Кремовая роза
Княжеское поместье раскинулось в благодатной долине, утопающей в зелени
персиковых и черешневых садов в окружении холмов, по склонам которых сходили
стройными рядами виноградники, подобно шеренгам гвардейцев в мундирах зеленого
сукна с алыми отворотами . Голубое небо сковозь редкую прядь перистых облаков
нежно созерцало согретую щедрым солнцем землю, не в силах отвести восхищенного
взгляда.
Высокая изгородь увитая плющом скрывала от постороних глаз главный дом
усадьбы, выстроенный во французском вкусе, окруженный цветниками, аллеями с
мраморными нимфами, дриадами, фонтанчиками в виде купающихся птиц, пухлых амуров
и подмигивающих медных чертиков.
Центральная аллея парка, усаженная кипарисами , оливами и магнолиями,
терассами спускалась к живописному пруду с ажурной резьбы беседкой, белыми
водяными лилиями и парой столь же белых лебедей, отражения которых скользили по
зеркальной глади воды цвета бутылочного стекла.
В просторном флигеле, с петушком-флюгером над черепичной кровлей и высоким
крыльцом, на козырек которого спадала пурпурная мантия «бумажных цветов»
бугенвиллеи, помещались кухня с припасами, манящая соблазнительными запахами
свежей выпечки, щекочущая ноздри духом жаркого.
Роскошный розарий, созданный искусными руками старого Садовника был
настоящей жемчужиной парка, гордостью хозяина и излюбленным местом гулянья его
юных дочерей. В мае парк захлестывали волны цветения розовых кустов поражая,
очаровывая, пьяня потрясающим разнообразием оттенков, изысканностью форм бутонов,
нежностью лепестков и утонченностью ароматов.
Первой волной шли розы солнечно-желтые , с лепестками подобными тончайшему
листу сусального золота, лимонные , бледно-лунные , цвета отполированной
прикосновениями многих рук слоновой кости. Далее шли розы белоснежные, словно
из китайского молочно-белого, прозрачного фарфора, иные походили на свежайший,
упругий ванильный зефир в обрамлении нежного глянца зелени, другие мягкими
формами напоминали подтаявший, чуть растекшийся по блюдцу сливочный пломбир.
Благородные и неприступные алые и пурпурные розы, высокие, с причудливо
изломленными краями лепестков, гордой посадкой головы красовались в изумрудном
колье листьев. Огненные розы горели желто-красными лепестками, как языки пламени,
занимающиеся от свечи остроконечного тугого бутона, похожего на рдеющий уголек.
Радужные розы переливались от желтизны серединки к нежно-розовому краю лепестка,
прозрачного, с тончайшeй паутинкой капилляров , видимых на просвет.
Пестрые, стояли словно розовые цветы окрапили жирным деревенским молоком из
крынки. Кремовые розы дивили масляной нежностью и мягкотью линий розетки, видимой
сахарной сладостью поцелуя лепестка. Облако аромата, на зависть самым знаменитым
парфюмерам парило над этим райским уголком и манило в свои объятья.
Волны роз сходились в единое, волнующее , пьянящее, прекрасное целое,
пестрое, яркое, мнообразное в своей самобытности, как весь окружающий мир.
Тут было все: и любовные прикосновения юных губ лепестков, и радость материнства
зрелой розы, глядящей на дитя-бутон, интриги и соперничество за внимание и
славу, благородство и ревность, простодушие и острые шипы коварства, наивность и
изощренность в изломе брови лепестка, застенчивость и самолюбование красоты.
Каждый приходящий в этот маленький, но такой разнообразный мир находил то , что
искал, хотел увидеть: целомудрие и влекущую сексуальность, неприступность и
легкость добычи, преданность и переменчивую ветренность, чистосердечие и лукавство. Только приглядись пристальней!
Розы радовались первым лучам восходящего солнца и крупным жемчужным каплям
проливного дождя, во след которому , радужный мост встает над умытой зеленью
парка. Купаясь в лунных лучах звездной ночи, розы подобно русалкам зазывали
путников в свои объятья, но настойчивые прикосновения дерзких поклонников,
посягнувших на близость, карались кинжалами шипов.
