банку кофе. Только у меня закончился сахар. А где его взять сейчас?
- У меня дома. Это совсем рядом. Пойдём?
- Пойдём!
Они дошли до Валеркиного дома, она осталась ждать в подворотне, а он постарался тихо пробраться в дом и найти сахар, так чтобы не разбудить мать. Нет, мать не смогла бы ему помешать выполнить задуманное, но могла конкретно испортить настроение своими расспросами и проповедями, а ему хотелось надолго сохранить волшебство чудесного вечера. Валерка знал, где хранится сахар, и тот был найден в темноте и наощупь в шкафу крохотной прихожей, плавно переходящей в кухню. С торжествующим видом он вернул на место щеколду входной двери через узкое отверстие в решётке бокового окошка и выскользнул во двор. Негромко смеяться и обсуждать это маленькое приключение они осмелились только на улице, чтобы не дай бог не потревожить кого-то из соседей или их питомцев. Вам ведь известно, что такие события сближают? И теперь Валерка уверенно прижимал к груди килограммовую пачку сахара левой рукой, а правой обнимал девушку за талию.
Кофе и в самом деле оказался вкусным, квартира была однокомнатной, но просторной и уютной, все вещи находились на своих строго органичных местах. Чувствовалась хозяйская рука и необыкновенная аура семейного очага. И вообще Валерке не хотелось уходить из этого дома. Но он ушёл. Ушёл, чтобы вернуться через пару часов в чистой одежде и с огромным букетом роз. Он ломал себе голову, как сказать ей, что хочет жениться, после бесед о фиктивном браке? Ведь наверняка такой удивительной девушке много раз приходилось слышать объяснения в любви, комплименты, серенады и предложения. Он чувствовал уколы ревности, когда представлял себе, что может повторить чьи-то уже сказанные слова. Когда она распахнула дверь, едва он оказался на нижней ступеньке крыльца, Валерке, наконец, пришла в голову та самая оригинальная мысль, он выставил вперёд букет, шагнул через три ступени, заставил её отступить вовнутрь и обнять цветы и сам обнял её без единого слова. Всё остальное отступило на второй план до поры до времени. Главным в тот момент было лето. Жаркое, бурное, штормовое, с грозами и штилями, с перепадами атмосферного давления и человеческого настроения, с погодными аномалиями и логическими закономерностями. Оно длилось для Валерки двадцать лет. (2020) (Антология русской прозы 2023)