Капкан для привидения

День  был  жарким  и  знойным. 
Просторный  каменный  дом  был  весь  увит  цветущей  розой,  отчего  не  казался  таким  устрашающе  безжизненным,  как  это  обычно  бывает  с  домами  из  белого  кирпича,  выстроенных  по  типу  коробок. 
Вьющиеся  розы  белого,  красного  и  сиреневого  оттенков  обвили  дом  со  всех  сторон,  отчего  он  казался  сказочным. 
Вокруг  были  разбиты  клумбы,  установлены  арки  и  ажурные  решётки  с  цветами,  поражая  самое  смелое  воображение  буйством  красок. 
Прелестная  беседка  ярко-розового  цвета  так  же  была  увита  розами,  и  компания  из  четырёх  девочек  замерла,  увидев  такое  разнообразие. 
- Вот  это  да! – первой  опомнилась  Матильда. 
Матильда,  Алевтина,  Ириша  и  Кристина  стояли  на  тенистой  улице. 
Уже  был  конец  июня,  а  столбик  термометра  опустился  до  тридцати  пяти  градусов;  на  девочках  были  лишь  коротенькие  шортики  и  маечки,  а  Матильда  надела  белую  льняную  юбку  в  пол,  хотя  белой  она  не  казалась,  поскольку  лён  по  своей  сути  всегда  слегка  кремоватый. 
По  низу  юбки  шла  вышивка  под  гжель,  под  цвет  бирюзовая  маечка  и  белые  сандалии,  а  подруги  фыркали,  и  спрашивали,  не  жарко  ли  ей. 
- Лён  холодит, - пожала  плечами  она,  игнорируя  их  высказывания. 
Вчера  вечером  Матильда  с  Кристиной  приехали  в  гости  к  их  подруге  Алевтине,  у  которой  уже  гостила  Ириша. 
                1 
Матильда,  Аля  и  Ириша  учились  в  одном  классе,  а  с  Кристиной  Снеговой  познакомились  совсем  недавно,  но  она  успела  влиться  в  их  компанию,  и  Аля  позвала  и  её  погостить  к  себе. 
Бабушка  и  дедушка  Алевтины  решили  теперь  круглый  год  жить  на  даче  в  старом  посёлке,  который  населяла  сплошь  интеллигенция  прошлых  лет,  и  некоторые  семьи  жили  тут  круглый  год. 
Здесь  покупали  дачи  музыканты,  артисты,  художники  и  писатели,  а  так  же  военные,  учёные  и  врачи,  а,  поскольку  бабушка  с  дедушкой  Али,  равно  как  и  родители,  были  врачами,  им  предложили  дать  казённую  дачу  здесь,  но  они  отказались,  предпочли  купить  землю. 
Бабушка  Али  была  категорически  против  такого  положения  вещей,  не  желая  связываться  со  стройкой,  понимая,  какое  это  муторное  и  долгое  занятие,  ведь  проще  было  взять  дачу,  которую  предлагало  государство. 
Но  её  супруг  был  твёрд  в  своём  стремлении,  он  настоял  на  своём,  ввязался  в  стройку,  предварительно  переругавшись  с  женой,  но  всё  равно  сделал  по-своему,  и  оказался  прав. 
Те,  кому  дало  эти  дачи  государство,  оно  же  потом  и  отняло  их,  а  Миловидовы  не  лишились  двухэтажного  дома  с  каменным  низом  и  деревянным  верхом,  поскольку  он  был  в  их  собственности. 
Градислава  Тимуровна  и  Василий  Маркович  устали  от  жизни  в  столице,  закрыли  свою  квартиру,  перевезли  все  необходимые  вещи  сюда,  в  том  числе  цветы,  которые  Градислава  Тимуровна  любила  разводить. 
Теперь  родители  Али  помогали  им  устроиться  на  новом  месте,  а  Ксения  Леонидовна  была  довольна. 
От  тоски  Градислава  Тимуровна  учила  невестку  взращивать  цветы  и  плести  кружево  крючком,  а  Ксения  Леонидовна  не  любила  рукоделие,  сидела  рядом  со  свекровью,  скрипя  зубами,  и  часто  призывала  Алю. 
Алевтине  же  рукоделие  нравилось,  она  с  удовольствием  помогала  бабушке,  а  той  неожиданно  пришло  в  голову,  что  хорошо  бы  к  внучке  в  гости  приехали  её  подружки  недели  на  две. 
Уйдя  на  пенсию  в  звании  профессора  медицинских  наук,  она  не  утратила  сил  и  бодрости,  жаждала  общения  с  молодыми  людьми,  а  отсутствие  студентов  негативно  сказывалось  на  её  настроении. 
Поскольку  половину  мая  вся  компания  пробыла  в  усадьбе  Туманских,  в  гостях  у  Матильды,  сначала  на  майские  праздники,  потом  все  выходные,  поэтому  было  решено,  что  на  две  недели  девочки  прибудут  в  Серебряные  Родники,  что  и  сделали. 
Прибыли  подруги  довольно-таки  поздно,  было  уже  темно,  поэтому  разглядеть  окружающий  пейзаж  не  представлялось  возможным. 
Градислава  Тимуровна  обрадовалась,  увидев  компанию,  тем  более,  она  не  была  знакома  с  подругами  внучки,  та  уклонялась  от  этого,  и  теперь  жаждала  познакомиться  с  ними. 
Целый  вечер  она  расспрашивала  девочек,  кто  они,  кто  их  родители,  а  утром  они  отправились  гулять  по  окрестностям,  едва  вырвавшись  у  Градиславы  Тимуровны,  жаждущей  научить  их  вязать  кружева. 
- С  ума  сойти! – простонала  Матильда,  когда  они  выпрыгнули  в  окно  из  подсобки,  сплошной  заставленной  моющими  средствами. 
Весь  дом  зарос  кустами  сирени,  позади  фруктовыми  деревьями,  а  так  же  ёлками,  виднелась  даже  сосна. 
- Извините, - жалобно  проговорила  Аля,  когда  они  шли  по  тенистому  саду, - бабуля  тоскует,  ей  не  хватает  общения,  вот  и  вцепилась  в  вас! 
- Ничего  страшного, - мягко  проговорила  Кристина, - она  очень  милая. 
- Спасибо, - с  тоской  вздохнула  Алевтина, - но  она  ведь  нам  покоя  не  даст!  Хорошо,  что  я  успела  вчера  купальные  принадлежности  спрятать!  Идёмте! – и  она  двинулась  по  одной  ей  известной  траектории. 
Участок  земли  был  огромным,  сорок  соток,  причём  две  трети  занимали  фруктовые  деревья – вишни,  сливы,  груши  и  даже  абрикосы. 
По  бокам  росли  ели,  а  в  середине  Градислава  Тимуровна  устроила  грядки,  а  Василий  Маркович  оборудовал  парники. 
Когда  они  оказались  в  конце  участка,  Аля  подвела  их  к  небольшой  калитке,  отперла  замок,  и  они  вышли  за  пределы  дачи,  а  потом  направилась  к  раскидистому  дубу,  расположенному  аккурат  за  домом. 
Там  она  вытащила  из  дупла  в  дубе  набитый  пакет. 
- Наши  купальники  и  полотенца, - известила  она,  развязывая  его, - переоденемся  тут,  а  то  на  речке  может  быть  полно  народа!  Это  вам  не  Аргентина,  где  на  пляже  можно  переодеться,  укрывшись  полотенцем. 
- Это  точно, - кивнула  Матильда. 
В  марте  подруги  побывали  в  Аргентине,  получив  поездку  в  подарок  от  спасённой  ими  женщины,  и  сейчас  они  провернули  трюк,  как  и  на  пляже  в  Южной  Америке. 
Девочки  образовали  подобие  кабинки  из  широких  полотенец,  чтобы  каждая  смогла  переодеться,  и  никто  не  смог  подглядеть. 
Они  едва  запихнули  нижнее  бельё  в  пакеты,  как  зашуршали  кусты,  и  из  них  показалась  красная  физиономия. 
- Это  кто  это  тут  безобразничает? – услышали  они. 
- Бегом, - шепнула  Алевтина. 
Девочки  не  стали  дожидаться,  пока  красная  физиономия,  непрерывно  треща  кустами,  покажется  здесь,  и  припустились  бегом. 
Неизвестный  помчался  за  ними,  но  не  догнал,  девочки  выбежали  в  поле,  сплошь  засеянное  рожью,  и  спрятались  в  её  зарослях. 
- Кто  это? – зашептала  Матильда. 
- Местный  участковый, - прошептала  в  ответ  Аля,  оттирая  пот  со  лба, - точнее,  он  был  когда-то  участковым,  теперь  вот  сторожит  вот  эту  рожь. 
- Никогда  не  видела  настоящую  рожь, - изумлённо  проговорила  Кристина,  коснувшись  пальцами  зелёного  колоска, - а  зачем  она  тут? 
- Выращивают, - пожала  плечами  Алевтина, - хотя  это  меня,  честно  говоря,  удивляет!  Рожь  в  основном  в  Сибири  и  Забайкалье  выращивают,  а  у  нас  вот,  поле  под  боком! 
- Слушай,  а  какого  лешего  мы  убежали? – Матильда  уселась  на  землю, - ну,  переодевались  мы...  И  что? 
- Да  он  дебил, - вздохнула  Алевтина, - Пётр  Денисович  запросто  мог  оттащить  нас  обратно  к  бабушке,  и  она  бы  не  отпустила  нас  на  речку!  Ему  ничего  ведь  не  объяснишь... 
- Н-да, - крякнула  Матильда,  задумавшись, - и  что,  нам  теперь  каждый  день  вот  так,  через  окно  на  речку  убегать? 
- Потерпите  немножко, - Аля  молитвенно  сложила  руки, - я  уговорю  бабушку  не  держать  вас  под  прицелом  своего  зоркого  глаза!  Я  же  тут  с  ней  с  ума  сойду!  Она  у  меня  прямо  дракон,  даже  дедушка  с  ней  не  связывается,  просто  молча  слушается. 
Все  невольно  вздохнули,  припомнив  спокойного  и  даже  меланхоличного  пожилого  человека,  молча  читавшего  газету,  сидя  в  большом  кресле. 
Пожилой  генерал  не  перечил  своей  супруге,  просто  молча  делал  то,  что  она  говорила,  а  всё  свободное  время  проводил  за  чтением  газет. 
- Ладно, - решительно  проговорила  Матильда,  вставая, - в  какую  сторону  к  реке? – и  она  выглянула  из-за  колосьев. 
Пётр  Денисович  исчез,  и  девочки  спокойно  дошли  до  речки. 
Народу  здесь  было  прилично,  в  основном,  местные,  дети  владельцев  дач,  и  некоторые  девочки  с  любопытством  посмотрели  на  новеньких  девочек,  которые  пришли  с  Алей. 
- Вон  мои  местные  подружки, - указала  Аля  на  двух  девочек. 
- Я  их  помню, - закивала  головой  Ириша, - Леля  и  Люся!  Как  они  выросли!  Сильно  они  изменились  за  целое  лето! 
- Не  удивлюсь,  если  и  нам  с  тобой  они  скажут  то  же  самое, - усмехнулась  Алевтина,  расстилая  покрывало  на  песке. 
Леля  и  Люся  тотчас  вскочили  со  своих  мест,  и  подбежали  к  ним. 
Это  были  две  сестрички-близняшки,  одинаковые,  как  две  капли  воды. 
- Привет! – хором  воскликнули  они, - ты  не  одна! 
- Ты  Ириша, - сказала  одна  из  девочек, - я  помню  тебя! 
- Привет, - ответила  Алевтина,  улыбнувшись, - вы  давно  здесь? 
- Да  уже  целый  месяц  сидим, - надула  губы  другая, - в  августе  папа  обещал  нас  в  Париж  свозить! 
В  глазах  Али  сверкнула  усмешка,  и  она  посмотрела  на  Матильду. 
- Знакомьтесь,  это  Матильда,  а  это  Кристина, - представила  их  она, - Иришу  вы  знаете!  А  это  Леля,  Ольга,  то  есть,  а  это  Люся,  Людмила. 
- Привет-привет, - закивали  головой  девочки. 
Матильда  с  любопытством  рассматривала  их. 
Девочки  были  их  возраста,  но  идентичны,  как  две  капли  воды. 
У  обеих  были  светлые  волосы  до  лопаток,  светло-карие  глаза,  белёсые  брови  и  ресницы,  отчего  девочки  походили  на  альбиносов. 
- Можно,  мы  к  вам? – тотчас  спросила  Леля,  а  Люся,  не  дожидаясь  согласия,  сбегала  за  их  полотенцами. 
Девочки  тараторили  без  умолку,  не  замолкали  даже  в  воде,  и  Матильда,  не  выдержав,  вдохнула  воздуха  и,  задержав  дыхание,  нырнула  под  воду,  окатив  присутствующих  водой,  и  близняшки  зафыркали. 
- Фу! – воскликнула  Люся,  надув  губы, - разве  можно  так  нырять! 
Алевтина  пожала  плечами  и  рванула  вперёд,  Ириша  за  ней,  развив  невероятную  скорость,  и  вскоре  они  оторвались  от  надоед. 
Вынырнув,  Матильда  увидела  подруг  неподалёку,  и  подплыла  к  ним. 
- Оторвались  от  этих  болтушек! – сказала  она,  оглядываясь. 
- Теперь  не  отцепятся, - покачала  головой  Алевтина, - будут  досаждать  и  досаждать,  они  такие  окаянные! 
- Хороших  же  ты  себе  подружек  нашла, - усмехнулась  Матильда. 
- Да  они  мне  и  не  подружки  толком, - пожала  плечами  Аля, - просто,  когда  Ириша  куда-нибудь  уезжает  с  родителями,  либо  ей  снимают  дачу,  она  там  со  своей  бабушкой  сидит,  мне  тоска...  От  нечего  делать  немного  общаюсь  с  ними,  но  их  спесь  способна  достать! 
- Надо  от  них  как-то  отвязаться, - вздохнула  Ириша, - они  и  в  прошлый  раз  нас  достали,  таскаясь  за  нами. 
- А  где  Кристина? – опомнилась  Матильда. 
Подруги  в  панике  стали  оглядываться,  поплыли  назад,  и  вскоре  увидели,  что  Кристина  сидит  на  полотенцах,  рядом  с  ней  Леля  и  Люся,  а  в  воду  девочка  не  заходила,  судя  по  её  сухим  волосам. 
Им  ничего  не  оставалось,  кроме  как  выйти  из  воды,  и  опуститься  на  лежак  рядом  с  остальными. 
- Разве  можно  так  нырять? – недовольно  спросила  толи  Люся,  толя  Леля. 
- Вот  именно! – вторила  ей  сестра, - всех  обрызгала! 
- Вы  и  так  мокрые! – Матильда  презрительно  скривила  губы,  а  потом  повернулась  к  Кристине, - а  ты  что  не  купаешься? 
- Я  не  умею, - ответила  девочка,  чем  ввергла  их  в  шок. 
- Не  умеешь  купаться? – тотчас  подпрыгнула  одна  из  близняшек, - так  мы  с  сестрой  сейчас  тебя  вмиг  научим!  Мы  хорошо  плаваем!  Нас  папа  учил  плавать!  Делается  всё  просто – идём! 
Кристина  неуверенно  кивнула,  встала  с  места,  и  пошла  вслед  за  девочками,  которые  повели  её  к  мосту. 
До  Матильды  не  сразу  дошло,  что  они  задумали. 
- Причём  тут  мост? – недоуменно  воскликнула  она, - куда  они  пошли? 
И  сёстры  сделали  неожиданное – они  просто  спихнули  Кристину  с  огромной  высоты,  и  та  с  воплем  ушла  под  воду,  а  девочки  остались  стоять  на  месте,  ожидая,  когда  та  выплывет. 
- Идиотки! – ахнула  Матильда,  срываясь  с  места. 
Ириша  с  Алей  тоже  подскочили,  а  Матильда  бегом  вбежала  на  мост. 
- Совсем  сдурели!? – вскричала  она. 
- Мы  знаем,  как  правильно, - надула  губы  близняшка. 
Матильда  не  стала  её  слушать,  просто  влезла  на  перила,  и  тоже  сиганула  с  огромной  высоты,  словно  с  трамплина  в  воду,  стараясь  попасть  примерно  в  то  место,  куда  улькнула  Кристина. 
Захлебнуться  Кристина  не  успела,  но  наглоталась  воды  порядочно. 
Матильда  буквально  вытащила  её  на  берег,  и  та  упала  на  песок. 
- Совсем  эти  девки  «нуворишей»  оборзели, - сквозь  зубы  проговорила  одна  из  женщин,  подходя  к  ним, - девочка,  как  ты? 
- Ничего, - выдохнула  Кристина,  отплёвываясь  от  воды. 
К  ним  тем  временем  подошли  сестрички,  и  все  присутствующие  на  пляже  тотчас  кинулись  на  них  с  упрёками. 
- Нас  папа  учил! – упрямо  проговорил  одна  из  них, - мы  вот  спокойно  выплыли  и  ничего! 
- Ваш  папа  всё  время  рядом  в  лодке  находился! – свирепо  воскликнула  женщина, - если  не  умеете,  не  беритесь! 
- Сами  вы  ничего  не  умеете! – возмутились  близняшки, - мы  умеем  всё!  Наш  папа  лучше  всех  всё  знает  и  умеет! 
- Значит,  так! – Матильда  подошла  к  ним,  рассерженная, - пошли  вон  от  нас!  Вы  такие  же  идиотки,  как  и  ваш  хвалёный  отец!  Интересно,  как  он  отреагировал  бы,  если  бы  вы  её  убили?  Вы  плаваете  по-собачьи,  и  при  этом  считаете  себя  мастерами  спорта  по  плаванию! 
- А  ты  мастер  спорта,  да? – скривилась  близняшка. 
- Ныряешь,  как  дура! – вторила  её  сестра. 
- Ныряют  профессионалы,  к  твоему  сведению, - иронично  проговорила  Матильда, - больше  смотри  спортивных  состязаний,  может,  что-нибудь  в  голове  и  отложится! 
- А  ты  нам  не  указывай! – нагло  заявила  девочка, - мы  Алины  подруги! 
- Всё,  хватит! – воскликнула  Алевтина, - никакие  вы  мне  не  подруги!  У  меня  подруги  есть,  с  которыми  я  постоянно!  А  вы  так...  прихвостни! 
- Сама  ты  прихвостень! – огрызнулась  близняшка,  схватила  их  с  сестрой  полотенца,  и  они  убежали  на  другой  конец  пляжа. 
Девочки  понемногу  успокоились,  решили  пообсохнуть,  потом  опять  встали  искупаться,  и  неожиданно  Кристина  встала  вместе  со  всеми. 
- Я,  пожалуй,  тоже  попробую... – неуверенно  проговорила  она. 
- Ты  точно  хочешь? – посмотрела  на  неё  Матильда. 
- Да,  попробую, - решительно  кивнула  Кристина, - но  ты  последи  за  мной,  а  то  сделаю  что-нибудь  не  то!  Когда  бы  мне  плавать...  Родители  не  думали  о  том,  что  нам  с  Лизой  плавать  учиться  надо!  Ладно,  хоть  сейчас  опомнились,  закодировались! 
Кристина  вошла  в  воду,  и  тут  Матильда  придумала... 
- Ты  ложишься  нам  руки, - сказала  она, - и  пытаешься  грести!  Меня  так  отец  с  дедом  учили  плавать,  и  научили  явно  получше,  чем  этих  идиоток! – и  девочки  обступили  Кристину. 
Они  два  часа  терзали  Кристину  под  насмешливым  взглядом  Лели  и  Люси,  которые  явно  потешались  над  их  уроками  плавания,  но  их  усилия  явили  нужный  результат. 
По  знаку  Матильды  Аля  и  Ириша  убрали  руки  из-под  Кристины,  и  та  изящным  кролем  поплыла  вперёд,  а  девочки  за  ней. 
- Ну,  как,  нравится? – крикнула  ей  Матильда. 
- Это  же  супер! – закричала  в  ответ  Кристина, - спасибо  вам! 
Кристине  так  понравилось  плавать,  что  она  никак  не  хотела  выходить  из  воды,  усиленно  тренируясь. 
Подступал  вечер,  стало  сереть,  и  девочки  предположили,  что  уже  восемь  часов,  а  им  не  хотелось  уходить  с  пляжа. 
- Тебе  бы  в  океане  поплавать, - вздохнула  Ириша,  когда  счастливая  Кристина  плюхнулась  без  сил  на  полотенце. 
- Океан... – мечтательно  проговорила  девочка, - в  море!  В  Чёрном  хотя  бы!  Не  говоря  уже  обо  всех  остальных,  в  том  числе  и  океане!  А  вы  купались  в  море? – и  девочки  закивали. 
- И  в  море,  и  в  океане, - уточнила  Алевтина, - в  марте  после  очередной  истории  мы  попали  аж  в  Аргентину!  Нам  такой  подарок  сделали! 
- В  Аргентину? – поразилась  Кристина,  округлив  глаза, - как  классно!  И  как  там...  в  Аргентине?  Наверное,  везде  танцуют  танго? 
- Почти, - улыбнулась  Матильда, - но  там  так  колоритно  и  красиво!  Вот,  кстати,  сильный  бонус  для  добрых  дел!  Нас  отблагодарили  за  спасение  жизни!  Хотя  не  награда – главное... 
- Это  точно! – с  пылом  воскликнула  Ириша. 
- Я  обязательно  должна  увидеть  море! – с  горящим  взглядом  воскликнула  Кристина, - когда-нибудь,  хотя  бы  в  Краснодар,  но  я  съезжу! 
- А  что  твой  отец? – вдруг  спросила  Алевтина. 
- Что – отец? – не  поняла  девочка. 
- Аля... – с  укоризной  протянула  Матильда,  сделав  больше  глаза. 
- Ах,  ты  про  родного  отца... – Кристина  прикусила  губу, - не  знаю...  Мне  это,  честно  говоря,  неприятно... 
- Ты  хоть  виделась  с  ним? – настаивала  Алевтина. 
- Нет... – тихо  ответила  девочка. 
Когда  в  мае  похитили  Кристину,  её  мать  не  выдержала,  и  рассказала  всем,  почему  она  вдруг  ни  с  того,  ни  с  сего  пристрастилась  к  алкоголю,  и  поведала  тайну,  которую  хранила  даже  от  мужа. 
Оказалось,  что  в  неё  влюбился  красивый  и  богатый  вдовец,  у  которого  уже  был  сын  и  дочь  от  покойной  жены. 
Он  хотел  жениться  на  Кире  Петровне,  ухлёстывал,  пытался  отбить  её  у  законного  мужа,  но  она  не  пошла  на  это. 
Ухажёр  был  знакомым  её  бывшего  начальника,  пришёл  к  ним  на  корпоратив,  подлил  Кире  Петровне  водки  в  шампанское,  воспользовался  её  нетрезвым  состоянием,  надеясь,  что  та  не  сможет  жить  с  мужем. 
Он  не  подумал  о  том,  что  женщина  после  его  поступка  может  скатиться  по  наклонной,  и  психика  Киры  Петровны  не  выдержала  этого,  и  вскоре  после  рождения  Кристины  она  стала  заливать  своё  горе  алкоголем,  при  этом  никому  ничего  не  рассказав. 
Рассказала  она  всё  только  спустя  двенадцать  лет,  и  только  потому,  что  боялась,  что  именно  родной  отец  украл  девочку,  но  всё  оказалось  иначе,  Максимилиан  Сигизмундович  понятия  не  имел  о  Кристине. 
Теперь  господин  Крицкий  упорно  добивался  встречи  с  Кирой  Петровной,  и,  самое  главное,  с  Кристиной,  но  она  не  могла  решиться. 
Она  считала  своим  отцом  Иннокентия  Александровича,  и  ей  был  крайне  неприятен  тот  факт,  что  она  ему  не  дочь. 
- Хватит  мучить  её! – гневно  воскликнула  Матильда, - когда  решит,  тогда  и  встретится  с  отцом! 
- Вот  именно! – поддакнула  Ириша. 
- Напали... – пробормотала  Аля,  смеясь, - мне  кажется...  точнее,  я  не  сомневаюсь,  что  бабушка  на  нас  рассердится,  если  мы  поздно  придём  домой!  Вы  как  считаете? 
- Не  знаю, - засмеялась  Матильда. 
Они  оставались  одни  на  пляже,  почти  все  уже  ушли,  даже  зловредные  близнецы,  Леля  и  Люся,  девочки  решительно  встали  с  мест. 
Девочки  только-только  успели  надеть  верхнюю  одежду  поверх  купальника,  взяли  сумки,  и  пляж  осветли  фары  мотоциклов. 
- Это  ещё  кто? – удивилась  Матильда. 
- Понятия  не  имею, - растерянно  проговорила  Аля, - какие-то  парни...  Лучше  давай-ка  уйдём  отсюда!  Мало  ли... 
Но  уходить  было  поздно,  парни  подъехали  к  ним  почти  вплотную. 
- Привет,  девчонки! – воскликнул  один  из  них,  снимая  шлем. 
Парней  было  четверо,  и  остальные  тоже  стянули  шлемы. 
- Привет! – неуверенно  ответили  девочки. 
- Какие  красивые-то! – воскликнул  другой, - девочки,  а  вы  чего  тут  в  сумерках?  Загораете  на  закате? 
- А,  может,  мы  вампирши? – с  иронией  спросила  Матильда. 
- Вампирши  спят  на  закате, - усмехнулся  парень  слева,  девочка  подняла  на  него  глаза,  и  обомлела. 
Она  стояла  довольно  близко  к  нему,  и  смогла  рассмотреть  его  глаза,  невероятного  яркого  зелёного  цвета  в  коричневую  крапинку,  добрую  улыбку  и  коротко  стриженые  золотистые  волосы. 
Он  был  не  слишком  красив,  но  глаза  выражали  нечто  необыкновенное. 
Парень  тоже  смотрел  на  девушку,  словно  очарованный,  а  потом  словно  опомнился,  и  небрежно  помотал  головой,  словно  стряхивая  наваждение. 
- Я  Игорь... – неуверенно  проговорил  он, - а  ты? 
- Матильда, - ответила  она,  глядя  ему  в  глаза, - это  имя,  а  не  кличка. 
- Понял, - кивнул  он, - наверное,  все  так  на  твоё  необычное  имя  реагируют? – и  девочка  кивнула. 
- Большинство, - уклончиво  ответила  она. 
- Хочешь  покататься? – вдруг  предложил  он. 
Матильда  сделала  шаг  к  нему,  но  Аля  схватила  её  за  руку. 
- С  ума  сошла,  что  ли? – зашипела  она  на  подругу, - немедленно  идём  домой!  А  ты,  уважаемый  Игорь! – ткнула  она  в  него  пальцем, - лучше  не  ищи  себе  неприятностей!  Ты  не  знаешь,  какой  у  неё  отец!  Он  тебе  шею  в  два  счёта  свернёт!  Понял? 
- Понял! – смеясь,  воскликнул  Игорь,  и  обколотился  о  мотоцикл, - вы  за  кого  нас  принимаете,  девчонки?  Мы  не  маньяки  и  не  извращенцы!  И  к  красивым  девочкам  не  пристаём!  Мы  просто  скорость  любим,  гоняем  тут...  Я  живу  неподалёку,  в  этом  же  посёлке,  в  доме  Авдеевых,  а  это  мои  друзья  из  Москвы!  Артур,  Мишка  и  Филипп. 
- Так  мы  вам  и  поверили! – подбоченилась  Алевтина, - в  доме  Авдеевых  он  живёт!  Авдеевы  давно  уехали  в  Америку! 
- Так  они  дом  продали, - в  глазах  Игоря  летали  смешинки, - моя  фамилия  Лиепаев,  мои  бабушка  с  дедушкой  сюда  на  ПМЖ  из  Зеленограда  переехали!  Можешь  спросить,  кого  хочешь! 
- И  спрошу! – гневно  воскликнула  Аля, - а  ну  пошли! 
Она  буквально  силой  потащила  за  собой  Матильду,  которая  шла,  как  сомнамбула,  и  девочки  спустились  в  ржаное  поле. 
- И  что  это  было? – сурово  спросила  Алевтина, - неужели  ты  села  бы  к  нему  на  мотоцикл?  Вообще  уже? 
- Не  знаю, - улыбнулась  Матильда,  и  сорвала  попавшийся  ей  василёк, - какой  красивый!  Люблю  васильки! 
- Отстань  от  цветов! – продолжала  злиться  подруга, - меня  больше  волнует  твоя  безалаберность!  Невесть  кто...  В  доме  Авдеевых!  Купили  они,  видите  ли,  этот  дом!  Ничего,  я  спрошу  у  бабушки,  кто  купил  дом  Авдеевых  или  не  купил!  Разбойник  с  большой  дороги! 
Пока  они  шли,  Матильда  набрала  огромный  букет  из  синих  и  розовых  васильков  и  сиреневых  колокольчиков. 
Солнце  постепенно  садилось,  красным  шарфом  протянувшись  по  небосклону,  красиво  подсвечивая  зелёные  колосья  ржи. 
- Надо  будет  обязательно  сфотографироваться  на  этом  поле! – тотчас  воскликнула  Матильда, - не  забыть  мне  фотоаппарат! 
- Если  Пётр  Денисович  позволит! – усмехнулась  Алевтина, - впрочем,  от  него  всегда  можно  сбежать,  но  уж  очень  он  вредный! 
Они  миновали  поле,  около  дуба  с  помощью  полотенец  переоделись,  и  только  двинулись  к  забору,  как  раздался  хруст,  и  прямо  перед  ними  упал  здоровенный  мужик  лет  пятидесяти. 
Одетый  в  костюм  защитного  цвета,  мужчина  был  просто  огромным,  с  красным,  словно  семафор,  некрасивым  лицом,  а  на  плече  у  него  была  двустволка,  которая  тотчас  выстрелила. 
Девочки  взвизгнули  от  ужаса,  а  мужик  высказался  по-русски. 
- Пётр  Денисович! – воскликнула  Аля,  и  ужаснулась, - вы,  что  тут  делаете!?  Вы  что,  подсматривали  за  нами?  Как  вам  не  стыдно?  Я  вашей  жене  расскажу,  как  вы  за  нами  подглядываете! 
- Угомонись! – пробубнел  тот,  поднимаясь  с  земли,  при  этом  стеная  и  охая, - ты  кто  такая  и  откуда? 
- Как – откуда? – упёрла  руки  в  боки  Аля, - вот  видите  перед  собой  калитку?  Я  из  этой  дачи!  Я  Алевтина  Миловидова,  внучка  Градиславы  Тимуровны  и  Василия  Марковича! 
- Внучка? – переспросил  Пётр  Денисович,  пытаясь  прийти  в  себя, - да,  Василия  Марковича  я  знаю...  и  Градиславу  Тимуровну  тоже...  внучка,  говоришь? – он  почесал  в  затылке. 
- Да,  внучка! – топнула  ногой  Аля, - а  вы  тут  за  нами  подглядываете!  Я  сейчас  бабушке  об  этом  расскажу!  Уж  она  вашей  Зое  Владимировне  всё  в  красках  распишет!  Старый  извращенец! 
Дерзость  Али  не  понравилась  Петру  Денисовичу,  он  весь  покрылся  неровными  красными  пятнами  от  злости. 
- Ты  за  кого  меня  принимаешь,  негодница  малолетняя!? – тотчас  гневно  воскликнул  он, - чтобы  я,  и  за  мелочью  подглядывал!?  А  вы  для  чего  здесь  переодеваетесь?  Места  другого  не  нашли? 
- Вы  непоследовательны,  уважаемый  Пётр  Денисович! – не  выдержала  Матильда, - вы  утверждаете,  что  не  подглядывали  за  нами?  И  при  этом  спрашиваете,  зачем  мы  тут  переодеваемся?  Откуда  узнали  это,  если  не  подглядывали  за  нами? 
- Старый  развратник! – не  сдержалась  Алевтина. 
- Да  я  вас  сейчас  за  уши  отдеру  и  бабке  твоей  сдам,  как  нарушительниц  покоя  нашего  посёлка! – побагровел  сторож, - ишь,  со  старшими  язык  распустила!  Дерзкая  девка! 
- Мы  тут  все  молодые  и  дерзкие! – встала  в  позу  Матильда, - ответьте  мне  на  простой  вопрос – откуда  вы  знаете  о  нашем  переодевании? 
- Э...  дедуктивный  метод! – выпалил  тот,  уже  придя  в  себя,  и  строго  рассматривающий  девочек, - а  ты  кто  такая? 
- Дедуктивный  метод? – переспросила  Матильда,  и  звонко  рассмеялась, - вы  только  мне  про  дедуктивный  метод  не  рассказывайте! 
- Я  повторяю  вопрос – кто  ты  такая? – гаркнул  на  неё  сторож. 
- А  ну,  Денисович,  угомонись! – услышали  они  властный  голос  бабушки  Алевтины  из-за  калитки,  дверь  открылась,  и  пожилая  учёная  дама  вышла  на  улицу,  словно  выплыла, - что  тут  происходит? 
- Доброго  вам  вечера,  Градислава  Тимуровна, - мрачно  проговорил  Пётр  Денисович, - как  поживаете? 
- Лучше  всех! – отчеканила  она, - что  тут  творится? 
- Пётр  Денисович  за  нами  подглядывал! – тотчас  наябедничала  на  него  Алевтина, - мы  тут  переодевались...  голыми  были!  А  он  засел  на  дереве,  разглядывал  нас,  а  потом  свалился... 
- Что-о-о!? – узкие  очки  в  тонкой  оправе  упали  Градиславе  Тимуровне  на  ладони, - Пётр  Денисович,  это  правда? 
- Да  девочки  врут... – сторож  попятился. 
- Стоять! – ледяным  тоном  скомандовала  Алина  бабушка, - от  вас,  Пётр  Денисович,  я  этого  не  ожидала!  Как  вы  могли?  Я  думала,  вы  приличный  человек!  А  вы! 
- Да  не  подглядывал  я! – стал  защищаться  он, - они  врут  всё! 
- Бабуль,  вот  наши  мокрые  купальники, - показала  Алевтина, - ты  не  хотела  нас  отпускать,  а  мы  убежали  на  речку  через  окно,  с  помощью  полотенец  и  шестерых  рук  сделали  что-то  вроде  кабинки,  чтобы  переодеться!  Каждый,  кто  переодевался,  заменял  другого!  Он  утром  нас  засёк,  выскочил  из  кустов  наперевес,  а  сейчас  вообще  с  дерева  свалился!  С  дерева  он  наверняка  видел  того,  кто  переодевается! 
- Пётр  Денисович! – грозно  повернулась  к  нему  Градислава  Тимуровна. 
- Ей-Богу,  я  не  нарочно! – взмахнул  руками  тот, - утром  я  и  не  видел  ничего,  только  услышал  тут  какие-то  шорохи,  когда  проходил  мимо,  выскочил,  а  они  убежали!  А  потом...  Вообщем,  я  яблок  хотел  у  вас нарвать  через  забор,  девочек  не  видел,  только  нарвал  полные  карманы,  хотел  слезать,  а  зацепился  и  упал...  А  тут  они!  Не  подглядывал  я  за  ними!  Вот  вам  крест! – и  он  действительно  перекрестился. 
И  тут  только  девочки  заметили  на  траве  незрелые  зелёные  яблоки. 
- Как  вам  не  стыдно? – воскликнула  Градислава  Тимуровна, - ладно,  дети  через  забор  лазают,  но  чтобы  вы!  И  потом – что  за  чушь?  Конец  июня  на  дворе!  Какие  яблоки?  Они  же  незрелые! 
- Так  я... – он  стушевался, - Зоя  Владимировна  пирог  собралась  печь,  а  я  деньги  на  водку  с  пивом  потратил...  и  вот... 
- Так  позвонили  бы  в  дверь! – грозно  воскликнула  пожилая  женщина, - дала  бы  я  вам  прошлогодних  яблок  на  пирог!  У  нас  ещё  полно  их  осталось,  есть  сорт,  который  до  конца  июня  лежит!  Как  вам  не  стыдно!?  Девочек  напугали,  пьяный  с  забора  свалились! 
- Стыдно,  Градислава  Тимуровна, - замямлил  Пётр  Денисович, - очень стыдно!  Надо  было  попросить! 
- Ладно,  шут  с  вами,  разобрались, - махнула  рукой  пожилая  дама, - девочки,  не  в  службу,  а  в  дружбу,  сходите  на  чердак,  наберите  этому  горе-воришке  яблок  на  пирог! 
- Его  ещё  яблоками  баловать, - проворчала  Алевтина,  но  послушалась. 
- Господь  велел  делиться,  милая, - менторски  проговорила  бабушка. 
Девочки  быстро  набрали  ему  довольно-таки  много  яблок,  пока  Градислава  Тимуровна  отпаивала  его  на  кухне  чаем с  коньяком. 
Когда  он  увидел  пакет,  даже  расцвёл  от  удовольствия  и  облегчения,  что  не  достанется  ему  сегодня  от  супруги  скалкой  по  темечку. 
Зоя  Владимировна  была  женщиной  миниатюрной  и  хрупкой,  в  отличие  от  внушительного  Петра  Денисовича,  но  держала  мужа  в  страхе. 
- Очень  хорошо,  молодцы,  девочки, - довольно  проговорила  Градислава  Тимуровна, - садитесь,  я  вам  сейчас  дам  ужин,  а  то  ведь  наверняка  вымотались,  купаясь  целый  день!  Вот  бестии  юные!  Представьте,  Пётр  Денисович,  я  так  хотела  приезда  внучки,  зазвала  её  подружек  из  Москвы  сюда,  думала,  девочки  посидят  со  мной...  А  они  в  первый  же  день  пребывания  от  меня  в  окошко  сиганули,  и  на  речку! 
- Вот  какая  молодёжь  нынче  пошла, - крякнул  Пётр  Денисович, - не  уважают  старших  совсем! 
- Вовсе  нет, - мягко  проговорила  Матильда, - вы  уважаем! 
- И  готовы  в  дождливую  погоду  посидеть  с  твоими  кружевами,  бабулечка, - тотчас  воскликнула  Алевтина, - но  на  улице  солнце  и  жара,  а  на  речке  так  хорошо!  Пойдём  завтра  с  нами  на  речку,  если  хочешь! 
- Ну,  что  ты  говоришь,  Алечка!? – всплеснула  руками  Градислава  Тимуровна, - ну,  какая  мне  речка?  Голову  напечёт  и  давление  поднимется!  И  потом,  мне  в  моём  возрасте  загорать  вредно,  хотя  вот  поплавать  не  мешало  бы... 
- Вот  именно, - кивнула  Алевтина, - ты  поплаваешь,  а  потом  сядешь  под  зонтиком  в  шляпке  и  будешь  вязать  кружева. 
- Впрочем,  почему  бы  и  нет, - и  пожилая  женщина  поставила  перед  каждой  девочке  по  большой  тарелке  с  мятой  картошкой,  котлетой  и  салатом, - кушайте,  милые. 
- Бабуль, - вдруг  вспомнила  Алевтина,  едва  взяв  вилку, - а  что,  Авдеевы  продали  свой  дом? 
- Авдеевы?  Разве? – удивилась  пожилая  дама, - ничего  об  этом  не  слышала!  А  почему  ты  спрашиваешь? 
- Да  услышали  сегодня  от  женщин  на  пляже, - уклончиво  ответила  девочка, - стало  любопытно,  кто  там  сейчас  живёт. 
- Понятия  не  имею, - обескураженно  проговорила  бабушка. 
- Живут-живут, - закивал  головой  Пётр  Денисович, - там  сейчас  эти...  как  их...  Лиепаевы!  Я  бы  и  не  знал,  но  от  нового  участкового  дошёл  слух,  что  в  нашем  районе  следователи  поселились. 
- Следователи? – изумлённо  переспросила  Градислава  Тимуровна. 
- Лилия  Николаевна  майор, - ответил  сторож, - а  Игорь  Дмитриевич  полковник,  оба  в  системе  МВД  служили,  на  пенсии...  Одна  беда – с  ними  на  каникулах  их  внук,  ученик  Суворовского  училища!  Парень  бесбашенный,  гоняет  по  посёлку  на  мотоцикле  со  своими  московскими  приятелями,  вечно  около  клуба  ошиваются,  курят,  пиво  пьют...  окурки  раскидывают,  криминогенную  обстановку  создают!  Вот!  А  вроде  внук  таких  людей!  Вот  вам  и  ученик! 