У каждой розы была своя судьба. Высшей формой посвящения, являлось право
быть избранной для украшения в дни торжеств главной гостинной залы, а также
спален хозяйки дома и юных княжен. Этой чести удостоивались самые изысканные,
неповторимые и нежные розы, которые были предметом вечной зависти иных.
Краткий миг обожания, признания красоты, восхищения, почетного места в интерьерах
роскошного дома, запотевший, граненный, фамильный хрусталь, чарующая музыка,
атмосфера праздника и любви, вечная юность! Можно ли это сравнить с обыденностью
розового куста, ощущением себя одной из многих и неизбежными зрелостью,
увяданием и гибелью под порывом беспощадного ветра времени, срывающего и
разметающего розовые лепестки. В лучшем случае их соберут в полотняные мешочки
для придания аромата белью в старых комодах орехового и вишневого дерева, а
в худшем просто сгребут метлой в яму с сорной травой.
Не так ли смертный человек стремится к славе, богатству, власти, роскошному
убранству, сановным кабинетам и высоким коридорам , рукопожатиям сильных мира
сего, призрев при этом простоту , забыв повседневную красоту скромного бытия на
лоне природы под небом с редкой проседью облаков. Вестимо, что стремительно
взлетев, на короткий срок познав власть и роскошь, иной падает, сгорает до срока
и обратной дороги нет.
Искусный Кондитер-кудесник и повелитель кухонного флигеля черпал вдохновение
в красотах цветущего парка. В разное время его кулинарные шедевры украшали
прекрасные цветы, водяные лилии , виноградные гроздья, с большой фантазией
выполненные из высочайшего качества припасов. Особенно был любим мастером
волшебный розарий с симфонией изысканных форм и нежных лепестков пастельных
тонов, столь ценимых в кондитерском деле.
Любимицей и явной фавориткой Кондитера была кремовая роза. Ее нежные лепестки
были столь безупречно изогнуты, очаровательная головка на длинной лебединой шее
стебля, столь грациозно посажена, а цвет столь изыскан. Розово-персиковый в
ласковых рассветных, или закатных лучах и золотисто-оранжевый при высоком
полуденном солнце . Пятнышки застенчивого румянца на щеках розы, умытых росой
ласкали солнечные лучи. Жемчужные капли проливного дождя превращались в
бриллиантовые на глянцевых листьях.
Кондитер дерзко задумал создать рукотворный шедевр равный по красоте шедевру
природному. Близилось торжество по случаю семнадцатилетия старшей из княжен и
делом чести мастера было удивить высоких гостей своим искусством. Обширные
кладовые и ледники ломились от припасов. Пестрой вереницей прибывали егеря с
разнообразной дичью, молочницы, зеленщики, посланцы самых знаменитых виноделов,
купцы с экзотическими специями и лакомствами. Целый рой поваров и поварят в
белоснежных крахмальных колпаках, подобно пчелам в улье, не покладая рук, варил,
парил, жарил, месил, пек и дегустировал.
Накануне торжества, Садовник поставил для убранства главной залы несколько
дюжин роз-избранниц, самых стройных, изысканных по цвету, запаху и форме бутона.
Розы были на вершине блаженства в предвкушении восхищения и славы среди золота,
шелков, бархата и звона бокалов.
Кремовая роза удостоилась особой чести. Ее похитил искусный Кондитер и
решил ваять свой шедевр с натуры. Солнце еще не взошло, когда мастер принялся
колдовать в своих чертогах. Прекрасная пленница с любопытством, щурясь на яркий
свет смотрела из запотевшей вазы граненного хрусталя по сторонам: на стенах
краснели начищенной медью массивные сковороды, из огромных посудин высились
сыпучие горы муки и сахарной пудры, конические айсберги сахарных голов торчали из
моря синей вощенной бумаги, желтели глыбы высочайшей пробы сливочного масла,
чуть тронутые лезвием широкого ножа, пузатые серебрянные сливочники были полны
густейшими сливками, бесчисленные соусники, ступки с пестиками, склянки со
специями стройными рядами высились до потолка, коньячные бочонки для пропитки
бисквитов, обильные медовые соты и корзины со свежайшими крупными яйцами,
прозрачными на свет. В белоснежных фарфоровых мисках помещались горы каленных
орехов: пушечные ядра лесных, петлистые мозговые полушария грецких, копейные
острия миндаля. Фунтовые плитки лучшего бельгийского шоколаду всевозможных
сортов: черного, молочного, белого были выстроены в огромную пирамиду. Глаза
рябило от груд словно покрытого лаком блестящего чернослива, россыпей янтарных
цукатов и изюма. Запахи ванили, корицы , сдобы нещадно дразнили воображение.
