Исполнение приговора.
Виктор Лон пристально посмотрел в волевое лицо Артура Сона, пытаясь поймать его взгляд. Непривычно стало наблюдать у друга потупленный, растеряно блуждающий взгляд, из под черных мохнатых бровей.
Он сидел в кресле напротив, опираясь локтем на стол, нервно потирая ладонью свой высокий лоб.
Виктору все стало ясно. Откинувшись на спинку кресла, он уже без прежнего напряженного внимания продолжал смотреть на Артура, ожидая когда тот объявит уже известный ему приговор.
Сколько продолжалось это многозначительное молчание Виктор не ощущал. Его мышление неожиданно приобрело новое, неведомое ранее русло. Прежде всего он поразился той обыденности, с какой он готовился воспринять страшное известие. Раньше, ему приходилось размышлять о переходе человека в состояние когда становится известно о его смертельном исходе. Он считал, что человек неминуемо испытает жесточайшие страдания. Но с этого момента этот исход ожидает его ни где-то в лабиринтах жизненного пути, а в осязаемо близкий срок.
Ныне, когда коса смерти коснулась его лично, он был больше потрясен своим отношением к страшной вести. чем предстоящим переходом в небытие.
Инстинктивный оптимизм сознания и, ничем не пораженный, идеально работающий мозг отказывались признать неизбежную кончину.
Неожиданно глаза друзей встретились, но Артур, сразу же, словно испугавшись, отвел в сторону свой взгляд.
--Ты можешь ничего говорить.-- произнес Виктор ровным бесстрастным голосом.-- Мое сознание исподволь подготовилось к самому худшему.
Эту неизбежную реальность бытия, преодолев табу инстинктов самосохранения, я уже не воспринимаю как трагедию.
Артур невольно вздрогнул. Ему показалось, что голос друга доносится откуда-то из преисподней.
Раньше он был уверен, что в своей длительной хирургической практике преодолел неуверенность в психологических контактах с обреченными. Сейчас он убедился, что освещенная гуманизмом ложь врача и трусливый самообман, жаждущего жизни больного далеко не совершенные принципы отношений между ними. Примитивная уступка человеческой слабости унижает достоинство обоих.
Артур, сначала робко, затем все более пристально стал смотреть в лицо своего друга. Ему показалось, что в хорошо знакомых чертах появилось что-то загадочно новое, гипнотически притягивающее взгляд. Это было не лицо живого человека, а подвижная маска. Только глаза, в которых читалось неукротимая надежда, одухотворяли эту маску.
--И все таки, я как медик я хочу знать состояние моего организма. Кроме того, как расчетливый человек, я должен отчетливо представлять сколько времени мне отпущено в этом мире , чтобы завершить все дела.
--продолжал Виктор, уже с непреклонной требовательностью в голосе. Сообщи мне полностью, какие результаты получены при обследовании моего организма!
-- Ты ставишь меня в положение палача-изувера, который должен подробно объяснять своей жертве подробности назначенной по приговорку казни! — отрывисто произнес Артур, вновь отводя взгляд в сторону.
Виктор медленно поднялся со своего места и подошел к окну.
Отсюда открывался обзор почти на всю усадьбу. Аллеи тенистого сада окружали особняк.
Вольеры и клетки для животных, над которыми под его руководством проводятся под его руководством проводятся физиологические и анатомические эксперименты.
Он порывисто отвернулся от окна и заговорил взволнованным голосом:
--Пойми! За эти несколько минут я как будто очутился в ином измерении. В моем сознании разрушились барьеры между прошлым и будущим. Время стало не абстрактным мерилом протекающих событий, а осязаемой субстанцией, которую я ощущаю своими органами и, которое мое сознание уже способно постигать и использовать
В первый момент этого постижения мне стало безразлично, что происходит с моим организмом, сколько мне осталось жить. Я как бы окунулся в блаженство вечности. Подозреваю это ощущает каждый. кто в своем сознании преодолел инстинктивный страх перед смертью и, причащаясь вином вечности презрительно взирает на свое бренное тело.
Виктор замолчал. Он тяжело дышал. Глаза лихорадочно блестели.