Матильда  вспомнила  выразительные  глаза  парня  цвета  свежей  зелени,  и  задумалась  над  этим,  поймав  на  себе  лукавый  взгляд  Алевтины. 
- Вы  бы  рассказали  об  этом  его  бабушке  с  дедушкой, - менторски  проговорила  Градислава  Тимуровна, - а  то,  неровен  час,  натворят  что... 
- Да  говорил  уже! – воскликнул  Пётр  Денисович, - сотню  раз  говорил!  А  они  отмахиваются  от  меня,  говорят,  мол,  парень  нормальный,  просто  у  него  подростковый  период,  вот  и  буянит!  Типа,  у  него  в  училище  дисциплина,  вот  он  и  расслабляется,  как  может!  Мы  в  их  годы  и  не  думали  ни  о  каком  расслаблении,  просто  учились!  Ну  и  мода  пошла! 
- Ну,  и  что  такого? – мгновенно  вскинулась  Матильда, - у  меня  братья  очень  напряжённо  учатся,  Костя  диплом  пишет,  в  аспирантуру  поступает  на  экономическом  факультете,  у  Кирилла  последний  год  на  юрфаке  остался,  тоже  старается,  уже  пробовал  на  судебном  заседании  участвовать  в  качестве  помощника  адвоката...  Ему  даже  слово  дали,  он  дело  выиграл!  Так  они  в  свободное  время  отрываются – ужасы  смотрят  на  весь  дом!  Когда  соседка  нажаловалась  папе,  что  вопли  из  фильмов  в  её  квартире  слышны,  папа  купил  им  наушники! 
- Вот  я  и  говорю – слабенькая  молодёжь  пошла! – подвёл  итог  Пётр  Денисович, - чуть  переучились,  начинают  куралесить! 
Довольный  сторож  ушёл,  покачиваясь  от  выпитого  коньяка,  а  девочек  перехватила  Алина  бабушка. 
- Ну-ка,  девочки,  стоять! – воскликнула  она, - во-первых,  съешьте-ка  по  десерту... – и  те  опустились  на  стулья. 
Она  вытащила  клубничное  мороженое,  посыпала  его  тёртым  шоколадом  и  мелко  порезанной  клубникой,  и  поставила  перед  девочками. 
Те  с  удовольствием  набросились  на  мороженое,  а  Градислава  Тимуровна  уселась  напротив,  наблюдая  за  девочками. 
- Во-первых,  я  за  вами  присматриваю, - менторски  проговорила  она, - так  что  будьте  добры,  говорите  мне,  куда  и  зачем  пошли!  Вы  сбежали,  а  я  заметалась,  куда  девочки  девались!  Хорошо,  соседка  вас  видела,  что  вы  на  речке,  а  то  я  не  знала,  что  и  подумать. 
- Извини,  бабуль, - покаянно  проговорила  Алевтина, - впредь  мы  будем  тебя  предупреждать  о  том,  куда  мы  пошли. 
- Хорошо,  милая, - бабушка  вполне  удовлетворилась  обещанием  внучки, - на  том  и  порешим! 
И  девочки  поднялись  на  второй  этаж – спать. 
               
                2
Поскольку  жара  стояла  страшная,  подруги  обосновались  на  мансарде. 
В  качестве  обычного  чердака  Миловидовыми  использовалась  только  треть  последнего  этажа,  а  две  трети  были  свободными. 
Алевтина  попросила  родителей  отдать  ей  это  пространство  на  лето,  поскольку  оно  было  неотапливаемым,  и  те  согласились. 
Девочки  решили  разложиться  на  полу,  расстелили  матрасы,  переоделись  в  пижамы,  и  стали  болтать  о  мальчишках. 
Аля  принесла  из  кухни  пакет  с  шоколадом,  а  потом  девочки  уснули. 
Матильда  проснулась  от  лёгкого  удара,  открыла  глаза,  и  ошеломлённо  помотала  головой,  оглядываясь. 
Она  не  поняла,  что  произошло,  а  подруги  спали  сном  младенца. 
Осторожно  встав  с  кровати,  она  подошла  к  окну,  приоткрыла  створку,  и  выглянула  на  улицу. 
В  небе  светила  огромная  луна,  в  душном  воздухе  плыл  тяжёлый  аромат  жасмина,  и  дул  тёплый,  но  довольно-таки  сильный  ветер. 
Девочка  вновь  услышала  шорох,  кто-то  находился  в  кустах. 
«Неужели  грабители?»  подумала  Матильда. 
Она  на  цыпочках  подошла  к  двери,  и  легонько  открыла  её. 
Взять  в  этом  доме  было  нечего,  тут  не  хранится  никаких  особо  ценных  вещей,  свои  украшения  Градислава  Тимуровна  давно  подарила  невестке,  а  шкатулка  Ксении  Леонидовны  хранилась  в  московской  квартире. 
Аля  как-то  обмолвилась,  что  в  доме  ворам  точно  нечем  поживиться,  но  Матильда  понимала,  что  воры-то  об  этом  могут  и  не  знать. 
Она  спустилась  по  ступенькам  мансарды,  прошла  по  длинному  коридору,  и  открыла  дверь  на  балкон. 
На  балконе  стояла  звенящая  тишина,  ни  звука. 
Девочка  подошла  к  перилам,  и  посмотрела  вниз. 
- Эй,  кто  там? – тихонько  крикнула  она. 
- Эй! – услышала  она  снизу. 
- Я  сейчас  милицию  вызову, - пригрозила  девочка, - кто  тут? 
- Не  бойся! – услышала  она  ответ  смутно  знакомым  голосом, - это  я,  Игорь!  Матильда,  это  ты?  Вроде  голос  твой. 
- Вроде,  голос  мой, - зашептала  в  ответ  девочка, - а  ты  что  тут  делаешь? 
- Приглашаю  тебя  на  свидание, - последовал  ответ. 
- Мне  двенадцать  лет, - ответила  она. 
- А  мне  шестнадцать, - со  смехом  ответил  парень, - ненамного  я  тебя  старше,  всего  четыре  года  разницы!  Так  пойдёшь?  Думаю,  бабушку  твоей  подружки  вы  уже  расспросили! 
- Она  о  тебе  не  знает, - проворчала  в  ответ  Матильда, - нам  о  тебе  рассказал  местный  сторож,  Пётр  Денисович!  И  он  не  в  восторге  от  тебя! – и  парень  засмеялся. 
- А  я  и  не  стремлюсь  всем  нравиться, - нахально  ответил  он, - так  пойдёшь  со  мной  гулять?  Гляди,  луна  какая! 
Луна  действительно  была  впечатляющая – оранжевая  и  круглая,  и  казалось,  лукаво  подмигивала  девушке,  подстрекая  её  к  действиям. 
- Сейчас  спущусь! – воскликнула  Матильда. 
Она  прокралась  в  комнату,  схватила  со  стула  синее  платье,  сандалии,  в  ванной  переоделась  и,  оставив  там  одежду,  выскочила  в  окно  на  улицу. 
У  неё  это  получилось  быстро  и  ловко,  а  Игорь  поймал  её  на  руки. 
Как  девочка  не  вскрикнула  от  испуга,  она  и  сама  не  знала. 
- А  если  бы  я  закричала? – возмутилась  она, - так  напугать... 
- Сбежали  бы! – нахально  усмехнулся  он, - пойдём! 
Он  аккуратно  поставил  её  на  ноги,  и  они  выскочили  с  территории  дачи,  и  Игорь  подвёл  её  к  мотоциклу. 
- Садись, - кивнул  он  на  средство  передвижения,  и  Матильда,  недолго  думая,  уселась  позади  него. 
Бешеная  езда  на  мотоцикле  показалось  лучшим  моментом  в  её  жизни,  она  даже  не  подумала  о  том,  что  на  ней  нет  мотоциклетного  шлема. 
Парень  гнал  так,  что  перехватывало  дух,  голова  кружилась  от  восторга,  а  темнота  ночи  расплывалась  перед  глазами. 
Они  пронеслись  мимо  ржаного  поля,  и  Игорь  затормозил  около  реки. 
Вдалеке  виднелся  пламенеющий  костёр,  видимо,  рыбаки  решили  сразу  и  уху  себе  сварить,  и  Матильда  замерла. 
- Куда  ты  меня  ведёшь? – спросила  она. 
- Не  бойся, - усмехнулся  он,  взяв  её  за  руку, - просто  посидим  около  реки!  Тебе  понравилось  кататься? 
- Да,  очень, - кивнула  девочка, - а  там  что,  рыбаки? 
- Да,  наверное, - кивнула  он. 
Игорь  оставил  свой  мотоцикл  наверху,  и  они  осторожно  спустились  к  берегу  реки,  которая  отливала  серебром  в  лунном  свете. 
Ярко-оранжевая  луна  огненным  диском  отражалась  в  воде,  она  казалась  даже  какой-то  зловещей,  и  бросала  блики  на  поверхность. 
Они  опустились  на  траву  на  склоне  холма  около  реки. 
- Здорово,  да? – спросил  Игорь, - так  тепло  и  комаров  почти  нет! 
- Ты  пригласил  меня  к  реке  о  комарах  разговаривать? – Матильда  чуть  с  холма  не  съехала  от  смеха, - ветер  всех  разогнал! 
- И  то  хорошо, - согласно  кивнул  он, - а  ты  внучка  Миловидовых?
- Нет,  я  подружка  Али  Миловидовой, - ответила  Матильда, - мы  к  ней  приехали  погостить  на  две  недели,  а  до  этого  подруги  были  у  меня. 
- Вообщем,  лягушки-путешественницы, - усмехнулся  Игорь, - да  это  и  правильно,  чего  на  одном  месте  сидеть!  Я  сам  люблю  сменить  место  пребывания  иногда,  сейчас  вот  у  бабушки  с  дедушкой  сижу. 
- Ты,  правда,  в  Суворовском  училище  учишься? – заинтересовалась  она. 
- Да,  учусь, - кивнул  он, - потом,  наверное,  на  юрфак... 
Они  долго  говорили  ни  о  чём,  и  нравились  друг  другу  всё  больше. 
Матильда  совершенно  позабыла  о  том,  что  её  друга  должны  вот-вот  выписать  из  больницы,  ведь  её  братья  переломали  Юлию  почти  все  кости  и  сломали  челюсть,  узнав  о  её  встречах  с  ним. 
Спустя  время  девочка  поняла,  что  её  интерес  к  нему  пропал. 
Ей  было  тяжело  и  неприятно,  ведь  она  понимала,  что  не  может  ему  постоянно  врать,  а  он  мечтает  на  ней  жениться,  когда  она  достигнет  совершеннолетия,  и  не  знала,  как  ей  быть. 
Он  не  звонил  ей,  поскольку  не  мог  говорить,  но  каждый  день  писал  через  интернет,  желал  увидеть  её  через  видеосвязь,  но  девочка  просто  игнорировала  его,  понимая,  что  не  может  глядеть  ему  в  глаза. 
В  июне  она  несколько  раз  сходила  на  свидание  с  Николаем,  братом  друга  Юлия,  он  ей  нравился,  но  не  волновал  её  сердце. 
Поражаясь  своей  ветрености,  она  упорно  не  общалась  с  Юлием,  и  была  уверена,  что  он  пребывает  в  подозрении,  либо,  по  крайней  мере,  в  недоумении  от  её  поведения. 
Было  уже  достаточно  поздно,  девочка  заметила,  что  была  половина  первого  ночи,  когда  уходила. 
Тёмное  небо  было  подёрнуто  синими  полосками,  медленно  подкрадывался  туман,  белёсой  полосой  тянущийся  по  глади  реки,  а  так  же  со  стороны  лугов. 
В  траве  стрекотали  сверчки,  всё  казалось  просто  необыкновенным... 
Игорь  стал  тихонько  наклоняться  к  губам  девочки,  она  подалась  к  нему  и...  пьянящую  ночную  песнь  сверчка  и  их  порыв  прервал  громкий  мужской  крик,  и  Матильда  с  Игорем  отпрянули  друг  от  друга. 
- Что  это  было? – испуганно  воскликнула  девочка. 
- Не  знаю, - растерянно  ответил  Игорь,  вскочив  на  ноги. 
Из  тумана  им  навстречу  выбежал  неизвестный  мужчина,  размахивая  руками,  и  споткнулся  прямо  около  них. 
- Что  с  вами? – бросился  поднимать  его  Игорь, - вам  нехорошо? 
- Там...  там... – мужчина  трясущимся  указательным  пальцем  показывал  куда-то  назад,  дрожа  всем  телом, - там...  идёт...  спасите!  Помогите! 
Он  вырвался  у  Игоря,  и  помчался  вперёд,  а  Матильда  посмотрела  в  ту  сторону,  куда  указывал  мужчина,  и  обомлела. 
Из  тумана  вышла  фигура  в  белом  одеянии,  на  голове  у  неё  был  венок  из  цветов,  а  глаза...  светилась  красными  точками  в  темноте. 
- Мама! – попятилась  девочка. 
Мужик  уже  убежал  далеко,  от  поля  слышались  его  крики  о  помощи. 
- Не  пугайтесь! – тотчас  воскликнула  девушка  с  красными  глазами, - это  просто  линзы!  Я  этого  дурака  напугать  хотела! 
- Фу! – помотал  головой  Игорь,  а  девушка  подошла  к  ним. 
Матильда  содрогнулась  от  ужаса,  когда  она  подошла,  а  девушка  ловко  в  темноте  и  даже  без  помощи  зеркала  вынула  из  глаз  линзы. 
- Извините,  пожалуйста, - виновато  проговорила  она, - меня  Олесей  зовут.  Напугала  я  вас?  Этот  дурак  достал  домогаться,  вот  я  его  и... 
- Отличная  шутка, - оценила  Матильда,  рассматривая  девушку. 
Полная  луна  освещала  всю  округу,  вдобавок  не  было  такой  кромешной  темноты,  как  зимой,  и  видимость  была  хорошая. 
Олеся  была  совсем  молодой,  лет  двадцать,  длинные  белокурые  волосы  красивой  волной  струились  по  плечам,  цвет  глаз  рассмотреть  было  сложно,  лицо  и  руки  её  были  вымазаны  чем-то  белым,  что  в  сочетании  с  красными  глазами  давало  жуткий  эффект. 
Но  внешне  она  была  очень  симпатичной  девушкой. 
- Пристаёт  и  пристаёт,  старый  ловелас, - усмехнулась  Олеся, - вот  я  и  согласилась  на  свидание  на  берегу  реки...  Пришла,  а  мой  незадачливый  ухажёр  почему-то  шутки  не  оценил,  клыков  бутафорских  испугался,  глаза  красные  почему-то  ему  не  понравились! – и  она  рассмеялась. 
- Забавно  вы  от  назойливых  ухажёров  избавляетесь! – усмехнулся  Игорь,  и  в  этот  момент  тишину  прорезал  истошный  крик, - что  это?  Шутка  продолжается?  Кого-то  ещё  попросила  на  пару  с  вами  вампиршу  изобразить? – и  на  лице  Олеси  поселилось  недоумение. 
- Да  нет, - растерянно  проговорила  она, - что  это  он? 
Все  трое  бросились  вперёд,  по  тропе. 
Добежав  до  округлой  поляны,  Матильда  увидела  хоровод  девушек  в  белых  длинных  платьях  народного  фасона,  с  венками  на  головах,  а  с  ними  парни  в  народных  рубахах  и  брюках. 
Они  водили  хоровод  вокруг  полыхающего  костра,  взявшись  за  руки,  пели  какую-то  старинную  песню. 
- Что  это? – Матильда  на  мгновение  замерла,  обомлев. 
- Кажется,  сегодня  день  летнего  солнцестояния, - припомнила  Олеся, - да,  точно,  день  Ивана  Купала!  Завтра  праздник  большой  во  всех  церквях,  Рождество  Иоанна  Предтечи. 
- Ага,  понятно, - кивнула  Матильда,  припомнив  такой  праздник, - я  всё  понимаю,  праздник...  В  церквях  молебны  поют...  А  вот  это  вот  зачем? 
- А  это  наши  сектанты, - усмехнулась  Олеся. 
- Кто? – Матильда  передёрнулась  при  слове  «сектанты». 
Они  уже  изловили  предводительницу  сатанистов  в  Аргентине,  и  теперь  упоминание  о  всяких  сектах  её  нервировало. 
- Ну,  не  совсем  секта, - задумчиво  проговорила  их  новая  знакомая, - просто  община  русско-народного  характера,  что-то  типа  староверов,  только  предводитель  у  них  есть,  очень  неприятный  человек.  Думаю,  он  занимается  какими-то  нечистыми  делишками,  а  общиной  староверов  прикрывается  для  отвода  глаз!  И  Бога  не  боится,  ирод! 
- Понятно, - кивнула  Матильда, - только  почему  этот  ваш  знакомый  так  кричал?  Хотя,  думаю,  его  девушки  испугали... 
- Вероятнее  всего, - кивнула  головой  Олеся, - увидел  целый  хоровод  в  балахонах,  решил,  что  нечисть  восстала,  тем  более,  ночь  такая  сегодня!  Есть  поверье,  если  найти  и  сорвать  в  эту  ночь  цветок  папоротника,  то  сорвавшему  будут  даны  магические  знанья  и  открыты  клады. 
- Клады? – изумилась  Матильда. 
- Чем  дальше  в  лес,  тем  больше  бреда, - усмехнулся  Игорь. 
- Да  ладно  вам, - Олеся  посмотрела  на  них  с  укоризной, - это  же  просто  народные  сказанья!  Традиции  и  обряды  никто  не  отменял,  они  до  сих  пор  живы  в  глухих  деревнях! 
- Тут  посёлок  вообще-то, - напомнил  парень. 
- Посёлок  за  полем  ржи, - уточнила  новая  знакомая, - а  тут  лес  между  посёлком  и  деревней  Алухтино,  а  между  посёлком  и  деревней  как  раз  община  и  располагается,  на  выкупленной  земле.  Они  чтут  народные  традиции,  постоянно  какие-то  гулянья...  Ладно,  я  пойду,  пожалуй,  времени  уже  довольно  много,  если  мать  хватится,  ругаться  будет!  А  мне  рано  магазин  в  деревне  открывать,  поспать  маленько  надо! 
Она  развернулась,  и  побежала  назад,  по  тропе,  а  Матильда  наблюдала  за  водящими  хоровод  староверами. 
- Как  интересно, - проговорила  она, - кому  расскажу – не  поверят! 
- Это  точно, - согласился  с  ней  Игорь. 
Хоровод  остановился,  одна  из  девушек  стремительно  выбежала  из  круга,  взяла  лежащий  на  траве  пышный  травно-цветочный  венок,  и,  подбежав  к  молодым  людям,  водрузила  Матильде  его  на  голову. 
- Пойдёмте  с  нами, - радушно  пригласила  она. 
- Нет,  спасибо, - Матильда  попыталась  снять  с  головы  венок, - мы  просто  гуляли,  случайно  вот  набрели... 
- А  что? – засмеялся  Игорь, - давай  маленько  повеселимся!  Ночь  длинная,  тем  более,  приглашают!  Правда,  мы  не  местные... 
- Это  не  страшно, - махнула  рукой  девушка, - пойдёмте!  Надеюсь,  вы  не  будете  так  страшно  кричать,  как  тот  странный  мужчина,  что  недавно  тут  пробегал?  Он  отчего-то  нас  испугался. 
Матильда  скривила  в  лёгкой  ухмылке  губы,  а  Игорь  тихо  фыркнул. 
Они  покорно  вступили  в  хоровод,  повинуясь  любопытству. 
Парни  и  девушки  продолжили  что-то  петь,  Матильда  и  Игорь  этой  песни  не  знали,  поэтому  просто  молчали,  улыбаясь. 
Вскоре  парни  и  девушки,  взявшись  за  руки,  стали  прыгать  через  костёр,  Матильда  с  Игорем  тоже  прыгнули,  потом  девушки  стали  снимать  с  себя  венки,  крепить  к  ним  свечи  и,  зажигая  их,  пусть  венки  по  воде. 
Венки  уплыли,  а  девушки  сели  около  охапки  трав  и  цветов,  и  стали  плести  себе  новые  венки,  и  Матильда  опустилась  рядом  с  ними. 
Девушки  стали  объяснять  ей,  как  венки  плетутся,  получалось  у  неё  довольно  споро,  и  вскоре  красивый  венок  вновь  красовался  у  неё  на  голове,  а  волосы  Матильда  распустила,  как  русалка. 
Девушки  ахнули,  с  завистью  взглянув  на  густые  чёрные  волосы  почти  до  колена,  хотя  и  у  остальных  волосы  были  хорошие. 
Всё  казалось  каким-то  необыкновенным – подступал  туман,  свечи  на  пущенных  по  воде  венках  таинственно  мерцали,  и  вполне  можно  было  поверить  в  магические  свойства  этой  ночи. 
Игорь  глядел  на  девушку  с  ласковой  улыбкой,  Матильда  отвечала  ему  тем  же,  чувствуя,  как  внутри  всё  замирает  и  трепещет  от  нежных  взглядов  этого  парня,  который  был  ненамного  её  старше. 
До  сих  пор  кавалеры  её  были  взрослыми,  а  теперь  вот  ближе  к  ней  по  возрасту,  но  очень  уж  нахальный. 
Девушки  прямо  в  одежде  пошли  купаться,  Матильда  на  мгновение  замерла,  а  потом  лукаво  посмотрела  на  своего  спутника. 
- И  как  на  это  посмотришь? – игриво  спросила  она. 
- Вот  бабушка  обалдеет,  когда  я  в  мокрой  одежде  домой  приду, - ухмыльнулся  он,  стаскивая  ботинки. 
Матильда  бросилась  в  воду  и  поплыла,  а  Игорь  за  ней. 
Все  смеялись,  дурачились,  брызгали  друг  в  друга  водой,  а  Игорь,  поймав  момент,  всё-таки  исполнил  своё  давнее  намерение – схватил  Матильду  в  объятья  и  поцеловал  в  губы. 
Поцелуй  длился  несколько  мгновений,  Матильда  ощутила,  что  у  неё  заполыхало  лицо  от  избытка  чувств,  и  радовалась,  что  в  темноте  Игорь  и  остальные  не  видят  её  смущения. 
Вдруг  где-то  вдалеке  раздался  лёгкий  всплеск,  девочка  оглянулась,  и  увидела  уплывающую  фигуру  без  венка  на  голове. 
Кто  это  был  и  откуда  тут  взялся,  она  не  успела  подумать,  её  ввергли  в  веселье  волшебной  ночи. 
Ночь  шла  на  убыль,  всё  вокруг  постепенно  серело,  и  вот,  из-за  горизонта  поднялось  солнце,  оно  казалось  таким  необыкновенным  на  рассвете,  словно  переливалось  разными  цветами,  подпрыгивало,  мигало  и  останавливалось,  завораживая  всех  присутствующих. 
Что  это  было – явь  или  игра  воображения  от  этой  невероятной  ночи,  Матильда  сказать  не  могла,  но,  опустившись  на  травы,  покрытые  утренней  росой,  долго  всматривалась  в  него. 
- Сколько  времени? – опомнилась  она,  когда  девушки  стали  уходить. 
- Часов  около  пяти  по  солнцу, - ответила  одна  из  девушек. 
Староверы  ушли,  а  Матильда  вскочила  с  травы,  и  потянула  Игоря. 
- Пойдём  скорее, - занервничала  она, - твоя  бабушка,  может,  тебе  и  ничего  не  сделает,  а  меня  подружки  убьют!  И  ни  к  чему,  чтобы  бабушка  Али  узнала,  что  я  не  ночевала  дома!  Она  постоянно  твердит,  что  мы  у  неё  на  попечении,  что  она  отвечает  за  нас  перед  нашими  родителями,  а  потому  будет  ругаться! 
- Понял, - Игорь  вскочил  с  места. 
Они  оба  были  насквозь  мокрые,  сухой  оставалась  только  обувь,  и,  обувшись,  они  побежали  в  обратную  сторону. 
Почти  добежав  до  того  места,  где  они  первоначально  сидели,  Игорь  вдруг  затормозил  прямо  на  бегу,  а  Матильда  уткнулась  ему  в  спину. 
- Давай  скорее, - воскликнула  она. 
- Вот  чёрт! – ахнул  он,  девочка  проследила  за  его  взглядом,  и  обмерла  от  ужаса,  даже  попятилась, - кто  это?  Неужели... 
- Похоже,  ночной  герой-любовник, - пробормотал  Игорь. 
Мужчину  прибило  к  берегу,  его  верхняя  часть  туловища  покоилась  в  осоке,  а  нижняя  в  воде,  глаза  широко  открыты,  а  во  взгляде  застыл  смертельный  ужас,  словно  что-то  его  сильно  испугало. 
- Бог  ты  мой... – пролепетала  девушка, - похоже,  Олеся  его  убила!  Не  зря  отец  меня  постоянно  за  шуточки  ругает!  Больше  никогда  не  буду  сама  никого  пугать  шутки  ради! 
- А  что,  были  прецеденты? – бросил  на  неё  ироничный  взгляд  Игорь. 
- Господи  Боже  мой... – простонала  Матильда,  схватившись  за  голову, - что  же  теперь  будет  с  Олесей?  Её  же  посадят  за  доведение  человека  до  сердечного  приступа!  Какой  кошмар! 
- Быстро  уходим  отсюда, - Игорь  потянул  её  за  руку  наверх, - нельзя,  чтобы  нас  тут  видели!  Мы  просто  не  скажем  никому,  что  видели  её!  Тем  более,  мы  её  видели  впервые,  кто  такая,  я  понятия  не  имею,  да  и ты  тоже!  Мы  ничего  не  видели!  Сам  виноват!  Нечего  к  девушке  было  приставать!  Ему  лет  пятьдесят  внешне,  а  ей  всего  двадцать!  Совсем  офонарел!  Седина  в  бороду,  бес  в  ребро! 
Матильда  даже  не  стала  язвить  по  поводу  того,  что  он,  переобщавшись  со  староверами,  сам  народными  пословицами  и  поговорками  заговорил. 
Они  быстро  вбежали  по  холму  на  дорогу,  Игорь  поднял  упавший  мотоцикл,  Матильда  села  позади  него,  и  он  рванул  стартер,  на  бешеной  скорости  погнав  в  сторону  посёлка,  при  этом  окатив  пылью  проходившую  мимо  женщину  с  корзиной. 
Женщина  кричала  им  вслед  что-то  неразборчивое  за  рёвом  мотоцикла,  но  они  не  остановились,  стремясь  поскорее  уехать  оттуда. 
На  подъезде  к  дому  Миловидовых  Игорь  сбросил  скорость,  а  потом  и  вовсе  остановил  свой  мотоцикл,  и  Матильда  соскочила  с  него. 
- Давай,  пока, - прошептала  она. 
- Подожди,  я  провожу, - он  прислонил  мотоцикл  к  чьей-то  калитке. 
Он  довёл  её  почти  до  дома,  опять  схватил  в  объятья,  поцеловав,  и,  отпустив,  почти  бегом  бросился  назад,  к  мотоциклу. 
Девочка  долго  смотрела  вслед  удаляющемуся  мотоциклу,  пока  его  было  видно,  но  вскоре  даже  рёв  стих,  и  она  потянула  на  себя  калитку. 
В  дом  она  вошла  так  же,  как  и  вышла – через  окно,  на  цыпочках  поднялась  в  ванную,  скинула  мокрое  платье  и  венок,  о  котором  совершенно  позабыла,  и  надела  пижаму. 
Глаза  её  горели  синим  пламенем,  а  щёки  пылали  от  поцелуя  Игоря. 
Захватив  венок  с  собой,  она  юркнула  в  комнату,  где  спали  её  подруги,  и  юркнула  на  свой  лежак  на  полу. 
                3 
Первое,  что  увидела  Алевтина,  когда  открыла  глаза  в  девять  часов  утра,  это  красивый  венок  из  луговых  цветов,  лежавший  на  тумбе. 
«Откуда  он?»  подумала  девочка. 
Она  посмотрела  на  подруг,  мирно  спавших  рядом  с  ней. 
Остальные  тоже  заворочались,  Матильда  открыла  глаза,  проснувшись  от  шороха,  и  увидела,  что  Алевтина  рассматривает  венок. 
- Нравится? – зевая,  спросила  она. 
- Красивый  какой! – подпрыгнула  Ириша. 
- Откуда  он? – удивлённо  спросила  Аля. 
- Да  я  ночью  с  Игорем  на  свидание  ходила, - созналась  Матильда. 
- Что!? – хором  крикнула  все. 
- Ты  с  ума  сошла? – рассвирепела  Алевтина, - невесть  кто  такой,  а  ты  с  ним  на  свидание!  Ты  же  его  не  знаешь! 
- Я  знаю  одно – в  Суворовское  училище   кого  попало,  не  берут, - пожала  плечами  Матильда, - так  что  бояться  его  нечего!  И  попали  в  переплёт! 
- Какой  переплёт? – побледнела  Алевтина. 
Матильда  решила  рассказать  им  события  прошлой  ночи,  опустив  только  поцелуй  с  Игорем,  но  по  тому,  как  она  краснела,  доходя  до  неких  моментов,  девочки  всё  поняли  без  слов. 
- Да,  это  доведение  до  смерти, - слабо  проговорила  Алевтина,  задумавшись, - её  за  такое  могут  посадить!  Конечно,  понятно,  что  злого  умысла  у  неё  не  было,  она  просто  хотела  избавиться  от  назойливого  ухажёра...  Но  за  такое  всё  равно  сажают! 
- Давайте  никому  и  ничего  не  расскажем! – воскликнула  Ириша. 
- У  нас  такая  же  мысль, - кивнула  Матильда, - в  чём  Олеся-то  виновата?  Конечно,  это  глупо,  так  отбиваться  от  кавалера,  но  этот  кавалер  очень  уж  стар  для  неё! 
- Я  думаю,  надо  поговорить  с  Олесей, - решительно  проговорила  Алевтина, - ты  говоришь,  она  работает  продавщицей  в  соседней  деревне? 
- Да, - кивнула  головой  Матильда. 
- После  завтрака  пойдём  туда, - девочка  была  полна  решимости. 
Синее  платье  было  ещё  влажным,  и  Матильда  вынула  бирюзовую  кофточку  и  льняную  юбку  с  вышивкой. 
Градислава  Тимуровна  уже  ожидала  девочек  с  завтраком,  и  была  в  крайне  скверном  настроении. 
На  столе  исходил  паром  чайник,  в  другом  чайнике  находилась  свежая  заварка,  овсяная  каша  и  булочки  с  корицей  уже  ожидали  девочек. 
- Милые  мои,  не  смогу  я  сегодня  с  вами  на  пляж  сходить, - с  досадой  проговорила  она, - опять  поднялось  давление,  голова  просто  раскалывается!  Так  что  идите,  загорайте  и  плавайте. 
- Бабуль,  может,  посидеть  с  тобой? – предложила  Аля,  обеспокоившись. 
- Ни  в  коем  случае! – замахала  руками  пожилая  женщина, - я  ведь  сама  изведусь,  что  приковала  вас  к  себе!  Только  распсихуюсь! 
- Да,  и  в  церковь  не  сможешь  сходить, - вырвалось  у  Алевтины. 
- В  церковь? – изумилась  Градислава  Тимуровна, - но  зачем? 
- Ты  же  каждый  православный  праздник  в  церковь  ходишь, - напомнила  Алевтина, - а  сегодня  Рождество  Иоанна  Предтечи! 
- Что? – изумилась  пожилая  женщина, - с  чего  это  ты  взяла? 
- Что  взяла? – растерялась  Аля, - я  что-то  не  то  сказала? 
- Да  нет,  милая, - растерянно  проговорила  пожилая  женщина, - ты  всё  верно  сказала,  только  этот  праздник  не  сегодня,  а  через  двенадцать  дней!  Он  празднуется  седьмого  июля!  Сегодня  по  старому  стилю. 
- По  старому  стилю? – Алевтина  вконец  растерялась. 
- Ну  да, - кивнула  Градислава  Тимуровна, - согласно  указу  Петра  Первого  все  православные  перешли  на  Григорианский  календарь,  а  вот  католики,  баптисты,  некоторые  староверы  живут  по  Юлианскому  календарю.  Вот  они-то  как  раз   и  празднуют  Ивана  Купала  прошедшей  ночью! 
- Точно, - кивнула  Алевтина,  бросив  стремительный  взгляд  на  подругу, - я,  видимо,  что-то  перепутала! 
- Хорошо,  что  ты  вообще  об  этом  празднике  вспомнила, - ласково  улыбнулась  бабушка, - и  не  просто  вспомнила,  а  про  старую  дату  дня  празднования  спросила!  Умница  моя! 
Алевтина  окончательно  смутилась,  а  Матильда  растерялась  от  внезапного  озарения,  и  задумалась  над  этим  феноменом. 
Девочки  мирно  позавтракали,  а  потом  вышли  на  улицу. 
- Вот  ведь! – с  досадой  воскликнула  Алевтина, - попала  впросак!   А  всё  ты  виновата! – кивнула  она  подруге, - потащилась  на  свидание! 
- К  твоему  сведению,  я  отметила  некие  странности, - медленно  проговорила  Матильда, - и  мне  они  не  нравятся! 
- Что  за  странности? – тихо  спросила  Ириша. 
- Нам  сказала  о  том,  что  сегодня  Ивана  Купала,  Олеся! – известила  Матильда, - откуда  бы  ей  знать  об  этом? 
Все  резко  остановились,  задумавшись,  даже  Алевтина  растеряла  всё  своё  красноречие,  а  Ириша  и  Кристина  просто  растерялись. 
- Могла  просто  вспомнить, - пожала  плечами  Ириша. 
- Вспомнить,  что  сегодня  Ивана  Купала  по  старому  стилю? – вздёрнула  брови  Матильда, - чудно  как-то! 
- Ну,  что  ты  чудеса  ищешь  там,  где  их  нет? – сурово  спросила  Алевтина, - она  знает,  что  тут  есть  староверы,  увидела  хоровод  девушек,  и  ей  сразу  пришла  в  голову  мысль,  что  они  Ивана  Купала  празднуют!  Не  более  того!  Что  ты  придумываешь?  Про  разницу  в  календарях  большинство  знает,  даже  я  вспомнила,  что  об  этом  говорили  по  телевизору,  когда  бабушка  объяснила. 
- Может  быть... – неуверенно  отозвалась  Матильда. 
Они  медленно  брели  в  сторону  деревни,  вышли  из  посёлка,  обогнув  шлагбаум,  миновали  поле  ржи,  зелёные  колоски  покачивал  лёгкий  ветерок,  и  пошли  по  дороге. 
Солнце  нещадно  палило,  и  вскоре  они  увидели  машины,  стоявшие  на  обочине  дороги  как  раз  около  спуска  с  холма  у  реки,  где  Матильда  с    Игорем  сидели  ночью,  и  где  потом  нашли  труп  неизвестного  мужчины. 
Около  машин  толпилось  несколько  человек,  в  основном,  мужчины  в  милицейской  форме,  а  среди  них  Пётр  Денисович. 
Он  был  мрачен  и  хмур,  под  глазами  следы  от  вчерашнего  принятия  спиртного;  стоя  около  спуска,  он  о  чём-то  разговаривал  с  людьми  в  погонах,  и  девочки  тоже  остановились. 
Им  было  безумно  любопытно,  что  известно  милиции  обо  всём  этом,  но  они  не  знали,  как  к  этому  подступиться. 
Девочки  замерли  поодаль,  прислушиваясь  к  разговорам. 
Матильда  тотчас  узнала  женщину  с  корзинкой,  которую  они  с  Игорем  утром  окатили  столбом  пыли,  и  надеялась,  что  она  её  не  узнает. 
Впрочем,  на  такой  скорости,  когда  глаза  застилает  пыль,  сложно  разглядеть  что-либо,  так  что  опасения  девочки  были  напрасны. 
Судя  по  всему,  женщина  собиралась  за  грибами,  но  корзина  её  была  пуста,  следовательно,  до  грибов  она  не  дошла,  зато  дошла  до  трупа,  вот  и  вызвала  милицию. 
- А  пронеслись-то  как!  Пронеслись! – говорила  она  другой  женщине. 
Только  теперь  Матильда  рассмотрела  женщину – среднего  роста,  полная  и  рыхлая,  огрубевшие  руки  и  опалённое  солнцем  некрасивое  круглое  лицо,  маленькие  серые  глаза  и  приплюснутый  нос. 
Каштановые  волосы  выбивались  из-под  белой  косынки,  из  одежды  на  ней  была  спортивные  штаны  и  куртка  поверх  выглядывающей  водолазки,  и  высокие  резиновые  сапоги. 
- Господи! – вырвалось  у  Матильды, - и  как  ей  не  жарко!? 
- Она  же  в  лес  шла, - пожала  плечами  Алевтина, - это  просто  мера  предосторожности  от  змей  и  прочего!  Клеща  можно  хватануть,  потом  уколы  замучаешься  делать!  Лучше  немного  попариться  в  этой  одежде,  чем  потом  добрый  десяток  уколов  схлопотать! 
- И  то  верно, - задумчиво  проговорила  Матильда. 
Они  немного  придвинулись,  прислушиваясь  к  разговору  женщин. 
Другая  женщина,  стоявшая  рядом  с  ней,  была  одета  точно  так  же,  но  её  корзинка  была  полной  белых  грибов. 
- Да  погоди  верещать-то,  Зинка! – отмахивалась  от  неё  знакомая, - кто  пронёсся?  Куда  и  зачем? 
- Да  говорю  же! – взмахнула  руками  Зинаида, - иду  я  себе  в  лес,  а  тут  на  гору  взбегают  парень  с  девчонкой,  сиганули  на  мотоцикл  и  были  таковы!  Я  кричу – чего  гоняете,  не  смотрите  по  сторонам,  тут  люди  ходят!  А  они  и  унеслись!  И  ведь  всю  меня  пылью  окатили,  окаянные! 
- Думаешь,  они  мужика-то  порешили? – недоверчиво  спросила  другая. 
- Вот  те  крест! – уверенно  проговорила  Зинаида, - у  нас  по  округе  четверо  парней  мотается  на  мотоциклах,  наверняка  кто-то  из  них! 
Матильда  обмерла  от  ужаса,  и  подруги  всё  поняли  без  слов. 
- Они  могут  найти  Игоря, - тихо  проговорила  Кристина, - это  сделать  легко,  ведь  он  постоянно  гоняет  тут  на  мотоцикле! 
- Вот  чёрт! – простонала  Матильда,  разворачиваясь, - может,  пойти  к  нему?  Предупредить?  Ведь  надо,  чтобы  он  успел  и  бабушку  предупредить,  если  к  ним  нагрянут  из  милиции. 
- Позвоним  из  деревни, - решительно  проговорила  Алевтина, - там,  около магазина  есть  телефон,  а  так  же  в  самом  магазине  книга  телефонов  деревни  и  посёлка!  Вкратце  объяснишь  ему,  что  и  почему! 
- Ладно, - кивнула  Матильда,  но  всё  равно  была  взволнована. 
Они  подошли  ближе,  Зинаида  продолжала  размахивать  руками... 
- А  кровищи-то!  Кровищи! – охала  она. 
- Ты  ж  говорила,  что  его  утопили, - напомнила  другая. 
- Точно,  утопленник  он  и  есть, - согласилась  та. 
- А  говоришь – кровищи, - недоверчиво  проговорила  знакомая. 
- Так  ему  сначала  голову  раскроили,  а  потом  в  воду  сбросили! – тотчас  придумала  ещё  один  вариант  развития  событий  Зинаида, - так  и  было! 
- Ну  и  дела! – с  ужасом  и  уважением  проговорила  знакомая,  и,  обернувшись,  увидела  девочек, - о,  Алечка,  здравствуй! 
- Здравствуйте,  Фаина  Васильевна, - ответила  Алевтина,  узнав  её. 
- Ну,  какая  я  тебе – Васильевна!? – тотчас  подбоченилась  та, - слыхала,  Зинк?  Всё  время  меня  Васильевной  кличет,  не  умеет  старших  уважать  девчонка!  Плохо  тебя  бабушка  учит! 
- А  что  плохого  в  отчестве? – мгновенно  вскинулась  Матильда, - ведь,  называя  по  отчеству,  человек  выказывает  уважение  тому,  кому  он  это  говорит!  Почему  вы  так  реагируете? 
