предыдущая глава - http://proza.ru/2021/03/06/1597
Для Гитлера аншлюс*(1) не только создал плацдарм для наступления
на Чехословакию, но и стал личной местью Родине (Австрии)
за непризнание в молодые годы.
Исторический факт
Весь свой путь из окна поезда Марийка любовалась стремительной горной речкой, бесконечными рядами виноградников, пологими склонами холмов с пасущимися на них отарами кудрявых овец. За окном мелькали кусты дикого шиповника, алые маки, синие васильки, и белоснежные, словно невесты, хороводы ромашек на лугах.
Девушка уже подъезжала к своей станции, как вдруг небо заволокло грозовыми тучами и закапал крупными каплями дождь, грозящий перейти в ливень.
...Пленный тщательно укладывал булыжник на мостовой провинциального грузинского города так, как если бы мостил дорогу в родном Зальцбурге: аккуратно, чётко и красиво, как делал все, за что брался. Его сильные руки, привыкшие не только к клавишам рояля, но и к тугой тетиве арбалета и к рапире фехтовальщика, быстро привыкли в плену к тяжёлой физической работе.
Зато она позволяла его памяти уносить себя в недалёкое, и в то же время такое далёкое прошлое, как будто вся его жизнь до фронта проходила в другом измерении и на другой планете. И не верилось, что всего лишь два года назад он уехал из родового поместья в окрестностях небольшого австрийского города, раскинувшегося около северного подножия Альп, столице европейского барокко и родине великого Моцарта.
Австрия, которая до Первой мировой войны претендовала на гегемонию в Европе, потеряла свой суверенитет и стала провинцией Германии. Под видом аншлюса Австрии с Германией, фашисты заняли центральную часть Европы. Непризнанный на Родине австриец, которого когда-то не приняли в Художественную академию, став диктатором, стер свою родину с политической карты, лишил её некогда блистательную столицу остатков славы и великолепия. Австрия стала всего лишь плацдармом для дальнейшего наступления Германии на Чехословакию и другие близлежащие страны.
Правительство Австрии подавляло восстания рабочих, несогласных с его политикой, запретило коммунистическую партию, ввела антидемократическую конституцию, шло на сотрудничество с фашистами. Аншлюс укрепил стратегическое и экономическое положение рейха. Пятьдесят тысяч солдат и офицеров австрийской армии были включены в состав вермахта. Все это способствовало осуществлению фашистской агрессии в Европе.
...Максимилиан размышлял о том, как потомки страны великих Габсбургов, — его далёких предков, стали вассалами немецкого ефрейтора. И о том, почему непобедимая Германия потерпела крах в войне с Россией. В свои семнадцать лет он только после пленения осознал всю тяжесть нацистских преступлений. Юноша был потрясён, когда увидел бывших узников концлагерей, горы трупов около крематория, разбитые города, сожжённые еврейские поселения и белорусские деревни.
Он видел разруху по всему пути, что проделал в товарном вагоне поезда, вёзшего его вглубь незнакомой страны. И не уставал удивляться и восхищаться этой страной-победительницей, армия которой обороняла кварталы своих городов в боях с врагом дольше, чем немецкие войска завоёвывали некоторые европейские страны. Как такая отсталая страна, как Россия, смогла разбить непобедимую немецкую армию, которой покорились почти все страны Европы ?
Присматриваясь к русским людям, старался понять, в чем их сила, почему они победили, не имея достаточно вооружения в начале войны и тех ресурсов, которые брала Германия у покорённых ею стран? Что были у нейтральных стран-союзниц: Швеции, Швейцарии, Португалии, которых справедливо было бы назвать странами-участницами? Как могла советская армия победить превосходящие силы противника, не дождавшись своевременного открытия второго фронта, обещанного союзниками?
Максимилиан вспомнил, как в марте 1938 года он, десятилетний мальчик, стоя на центральной площади города вместе с дедом, аплодировал с другими жителями столицы, входящим в Вену немецким войскам.
Баронесса-мать не разделяла восторгов своего свёкра, и как большинство австрийских аристократов, считала Гитлера мещанской выскочкой с плохими манерами. В свою очередь, Гитлер в своей книге «Майн Кампф» называл австрийских аристократов «неспособными к действиям дегенератами». Вскоре Максимилиан под влиянием патриотических чувств и по совету деда, несмотря на протесты матери, вступил в «Гитлерюгенд ». Ему и в голову не приходило то, что его земляк, кумир и вождь, фюрер жестокий и беспощадный маньяк и убийца, по воле которого были безжалостно истреблены десятки миллионов ни в чем не повинных людей по всей Европе.