--В следующее мгновение во мне зародилась новая страсть.--продолжал он, с трудом переводя дыхание.--Если раньше увлеченность работой побуждала не обращать внимания на тревожные сигналы, которые посылал организм в мозг, то теперь, понимая что болезнь запущена бесповоротно, я хочу точно рассчитать свои силы во времени, чтобы в оставшиеся дни как можно дальше продвинуться в своих исследованиях. Говори, что со мной?
Артур тяжело вздохнул и заговорил каким-то чужим голосом:
--Организм неоперабелен, метастазы проникли в желудок, печень и другие органы…
Артур не выдержав психологического напряжения запнулся.
--Достаточно...-- медленно произнес Виктор.
Затем, словно получив заряд бодрости, он встрепенулся и продолжал скороговоркой.-- Это значит у меня есть в распоряжении месяц, от силы два. Сегодня же интенсифицируем свои исследования. — продолжал он.
--Твои знания и руки потребуются в моей лаборатории каждый день. Бери в своем хирургическом центре давно тебе положенный отпуск и переселяйся ко мне.
Виктор отдавал распоряжения тоном не допускающим никаких возражений, и тот как будто в гипнотическом воздействии, не смел возражать.
Выслушав все указания, Артур попрощался и как лунатик, ничего не замечая вокруг, вышел из особняка.
Подавленный только что прошедшим объяснением он шел вдоль рядов клеток с подопытными животными. с ними уже были проведены операции по пересадке органов и тканей, и они лениво лежали, греясь на солнце и ничего не подозревали о произошедших в их жизни изменениях. Одни не знали даже того, что являются жертвами брошенными на алтарь науки, другие также беспечно ожидали своей участи.
У самой крайней клетки Артур услышал как жалобно заскулила, а затем зарычала недавно оперированная овчарка Альфа.
--Да можно ли ее теперь называть Альфой? — он остановился, задумавшись над неожиданно проблемой.-- Альфе был пересажен головной мозг дога Рема, а Рему Альфы.
В глубине души он был рад, что удалось отвлечься от мрачных мыслей. Они с Виктором уже провели целый ряд успешных операций по пересадке животным мозга и теперь, наряду с новыми экспериментами, проводили физиологические исследования, изучая изменения органов и систем у подопытных.
Эту важную часть работы с большим энтузиазмом проводил известный физиолог Винин. Увлекшись новой идеей, он уже месяц жил при лаборатории Лона.
Артур подошел к клетке и замер.
Под клеткой, положив голову на метлу лежал уборщик Ладин. Это был человек большой физической силы и примитивным интеллектом. Год назад Лон взял его к себе этого бездомного и вначале был доволен его работой. Но вскоре обнаружилось, что он курит гашиш. Лон вначале хотел его уволить любителя наркотического зелья, но поверил клятвенному обещанию покончить с опасной привычкой.
Ладин лежал, запрокинув голову, и с наслаждением выдыхал сизые кольца дыма, с характерным приторным, дурманящим сознание запахом гашиша.
Он был в состоянии полной отрешенности от внешнего мира. Собака в клетке над ним, прячась от обволакивающих ее клубов дыма,то рычала, то жалобно скулила.
Из препораторской появился Волин. Увидев растянувшегося под клеткой наркомана, он возмущенно всплеснул руками и, повернувшись к распахнутой двери произнес:
Данин умоляю Вас! Уведите это ничтожество в его комнату и заприте.
Вышел крепко сложенный парень с добродушной физиономией. Это был новый, еще незнакомый Артуру рабочий.
Он без видимых усилий взвалил на плечо расслабленное тело Ладина и направился к флигелю. Наркоман ни оказывал ни какого сопротивления. Его руки безвольно висели, на лице застыла гримаса , выражающая животное блаженство.
--Представляете!-- поворачиваясь к Артуру с негодованием воскликнул Волин. --Этот бродяга пропадал целый месяц. За это время он пристрастился к более сильным наркотикам. Где-то достал деньги и способы приобретения этих препаратов. У него удобные подходы к венам отмечены следами инъекций. Через некоторое время здоровый организм будет обречен.
Волин презрительно посмотрел вслед уносимому Ладину и продолжал:
--Я предложил Виктору уволить и выдворить это убожество, но он проявил не оправданное, в таких случаях снисхождение и заботу и намерен устроить его в специальную лечебницу. Теперь наш новый работник, кроме прямых своих обязанностей вынужден обслуживать этого экс-человека. Он постоянно обнаруживает тайники с наркотиками. Где тот ухитрился их раздобыть.?
