Опасность смеха в том, что он заразителен, а в современном мире и без смеха достаточно заразы. И все же, нет-нет да и задумаешься над тем, что когда-то называлось остроумием.
Остроумие подобно ножу хирурга - оно помогает избавиться от лишнего, от отмерших тканей и целых организмов-паразитов, норовящих захватить власть над тобой. Эти организмы, пробравшиеся в наши квартиры из политических кухонь, на которых круглосуточно готовится идеологическое варево, стаскивают тебя за ноги с постели и ставят еще сонного перед телевизором, с экрана которого скоморохи своими дурацкими шарадами вынуждают сделать свой выбор между гомиками и президентом. Если сначала ситуация кажется абсурдной, то со временем, ты вовлекаешься в игру, и невольно начинаешь всерьез прикидывать шансы на личный выигрыш. Глупо, но работает. Послать всех на хрен уже не удастся, отшутиться тоже. Вместо тебя шутят уже другие, кому положено по статусу и по возрасту.
Заметили как помолодел юмор? Старые шутки больше не канают. Канаешь ты со своим старперскими приколами. И все же, в этой жесткой конкуренции стилей случаются реванши. Смотришь на Галкина и создается ощущение, будто случайно заглянул в сундук с засыпанным нафталином бабушкиным исподним. Но чувак в тренде, несколько миллионов просмотров на ютубе и в инстаграме. Секрет в том, что юморист прорвался на политическое поле. На первый взгляд, это сатира, но в современном контексте, это еще и способ оседлать волну и захватить внимание публики, которым, в последствии, можно бесконечно манипулировать.
Жаль, что шутам больше не рубят головы. Шутам даже порой удается завладеть престолом, и это тоже что-то новенькое. Наши соседи по карте демонстрируют это как достижение демократии с гордостью на весь мир. Похоже, что кто-то всерьез поверил в старую сентенцию, что юмор это грозное оружие. Или все же юмор это попытка побороть собственный страх?
Что же произошло с миром, если он так нуждается в этих постоянных конвульсиях смеха? Что происходит с юмором в нашей стране, находящейся на другом полюсе демократического процесса? Что происходит с нами, утратившими даже те навыки застольного анекдота, которыми так искусно владели наши родители? Нас захватили инопланетяне, нас накрыло волной авторитарной идеологии, или мы настолько утратили простодушие, что разучились смеяться?