Вчера была очередная годовщина со дня смерти моей мамочки.
16 лет назад, в теплый июнький вечер, она покинула этот мир.
Я сидела рядом и держала ее за руку. Только что уехала «скорая»…
Пожилой врач сделал успокоительный укол и сообщил, что мама уже очень слаба, и надо готовиться к худшему.
- Сердечко слабое! Я уже тут бессилен! Но по опыту вижу, что
она уходит — пояснил доктор.
Слезы текли у меня из глаз, я спросила:
- Как скоро это может случиться? Может, мне взять отгулы, чтобы побыть с ней?
- Да что Вы, какие отгулы! День-два, а то и несколько часов — на сколько хватит сил у сердца.
Я посмотрела на маму. Она лежала на диване спокойная, с закрытыми глазами, но я видела, что она в сознании и слышит наш разговор.
Я проводила доктора, села на краешек дивана, снова взяла ее руку и стала тихонько гладить. У меня наступил какой-то ступор: я что-то тихо говорила маме, я растерялась от этого известия и ничего не соображала — я не ожидала такого вердикта. После инсульта прошел уже год, мама чувствовала себя вполне сносно, и мы надеялись, что дальше ей должно становиться все лучше. Но у природы свои законы, а у каждого человека свои возможности.
Врожденный порок сердца, который долгое время не напоминал о себе, а теперь видимо, его терпение иссякло, и он пришел за своей непослушной данью.
Врачи запрещали ей рожать, а она родила нас с братом, ей нельзя было жить в жарком климате, а она моталась по гарнизонам за мужем, принимая на себя все тяготы 13-ти переездов. Ей нельэя было поднимать тяжести, а кто их будет поднимать, когда муж на службе или в командировке? Мы выросли на ее руках, в зависимости от качества выделенной начальством квартиры, она ведрами носила уголь для нашей печки, колола дрова, носила воду из колонки и колодца . Да еще эти неподъемные сетки с астраханскими арбузами и сумки с продуктами с базара.
Конечно, она была не одна такая труженица, но не у всех была такая серьезная болезнь. У нее всегда было высокое давление, но она никогда не жаловалась и не лежала, а сразу шла стирать или что-то еще делать, говорила, что так ей легче.
Морально ей попортили нервы и мы с братом своими, неожиданными для родителей, разводами после 15 лет брака, а принять новых зятя и невестку тоже стоило переживаний. Хотя родители никогда не мешали нам делать ошибки и принимать самостоятельные решения, но переживать -то мы не могли им запретить, хотя вторые браки получились очень удачными.
И вот теперь все эти «прелести жизни» дали о себе знать.
Давление стало неуправляемым после смерти папы. Они прожили в любви и согласии 53 года, и мама очень тяжело перенесла его уход. Оставшись одна, она потеряла интерес к жизни и жила будто на автопилоте. Все наши попытки как-то взбодрить ее кончались неудачей. Она все понимала, но ничего не могла с собой поделать, хотя внешне пыталась вести прежний образ жизни.
Однажды она сказала:
- Наверное, мне пора к папе…
Через год у нее случился инсульт, год реабилитации и вот такое заключение врача…
Я предложила маме воды или что-то поесть, но она только отрицательно повернула голову и сказала, что она не может глотать.
А потом тихо добавила:
- Если бы я была верующей, наверное мне было бы легче… - и две слезинки тихо покатились по щекам.
Вдруг мамочка вздрогнула, будто судорога пробежала по телу, выдохнула и застыла. Всего за 10 секунд она изменилась до неузнаваемости. Лицо пожелтело, сморщилось, и мама из красавицы превратилась в чужую старуху. Есть такие женщины, которые с возрастом только хорошеют. Вот она как раз из таких. А смерть отбирает эту красоту вот так, запросто, мгновенно и навсегда.
- Вот и все! - сказала я вслух.
Все произошло так быстро, что я даже испугаться не успела.. На автопилоте я позвонила в скорую и милицию, потом брату, мужу… и дальше все как у всех.
Как же мне ее не хватает все эти годы! Вроде мы старались не сваливать на нее свои проблемы, она никогда не встревала в наши семейные отношения, не бросалась на амбразуру, чтобы деткам было легче, но обычно приходила по первой просьбе, везде успевала помочь, посоветовать, натолкнуть на дельную мысль.
Но папа всегда был у нее на первом месте. Если у них были какие-то семейные планы, она говорила:
- Нет, в эту субботу я не могу оставить Анечку, мы с папой идем на концерт. В воскресенье можете привозить.
И мы не обижались, а искали другую возможность решить свои дела.
Наши с братом дочери и так до школы росли под бабушкиным присмотром, без садика. Так что в выходные она имела право нам отказать.
Сейчас я уже сама бабушка, но мамы в жизни так не хватает!
Светлая ей память!
А мой муж написал вот это стихотворение.
Всё кончилось
В память об Инне Георгиевне Ореховой
Ну, вот и всё – скончалась наша мама,
Отмучилась, уснула и ушла...
Еще не верит сердце, хладом странным
Наполнена душа, и боль не вся пришла.
Мы, по привычке, шутим, как и прежде,
Но вдруг пугаемся кощунства бытия,
И разум пресекает путь надежде -
Никто теперь не скажет – "Дочь моя",
Не будет больше маминого взгляда,
Не будет праздников весёлой кутерьмы.
Как рада нам она была! Как рада!
Как были счастливы в её объятьях мы!
Корили мы её, в порыве самомненья,
За беспокойство в неурочный час,
Она, ОНА просила извиненья,
За груз забот простить просила нас.
Как часто в жизни мы не успеваем,
Откладываем что-то на потом,
Но вдруг теряем, навсегда теряем,
И ничего нельзя исправить в том.
И каждый миг с надеждою, упрямо,
Не знаю, слышишь ты меня, иль нет,
Но всей душой кричу тебе я – "Мама
Люблю и помню, мир тебе и свет!"
(04.06.2004 г.)
Завтра — Большая родительская суббота, а храмы и кладбища закрыты! Жаль, что вирус и карантин лишили нас возможности навестить родных и близких людей! Но мы помним и любим их!Пусть земля им будет пухом!