- Не  знаю  я  такого  уважения, - проворчала  та, - я  просто  тётя  Фая!  Не  желаю  знать  никаких  отчеств!  Вот  это  с  уважением! 
- Мы  вас  поняли, - кивнула  Матильда, - а  что  тут  случилось?  Откуда  столько  милиции?  ДТП,  что  ли? 
- Чего? – тётя  Фая  округлила  глаза, - это  чё  такое? 
- ДТП? – вздёрнула  брови  Матильда, - дорожно-транспортное  происшествие,  авария  на  дороге,  проще  говоря. 
- Так  бы  и  сказала, - тётя  Фая  опять  заворчала, - ох,  уж  эти  московские!  Всё  с  вывертом,  всё  что-то  заумное  придумают!  Нет,  не  авария,  мужика  внизу  нашли  убитого,  с  раскроёным  черепом,  задушенного,  утопленного,  зарезанного... – но  Зинаида  её  перебила. 
- Что  придумываешь? – набросилась  она  на  неё, - не  было  такого!  Ему  только  голову  пробили  и  утопили! 
- А  я  говорю,  было! – упорствовала  тётя  Фая, - мне  участковый  сказал! 
- Вы  уж  определитесь,  кто  и  что  с  ним  сделал! – фыркнула  Матильда, - а,  ещё  лучше,  протокол  составьте,  и  предъявите  сотрудником  следственных  органов  в  качестве  официальной  бумаги. 
- Нет,  ты  слышишь? – всплеснула  руками  тётя  Фая,- молодые  да  ранние!  Старших  учат,  что  им  делать! 
- Тише-тише,  тётя  Фая, - улыбнулась  Алевтина, - не  ругайтесь,  просто  моя  подруга  очень  ироничная,  и  логика  у  неё  невероятная,  и  она  понимает,  что  столько  всего  с  человеком  в  реальности  сделать  не  могли. 
- Умные  какие  нашлись! – буркнула  тётя  Фая,  и  опомнилась, - ой,  Алечка,  а  твоя  бабушка  дома? 
- Да,  дома, - кивнула  девочка. 
- Ой,  я  тогда  побегу, - спохватилась  она,  поднимая  полную  корзинку, - а  то  тётя  Граша  просила  меня  грибочков  ей  принести,  как  наберу!  Ну,  Зинка,  пока,  я  побежала. 
И  тётя  Фая  быстро  пошла  по  дороге  в  сторону  посёлка,  а  девочки  остались  около  Зинаиды. 
- Ой,  что  было-то! – с  горящими  глазами  подалась  к  ним  та, - что  было!  Труп  я  нашла!  Парень  с  девкой  его  порешили,  а  потом  смылись  на  мотоцикле,  меня  пылью  окатили! 
- А  вдруг  они  так  же,  как  и  вы,  труп  обнаружили? – мгновенно  вскинулась  Матильда, - может,  у  них  было  свидание,  которое  закончилось  вот  таким  вот  печальным  итогом – труп  нашли! 
Зинаида  поджала  губы,  она  явно  не  ожидала  такой  реакции,  и  даже  растерялась,  ей  явно  не  понравилась  подобная  версия. 
Тем  временем  девочек  заметил  один  из  милиционеров,  и  подошёл  к  ним,  а  за  ним  тенью  следовал  Пётр  Денисович. 
- Здравствуйте,  девочки, - сказал  милиционер, - я  местный  участковый,  майор  Мезитов  Аркадий  Павлович. 
- Здравствуйте, - сказали  они  хором. 
- А  вы  что  тут  делаете? – хмуро  спросил  Пётр  Денисович,  косясь  на  девочек  с  недовольным  видом. 
- Вообще-то,  мы  гуляем, - скривила  губы  Алевтина, - имеем  право  на  общественной  территории  гулять!  Бабушка  нас  отпустила,  если  что!  Так  что  мы  гуляем,  благо,  яблочных  маньяков  уже  изловили! 
Пётр  Денисович  побагровел,  а  майор  заинтересовался. 
- Яблочные  маньяки? – изумлённо  переспросил  он. 
- Да  так, - иронично  пропела  Аля, - аллегория! 
- Маньяк!  Это  был  маньяк! – с  диким  видом  воскликнула  Зинаида, - сначала  яблоки  воровал,  потом  человека  убил!  Зарезал,  череп  пробил,  машиной  переехал  и  утопил! – и  майор  поморщился. 
- Хватит  уже  небылицы  придумывать, - строго  сказал  он  женщине, - за  своевременную  информацию  о  местонахождении  трупа  неизвестного  мужчины – спасибо,  а  теперь  прошу  покинуть  территорию. 
- Да,  очистите  территорию, - надвинулся  на  девочек  сторож. 
- Погоди,  Пётр  Денисович, - остановил  его  майор, - девочки  пусть  пока  останутся,  а  вот  Зинаида  Петровна  может  быть  свободна! 
- И  какая  я  вам  такая  Петровна? – подбоченилась  та,  и,  плюнув  на  землю,  развернулась,  и  пошла  в  сторону  деревни. 
- Ох,  уж  эти  кумушки  деревенские, - неодобрительно  покачал  головой  Аркадий  Павлович, - сначала  напридумывают,  навообразят  невесть  чего,  а  потом  пойдёт  гулять  по  деревне  сарафанное  радио!  Не  удивлюсь,  если  уже  сегодня  вся  деревня  судачить  будет. 
- Мы  вам  нужны? – с  опаской  спросила  Матильда,  раздумывая  над  тем,  что  сказать  этому  майору. 
Он  был  приятен  внешне – молод  и  симпатичен,  ему  было  лет  сорок,  светлые  волосы,  лёгкая  небритость  и  бакенбарды  делали  его  внешний  вид  очень  благородным.  На  безымянном  пальце  было  надето  простое  кольцо,  из  этого  следовало,  что  он  женат. 
- Просто  задам  пару  вопросов, - майор  вынул  из  папки  снимок  «Полароид»,  и  протянул  девочкам, - извините,  что  показываю  вам  такое,  но  я  должен  спросить – вы  его  знаете? 
На  фотографии  был  труп  неизвестного  мужчины,  которого  Матильда  с  Игорем  встретили  прошлой  ночью,  а  потом  нашли  мёртвым. 
- Нет,  он  мне  неизвестен, - ответила  она,  остальные  тоже  взглянули. 
Девочки  дружно  покачали  головами,  не  признавая  утопленника. 
- Жаль, - вздохнул  Аркадий  Павлович, - теперь  придётся  пробивать  его  по  базам,  если  его  там  нет,  то  будем  искать.  Девочки,  вы  не  видели  тут  ничего  подозрительного?  Этот  мужчина  умер  ночью... 
- Ночью? – вздёрнула  брови  Матильда, - вы  считаете,  что  мы  ночью  по  лесам  ходим  вместо  того,  чтобы  спать?  И  потом,  умер?  Вот  только  что  женщины  говорили,  что  его  убили. 
- Его  очень  сильно  напугали, - уточнил  Аркадий  Павлович, - так  сильно,  что  у  него  остановилось  сердце  от  ужаса. 
- Много  загадочного  нагородили  тётя  Фая  с  тётей  Зиной! – скривила  губы  Алевтина, - вот  ведь... 
- Ладно,  девочки,  ступайте, - вздохнул  майор,  закрывая  папку, - а  я  тут  делом  займусь,  пожалуй... – и  он  пошёл  к  машине, - поищу  того  мотоциклиста,  что  тут  ночью  был. 
Матильда  потянула  подруг  за  собой,  желая  как  можно  скорее  очутиться  в  магазине,  переговорить  с  Олесей,  а  заодно  позвонить  Игорю. 
Девочки  поспешно  пошли  по  дороге,  желая  как  можно  скорее  покинуть  место  происшествия,  и  вскоре  милицейские  машины  остались  позади. 
Луга  закончились,  дорога  протянулась  вдоль  леса,  за  которыми  мелькнуло  что-то  непонятное,  и  Матильда  на  мгновение  остановилась. 
- А  что  это  там? – указала  она  вдаль, - как  будто  какое-то  строение. 
- Там  ничего  не  должно  быть, - покачала  головой  Алевтина, - раньше  мы  с  бабушкой  ходили  по  лесам,  а  теперь  её  давление  одолело,  и  она  боится  идти  в  лес,  а  то  приступ  будет  посреди  чащи,  и  не  будешь  знать,  что  делать!  В  этом  месте  ничего  не  должно  быть! 
Матильда  вынула  из  холщовой  сумки,  висевшей  у  неё  на  плече  наискосок,  подзорную  трубку,  и  попыталась  навести  обзор. 
В  кругляш  увеличительного  стекла  она  увидела  бревенчатый  забор,  составленный  вертикальным  частоколом  брёвен  с  заострённым  верхом. 
За  забором  возвышалось  подобие  терема,  каким  его  рисуют  в  сказках. 
Крыши  домов  пониже  так  же  были  частично  видны  за  забором,  и  девочка  пришла  к  вполне  закономерному  выводу. 
- Думаю,  там  и  живут  наши  староверы, - вынесла  она  вердикт, - главный  терем,  забор  частоколом...  Всё  под  русскую  старину! 
- Вот  ведь! – с  досадой  проговорила  Алевтина, - и  кто  им,  интересно,  тут  разрешал  терема  строить!?  Лес – государственная  собственность! 
- Может,  государство  и  продало  часть  земли? – пожала  плечами  Матильда, - эх,  не  расспросили  ваших  тётю  Фаю  с  тётей  Зиной! 
- Их  расспрашивать...  пустое  занятие! – фыркнула  Алевтина, - ты  же  сама  слышала,  с  какой  скоростью  они  небылицы  придумывают!  Договорятся,  пожалуй,  до  того,  что  в  этом  тереме  шах  персидский  живёт  и  всех  окрестных  девушек  себе  в  гарем  забирает!  Они  могут! 
- Деревенские  люди, - пожала  плечами  Ириша. 
- Они  слишком  много  работают, - тихо  проговорила  Кристина, - женщинам  от  такой  тяжёлой  жизни  хочется  каких-то  событий,  как-то  приукрасить  серое  разнообразие... 
- Ладно,  пойдёмте, - поманили  подруг  за  собой  Алевтина. 
Они  прошли  по  дороге,  идущей  через  лес,  мимо  высоких  и  каких-то  тонких  елей,  видимо,  от  того,  что  росли  слишком  густо,  у  них  просто не  было  возможности  вырасти  пышными  и  пушистыми. 
Девочки  перешли  небольшой  мостик,  и  мгновенно  очутились  в  деревне. 
Магазин  находился  практически  в  начале  поселения,  он  был  открыт,  о  чём  извещала  табличка  на  двери,  и  девочки  вошли  внутрь. 
Над  дверью  звякнул  колокольчик,  и  из  подсобки  тотчас  выглянула  немолодая  усталая  женщина,  и  оживилась,  увидев  девочек. 
- Здравствуйте, - хором  сказали  подруги. 
- Здравствуйте,  девочки, - кивнула  продавщица,  но  это  была  не  Олеся. 
Олесе  было  на  вид  лет  двадцать,  а  этой  все  сорок,  если  не  больше. 
Высокая,  немного  нескладная,  с  короткой  стрижкой  на  светлых  волосах,  серо-голубыми  глазами  и  доброй  улыбкой. 
- Вам  мороженого? – спросила  она. 
- А  Олеся  сегодня  не  работает? – спросила  Матильда,  и  женщина  замерла,  точно  оканемела,  казалось,  на  мгновение  лишилась  дара  речи. 
- Олеся? – слабым  голосом  переспросила  продавщица,  едва  разлепив  губы, - нет,  Олеся  здесь  уже  давно  не  работает. 
- Странно, - пробормотала  Матильда, - а  не  подскажете,  где  её  найти? 
- Олесю? – тихо  и  как-то  печально  переспросила  женщина, - а  зачем  вам  Олеся?  Что  вы  от  неё  хотите? 
- Просто  поговорить, - пожала  плечами  Матильда, - мы  с  ней  виделись  прошлой  ночью,  нам  нужно  с  ней  пообщаться. 
- Виделись? – глаза  у  женщины  стали  просто  огромными, - виделись  с  Олесей?  Девочки,  что  вы  ерунду  говорите? 
- Мы,  правда,  её  видели, - закивала  головой  Матильда, - я  разговаривала  с  ней!  Она  милая  девушка...  Я  её  около  реки  встретили! 
Женщина  какое-то  время  тупо  смотрела  на  неё,  а  потом  закатила  глаза,  и  упала  в  обморок  прямо  за  прилавок. 
- Господи! – вскрикнула  Матильда,  бросаясь  к  ней, - женщина,  что  с  вами? – и  она  похлопала  её  по  щекам. 
- Вот  ироды! – услышали  они  за  спиной,  обернулись,  и  увидели  пожилую  женщину,  услышавшую  их  разговор. 
Матильда  поднялась  на  ноги,  и  увидела,  что  старушка  грозит  им  палкой,  трясясь  от  гнева. 
- Что  мы  такого  сделали? – недоуменно  спросила  она. 
- А  то  ты  не  знаешь,  девчонка  негодная! – зашлась  праведным  гневом  старушка, - как  совести-то  хватило  говорить  такое  Алёнке-то! 
- Не  понимаю, - резко  повернулась  к  старушке  Алевтина, - что  такого  мы  сказали?  Мы  просто  спросили  про  Олесю! 
- Вот  именно! – угрожающе  кивнула  старушка, - бедолажка  еле  смерть  единственной  дочки  пережила!  А  вы  ей  такое  говорите! 
- Олеся  умерла!? – в  ужасе  вскричала  Матильда,  взвившись  на  ноги. 
- А  то  ты  не  знаешь! – покачала  головой  старушка. 
- Я  её  видела  прошлой  ночью, - прошептала  девочка, - когда  он  умерла?  Сегодня? – и  старушка  склонила  голову. 
- Да  уж  год,  как  умерла, - ответила  она,  и  недоверчиво  посмотрела  на  девочку, - как  это  ты  могла  её  видеть? 
- Прошлой  ночью,  у  реки,  где  спуск  с  холма, - пролепетала  девочка. 
- Пресвятая  Богородица!  Царица  Мать  Небесная! – старушка  осенила  себя  крёстным  знамением, - что  же  это,  покойница  восстала?  Утопленница? 
- Утопленница? – Матильда  почувствовала,  что  холод  сковал  её  с  головы  до  ног,  вдруг  сама  закатила  глаза,  и  упала  в  обморок. 
Девочки  перепугались,  бросились  к  подруге,  пытались  теперь  привести  в  себя  обеих,  вдруг  входная  дверь  распахнулась,  и  в  магазин  вошёл  знакомый  им  майор  Мезитов. 
- Доброго  дня  тебе,  Аркаша, - заулыбалась  старушка. 
- Нина  Петровна! – простонал  тот  в  ответ, - это,  когда  я  вам  забор  учиню,  вашим  пьяным  внуком  порушенный,  я  Аркаша,  а  сейчас  я  при  исполнении,  а  значит,  Аркадий  Павлович. 
- Тьфу  на  вас! – буркнула  старушка, - вон,  девчонки  городские  в  обморок  падают  от  избытка  чувств!  Не  знаю,  что  они  курили,  но  привидение  увидели,  да  и  Алёнку  до  обморока  довели! 
- Ничего  мы  не  курили! – поднялась  из-за  прилавка  Алевтина,  тщетно  пытаясь  привести  Матильду  в  чувство, - мы  вообще  не  курим! 
- И  правильно  делаете, - кивнул  Аркадий  Павлович, - девочки,  а  что  случилось?  О  каких  привидениях  речь? 
- Твердят,  что  прошлой  ночью  у  реки,  где  спуск  с  холма,  утопленницу  видели, - мигом  сдала  их  полиции  старушка, - Алёнке  сказали  про  Олесю,  так  та,  услышав  про  дочку-покойницу,  в  обморок!  Девчонка  тоже,  как  до  неё  дошло,  что  она  с  утопшей  общалась,  тоже  в  обморок!  Вообщем,  все  в  обмороке!  Барышни  кисейные! 
- Так-так-так, - посмотрел  майор  на  Алевтину,  Иришу  и  Кристину, - значит,  вы  меня  обманули? 
- Не  обманули,  а  утаили  часть  информации, - поджала  губы  Алевтина. 
- Одно  и  то  же! – махнул  рукой  майор,  и  шагнул  за  прилавок. 
Он  поднял  сперва  на  руки  Матильду,  вынес  её  из-за  прилавка,  и  усадил  на  стул  около  двери,  а  потом  кивнул  стоявшему  рядом  сержанту. 
- Принеси  нашатырь, - и  тот  выбежал  из  магазина. 
Сержант  обернулся  мигом,  Аркадий  Павлович  открутил  пробку  с  пузырька,  и  дал  девочке  вдохнуть  нашатыря. 
Густые  чёрные  ресницы  затрепетали,  Матильда  открыла  глаза,  которые  были  уже  не  синего,  а  белого  цвета  с  одним  зрачком  посередине. 
- Уберите! – простонала  она,  отталкивая  его  руку  с  нашатырём. 
- Что  с  вами? – отшатнулся  майор. 
- Гетерохромия, - подсказала  Ириша, - она  цвет  глаз  меняет  от  сильных  эмоций,  это  у  неё  наследственное. 
- Ага,  понятно, - растерянно  кивнул  Аркадий  Павлович. 
- Боже! – выдохнула  Матильда,  помотав  головой, - так  Олеся  мертва  уже  полтора  года?  Это  правда? 
- К  сожалению,  правда, - кивнул  Аркадий  Павлович, - а  теперь,  девочки,  будьте  добры,  расскажите  мне  всё!  Только  сперва  я  Алёну  Александровну  в  чувство  приведу! 
Вскоре  и  продавщица  могла  внятно  говорить,  сначала  вдохнув  нашатыря,  а  потом  приложившись  к  бутылке  с  довольно  крепким  алкоголем,  стоявшим  у  неё  под  прилавком. 
- Я  пошла  ночью  на  свидание, - стала  излагать  Матильда, - мы  сидели  как  раз  около  спуска  с  реки,  почти  около  реки,  был  туман,  ничего  не  видно,  поэтому  мужчину  этого  мы  увидели  не  сразу,  сперва  крик...  Из  тумана  выбежал  мужчина,  и  упал  как  раз  около  нас,  был  перепуган,  что-то  невнятное  бормотал! 
- Тот,  которого  мы  нашли? – уточнил  Аркадий  Павлович. 
- Да,  именно, - кивнула  девочка, - а  из  тумана  вышла  Олеся,  в  белой  длинной  ночной  рубашке,  с  распущенными  волосами  и  венком  цветов  на  голове,  а  глаза  её  были  красными! 
- Так  уж  и  красными? – не  поверил  майор.
- Вамприцей  стала! – довольно  констатировала  старушка,  а  Алёна  Александровна  тихо всхлипнула,  готовясь  опять  упасть  в  обморок. 
- Нина  Петровна! – бросил  на  неё  суровый  взгляд  майор, - Алёна  Александровна,  может,  вам  врача?
- Нет,  спасибо, - жалобным  голоском  проговорила  она, - у  меня  уже  есть  одно  лекарство!  Пока  спасает... – и  она  опять  хлебнула  из  бутылки. 
- Не  дело  это... – вздохнул  майор,  и  повернулся  к  девочке, - продолжай. 
- Мы  на  мгновение  тоже  испугались, - заговорила  Матильда, - мужик  с  криком  убежал,  а  девушка  рассмеялась,  и  попросила  не  пугаться!  Мол,  она  так  незадачливого  кавалера  пугает,  чтоб  не  приставал!  Вынула  из  глаз  красные  линзы  и  подошла  к  нам. 
- Красные  линзы? – сдвинул  брови  Аркадий  Павлович. 
- Такое  сейчас  запросто  можно  купить, - тихо  проговорила  Ириша. 
- Вы  слышали  про  магазин  «Весёлые  гадости»  или  «Классные  страшилки»? – спросила  Алевтина, - там  чего  только  нет  для  молодёжи,  чтобы  кого-нибудь  хорошенечко  испугать!  И  маски  ведьм,  и  бутафорские  клыки  вампира,  и  линзы  с  красным  свечением,  как  в  данном  случае  у  Олеси! 
- Да-да,  что-то  припоминаю, - задумчиво  проговорил  Аркадий  Павлович, - слышал  я  про  такие  развлечения  у  молодёжи!  Сначала  испугают  до  смерти,  а  потом  в  тюрьму  попадают  за  доведение  до  смерти  своим  неосторожным  поведением! 
- Олеся  и  объяснила,  что  к  ней  пристаёт  мужчина  вдвое  старше  её, - проговорила  Матильда, - она  согласилась  на  свидание  с  ним,  но  пришла  в  таком  вот  виде,  желая  его  немного  напугать!  Вот  и  всё!  Пока  мы  разговаривали,  то  опять  услышали  его  крик,  пошли  втроём  в  ту  сторону,  и  увидели  староверов,  которые  водили  хоровод,  Олеся  сказала,  что  ей  деревенский  магазин  надо  открывать,  и  убежала,  а  мы  с  Игорем  остались  на  поляне  со  староверами... 
- Что  вы  там  делали? – изумилась  Нина  Петровна, - хорошее  свидание!  В  компании  этих  язычников! 
- На  самом  деле,  это  было  классно, - тотчас  возразила  Матильда, - они  позвали  нас  к  себе,  мы  с  ними  хоровод  поводили,  я  вместе  с  девушками  венок  по  воде  пускала,  через  костёр  прыгали,  плавали  в  одежде...  Прошлой  ночью  был  праздник  Ивана  Купала  по  старому  стилю,  вот  они  и  веселились  там... 
- Понятно, - кивнул  Аркадий  Павлович, - а  тело  мужчины  вы  видели? 
- Видели, - кивнула  Матильда,  смутившись, - на  рассвете  староверы  ушли,  да  и  мы  пошли  домой,  решили  вернуться  тем  же  путём,  и  наткнулись  на  тело...  Мы  испугались,  переживая  за  Олесю,  понимая,  что  её  могут  арестовать  за  доведение  до  смерти,  а  она  ведь  не  хотела  его  убивать,  а  просто  испугала,  чтобы  он  не  домогался!  Он  старше  её  вдвое!  Мы  потому  и  пришли  сегодня  сюда,  хотели  предупредить  её,  что  мужчина  умер,  чтобы  она  была  осторожнее,  не  выдала  себя,  когда  придёт  милиция!  Нам  стало  её  жалко! 
- Всё  с  вами  понятно, - с  досадой  крякнул  майор, - вот  ведь...  А  вы  уверены,  что  это  была  именно  Олеся? 
- Она  так  сказала, - кивнула  головой  Матильда, - назвалась  Олесей,  сказала,  что  работает  продавщицей  в  деревенском  магазине... 
- Бред  какой-то! – протянул  Мезитов,  и  повернулся  к  бледной  Алёне  Александровне, - у  вас  нет  здесь  фотографии  дочери? 
- Да,  конечно, - бедная  женщина  едва  разлепила  губы. 
Она  встала  со  стула,  слабой  походкой  ушла  в  подсобку,  и  вернулась  с  небольшой  фотографией  карманного  типа. 
Матильда  сразу  узнала  Олесю – сомнений  не  оставалось. 
- Да,  это  её  я  видела  на  берегу  реки, - уверенно  проговорила  она. 
- Чудеса  в  решете, - озадачился  Аркадий  Павлович. 
- Где  утопилась,  там  и  восстала, - голосом  пророка  известила  Нина  Петровна,  а  Алёна  Александровна  вновь  стала  закатывать  глаза. 
- Нина  Петровна,  хватит  уже! – строго  проговорил  Аркадий  Павлович, - не  видите,  что  ли,  что  ей  плохо? 
Алёна  Александровна  сидела  на  стуле,  сгорбившись,  под  глазами  пролегли  синяки,  словно  от  бессонных  ночей,  опять  достала  из-под  прилавка  бутылку  водки  и  хлебнула  прямо  из  горла. 
- Алёна  Александровна... – с  укоризной  протянул  Аркадий  Павлович, - ну,  что  вы  делаете?  Перестаньте  пить!  Думаете,  это  выход  из  ситуации? 
- Неужели...  ик...  моя  девочка...  ик...  жива...  ик... – и  тут  все  поняли,  что  она  прилично  опьянела, - маленькая  моя  Олесенька! 
- Это  чья-то  злая  шутка, - менторски  проговорил  майор, - надо  выяснить  личность  этого  мужчины,  а  потом  понять – кто  под  видом  Олеси  Клементьевой  довёл  его  до  сердечного  приступа! 
- Моя  Олесенька  жива! – стонала  Алёна  Александровна,  обхватив  себя  руками,  и  раскачиваясь  на  стуле, - она  жива! 
- Алёна,  встряхнись! – Аркадий  Павлович  встал  с  места,  подошёл  к  женщине,  и  встряхнул  её, - ты  пьяна!  Мы  все  вместе  хоронили  Олесю!  Мы  все  переживали  над  её  преждевременной  смертью!  Сколько  можно  горе  топить  алкоголем!  Олеся  на  том  свете  уже  в  твоих  слезах  утопла!
- Утопла... – взвыла  женщина, - моя  малышка  утопла! – и  разрыдалась. 
- Зря  вы  это  сказали, - тихо  проговорила  Матильда. 
Майор  отпустил  женщину,  которая  стала  пуще  заливаться  слезами. 
- Это  такая  потеря... – вздохнул  он, - Олеся  была  чудесной  девушкой,  доброй  и  совсем  не  эгоистичной!  Её  все  в  деревне  любили!  Вы  даже  представить  себе  не  можете,  какой  у  людей  был  шок,  когда  мы  узнали  о  смерти  девушки!  Просто  поверить  не  могли,  что  такого  ангела,  как  она,  на  свете  не  стало!  Провожали  её  в  последний  путь  всей  деревней! 
- Как  же  так  получилось,  что  она  утонула? – спросила  голову  Алевтина, - если  плавать  не  умела,  то  зачем  в  воду  пошла? 
- Вот  плавала  она  как  раз  замечательно, - вздохнул  Аркадий  Павлович, - она  сама  утопилась!  Отчего – никто  не  знает!  Я  искал  причину,  но  так  и  не  нашёл,  до  сих  пор  злюсь,  что  это  осталось  тайной!  Несчастная  любовь?  Нет!  У  неё  был  молодой  человек,  который  её  любил,  она  за  него  замуж  собиралась!  С  психикой  проблемы?  Так  она  мечтала  стать  чемпионкой  по  стрельбе,  великолепно  стреляла,  занималась,  если  бы  были  проблемы  с  головой,  то  никто  её  до  оружия  не  допустил  бы!  В  спорте  привлекают  лучших  психиатров,  а  то  мало  ли...  Прямо  во  время  соревнования  начнёт  спортсмен  стрельбу  по  людям! 
- Но  причина-то  должна  быть, - задумчиво  проговорила  Матильда,  тряхнув  головой, - не  могла  девушка  просто  так  взять  и  свести  счёты  с  жизнью!  Что-то  её  на  это  толкнуло! 
- Сам  не  понимаю, - мотнул  головой  следователь. 
- Она  приходила  ко  мне, - раздался  голос  Алёны  Александровны. 
- Кто  приходил? – оторопел  следователь. 
- Олеся  приходила, - женщина  подняла  на  него  глаза. 
- Ну,  всё! – разозлился  майор, - хватит  с  меня  сказок  о  привидениях  и  вампирах!  Я  в  такое  не  верю!  Я  верю  в  коварство,  интриги  и  человеческий  фактор,  а  о  сверхъестественном  и  слушать  не  желаю!  Алёна,  ты  перепила,  тебе  нужно  проспаться!  Олесю  не  вернуть,  сходи  к  батюшке  Афанасию,  поговори  с  ним,  свечи  поставь  за  упокой  Олесиной  души,  закажи  панихиду!  Но  хватит  уже  пить! 
Он  схватил  со  стола  бутылку  с  остатками  водки,  но  женщина  вцепилась  в  бутылку  с  другой  стороны,  и  повисла  на  ней. 
- Алёна,  опомнись! – прошипел  он,  не  отпуская  бутылку, - что  ты  делаешь!  Здесь  же  дети!  Как  ты  торговать  в  таком  состоянии  будешь!? 
- Мой  магазин!  Что  хочу,  то  и  делаю! – упрямилась  она, - ты  меня  и  выслушать  не  хочешь!  Пока  я  пьяная,  я  скажу!  Олеся  приходила  ко  мне!  Она  звала  меня  с  собой! 
- Похоже,  кому-то  пора  к  врачу,  чтобы  прокапали, - пробубнела  Нина  Петровна,  ухмыляясь. 
- Пошла  вон  из  моего  магазина,  дура  старая! – подскочила  на  стуле  Алёна  Александровна, - выметайся! 
- Да  не  больно-то  и  надо  выслушивать  твои  пьяные  бредни! – окрысилась  Нина  Петровна,  и  выскочила  за  дверь. 
- Простите  меня, - тихо  проговорила  Алёна  Александровна,  опустившись  на  стул, - сил  моих  больше  нет!  Но  Олеся  действительно  приходила  ко  мне!  Я  не  настолько  пьяна,  просто  расслаблена... 
- Алёна... – начал,  было,  Аркадий  Павлович. 
- Дай,  я  расскажу, - она  тихо,  но  решительно  оборвала  его. 
После  того,  как  Олеся  утопилась,  женщина  начала  пить. 
Она  стояла  за  прилавком  никакая,  умело  скрывая  своё  состояние,  а  потому  жители  деревни  не  сразу  заметили,  что  продавщица  постоянно  пьяна,  и  дошло  это  до  них  только  через  полгода. 
У  Алёны  Александровны  из  родных  была  лишь  дочь,  которая  рано  ушла  из  жизни,  а  потому  заметить  перемены  в  поведении  женщины  было  некому,  но  никто  не  знал,  что  этому  поспособствовало. 
Прошло  две  недели  после  смерти  Олеси,  Алёна  Александровна  часами  сидела  у  окна  в  доме,  ожидая,  что  дурной  сон  рассеется,  и  её  Олеся  появится  на  пороге,  дом  наполнится  её  весёлым  смехом. 
Слёз  уже  не  было,  женщина  их  все  выплакала,  она  просто  тупо  смотрела  в  окно,  уставившись  немигающим  взглядом  вдаль. 
Времени  было  за  полночь,  и  вдруг... 
Уже  который  день  по  вечерам  стоял  сильный  туман,  и  из  тумана  вдалеке  неожиданно  показалась  фигура,  которая  медленно  подходила  к  дому,  и  женщина  на  мгновение  оцепенела. 
Фигура  неспешно  приближалась,  и  женщина  явственно  увидела  Олесю,  она  остановилась  прямо  перед  их  домом. 
В  белом  платье  старинного  фасона,  которое  так  нравилось  Олесе,  и  в  котором  несчастная  мать  и  похоронила  её,  с  венком  полевых  цветов  на  голове,  куда  были  вплетены  кувшинки. 
Кожа  у  Олеси  была  синевато-белой,  глаза  горели  красным  огнём,  а  платье  было  испачкано  чем-то  красным... 
Увидев,  что  мать  смотрит  на  неё,  Олеся  чудно,  как-то  механически,  склонила  голову  на  бок,  и  подошла  к  окну. 
На  мгновение  Алёна  Александровна  не  узнала  дочь – Олеся  никогда  не  носила  распущенных  волос,  да  и  взгляд  стал  злой,  даже  беспощадный. 
Некоторое  время  она  смотрела  на  дочку,  та  улыбнулась,  хотя  улыбкой  вряд  ли  можно  было  назвать  оскал,  и  приложила  ладонь  к  стеклу. 
На  белёсых  пальцах  было  явственно  видно  что-то  красное,  как-будто  кровь...  Бедная  женщина  закричала  от  ужаса. 
Она  шарахнулась  назад,  и  упала  прямо  под  иконы,  с  ногами  забравшись  под  стол,  и  забилась  там,  шепча  молитвы. 
В  дверь  раздался  стук,  потом  опять  и  опять... 
Алёна  Александровна  тряслась,  сидя  под  столом,  беспрерывно  читая  молитвы,  какие  только  приходили  на  ум,  пока  не  рассвело. 
С  первыми  петухами  стук  в  дверь  прекратился,  а  женщина  продолжала  сидеть  под  столом,  будучи  не  в  силах  прийти  в  себя  от  ужаса. 
Она  не  могла  понять,  что  произошло,  почему  такой  ангел,  как  её  дочь,  стала  монстром,  и  пришла  за  душой  родной  матери... 
Еле  живая,  Алёна  Александровна  выползла  из-под  стола  уже  при  свете  дня,  а  ночью  Олеся  опять  пришла,  опять  стучалась,  и  так  всё  лето. 
Осенью  женщина  не  выдержала  такого  напряжения,  сходила  в  церковь,  поставила  свечи  за  упокой  души  дочери,  заказала  молебен. 
Не  желая  больше  находиться  в  доме,  она  заперла  его,  а  сама  переселилась  в  магазин,  благо,  там  есть  подсобка. 
Ей  всё  время  казалось,  что  дочь  может  явиться  и  сюда,  но  Олеся  не  появлялась,  а  страх  сделал  своё  дело,  женщина  тщательно  запирала  на ночь  все  двери  и  окна,  крестила  их,  а  потом  брала  бутылку  водки  со  склада,  и  забывалась  пьяным  сном. 
- Я  смотрю,  ты  теперь  и  днём  прикладываешься, - вздохнул  Аркадий  Павлович, - Алёна!  Ты  пойми,  не  могла  Олеся  прийти!  Она  мертва,  а  мёртвые  не  встают  из  могил!  Это  плод  твоего  измученного  разума. 
- Хочешь  сказать,  что  я  сошла  с  ума? – всхлипнула  женщина, - вон,  девочки  тоже  видели  её!  И  в  той  же  одежде!  У  реки!  Её  душа  не  упокоена,  вот  она  и  бродит  там,  где  свела  счёты  с  жизнью. 
- Не  скажете  же  вы,  что  у  нас  было  коллективное  помешательство? – прищурилась  Матильда, - не  могли  три  разных  человека,  никогда  друг  друга  не  встречавшие,  увидеть  одно  и  то  же! 
- Это  логично, - кивнул  Аркадий  Павлович, - но  этому  должно  быть  разумное  объяснение!  Я  не  верю  в  привидения  и  восставших  мертвецов!  Возможно,  это  чья-то  злая  шутка... 
- Кому  надо  так  шутить? – жалобно  вопросила  Алёна  Александровна. 
- Это  вопрос, - пожал  плечами  майор,  и  взглянул  на  часы, - о,  времени  уже  сколько!  Ладно,  мне  пора!  До  свидания! 
Он  взял  свою  папку,  и  вышел  за  дверь,  а  девочки  растерянно  посмотрела  на  бледную  и  измученную  женщину. 
- Извините  нас, - тихо  проговорила  Матильда, - мы  ведь  не  знали,  что  Олеси  нет  в  живых! 
- Ничего  страшного, - слабо  ответила  женщина, - вы  хотели  предупредить  её  о  том,  во  что  вылилась  её  шутка...  Очень  благородно  с  вашей  стороны!  Господи,  что  же  мне  делать... – она  опустила  голову  на  ладони,  застонав. 
- Знаете,  я  согласна  с  Аркадием  Павловичем, - вдруг  проговорила  Матильда, - это  не  мог  быть  призрак!  Это  явно  чья-то  злая  шутка! 
- Но  так  шутить... – простонала  Алёна  Александровна, - но  почему  надо  мной?  Я  дочь  так  любила...  Она  была  моим  личным  божеством! 
- Вот  это-то  и  странно, - кивнула  Матильда, - но  мы  вам  поможем!  Мы  будем  искать  того,  кто  тут  шуточки  такие  устраивает,  пугая  вас  и  местных  жителей,  а  заодно  постараемся  выяснить,  что  привело  Олесю  к  гибели,  почему  она  утопилась. 
- Что  вы  можете  сделать... – усмехнулась  она. 
- Мы  можем, - решительно  проговорила  Матильда. 
- Мы  не  совсем  простые  подростки,  как  думают  многие, - вмешалась  в  разговор  Алевтина, - нам  нравится  расследовать  преступления,  чем  мы  и  занимаемся,  тем  более  что,  подростков  никто  всерьёз  не  воспринимает! 
- И  это  сильно  облегчает  нам  задачу, - вставила  своё  слово  Ириша. 
Алёна  Александровна  изумлённо  глядела  на  девочек. 
- Вы  что,  всерьёз? – изумлённо  спросила  она. 
- Всерьёз, - кивнула  Матильда, - расскажите  нам,  с  кем  дружила  Олеся,  с  кем  общалась,  был  у  неё  парень,  подруги... 
- Хорошо, - обречённо  проговорила  женщина, - терять  мне  всё  равно  нечего,  если  вы  с  вашим  любопытством  что-нибудь  найдёте,  я  буду  только  рада!  У  Олеси  были  две  подруги...  Люба  Сумарокова  и  Калерия  Кассе,  они  дружили  с  детского  сада. 
- А  кто  они,  где  их  найти? – спросила  Матильда. 
- Родители  Любы  живут  в  соседней  деревне  за  лесом, - ответила  Алёна  Александровна, - а  сама  она,  кажется,  учится  в  университете  культуры  в  Химках,  на  кафедре  документоведения  и  архивоведения,  а  Калерия  в  том  же  институте,  только  на  кафедре  дизайна,  она  очень  хорошо  рисует!  Лерочка  из  посёлка  Серебряные  родники,  тут  рядом,  отец  у  неё  писатель,  а  мать  музейный  работник... 
Посёлок  Серебряные  Родники  образовался  в  пятидесятых  годах  прошлого  столетия  на  месте  вымершей  деревни,  а,  поскольку  собственной  школы  у  них  не  было,  то  дети  живущих  там  семей  отправлялись  в  школу  деревни  Тополёво. 
В  Алухтино  тоже  не  было  ни  школы,  ни  детского  сада,  поэтому  девочки  из  разных  поселений  познакомились,  подружились,  и  так  и  дружили  до  последнего,  пока  Олеся  не  свела  счёты  с  жизнью. 
Люба  и  Лера  поступили  в  один  и  тот  же  институт,  звали  туда  же  и  Олесю,  но  она  выбрала  другой,  и  поступила  в  колледж  на  воспитателя. 
Выучившись,  она  стала  работать  в  детском  саду  деревни  Тополёво,  одновременно  получая  высшее  образование  на  факультете  «Педагогика  и  психология  начального  и  дошкольного  образования»,  но  уже  заочно. 
Алёна  Александровна  не  могла  нарадоваться  на  дочку,  но  она  вдруг  невесть  почему  решила  утопиться,  а  подружки  её,  казалось,  чуть  с  ума  не  сошли  от  горя,  узнав  об  этом. 
На  кладбище  обе  девушки  с  ней  демонстративно  не  разговаривали,  даже  близко  не  подходили,  и  женщина  не  могла  понять  подобного  отношения  к  ней,  ведь  она  знала,  как  они  любили  Олесю,  как  частенько  оставались  у  них  дома  на  ночь,  допоздна  болтая. 
Женщина  в  тот  момент  была  счастлива,  она  любила  подруг  дочери,  как  родных,  радовалась  их  успехам,  и  вдруг  такое  отношение. 
Ей  некогда  было  заострять  на  этом  внимание,  девочки  попрощались  с  Олесей,  и  ушли,  опустив  головы,  а  Алёна  Александровна  изумлённо  посмотрела  им  вслед,  не  понимая,  что  происходит. 
Даже  Юрий  Потёмкин,  парень  Олеси,  и  тот,  даже  не  подошёл  к  несчастной  матери,  чтобы  сказать  хотя  бы  слово. 
- Не  понимаю,  что  происходит, - тихо  проговорила  Алёна  Александровна,  вздыхая, - почему  её  друзья  так  отнеслись  ко  мне!  Я  же  им  ничего  плохого  не  сделала!  Олесю  любила  до  безумия,  подруг  её  привечала... 
- А  парень? – тихо  спросила  Матильда, - если  я  правильно  поняла,  Олеся  собиралась  замуж  за  Юрия? 
- Да,  верно, - печально  проговорила  женщина, - они  встречались  ещё  со  школы,  класса  с  десятого,  были  одноклассниками,  он  поступил  учиться  на  автомеханика  в  училище... 
Что  составляло  мир  и  уклад  в  этой  необычной  паре – автомеханик  и  воспитательница – сложно  сказать,  он  Юрий  был  симпатичным  и  рослым  парнем,  нравился  многим,  Олесе  в  том  числе. 