Мать никак не могла смириться с тем, что её мальчик, воспитанный в традициях австрийской аристократии, идёт на фронт. Баронесса винила в том своего свёкра, уроженца Баварии, «солдафона», как она в душе его называла. Он стоял у истоков создания горнострелковых соединений в 1915 году, в разгар Первой Мировой войны, когда на территории Баварии были сформированы первые отряды горных егерей. Горные стрелки отлично зарекомендовали себя в кровопролитных боях Первой Мировой, тем более что отряды возглавляли храбрые и опытные командиры, одним из которых и был дед Максимилиана, генерал-майор горнострелковой дивизии.
Из двенадцати горно-стрелковых дивизий, немецких была половина, две были австрийские, одна из югославских немцев, одна из боснийских мусульман, одна состояла из албанцев, и ещё в одной были и австрийцы, и норвежцы. Эти крепкие и выносливые парни были прекрасно подготовлены для ведения боя в сложных условиях, в том числе владели техникой единоборства.
При ведении боёв в горах можно было скрытно приблизиться к противнику и застать его врасплох, поэтому большое значение придавалось рукопашной схватке с врагом. Советские военнослужащие, в программу подготовки которых входило обучение приёмам рукопашного боя, были на «голову выше» германцев в вёрткости, скорости реакции, и применяли в схватке с врагом не только штыки, но и сапёрные лопатки, ледорубы, и всё, что попадалось под руку. Впоследствии, во время войны, инициаторами, и как правило, победителями в таких схватках были советские бойцы. Немецкие стрелки говорили:
— Кто в рукопашной не дрался с русскими, тот войны не видал.
Дед очень любил внука, названного в его честь, и принимал участие в воспитании Максимилиана, особенно после трагической гибели своего единственного сына, разбившегося при падении в глубокое ущелье при восхождении на Эверест накануне Второй Мировой войны. Он воспитал во внуке дух патриотизма и, часто рассказывая о своём военном прошлом, привил мальчику любовь к военной науке.
Под его руководством Максимилиан занимался альпинизмом, горными лыжами, стрельбой из лука и арбалета, конным спортом. Рукопашному бою обучал его сам дед. Режим дня был чётко расписан, за этим следил строгий Максимилиан-старший, не позволяя внуку ни на минуту расслабиться, потому что готовил из него военного горного стрелка. Честолюбивый дед мечтал о том, что внук получит военное образование и в составе батальона горнострелковой дивизии «Эдельвейс» будет участником покорения Северного Кавказа и одним из тех, кто водрузит знамя Германии на вершине Эльбруса.
В предвоенные годы по заданию командования он неоднократно бывал с альпинистами под видом туристов на Чегете, у подножия Эльбруса. Обучая их военному альпинизму и исследуя местность, делился опытом разведчика и стрелка.
Но главное: помечал на карте удобные тропинки и перевалы, а также опасные ущелья и места возможного схода снежных лавин в горах Северного Кавказа.
Максимилиан-старший прекрасно понимал, что все это очень скоро пригодится его прилежным ученикам, а может быть, и его внуку. К сожалению, мечтам деда, вышедшему в отставку незадолго до войны, не суждено было осуществиться. Его единственный внук не попал в военное учебное заведение по причине плоскостопия. Но тем не менее, Макс, как звали его домашние и друзья, вырос здоровым, сильным, выносливым, и получил отличную спортивную и военную подготовку.
Баронесса гордилась тем, что происходила из австрийских Габсбургов и венецианского рода патрициев Контарини. Она была красивой, довольно молодой и хорошо образованной дамой. Страстно любившая мужа, предки которого получили дворянский титул не по происхождению, а за военные заслуги перед Отечеством, после его гибели так и не вышла больше замуж. Она посвятила свою жизнь воспитанию детей, — сына и совсем маленькой дочери. Баронесса любила их нежной материнской любовью, особенно сына, и небезосновательно ревновала его к деду, видя, как мальчик тянется к нему. Максимилиан отвечал матери взаимностью и отношения у них были вполне доверительными. Но со временем, по мере взросления, он всё больше общался с дедом и проводил с ним почти всё свободное от учёбы и спорта время.
