Алексей Тимчук вернулся в родной город в сорок девятом. Служил он на флоте, и когда вернулся в родной город в матросской бескозырке и брюках клёш – высокий, статный, плечи силой налиты – девушки сразу же всполошились. А мать Алёши забеспокоилась.
– Смотри, сынок, не кидайся на первую попавшуюся! Жену с умом выбирать нужно!
А Алексей смеётся:
– Ну что ты, мама, я жениться не собираюсь! Мне всего-то двадцать три! Что же я, себя запрягать в такие годы буду?
Марья Николаевна своё гнёт:
– Твой отец в эти годы уже тебя имел… Нет, жениться тебе нужно… Другой вопрос – на ком! Да ты не переживай, сынок, гуляй себе пока, сколько твоей душе угодно, а о жене я побеспокоюсь!
Тимчуки считались по тому времени зажиточными: свой домик имели, огород с грядками и виноград, что густо увивал веранду – из него они вино по осени делали. В такой дом голодранку не приведёшь! Марья Николаевна отправилась к свахе – была у них в городке такая баба Зина, которая всё про всех знала и за небольшие деньги парней с девушками сводила. Сваха наболтала Марье с три короба и наутро принялась за работу. Первым делом сходила она к родственнице, у которой дочь давно скучала на выданье. Будущая невеста была нехороша собой, слегка кривовата, зато пироги умела печь отменные и вышивала крестиком. Мать девицы ухватилась за сваху, как за спасательный круг.
– Помоги, тётя Зина, век буду помнить! Ты же видишь, сейчас с женихами туго… А что делать? В вековухах моей Надьке сидеть, что ли? Ты уж по-родственному посодействуй, а мы твой интерес соблюдём!
Могла бы тётка Зина и на Надьке остановиться – всё же как-никак родня! – но её смущал кривой глазик «невесты»: а ну как Марье Николаевне не понравится! Решила обойти она ещё несколько домов. А в их шахтёрском городке почти все семьи – многодетные, и в каждой – засидевшаяся дочь. А это, как ни крути, лишний рот! Вот мамаши золотые горы свахе Зинаиде и наобещали! А она растерялась: одна необъятных размеров, другая – тоща, костями гремит, третья – глупа, как гусыня, а у четвёртой перебор с умом! И тут к бабе Зине по какой-то надобности заглянула соседка Соня.
– Ой, соседушка! – обрадовалась сваха. – Как вовремя ты ко мне пожаловала! У меня жених для твоей красавицы Любушки наметился! Демобилизовался недавно! Ой, и хорош собой!
– Да ты что, баб Зина! Моя уже пристроена, вот осени ждём, чтобы свадьбу сыграть. И человек приличный, и должность у него хлебная. Дочка моя его ни на кого не променяет! Любит его без памяти! А кого сватаешь-то?
– Да Алёшку Тимчука, морячка нашего! Хорош, нечего сказать!
– Не, Тимчуки нам не подходят! С гонором они! Да и Алексей красивый больно, девки к нему липнуть будут…
– А Любушка твоя ничуть не хуже! – стала возражать баба Зина. – Такую ещё поискать надобно! И лицо, и фигура, и волосы золотые! А умница – каких мало! Зря, что ли, она бухгалтером на фабрике работает!
– Нет, соседка, не уговаривай! Жених наш человек солидный, старше нашей Любы на девять лет… Она за ним, как за каменной стеной будет…
На этом их разговор и закончился. Но неспокойно стало на душе у свахи, никогда ещё её усилия не заканчивались таким провалом. И так ей захотелось соединить Алёшку Тимчука и златокудрую Любушку, что пошла она на обман. Раззвонила по всему городу, что жених-то Любкин вроде как женатый и у него в областном центре семья и детки мал мала меньше. Дошли эти разговоры и до Сони. Что тут началось! Жениху было отказано от дома, и как тот ни пытался оправдаться, Соня и слушать о нём не захотела. А Любушка, как ни странно, даже вздохнула с облегчением и призналась маме, что она уже два месяца встречается с другим парнем, с которым на первомайской вечеринке познакомилась.
– А парень-то хоть серьёзный? – спросила Соня. – А то опять женатым окажется! Стыд и позор на весь город!
– А давай я его в гости к нам приведу! – предложила Любушка. – Сама увидишь, какой он замечательный!
В субботу намыла Соня полы в их единственной комнатушке, наготовила еды побольше, наказала младшим детям вести себя при госте прилично и села в ожидании «жениха» у окошка. И что она видит? Ведёт её Любушка под руку Алёшку Тимчука в полной моряцкой форме, а тот, высоченный, широкоплечий, к девушке склонился и её золотую головку целует…
Свадьбу сыграли весёлую, с размахом! Баба Зина, конечно, пыталась присвоить себе победные лавры и гонорар за сватовство, но ведь это не она, а судьба свой выбор сделала! И прожили Алексей и Любушка Тимчуки, мои дядя и тётя, без малого шестьдесят лет, подарив нам эту в чём-то забавную, а скорее всего, прекрасную историю о любви и верности, для которых никогда нет никаких преград.