Праздничный торт был настоящим произведением искусства: нежный золотистый
бисквит с прослойкой белкового крема, цукатов, орехов и свежих ягод, а на
вершине в облаке взбитых сливок должны были поместиться семнадцать роз масляного
крема. Шестнадцать из них белые, бледно-розовые, чайные, были готовы и размещены
в причудливом хороводе в ожидании своей королевы. Кондитер принялся ваять, глядя
на обнаженную натурщицу. На столе, как хирургический инструмент лежали
кондитерский пакет с нежнейшим масляным кремом и всевозможные насадки: узкие и
тонкие, именуемые «корнетиками» для надписи и тонкого декора, широкие и плоские.
В искусных руках быстро закрутился, как веретено огромный гвоздь с широкой
зеркальной шляпкой и на него из кондитерского пакета полился волшебный поток
лепестков. Это была музыка. Из под кисти художника родился шедевр.
Новорожденная Кремовая роза была столь прекрасна, тонка лепестками, нежна
пастельным тоном, что казалось душа настоящей срезанной розы вселилась в нее.
Мастер стоял пораженный красотой своего творения. Кремовая роза с благодарностью
улыбалась своему Создателю, Прототипу , всему миру и молвила:
- Я так юна и невинна, так хочу жить, видеть голубое небо, умываться росой,
обращать румяные лепестки к солнечным лучам, обмахиваясь веером изумрудных
листьев, слушать журчание ручья и полуденный звон стрекоз, мечтать, глядя на
бледный лик луны и далекие звезды в чернильном небе.
- Полно , Милая, - отвечала настоящая кремовая роза-избранница из своей
хрустальной ложи. Ты слишком неопытна и несмышлена, не понимаешь своего счастья!
Мы Избранные- Я и Ты, как мое изображение- искусная копия, которая все равно все
лишь тень оригинала, украсим собой главную праздничную залу, нами будет
восхищаться высшее общество, не просто как равными себе, а как особым предметом
восторга, совершенства ! Шелка, бархат, золото и бриллианты будут окружать нас.
Эполеты, фраки, невообразимые дамские платья и прически... А ты мечтаешь о
прoзябании на кусте, одной среди множества других, об искусных, но грубых ладонях
Садовника, веснушчатом носе прачки, которая тащит по аллее корзину с выстиранным
бельем и порой подойдет полюбоваться и понюхать розы... И роза важно надулась в
хрустальной клетке вазы.
- Кремовая масляная роза молила: Я хочу увидеть мир, огромный и неповторимый во
всем его волшебном многообразии. Я так молода и не хочу сегодня же погибнуть под
секирой лопаточки для тортов в руках палача в ливрее, или под тупым топором
серебряной чайной ложечки на на эшафоте покрытом белоснежной скатертью.
О мой создатель, Мастер, кудесник! Неужели ты будешь безразлично наблюдать за
казнью своего творения?! Неужели сердце Художника не дрогнет, не сожмется от
жалости? Спаси, меня мой Мастер! Позволь мне увидеть рассветные солнечные лучи,
отразившись они понесут красоту твоего шедевра в бесконечность вселенной и
обессмертят твое имя!
В этой мольбе запечатлелся крик всех срезанных роз, гордившихся своей
избранностью, но в какой-то момент пожалевших о невозвратной жизни, родном кусте
и солнечных лучах, словно в Кремовую розу вселиась их души, сомнения,
переживания.
Странный порыв ощутил Кондитер, ничего подобного раньше с ним-человеком
видавшим разные виды, не происходило. Он даже погрешил на стаканчик доброго
коньяка принятый из дубового бочонка для равновесия и разогрева перед началом
работы. Мастер расчувствовался, словно услышал голос и мольбу Кремового детища.
Ему стало жаль дело своих рук и полета фантазии.