Алёна  Александровна  сперва  огорчилась,  когда  поняла,  кто  стал  избранником  её  дочери,  но,  пообщавшись  с  молодым  человеком,  поняла,  что  он  добрый  и  отзывчивый  молодой  человек,  видимо,  за  эти  качества  её  дочь  и  полюбила  обычного  простого  парня. 
Со  временем  Юра  ей  понравился,  дело  шло  к  свадьбе,  но  внезапная  смерть  Олеси  оборвала  всё,  а  отношение  Юры  и  подруг  Олеси  к  ней  резко  изменилось,  и  она  не  понимала,  почему. 
- Может  быть,  вы  их  чем-то  невольно  обидели? – тихо  спросила  Матильда,  и  Алёна  Александровна  печально  покачала  головой. 
- Не  знаю, - слабо  проговорила  она, - я  не  знаю...  Я  хотела  их  спросить,  но  они  до  сих  пор  упорно  не  хотят  со  мной  разговаривать... 
- Но  хотя  бы  объяснили  бы, - растерянно  проговорила  Алевтина. 
- Словно  за  что-то  на  меня  обиделись, - разве  руками  женщина. 
                4 
Из  деревни  девочки  шли  с  грузом  информации. 
Они  знали,  где  жили  и  учились  Люба  Сумарокова  и  Карелия  Кассе,  Юра  Потёмкин  тоже  был  родом  из  деревни  Тополёво. 
Алёна  Александровна  дала  их  координаты,  и  теперь  они  могли  связаться  с  девушками. 
Юра  работал  в  автомастерской,  находящейся  неподалёку  от  родной  деревни,  и  девочки  пошли  сначала  к  нему. 
Матильда  напряжённо  размышляла  над  происходящим,  понимая,  что  она  не  может  вспомнить  что-то  очень  важное. 
Внезапно  она  резко  остановилась. 
- Ты  что? – спросила  Кристина. 
- Кто-то  плыл  в  воде,  когда  мы  купались  в  реке  ночью, - задумчиво  проговорила  Матильда, - я  в  пылу  веселья  не  заострила  внимание,  да  и  плыть  за  неизвестной  фигурой  было,  по  меньшей  мере,  странно. 
- Ты  Игорю  говорила? – спросила  Алевтина. 
- Нет,  не  говорила, - мотнула  головой  девочка, - не  до  того  было!  Мы  с  ним  сиганули  на  мотоцикл,  и  долой  с  места  событий,  я  только  сейчас  вспомнила,  что  кто-то  уплывал. 
- А  кто  это  был? – спросила  Ириша. 
- Понятия  не  имею, - пожала  плечами  Матильда, - вроде,  фигура  женская,  а  так...  Я  толком  и  не  разглядела,  кто  это  был! 
- Лично  я  в  призраков  не  верю, - пожала  плечами  Алевтина, - кстати,  о  призраках...  Что  с  вашим  личным  привидением? 
- Испарилось, - пожала  плечами  Матильда, - как  отец  забрал  себе  дом  управляющего,  так  и  привидение  перестало  появляться,  видимо,  тот,  кто  изображал  потустороннюю  субстанцию  у  нас  в  усадьбе,  проходил  как  раз  через  раз  дома  управляющего!  И  как  на  головорезов  Марты  не  напоролся,  уму  непостижимо!  Показали  бы  они  этому  незадачливому  привидению  рассвет  полуночи! 
- Рассвет  полуночи! – фыркнула  Алевтина,  смеясь. 
Остальные  тоже  рассмеялись,  напряжение  постепенно  покидало  подруг. 
Они  медленно  шли  по  дороге  в  соседнюю  деревню,  солнце  палило  нещадно,  Матильда  уже  отошла  от  шока,  который  испытала,  узнав,  что  прошлой  ночью  она  общалась  покойницей. 
Ей  было  спокойнее  от  мысли,  что  это  чья-то  злая  шутка,  нежели,  в  самом  деле,  выходец  с  того  света. 
Они  дошли  до  соседней  деревни,  Алевтина  знала,  куда  следует  идти,  и  остановили  проходившую  мимо  женщину. 
- Здравствуйте, - вежливо  проговорила  она, - вы  не  подскажете,  где  здесь  детский  сад,  школа  и  автомастерская? 
Женщина  удивлённо  вздёрнула  брови  от  подобного  контраста. 
- Ладно,  школа,  сад,  куда  ни  шло, - задумчиво  проговорила  она, - но  автомастерская...  Зачем  она  вам? 
- Знакомых  ищем, - нашлась  Аля,  а  женщина  кивнула. 
- Автомастерская  за  чертой  деревни, - ответила  она, - вам  в  ту  сторону  по  дороге, - она  махнула  рукой, - идти  недолго,  по  прямой,  сразу  и  упрётесь  в  автомастерскую,  а  школа  на  соседней  улице,  там  и  сад  рядом,  идёмте,  покажу. 
Женщина  ушла  по  своим  делам,  оставив  девочек,  а  Матильда  недоуменно  посмотрела  на  подругу. 
- А  зачем  нам  школа? – спросила  она. 
- С  учителями  бы  поговорить  по  поводу  Олеси, - ответила  Аля, - что  они  могут  сказать  о  девушке,  ведь  они  так  же  знали  и  её  мать,  знали  их  отношения,  ведь  Алёна  Александровна  может,  что  угодно,  сказать!  Она  говорила,  что  у  них  с  дочерью  были  хорошие  отношения,  а  на  самом  деле  может  оказаться,  что  всё  не  так  безоблачно. 
- Пожалуй,  я  соглашусь  с  тобой, - кивнула  Матильда, - неспроста  ведь  она  пить  начала!  Если  её  дочь  после  смерти  достаёт,  значит,  не  всё  так  гладко,  чем  она  пытается  всех  убедить. 
- Значит,  идём  в  школу? – вскинулась  Ириша. 
- Погодите,  какая  школа? – опомнилась  Кристина, - сейчас  же  каникулы! 
- Точно, - тормознула  Алевтина. 
- Но  может  быть  и  отработка, - Матильда  всё  равно  стояла  на  своём, - это  в  нашей  школе  отрабатывать  не  заставляют,  но  во  многих  школах  это  обязательно,  так  что  лучше  дойти. 
Они  оказались  правы,  на  территории  школы  класс  подметал  школьный  двор  под  чутким  руководством  учительницы. 
- Здравствуйте, - Матильда  и  Алевтина  шагнули  к  ней. 
- Здравствуйте, - кивнула  учительница, - вы,  вроде,  не  из  моего  класса. 
- Нет, - мотнула  головой  Матильда, - мы  даже  не  из  этой  школы,  мы  вас  спросить  хотели  об  одной  ученице. 
- Да, - поддакнула  Алевтина, - моя  двоюродная  сестра  её  ищет,  они  дружили  некоторое  время,  но  Олеся  пропала,  мы  ездили  к  ней  домой,  но  там  всё  заперто,  вот,  решили  до  школы  дойти. 
- А  фамилия  подруги  как? – спросила  учительница. 
- Олеся  Климентьева, - с  готовностью  сказала  Матильда, - ей  уже  должно  быть  двадцать  лет...  Не  знаю,  помните  ли  вы  её,  она  из  деревни  Алухтино,  с  матерью  жила,  в... – и  она  умолкла. 
- Она  работала  в  саду  здесь, - договорила  за  неё  Алевтина,  бросив  быстрый  взгляд  на  подругу. 
До  девочки  вдруг  дошло,  что  сама  Олеся  прошлой  ночью  сказала,  что  ей  надо  открывать  магазин,  что  она  работала  продавщицей  в  магазине  матери,  а  сама  Алёна  Александровна  утверждала,  что  её  дочь  работала  в  местном  детском  саду!  И  где  тут  правда!? 
- Конечно,  я  помню  Олесю, - грустно  проговорила  учительница. 
- А  вы  не  подскажете,  как  её  найти? – спросила  Аля. 
- К  сожалению,  Олеся  умерла, - вздохнула  учительница. 
- Как!? – притворно  ахнула  Алевтина, - как  это  случилось?  Сестра  с  ума  сойдёт,  когда  узнает  об  этом! 
- К  сожалению,  это  так, - развела  руками  учительница, - Скворцов,  а  ну  хватит  филонить!  Немедленно  потуши  сигарету  и  брось  её  в  пакет  с  мусором!  Что  за  безобразие?  Совсем  от  рук  отбились, - покачав  головой,  она  повернулась  к  девочкам. 
- Так  что  случилось  с  Олесей? – напомнила  Матильда. 
- Бедная  девочка  не  выдержала  тирании  матери, - с  тоской  проговорила  учительница, - та  её  буквально  замучила,  не  давала  жить  так,  как  ей  хотелось,  шпыняла  при  малейшем  удобном  случае!  Олеся  мечтала  стать  воспитателем,  и  она  выучилась  в  институте,  а  её  мать  думала,  что  она  учится  на  торговое  дело,  и,  когда  всё  всплыло,  разразилось  такое... 
Олеся  была  очень  тихой  и  скромной  девочкой,  постоянно  сидела  за  книгами,  мечтая  поступить  в  институт. 
Вот  её  подруги – Люба  Сумарокова  и  Калерия  Кассе – были  первыми  хулиганками  в  школе,  и,  хотя  учились  неплохо,  в  их  дневниках  было  больше  четвёрок,  нежели  троек,  но  поведение  девочек  было  просто  отвратительным,  они  шкодили  напропалую. 
Что  связывало  скромную  и  тихую  Олесю  с  этими  двумя  девочками,  сказать  сложно,  но  они  постоянно  были,  не  разлей  вода,  к  тому  же  они  постоянно  защищали  излишне  скромную  подругу. 
Взрослея,  Олеся  хорошела  с  каждым  днём,  голубоглазая,  с  вьющимися  светлыми  волосами,  к  тому  же  скромная  и  робкая,  она  привлекала  внимание  мальчиков,  только  сама  ни  на  одного  и  не  смотрела. 
Девушка  думала  только  об  учёбе,  старалась  изо  всех  сил,  чтобы  потом  поступить  в  институт,  а  вот  Алёна  Александровна  хотела  совсем  другого,  и  требовала  от  дочери,  чтобы  та  поступила  на  торговое  дело. 
- Была  охота – с  сопливыми  детьми  возиться! – говорила  она  дочери, - что  за  блажь  тебе  в  голову  пришла?  Иди  в  торговлю,  там  от  тебя  больше  прока  будет!  Считаешь  ты  хорошо,  калькулятор  в  голову  вложен,  тебя  ни  одна  живая  душа  не  надует! 
- Но  у  меня  нет  к  этому  призвания, - тихо  говорила  Олеся,  пасуя  перед  властной  и  авторитарной  матерью, - я  не  люблю  торговлю. 
- Я  тебе  всё  сказала, - начинала  сердиться  Алёна  Александровна, - я  не  желаю  ничего  и  слышать  о  педагогике!  Никогда  её  не  любила,  школа  для  меня  была  сущим  адом,  хотя  точные  науки  знала  отлично,  но  к  учёбе  у  меня  страсти  не  было!  Я  тебе  такой  судьбы  не  желаю!  Подумать  страшно  о  школе! 
Олеся  в  это  время  молчала,  понимая,  что  с  матерью  спорить  бесполезно,  что  она  будет  стоять  на  своём. 
Поэтому  Олеся  и  не  говорила  ей,  что  подала  документы  в  педагогический  колледж,  скрыла  это  от  неё. 
У  Олеси,  в  отличие  от  матери,  душа  как  раз  и  лежала  к  детям  и  учёбе,  к  воспитанию  детей,  у  неё  было  призвание,  а  матери  это  она  доказать  не  могла,  поэтому  не  говорила  ей,  где  учится. 
Всё  вскрылось,  когда  Олеся  принесла  диплом  домой,  вот  тогда  и  разразился  скандал,  Алёна  Александровна  кричала  на  всю  деревню. 
- Я-то  думала,  что  втолковала  в  твою  дубовую  голову,  куда  следовало  идти  учиться! – ругалась  она, - а  ты  всё  равно  по-своему  поступила!  Я  тебя  двадцать  лет  воспитывала,  учила,  а  ты!  Неблагодарная! 
Не  выдержав,  Олеся  расплакалась,  чувствуя  свою  вину  за  обман. 
Её  слёзы  немного  растопили  каменное  сердце  матери,  Олеся  сто  раз  за  вечер  повторила,  что  больше  всего  на  свете  любит  заниматься  детьми,  а,  когда  дошла  до  зарплаты  воспитателя  в  Подмосковье,  Алёна  Александровна  немного  сбавила  обороты. 
Уяснив,  что  дочь  бедствовать  не  будет,  она  разрешила  ей  пойти  работать  в  сад,  даже  не  была  против  того,  чтобы  дочь  заочно  поступила  учиться  в  педагогический  институт,  в  семье  наступило  затишье,  а  Олеся  нарадоваться  не  могла. 
Учительницу  звали  Ириной  Михайловной,  а  знала  она  обо  всём,  потому  что  Олеся  была  её  любимицей,  лучшей  ученицей  класса,  девушка  доверяла  ей  во  всём,  нередко  доверяя  свои  тайны. 
Дело  в  том,  что  властной  матери  Олеся  не  могла  рассказать  ни  о  чём,  она  боялась  её,  а  учительница  очень  мягко  относилась  к  девочке,  которая  была  придавлена  авторитетом  волевой  матери. 
Когда  Олесе  было  четырнадцать  лет,  в  их  класс  пришёл  мальчик,  он  был  жителем  деревни  Тополёво,  и  звали  его  Ваня  Емельянов. 
Ваня  с  первого  взгляда  влюбился  в  Олесю,  первую  красавицу  школы,  но  она  не  ответила  ему  взаимностью,  хотя  парнем  он  был  симпатичным,  и  таким  же  скромным,  как  и  она. 
Он  очень  красиво  ухаживал  за  девочкой,  но  она  на  него  не  смотрела,  ей  нравился  совсем  другой  мальчик,  с  которым  она  втайне  от  матери  встречалась  с  двенадцати  лет. 
Лев  Шестаков  был  сыном  профессора  биологии,  который  жил  в  посёлке  Серебряные  родники,  Лев  Шестаков-старший  растил  сына  один,  его  жена  давно  умерла,  у  неё  были  проблемы  с  сердцем. 
Это  был  его  единственный  сын,  которого  он  очень  любил,  парнишка  учился  в  МГТУ  имени  Баумана  на  факультете  радиоэлектроники. 
Парнишка  очень  любил  физику,  постоянно  что-то  проектировал,  Олеся  часами  сидела  у  него,  наблюдая,  как  он  спаивает  детали. 
Худощавый  и  нескладный,  он  не  очень  нравился  девушкам,  но  Олеся  влюбилась  в  него  за  его  скромность,  едва  увидев  его  на  вечеринке,  которую  устраивала  Карелия. 
Карелия  жила  в  посёлке,  её  отец  пишет  любовные  романы  в  огромном  количестве,  буквально  закидав  книжные  полки  своими  произведениями,  которые  с  большим  трудом  можно  назвать  литературой. 
Пишет  он  примитивно,  сюжет  прост  и  незатейлив,  очень  много  розовых  соплей,  которые  обожают  женщины,  и  что  держит  его  на  плаву,  неизвестно,  но  факт  остаётся  фактом. 
Мать  Леры  директор  в  музее,  она  и  по  образованию  музеолог,  а  вот  Лера  увлекалась  рисованием,  она  могла  удивительно  чётко  нарисовать  любое  лицо,  у  девочки  был  несомненный  талант. 
А  вот  Люба  Сумарокова  является,  дочерью  Ирины  Михайловны... 
- Люба – ваша  дочь? – подпрыгнула  Матильда. 
- Да, - кивнула  учительница,  и,  посмотрев  на  своих  подопечных,  всплеснула  руками, - Скворцов,  да  сколько  же  можно?  Нет,  мои  нервы  с  ними  когда-нибудь  не  выдержат!  Подождите  одно  мгновение,  девочки,  я  сейчас  вернусь! – и  она  бросилась  к  хулигану. 
Она  подбежала  к  мальчику,  стала  размахивать  руками,  что-то  гневно  объясняя  ему,  а  потом  вернулась  к  девочкам,  вся  красная  от  переполнявших  её  эмоций. 
- В  вашей  школе,  наверное,  тоже  есть  хулиганы, - вздохнула  она. 
- А  то! – ухмыльнулась  Матильда, - и  одну  хулиганку  вы  видите  перед  собой! – и  учительница  вздохнула, - мой  отец  уже  замучился  стекольщика  оплачивать  школе  после  моих  разборок  с  соперницей! 
- Куда  катится  мир... – протянула  она, - теперь  уже  и  девочки  дерутся!  Впрочем,  моя  Любаша  такая  же  озорница...  До  сих  пор  не  понимаю,  что  связывало  спесивую  Леру,  кичившуюся  своим  отцом-писателем,  которого  и  читать-то  образованный  человек  не  станет,  мою  озорницу,  и  скромную  и  тихую  Олесю! 
- А  вы  знали,  что  Олеся  занималась  стрелковым  спортом? – спросила  Матильда,  и  учительница  открыла  рот. 
- Стрелковым  спортом? – поразилась  она, - быть  такого  не  может! 
- Так  сестра  сказала... – пожала  плечами  Аля, - она  от  кого-то  услышала,  сама  удивилась  такому,  но  говорят,  что  так! 
- Олеся  работала  в  саду, - растерянно  проговорила  Ирина  Михайловна, - о  том,  что  она  стрелковым  спортом  занималась,  я  слышу  впервые!  Как  странно...  Алёна  Александровна  не  могла  такого  позволить! 
- Тем  не  менее,  ходят  такие  слухи, - развела  руками  Алевтина. 
- Что-то  это  как-то  сомнительно! – растерянно  проговорила  учительница,  с  недоверием  глядя  на  девочек, - впрочем,  в  жизни  всякое  бывает... 
- Но  говорили,  что  её  дочь  собиралась  замуж  за  некоего  Юрия  Потёмкина, - наморщила  лоб  Матильда. 
- Да, - поддакнула  Алевтина, - сестра,  когда  о  ней  стала  расспрашивать,  на  неё  ворох  непонятной  информации  вылили! 
- И  она  послала  вас  разведать,  что  к  чему? – улыбнулась  Ирина  Михайловна, - нагородили  много  всего,  а  самого  главного,  то,  что  Олеся  свела  счёты  с  жизнью,  бросившись  в  реку  не  сказали!  Но  я  думаю,  что  немалую  роль  в  её  решение  сыграло  давление  матери!  Алёна  Александровна  сама  выбрала  ей  жениха,  не  считаясь  с  чувствами  дочери. 
- Но  она  же  могла  объяснить  ей,  что  любит  другого, - пожала  плечами  Матильда, - тем  более,  насколько  мы  поняли  вас,  Шестаков  был  из  приличной  семьи,  не  хулиган,  сыр  профессора...  Раз  у  них  есть  дача  в  таком  посёлке,  значит,  и  квартира  в  Москве  есть. 
- Алёна  Александровна  мыслит  несколько  иными  критериями, - улыбнулась  Ирина  Михайловна, - она  не  любит  интеллигенцию,  её  раздражал  воспитанный  Шестаков,  Олеся  частенько  плакалась  мне,  жалуясь  на  мать...  Эх,  мне  бы  такую  дочку!  Моя  пацанка  носится  с  хулиганьём  на  мотоцикле,  без  конца  забираю  её  из  милиции,  а  Олеся  тихая  девочка,  да  и  мальчик  ей  понравился  тихий.  Юру  Потёмкина  нашла  Алёна  Александровна,  она  сама  решила,  за  кого  её  дочери  надлежит  выйти  замуж... 
Олеся  долгое  время  скрывала  своего  молодого  человека  от  матери,  хотя  Лев  хотел  официально  познакомиться  с  Алёной  Александровной,  сказать  ей  о  своём  намерении  жениться  на  Олесе. 
Девушка  пугалась  таких  замыслов  парня,  но  всё-таки  решилась,  и  рассказала  матери,  что  встретила  молодого  человека,  которого  полюбила. 
Олеся  уже  была  взрослой,  ей  было  восемнадцать  лет,  она  хотела  выйти  замуж  за  Льва,  на  что  Алёна  Александровна  отреагировала  спокойно. 
- Приводи  парня,  познакомимся, - она  пожала  плечами. 
Но,  едва  увидев  юношу,  она  сцепила  зубы,  и  за  весь  вечер  не  проронила  ни  слова,  а  Олеся  испугалась. 
После  того,  как  парень  ушёл,  она  спросила  мать,  что  случилось. 
- Не  люблю  интеллигенцию, - сквозь  зубы  проговорила  она, - от  этих  воспитанных  только  подвоха  и  жди! 
- Я  люблю  его, - тихо  проговорила  девушка, - он  хочет  на  мне  жениться... – и  Алёна  Александровна  ахнула. 
- Жениться!? – непередаваемым  тоном  переспросила  она, - нет  уж!  Я  этого  тебе  не  позволю! 
- Значит,  вообще  замуж  не  пойду! – вдруг  вспылила  Олеся, - если  не  Лёвушка,  то  никто!  Я  его  люблю! 
- Ты  мне  поговори  ещё  тут! – разозлилась  мать, - я  тебе  нашла  молодого  человека,  вполне  подходящая  кандидатура!  Зовут  Юра  Потёмкин,  внешне  симпатичный,  уж  гораздо  симпатичнее  твоего  Лёвушки! 
- Мне  наплевать  на  внешность! – топнула  ногой  Олеся, - для  меня  главное  то,  что  у  него  в  душе!  Я  люблю  Льва,  он  любит  меня! 
- На  сафари  в  Африку  съезди! – машинально  съязвила  Алёна  Александровна,  а  Олеся  расплакалась  от  её  чёрствости. 
- Чем  он  тебя  не  устраивает? – сквозь  слёзы  спросила  она, - Лёвушка  сын  профессора,  у  них  дача  в  соседнем  посёлке,  огромная  квартира  в  Москве!  Если  тебя  волнует  материальное  положение  моего  избранника,  то  можешь  быть  спокойна!  Хотя  я  люблю  его  не  за  его  положение,  а  просто  потому,  что  он  есть  на  свете! 
- Мне  не  нравятся  интеллигенты, - твёрдо  проговорила  мать. 
- Но  почему? – чуть  не  взвыла  Олеся. 
- Потому  что  твой  отец  был  таким, - тихо  проговорила  Алёна  Александровна, - видимо,  у  нас  с  тобой  одинаковые  вкусы...  Мне  самой  никогда  не  нравились  такие  парни,  как  этот  Юра,  которого  я  тебе  выбрала,  я  полюбила  твоего  отца!  Но  он,  не  взирая,  на  то,  что  он  весь  такой  правильный  и  воспитанный,  с  двумя  высшими  образованиями,  он  бросил  меня  беременную  ради  богатой  невесты!  С  тех  пор  я  глядеть  не  могу  в  сторону  ботаников!  Просто  ненавижу  их!  И  тебе  я  не  позволю  выйти  замуж  за  Льва!  Ты  будешь  с  ним  несчастна! 
- Но  ведь  все  люди  разные, - возразила  Олеся, - Лёвушка  совсем  другой. 
- Я  выбрала  тебе  жениха, - холодно  ответила  мать, - больше  я  разговаривать  на  эту  тему  не  желаю! 
Олеся  упорствовала,  не  желая  знакомиться  с  Юрой,  но  мать  была  тверда  в  своём  намерении,  и  вскоре  привела  парня  в  дом. 
Юрий  действительно  оказался  очень  симпатичным  парнем,  высоким  и  широкоплечим,  накачанным,  взгляд  нахальный,  но  он  был  прост,  как  валенок,  ничем,  кроме  механизмов,  не  интересовался. 
Олеся  ему  очень  понравилась,  он  тут  же  стал  вокруг  неё  виться,  но  девушка  отвечала  ему  холодом,  а  такого  парень,  явно  имевший  успех  у  противоположного  пола,  терпеть  не  собирался. 
Юра  постоянно  караулил  девушку,  всегда  с  цветами,  один  раз  даже  расстроил  свидание  Олеси  и  Лёвы,  в  лоб,  сказав  парню,  что  он  жених  Олеси,  одобренный  её  матерью. 
Олеся  побелела,  как  полотно,  не  зная,  что  сказать  Шестакову,  а  Юрий,  воспользовавшись  моментом,  поцеловал  девушку  прямо  на  глазах  её  парня,  и  Лев  просто  ушёл,  оставив  их  вдвоём. 
Олеся  вырвалась  у  Юрия,  бросилась  догонять  Льва,  но  тот  уже  успел  убежать,  девушка  стала  звонить  ему,  ответил  его  отец,  на  просьбу  позвать  к  телефону  сына  бросил  трубку. 
Олеся  проплакала  два  дня,  а  потом  стала  ловить  Льва  на  улице,  чтобы  объясниться  с  ним,  но  тот  из  дома  не  показывался,  а  потом  от  соседей  Шестаковых  она  узнала,  что  те  заперли  дачу,  и  съехали  в  московскую  квартиру,  никому  ничего  не  объяснив. 
- Вы  это  узнали  от  самой  Олеси? – тихо  спросила  Матильда. 
- Да, - кивнула  Ирина  Михайловна, - Олесенька  дружила  с  Любочкой,  у  нас  любила  бывать,  а  с  её  матерью  сложно  было  общаться,  тяжёлый  человек!  Если  ей  что-то  не  нравилось,  то  она  считала,  что  это  не  должно  нравиться  и  остальным,  и  никак  иначе. 
- Какое-то  однобокое  понятие, - пробормотала  Алевтина. 
- Что  верно,  то  верно, - печально  проговорила  учительница, - ой,  опять  мои  сорванцы  безобразничают!  Не  могу,  девочки,  больше  с  вами  разговаривать,  мои  школьники  совсем  от  рук  отбились!  До  свидания,  девочки! – она  встала  с  лавочки. 
- До  свидания, - хором  сказали  они,  и  вышли  за  пределы  школы. 
- Вот  вам  не  помнящая  себя  от  горя  мать, - покачала  головой  Матильда. 
- А  я  ей  поверила... – вздохнула  Ириша, - ни  на  минуту  не  усомнилась,  что  Алёна  Александровна  страдает!  Но,  если  она  такая  твёрдокаменная,  тогда  почему  она  пить  из-за  смерти  дочери  начала?  Таких  людей,  как  она,  ничем  не  прошибёшь! 
- Привидением  прошибёшь! – хохотнула  Алевтина, - интересно,  кто  решил  довести  её  до  нервного  срыва,  изображая  её  дочь?  Кому  это  могло  понадобиться?  Не  сама  же  она  восстала  из  гроба?  Интересно,  насколько  любили  её  подруги?  Вдруг  это  Люба  и  Карелия  балаган  устроили? 
- Да,  но  зачем  мужика  пугать? – посмотрела  на  неё  Матильда, - если  в  случае  с  Алёной  Александровной  всё  более  или  менее  понятно,  то,  причём  тут  этот  неизвестный,  найденный  в  пруду? 
- Как-то  это  странно, - тихо  проговорила  Кристина, - мне  кажется,  что  такие  люди,  как  Алёна  Александровна,  скорее  это  привидение  поленом  по  голове  огреют,  чтобы  дурь  из   привидения  выбить! 
- Если  бы  я  сама  Олесю  не  видела,  то  решила  бы,  что  Алёна  Александровна  допилась  до  белочки, - вздохнула  Матильда. 
- Может,  у  тебя  галлюцинации? – с  иронией  посмотрела  на  неё  Аля. 
- Коллективная  галлюцинация! – хохотнула  Матильда, - Игорь  её  тоже  видел,  если  что!  Так  мы  ему  и  не  позвонили... 
- Какое  тут... – махнула  рукой  Ириша, - до  того  ли! 
- Вот  именно! – кивнула  Алевтина,  и  лукаво  посмотрела  на  подругу, - у  тебя  что,  с  ним  шуры-муры? 
- Не  знаю, - покраснела  Матильда, - но  на  свидание  позвал!  А  вообще,  он  мне  ужасно  нравится!  Такой  дерзкий  и  такой  милый! 
- А  как  же  Юлий? – с  иронией  спросила  Аля, - кажется,  он  уже  вышел  из  больницы? – и  Матильда  смутилась. 
- Должен  вот-вот, - неуверенно  проговорила  она, - честно  говоря,  я  думаю,  что  он  погорячился  по  поводу  брака!  Мне  об  этом  думать  ещё  рано,  по  крайней  мере,  ещё  лет  пять-шесть! 
- До  этого  ты  была  не  против, - со  смехом  воскликнула  Алевтина, - он  тебе  нравился,  ты  раздумывала  над  тем,  продержатся  ли  ваши  чувства  до  твоего  совершеннолетия,  а  теперь  на  других  парней  смотришь. 
Матильда  немного  порозовела,  раздумывая  над  своей  ветреностью,  а  потом  вздохнула,  отшвырнув  попавший  ей  под  ногу  камешек. 
- Передумала, - неопределённо  пожала  плечами  она, - а  ты  сама!  Глядела  на  Матвея  Медведева  круглыми  глазами,  хотя  он  старше  тебя  чёрте  на  сколько,  женат,  и  с  больным  сердцем. 
- Ну,  смотрела  и  что? – вскинулась  Алевтина, - мне  нравятся  такие  парни. 
- Какие? – залюбопытствовала  Ириша. 
- Он  тихий  и  интеллигентный, - задумчиво  проговорила  Аля, - мне  именно  такие  и  нравятся! 
- Он  симпатичный,  что  и  говорить, - улыбнулась  Матильда, - но  наши  мальчики  будут  ревновать! 
- Немного  ревности  им  не  повредит, - усмехнулась  Аля, - а  вот  такие,  как  твой  отец,  меня  вообще  не  привлекают!  Представляю,  каким  он  был  в  молодости!  Впрочем,  я  знаю,  каким  он  был,  Сергей  с  Никитой  это  выяснили,  когда  зимой  в  Санкт-Петербург  ездили!  Не  понимаю,  что  твоя  мама  в  нём  нашла,  тётя  Света  такая  красивая  женщина,  полная  шарма  и  обаяния,  и  при  этом  так  самоотверженно  любит  твоего  отца,  что  остаётся  только  удивляться. 
- Сердцу  не  прикажешь, - засмеялась  Матильда, - но  у  моих  родителей  счастливый  брак,  они  очень  любят  друг  друга. 
Олег  Матвеевич  действительно  обладал  весьма  специфической  внешностью – два  метра  роста  и  широкие  плечи,  крупного  телосложения  с  накачанными  мускулами;  густые  тёмные  волосы  и  синие  глаза,  меняющие  цвет  от  смены  настроения,  на  щеке  некрасивый  шрам,  полученный  им  на  войне  в  Афганистане. 
Он  был  эффектным  и  красивым  мужчиной,  но  с  очень  агрессивным  и  вспыльчивым  нравом,  властным,  авторитарным  и  ироничным,  тонкий  ум  и  умение  визуально  прошибать  лбом  стены,  Олег  Матвеевич  умело  руководил  бизнесом  в  сфере  нефтяной  инженерии. 
Всю  жизнь  он  одевался  исключительно  в  чёрные  цвета,  вдобавок  носил  перстень  с  черепом  на  указательном  пальце. 
А  вот  Светлана  Эдуардовна  была  другой – мягкая  и  тихая,  с  ней  проще  было  договориться  по  любому  поводу. 
Миниатюрная  и  изящная,  ростом  она  едва  достигала  плеча  мужа,  золотоволосая  блондинка  с  зелёными  глазами,  и  очень  талантливая. 
Её  отец  был  евреем,  а  мать  происходила  из  семьи  коренных  москвичей. 
Детство  и  юность  Светлана  Эдуардовна  провела  в  Англии,  окончила  колледж  дизайнеров,  она  была  художницей,  а  потом  вдруг  решила,  что  ей  следует  получить  образование  в  России. 
У  неё  была  страсть  к  языкам,  и  переубедить  её  родители  не  смогли,  она  поступила  в  Лингвистический  институт  Мориса  Тореза  на  факультет  перевода,  где  и  познакомилась  с  будущей  свекровью. 
Наина  Олеговна  отметила  невероятно  талантливую  полиглотку,  крайне  восприимчивую  к  языкам,  и  стала  заниматься  с  ней  репетиторством  на  дому,  не  подумав  о  том,  что  такая  красивая  девушка  привлечёт  внимание  её  сына,  что  ей  суждено  стать  матерью  её  внуков. 
Она  ни  на  йоту  не  пожалела  о  том,  что  эта  девушка  стала  её  невесткой,  и  полюбила,  как  родную  дочь. 
За  разговорами  девочки  перешли  на  другую  сторону  улицы,  и  остановились  около  ограждения. 
Внутри  виднелись  горки  и  лавочки,  деревянные  гномы  и  качели,  по  лужайке  носились  дети  лет  пяти  или  около  того. 
Молодая  женщина  следила  за  ними,  организовывала  игры  для  детей,  а  с  радостным  визгом  принимали  участие  в  забавах. 
- Девочки,  вам  что-то  угодно? – подошла  к  забору  воспитательница. 
- Да,  нам  нужна  Олеся  Климентьева, - кивнула  Матильда. 
- Олеся  Климентьева? – переспросила  женщина, - извините,  но  Олеся  тут  больше  не  работает,  она  умерла  в  прошлом  году. 
- Как – умерла!? – изобразила  изумление  Матильда, - ведь  она  совсем  молодая!  Несчастный  случай? 
- Она  утопилась, - с  печалью  проговорила  женщина, - бедная  девушка!  Олеся  так  хотела  замуж  за  своего  любимого,  а  он  бросил  её,  думая,  что  она  теперь  с  другим!  До  сих  разговоры  идут  о  ней,  люди  гадают,  из-за  своего  любимого  она  утопилась  или  ещё  отчего...  Деревенские  кумушки  выдумывают  невероятные  небылицы,  за  этот  год  смерть  Олеси  обросла  массой  новых  подробностей,  а  бедная  Алёна  Александровна  тихо  спивается  после  смерти  дочери!  Думаю,  она  глубоко  покаялась,  что  познакомила  дочь  с  молодым  человеком,  с  которым,  как  она  считала,  её  дочь  будет  счастлива!  Мой  брат,  конечно  же,  поступил  некрасиво,  бросив  Алёну  с  дочкой  на  руках,  но  другая  женщина  родила  ему  сына,  и  он  ушёл  к  ней. 
- Так  вы  родственница  Олеси? – уточнила  Матильда. 
- Да,  по  отцу, - грустно  проговорила  женщина, - меня  зовут  Алла  Семёновна,  а  Матвей  мой  старший  брат.  Я  не  раз  осуждала  его  за  то,  что  он  бросил  беременную  подругу,  хотя  характер  у  неё  не  сахар,  а  другая  подруга  тоже  беременная  была,  только  мальчиком,  вот  он  и  выбрал  ту,  которая  родила  ему  сына. 
- Зачем  же  он  с  двумя  сразу  встречался? – вздёрнула  брови  Алевтина, - это,  по  меньшей  мере,  не  красиво!  Нехорошо  по  отношению  к  другой  девушке!  Ей  же  обидно! 
- Да,  она  обиделась, - вздохнула  Алла  Семёновна, - знать  меня  не  хотела,  тянула  дочь  в  торговлю,  хотела,  чтобы  она  вышла  замуж  за  Юру  Потёмкина,  нахального  парня,  у  которого  отец  владелец  нескольких  автомастерских  и  автомоек,  парень  там  работает,  отец  его  так  жизни  учит!  А  Олеся  больше  всего  на  свете  любила  педагогику,  как  и  отец,  такая  же  тихая  была,  в  мальчика  хорошего  влюблена  была,  из  интеллигентной  семьи  парнишка,  как  же  её  жалко...  Ой,  девочки,  а  зачем  вам  Олеся? – опомнилась  она. 
- Моя  двоюродная  сестра  её  разыскивает, - опять  использовала  эту  выдумки  Алевтина, - они  общались  немного,  она  хотела  Олесе  работу  предложить  в  частном  детском  саду. 
- Частный  детский  сад? – брови  Аллы  Семёновны  поползли  вверх, - а  я  не  подойду?  У  меня  хорошие  рекомендации. 
Матильда  с  укоризной  посмотрела  на  подругу – мол,  дёрнуло  тебя  за  язык  ляпнуть!  Теперь  не  отцепится! 
- Там  сразу  после  института  требуются, - выкрутилась  Алевтина. 
- Зря, - вздохнула  та, - у  поработавших  больше  опыта  обхождения  с  детьми,  а  молодые  не  будут  знать,  как  к  детям  подступиться,  как  к  ним  подход  найти,  дети  на  шею  сядут. 
- Это  не  ко  мне, - развела  руками  Аля, - сказать  сестре  мне  несложно,  но  у  них  там  свои  принципы. 
- Ладно,  Бог  с  ним, - махнула  рукой  Алла  Семёновна,  оглянулась  назад,  и  оглядела  детишек,  бегающих  по  траве.
Пересчитала  их,  и,  удостоверившись,  что  все  на  месте,  и  никто  не  шкодит,  повернулась  к  девочкам. 
- Олеську  прямо  жалко, - вздохнула  она, - такая  добрая  и  сострадательная,  вечно  всех  жалела,  удивительно,  что  у  Алёны  такая  дочь  родилась!  Сама-то  она  злыдня,  вечно  всем  завидует,  вечно  сплетни  распускает,  вот  и  наказал  её  Господь,  отобрал  послушную  дочь. 
- Вы  общались  с  племянницей? – спросила  Матильда. 
- Да,  немного, - кивнула  Алла  Семёновна, - Олеся  же  ни  с  кем  не  ссорилась,  она  всех  помирить  норовила,  ангел  вообщем...  Ладно,  девочки,  некогда  мне  тут  с  вами  разговаривать,  до  свидания. 
- До  свидания, - хором  ответили  подруги. 
Они  не  успели  далеко  уйти,  едва  отошли  за  кусты  сирени,  как  из-за  угла  вышла  пожилая  женщина. 
- Что,  девоньки,  получили  порцию  лапши-то  на  уши? – с  усмешкой  спросила  она, - навешала  вам  Алка-то? 
- Что  навешала? – деловито  поинтересовалась  Матильда, - вы  что  же,  хотите  сказать,  что  Олеся  жива? 
- Да  нет,  мертвёхонька, - печально  проговорила  старушка, - а  вот  насчёт  того,  что  любила  она  племянницу – брехня!  Она  её  терпеть  не  могла  за  её  доброту,  потому  что  сама  всем  и  вся  завидует,  а,  как  её  мать  отдала  Олесе  шкатулку  с  украшениями,  а  не  ей  для  её  Ксюши,  так  началось... 
Алла  Семёновна  успела  перессориться  со  всеми  коллегами  по  саду,  она,  едва  видела  что-то  красивое  на  ком-нибудь,  исходила  желчью,  советы  давала  дрянные,  чтобы  хуже  человеку  сделать,  и  очень  скоро  обрела  репутацию  склочницы,  завистницы  и  скандалистки. 
А  Олеся  понравилась  всем  сразу  и  без  исключения,  она  была  мила  со  всеми,  советы  давала  хорошие,  проявляла  бездну  такта  и  понимания. 
Аллу  Семёновну  это  страшно  злило,  она  радовалась,  что  Матвей  бросил  мать  Олеси  беременную,  ей  это  доставляло  удовольствие. 
А  за  три  месяца  до  смерти  Олеси  у  них  в  саду  получился  скандал. 
Устраивалось  мероприятие  для  детей  к  Восьмому  марта,  заведующая  выдала  сценарий,  и  получилось,  что  Олеся  оказалась  в  паре  с  тёткой. 
Мероприятие  шло  по  накатанной  колее,  но,  когда  Алла  Семёновна  поняла,  что  ей  придётся  быть  в  паре  с  Олесей,  начались  склоки. 
- Я  с  этой  играть  не  буду! – резко  ответила  Алла  Семёновна. 
Заведующая  попыталась  урезонить  разошедшуюся  воспитательницу,  напомнить  ей  о  премии,  которую  она  может  урезать,  и  та,  заскрипев  зубами  от  злости,  стала  играть. 
Она  несколько  раз  подставляла  племяннице  подножку,  Олеся  чуть  не  растянулась,  и,  в  конце  концов,  воспитательница  не  выдержала. 
Она  оттащила  обеих  в  подсобку  и  призвала  к  порядку. 