Волин задумался и нахмурившись сказал:-- Я все-таки Виктору посоветую обратится в полицию.
--Виктору теперь не до полиции.--мрачно произнес Артур.
Волин сокрушенно покачал головой. --Простите меня, погрузился в обиходных проблемах и Вас пытаюсь в них втянуть.--растеряно пробормотал он.
--Надеюсь, проблемы со здоровьем нашего друга временные?-- с надеждой спросил он.
Все плохо. Надежды никакой. Он об этом знает. Все его помыслы теперь:
Как можно дальше продвинуться в исследованиях. В этом он видит свое, если не бессмертие, но надежное продолжение. Поэтому нам надо забыть о своих проблемах и помогать ему– чеканя каждое слово, словно скальпелем отделяя фразы, ответил Артур.
(Продолжение следует.)
Затем он резко повернулся и направился к выходу.
Неделя за неделей проходили в напряженной работе. Сон и Волин не покидали лабораторию даже в выходные дни.
Состояние здоровья Виктора заметно ухудшалось. Он тщательно старался скрыть, какие страдания испытывает. Иногда он не выдерживал и пошатываясь отходил от операционного стола.
Друзья делали вид, что не замечают, как он заходит в препораторскую только для того, чтобы ему сделали очередную инъекцию для снятия невыносимой боли.
Однажды Виктор, зайдя в препораторскую вновь вернуться в операционную не смог. Он позвал Артура и с обреченностью в голосе произнес:
--Все! Чувствую мне осталось жить два-три дня. Я верю...-- Его лицо внезапно исказилось. Было видно как напряженным усилием воли он заставляет себя преодолеть и выдержать пытки, приготовленные для него слепой природой.
--Вы завершите начатые мной исследования,-- продолжил он еле слышно и потерял сознания.
Уже сутки Виктор был в бессознательном состоянии. Сон и Винин понимали, что это конец. Разлагающиеся ткани все интенсивнее будут подвергать интоксикации мозг. Пройдет несколько суток и жизненно важные центры будут разрушены и аналитический ум Виктора будет потерян для человечества.
Артур провел бессонную ночь. Заснул он только под утро. Ему показалось, что заснуть еще не успел, а кто-то энергично трясет его за плечо.
--Кто? Что?--вскакивая воскликнул он.
Перед ним стоял Данин. Дворник подождал когда Артур совсем очнется от сна и, почему-то улыбаясь произнес:
--Ладин умирает!
--Этого еще не хватает для возникшей ситуации–подумал Сон.
Он быстро оделся и направился в комнату, где лежал наркоман. Здесь уже был Волин и две медицинские сестры из персонала лаборатории. Артур сразу обратил внимание на несколько пустых ампул и шприц, валяющиеся на полу.
Пощупав пульс и взглянув на зрачки распростертого на полу Ладина, сделал заключение:
--Золотой укол. Сделать ничего нельзя. В течение часа сердце остановится.
Артур повернулся и направился к выходу, с горечью думая:
--Два человека умирает в доме. Один по собственной инициативе завершает свое бесполезное существование.
У другого затухает сознание полное гениальных замыслов и идей, по воле злого рока.
Внезапно он остановился, словно перед ним возникла невидимая преграда.
Как молния возникла мысль: Для людей и природы мышление устремленное в будущее необходимо сохранить!
Он бегом возвратился в комнату и произнес, голосом, исключающим всякие возражения :
--Ладина и Лона на соседние операционные столы!
Артур работал с необычным даже для него вдохновением. Наркотики успели повредить в основном жизненные центры мозга. Остальные жизненно важные органы оставались в удовлетворительном состоянии. Он не ощущал никакой усталости хотя стоял за операционным столом почти десять часов. Методика пересадки головного мозга, которую они разработали с Лоном для животных, идеально подошла уже с первой попытки осуществить такую операцию для человека.
Судьба распорядилась так, что первый пациент, чей мозг пересаживался в черепную коробку другого человека, оказался один из авторов разработки.
Сделав последнюю спайку тканей с помощью лазерного сшивателя, Артур внезапно обессилено опустился в кресло.