Что-то давнее, утраченное, забытое всколыхнулось в памяти промелькнуло перед
глазами: замшелый каменный мостик над прозрачной, быстрой речкой, радужные
спинки форелей, играющие с прядями травы, гибкий омут плакучих ив, теплые,
пахнувшие малиновым соком губы юной селянки, разноцветье луга, скрывающее
объятия, робкие признания, надежды, клятвы, слезы, блестящий поход в люди
подмастерьем шеф-повара, побегушки в раскаленных недрах кухни, подзатыльники,
расторопность, усердие, зависть, рябое лицо дочери шефа под венцом
(Его величество Случай ! Без него со всеми талантами можно было всю жизнь варить
кашу со шкварками для дворни), угрызения совести, совершенное искусство,
признание, слава, отдышка, двойной подбородок , каленый цвет лица, подчеркнутый
белоснежным накрахмаленым колпаком и так мало широкого синего неба и свежего
весеннего ветра...
Эх жизнь! Глубоко вздохнув, Мастер пришел в рабочее состояние, хлопнув
вторую стопку ароматного коньяка. Тепло пробежало по жилам, морок прошел.
Ловкими , отточенными движениеми он быстро сотворил копию Кремовой розы, которая
была прекрасна, но как и любая копия уступала оригиналу чем-то порой
неизъяснимым, но значимым- пожалуй частичкой души художника. Удивительно, но сам
не зная почему, он делал копию с Кремовой масляной розы, а не с настоящей розы в
хрустале.
Копия Кремовой розы была красива, безгласна и послушно заняла свое почетное место на вершине праздничного торта.
Занимался рассвет. Солнце уже готовилось выглянуть из-за холмов, развеять
утреннею прохладу , согнать молочный туман с виноградников , приласкать лучами
зелень парка. По дорожке к сонному розарию двигалась дородная фигура в
белоснежном одеянии. Кондитер перенес на фарфоровом блюдце Кремовую розу,
бережно устроил ее на ложе из упругих листьев и ощутил щекой нечто похожее на
воздушный поцелуй.
Мечта Кремовой розы сбылась: первые, робкие солнечные лучи нежно ласкали ее
лепестки, звучали птичьи трели, в тон им журчал ручей. Солнце подумалось все
выше, объятья его лучей становились все более настойчивыми, дерзкими, жаркими и
наконец невыносимо, смертельно жгучими...
За полдень, обходя сад, старый Садовник обнаружил на глянцевых листве розового
куста масляное ароматное пятно в виде сердечка.
А что же было дальше? Что стало с другими персонажами?
Довольный Хозяин щедро наградил, всех задействованных в подготовке торжества,
слугам выплатили двойное жалование. Сверх того, Садовник получил малопоношенный
сюртук с барского плеча, пару тонких батистовых рубашек, бархатные панталоны,
щегольский шелковый галстук, ну и конечно добрый штоф с праздничного стола,
которому старик обрадовался больше всего.
Кондитер получил увесистый кошель с серебром, которым распорядился весьма
странным образом. Мастер глядя задумчиво вручил его поваренку со строгим наказом
тайно снести в деревню и положить на крыльце вдовы- матери семерых детишек,
некогда слывшей красотой селянки, а ныне терпевшей горькую нужду и благодарившей
Бога за посланную неизвестным добродетелем помощь.
Копия Кремовой розы попала в главную залу в самый разгар торжества, познала
на краткий миг внимание, восхищение, восторг общества и исчезла в розовых устах
именинницы. Все как и было задумано.
О настоящей кремовой розе, томящейся в хрустальной вазе, в суматохе
подготовки к праздничному столу забыли. Никто не услышал ее безмолвного крика,
не заметил отчаянных жестов, беспомощных прыжков на единственной срезанной ножке
стебля. Она так и осталась на столе во флигеле, брошенная, обманутая и
разочарованная. Простоявшую несколько дней, слегка подвявшую, но все еще
прекрасную, розу отдали круглолицей, курносой прачке, которая принесла корзину с
выстиранными салфетками, полотенцами и скатертями. Женщина очень любила розы и с
радостью украсила ей свое скромное жилище.
Розовый сад продолжал цвести во всем своем удивительном многообразии,
неповторимых аромате и красоте, подобно вечному миру под солнцем и бескрайним
небом.
А его прекрасных посетительниц помнил в лицо и по именам только старый Садовник.