- Я  ни  в  чём  не  виновата, - жалобно  проговорила  Олеся, - тётя  Алла,  вы  же  знаете,  что  я  не  хотела  брать  эти  украшения!  Но  это  воля  бабушки,  она  настояла,  чтобы  я  взяла. 
- Она  тебе  не  бабушка! – прорычала  в  ответ  Алла  Семёновна, - а  то  ишь,  раскатала  губу  на  бабкины  цацки! 
- Может,  вы  свои  семейные  проблемы  дома  обсудите? – сурово  воскликнула  заведующая, - совсем  уже!  Олеся,  если  тебе  что-то  подарили,  значит,  это должно  принадлежать  тебе,  а  ты,  Алла,  не  пуп  земли,  и  твоя  дочь  не  пуп  земли!  Хватит  мне  уже  тут  препирательств,  доиграйте  до  конца  нормально,  и  идите  обе  по  домам,  нечего  меня  перед  родительским  комитетом  позорить! 
Алла  Семёновна  с  трудом  взяла  себя  в  руки,  но  спектакль  они  доиграли,  а  потом  разошлись  по  домам. 
Когда  же  они  вышли  на  работу,  то  вечером,  перед  уходом  домой,  пожилая  женщина,  которую  звали  Анна  Дмитриевна,  она  работала  нянечкой  в  этом  саду,  услышала  плач  в  подсобке. 
Заглянув  туда,  она  увидела  Олесю,  закрывшую  лицо  руками. 
- Ну,  не  плачь,  милая, - ласково  проговорила  Анна  Дмитриевна, - все  ведь  видят,  что  ты  ни  в  чём  не  виновата,  и  заведующая  видит,  какая  дрянь  твоя  тётка!  Она  такая  злая,  мнит  себя  королевой  красоты,  а  дочь  свою  первым  ребёнком  во  вселенной. 
- Я  знаю, - тихо  проговорила  Олеся,  оторвав  ладони  от  заплаканного  лица, - но  какое  ей  дело  до  меня?  Я  ей  никогда  ничего  плохого  не  делала,  с  отцом  вижусь,  но  никаких  претензий  не  предъявляю,  на  наследство  не  претендую,  а  её  это  задевает!  Разве  так  можно? 
- Ты  хорошая  девочка, - ласково  проговорила  Анна  Дмитриевна, - и  тебе  за  твою  доброту  воздастся  по  заслугам,  а  тётка  твоя  так  и  просидит  тут  в  воспитателях,  никто  её  на  начальственную  должность  не  пустит!  Она  уже  тут  всех  насмешила  своими  замашками,  да  только  никто  и  никогда  её  в  должности  не  повысит! 
- Мне  всё  равно, - тихо  проговорила  Олеся, - мне  жаль  её,  но  я  понимаю,  зачем  же  меня  травить!  Бабушка  отдала  мне  свои  украшения,  которые  мечтала  получить  тётя  Алла,  а  та  взбесилась,  стала  меня  шпынять  на  празднике,  а  мне  эти  украшения  и  даром  не  нужны! 
- Глупая  девчушка, - вздохнула  Анна  Дмитриевна, - запомни,  милая  девушка,  никогда  ни  отчего  не  отказывайся,  ведь  неизвестно,  как  жизнь  повернёт,  а  ты  потом  будешь  жалеть,  что  не  взяла!  Гордость  тут  не  причём,  а  ведь  ты  в  итоге  выйдешь  замуж,  даст  Бог,  дочка  родится,  вот  ей  и  пригодятся  прабабушкины  украшения! 
- Да,  я  мечтаю  о  ребёнке, - слабо  улыбнулась  Олеся. 
- Вот  видишь! – Анна  Дмитриевна  погладила  её  по  голове, - так  что  не  расстраивайся,  а  просто  работай,  старайся,  на  тётку  внимания  не  обращай,  её  все  тут  терпеть  не  могут  за  её  снобизм! 
Олеся  немного  успокоилась,  и  с  тех  обходила  тётку  стороной,  а  через  три  месяца  всех  огорошили   новостью – Олеся  утопилась. 
Радости  Аллы  Семёновны  не  было  предела,  она,  едва  узнав  о  смерти  племянницы,  расхохоталась,  и  этот  гомерический  хохот  победительницы  был  слышен  на  весь  садик,  даже  дети  испугались. 
Она  в  тот  же  день  прибежала  к  убитой  горем  Алёне  Александровне,  и  потребовала,  что  та  отдала  шкатулку  с  драгоценностями  ей,  мол,  теперь  Олесе  они  не  нужны! 
Алёна  Александровна  оторопела,  услышав  такое,  она  и  не  думала  ни  о  каких  драгоценностях,  она  даже  не  знала  о  том,  что  бабушка  по  отцу  что-то  подарила  её  дочери. 
- Да  я  никакие  драгоценности  и  в  глаза  не  видела, - слабо  проговорила  она, - о  чём  это  ты?  И  причём  сейчас  какие-то  драгоценности?  У  меня  дочь  умерла!  Если  потом  найду,  отдам! 
- Нет,  ты  отдашь  их  сейчас! – завизжала  Алла  Семёновна,  не  обращая  внимания  на  то,  что  на  столе  стоит  гроб  с  телом  несчастной  Олеси, - иначе  я  приду  к  тебе  с  милицией! 
- Милиция  уже  тут, - возник  на  пороге  дома  Аркадий  Павлович, - а  ну  пошла  вон  отсюда,  коза  драная!  Алёна,  не  вздумай  ей  отдавать  ничего!  Если  бабушка  решила  подарить  драгоценности  внучке,  то  так  тому  и  быть,  лучше  закопай  её  с  ними,  лишь  бы  этой  стерве  не  досталось! 
- Ах  ты,  негодяй! – заверещала  Алла  Семёновна,  попытавшись  вцепиться  ему  ногтями  в  лицо,  но  он  уклонился  от  острых  когтей  разъярённой  фурии,  и  вытолкнул  её  за  двери,  даже  пинка  для  ускорения  дал. 
Эту  картину – как  тётка  Олеси  летела  из  дома,  отчаянно  матерясь – в  тот  день  наблюдала  вся  деревня,  в  глубине  души  осуждая  её,  ведь  надо  же  иметь  хоть  какие-то  приличия,  самоуважение. 
В  конце  концов,  у  Алёны  Александровны  горе,  надо  иметь  к  человеку  сострадание,  а  она  думала  только  о  том,  чтобы  отобрать  у  той  украшения,  и  все  в  округе  осудили  её  за  такое  поведение. 
Прошло  сорок  дней  после  смерти  Олеси,  Алёна  Александровна  вдруг  почему-то  переселилась  в  свой  магазин,  закрыв  дом,  а  Алла  Семёновна  опять  стала  доставать  её,  явившись  к  ней  в  магазин. 
Несколько  человек  были  свидетелями  их  ссоры. 
- Я  тебе  русским  языком  сказала – не  знаю  я,  где  шкатулка! – отвечала  Алёна  Александровна, - я  всё  обыскала,  зная,  что  ты  ведь  не  отстанешь!  Но  не  нашла  я  никакой  шкатулки! 
- Врёшь! – затопала  ногами  та, - ты  её  себе  забрать  решила! 
- Зачем? – зло  вскинулась  женщина, - зачем  она  мне?  Ты  дура,  что  ли?  Зачем  мне  эта  шкатулка?  Олеся  умерла,  мне  от  вашей  семьи  ничего  не  надо,  Матвей  пусть  катится  ко  всем  чертям!  Кому  я  отдам  эти  украшения,  если,  по-твоему,  я  их  куда-то  заныкала? 
- Чтобы  продать  их  и  жить  припеваючи  без  дочери-докуки! – язвительно  ответила  Алла  Семёновна,  и  у  той  потемнело  в  глазах. 
- Пошла  вон  из  моего  магазина! – сжала  кулаки  Алёна  Александровна, - иначе  я  тебе  сейчас  в  нос  дам!  Не  знаю,  куда  моя  дочь  дела  украшения  перед  тем,  как  счёты  с  жизнью  светы!  Может,  каким  бездомным  отдала,  это  её  право  доброе  дело  сделать  перед  смертью!  И  чтобы  я  тебя  больше  ни  на  пороге  моего  магазина,  ни  дома  не  видела!  Можешь  заявить  в  милицию,  если  хочешь,  мне  всё  равно,  пусть  тут  всё  хоть  верх  дном  перевернут,  я  знаю,  что  ничего  не  найдётся!  Я  сама  уже  все  возможные  уголки  перевернула,  так  что  милиции  ничего  не  останется,  кроме  как  подтвердить  это! 
- Тварь! – коротко  проговорила  Алла  Семёновна. 
Она  молча  развернулась,  и  вылетела  из  магазина,  решив  не  связываться. 
Через  какое-то  время  Алёна  Александровна  сама  пришла  в  сад  и,  поймав  момент,  когда  будет  поблизости  заведующая,  попав  намеренно  попав  под  совещание  родительского  комитета,  подняла  скандал. 
Оказывается,  к  ней  приходил  её  бывший  муж,  устроил  скандал,  требуя,  чтобы  она  вернула  украшения  его  матери. 
- Мама  отдала  их  Олесе, - зло  проговорил  он, - я  не  был  против,  чтобы  моя  дочь  носила  украшения,  но  не  тебе!  Верни  их! 
- Нет  их  у  меня! – не  выдержала  Алёна  Александровна, - сколько  можно  повторять!  Твоя  сестра  тут  уже  скандал  закатывала,  теперь  вот  ты  явился!  Вызывай  милицию,  людей,  найми  частного  сыщика,  пусть  он  выяснит,  не  сдала  ли  я  их  куда!  Только  лишний  раз  убедишься,  что  я  не  брала  никаких  украшений!  Я  понятия  не  имела  о  них  вообще,  Олеся  мне  ничего  об  этом  не  говорила! 
- Не  ври, - угрожающе  проговорил  бывший  муж, - если  ты  не  вернёшь  их,  то  я  буду  вынужден  пойти  на  крайние  меры. 
- Да  иди  ты  со  своими  мерами! – заорала  Алёна  Александровна, - вы  уже  достали  со  своими  цацками!  Они  мне  не  нужны!  Мне  моя  дочь  нужна!  Живая  и  невредимая!  А  она  в  могиле  лежит!  Травила  твоя  сестра  мою  девочку  безостановочно  в  саду,  скандал  ей  закатила  из-за  того,  что  она  подарок  у  твоей  матери  приняла!  Я  до  последнего  ничего  не  знала,  нашлись  добрые  люди,  рассказали  после  смерти  Олеси,  каково  было  истинное  положение  вещей!  Ей  что,  делать  нечего?  Может,  она  мою  девочку  и  довела  до  такого?  Я  тоже  могу  иск  подать! 
- Не  завирайся! – зашипел  Матвей  Семёнович, - совсем  обалдела?  Аллочка  добрейшей  души  человек! 
- Знаю  я,  какая  она  добрая! – ответила  Алёна  Александровна, - Олесю  шпыняла  без  конца!  Мы  можем  спорить  до  посинения,  но  спроси  у  их  коллег  из  сада,  у  той  же  заведующей,  они  подтвердят  мои  слова!  Твою  сестру  там  все  терпеть  не  могут!  Она  мягко  стелет,  но  спать  очень  и  очень  жёстко,  да  вот  хотя  бы  случай  с  выступлением  на  Восьмое  марта!  Заведующая  Алле  внушение  сделала,  когда  она  стала  демонстрировать  хамское  поведение  по  отношению  к  Олесе  прямо  на  глазах  у  родительского  комитета!  Олеся  в  слезах  домой  пришла! 
- Алла  хорошо  относилась  к  племяннице, - тихо  проговорил  Матвей  Семёнович, - она  всегда  очень  ласково  о  ней  отзывалась. 
- Я  с  тобой  спорить  больше  не  намерена, - устало  проговорила  Алёна  Александровна, - моим  словам  есть  свидетели,  а  твоя  сестра – особа  двуличная  и  наглая,  считающая  себя  эпицентром  вселенной!  Убирайся,  я  тебя  видеть  больше  не  хочу! 
Матвей  Семёнович  ушёл,  крайне  недовольный  тем,  что  драгоценности  пропала  невесть  куда,  а  мать  Олеси  не  выдержала  всего  этого. 
Она  прямо  в  присутствии  всех  воспитателей  и  родительского  комитета  рассказала  заведующей  об  истинном  положении  вещей. 
Алла  Семёновна  пошла  пятнами  от  гнева,  в  пылу  ярости  попыталась  вцепиться  той  в  волосы,  но  Алёна  Александровна  ловко  спряталась  за  саму  заведующую,  и  той  оставалось  только  руками  размахивать. 
Репутация  Аллы  Семёновны  была  подмочена  основательно,  родители  потребовали  немедленного  увольнения  воспитательницы  Седеевой. 
Та  сначала  пошла  пятнами  от  злости,  а  потом  пошла  на  попятный,  понимая,  что  эмоциями  в  данной  ситуации  ничего  не  добьёшься,  только  хуже  себе  сделаешь,  и  стала  умолять  не  увольнять  её. 
Заведующая  потребовала,  чтобы  та  попросила  у  Алёны  Александровны  прощения  за  свои  поступки,  что  та,  скрипя  зубами,  и  сделала. 
Но  заведующая  разрешила  ей  проработать  год,  а  за  этот  год  она  должна  была  найти  себе  другое  место  работы. 
Это  было  поблажкой,  но  Алла  Семёновна  пока  прикусила  язык,  больше  к  матери  Олеси  не  цеплялась,  Матвей  Семёнович  к  бывшей   жене  не  приходил,  но  было  видно,  что  та  что-то  затеяла. 
- Что  затеяла? – спросила  Матильда  старушку. 
- Понятия  не  имею, - развела  руками  Алла  Дмитриевна, - но  я  слышала,  как  она  в  телефонную  трубку  кому-то  говорила,  что  задаст  Алёне  за  то,  что  её  перед  ней  извиняться  заставили!  Вот!  Что  заставит  её  об  этом  крепко  пожалеть!  Это  я  сама  слышала. 
- Вот  дела! – озадаченно  проговорила  Матильда. 
- Вот  так  и  передай  своей  двоюродной  сестре, - вздохнула  Анна  Дмитриевна,  посмотрев  на  Алевтину, - что  у  нас  тут  такое  разыгралось  после  смерти  Олесеньки!  Такая  девушка  добрая  и  отзывчивая  была,  ангел  во  плоти,  а  эта  вон  что  творит! 
Пожилая  женщина  развернулась,  и  ушла  в  сад,  а  девочки  остались  стоять  посреди  улицы,  озадаченные  поступившей  информацией. 
- Интересно,  а  почему  Алёна  Александровна  нам  наврала? – задумалась  Матильда, - не  рассказала  ни  про  Шестакова,  ни  про  свои  отношения  с  дочерью,  которой  она  помыкала,  требуя  делать  так,  как  хочет  она  сама,  не  думая  над  тем,  что  её  дочь  другая!  Про  скандал  этот  тоже  умолчала... – и  Алевтина  заправила  за  ухо  каштановый  локон. 
- Похоже,  придётся  спросить  об  этом  её  саму, - раздражённо  проговорила  она, - а  то  наврала  нам  с  три  короба!  Половину  информации  удалила! 
- Только  не  сейчас! – простонала  Ириша, - я  сейчас  упаду  от  голода! 
- Да,  давай  вернёмся  и  пообедаем, - согласилась  Алевтина, - а  потом  вернёмся  к  Алёне  Александровне,  поговорим  с  ней  опять. 
Обратно  девочки  пошли  другой  улицей,  и,  увидев  один  из  домов,  Матильда  замерла,  открыв  рот. 
                5 
- Вот  это  да! – ошеломлённо  воскликнула  она. 
Они  остановились  как  раз  около  дома,  увитого  розами,  и  девочки  невольно  залюбовались  многообразием  красок. 
- Кто  тут  живёт? – озадаченно  воскликнула  Кристина, - наверное,  какая-то  романтично  настроенная  девушка? 
- Что-то  я  не  припомню  такого  дома, - пробормотала  Ириша. 
- Так  мы  этой  стороной  никогда  и  не  проходили, - пожала  плечами  Алевтина, - здесь  живёт  одна  весьма  эксцентрично-экзальтированная  пожилая  женщина!  Она  утверждает,  что  она  княгиня,  и  что  её  в  колыбели  укачивала  Анна  Иоанновна! 
- Кто? – открыла  рот  Матильда. 
Алевтина  захихикала,  прикрыв  рот  ладонью. 
- Ты  имеешь  в  виду  кого? – осторожно  спросила  Ириша, - императрицу  Анну  Иоанновну  или  кого-то  другого? 
- Конечно,  императрицу! – захохотала  в  голос  Алевтина,  потешаясь  над  обескураженным  видом  подруг. 
- Не  вижу  ничего  смешного, - пробормотала  Матильда, - причём  тут  Анна  Иоанновна?  Или  этой  твоей  соседке  два  века  от  роду?  Насколько  я  помню  из  уроков  по  истории,  Анна  Иоанновна  родилась  в  1693  году! 
- Вот  именно! – подняла  палец  вверх  Алевтина, - наверное,  я  себя  не  очень  культурно  веду,  смеюсь  над  маразмом...  Но  слушать,  как  мадам  Массальская-Голицына  говорит  о  том,  что  Анна  Иоанновна  в  колыбели  её  укачивала,  выше  моих  сил! 
- Ага,  понятно, - вздохнула  Матильда,  усмехаясь, - значит,  у  старушки  прогрессирует  маразм,  и  она  утверждает,  что  её  укачивала  в  колыбели  Анна  Иоанновна!  Потомок  рода  Романовых! 
- Вот  именно! – кивнула  Алевтина, - а  вы  дурынды  непонятливые!  Наша  Секлетея  Карловна  особа  весьма  выдающаяся,  специфическая,  в  прошлом  актриса  и  ведущий  театровед,  а  супруг  её  очень  богатый  человек,  кто  он,  никто  до  сих  не  знает,  он  умер  десять  лет  назад  от  сердечного  приступа... 
- Наверное,  Секлетея  Карловна  довела, - усмехнулась  Матильда, - и  что  за  имя  такое?  Впрочем,  припоминаю,  оно  фигурировало  у  кого-то  из  классиков,  старинное  русское  имя. 
- Именно  так, - кивнула  Алевтина, - дочка  у  неё  ландшафтным  дизайном  занимается,  вот  и  украсила  дом  матери,  пустив  в  ход  неуёмную  фантазию,  хотя,  сказать  по  правде,  розы  очень  красивые,  но  эта  жуткая  розовая  беседка  больше  напоминает  домик  Барби. 
Некоторое  время  девочки  разглядывали  излишне  живописный  дом,  и  вдруг  прямо  около  них  грянул  выстрел. 
- Мамочки! – взвизгнула  Ириша,  и  подруги  повалились  на  землю. 
Вслед  за  выстрелом  последовала  пулемётная  дробь,  грохот,  треск,  стук  двери,  и  Алевтина  слабо  подняла  голову. 
- Недаром  мне  бабушка  говорила,  чтобы  я  к  этому  дому  близко  не  подходила, - простонала  девочка, - совсем  Тамара  Михайловна  обалдела! 
- Тамара  Михайловна – это  кто? – приподняла  голову  Матильда. 
- Вот  сейчас  и  познакомишься, - язвительно  отозвалась  Аля. 
Калитка  решительно  распахнулась,  девочки  подняли  голову,  и  увидели  пожилую  женщину  среднего  роста  с  аккуратно  подстриженными  седыми  волосами,  а  в  руках  она  держала...  пулемёт. 
- Кто  тут  на  жизнь  и  имущество  моей  хозяйки  посягает? – сурово  вопросила  старушка,  а  Алевтина  сдавленно  застонала. 
- Здравствуйте,  Тамара  Михайловна, - подняла  глаза  девочка, - вы,  видимо,  что-то  не  так  поняли...  Помните  меня?  Я  внучка  Градиславы  Тимуровны,  подруги  Секлетеи  Карловны!  Я  просто  своим  подругам,  они  у  меня  гостят,  показывала,  какой  красивый  дом  у  Секлетеи  Карловны!  Весь  в  сортовых  розах! 
- Ага,  понятно, - Тамара  Михайловна  опёрлась  о  пулемёт, - ошибочка,  значит,  вышла...  А  чего  вы  разлеглись  посреди  улицы?  Не  на  пляже,  чай!  Вставайте  живее,  вон  уже  и  хозяйка  идёт. 
Девочки  поднялись  на  ноги,  еле  живые  от  пережитого  ужаса,  а  из  сада  уже  слышались  шаги  и  чётко  поставленный  голос. 
- Тамара  Михайловна,  где  же  ваши  бандиты? – нараспев  спрашивала  сама  Секлетея  Карловна,  и  с  грациозным  видом  вышла  на  улицу, - ах,  какие  прелестные  юные  барышни!  Они  и  есть  бандитки? 
- Ошибочка  вышла, - угрюмо  буркнула  Тамара  Михайловна, - они  просто  домом  любовались,  а  я  своевременную  бдительность  проявила. 
- Вы  молодец,  Тамара  Михайловна, - закивала  головой  Секлетея  Карловна, - но  впредь  будьте  аккуратнее!  А  если  бы  вы  их  застрелили? 
- Агась, - буркнула  Тамара  Михайловна,  и  скрылась  в  саду. 
Подруги  с  любопытством  рассматривали  пожилую  женщину. 
Удлинённое  лицо,  красивый  нос  с  горбинкой,  тёплые  карие  глаза,  тонкие  губы,  и  величественная  осанка. 
Серо-голубое  платье  из  шёлка  разве  что  не  подметало  землю,  а  рукава  больше  походили  на  крылья. 
- Заходите,  девочки, - радушно  пригласила  их  Секлетея  Карловна, - моя  домработница  в  последнее  время  совсем  распоясалась,  стреляет  во  всех  подряд  без  разбора. 
Отказываться  от  приглашения  войти  в  дом  девочки  побоялись,  потому  прошли  в  роскошный  сад,  сплошь  засаженный  сортовыми  розами. 
Обилие  цветов  поражало,  даже  домработница  с  пулемётом  померкла  на  фоне  такого  цветочного  роскошества. 
- Как  же  красиво! – невольно  вырвалось  у  Матильды. 
- Спасибо,  дитя  моё, - ласково  проговорила  Секлетея  Карловна, - это  моя  Матильдушка  постаралась,  талантливая  девочка. 
- Как  вы  сказали? – обмерла  девочка, - как  зовут  вашу  дочь? 
- Ах,  проходите,  девочки, - она  пригласила  их  в  дом. 
Матильда  бросила  стремительный  взгляд  на  Алевтину. 
- Ты  знала  о  том,  как  зовут  её  дочь? – шепнула  Матильда. 
- Понятия  не  имела, - ответила  та, - вот  это  хохма! 
- Я-то  думала,  что  уникальна, - пробормотала  девочка. 
- Ну,  конечно, - скривилась  Алевтина, - каждый  из  нас  по-своему  уникален,  а  твоим  именем  очень  многих  называют  в  Европе!  А  эта  старушка...  особа  специфическая,  так  что  ничего  другого  я  от  неё  и  не  ожидала!  А  ты  вообще  полячка  по  отцу! 
Тем  временем  девочки  прошли  в  просторную  гостиную,  заставленную  тяжёлой  дубовой  мебелью,  и  хозяйка  указала  им  на  изящный  диван. 
Сама  она  опустилась  в  красивое  кресло  с  загнутыми  поручнями. 
- Алечка,  значит,  у  тебя  гостят  подружки, - ласково  проговорила  она, - меня  зовут  Секлетея  Карловна,  а  мою  ненормальную  домработницу  Тамара  Михайловна.  Представь  мне  своих  подруг,  пожалуйста. 
- Это  Ириша, - смущённо  проговорила  Алевтина, - это  Кристина,  а  это  Матильда... – и  она  запнулась. 
Глаза  Секлетеи  Карловны  широко  раскрылись,  едва  она  услышала  имя. 
- Матильда? – переспросила  я, - как  интересно!  Я  свою  дочь  тоже  назвала  Матильдой,  в  честь  знаменитой  балерины  Матильды  Кшесинской,  которая...  как  поговаривали...  имела  особые  отношения  с  самим...  Ах,  впрочем,  неважно,  вы  ещё  слишком  юны  для  таких  подробностей!  Тамара  Михайловна,  подойди  сюда,  пожалуйста. 
- Что  изволите,  хозяйка? – появилась  в  дверях  домработница. 
- Представляешь,  одну  из  девочек  зовут  так  же,  как  и  мою  милую  дочку! – по-детски  радостно  воскликнула  Секлетея  Карловна, - ах,  какой  сегодня  удивительный  день!  Девочки  просто  чудо!  И  мы  обязаны  угостить  их  чем-нибудь!  Девочки,  вы  любите  пирожные?  Впрочем,  о  чём  я  спрашиваю!?  Пирожные  любят  все  и  в  любом  возрасте!  Тамара  Михайловна  принеси  нам,  пожалуйста,  сладкое  и  чай! 
- Минутку, - буркнула  домработница,  и  испарилась. 
Голос  у  хозяйки  дома  был  звучный,  хорошо  поставленный  педагогами  по  актёрству,  и  весь  её  внешний  облик  излучал  благородство. 
- Как  же  это  интересно! – всплеснула  руками  хозяйка, - значит,  и  тебя  зовут  Матильдой?  А  почему  тебя  так  назвали,  милая?  Это  имя  не  совсем  обычное,  в  Европе  его  носили  исключительно  особы  королевской  крови,  либо  имевшие  отношение  к  дворянству. 
- Мой  отец  поляк, - робко  проговорила  Матильда, - он  шляхтич... 
- Ах,  вот  оно  что! – всплеснула  руками  Секлетея  Карловна, - теперь  мне  всё  понятно!  Прелестная  молодая  панна! 
Девочки  переглянулись  между  собой,  Алевтина  едва  сдерживала  усмешку,  но  губы  сложила  бантиком,  сдерживая  рвущийся  смех. 
- Adorable! – взмахнула  руками  пожилая  женщина, - adorable  jeune  enfant! 
Кристина  немного  растерялась,  услышав  незнакомую  речь,  Матильда  опустила  глаза,  а  старушка  продолжала  вещать. 
- Вы  знаете  французский  язык,  девочки? – спросила  Секлетея  Карловна, - сейчас,  я  слышала,  молодые  люди  изучают  исключительно  английский  язык,  но  я  считаю,  но  язык  страны  мушкетёров  гораздо  лучше!  Он  такой  красивый  и  мелодичный,  тем  более,  всё  дворянство  прошлого  столетия  знало  французский  язык! 
- Да,  мы  знаем  французский  язык, - улыбаясь,  кивнула  Алевтина, - Матильда  разговаривает  на  нём  с  детства,  даже  книги  на  нём  читает,  а  заодно  и  нас  учит!  Мы  частенько  в  компании  разговариваем  на  нём. 
- Ах,  charmant! – всплеснула  руками  старушка, - сегодня  такой  чудесный  день!  И  куда  же  запропастилась  Тамара  Михайловна?  Сколько  можно  готовить  чай?  Ах,  в  наше  время  ни  на  кого  нельзя  положиться! 
В  этот  момент  дверь  распахнулась,  и  на  пороге  появилась  домработница,  уже  без  пулемёта. 
- Чай  на  веранде,  хозяйка, - доложила  она. 
- Пойдёмте,  девочки, - Секлетея  Карловна  встала  с  места. 
Девочки  были  голодны,  а  чай  с  пирожными  их  прельщал  больше,  чем  суп,  которым  их  планировала  накормить  Градислава  Тимуровна. 
На  мгновение  подруги  растерялись,  увидев  угощение – на  просторной  веранде  с  задней  стороны  дома  стоял  круглый  стол,  весь  заставленный  сладостями,  а  посередине  стоял  большой  чайник  с  кипятком,  а  в  отдельном  маленьком  чайнике  находилась  заварка. 
Огромное  количество  эклеров,  песочных  корзиночек,  буше,  песочное  печенье  с  кремом,  горький  шоколад  в   форме  эллипсов,  Матильда  знала,  что  такой  шоколад  производит  одна  французская  фирма. 
Похоже,  хозяйка  дома  помешана  на  всём  французском. 
- Угощайтесь,  девочки, - радушно  предложила  Секлетея  Карловна,  приглашая  их  за  стол,  и  девочки  сели  на  стулья, - как  давно  у  меня  не  было  гостей!  Моя  Тамара  Михайловна  всех  распугала!  Представляете,  она  ворон  из  пулемёта  стреляет!  Моя  дочь  решила,  что  мне  угрожает  опасность  после  того,  как  к  нам  забрались  грабители,  и  наняла  мне  Тамару  Михайловну!  Купила  ей  пулемёт  и  пистолет,  Тамара  Михайловна  всю  свою  жизнь  проработала  в  правоохранительных  органах,  а  теперь  вот  меня  охраняет. 
- Вашей  дочерью  мне  вверена  ваша  жизнь  и  имущество, - сурово  проговорила  Тамара  Михайловна,  появившись  на  веранде,  и  вытянулась  в  струнку,  словно  статуя  командора. 
- Знаю-знаю, - нараспев  проговорила  Секлетея  Карловна, - что  бы  я  без  вас  делала,  Тамара  Михайловна!  Но  гостей-то  моих  не  надо  пугать!  Вы  и  девочек  сегодня  чуть  не  подстрелили. 
- Обозналась  чуток, - мрачно  проговорила  домработница, - в  посёлке  чёрте  что  творится,  в  реке  труп  нашли,  вроде  бы  утопленника. 
- Боже,  какой-такой  труп!? – приложила  ладони  к  лицу  хозяйка. 
- Самый  обыкновенный,  утопленный, - известила  Тамара  Михайловна, - местный  следователь  теперь  ищет,  кто  таков  и  откуда  он  в  нашей  речке  всплыл!  Вроде  бы  его  староверы  опознали  или  что-то  вроде  того. 
- Староверы? – вскинулась  Алевтина. 
- Как  это  ужасно! – поморщилась  Секлетея  Карловна, - в  нашем  посёлке  какие-то  странные  люди!  Хоть  они  и  не  совсем  в  посёлке,  а  рядом,  но  всё  равно  неприятно  их  присутствие. 
- Такие  же  люди, - пожала  плечами  Матильда, - просто  у  них  иная  жизнь,  и  иное  вероисповедание. 
- Язычники, - буркнула  Тамара  Михайловна, - поклоняются  своим  идолам,  солнцу  и  ветру,  а  в  нормального  Бога  не  верят. 
Высказавшись,  домработница  разлила  всем  чай,  а  сама  удалилась. 
- Ах,  какой  чудесный  день! – в  который  раз  повторила  Секлетея  Карловна, - попробуйте  вот  эти  замечательные  буше,  девочки,  моя  доченька  их  выписывает  из  самой  Франции,  зная,  как  я  их  люблю!  Она  у  меня  талантливый  дизайнер,  облагораживает  богатые  сады  во  Франции,  участвует  в  конкурсах,  и  всегда  получает  какие-либо  места!  Алечка,  как  поживает  моя  подруженька,  твоя  милая  бабушка? 
- Всё  хорошо,  спасибо, - вежливо  проговорила  Алевтина. 
- Ах,  я  хочу  к  ней  зайти, - задумчиво  проговорила  Секлетея  Карловна, - она  обещала  мне  показать  узор  очередного  кружева,  а  дамам  нашего  уровня  следует  иногда  заниматься  рукоделием,  я  даже  купила  новую  корзинку  под  свои  работы. 
Пирожное  оказались  очень  вкусными,  чувствовалось,  что  они  куплены  не  в  простой  забегаловке,  а  чай  свежим  и  ароматным. 
Матильда  раздумывала  над  тем,  что  маразма,  как  такового,  за  этой  пожилой  женщиной  не  наблюдается,  хотя,  ещё  не  вечер,  но,  тем  не  менее,  Секлетея  Карловна  была  особой  говорливой. 
Было  видно,  что  у  неё  актёрское  прошлое,  к  тому  же  излишествовали  многозначительные  охи  и  ахи,  но  внешний  вид  говорил  о  том,  что  она  действительно  аристократка,  а  насчёт  Анны  Иоанновны  Матильда  и  думать  не  хотела,  поскольку  понимала,  что  Секлетея  Карловна  слегка  заговаривается,  но  это  уже  возрастное. 
Секлетея  Карловна  продолжала  ахать  и  охать  по  поводу  счастливого  совпадения  имён,  девочки  слушали  её,  с  удовольствием  поглощая  вкуснейшие  лакомства,  которыми  угощала  их  радушная  хозяйка. 
Наевшись  сладостей,  девочки  явственно  почувствовали,  что  ещё  немного,  и  они  попросту  лопнут,  а  есть  до  вечера,  точно  не  смогут. 
- Какая  жара  стоит! – жаловалась  хозяйка  дома, - просто  немыслимо!  Я  спасаюсь  при  помощи  холодного  чая  с  лимоном,  доченька  моя  хотела  купить  мне  этот  новомодный  кондиционер!  Представляете? 
- А  что  плохого  в  вентиляторе? – не  поняла  Ириша. 
- Ах,  милая  моя! – всплеснула  руками  Секлетея  Карловна, - но  ведь  в  кондиционере  скапливаются  различные  микробы,  да  и  заболеть  от  такого  сквозняка  запросто  можно!  Нет,  такого  мне  не  нужно!  Пойдёмте  со  мной,  милые  юные  барышни,  я  покажу  вам  свою  библиотеку! 
Делать  нечего,  отказать  добродушной  старушке  девочки  не  смогли,  тем  более,  она  их  только  напоила  чаем  с  великолепными  пирожными. 
Они  двинулись  вслед  за  хозяйкой  внутрь  дома. 
Обстановка  была  величественная,  всюду  резная  мебель  из  дуба,  ковры,  на  стенах  красивые  пейзажи. 
Секлетея  Карловна  действительно  привела  их  в  библиотеку. 
- Посмотрите,  девочки,  здесь  издания  пятнадцатого  века, - указала  она  на  соответствующую  нишу  на  полках, - только,  прошу,  не  касайтесь,  я  сама  стараюсь  лишний  раз  до  них  не  дотрагиваться,  потому  что  раритеты. 
Хозяйка  дома  увлечённо  рассказывала  девочкам  о  книгах,  которые  она  унаследовала  от  своих  родителей  князей,  а  так  же  от  её  супруга  князя  Николая  Ивановича  Массальского. 
Продемонстрировала  хрустальные  монограммы  на  подставке,  символы  её  и  супруга  родов,  а  девочки  с  трудом  сдерживали  зевоту. 
Это  интересно  было  только  Матильде,  потому  что  её  отец  тоже  этим  очень  интересовался,  и  прививал  дочери  любовь  к  старине,  ко  всему,  что  имело  отношение  к  аристократизму. 
Секлетея  Карловна  своими  разговорами  о  книгах  и  искусстве  утомила  их  невероятно,  положение  спас  телефонный  звонок. 
Хозяйка  дома  с  величественным  видом,  но  недовольным  выражением  лица,  что  её  прервали,  сняли  телефонную  трубку. 
- Дом  Массальских-Голицыных, - проговорила  она, - слушаю  вас!  Ах,  это  ты,  Грашенька!  Что?  Тамара  Михайловна?  Ах,  нет,  милая  подруженька,  этому  нет  необходимости!  Дело  в  том,  что  Тамара  Михайловна  недавно  обзавелась  пулемётом,  моя  доченька  ей  купила,  а  девочки  разглядывали  через  забор  мои  восхитительные  розы,  и  она  решила,  что  тут  что-то  высматривают  бандиты!  Но  всё  в  порядке,  она  только  слегка  напугала  девочек,  я  напоила  их  чаем  с  пирожными,  и  теперь  мы  мирно  сидим  в  моей  гостиной,  а  я  рассказываю  им  о  своём  генеалогическом  древе... 
Алевтина  чуть  не  застонала,  понимая,  что  с  этой  словоохотливой  пожилой  женщиной  она  ещё  долго  тут  пробудут. 
- Надо  что-нибудь  придумать,  чтобы  отсюда  сбежать, - прошептала  она  подругам, - иначе  мы  тут  до  ночи  застрянем! 
- Хорошо,  милая,  не  больше  часика, - тем  временем  вещала  в  трубку  Секлетея  Карловна, - конечно,  я  понимаю  необходимость  сна  в  определённое  время,  поэтому  девочки  уйдут  не  позднее  половины  десятого,  я  не  стану  их  более  задерживать. 
Разразившись  охами  и  ахами,  Секлетея  Карловна  стала  прощаться  с  «милой  подруженькой  Грашенькой»,  а  девочки  едва  сдержали  стон. 
Они  планировали  поесть  и  вернуться  в  деревню,  к  Алёне  Александровне,  а  попали  на  разговор  с  престарелой  княгиней. 
Но  в  половине  десятого  Секлетея  Карловна  отпустила  девочек,  и  они  с  удовольствием  вырвались  на  волю,  но  обещали,  что  ещё  придут,  хотя  это  было  элементарной  вежливостью,  на  самом  деле  девочки  решили,  что  больше  близко  не  подойдут  к  этому  дому. 
- Неизвестно,  что  больше  седых  волос  добавляет – трепотня  Секлетеи  Карловны  или  Тамара  Михайловна  с  пулемётом! – фыркнула  Алевтина,  когда  они  отошли  на  приличное  расстояние. 
- Но  пирожные  были  отличные, - не  могла  не  оценить  Ириша. 
- Что  да,  то  да, - согласилась  подруга. 
- Милая  такая  старушка, - пожала  плечами  Кристина, - видимо,  из-за  этой  чудаковатой  домработницы  к  ней  перестали  ходить  гости,  вот  она  в  нас  и  вцепилась,  соскучилась  по  общению. 
- Ага,  сейчас! – засмеялась  Алевтина, - вы  же  слышали  «моя  милая  подруженька  Грашенька»!  Они  с  бабушкой  общаются  более  чем,  кружева  плетут!  Секлетея  Карловна  никогда  не  скучает,  она  вовсю  занимается  рукоделием,  читает  книги...  Просто,  я  думаю,  ей  захотелось  пообщаться  с  подростками,  нагрузить  свежие  умы,  так  сказать! 
- Ничего,  старушка  вполне  славная, - усмехнулась  Матильда, - лично  я  с  удовольствием  её  послушала,  я  от  отца  каждый  день  подобное  слышу,  он  ищет  в  усадьбе  старые  документы,  изучает  сундучок  с  письмами,  что  ему  отдала  Алёна  Корнилова... 
- Конечно,  у  тебя  это  в  крови, - согласилась  Алевтина, - но  лично  я  сейчас  злюсь,  что  мы  не  попали  к  Алёне  Александровне!  Похоже,  её  изрядно  мучает  совесть,  раз  ей  мёртвая  дочь  померещилась! 
- Почему  ты  думаешь,  что  померещилась? – вскинулась  Матильда, - мы  с  Игорем  тоже  её  видели!  Я  думаю,  что  кто-то  просто  пугает  Алёну  Александровну,  считая  её  виновной  в  смерти  дочери. 
- Она  и  так  поплатилась  за  то,  что  тиранила  её, - задумчиво  проговорила  Алевтина, - Олеся  свела  счёты  с  жизнью!  Для  человека  мать – самый  близкий  и  родной  человек!  Кто  же  может  мстить  Алёне  Александровне,  и  за  что,  главное,  ведь  она  и  так  страдает  от  потери  единственно й  дочери...  значит...  значит... 
- Значит,  есть  кто-то,  кому  Олеся  так  же  была  дорога, - закончила  вместе  неё  Ириша, - может  быть,  парень... 
- Но  Ирина  Михайловна  сказала,  что  Шестаков  съехал  с  дачи, - тотчас  возразила  Матильда, - что  он  уехал  в  Москву  после  поступка  Потёмкина...  Хотя  это  странно!  Какой-то  парень  Бог  весть  что  наговорил  ему,  ну,  поцеловал  девушку  у  него  на  глазах,  а  тот,  вместо  того,  чтобы  оторвать  вырывающуюся  подругу  у  нахала,  молча  ушёл,  а  потом  и  вовсе  уехал  в  Москву!  Вы  не  находите  это  странным? 
- Да,  это  немного  не  того, - проговорила  Алевтина, - тем  более,  Олеся  явно  любила  его,  хотела  выйти  за  него  замуж. 
Девочки  медленно  шли  по  улице,  уже  почти  стемнело,  на  улице  зажглись  фонари,  и  где-то  вдалеке  они  услышали  рёв  мотоцикла. 
