Привет, сын!
Ты знаешь, с позиции меня сегодняшнего я вдруг понял, что ни о чём я тогда не думал, когда жил в чужой, вообщем-то, стране. Я верил своему отцу - коммунисту, верил безоговорочно, что лучше советского образа жизни – нет ( тем более, мы тогда победили в войне, самой страшной за всю историю человечества). Что принесли мы в эту страну и вынуждены защищать нашу помощь немецкому народу в строительстве «светлого будущего», которое мы строили и в своей стране. Поэтому жили мы в Берлине рядом с советской воинской частью с танками и пушками, и отец ходил туда каждый день на работу.
Несмотря на запреты, мы –дети, пробирались на территорию воинской части. И я помню, наблюдал своими глазами настоящие танковые стрельбы: как нас тогда не заметили и не арестовали, ума не приложу…
И ни о чём я не думал, воспринимал всё как должное. Даже танки на нашей улице Лореляйштрассе в 1968 году меня никак не удивили, а они шли или из Праги или в Прагу подавлять мятеж. Но об этом я узнал уже только гораздо позже… А тогда я просто проживал своё детство, входя в отрочество.
Мне вдруг представилась моя жизнь в Германии как фильм, снятый с «птичьего полёта».
Вот камера медленно проходит над Трептов-парком в Берлине, склоненные гранитные знамена, склоненные березки над братскими захоронениями наших солдат. Памятник советскому солдату с мечом в руках, разрубающим фашистскую свастику.
Поэт Георгий Рублёв
Это было в мае, на рассвете.
Нарастал у стен рейхстага бой.
Девочку немецкую заметил
Наш солдат на пыльной мостовой.
У столба, дрожа, она стояла,
В голубых глазах застыл испуг.
И куски свистящего металла
Смерть и муки сеяли вокруг.
Тут он вспомнил, как прощаясь летом
Он свою дочурку целовал.
Может быть отец девчонки этой
Дочь его родную расстрелял.
Но тогда, в Берлине, под обстрелом
Полз боец, и телом заслоня
Девочку в коротком платье белом
Осторожно вынес из огня.
И погладив ласковой ладонью,
Он её на землю опустил.
Говорят, что утром маршал Конев
Сталину об этом доложил.
Скольким детям возвратили детство,
Подарили радость и весну
Рядовые Армии Советской
Люди, победившие войну!
И в Берлине, в праздничную дату,
Был воздвигнут, чтоб стоять века,
Памятник Советскому солдату
С девочкой спасенной на руках.
Он стоит, как символ нашей славы,
Как маяк, светящийся во мгле.
Это он, солдат моей державы,
Охраняет мир на всей земле.
В объектив камеры попадает группа людей в белых рубашках и черных или темно-синих штанах и юбках. Камера наезжает, общий план сменяется средним. И мы видим, что это подростки с повязанными на шеях красными платочками. Солнце нещадно палит, хотя только май месяц. Один упал, прямо на каменные плиты замощенной перед памятником площади. К нему бегут люди, поднимают, дают воды… Ну, слава Богу, всё обошлось!
Советских школьников школы № 113 Группы советских войск в Германии принимают в пионеры.
Камера опрокидывается в небо и взмывает ввысь, потом поворачивается, и плавно опускается, и мы опять с «птичьего полета» наблюдаем весеннюю панораму тихого зеленого городка: уютные коттеджи на ухоженных участках, дома-игрушечки с веселыми рыжими черепичными крышами, мощенные брусчаткой тихие улочки… А это кто такие? Ну-ка, приблизимся и посмотрим. Два юных человека, о чём-то оживленно беседуя, спешат по гранитной мостовой.
Один повыше, чернявый, долговязый подросток бежит впереди, и как будто тащит за собой белобрысого, ниже ростом, в очках, похожего на немца.