В операционной все оживленно поздравляли друг друга, а он с не свойственной для него растерянностью смотрел на две фигуры лежащие на операционных столах. Тело Ладина, ставшее убежищем для мозга Лона, сохраняло все признаки жизни. Приборы показывали удовлетворительное состояние организма с новой анатомической и физиологической комбинации.
Тело Лона с мозгом Ладина агонизировало. Реанимационные воздействия не давали положительного результата.
Прошло несколько месяцев. Артур и Виктор сидели в обширном холле в креслах перед круглым столом и ожидали адвоката.
Артур с трудом привыкал к новому облику Виктора. Когда он подходил к своему другу, обладающему теперь фигурой и лицом Ладина, всегда чувствовал себя неловко. Только встретив проницательный взгляд голубых глаз, вновь верил в свершенное им чудо. Когда они беседовали или работали, телесная оболочка Ладина уже совсем его не смущала.
Виктор практически не испытывал неудобств со своим новым телом. После операционного восстановления, мозг быстро приспособил периферическую нервную систему к особенностям своей высшей нервной деятельности. Походка, мимика, жесты и, даже голос бывшего организма Ладина изменились и стали похожи на те, что были у уже кремированного тела Лона. Единственным новым в поведении Виктора стало то, что он старался реже смотреть в зеркала.
Вошел адвокат Золин. Официально вежливо ответил на приветствие и, усевшись в кресло, сразу же по- деловому раскрыл папку с бумагами. С нескрываемым интересом посмотрел на Виктора и затем повернулся к Артуру и прочитал заключение:
Суд рассмотрел Ваше заявление с требованием аннулировать завещание сделанное на ваше имя господином Лоном. В своем обращении к суду Вы утверждаете, что в черепную коробку умирающего от наркотиков Ладина был пересажен мозг умирающего от злокачественной опухоли профессора Лона .
Факт проведения этой операции подтверждают сотрудники Вашей лаборатории.
Вы настаиваете на том, что в результате проведенных операций, господин Лон остался жив, так как его мозг теперь находится в теле господина Ладина.
Адвокат на несколько мгновений замолчал. Затем, пристально посмотрел на Виктора и открыв гербовый лист бумаги прочитал: Следствие установило, что кремации подвергался труп господина Лона умершего, согласно проведенного вскрытия в результате поражения опухолевыми метастазами жизненно важных органов.
Заявление сотрудников вашей лаборатории о том, что профессор Лон жив потому что его мозг пересажен в черепную коробку господина Ладина, не может быть доказательством, на которое может опереться закон.
Тем более не может быть принято как доказательство самого Ладина, что он является Лоном.
Адвокат встал, еще раз, с нескрываемым интересом посмотрел на Виктора, положил папку в портфель и неторопливо, растягивая слова произнес:
Здесь кроме очевидных доказательств свидетельствуют очень серьезные аргументы, опровергнуть которые невозможно.
Виктор растеряно отвернулся. А Артур, порывисто вскочил и догнав адвоката, торопливо заговорил:
Простите за то что я Вас задерживаю! Если в современном законодательстве отсутствуют законы, то я, наверное, могу восстановить справедливость и вернуть деньги, завещанные им, оформив дарственную. Мне все равно, какую фамилию будет иметь мой друг!
— На это Вы имеете законное право.-- останавливаясь и медленно поворачиваясь, — ответил Золин. --Только вряд ли удастся воспользоваться этой приличной суммой денег господину Ладину.
Едва адвокат открыл дверь, как в комнату ворвались несколько полицейских. Двое из них вывернули руки Виктору за спину и и надели наручники.
--Господин Ладин, вы арестованы по подозрению в убийстве с целью ограбления четырех человек!-- почти торжественно произнес молодой полицейский офицер, очевидно впервые проводивший операцию по задержанию опасного преступника.
Артур, пораженный неожиданным развитием событий, застыл как изваяние.
Виктор, словно в гипнотическом сне равнодушно последовал в сопровождении полицейских к выходу.
Виктор сидел в одиночной камере самого страшного тюремного блока смертников в ожидании исполнения приговора. Многомесячные попытки, нанятых Артуром адвокатов, добиться оправдательного приговора, оказались напрасными. Упрямые аргументы тела преступника Ладина: отпечатки пальцев, группа крови и генетический код не пробивались изощренными юридическими ухищрениями.
Бесшумно открылась дверь. Двое дюжих охранников жестом пригласили Лона в узкий как штольня коридор.