Звук  нарастал,  и  вскоре  прямо  перед  ними  затормозил  знакомый  им  мотоцикл,  а  Игорь  снял  с  головы  шлем. 
- Привет,  девчонки! – весело  воскликнул  он,  сходя  с  мотоцикла. 
- К  тебе  милиция  ещё  не  наведывалась? – в  лоб  спросила  Алевтина. 
- Нет  ещё, - покачал  головой  парень, - а  что? 
- Да  мы  тут  в  переплёт  попали, - вздохнула  Матильда. 
При  подругах  она  постеснялась  к  нему  подходить,  но  Игорь  был  не  из  стеснительных,  он  мгновенно  стиснул  девочку  в  объятьях,  и  поцеловал. 
- Эй,  полегче! – тотчас  возмутилась  Алевтина, - нечего  прямо  при  нас  тут  обниматься!  Имей  в  виду,  мы  сдали  тебя  милиции! 
- Не  понял, - Игорь  оторвался  от  Матильды. 
Девочке  пришлось  ему  рассказать  события  этого  дня,  их  разговор  с  Алёной  Александровной,  а  так  же  то,  что  они  столкнулись  с  призраком. 
- Призрак? – брови  Игоря  поползли  вверх,  и  он  расхохотался, - какой,  блин,  призрак?  Вы  чего,  девочки,  анаши  накурились? 
- Сам  ты  накурился! – раздражённо  буркнула  Алевтина, - мы  передали  тебе  только  то,  что  сами  узнали!  Мы  думаем,  что  этого  мужика  пугали  не  для  того,  что  отбить  охоту  увиваться  за  молоденькими  девушками,  а  именно  для  того,  чтобы  убить,  спровоцировать  у  него  сердечный  приступ!  Эта  девушка  загримировалась  под  Олесю,  а  он  знал,  что  та  мёртвая,  вот  он  и  испугался  до  смерти! 
- Ага,  понимаю, - с  любопытством  проговорил  Игорь, - а  вы,  значит,  тут  какими-то  изысканиями  занимаетесь!  Любопытные  девушки! 
- Да,  нам  любопытно, - с  напором  проговорила  Алевтина, - а  что  тебе  не  нравится?  И  вообще,  нам  уже  пора  домой,  а  то  бабушка  нас  убьёт!  Мы  и  так  застряли  у  Секлетеи  Карловны  с  её  разговорами. 
- Как-как? – Игорь  округлил  глаза, - Секлетея  Карловна?  Что  это  за  имя? 
- Старинное  русское  имя, - улыбнулась  Матильда, - это  одна  старушка,  у  неё  домработница  по  гостям  из  пулемёта  стреляет... 
Игорь  закашлялся,  его  глаза  стали  совсем  круглые,  похоже,  всё  это  вместе  взятое  вызвало  у  него  соответствующее  впечатление. 
- Если  она  по  гостям  из  пулемёта  стреляет,  то  почему  же  вы  до  сих  пор  живы? – с  иронией  спросил  он, - или  вы  тоже  привидениями  стали? 
- Она  не  попала, - усмехнулась  Матильда, - только  напугала  нас! 
- Ну,  что  вам  сказать... – Игорь  воздел  глаза  к  небу, - похоже,  девушки  вы  не  промах!  Хочешь  покататься? 
- Ну,  уж  нет! – тотчас  разозлилась  Алевтина, - никуда  она  с  тобой  не  поедет!  Бабушка  сойдёт  с  ума,  если  мы  придём  без  неё!  С  ума  сошёл? 
- Ладно,  постучусь  чуть  позже, - кивнул  Игорь,  вновь  поцеловал  Матильду,  сел  на  свой  мотоцикл,  и  унёсся. 
Когда  рёв  мотоцикла  стих,  Алевтина  сурово  посмотрела  на  подругу. 
- Ты  головой  вообще  думаешь? – спросила  она  Матильду. 
- Думаю, - кивнула  та. 
- На  ночь  глядя  с  каким-то  малознакомым  парнем  унестись! – ворчала  Аля, - ты  бы  и  сейчас  села  к  нему  мотоцикл,  не  останови  я  тебя!  Нельзя  же  так,  в  самом  деле!  А  если  твой  отец  узнает? 
- Не  узнает, - потупилась  Матильда,  радуясь,  что  в  темноте  не  видно  её  покрасневших  щёк, - откуда  бы  ему  узнать?  Он  думает,  что  я  до  сих  пор  с  Юлием,  понятия  не  имеет,  что  я  ходила  на  свидания  с  Ником! 
- Олег  Матвеевич  с  ума  сойдёт! – проворчала  Аля. 
- Крику  будет  много, - вздохнула  Ириша,  тоже  с  неодобрением  глядя  на  подругу, - ты  какая-то  легкомысленная...  Сначала  тебе  нравился  Юлий,  ты  гуляла  с  ним,  беспокоилась,  когда  его  поколотили,  и  вдруг  ни  с  того,  ни  с  сего  заинтересовалась  другими  мальчиками. 
- Почему  ни  с  того,  ни  с  сего? – улыбнулась  Матильда, - просто  я,  видимо,  и  не  сильно  была  влюблена  в  Юлия... 
- Ты  ветреная! – фыркнула  Алевтина. 
За  разговорами  они  дошли  до  дачи  Миловидовых,  где  Градислава  Тимуровна  встретила  их  с  негодованием. 
- Где  же  вы  были  целый  день? – спросила  пожилая  дама, - почему  ни  на  минуту  домой  не  зашли?  А  говорите  об  ответственности!  И  как  вот  это  вот  называется?  Как  мне  вам  доверять  после  этого?  Ушли  и  пропали! 
- Не  сердись,  бабуль, - жалобно  проговорила  Алевтина, - просто  мы  загулялись,  в  соседнюю  деревню  ходили,  я  подругам  окрестности  показывала!  А,  когда  мы  уже  шли  домой  на  обед,  то  проходили  мимо  дачи  Секлетеи  Карловны...  Тамара  Михайловна – это  сущий  ужас!  Мы  просто  невольно  залюбовались  розами,  а  она  по  нам  огонь  открыла  из  пулемёта!  С  ума  сойти  можно! 
- Надо  поговорить  с  дочерью  Секлетеи, - всплеснула  руками  Градислава  Тимуровна, - пусть  приструнит  эту  неуёмную  домработницу!  Вроде  бы  серьёзный  человек,  всю  свою  жизнь  в  органах  проработала,  капитан  в  отставке,  а  занимается  каким-то  идиотизмом!  Совсем  головы  нет! 
- Мы  просто  застряли  у  Секлетеи  Карловны, - тихо  проговорила  Аля, - она  нас  уболтала  рассказами  о  своём  роде! 
- Представляю, - засмеялась  в  ответ  бабушка, - садитесь,  я  вам  сейчас  жареной  картошки  с  грибами  дам. 
Есть  девочкам  совершенно  не  хотелось  после  обилия  пирожных,  съеденных  дотоле,  но  отказываться  девочки  не  стали,  не  желая  сердить  пожилую  женщину,  и  сели  за  стол. 
Время  было  довольно-таки  позднее,  навесные  часы  показывали  начало  одиннадцатого,  оглушительно  тикая  на  всю  кухню. 
Градислава  Тимуровна  налила  девочкам  по  стакану  молока,  хотела  достать  из  ящика  печенья,  но  девочки  ответили  хором. 
- Нет! – сказали  они  вчетвером. 
- Боюсь,  мы  долго  сладкого  не  захотим, - пояснила  Аля  на  недоуменный  взгляд  бабушки, - Секлетея  Карловна  накормила  нас  пирожными. 
- Она  может, - улыбнулась  пожилая  дама,  убирая  печенье  назад, - она  всякий  раз  и  в  меня  пытается  впихнуть  сладкое!  Разве  можно  есть  столько  сладкого  в  преклонном  возрасте!?  Она  сама  его  лопает  тоннами,  и  пытается  и  других  накормить! 
- Вот  она  нас  и  накормила, - кивнула  Аля, - мы  чуть  не  лопнули! 
- Ладно,  ешьте  картошку, - улыбнулась  Градислава  Тимуровна, - сегодня  мне  Фая  Забелина  из  деревни  принесла  грибочков,  да  рассказала  тут  невероятную  историю...  Я  понимаю,  что  кумушки  деревенские  много  всего  понапридумывали,  а  что  из  этого  правда...  Она  так  же  сказала,  что  вы,  девочки,  там  остались,  тоже  залюбопытствовали!  Может,  вы  мне  расскажете,  что  там  случилось?  Я  не  сомневаюсь,  что  взорвать,  застрелить,  зарезать  и  утопить  одновременно  просто  невозможно! 
- Просто  нашли  тело  какого-то  неизвестного  мужчины  в  воде, - ответила  Аля, - вроде  бы  его  что-то  очень  сильно  испугало,  разрыв  сердца  получился,  так  Аркадий  Павлович  сказал,  он  нам  фото  этого  мужчины  показывал,  у  него  документов  при  себе  не  обнаружилось. 
- Вот  ведь! – всплеснула  руками  Градислава  Тимуровна, - фото  утопленника  показывать  юным  девочкам!  Совсем  ума  нет  у  него! 
- Но  этот  мужчина  был  нам  незнаком, - продолжала  Аля, - что  мы  и  сказали  Аркадию  Павловичу,  а  слухи  дошли  и  до  особняка  Массальских,  Тамара  Михайловна  упомянула,  будто  этот  мужчина  из  деревни  староверов  или  что-то  в  этом  роде... 
- Так  ему  и  надо! – с  чувством  и  некоторой  досадой  воскликнула  Градислава  Тимуровна, - эти  староверы  здесь  чуть  меньше  года,  но  уже  все  их  терпеть  не  могут!  Деревенские  утверждают,  что  у  них  какие-то  странные  дела  творятся,  Савелий  Кузьмич  мне  жаловался,  будто  там  не  староверы,  а  именно  секта. 
- Только  секты  нам  тут  не  хватало! – вырвалось  у  Алевтины. 
- Вот-вот, - поддержала  её  бабушка, - вся  деревня  ругается,  но  сделать  ничего  не  может,  поскольку  земля  выкуплена  частным  лицом,  главой  этих  староверов,  а  он  перед  законом  чист,  как  утверждает  Аркадий  Павлович!  Он  его  проверял,  когда  поступили  жалобы  от  деревенских  жителей,  но  ничего  не  нашёл. 
- Надо  же, - протянула  Аля, - и  когда  только  ты  всё  это  узнала? 
- Так  Савелий  Кузьмич  к  твоему  деду  иногда  заходит,  они  болтают,  а  я,  если  мне  интересно,  прислушиваюсь  к  разговору, - пожала  плечами  Градислава  Тимуровна,  а  Алевтина  решила  объяснить  подругам. 
- Савелий  Кузьмич  работает  в  местной  администрации, - скороговоркой  проговорила  она  на  любопытствующие  взгляды  подруг. 
- Да,  так  уж  получилось,  что  твой  дедушка  с  ним  дружил  со  школы, - вздохнула  Градислава  Тимуровна, - а  потом  они  поступили  в  институты,  дороги  разошлись,  и  встретились  они  только  спустя  годы,  здесь,  в  этом  дачном  посёлке,  округом  которого  он  руководит. 
- Всё  понятно, - кивнула  Матильда. 
- Но  Савелий  Кузьмич  обещал  разобраться  с  этими  староверами, - вздохнула  Градислава  Тимуровна, - поели?  Отправляйтесь-ка  теперь  спать,  девочки,  а  то  время  позднее. 
Алевтина  и  Ириша  с  Кристиной  тотчас  заснули,  а  Матильда  была  настороже,  и,  едва  подруги  тихонько  засопели,  схватила  свою  одежду,  и  убежала  из  мансарды  в  ванную,  где  быстро  переоделась. 
Она  знала,  что  Игорь  будет  её  ждать,  и  не  ошиблась,  когда  увидела  его  мотоцикл,  стоявший  неподалёку  от  дома  Миловидовых. 
- Привет,  красавица, - улыбнулся  он,  едва  завидев  девочку, - а  я  думал,  стоит  мне  постучаться  или  нет... 
- Лучше  не  надо, - засмеялась  Матильда,  садясь  за  заднее  сиденье  мотоцикла, - а  то  девчонки  проснутся,  Аля  разворчится,  её  бабушка  шум  поднимет...  Лучше  не  рисковать! 
- Какая  строгая  у  тебя  подруга, - вздохнул  Игорь,  заводя  мотор. 
- Какая  есть... – вздохнула  девочка. 
Мотоцикл  сорвался  с  места,  и  вскоре  они  выехали  из  посёлка. 
В  небе  опять  светила  огромная  луна,  было  полнолуние,  к  реке  Игорь  не  поехал,  учитывая  тот  факт,  что  там  было  совершено  убийство. 
Он  ехал  некоторое  время  по  дороге,  а  потом  остановился  около  леса. 
- Красивые  здесь  места, - сказал  он,  снимая  с  головы  шлем, - слушай,  я  что-то не  подумал...  Надо  было  и  тебе  шлем  захватить!  Вот  я  балбес!  С  твоими  волосами  запросто  можно  за  что-нибудь  зацепиться,  и  повиснуть,  снятый  скальп  будет  обеспечен!  Да  и  в  целях  безопасности.  В  следующий  раз  обязательно  захвачу! 
Матильда  лаково  улыбнулась  ему,  Игорь  прислонил  мотоцикл  к  дереву,  и  они  стали  спускаться  вдоль  леса  по  холму. 
- Ты  знаешь  эти  места? – спросила  девочка, - мы  не  заблудимся? 
- Знаю, - кивнул  он, - я  тут  всё  вдоль  и  поперёк  обошёл  и  объездил,  так  что  не  бойся,  со  мной  не  пропадёшь. 
Хоть  и  была  ночь,  но  было  совсем  не  темно,  луна  светила  очень  ярко,  опять  полз  туман,  всё  вокруг  заросло  луговыми  цветами. 
Они  спустились  в  луга,  обошли  лес  кругом,  и  вдруг... 
Вдалеке  виднелась  деревня  Алухтино,  дорога  была  освещена  луной,  а  по  дороге,  словно  плыло  маленькое  облачко,  постепенно  приближаясь. 
Ужас  мгновенно  охватил  Матильду,  она  метнулась  в  какие-то  кусты,  потянув  за  собой  Игоря,  а  тот,  не  удержавшись  на  ногах,  повалился  в  траву,  и  Матильда  вместе  с  ним. 
- Что  с  тобой? – тихо  спросил  он. 
- Там  что-то  есть, - Матильда  аккуратно  раздвинула  кусты,  и  указала  на  дорогу,  по  которой  по-прежнему  двигалось  маленькое  облачко. 
По  мере  приближения  становилось  понятно,  что  это  человеческие  очертания,  некто  в  белой  одежде  и  с  красными  глазами  двигался  по  дороге,  и  Матильда  вздрогнула. 
- Видишь? – прошептала  она. 
- Может,  догнать  это  горе-привидение  и  накостылять  ему? – посмотрел  на  девочку  Игорь, - а  то  совсем  распоясалось! 
- Накостылять  всегда  успеешь, - Матильда  окончательно  обрела  прежнее  расположение  духа, - лучше  давай  проследим. 
Они  осторожно  выбрались  из  кустов,  и,  тщательно  маскируясь  в  высокой  траве,  двинулись  за  облачком. 
Привидение  направлялось  только  по  одному  известному  ему  маршруту,  и  вскоре  вышло...  на  кладбище. 
Матильда  и  Игорь  ошарашенно  смотрели  на  кресты  и  надгробия,  переглянулись,  девочка  вновь  взяла  себя  в  руки,  и  потянула  за  собой  в  сторону  кладбища,  Игорь  двинулся  за  ней. 
Привидение  ловко  петляло  между  надгробий  и...  исчезло! 
Матильда  стала  оглядываться,  не  понимая,  куда  подевалась  девушка. 
- Смотри, - прошептал  Игорь,  указывая  куда-то  рукой,  и  при  этом  подсвечивая  куда-то  фонариком. 
Матильда  взглянула  туда,  куда  он  указывал,  и  неприятный  холодок  прошёлся  по  её  спине,  с  фотографии  на  кресте  на  них  смотрела...  Олеся!  Такая  же  милая  и  симпатичная,  какую  они  видели  её  около  реки,  на  надгробии  стояла  дата  захоронения. 
- Не  понимаю, - прошептала  девочка, - кто  так  по-идиотски  шутит?  И  зачем  пугали  Алёну  Александровну?  Кому  это  нужно? 
- Я  смотрю,  ты  любопытна,  как  стая  сиамских  кошек, - усмехнулся  Игорь,  оглядываясь  по  сторонам, - место  для  свиданий  как-то  не  очень...  Может,  пойдём  отсюда?  Я,  конечно,  не  из  трусливых,  но  всё  равно  неприятно,  да  и  на  сторожа  можем  наткнуться,  тогда  нам  мало  не  покажется!  Тут  сторож  вредный,  мигом  донесёт  бабушке  твоей  подруги,  что  ты  по  ночам  не  спишь,  с  парнем  по  кладбищу  ходишь. 
- Да,  пойдём, - кивнула  Матильда. 
Они  отошли  от  ограды,  двинулись  по  дорожке,  девочка  на  мгновение  обернулась,  и  чуть  сама  не  упала  рядом  с  могилой. 
Прямо  на  них,  подсвечивая  себе  путь  красными  глазами,  шла  Олеся. 
Она  шагала,  вытянув  вперёд  руки,  и  шаг  был  какой-то  странный,  словно  механический,  и  девочка  взвизгнула. 
- Бежим  скорее! – стала  она  подталкивать  Игоря  к  выходу. 
Тот  машинально  сделал  несколько  шагов  прочь,  потом  чертыхнулся,  и,  повернув  назад,  побежал  прямо  навстречу  зловредному  привидению. 
- Игорь,  стой! – в  ужасе  вскричала  Матильда. 
Внезапно  привидение  остановилось,  и,  взвизгнув,  бросилось  наутёк,  а  Игорь  за  ним,  а  до  девочки  дошло,  что  никакое  это  не  привидение,  их  просто  хотели  прогнать  с  кладбища! 
Зачем  привидению,  если  оно  потусторонняя  субстанция,  тем  более,  злая,  убегать  от  них?  Видимо,  не  хочет,  чтобы  поймали,  и  утвердились  в  мысли,  что  субстанция  более  чем  материальная! 
Девочка  бросилась  вперёд,  но  ощутила  сильный  толчок  в  спину. 
Матильда  рухнула  прямо  на  могилу  Олеси,  которая  не  была  ограждена,  ограды  были  только  у  соседних  могил,  и  ощутила,  что  земля  проваливается  под  ней,  будто  она  попала  в  зыбучие  пески. 
Девочка  забарахталась,  земля  попала  ей  за  шиворот,  потом  сильный  удар  головой  обо  что-то  и  она  потеряла  сознание. 
                6 
Игорь  мчался  за  привидением,  а  оно  упорно  старалась  убежать  от  него,  что  только  убеждало  его  в  мысли,  что  никакое  это  привидение,  а  обычный  человек,  который  затеял  что-то  дурное. 
Он  знал,  что  дальше  привидению  не  убежать,  дальше  идёт  крутой  холм,  а  внизу  река,  и  обрыв  довольно-таки  резкий. 
Раньше  тут  был  лесной  склон,  но  потом  деревья  спилили,  как  ему  объяснил  кто-то  из  деревенских,  а,  поскольку  корней,  которые  держали  склон,  не  осталось,  земля  стала  осыпаться  в  воду. 
Предвкушая,  что  сейчас  поймает  привидение,  Игорь  ускорился,  но  оно  сдаваться  явно  не  желало,  поэтому  бежало  прямиком  к  обрыву,  и,  оказавшись  на  краю,  сигануло  вниз. 
Парень  на  мгновение  оторопел,  подбежал  к  обрыву,  и,  посветив  по  воде  фонариком,  увидел,  что  некая  фигура  стремительно  уплывает  вперёд. 
Можно  было  броситься  вдогонку,  но  парень  выхватил  фонариком  катер,  который  подъехал  к  фигуре,  и  она  забралась  на  него. 
Катер  с  рёвом  уехал,  Игорь  успел  лишь  вырвать  слабым  светом  фонаря  край  катера  с  нарисованным  русалочьим  хвостом. 
- Вот  ведь  чертовщина! – буркнул  парень. 
Он  развернулся,  и  тут  до  него  дошло,  что  девочки  рядом  нет. 
- Матильда! – позвал  он,  оглядываясь  по  сторонам. 
Ответом  ему  послужило  лишь  гулкое  эхо,  и  Игорь  бросился  назад,  продолжая  звать  её,  и  вбежал  обратно  на  территорию  кладбища. 
Матильда  нигде  не  отзывалась,  он  решил,  что  она  убежала  со  стороны  выхода,  и  усмехнулся,  думая  над  тем,  что  девочка  невероятная  трусиха,  и  что,  как  легко  она  бросила  его  одного  с  привидением. 
Но  он  успел  понять,  что  девочка  не  из  трусливых,  учитывая  тот  факт,  что  она  легко  пошла  за  привидением  на  кладбище,  и  даже  ступила  внутрь,  и  то,  что  она  не  побежала  за  ним,  а  просто  сбежала  от  страха,  казалось  ему  чем-то  невероятным. 
Беспокойство  продолжало  одолевать  его,  он  вернулся  тем  же  путём,  которым  они  пришли,  прошёл  мимо  могилы  Олеси,  и  помчался  к  выходу  из  кладбища. 
- А  ну  стоять!  Руки  вверх! – вдруг  услышал  он  за  спиной  возглас  и  звук  снятия  оружия  с  предохранителя, - разворачивайся  лицом  ко  мне!  Медленно  и  без  шуток,  а  то  получишь  солью  по  одному  месту! 
Чертыхаясь  про  себя,  Игорь  обернулся,  и  мощный  луч  фонаря  ударил  ему  в  лицо,  мгновенно  ослепив  парня. 
Игорь  попытался  прикрыть  глаза  рукой  от  прожектора. 
- Извините,  пожалуйста, - проговорил  Игорь, - я  не  вандал  и  не  осквернитель  могил,  я  просто  свою  девушку  ищу. 
- Это  где,  на  кладбище  что  ль? – недобро  осведомился  сторож, - совсем  молодёжь  офонарела,  свидания  на  кладбищах  устраивает!  Места  под  луной,  что  ли,  мало?  А  ну,  пошёл!  Я  вот  сейчас  тебя  в  милицию  сдам,  и  будешь  знать,  где  раки  зимуют! 
Игорь  покорно  пошёл  в  указанном  направлении,  думая  о  том,  что  Матильда,  скорее  всего,  от  страха  уже  добежала  до  дома. 
Сторож  не  стал  с  ним  церемониться,  запер  свой  домик  при  кладбище,  проверил  замки  на  воротах  самого  кладбища,  под  прицелом  охотничьего  ружья  заставил  Игоря  забраться  в  его  старенькую  машину,  которую  в  народе  называют  «буханкой»  из-за  её  формы,  и  сел  за  руль. 
- Ну,  молодёжь! – бубнел  он,  направляясь  в  сторону  деревни, - ничего,  сейчас  я  тебя  сдам  на  руки  властям,  будешь  у  меня  знать! 
Он  доехал  до  дома  Мезитова  и,  оставив  парня  в  машине,  постучался  в  окно  раз,  другой,  третий... 
Створки  резко  распахнулись,  в  окне  показалась  чья-то  голова. 
- Кто  там  хулиганит  на  ночь  глядя? – спросил  Аркадий  Павлович. 
- Да  вот,  осквернителя  могил  поймал, - ответил  ему  сторож, - бегал  по  кладбищу  ночью! 
- О  Боже! – простонал  майор, - Петрович,  ты,  что  ли? 
- Да  кто  ж  ещё  тебе  нарушителя  приведёт? – ответил  Петрович. 
- Ладно,  я  сейчас, - и  Мезитов  закрыл  окно. 
Через  полчаса  Игорь  сидел  в  местном  отделении  милиции,  Александр  Петрович  весь  раздулся  от  гордости,  что  поймал  нарушителя,  сидел,  обнявшись  с  охотничьим  ружьём,  довольный  донельзя. 
- Итак, - сурово  спросил  заспанный  Аркадий  Павлович  Игоря, - что  вы,  молодой  человек,  делали  на  территории  кладбища  ночью? 
- Гулял, - развёл  руками  тот. 
- Отличное  место  для  прогулок! – саркастически  проговорил  майор, - ваши  документы,  юноша. 
- У  меня  с  собой  нет, - спокойно  ответил  Игорь, - но  я  живу  в  посёлке  Серебряные  Родники,  в  бывшей  даче  Авдеевых. 
- Где-где? – нахмурил  лоб  Аркадий  Павлович, - насколько  я  знаю  от  сторожа  этого  посёлка,  в  этой  даче  поселились  бывшие  сотрудники  правоохранительных  органов. 
- Всё  верно, - уныло  проговорил  Игорь,  понимая,  что  достанется  от  деда  с  бабкой  за  ночные  похождения, - я  их  внук,  курсант  Суворовского  училища,  а  на  кладбище  я  случайно  очутился. 
- И  эдаких  прохвостов  в  Суворовское  училище  берут! – постучал  по  полу  ружьём  Александр  Петрович, - дожили! 
- Я  не  прохвост! – возмутился  Игорь, - ладно,  я  скажу,  мы  с  подружкой  гуляли,  потом  увидели  девушку  с  белом  платье,  которая  шла  в  сторону  кладбища,  удивились,  кому  это  могло  понадобиться... 
- Врёт,  как  по  написанному! – воскликнул  Александр  Петрович. 
- Тоже  девушку  в  белом  платье!? – вскричал  Аркадий  Павлович, - как  мне  это  надоело!  Надо  немедленно  раскапывать  могилу  Климентьевой! 
- Аркадий  Павлович,  побойся  Бога! – возмущённо  вскричал  сторож, - из-за  глупостей  пацана  такое  богохульство  совершить!? 
- Да  не  в  нём  дело, - махнул  рукой  на  Игоря  майор, - я  прекрасно  понял,  что  случилось!  Они  увидели  странную  фигуру,  по  деревни  ходит  слух  о  привидении,  они  пошли  проследить...  а  твоя  подружка  где? 
- Понятия  не  имею, - развёл  руками  Игорь, - привидение  исчезло  около  могилы  некоей  Олеси  Климентьевой,  а  потом  вдруг  появилось  и  бросилось  на  нас,  мы  сначала  перепугались,  хотели  убежать,  но  я  передумал,  и  помчался  за  ним!  А  привидение  прыгнуло  с  обрыва  и  уплыло,  а  я  опомнился,  увидел,  что  Матильды  нет,  стал  искать  её,  но  тут  меня  прихватил  Александр  Петрович... 
- Ну,  и  небылицы  ты  рассказываешь! – скривился  тот. 
- Да  не  вру! – воскликнул  Игорь, - мы  действительно  видели  привидение,  которое  сначала  убежало,  а  потом  уплыло!  Только  это  и  не  привидение  вовсе,  раз  оно  от  меня  побежало!  Аркадий  Павлович,  я  знаю  от  Матильды,  что  вы  говорили  с  ней,  что  привидение  Олеси  пугало  свою  мать,  да  и  мы  с  ней  стали  тогда  свидетелями  в  ночь  на  Ивана  Купала. 
- Это  была  не  ночь  Ивана  Купала, - ответил  ему  майор, - нет,  конечно  же,  праздник  был,  но  православному  стилю  он  ещё  только  будет  через  десять  дней,  а  это  был  праздник  староверов  по  старому  стилю. 
- Это  неважно, - отмахнулся  Игорь, - важно  то,  что  мы  видели  Олесю!  Я  могу  это  подтвердить!  И  сегодня  мы  предположили,  что  это  она  идёт,  она  шла  из  вашей  деревни,  потому  и  решили  проследить. 
- А  где  девочка? – сурово  спросил  Аркадий  Павлович. 
- Думаю,  уже  дома, - развёл  руками  Игорь, - она  убежала  от  страха... 
- Ладно,  я  тебя,  пожалуй,  отпущу, - кивнул  головой  майор, - а  завтра  надо  будет  кладбище  вдоль  и  поперёк  прочесать,  заодно  осмотреть  могилу  Климентьевой,  и  доставать  разрешение  на  эксгумацию. 
- Побойся  Бога,  Аркадий! – всплеснул  руками  сторож, - да  разве  ж  можно?  Грех-то  какой!  Из-за  каких-то  глупостей! 
- Это  не  глупости, - покачал  головой  Аркадий  Павлович, - молодые  люди  видели  Олесю,  словно  живую,  я  опросил  староверов,  и  они  подтвердили,  что  с  ними  в  ночь  на  Ивана  Купала  была  пара,  юноша,  по  описанию  очень  сильно  походящий  на  него, - кивнул  он  на  Игоря, - и  красивая  девушка  с  чёрными  волосами  до  колен!  У  меня  в  наличии  неопознанный  труп,  лежит  в  местном  морге,  который  при  жизни  чего-то  очень  сильно  испугался,  в  результате  чего  у  него  остановилось  сердце...  Так  что,  Петрович,  хочешь – не  хочешь,  а  придётся  могилу  раскапывать. 
- Вот  ересь-то  какая, - пробубнел  Александр  Петрович. 
Аркадий  Павлович  самолично  довёз  Игоря  до  дома,  а  тот  совсем  позабыл,  что  около  кладбища  остался  его  мотоцикл. 
                7 
Когда  рассвело,  Матильда  открыла  глаза,  и  не  поняла,  где  находится. 
Она  лежала  лицом  на  земле,  на  каком-то  деревянном  помосте,  но  ей  почему-то  было  очень  узко  и  неудобно,  на  спину  что-то  давило,  и  девочка,  приподняв  голову,  ощутила  и  на  голове  что-то. 
Матильда  тряхнула  головой,  приподымаясь,  с  неё  посыпались  комья  глины,  и  тихо  ахнула,  сообразив,  что  лежит  в  чьей-то  могиле. 
Подтверждения  этому  не  требовалось,  это  была  могильная  яма,  а  деревянный  помост  гробом,  который  был  пробит  на  уровне  лица  покойника,  и  оттуда  на  девочку  скалил  зубы...  череп. 
Матильда  тихо  охнула,  отшатнувшись,  череп  продолжал  глядеть  на  неё  своими  пустыми  глазницами,  и  девочка  содрогнулась. 
С  минуту  она  сидела,  вжавшись  в  земляную  стену,  подобрав  под  себя  колени,  потом  сознание  её  рассеялось. 
«Надо  выбираться  отсюда»,  подумала  она,  вставая  с  гроба,  на  котором  сидела,  и  встала  на  ноги. 
Стоя  на  гробе,  её  голова  возвышалась  над  ямой,  девочка  вдруг  взглянула  на  табличку  на  кресте,  возвышающуюся  над  её  головой,  и  оторопела.  Судя  по  дате  на  табличке,  Олеся  умерла  год  назад,  а  череп,  лежавший  в  гробу  и  скаливший  зубы,  кажется  очень  старым. 
Вздохнув,  Матильда  огляделась,  чтобы  её  никто  не  увидел,  взяла  себя  в  руки,  и  дёрнула  одну  из  досок,  что  было  силы. 
Они  и  так  уже  были  надломаны,  непонятно – почему,  и  доска  оторвалась  довольно-таки  легко. 
Картина,  представшая  взору  девочки,  была  ей  неприятна,  но  можно  было  смело  сказать,  что  там  лежит  не  Олеся. 
Внутри  лежали  совсем  старые  кости,  даже  пожелтевшие  от  времени. 
Преодолевая  брезгливость,  Матильда  двумя  пальчиками  взяла  череп,  и  выставила  его  на  поверхность,  а  потом  и  одну  из  костей. 
Вытянув  руки  вперёд,  Матильда  вцепилась  пальцами  в  невысокую  травку,  растущую  сверху,  и  подалась  туловищем  наверх. 
Трава  рвалась  под  её  пальцами,  но  девочка  не  сдавалась,  и  вскоре  стояла  на  коленях  на  влажной  от  росы  траве. 
Из-за  высоких  деревьев  светило  солнце,  было  ещё  очень  свежо,  а  неподалёку  от  могилы  стояли  две  женщины  в  ситцевых  платьях,  которые  явно  решили  наведаться  к  своим  родным  на  кладбище,  пока  утро  и  ещё  свежо,  и  застали  жуткую  картину. 
Сначала  из  могилы  показался  череп,  потом  кость,  потом  выбралось  нечто  грязное  и  страшное,  с  длинными  волосами,  висевшими,  словно  сосульки,  перемазанное  могильной  землёй. 
На  свидание  с  Игорем  Матильда  надела  красивое  кружевное  белое  платье,  желая  выглядеть  перед  ним  позавлекательнее,  и  теперь  две  женщины  в  ужасе  смотрели  на  женскую  фигуру  в  белом  платье,  всю  перемазанную  землёй,  со  спутанными  волосами... 
- Покойница  восстала! – заорала  одна  из  них. 
- А-а-а! – завопила  другая,  и  они  бросились  наутёк,  побросав  свои  сумки  с  поминальным  угощением  для  попрошаек,   и  искусственные  цветы. 
Матильда  проводила  их  задумчивым  взглядом,  и  решила  выйти  с  кладбища  с  другой  стороны,  но  перед  этим  подошла  к  оставленным  женщинам  сумкам. 
Нести  череп  и  кость  открыто  ей  показалось  чересчур,  и  девочка  просто  вытряхнула  содержимое  одного  пакета  в  другой,  решив,  что  это  и  кражей-то  не  назовёшь,  пакеты  каждый  день  выбрасывают.
Положив  в  пакет  череп  и  кость,  девочка  медленно  пошла  по  тропинке  к  главной  ограде  кладбище,  и,  оказавшись  перед  ней,  перекинула  через  ограду  пакет,  а  сама  ловко  перелезла  через  неё. 
Взяв  пакет,  она  двинулась  к  реке,  решив  смыть  с  себя  могильную  землю  в  реке,  и  прямо  в  одежде  нырнула  в  воду,  оставив  пакет  на  берегу,  и  вскоре,  вся  мокрая,  вышла  на  берег. 
С  платья  ручьём  лилась  вода,  девочка  отжала  подол  платья,  подняла  пакет  с  травы,  и  пошла  в  сторону  посёлка,  немного  злясь  на  Игоря. 
«Надо  же,  бросил  меня!  Хорош  жук!»,  думала  он  на  ходу. 
В  доме  ещё  никто  не  успел  проснуться,  Матильда  пробралась  в  ванную  комнату,  кинув  белое  платье  в  корзинку  для  стирального  белья,  постояла  несколько  минут  под  душем,  а  потом  надела  пижаму. 
На  лбу  красовался  небольшой  кровоподтёк,  который  саднил,  и  девочка  достала  из  тумбочки  пластырь  и  перекись  водорода. 
Заклеив  ссадину,  она  юркнула  в  спальню  и,  положив  пакет  на  стол,  благополучно  заснула. 
Алевтина  же,  открыв  глаза,  и  увидев  непонятный  пакет  на  столе,  бросила  стремительный  взгляд  на  подругу,  с  гневным  видом  обозрела  пластырь  у  неё  на  лбу,  скрипнула  зубами,  и  вздохнула. 
- Она  неисправима, - вздохнула  Аля,  поднимаясь  с  пола. 
Осторожно  заглянув  в  пакет,  девочка  взвизгнула,  и,  попятившись,  упала  прямо  на  мирно  спавшую  Иришу,  которая  от  приземления  Алевтины  проснулась,  пытаясь  понять,  что  происходит. 
- Что  такое? – спросила  она, - ты  чего? 
- Эта  кретинка  притащила  сюда  череп  с  костями, - плаксивым  голоском  выдавила  Алевтина,  ткнув  пальцем  в  Матильду. 
- Что  она  сделала? – ошалела  Ириша, - она  что,  опять  ночью  где-то  шлялась?  С  ума  сойти!  И  что  за  пластырь  у  неё  на  лбу? 
- Вот  и  я  хотела  бы  знать! – гневно  проговорила  Аля,  вставая,  и  стала  трясти  Матильду, - а  ну  просыпайся! 
Заворочавшись,  Матильда  недовольно  открыла  глаза,  сонно  уставившись  на  подруг,  а  Аля  сурово  ткнула  пальцем  в  сторону  пакета. 
- Это  что  такое? – сквозь  зубы  спросила  она, - что  за  гадость  ты  притащила  ко  мне  домой?  Совсем  ума  нет? 
- Это  череп  и  кость, - зевнула  Матильда,  переворачиваясь  на  другой  бок. 
- Это  я  уяснила,  что  там  череп  и  кости! – зашипела  Алевтина, - и  тебе  обязательно  надо  было  притаскивать  их  ко  мне  домой? 
- Это  улика, - зевнула  Матильда. 
- Какая-такая  улика? – простонала  Аля, - им  сто  лет  в  обед!  Они  же  все  прожелтевшие! 
- Вот  именно, - Матильда  села,  зевая, - вообщем,  я  опять  пошла  на  свидание  с  Игорем... 
- Да  я  и  не  сомневалась! – скрестила  руки  на  груди  Алевтина, - что  ты  при  первом  удобном  случае  помчишься  к  нему!  Похоже,  скоро  мне  придётся  тебя  за  ногу  приковывать  к  батарее,  чтобы  ты  не  бегала  на  ночные  свидания  с  Игорем,  которые,  как  правило,   заканчиваются  каким-либо  происшествием!  Вчера  труп,  сегодня  череп  с  костями!  Что  будет  завтра?  Я  даже  предположить  боюсь,  на  это  моей  фантазии  не  хватает!  Ненормальная! 
- Да  ладно  тебе, - Матильда  отчаянно  зевала, - зато  сегодня  мы  точно  убедились,  что  никакое  это  не  привидение!  Живой  человек  устраивает  всю  эту  вакханалию,  пугает  людей  привидением  Олеси!  И,  кстати,  Олеси-то  нет  в  гробу,  я  проверяла! 
- Что-о-о? – вконец  ошалела  Аля. 
- Как  это  ты  проверила? – слабо  спросила  Ириша. 
- Однако... – Кристина  подпёрла  голову  ладонью. 
- Слушайте  уж... – и  Матильда  стала  рассказывать  ночное  приключение. 
Услышав  про  то,  что  Матильда  очнулась  в  могиле,  лёжа  на  гробе,  Ириша  даже  перекрестилась,  предварительно  передёрнувшись. 
- Ужас  какой! – сдавленно  проговорила  она, - я  бы  сама  умерла  на  месте,  если  бы  оказалась  в  подобной  ситуации!  А  ты  ещё  и  вылезла  сама,  и  доски  оторвала,  и  череп  с  костями  забрала. 
- Все  кости  я  не  забирала, - уточнила  Матильда, - только  одну,  и  череп. 
- Ты  знаешь,  как  это  называется? – сурово  вопросила  Алевтина, - а  это  называется  расхищением  могил!  Маньячка!  Вот  смотри,  узнает  твой  отец  ненароком,  что  ты  черепа  и  кости  из  могил  воруешь... 
- Вы  что,  не  поняли? – посмотрела  на  неё  Матильда, - Олеси  там  нет!  Её  нет  в  могиле!  Череп  и  кости  старые,  я  для  того  их  и  забрала,  чтобы  при  возможности  сделать  экспертизу! 
- Она  бредит, - покрутила  пальцем  у  виска  Алевтина. 
- Нет  никакого  бреда! – разозлилась  Матильда, - как  вы  не  понимаете!  Это  привидение  там  было  не  одно,  его  кто-то  ждал,  пока  оно  по  окрестностям  ходило,  пугая  кого-то,  а  нас  это  мнимое  привидение  нарочно  заманило  на  кладбище,  засекло  слежку,  наверное...  Хотел  напугать,  да  не  вышло,  Игорь  ему  не  поверил,  когда  оно  на  нас  с  красными  глазами  пошло,  и  бросился  ему  навстречу.  Привидение  убежало,  понимая,  что  получился  прокол,  а  его  сообщник  толкнул  меня  на  могилу  Олеси,  я  провалилась,  ударилась  головой  о  крест  на  гробе,  и  потеряла  сознание...  Очнулась  только  на  рассвете! 
- Прелестно! – скривила  губы  Алевтина, - впредь  тебе  наука!  Не  шляйся  ночью  по  кладбищам!  Даже  крестом  на  гробе  по  лбу  получила!  Одного  не  пойму,  зачем  тебе  понадобилось  эту  пакость  сюда  тащить? 