Так это два друга: Боря и Коля, идут в школу - мимо уютных коттеджей, мимо домов-игрушечек, мимо странного дома с прозвищем «утюг», который чем-то действительно его напоминает. Идут по тихим улочкам с красивыми особняками, которые оказываются посольствами иностранных государств.
Вон, около одного идёт женщина с раскосыми глазами азиатки с большой коляской, больше похожей на детский игральный манеж на колёсах, только с глухими стенками. А в коляске куча-мала маленьких одинаковых китайчиков…
Да… Так вот, друзья идут мимо. Они так увлечены друг другом, что не замечают как выходят на большую широкую улицу, единственную в предместье такую широкую. Но у пешеходного перехода: белых полос, нарисованных на асфальте, приходится остановиться – здесь опасная зона.
Пока они стоят и ждут зеленого сигнала, камера вдруг резко взмывает вверх, и мы видим панораму всего Берлина, а центральная улица нашего предместья вливается в систему улиц и улочек большого города, камера поднимается выше и мы видим много городов среди зеленых полей, расчерченных на аккуратные квадраты, лесов и гор, перерезанных голубыми лентами рек…
Ещё выше!!! И мы вдруг начинаем узнавать физическую карту в кабинете географии, мозолившую глаза в школе почти каждый день. Реки начинают впадать в моря и океаны, на вершинах гор, уже напоминающих россыпь острых камней, появляется белый иней…
Ещё выше!!! Вдруг всё исчезает в густой молочной пелене тумана… Но камера движется выше, хотя мы этого не ощущаем, туман начинает рассеиваться, и зеленые поля с голубыми ниточками рек превращаются в знакомые очертания. Сначала сапога Италии, потом какого-то странного тигра Скандинавии… Камера поднимается всё выше и уже начинают проступать очертания белой гренландской касатки.
Выше, выше… Появляется лошадиная голова Африки, горы начинают превращаться в серо-коричневые выпуклые пятна с ярко-белыми звездочками на самых высоких пиках, а зеленые поля в некоторых местах заменяются большими серо-желтыми пятнами. Мы уже такие учёные, что знаем –это пустыни…
Всё выше поднимается камера. Уже видна сначала Южная Америка, напоминающая странную голову какого дядьки, потом голова с гребешком Северной Америки. Вместе они начинают составляться в огромного морского конька, плывущего в просторах ярко-голубого океана.
И всё это живое! Мы чувствуем мощное движение воды и воздуха в пролетающих массах облаков, которые иногда скручиваются в причудливые спирали и несутся ещё быстрее основной массы…
Наконец появляется верблюжья голова Австралии с сидящей на ухе птичкой Новой Гвинеи. А два огромных дракона Евразии и Америки как будто хотят поцеловаться в районе Берингова пролива. Карта постепенно становится круглой, превращаясь в шар, и две ослепительно белые ледяные шапки на полюсах как бы венчают его странным образом сверху и снизу.
А мы с камерой улетаем все дальше и дальше, уже в открытый космос. Четкие очертания материков почти сливаются с голубой массой воды…
Как красиво плывёт в черной пропасти космоса голубой глобус нашей Земли, окутанный голубым ореолом атмосферы в лучах «звезды по имени Солнце» !!!... Как красиво!!!
Но, что это!? Кадр резко сменяется на крупный план уличного светофора. Загорается зеленый сигнал… Мы совсем забыли про наших друзей… Камера показывает как они успешно переходят на другую сторону улицы. И… упираются носами в витрину магазина игрушек… И если, как я тебе писал, можно было часами стоять перед прилавками «Детского мира» в Москве, в берлинском Карлсхорсте витрина была в сто раз интереснее. Опустим её описание, а то друзья опоздают в школу - она здесь рядом буквально в ста метрах.
Но вот они отрывают носы от этого чуда. И камера вдруг останавливается, и общим планом фиксирует как по весенней зеленой улице весело бегут два неразлучных друга. Вот они свернули. Исчезли из кадра, а значит вошли в школьный двор. Уроки начинаются…
Февраль, 2020 г.