Мать открыла сыну мир искусства, приобщила его к музыке, поэзии и живописи. Под её влиянием он проникся философией Ницше, стал поклонником Моцарта и Гайдна, Шекспира и Гёте, Ван Гога и Рембрандта. Благодаря такому разностороннему воспитанию Максимилиан стал не только физически развитым, но и хорошо воспитанным и блестяще образованным представителем золотой молодёжи довоенной Австрии.
Неужели все это было в его жизни? Крутые спуски с горнолыжных альпийских трасс, победы на спортивных соревнованиях? Вальсы Штрауса на венских балах с дочерью английского дипломата, которая нравилась ему и казалась воплощением грации и красоты? Бравирование армейской выправкой и гордость, когда он впервые надел военную форму?
Максимилиан вспомнил как ближе к концу войны, дед, прекрасно понимая, что крах совсем близок и этих желторотых юнцов из Гитлерюгенда, в числе которых был его внук, пошлют фактически на бойню, так и не смог воспрепятствовать его отправке на восточный фронт. Воспользовавшись связями, втайне от родных, Максимилиан-старший заручился протекцией бывшего сослуживца, обещавшему ему, что внука отправят в безопасные пока Италию или Францию.
Но Максимилиан оказался на Восточном фронте вместо Западного, что чуть не стоило жизни деду. Уже по дороге на фронт юноша узнал, что его парализовало после инсульта.
... Максимилиан был контужен и взят в плен в начале лета 1944 года, под Витебском. Бой, в котором его пленили, был первый, и наверняка, последний в его жизни. Контуженный после взрыва разорвавшегося неподалёку снаряда, он долгое время лежал без сознания в окопе, присыпанный землёй.
Когда очнулся, то оказалось, что он уже в плену со своими такими же юными сослуживцами, выжившими в том жутком аду. Предателем себя не считал, поскольку был пленён в бессознательном состоянии, о побеге не могло быть и речи.
Охранялись пленные хорошо, местность и язык Максимилиан не знал, при попытках к бегству стреляли без предупреждения. В июле того же года он вместе с другими почти шестьюдесятью тысячами пленных немецких солдат и офицеров, стал участником Парада побеждённых в Москве . Ему пришлось пройти в строю пленных по Садовому кольцу и другим улицам столицы в самом конце этой колонны позорного для них парада.
А в ушах Максимилиана все ещё звучала возбуждающая речь Гитлера, которую постоянно передавали по немецкому радио ещё до поражения под Сталинградом:
— Наши войска в двух шагах от Москвы. Уже максимум через две недели они пройдут парадом под стенами большевистского Кремля и явят миру мощь и величие Третьего рейха!
Да, он попал на парад в Москве, прошёл в строю по Красной площади! Но каким был он, Парад побеждённых?
Пленные шли молча, потупив глаза и глядя себе под ноги. Некоторые из них, напротив, смотрели на русских с вызовом и нелепой ухмылкой, за которыми скрывались стыд, неуверенность и растерянность. Юношу удивило то, что жители столицы смотрели на них с насмешкой, с презрением и осуждением, и лишь изредка раздавались возмущённые возгласы людей, адресованные в адрес пленных фашистов и Гитлера.
Особенно ему запомнилась пожилая женщина в чёрном платке с заплаканными глазами на бледном, искажённом от гнева лицом. Она надрывно что-то выкрикивала в лицо понуро проходящим несостоявшимся победителям.
И он впервые в жизни поблагодарил бога за то, что не знает русский язык, но догадывался, что это наверняка были проклятия.
Но ещё больше его поразило то, что вслед за колонной пленных ехали поливальные машины и смывали нечистоты с асфальта, оставленных пленными. Максимилиан подумал, что русские дают им понять, что хотят смыть их самих со своей земли, как смывают эту грязь с улиц и площадей, где ступила нога врага.
Никогда ещё в жизни он, потомок дворян, славные имена которых вошли в историю его страны, не был так потрясён и унижен.
После парада юношу вместе с другими пленными отправили в Тбилиси, а потом в грузинский город Гори, родину Сталина, где он работал на строительных и дорожных работах вот уже около двух лет.
продолжение следует - http://proza.ru/2017/12/21/2198