- Я  тоже  не  пойму, - тихо  проговорила  Матильда, - почему  земля  на  могиле  была,  словно  зыбучие  пески,  это  так  странно...  И  почему  Олеси  нет  в  могиле!  И  куда  бы  я  эти  кости  дела? 
- Можешь  сварить  себе  из  них  диетический  супчик, - съязвила  Аля, - на  костре  со  староверами! – и  Матильда  внезапно  разозлилась
- Ну,  что  ты  начинаешь? – она  взвилась  на  ноги, - да,  я  поступила,  может  быть,  и  неправильно,  но  зато  мы  знаем,  что  никакого  привидения  не  существует!  Это  вполне  реальный  человек,  который  дел  куда-то  тело  Олеси,  которое,  ну,  никак  не  могло  за  один  год  в  пожелтевшие  кости  превратиться! 
- Вообще-то,  да, - согласилась  с  ней  Ириша, - за  год  кости  такими  стать  никак  не  могли! 
- Может,  и  так, - прикусила  губу  Алевтина,  и  плюхнулась  обратно  на  своё  место, - но  всё  равно...  Что  тебе  неймётся?  Охота  тебе  с  ним  гулять  за  ручку,  гуляй  днём!  Бабушке  мы  что-нибудь  соврём!  По  крайней  мере,  парень  он  вроде  бы  порядочный... 
- Только  бросил  меня  в  этой  могиле, - вздохнула  Матильда, - а,  может,  не  видел,  как  меня  толкнули,  искал,  а  не  нашёл... 
- И  это  странно, - кивнула  Аля, - по  идее,  он  должен  искать  тебя  до  победного,  а  не  уходить  домой.  Ведь  он  всё  равно  нашёл  бы  тебя  там! 
- Верно, - согласилась  Матильда, - так  что  я  предлагаю  сейчас  наведаться  к  нему  домой,  спросить  его  насчёт  призрака!  Если  он  его  догнал! 
Матильду  одолевало  некоторое  беспокойство  по  поводу  парня,  а  после  завтрака  девочки  отправились  на  дачу  Авдеевых,  а  Матильда  пообещала  Градиславе  Тимуровне,  что  она  позвонит  ей  со  своего  мобильного,  чтобы  пожилая  женщина  лишний  раз  не  беспокоилась. 
                8 
Алевтина  довольно  быстро  нашла  просторный  двухэтажный  дом  в  конце 
посёлка,  в  котором  раньше  жили  Авдеевы,  и  постучала  в  окно. 
Через  мгновение  открылась  входная  дверь,  и  девочки  увидели  немолодую  женщину,  но  ещё  и  не  слишком  старую. 
Густые  тёмно-каштановые  волосы  доходили  ей  до  плеча,  разделённые  на  прямой  пробор,  и  с  боков  подобранные  кокетливым  розовым  ободком. 
- Доброе  утро,  девочки, - улыбнулась  она,  развязав  фартук  за  спиной,  и  повесив  его  на  перила, - вы  кого-то  ищете? 
- А  Игорь  дома? – спросила  Матильда. 
- Игорь  дома, - кивнула  женщина, - а  зачем  он  вам?  Игорь  вообще-то  наказан,  я  велела  ему  из  дома  двое  суток  не  выходить!  У  парней  на  уме  одно  безобразие,  его  прошлой  ночью  кладбищенский  сторож  прихватил  прямо  на  погосте,  под  прицелом  ружья  отвёл  к  местному  участковому,  а  Аркадий  Павлович  привёз  его  сюда. 
Алевтина  хихикнула  в  кулак,  закатив  глаза,  всё  встало  на  свои  места. 
Теперь  Матильда  поняла,  что  он  её  не  бросал,  просто  вынужден  был  подчиниться  обстоятельствам,  и  наверняка  всё  уже  рассказал  майору! 
- А  можно  нам  с  ним  поговорить? – тихо  спросила  она,  жалобно  глядя  на  женщину  своими  красивыми  глазами  яркого  василькового  цвета. 
- Ладно,  пожалуй,  позову  его, - пожала  плечами  женщина. 
Она  скрылась  в  доме,  а  девочки  опустились  на  лавочку  около  дома. 
- Видишь,  а  ты  говорила – бросил! – улыбнулась  Ириша. 
- Думаю,  он  тоже  решил,  что  я  сбежала  от  страха, - усмехнулась  Матильда,  улыбаясь. 
В  коридоре  послышались  быстрые  шаги,  дверь  распахнулась,  и  из  коридора  вышел  Игорь,  сонный,  одетый  в  джинсы  и  майку. 
- А,  привет,  девчонки, - зевнул  он. 
- Только  недолго, - сказала  ему  вслед  бабушка, - а  то  знаю  я  вас,  чуть  что,  так  какой-нибудь  фортель! 
Игорь  вздохнул,  но  глядел  почему-то  на  пластырь  на  лбу  у  девушки. 
Но  поговорить  они  не  смогли,  подъехала  милицейская  машина,  оттуда  вышел  Аркадий  Павлович,  а  из  багажника  вытащил  мотоцикл. 
- Нашли  мой  транспорт, - обрадовался  Игорь. 
- Не  думай,  что  я  тебе  позволю  кататься  по  ночам, - предупредила  его  Лилия  Николаевна, - куда  только  твои  родители  смотрят!  Купить  такой  опасный  транспорт  шестнадцатилетнему  безголовому  парню! 
- Голова  вроде  на  месте, - Игорь  со  смехом  ощупал  свою  голову. 
- Не  юродствуй, - строго  проговорила  Лилия  Николаевна, - присутствие  черепушки  не  говорит  о  наличии  ума! 
Тем  временем  Аркадий  Павлович  вкатил  во  двор  мотоцикл,  а,  увидев  девочек,  явно  обрадовался. 
- А,  вот  они,  красавицы! – и  посмотрел  на  Матильду, - что  с  твоим  лбом?  Куда  ты  пропала  прошлой  ночью? 
- Лбом  о  крест  на  гробе  приложилась! – топнула  ногой  Матильда, - между  прочим,  если  бы  ночью  пошёл  дождь,  я  могла  бы  захлебнуться 
могильной  водой  в  могиле  Климентьевой! 
- Не  понял, - ошалел  Аркадий  Павлович. 
- Игорь  искал  меня  по  кладбищу, - стала  объяснять  девочка, - но  его  перехватил  сторож,  доставил  к  вам,  а  вы  отвезли  его  домой!  Почему  вы  сами  не  пошли  искать  меня? 
- Так  я... – растерялся  майор, - а  что  случилось? 
- Мы  увидели  привидение,  оно  заманило  нас  кладбище,  а  потом  побежало  на  нас, - сказала  Матильда, - а  Игорь  не  поверил,  что  это  привидение,  и  побежал  за  ним,  а  оно  от  него!  Ясное  дело,  это  никакое  не  привидение!  Иначе  чего  бы  ему  убегать?  Игорь  убежал,  я  бросилась  за  ним,  но  кто-то  толкнул  меня  в  спину  сзади,  я  провалилась  в  могилу  Климентьевой,  земля  там  чудная,  как  зыбучие  пески,  ударилась  лбом  о  крест,  и  потеряла  сознание,  очнулась  только  на  рассвете. 
- Вот  дела, - растерянно  проговорил  Аркадий  Павлович. 
- А  я  решил,  что  ты  домой  убежала, - смущённо  проговорил  Игорь. 
- Хорош  гусь! – стрельнула  в  него  взглядом  девочка, - домой  я  убежала!  И  бросила  тебя  одного  с  привидением? 
- Извини, - вконец  смутился  парень, - я  бы  всё  равно  стал  тебя  искать,  я  всё  рассказал  ему, - кивнул  он  на  майора, - сказал,  что  ты  куда-то  пропала,  думал,  он  тебя  искать  пойдёт... 
- А  я  решил,  что  девочка  домой  со  страха  убежала, - покраснел  бравый  майор, - в  голову  не  могло  прийти,  что  современные  девчонки  такие  смелые!  Слушайте,  молодые  люди,  я  всё  понимаю,  вы  влюблены,  это  и  я  в  своё  время  в  ваши  годы  испытывал,  тоже  по  ночам  с  будущей  женой  под  луной  гулял...  Но,  будьте  добры,  во  время  свиданий  просто  целуйтесь  и  обнимайтесь,  а  не  по  кладбищам  шастайте!  В  этот  раз  ты  отделался  задержанием,  а  девочка  разбитым  лбом,  а  в  другой  раз  сами  костьми  ляжете  на  этом  кладбище! 
- Игоряша  не  говорил,  что  девочку  себе  нашёл, - задумчиво  проговорила  Лилия  Николаевна,  с  любопытством  поглядывая  на  Матильду. 
- Бабуль,  я  вообще-то  парень, - вздохнул  тот, - не  буду  же  бежать  к  тебе  или  к  родителям  с  рассказом  о  нежных  чувствах  к  молодым  особам! 
- Интересно, - пробормотала  в  ответ  его  бабушка. 
Матильда  покраснела  с  досады,  смутилась,  и  решила  сменить  тему  разговора,  пока  ещё  до  чего-нибудь  не  договорились. 
- Аркадий  Павлович, - повернулась  к  нему  Матильда, - вы  бы  проверили,  не  пугало  ли  это  привидение  кого  в  деревне. 
- Уж  не  беспокойся,  проверю, - крякнул  майор, - надо  же,  подростки  учат,  как  следствие  вести!  Я  посмотрю,  вы  тут  не  в  меру  ретивая  молодёжь,  поэтому  убедительно  прошу  вас – гуляйте,  купайтесь,  вообщем,  наслаждайтесь  законным  отдыхом,  а  работу  милиции  не  суйтесь,  молодые  люди. 
Высказавшись,  Аркадий  Павлович  вынул  носовой  платок,  и  промочил  вспотевший  лоб,  поморщившись. 
- Ну  и  жарища! – воскликнул  он,  покачав  головой. 
- Аркадий  Павлович, - вкрадчиво  проговорила  Матильда, - трупа-то  Олеси  Климентьевой  в  могиле  нет!  Там  только  истлевшие  кости! 
- Не  понял, - заморгал  майор. 
- Что  тут  непонятного? – пожала  плечами  девочка, - меня  толкнули  на  могилу,  земля  по  до  мной  провалилась,  и  я  упала  на  гроб.  Он  старый,  доски  истлевшие,  а  внутри  жёлтые  кости.  Не  могла  же  девушка  за  год  превратиться  в  жёлтые  кости?  Такого  просто  не  может  быть. 
- Интересно, - Аркадий  Павлович  вконец  озадачился, - значит,  надо  тело  эксгумировать...  Вот  дела!  Ладно,  детишки,  вы  занимайтесь  своими  делами,  а  я  займусь  своими. 
Он  сел  в  машину  и  уехал,  а  молодые  люди  переглянулись. 
- Значит,  ты  не  убегала? – смущённо  спросил  Игорь. 
- Нет,  конечно, - Матильда  улыбнулась, - я  решила,  что  ты  меня  бросил. 
- Я  не  из  тех,  кто  юных  девушек  в  беде  бросает, - улыбнулся  парень, - но  под  прицелом  ружья  кладбищенского  сторожа  как-то  проблематично  что-либо  объяснять.  Бабуль,  может,  отпустишь  меня  с  девчонками  прошвырнуться?  Ей-Богу,  ничего  предосудительного  делать  не  будем. 
- Ладно  уж,  идите, - махнула  рукой  Лилия  Николаевна, - но...  девочки,  а  вы  сами  где  живёте?  Вы  из  этого  посёлка? 
- Меня  зовут  Алевтина  Миловидова, - представилась  Аля, - мои  бабушка  и  дедушка  живут  тут  круглый  год,  на  Сиреневой  улице.  Моя  бабушка,  Градислава  Тимуровна,  профессор  медицинских  наук  по  эндокринологии,  а  сейчас  на  пенсии,  дедушка  бывший  военный,  генерал  в  отставке.  Родители  тоже  врачи,  мама  женский  врач,  отец  терапевт.  Мои  подруги  тоже  из  порядочных  и  интеллигентных  семей,  так  что  можете  ни  о  чём  не  беспокоиться.  Мы  не  какие-то  отряхи. 
Лилия  Николаевна  не  смогла  сдержать  улыбки,  слушая  девочки. 
- Отряхи,  говоришь, - усмехнулась  она,  и  махнула  рукой, - ладно  уж,  гуляйте,  только...  А  остальных  как  зовут? 
- Это  Матильда,  это  Ириша,  это  Кристина, - представила  всех  по  очереди  Алевтина,  и  женщина  кивнула. 
- Хорошо,  гуляйте, - и  она  ушла  в  дом. 
- Развели,  блин,  мерехлюндию! – фыркнула  Игорь, - ты  бы  ещё  книксен  сделала  для  полноты  картины! 
- Я  тебе  сейчас  такой  книксен  сделаю! – погрозила  ему  кулаком  Аля, - смешно  ему!  Ты  что,  совсем  не  понимаешь,  что  старшие  всегда  за  нас  беспокоятся,  поэтому  лучше  лишних  поводов  к  беспокойству  давать  им  нельзя!  Или,  на  худой  конец,  кое-что  утаить,  что-то  типа  лжи  во  благо! 
- Ложь  во  благо, - ухмыльнулся  парень, - интересная  теория!  Какая-то  ты  слишком  уж  ответственная  девушка! 
- Ты  даже  не  представляешь,  насколько, - скривила  уголок  губ  Матильда,  опуская  глаза, - язвительная,  ироничная,  слишком  умная  и  слишком  ответственная!  И  способная  довести  до  нервного  срыва! 
- Кто  бы  говорил! – стрельнула  в  её  сторону  глазами  Алевтина, - кто  сегодня  ночью  ко  мне  в  дом  череп  с  костями  приволок?  Ответь-ка  мне,  дорогая!  Совсем  ума  лишилась! 
- Череп  с  костями? – вконец  ошалел  Игорь,  и  оглянулся  на  дом, - лучше  пойдёмте-ка  подальше,  а  то  бабушка,  не  дай  Бог,  про  череп  и  кости  услышит  и  тогда  начнётся... 
Они  отошли  на  приличное  расстояние  от  дома,  а  Матильда  рассказала  ему  своё  ночное  приключение. 
- Меня  вот  что  интересует, - задумчиво  проговорил  Игорь, - Аркадий  Павлович  будет  эксгумировать  труп,  точнее,  кости,  точнее,  то,  что  от  них  осталась  после  нашествия  вандалов... – он  лукаво  покосился  на  девушку, - отсутствие  некоторых  частей  наверняка  его  заинтригует. 
- А  я  причём?  Я  не  причём! – сделала  невинные  глазки  Матильда, - меня  только  в  яму  столкнули,  лбом  о  крест  на  гробе  стукнулась... 
- Прикольно, - не  сдержал  смешка  Игорь,  и  с  беспокойством  посмотрел  на  лоб  девушки, - у  тебя  точно  сотрясения  нет? 
- Откуда  я  знаю? – пожала  плечами  Матильда, - вроде  ни  тошноты,  ни  головокружения,  значит,  нет.  А  что?  Сам-то  что  увидел? 
- Убежало  от  меня  привидение, - ответил  парень, - прыгнуло  со  склона,  где  деревья  спили,  и  земля  сыпаться  стала,  и  в  воду,  а  там,  на  катер,  и  уехало  в  неизвестном  направлении.  Я  только  заметил,  что  на  катере  русалочий  хвост  нарисован. 
- И  как  это  ты  в  темноте  разглядел? – с  иронией  спросила  Алевтина. 
- Я  вообще-то  с  фонариком  был, - бросил  на  неё  внимательный  взгляд  Игорь, - и  хорош  остроту  языка  демонстрировать! 
- А  ты  не  командуй! – тотчас  отреагировала  девочка. 
- Брек! – встала  между  ними  Матильда, - нашли  время  для  препирательств!  Мы  к  Алёне  Александровне  собирались,  между  прочим,  обсудить  с  ней  ту  лапшу,  что  она  нам  мастерски  на  уши  навешала. 
- Считает,  что  подростки  ни  на  что  не  способны, - пожала  плечами  Ириша, - вот  и  наврала  с  три  короба.  И  про  отношения  Олеси  с  тёткой  по  отцу  умолчала,  как  она  над  ней  издевалась,  а  потом  и  над  самой  Алёной  Александровной  начала.  Рассказала  бы,  как  есть. 
Компания  медленно  двинулась  в  сторону  деревни,  причём  Игорь  обнял  Матильду  за  талию,  что  не  укрылось  от  зоркого  взгляда  Алевтины. 
- Вот,  Юлий  обрадуется! – хохотнула  она,  поймав  суровый  взгляд  подруги,  и  непонимающий  Игоря. 
- Помолчи  уж, - буркнула  Матильда. 
- Кто  такой – Юлий? – спросил  Игорь. 
- Парень  твоей  подруги, - едко  ответила  Аля, - его  уже  старшие  братья  Матильды  побили,  он  только-только  говорить  начал. 
- Говорить  начал? – захлопал  глазами  Игорь. 
- Они  говорят  про  моего  бывшего  парня, - вмешалась  Матильда, - просто  мне  двенадцать  лет,  а  ему  двадцать  с  небольшим,  вот  братья  и  озверели.  Сломали  ему  челюсть. 
- Значит,  у  тебя  двое  старших  братьев? – уточнил  Игорь. 
- А  ещё  очень  серьёзный  отец, - добавила  Алевтина. 
- Слушай,  что  тебе  неймётся? – посмотрела  на  неё  Матильда, - ни  один  парень,  с  кем  я  не  попыталась  завести  отношения,  тебе  не  нравится!  Сначала  ты  доводила  Юлия,  потом  позвонила  ему  и  сообщали,  что  я  сходила  на  свидание  с  Николаем!  Что  будет  дальше?  Мне  впору  роман  написать  «Моя  подруга – стерва»! 
- Не  правда! – обиделась  Аля,  покраснев, - ничего  я  не  стерва!  Мне  просто  Серёгу  жалко.  Он  милый  и  добрый,  полюбил  тебя  с  первого  взгляда,  искал  твоему  отцу  оправдание,  тогда,  зимой!  Он  до  такой  степени  полюбил  тебя,  до  такой  степени  не  хотел  видеть  твоих  слёз,  когда  твоего  отца  посадят  на  сто  лет,  что  из  шкуры  вон  лез,  чтобы  тебе  помочь!  И  ведь  помог! 
Матильда  смутилась  и  покраснела. 
- Тем  более,  твой  отец,  когда  нашли  настоящего  убийцу,  спас  вам  жизнь,  буквально  собой  закрыл! – возмущённо  воскликнула  Аля, - ладно,  тебя  повалить  на  пол,  ты  его  дочь,  так  он  и  Сергея  повалил!  Две  недели  в  хирургии  пролежал  с  простреленным  лёгким!  А  ты! 
- Да  знаю  я  всё,  знаю, - Матильда  окончательно  смутилась, - я  благодарна  ему  за  его  преданность,  но  любви  у  меня  к  нему  нет.  Может,  в  будущем,  когда-нибудь,  я  пересмотрю  своё  мнение.  Не  действуй  мне  на  нервы!  Смотрите! – девушка  резко  остановилась. 
Компания  миновала  широкую  дорогу  мимо  ржаного  поля,  и  ребята  как  раз  спустились  с  небольшого  пригорка  на  тропу  более  узкую,  и  пошли  мимо  небольшой  речки. 
Мимо  них  на  небольшой  скорости  проехал  катер,  на  котором  красовалась  весьма  неприличная  русалка. 
- Именно  этот  хвост  я  видел  прошлой  ночью! – воскликнул  Игорь,  остановившись, - надо  бы  выяснить,  чей  это  катер. 
- Ты  уверен? – посмотрела  на  него  Матильда. 
- Может,  ты  ошибся? – предположила  Алевтина, - ночь  была,  всё-таки. 
- Я  был  с  фонарём, - ответил  Игорь. 
- Ну  и  рисуночек! – вздохнула  Кристина. 
- Какой-нибудь  крутой, - пожала  плечами  Ириша, - они  очень  любят  изображения  голых  девушек  на  своём  транспорте. 
- У  дяди  Васи,  лодочника,  надо  спросить, - вдруг  осенило  Алевтину, - давайте,  после  похода  к  Климентьевой  наведаемся  к  нему. 
Все  согласились  с  ней,  и  медленно  тронулись  к  деревне  Алухтино. 
Солнце  палило  нещадно,  Матильда  собирала  попадающиеся  по  пути  травы,  а  ироничная  Алевтина  не  удержалась  от  комментариев. 
- Не  припомню,  чтобы  нам  в  школе  задавали  сбор  гербария, - язвительно  проговорила  она,  наблюдая  за  подругой. 
- Это  всё  тётя  Аня, - улыбнулась  Матильда, - она  требует,  чтобы  я,  всякий  раз  находясь  на  природе,  собирала  травы.  Она  же  сибирячка,  травница,  зубную  и  головную  боль  настоями  лечит,  постоянно  нам  чаи  заваривает  их  лесных  сибирских  трав. 
- Прикольно, - ухмыльнулся  Игорь, - пока  ты  домой  вернёшься,  эти  травы  у  тебя  спреют  и  толку  от  них  будет... 
- А  я  их  на  ниточки  в  сарае  повешу, - улыбнулась  Матильда, - можно  в  мансарде  тоже... – и  Аля  закатила  глаза. 
- Хочет  устроить  у  меня  дома  избу  знахарки-травницы! – фыркнула  она, - думаешь,  мои  бабушка  и  дедушка  тебе  это  позволят? 
- Уже  позволили, - ухмыльнулась  Матильда. 
- Кристина,  немедленно  прекрати  курить! – взбудоражено  вскричала  Алевтина,  отвлёкшись  на  мгновение. 
Красивая  рыжеволосая  девочка  была  самой  тихой  в  их  шумной  и  бесшабашной  компании,  лишний  раз  слова  не  подавала. 
Её  родители  были  простыми  рабочими,  мать  спилась,  утянув  за  собой  и  супруга,  и  совсем  недавно  выяснилось,  что  её  мать  изнасиловал  один  человек,  из-за  которого  она  и  покатилась  по  наклонной. 
Кристина  ненавидела  своего  настоящего  отца  за  то,  что  психика  её  матери  не  выдержала  этого,  ведь  всю  свою  жизнь  Кира  Петровна  любила  только  своего  законного  мужа,  от  которого  родила  старшую  дочь.  Младшую  она  тоже  любила,  но  переживала,  мечтая  о  том,  чтобы  Кристина  была  дочерью  её  любимого,  а  не  того  мерзавца. 
Кристина  выросла  во  дворе  самого  неблагополучного  района  Москвы,  имела  соответствующих  подружек,  которые  научили  её  курить. 
Матильда  с  подругами  пытались  отучить  её  от  этого,  но  получилось  это  у  них  сложно,  Кристина  от  них  отмахивалась. 
- Я  уже  два  года  балуюсь, - ответила  девочка,  уворачиваясь, - привыкла!  И  тебе  меня  не  переделать! 
- Ну,  конечно! – прошипела  Аля,  гневно  сверкая  глазами, - курить  вредно!  Тем  более,  в  двенадцать  лет! 
- Почти  тринадцать, - уточнила  Кристина, - в  середине  августа  исполнится.  Не  надо  меня  донимать! 
- Я  твоим  родителям  расскажу, - пригрозила  Алевтина. 
- А  я  на  тебя  обижусь, - надулась  Кристина. 
Кира  Петровна  и   Иннокентий  Александрович  сейчас  совершенно  изменились.  После  того,  как  Кира  рассказала  причину  своего  пьянства,  всё  сразу  встало  на  свои  места. 
Супруги  прошли  лечение  в  больнице,  устроились  на  работу – Кира  Петровна  уборщицей  в  школу,  где  учились  её  дочери,  а  Иннокентий  Александрович  на  фабрику,  производящую  конфеты. 
Они  стали  присматривать  за  детьми,  понимая,  что  очень  много  упустили  в  их  образовании,  совершенно  ими  не  занимаясь. 
К  счастью,  Лизавета,  их  общая  дочь  училась  прекрасно,  получила  прекрасный  аттестат,  золотую  медаль,  и  подала  документы  в  институт  иностранных  языков,  на  факультет,  объединяющий  английский,  немецкий  и  французский  языки,  заинтересовавшись  так  же  центром  японского  языка  и  его  культуры,  и  институтом  Конфуция. 
Увидев,  что  их  родная  дочь  из-за  них  по  наклонной  не  скатилась,  напротив,  у  неё  всё  хорошо,  они  стали  ревностно  присматривать  за  младшей  дочерью,  которую  Иннокентий  Александрович  считал  родной,  не  смотря  ни  на  что. 
Если  раньше  Кристина  могла  спокойно  покурить  на  заднем  дворе  школы,  ведь  её  тётя,  сестра  Киры  Петровны,  Эмилия  Дмитриевна,  постоянно  сидела  в  библиотеке,  и  заметить  её  не  могла.  Зато  теперь  в  школе  была  ещё  и  её  мать,  которая  старательно  исполняла  свои  обязанности,  а  директор  велел  уборщицам  следить,  чтобы  никто  не  курил  на  территории  школы.  С  тех  пор  жизнь  Кристины  усложнилась  не  на  шутку – ей  приходилось  выбегать  за  ограждение. 
О  том,  что  дочь  курит,  Кира  Петровна  и  не  подозревала,  поэтому  та  спокойно  отвечала,  что  вышла  купить  жвачку   или  шоколадку,  если  попадалась  ей  на  глаза. 
Кристина  знала,  что  слова  Алевтины  пустые,  что  она  не  станет  ничего  рассказывать  её  родителям,  но  Аля  страшно  злилась. 
- Ты  здоровье  своё  гробишь! – пробубнела  она. 
Тем  временем  они  подошли  к  магазину  Алёны  Александровны,  но,  толкнув  дверь,  Матильда  удивилась,  дверь  оказалась  заперта. 
- Странно, - удивлённо  проговорила  девочка, - после  смерти  дочери  Алёна  Александровна  всегда  в  магазине,  даже  ночует  тут,  особенно,  когда  её  напугали  привидением  дочери. 
- Может,  есть  задняя  дверь, - с  этими  словами  Игорь  двинулся  в  обход  здания,  а  девочки  за  ним. 
Но  и  задняя  дверь  оказалась  заперта,  чему  они  удивились  ещё  больше,  и  остановились  в  раздумье,  стоя  около  большого  куста  сирени. 
- Но  куда  она  могла  уйти? – недоуменно  спросила  Матильда, - может,  подалась  домой?  Решила  какие-нибудь  вещи  забрать? 
- Может  быть... – неуверенно  проговорил  Игорь. 
Компания  огляделась  по  сторонам,  надеясь   увидеть  кого-нибудь  из  местных  жителей,  чтобы  спросить,  где  дом  Клементьевой. 
Матильда  решительно  подошла  к  дому,  за  забором  которого  трудилась,  пропалывая  грядки,  женщина  средних  лет. 
- Здравствуйте, - крикнула  девочка  через  забор. 
- Здравствуйте, - женщина  оторвалась  от  грядки, - что-то  случилось? 
- Не  подскажете,  где  живёт  Климентьева  Алёна  Александровна?  Продавец  и  хозяйка  магазина. 
- Так  на  самой  окраине  деревни, - ответила  женщина, - бревенчатый  дом  рядом  с  лугами,  там  неподалёку  ещё  староверы  расположились.  Её  дом  из  красного  и  белого  кирпича  с  деревянной  пристройкой  коричневого  цвета, - и,  сказав,  присела  на  корточки  около  грядки. 
Матильда  вернулась  к  друзьям,  искренне  недоумевая. 
- Удивительный  пофигизм, - растерянно  проговорила  девочка, - даже  не  спросила,  зачем  нам  Климентьева,  просто  дала  адрес  и  вернулась  к  своим  грудкам...  Невероятно! 
- Бывает, - усмехнулась  Алевтина, - есть  такие  люди.  Эти  тебе  не  Фаина  Васильевна  с  Зинаидой  Петровной,  сама  слышала,  какие  они  говорливые!  Краем  уха  услышат,  облепят  небылицами,  а  потом  разнесут  по  всей  округе!  Я  в  ужасе  от  них! 
- Не  говори, - вздохнула  Матильда,  которая  тоже  пребывала  под  впечатлением  от  столь  словоохотливых  особ. 
Они  довольно  быстро  дошли  до  дома  Климентьевой,  Алевтина  продолжала  пребывать  в  шоке  от  выходки  подруги. 
- Представь,  что  будет,  если  бабушка  на  этот  череп  наткнётся? – сетовала  она, - да  она  с  ума  сойдёт! 
- Да  уж,  усмехнулся  Игорь,  а  остальные  захихикали. 
- Смешно  вам, - Аля  бросила  неодобрительный  взгляд  на  подруг, - я  смотрю,  вы  все  тут  такие  весёлые! 
Тем  временем  в  кармане  у  Матильды  зазвонил  сотовый  телефон,  и  она,  увидев,  что  звонит  отец,  ответила. 
- Привет,  пап, - весело  ответила  девочка. 
- Привет,  солнышко, - проговорил  Олег  Матвеевич, - как  отдых? 
- Всё  отлично,  не  беспокойся, - заверила  его  девочка, - гуляем  по  округе,  купаемся,  тишь  да  гладь. 
- Слава  Богу, - вздохнул  в  трубку  отец, - а  то  я  переживал,  как  бы  вы  там  чего  не  откололи  в  деревне  в  этой. 
- Да  что  тут  можно  отколоть-то? – засмеялась  Матильда,  а  Алевтина  с  иронией  покосилась  на  подругу. 
- Например,  притащить  со  старого  кладбища  неизвестный  череп, - под  нос  себе  пробормотала  Аля. 
- Тогда  ладно, - ответил  отец. 
- Как  стройка? – перевела  тему  Матильда, - баня  строится? 
- Строится, - усмехнулся  отец, - твой  дядя  уже  сорвал  себе  спину,  я  его  намазал  камфорным  спиртом,  а  Ритуля  выгнала  его  после  этого  из  спальни!  Представляешь? 
Матильда  хихикнула  в  ответ,  прекрасно  зная,  что  камфорный  спирт  имеет  резкий  запах,  который  нравится  далеко  не  всем.  Смесь  запахов  свежести,  мяты,  смол  и  розмарина,  очень  тяжёлого  для  обоняния. 
- Зачем  вы  вообще  взялись  делать  её  сами? – недоумевала  девушка, - в  конце  концов,  можно  же  было  пригласить  специалистов,  построить  даже  сауну,  раз  уж  вам  так  захотелось... 
- Ты  же  знаешь,  это  тётя  Аня  твоего  деда  настропалила,  вот  он  и  решил  показать  Прюденс  особенности  русской  бани! – хохотнул  Олег  Матвеевич, - теперь  она  с  любопытством  наблюдает,  сидя  в  своём  шезлонге,  как  мы  таскаем  брёвна!  Блеск! 
- Сами!? – ахнула  Матильда, - и  ты  тоже? 
- Ты  думаешь,  я  в  стороне  останусь,  видя,  как  мой  отец  поднимает  такие  тяжести? – вздохнул  отец, - вот  мы  с  Лёшкой  ему  и  помогаем,  Василий  выстругивает  края  брёвен,  чтобы  они  не  раскатывались.  Мы  его  не  зовём  брёвна  таскать,  ведь,  если  он  поднимет  хотя  бы  край  бревна,  от  него  самого  блин  останется.  Рабочие  уже  смотрят  на  нас,  как  на  психов!  Кстати,  твоя  комната  закончена. 
Матильда  невольно  представила  тщедушного  Василия  Петровича,  жителя  местной  деревни,  которая  расположена  как  раз  рядом  с  их  усадьбой,  что  стоит  прямо  в  лесу. 
Людмила  Григорьевна  сдавала  им  комнаты  зимой  на  выходных  днях,  и  они  подружились  с  этой  супружеской  парой,  а  Матильда  обрела  подружек  в  лице  их  дочерей  Алёны  и  Варвары. 
Старшая,  Алёна  в  этом  году  подала  документы  в  ВУЗ. 
Людмила  Григорьевна  была  поражена.  Она-то  надеялась,  что  дочь  хотя  бы  в  какое-нибудь  училище  неподалёку  поступит,  а  та  подала  документы  в  институт,  правда,  подмосковный. 
А  Варя  была  ровесницей  Матильды,  и  они  подружились. 
Усадьба  ремонтировалась,  Олег  Матвеевич  нанял  рабочих  с  разных  фирм,  чтобы  работа  шла  быстрее,  и  тут  разговор  зашёл  о  сауне. 
Олег  Матвеевич  собирался  просто  нанять  специалистов  из  Финляндии,  но  тут  заговорила  тётя  Аня. 
Тётя  Аня  появилась  в  их  семье  недавно,  она  являлась  троюродной  тётей  матери  Матильды.  Семья – сын,  невестка  и  внук – погибли  в  автокатастрофе,  а  овдовела  тётя  Аня  уже  давно. 
В  Сибири  она  прожила  всю  свою  сознательную  жизнь,  её  мать  вместе  с  ней  на  руках  отправили  по  этапу,  но  время  шло,  всё  изменилось,  трудовой  посёлок  расформировали,  а  тётя  Аня  вместе  со  своими  родителями  устроились  в  Анадыре,  в  Чукотской  области. 
Там  и  прошла  почти  вся  сознательная  жизнь  тёти  Ани,  и  вот,  она  очутилась  в  Москве,  и  стала  присматривать  за  Матильдой. 
Зимой  дедушка  Матильды  сообщил,  что  женился,  что  его  жена  американка,  младше  его  на  двадцать  лет,  ей  около  сорока,  и  она  от  него  беременна,  чем  вверг  родных  в  шок. 
Позже  УЗИ  показало  у  Прюденс  тройняшек – мальчика  и  двух  девочек. 
Матвей  Аристархович  был  в  ужасе  от  случившегося,  он-то  мечтал  на  старости  лет  о  дочке,  а  тут  сразу  две  и  четвёртый  сын  в  придачу. 
Прюденс  впервые  в  жизни  очутилась  в  России,  в  столице,  ей  всё  было  любопытно,  и  вот,  её  взору  явился  очередной  чисто  русский  заскок. 
Про  финские  сауны  она  знала,  но  на  семейном  совещании  тётя  Аня  внесла  предложение  построить  русскую  баню  по-сибирски. 
И  не  абы  как!  «По-чёрному»! 
Вдобавок  она  должна  быть  вкопанной  в  землю! 
И  все  впали  в  ступор  от  такого  предложения,  Олег  Матвеевич  недоумевал,  для  чего  такие  заморочки. 
- В  такой  бане  угореть  на  раз-два  можно, - проворчал  он  в  ответ. 
- Ты  не  понимаешь, - сурово  проговорила  тётя  Аня, - такую  баню  легче  и  проще  раскалить,  она  дольше  держит  жар,  а  стены  окатить  потом  не  составит  труда,  чтобы  смыть  копоть. 
- Только  через  мой  труп! – категорически  заявил  Олег  Матвеевич,  рассвирепев, - придумали  тоже!  Только  с  трубой!  Иначе  ни  о  какой  бане  и  речи  быть  не  может!  Не  позволю! 
- А  что  это  такое,  баня – «по-чёрному»? – вдруг  спросила  Прюденс. 
Этого  следовало  ожидать,  Матвей  Аристархович  на  старости  лет  носился  вокруг  своей  беременной  супруги,  исполняя  все  её  прихоти. 
Он  объяснил  ей  принцип  затапливания  такой  бани. 
- Эх,  вот  бы  попариться  в  такой  бане  после  того,  как  я  рожу, - размечталась  любопытная  американка. 
Этим  она  поставила  жирную  точку  в  семейном  споре,  Олег  Матвеевич  понял,  что  проиграл,  глядя  на  выражение  лица  своего  родителя. 
Он  понял,  что  Матвей  Аристархович  сам  помчится  за  брёвнами,  привезёт  их,  настругает,  и  сам  же  станет  рыть  котлован  под  баню. 
И  оказался  прав. 
К  счастью,  брёвна  на  крыше  своего  джипа  пожилой  академик  перевозить  не  стал,  ума  хватило,  как  высказался  его  младший  сын,  демонстрируя  свой  острый  язык  во  всей  красе. 
Он  заказал  брёвна,  переговорил  с  Василием  Петровичем,  купил  необходимые  инструменты  под  его  руководством,  и  они  вчетвером,  отец  Матильды,  её  дед  и  дядя,  а  так  же  Василий  Петрович,  погрузились  в  ужас  под  названием – баня! 
Матильда  покатывалась  со  смеху,  наблюдая  за  ними  в  окно,  пока  они  рыли  яму,  причём  вырыли  они  её  очень  глубокую,  вниз  и  по  бокам  положили  кирпичный  фундамент,  потом  пол  на  перекрытиях,  а  потом  стали  выкладывать  брёвна. 
Благо,  погода  стояла  тёплая,  их  котлован  не  затопило,  хотя  они  и  прикрывали  его  плёнкой,  но  Матильда,  не  выдержав,  сбежала  к  подруге,  её  достал  шум   рубанка  и  прочих  инструментов. 
То,  что  её  комната  уже  закончена,  порадовало  девушку. 
- Кстати, - недовольно  проговорил  Олег  Матвеевич, - рабочие  чуть  с  ума  не сошли,  наклеивая  меховые  обои!  Я  всё  понимаю,  ты  моя  маленькая  доченька,  я  потакаю  твоим  желаниям,  но  меховые  обои – это,  мягко  говоря,  перебор!  Хорошо,  что  не  розовые! 
- Сам  знаешь,  я  не  слишком  люблю  розовый  цвет, - усмехнулась  девочка, - хоть  я  и  представительница  слабого  пола. 
Меховые  обои  песочного  цвета  из  Лондона  прислала  бабушка  Матильды  по  матери,  а  так  же  бежевые  шторы  зелёным  узором. 
- Вообщем,  дело  движется, - засмеялся  Олег  Матвеевич, - как  там  у  Али? 
- Хорошо, - ответила  Матильда, - мы  гуляем  по  посёлку,  загораем  и  купаемся,  всё  просто  отлично. 
- Лишь  бы  ни  во  что  не  встревали, - проворчал  отец. 
- Встрянешь  тут,  как  же, - усмехнулась  девочка  под  ироничными  взглядами  подруг. 
Отец  отключился,  и  Матильда  убрала  телефон  в  сумочку. 
- Что,  банный  день  приближается? – с  усмешкой  спросила  Алевтина. 
- Судя  по  всему,  семимильными  шагами, - закатила  синие  глаза  Матильда, - дядя  Лёша  уже  спину  себе  сорвал! 
- Думаю,  к  окончанию  строительства  они  все  будут  с  травмами, - вздохнула  Ириша, - придумали  тоже!  Твой  дед  сходит  с  ума! 
- Вот  именно, - поддержала  её  Аля, - хоть  я  и  из  семьи  потомственных  медиков,  но  впервые  слышу,  что  от  крепко  беременной  жены  можно  заразиться  гормональным  взрывом  почти  в  шестьдесят  лет!  Кошмар!  А  ещё  академик  физических  наук! 
- Академик  физических  наук? – поразился  Игорь,  посмотрел  на  девушку, - вот  это  да!  А  по  какой  специализации? 
- Ядерная  физика, - вздохнула  Матильда, - дед  мечтал,  что  сыновья  пойдут  по  его  стопам,  но  старший   сын,  мой  дядя,  поступил  в  консерваторию,  он  талантливый  музыкант.  Другой  мой  дядя  умер  в  Афганистане,  успев  предварительно  ступить  на  криминальную  дорожку.  А  папа  мой  выучился  в  Бауманке  и  Керосинке,  и  защитил  кандидатскую  в  МГУ  на  экономическом  факультете. 
- Круто! – покачал  головой  парень. 
                9
За  разговорами  они  дошли  до  дома,  где  жила  Алёна  Александровна. 
Небольшой  бревенчатый  дом,  окружённый  деревянным  забором,  девочки  прилипли  к  щелям  в  заборе  и  обозрели  удручающий  пейзаж. 
Внутри  всё  заросло  крапивой  и  репейником,  было  видно,  что  в  доме  никто  не  живёт,  и  Матильда  подошла  к  открытой  калитке. 
- Удобно  ли... – тихо  проговорила  Кристина. 
- Мы  же  не  с  целью  вандализма, - возразила  ей  Алевтина. 
- Только  постучимся, - неуверенно  проговорила  Матильда,  и  стремительно  пошла  внутрь,  а  остальные  за  ней. 
Было  видно,  что  кто-то  уже  прокладывал  сюда  путь,  потом  что  крапива  была  примята,  и  ребята  прошли  по  проторенной  тропе  к  двери  дома. 
Видно  было,  что  дом  очень  старый,  даже  старинный,  сейчас  такие  не  строят – завалинка,  на  которой  любили  сидеть  вечерами  старики,  ажурные  резные  наличники  на  окнах.
Выступающий  крохотный  балкон  прямо  под  самым  коньком  крыши,  выполняющий  исключительно  декоративную  функцию,  потому  что  высунуть  туда  можно  было  только  голову,  больше  никакая  часть  тела  не  поместилась  бы.  И  двухстворчатая  деревянная  дверь! 
Дверь  была  открыта,  и  ребята  решили,  что  хозяйка  вышла  в  огород,  но  тут  же  опровергли  это  предположение,  поскольку  кроме  главной  тропы,  больше  примятой  крапивы  не  было. 
Этот  факт  добавлял  чувства  страха  и  нерешимости,  но  ребята  всё-таки  решили  войти  в  дом,  и  Игорь,  на  правах  старшего,  да  и  вообще,  единственного  парня  в  их  компании,  вошёл  в  дом  первым. 
Они  вошли  в  длинный  пеналообразный  коридор,  посередине  которого  была  двухстворчатая  дверь,  тоже  не  запертая.  Игорь  её  и  замер. 
- Ты  что? – вскинулась  Матильда,  и,  взглянув  внутрь,  приложила  ладонь  ко  лбу,  а  парень  оттеснил  её  плечом. 
- Быстро,  сваливаем  отсюда, - прошипел  он,  оттесняя  девочек  назад. 
Алёна  Александровна  лежала  головой  к  двери,  глаза  её  были  безжизненно  раскрыты,  на  блузке  растеклось  красное  пятно,  а  во  лбу  зияла  дырочка  от  выстрела. 
- Ничего  себе, - промямлила  Кристина,  отшатнувшись. 
- Быстро,  я  сказал, - скомандовал  Игорь,  буквально  выталкивая  девочек  из  дома, - не  дай  Бог,  попадёмся! 
- Раскомандовался  тут! – проворчала  Алевтина. 
- Здесь  нельзя  ни  к  чему  прикасаться, - твёрдо  проговорил  парень, - и  нужно  уйти  отсюда  как  можно  скорее,  поскольку  соседи  могут  нас  тут  приметить,  если  уже  не  приметили.  Надо  сообщить  обо  всём  Аркадию  Павловичу,  тем  более,  дело  принимает  опасный  поворот. 
- Почему  ты  так  думаешь? – вскинулась  Матильда. 
- А  ты  что,  не  видела? – вздохнул  парень,  выталкивая  её  с  участка  на  улицу, - пулевое  ранение  в  сердце  и  контрольный  в  лоб!  Так  только  киллеры  делают!  Её  убил  профессионал. 
- Только  киллеров  нам  и  не  хватало, - вздрогнула  Алевтина. 
- Может,  соседей  поспрашивать, - предложила  Ириша, - вдруг  они  видели,  кто  заходил  к  Климентьевым. 
- И  как  мы  объясним  наше  неуместное  любопытство? – усмехнулся  Игорь, - ведь,  если  обо  всём  узнает  участковый...  И  потом,  помимо  прогулок  по  кладбищу  ночью,  моих  гонок  с  друзьями  на  мотоциклах...  Могут  быть  такие  проблемы! 
- А  ты  не  гоняй  на  мотоциклах! – фыркнула  Алевтина, - лучше  пойдём,  соседей  напротив  спросим,  не  видели   ли  они  тут  кого. 
Они  перешли  на  другую  сторону  улицы,  Кристина,  Ириша  и  Игорь  остались  стоять  поодаль,  чтобы  не  привлекать  внимание,  а  Матильда  с  Алевтиной  подошли  к  невысокому  забору. 
За  забором   красовались  аккуратно  прополотые  грядки  с  насаждениями,  а  неопределённых  лет  женщина  старательно  выщипывала  микроскопические  сорняки  из  земли. 
- Извините,  пожалуйста, - окликнула  её  Матильда, - здравствуйте. 
- Здравствуй, - женщина  распрямилась  и  медленным  шагом  пошла  к  забору.  Из  одежды  на  ней  были  старые  тренировочные  брюки,  местами  заплатанные,  и  закрученные  до  колен,  и  майка  с  коротким  рукавом. 
Ей  можно  было  дать  лет  пятьдесят,  усталое  лицо,  руки  в  земле. 
- Что  случилось,  девоньки? – спросила  она. 
- Вы  не  знаете,  не  приезжала  ли  сюда  Алёна  Александровна? – спросила  Матильда,  кивнув  на  дом, - нам  поговорить  с  ней  надо  было,  мы  пришли  к  её  магазину,  а  её  нет.  Постучались  в  дом,  тоже  тишина. 
- Да  нет,  она  должна  быть  там, - покачала  головой  женщина, - видела  я,  как  она  сюда  вечером  пришли,  я  даже  удивилась... 
Раиса  Петровна  как  раз  поливала  огород,  когда  увидела  свою  соседку,  уже  подходившую  к  дверям  собственного  дома. 
- Алёнка,  это  ты? – крикнула  она,  решив  уточнить,  а  то  мало  ли. 
Дом  стоит  пустой,  хозяйка  ночует  на  рабочем  месте  после  смерти  единственной  дочери,  не  может  находиться  в  этом  доме,  а  забраться,  кто  угодно  в  пустой  дом  может. 
Правда,  ценные  вещи  Климентьева  вряд  ли  оставила  в  доме,  но  ведь  вор  этого  может  и  не  знать,  потому  лучше  поостеречься,  и  Раиса  Петровна  вышла  со  своего  участка,  поставив  лейку  около  калитки. 
Она  подошла  к  калитке  дома  напротив,  и  в  этот  момент  Алёна  Александровна  оглянулась,  и  увидела  соседку. 
- А,  здравствуй,  Раиса, - растерянно  проговорила  она. 
- Ты,  никак,  в  дом  решила  вернуться? – спросила  Раиса  Петровна. 
- А  что  ж  делать... – развела  руками  соседка, - ежели  дочка  мне  покоя  не  даёт...  Измучилась  я  вконец... – и,  не  выдержав,  она  опустилась  прямо  в  крапиву,  а  Раиса  Петровна  всплеснула  руками. 
- Да  как  же  так? – изумлённо  спросила  она, - ты  встань,  чего  на  крапиве  расселась?  Волдырей  потом  столько  будет... – и  она  помогла  той   подняться, - горе  у  тебя  великое,  врагу  не  пожелаешь,  но  Господь  сам  знает,  кого  и  когда  забирать.  Дочурка  твоя  ангелом  по  душе  была,  вот  он  её  в  своё  царствие-то  и  забрал,  крылышками  сейчас  она  машет. 
- Какие  крылышки... – с  небывалой  горечью  выдавила  из  себя  Алёна  Александровна, - исчадием  ада,  вампиром  она  стала...  Приходит  ко  мне  то  ли  во  сне,  то  ли  наяву,  понять  не  могу.  Так  она  меня  испугала  прошедшей  ночью,  что  и  слова  вымолвить  не  могу,  поделом  мне... 
- Что  ты  такое  говоришь? – всполошилась  соседка,  решив,  что  та  от  горя  помешалась, - лучше  пойдём  ко  мне,  чаю  выпьем,  у  меня  вино  есть,  домашнее,  малиновое,  очень  вкусное.  Выпьем,  успокоишься,  и  всё  мне  расскажешь, - уговаривала  она. 
Было  видно,  что  Алёна  Александровна  не  в  себе,  но  вдруг  она,  словно  очнулась,  и  быстро  посмотрела  на  часы. 
- Время  ещё  есть, - отчуждённо  проговорила  она, - спасибо  за  приглашение,  от  твоей  фирменной  малиновки  не  откажусь. 
Климентьева  позволила  себя  Раисе  Петровне  увести  в  дом. 
Та  вытащила  блюдо  с  пирогами,  ватрушки,  сделала  салат  из  своих  же  овощей,  достала  из  подвала  большую  бутыль  малиновки,  бокалы. 
Алёна  Александровна  залпом  выпила  довольно-таки  большой  бокал  малиновки,   выдохнула,  и  надкусила  ватрушку. 
- Вкусно  печёшь,  Рай, - вздохнула  она,  медленно  жуя. 
- Так  для  себя  ж, - улыбнулась  та,  подливая  ярко-малиновую  жидкость  в  бокал  соседке, - я  вообще  что-то  не  поняла  насчёт  твоей  дочери.  Почему  ты  так  говоришь?  Она  ж  у  тебя  такой  доброй  была,  чудесной  девушкой,  а  ты  такое  про  неё... 
Алёна  Александровна  опустила  голову,  глядя  перед  собой,  потом  помотала  ею,  словно  стряхивая  с  себя  груз,  и  посмотрела  на  соседку. 
- Так  является  она  мне  буквально  со  дня  своей  смерти, - жалобно  проговорила  Климентьева, - в  таком  жутком  виде  приходит,  в  белом  платье,  в  котором  я  её  и  похоронила,  глаза  красные...  я  за  иконы,  а  она  шипит,  клыки  вампирские  демонстрирует... 
Раиса  Петровна  в  первый  момент  ошалела,  а  потом  украдкой  глянула  на  бутыль  с  вином,  подумав  о  том,  что  Алёна  от  горя  добилась,  как  говорят  в  народе – «до  белочки»! 
- Это  как  это? – еле  слышно  спросила  она. 
- А  вот  так! – воскликнула  Алёна  Александровна, - думаешь,  почему  я  жить  в  магазин  перебралась?  Олеся  ко  мне  каждую  ночь  являлась  за  полночь,  шипела,  вокруг  дома  ходила,  пугала  меня,  а  с  первыми  петухами  исчезала,  вот  я  и  переселилась.  В  магазине  она  меня  не  трогала,  да  и  окон в  подсобке  нет. 
- Уж  не  знаю,  верить  тебе  или  нет, - недоверчиво  проговорила  Раиса  Петровна, - я,  как  человек  деревенский,  в  мистику  и  оживших  покойников  верю,  но  до  сих  пор  с  подобным  сталкиваться  не  приходилось.  А  ты  уверена? 
- Так  не  я  одна  её  видела, - тихо  и  жалобно  проговорила  Алёна  Александровна, - ребятишки  из  посёлка,  что  за  поворотом,  рядом  с  моим  магазином,  тоже  её  недавно  видели.  Она  какого-то  мужика  до  смерти  довела,  милиция  приезжала,  Аркадий  может  подтвердить,  да  и  парень  с  девушкой,  что  у  реки  за  звёздами  ночью  наблюдали,  тоже  подтвердили  это.  Восстала  моя  Олеся,  вот  и  пугает  своих  обидчиков.  Сначала  меня  пугала,  что  не  заступилась  я  за  неё,  дочь  родную,  так  и  умерла  обиженной,  а  теперь  вот,  за  этим  мерзавцем  пришла.  Так  ему  и  надо!  Собаке  собачья  смерть!  Ой,  извини! 
Увидев,  что  Раиса  Петровна  слушает  её  с  раскрытым  ртом,  и,  понимая,  что  может  наболтать  лишнего,  Алёна  Александровна  замолчала,  выпила  ещё  вина  с  гостеприимной  соседкой,  а  потом  ушла  к  себе. 
- Так  что  дома  она,  где  ей  быть, - подвела  итог  Раиса  Петровна. 
- Но  мы  до  неё  достучаться  не  можем, - настаивала  на  своём  Матильда, - пойдёмте  вместе,  посмотрим,  мало  ли. 
- Да  она  после  моей  малиновки  спит,  наверное, - махнула  рукой   Раиса  Петровна, - что  ей  сделается. 
- Давайте  всё-таки  сходим, - настаивала  на  своём  Матильда, - у  неё  дверь  открыта,  нам  страшно  заходить  туда,  мало  ли  что,  а  вы  взрослый  человек.  Сходите  с  нами. 
Соседка  какое-то  время  ещё  поупрямилась,  но  Матильда  шла  на  неё  танком,  и  Раиса  Петровна  сдалась,  и  пошла  с  ними. 
Игорь  с  девочками  наблюдали  издалека,  как  Матильда  и  Алевтина  вместе  с  соседкой  Алёны  Александровны  пошли  к  дому  Климентьевой,  и  скрылись  за  калиткой,  а  потом  раздался  вопль. 
Раиса  Петровна  пулей  вылетела  из  дома,  голося  на  всю  округу  на  одной  ноте,  а  девочки  за  ней,  к  ней  во  двор. 
Плюхнувшись  на  скамейку  возле  своего  дома,  Раиса  Петровна  стёрла  со  лба  пот,  а  потом  посмотрела  на  девочек  безумным  взглядом. 
- Господи...  что  ж  делается-то... – выдохнула  она, - кто  это  её  так? 
- Ужас  какой! – подхватила  Матильда, - бедная  женщина. 
- Позвоню-ка  я  Аркадию,  местному  участковому, - Раиса  Петровна  встала  с  места,  и  взбежала  по  ступенькам. 
Она  скрылась  в  доме,  но  голос  её  был  слышен  из  открытого  окна. 
Судя  по  всему,  она  разговаривала  по  стационарному  телефону. 
Матильда  была  единственной  из  подруг,  у  кого  был  новенький  раздвижной  мобильный  телефон  с  множеством  функций,  да  у  Никиты,  их  общего  друга  и  парня  Алевтины,  остальные  пока  ходили  без  телефонов,  созванивались  с  обычных  аппаратов  из  дома  или  автомата. 
- Алло,  Аркаша, - взволнованный  голос  соседки  дрожал  от  пережитого  шока,  шутка  ли,  свеженький  труп  увидеть, - тут  моя  соседка,  Алёна  Климентьева...  Застрелили  её.  Да,  Раиса  Перезвонова,  да,  уверена,  у  неё  пятно  на  блузке,  и  дырка  во  лбу,  лежит  в  прихожей,  около  порога.  Она  у  меня  вчера  была,  мы  вино  моё  домашнее  пили,  а  потом  она  к  себе  ушла,  а  вот  сейчас  я  решила  её  проверить,  как  она  себя  чувствует,  а  она  там...  лежит...  Ага,  давай,  жду. 
Разговор  закончился,  и  Раиса  Петровна  вышла  на  улицу. 
- Ох,  грехи  наши  тяжкие! – вздохнула  она,  усаживаясь  на  ступеньке, - кто  же  это  нашу  Алёнку-то  порешил?  С  трудом  мне  верится,  что  это  Олеся  собственную  мать  с  того  света  достала,  призраки  из  оружия  не  стреляют!  Что  ж  делается-то... 
Тем  временем  Ирише,  Кристине  и  Игорю  надоело  стоять  в  стороне,  и  они  подошли  к  Раисе  Петровне. 
- Это  ваши  друзья? – спросила  Раиса  Петровна,  кивнув  на  ребят  около  калитки,  и  девочки  закивали,  а  потом  махнули  рукой,  и  те  подошли. 
- Вон  у  нас  какое  несчастье,  убили  соседку, - тотчас  вздохнула  Раиса  Петровна, - ребятишки,  а  зовут-то  вас  как? 
- Я  Алевтина,  я  из  дачного  посёлка, - проговорила  девочка, - Игорь  тоже  с  дач,  а  это  мои  подруги  из  Москвы – Матильда,  Ириша  и  Кристина. 
- Ну,  а  я,  повторюсь,  Раиса  Петровна, - улыбнулась  та, - меня  тут  все  тётей  Раей  зовут.  Сейчас  приедет  Аркаша...  гхм...  Аркадий  Павлович,  участковый  наш,  разберётся,  надеюсь,  во  всём. 
Игорь  вовсе  не  разделял  мнение  соседки,  что  так  уж  необходимо  дожидаться  Аркадия  Павловича,  ведь  тот  и  так  на  взводе  из-за  их  ночных  приключений. 
Необходимо  было  что-то  срочно  придумать,  но  вот  что  именно,  Игорь  лихорадочно  соображал,  а  время  уходило  неумолимо,  и  вскоре  около  дома  Раисы  Петровны  затормозила  милицейская  служебная  машина. 
- Опять  они! – услышали  они  возглас  Аркадия  Павловича,  который  уже  вышел  из  своей  служебной  машины,  и  шагал  по  тропе  к  дому. 
- Опять  мы, - кивнул  Игорь,  решив,  что  лучшая  защита – это  нападение, - мы  тут  вообще  не  причём!  Меня  занимал  тот  факт,  что  от  меня  ночью  призрак  убежал,  а  Матильда  лбом  о  крест  на  гробе  Олеси  Климентьевой  приложилась,  вот  мы  и  пошли  к  Алёне  Александровне.  А  тут  вот  какая  ситуация,  блин...  Труп! 
- Да! – с  вызовом  проговорила  Матильда, - причём  с  контрольным  выстрелом  в  голову,  как  на  заказ! 
- Насмотрелись  детективных  сериалов, - буркнул  Аркадий  Павлович, - к  дому  чтоб  ни  ногой,  там  сейчас  мои  люди  заниматься  будут! 
- Больно  нужно  нам  на  труп  любоваться, - пробубнела  Алевтина, - будто  мы  себе  другого  занятия  не  найдём! 
- У  меня  такое  чувство,  братва, - задумчиво  проговорил  Аркадий  Павлович, - что  вы  со  своим  любопытством  увязли  по  самые  уши,  а  выдернуть  вас  из  этого  калейдоскопа  событий,  судя  по  всему,  мне  не  по  плечу!  Если  только  сообщить  вашим  родителям,  что  вы  лезете,  куда  не  следует! 
- А  мы  не  лезем, - тотчас  возмутилась  Матильда, - это,  во-первых,  а  вот  вам  во-вторых – мы  с  Игорем  просто  луной  любовались,  а  тут  привидение  Олеси,  которое  того  мужика  напугало  до  полусмерти!  На  втором  свидании  тоже  самое – опять  неизвестная  девушка  в  белом!  И  что,  нам  надо  было  мимо  пройти?  Кто-то  шляется  по  кладбищу  в  белом  платье,  изображая  из  себя  покойника,  а  мы  должны  это  игнорировать?  По-вашему,  мы  бесчувственные  болванчики? 
- Вот  ведь  молодёжь  пошла, - проворчал  Аркадий  Павлович, - не  в  меру  любопытная.  Раиса  Петровна,  ты  никого  не  видела? 
- Никого, - замотала  головой  та, - если  бы  девочки  не  пришли,  и  я  не  пошла  бы  туда  смотреть,  а  они  увидели  открытую  дверь  и  испугались.  Я  вчера  угощала  Алёнку-то  своими  пирогами  да  вином,  всё  было  нормально,  она  ушла  от  меня  около  восьми  вечера,  всё  на  часы  глядела,  словно  ждала  кого-то.  Она  ушла,  а  я  сначала  села  телевизор  смотреть,  а  потом  уснула.  Даже  выстрелов  не  слышала. 
- Значит,  стреляли  с  глушителем, - вынес  вердикт  участковый,  а  сам  косился  на  ребят,  которые  ловили  каждое  слово, - Андрюха,  иди  сюда! – крикнул  он,  и  к  ним  подбежал  молоденький  сержант. 
- Слушаю,  товарищ  майор, - воскликнул  он,  приложив  ладонь  к  фуражке. 
- Давай,  скажи  ребятам,  и  сам  иди,  опрашивайте  соседей, - велел  начальник, - всех  опрашивайте,  кто  и  что  видел  и  слышал. 
- Понял,  товарищ  майор, - и  тот  убежал. 
Потом  Мезитов  выразительно  посмотрел  на  Матильду,  на  пластырь  на  её  лбе,  и  решил  всё-таки  спросить. 
- А  ты  из  гроба  Олеси  ничего  не  брала? – сурово  спросил  он. 
- В  смысле? – Матильда  невинно  хлопнула  ресницами,  изображая  полное  непонимание  его  речей, - что  вы  имеете  в  виду? 
- Скажем  так,  череп,  например,  или  кости, - Аркадий  Павлович  не  сводил  с  девочки  подозрительного  взгляда. 
- Вы  с  ума  сошли!? – всплеснула  руками  Матильда, - мало  мне  ночи  в  могиле  и  разбитого  лба!  Зачем  мне  кости  и  череп? 
- Наверное,  чтобы  суп  сварить, - ехидно  бросила  в  пространство  Алевтина,  ухмыляясь,  а  Матильда  легонько  пнула  её. 
- Чертовщина  какая-то  с  этой  могилой, - недовольно  проговорил  майор, - там  и  земли-то  не  было,  открытая  могильная  яма,  сверху  лапником  закрытая,  да  травой  и  цветами  присыпанная,  чтобы  видно  не  было!  Кости  есть,  но  не  все,  череп  отсутствует,  да  и  вообще,  они  гипсовые! 
- Гипсовые!? – хором  крикнули  и  ребята,  и  Раиса  Петровна,  а  последняя  вообще  в  негодование  пришла. 
- Так  вы  что  же,  могилу  бедной  Олеси  раскопали!? – искренне  возмутилась  Раиса  Петровна, - да  как  вы  до  такого  додумались!?  Могилку  такой  чудесной  девочки  осквернить! 
- Между  прочим,  многоуважаемая  Раиса  Петровна, - стал  закипать  Аркадий  Павлович, - законом  разрешено  эксгумировать  трупы,  если  имело  место  быть  преступлению!  А,  во-вторых,  эту  девочку  ночью  столкнул  кто-то  в  эту  могилу,  хорошо,  дождя  не  было,  а  то  захлебнулась  бы!  Я  пошёл  смотреть,  а  могила-то  разрытая,  какая-то  странная,  гроб  довольно  высоко  положен,  глубина  неправильная.  Да  ещё  и  лапником  прикрытая,  а  сверху  травой  с  дёрном,  чтоб  непонятно  было. 
- Что  такое  лапник? – шёпотом  спросила  Ириша. 
- Лапы  ели  во  множественном  числе, - ответил  Игорь, - соседка  бабушку  учит,  как  правильно  чеснок  сажать,  под  зиму  и  лапником  прикрыть,  потом  земля,  как  пух  делается. 
- Верно,  верно  говоришь, - закивал  головой  Аркадий  Павлович, - для  чеснока  лапник – самое  милое  дело,  если  песочком  земельку  присыпать,  то  вообще  чудо.  Вот  и  преступники  вырыли  гроб,  вынули  оттуда  Олесю,  положили  туда  эти  кости,  а  закопать  нормально  не  вышло.  Может,  земля  посыпалась,  а  копать  времени  не  было,  сделали,  как  попало,  крупного  лапника  с  низов  ёлок  нарезали,  благо,  лес  рядом,  даже  связали  нитками  этот  лапник,  а  сверху  дёрн.  И  готово! 
- Странно  это, - задумчиво  проговорила  Матильда, - зачем  столько  времени  тратить  на  лапник,  нарезая  его,  потом  связывая,  да  ещё  и  дёрном  прикрывать,  когда  можно  было  закопать  могилу  обратно  и  всё. 
- Вот  поймаю  этих  вандалов-некрофилов,  тогда  и  спрошу, - фыркнул  Аркадий  Павлович,  а  Раиса  Петровна  закатила  глаза. 
- Эх,  Аркаша, - с  усмешкой  проговорила  она, - ты  второй  год  не  можешь  найти,  кто  у  Симоновых  каждый  год  яблоки  ворует,  а  тут  такое  серьёзное  дело!  Убийство!  Куда  уж  тебе! 
- Смотри,  Петровна,  договоришься, - разозлился  страж  порядка, - я  тебя  как  вот  посажу  на  трое  суток,  будешь  знать! 
Девочки  захихикали,  уж  они-то  прекрасно  знали,  кто  в  округе  ворует  яблоки,  но  Петра  Денисовича  выдавать  не  стали,  который,  судя  по  всему,  жене  своей  приносит  ворованные  яблоки,  а  сам  напивается  у  себя  в  сторожке,  пока  дражайшая  половина  не  видит. 
Ребята  не  спешили  покидать  место  происшествия,  упрямо  наблюдая  за  изысканиями  Аркадия  Павловича,  а  он  демонстративно  не  обращал  на  подростков  внимания,  занимаясь  своим  делом. 
Вот,  из  дома  вынесли  тело  Алёны  Александровны,  завёрнутое  в  чёрный  мешок,  погрузили  в  машину  и  увезли,  а  Аркадий  Павлович  пошёл  осматривать  окрестности,  ребята  увязались  за  ним,  на  что  он  опять-таки  не  отреагировал,  лишь  окинул  суровым  взглядом. 
- Я  посмотрю,  вы  чрезмерно  любопытные  ребятки, - усмехнулся  он,  притаптывая  ногами  крапиву  при  обходе  дома  кругом  с  улицы. 
- Чем  это  мы  любопытные? – лукаво  спросила  Матильда. 
- Да  вот,  вместо  того,  чтобы  на  пляже  загорать  да  в  речке  купаться,  ходите  тут  кругами, - усмехнулся  Аркадий  Павлович, - наблюдаете  за  действиями  милиции... 
- А  что  в  этом  плохого? – тотчас  осведомилась  девочка. 
- Да  ничего,  в  принципе, - ответил  ей  майор, - я  так  понимаю,  вас  любопытство  гложет? 
- Не  без  этого, - осторожно  проговорила  Алевтина, - а  что? 
- На  речку  бы  шли,  вот  что! – крякнул  майор,  продираясь  сквозь  заросли  крапивы, - а  то  придумали  себе  развлечение – преступлениями  интересоваться!  Вон,  купите  фильмов  и  смотрите! 
- Нам  интересны  реальные  преступления, - тотчас  возразила  Матильда, - вам  жалко,  что  ли?  И  потом,  зачем  воровать  труп,  а  вместо  него  гипсовый  скелет  оставлять?  Безумие  какое-то!  Это  явно  не  местные. 
- Да  уж, - согласился  с  ней  Аркадий  Павлович, - местные  чтут  традиции  предков,  набожные  люди,  ко  всему  относятся  по-простецки.  Да  вы  сами  сейчас  слышали,  как  возмутилась  Раиса  Петровна,  про  гипсовый  скелет  она,  по-моему,  даже  и  не  услышала,  для  неё  грех  великий  то,  что  мы  в  могилу  полезли,  а  закон  разрешает  это.  Вот  чёрт,  крапива  как  жжётся!  И  чего  она...  Хоть  бы  грядки  развела! 
- Вы  же  в  курсе,  почему  она  дома  не  жила, - напомнила  Матильда. 
- В  курсе, - согласился  майор, - но  могла  бы  в  сам  дом  и  не  заходить,  а  вот  такие  вот  джунгли  не  устраивать!  Мне  постоянно  её  соседи  жаловались,  что  её  участок  зарос!  А  какое  мне  до  этого  дело?  Что  я  тут  могу  поделать,  если  у  человека  такое  горе!  Тем  более,  она  утверждала,  что  Олеся  пугала  её  с  того  света!  Зачем,  интересно? 
- Может,  мать  ей  жизнь  отравила? – высказала  робкое  предположение  Матильда, - слухи  разные  ходят. 
- В  большинстве  своём  люди  говорят,  что  Алёна  Александровна  безумно  любила  дочь, - возразил  Аркадий  Павлович, - но  любила  какой-то  извращённой  любовью,  считая,  что  лучше  знает,  что  принесёт  её  дочери  счастье  и  жизни.  Она  сама  обожглась  на  любви  с  интеллигентным  человеком,  ненавидела  педагогику,  потому  и  толкала  дочь  в  объятья  простого  и  нахального  парня.  Нет,  за  Юрой  Потёмкиным  я  никаких  противозаконных  замашек  не  замечал,  он  вполне  законопослушен,  но  вот  только  не  подходит  он  Олесе.  Она  была  хрупкая  и  скромная,  а  он  мужлан,  в  автосервисе  работает,  которым  владеет  его  отец.  Всё  вроде  бы  хорошо,  но  такая  девушка  не  для  него. 
- Мы  слышали,  что  у  неё  в  жизни  трагедия  случилась, - осторожно  проговорила  Алевтина, - что  этот  Юра  Потёмкин  разбил  её  отношения  с  неким  Львом  Шестаковым,  тот  даже  с  дачи  съехал,  а  его  городского  номера,  девушка  не  знала,  и  лила  слёзы. 
- Я  слышал  эту  историю, - кивнул  головой  майор,  и  остановился  около  забора, - но,  к  слову,  не  только  эти  двое  парней  были  в  жизни  Олеси,  мой  собственный  сын,  Артём,  за  ней  ухлёстывал,  даже  с  дружком  своим  переругался,  Ваней  Емельяновым,  и  всё  из-за  Олеси. 
- Популярной  девушкой  она  была,  судя  по  всему, - пробормотала  Матильда,  покачав  головой,  а  майор  закатил  глаза. 
- Меня  достала  вся  эта  история, - сказал  он,  хмуро  оглядывая  две  выбитые  доски  в  заборе, - кажется,  мы  нашли  место,  где  вошёл  убийца. 
- Похоже  на  то, - кивнула  Матильда. 
- Это  бессмысленно, - вздохнула  Алевтина, - за  этим  забором  идёт  небольшая  луговина  с  перелеском,  а  дальше  поле  ржи,  это  равносильно,  что  искать  ветра  в  поле.  Убийца  мог  зайти  с  любой  стороны,  из  любой  деревни,  не  говоря  уже  о  дачном  посёлке. 
- Вы,  девочки,  рассуждаете,  как  почти  профессионалы, - бросил  на  них  задумчивый  взгляд  Аркадий  Павлович. 
- Ну,  что,  признаёмся? – Аля  посмотрела  на  подруг. 
Девочки  пожали  плечами,  а  майор  вопросительно  на  них  посмотрел. 
- Вы  правы, - проговорила  Алевтина, - мы  любим  расследования,  нам  скучно  без  приключений,  на  нашем  счету  уже  четыре  расследованных  дело,  одно  из  которых  мы  распутали  в  Аргентине. 
- Аж  до  Аргентины  добрались, - закатил  глаза  Аркадий  Павлович, - я  сразу  понял,  когда  вас  увидел,  что  вы  неугомонные  девчонки!  А  что  говорят  по  этому  поводу  ваши  родители?  Как  они  относятся  к  подобным  увлечениям  своих  детей? 
- Отрицательно  относятся, - вздохнула  Матильда, - но  достаётся,  в  основном,  мне!  Как  правило,  мы  звоним  знакомому  следователю,  а  тот  является  другом  моего  отца.  За  ремень  папа  не  берётся,  хотя  не  раз  порывался,  но  нотаций  на  мою  голову  достаётся  прилично. 
- Всё  с  вами  понятно, - вздохнул  Аркадий  Павлович, - значит,  вы  тут  ошиваетесь  неспроста,  любопытство  гложет. 
- Ещё  как, - кивнула  Матильда, - и  вот  вы  нам  скажите,  ну,  кому  понадобилось  раскапывать  могилу  Олеси?  И  что  за  привидение  ходит  по  округе,  пугая  народ? 
- Любопытные  барышни, - фыркнул  Аркадий  Павлович, - откуда  привидение  взялось,  ещё  предстоит  узнать,  хотя  сомневаюсь  я,  что  это  было  привидение... 
- Может,  Олеся  жива? – предположила  Матильда, - мы  же  видели  её,  разговаривали  с  ней,  в  могиле  её  нет,  только  гипсовый  скелет,  зато  она  бродит  по  округе,  пугая  местных  жителей. 
- Нет,  Олеся  умерла, - покачал  головой  Аркадий  Павлович, - я  это  точно  знаю!  Правда,  тела  мы  не  вскрывали,  тут  и  так  всё  было  ясно.  Нашли  её  на  берегу,  всю  синюю,  я  сам  лично  пытался  ей  искусственное  дыхание  сделать,  да  толку  ноль,  она  в  гробу  лежала,  а,  если  ты  мне  скажешь,  что  это  была  кукла,  я  найду  сто  тысяч  возражений... 
- Но  почему? – вскинулась  Матильда. 
- Что  я,  куклу  от  мёртвой  девушки  не  отличу? – вздохнул  майор, - это  точно,  Олеся  утопилась,  записку  оставила,  что  не  хочет  жить.  Никто  в  её  смерти  не  сомневается,  и  я  в  том  числе...  Найду  негодяя,  который  её  труп  выкопал,  наподдаю  так,  что  долго  помнить  будет!  Такое  учудить!  Ну-ка,  девчата,  придержите-ка  доски! 
Майор  отодвинул  висящие  на  одном  гвозде  доски,  на  подмогу  ему  пришёл  Игорь,  считая,  что  лучше  он  сам  поможет,  недели  девочки  будут  напрягаться  и  доски  держать. 
Аркадий  Павлович  с  горем  пополам  вылез  наружу,  а  девочки  за  ним,  последним  пролез  Игорь,  и  они  огляделись  по  сторонам. 
Место  было  очень  уютное,  сплошным  массивом  росла  лапчатка  гусиная,  создавая  уют,  неподалёку  высилась  повислая  берёза,  которая  своими  ветками  доставала  до  земли,  образуя  подобие  шатра. 
- Как  красиво! – невольно  восхитилась  Матильда, - под  этой  берёзой  можно  даже  пикник  устроить!  Так  уютно. 
- Мы  часто  с  Иришей  там  сидим, - улыбнулась  Алевтина, - каждое  лето  под  этой  берёзой  пикники  устраиваем. 
- А,  вот  кто,  значит,  тут  безобразничает, - сурово  посмотрел  на  них  Аркадий  Павлович, - мы  с  женой  и  детьми  выбираемся  под  эту  берёзы  на  шашлыки,  и  там  всегда  горы  мусора. 
- А  вот  не  надо! – вошла  в  раж  Алевтина,  её  выразительные  зелёные  глаза  метали  громы  и  молнии, - мы  свои  пакеты  из-под  чипсов  и  бутербродов  всегда  забираем  с  собой!  Это  кто-то  другой  тут  шалит! 
- Кто-то  прошёл  через  забор, - констатировал  майор, - застрелил  Алёну  Александровну,  причём  кто-то  знакомый,  Раиса  Петровна  говорила,  что  та  всё  на  часы  поглядывала,  значит,  с  кем-то  встретиться  хотела. 
Пока  майор  разглагольствовал,  глядя  почему-то  на  берёзу,  Матильда  незаметно  юркнула  назад,  даже  доски  не  скрипнули,  и  подбежала  к  дому,  который  был  раскрыт  нараспашку. 
Милиционеры  уже  вынесли  тело  Алёны  Александровны,  а  сами  расхаживали  внутри  дома,  но  дамскую  сумочку  Матильда  приметила  давно,  только  при  майоре  не  решалась  её  взять. 
У  самой  Матильды  была  широкая  хлопковая  сумка,  которая  была  надета  через  плечо,  и  она  быстро  схватила  дамскую  сумку,  которая  была  небольшой,  и  спрятала  в  свою. 
Она  понимала,  что  это  улика,  что  нельзя  так  делать,  что  ей  потом  достанется  от  подруг  на  орехи,  но,  тем  не  менее,  поступила  так,  как  ей  подсказывал  её  разум  и  любопытство.  Ей  хотелось  первой  до  всего  докопаться,  потому  она  так  и  поступила,  и  вернулась  на  место. 
Никто  даже  не  заметил  её  отсутствия,  кроме  Игоря,  разумеется,  и  он  бросил  подозрительный  взгляд  на  девочку,  но  ничего  не  сказал. 
На  территорию  дома  Климентьевой  они  вернулись  тем  же  путём,  что  и  пришли,  осматривать  дальше  майор  не  счёл  нужным. 
Матильда  его  мнения  не  разделяла,  решив  чуть  позже  вновь  наведаться  к  развесистой  берёзе,  и  ребята  покинули  частное  пространство. 
Когда  они  отошли  достаточно  далеко  от  стражей  порядка,  девочка  открыла  свою  сумку,  и  показала  ридикюль  Климентьевой. 
- Что  это? – удивилась  Ириша. 
- Это  Алёны  Александровны? – догадалась  мигом  Алевтина. 
- Когда  ты  только  успела? – поразилась  Ириша. 
- Она  у  нас  всё  может! – хохотнул  Игорь,  сунув  руки  в  карманы  брюк. 
- Особенно,  гербарии  на  бабушкиной  веранде  развешивать  и  гипсовые  черепа  воровать! – язвительно  отозвалась  Алевтина, - кстати,  что  ты  намерена  делать  с  этим  суповым  набором? 
- Не  знаю, - пожала  плечами  Матильда, - заберу  с  собой  домой. 
Алевтина  расширила  глаза,  а  потом  согнулась  пополам  от  смеха. 
Остальные  девочки  тоже  залились  хохотом,  а  Игорь  недоуменно  глядел  то  на  одну  девочку,  то  на  другую,  не  понимая,  почему  они  так  веселятся,  и  Алевтина  поспешила  внести  ясность. 
- Много  я  отдала  бы,  чтобы  увидеть  лицо  Олега  Матвеевича,  когда  он  увидит  у  себя  дома  череп  с  костями,  пусть,  даже  и  гипсовые, - выдала  девочки,  утирая  выступившие  от  смеха  слёзы. 
- И  ничего  он  мне  не  скажет, - пожала  плечами  Матильда, - конечно,  папа  удивится,  но  не  слишком,  он  сам  череп  носит,  на  пальце,  из  золота,  так  что  всё  это  ерунда.  Сейчас  есть  вещи  поважнее. 
Она  решительно  открыла  сумку,  и  стала  рыться  в  ней. 
Мобильный  телефон  самой  простой  модели,  записная  книжка,  несколько  мятных  леденцов,  и  смятый  лист  бумаги. 
Матильда  развернула  его,  и  увидела,  что  на  нём  буквами,  вырезанными  из  газеты,  написано:  «Надо  немедленно  поговорить.  Встретимся  в  твоём  доме  в  девять.  Не  придёшь,  пеняй  на  себя». 
- Так  её  выманили  в  дом! – воскликнула  девочка,  подняв  глаза. 
- Выманили  и  застрелили, - задумчиво  проговорила  Алевтина, - интересно,  что  такого  знала  Алёна  Александровна,  что  с  ней  так  поступили? 
- Одно  то,  что  вместо  тела  её  дочери  в  гробу  лежали  гипсовые  кости,  уже  наводит  на  размышления, - проговорила  Матильда, - неизвестно,  зачем  раскопали  захоронение,  похитили  труп,  положили  в  гроб  муляж  скелета,  вдобавок  могилу  не  закопали,  как  следует!  Ума  палата! 
- Мы  упускаем  один  момент, - сказал  дотоле  внимательно  слушавший  девочек  Игорь, - в  том,  что  Олеся  умерла,  никто  не  сомневается,  тем  более,  майор  видел  труп,  сомнений  быть  не  может,  что  она  инсценировала  свою  смерть.  Она  могла  прикинуться  мёртвой,  её  отвезли  в  морг,  её  положили  в  ящик,  и  я  сильно  сомневаюсь,  что  у  девушки  такие  стальные  нервы,  чтобы  выдержать  сначала  лежание  в  морозильной  камере,  рискуя  заработать  пневмонию,  в  лучшем  случае,  простуду.  Не  говоря  уже  о  специфических  ароматах  морга,  да  и  вообще,  подобная  перспектива  была  бы  для  молодой  девушки  ужасной... 
- Игорь... – начала,  было,  Матильда,  но  он  её  остановил. 
- Подожди,  дай,  я  договорю, - поднял  ладонь  Игорь, - Олесе  было  всего  лишь  двадцать  лет,  она  утопилась  от  несчастной  любви,  видимо,  она  очень  любила  этого  Льва  Шестакова,  раз  жить  без  него  не  хотела,  а  на   нахального  автослесаря  и  глядеть  не  хотела.  Версия  вполне  себе  убедительная,  но  всё,  что  произошло  в  последние  дни,  жирной  чертой  перечёркивает  история  с  гипсовым  скелетом,  расхаживание  Олеси  в  наряде  вампирицы  по  окрестным  лугам,  смерть  неизвестного,  которого  она  довела  до  сердечного  приступа  своим  появлением.  Да  и  всё  остальное...  Наша  первостепенная  задача  на  данный  момент – это  найти  ту  лодку,  в  которой  уехал  тот,  кто  изображал  призрак  Олеси  прошлой  ночью,  выяснить,  чей  это  катер. 
                10 
За  разговорами  они  дошли  до  лодочной  станции,  сошли  с  лужайки  на  мостки  и  медленно  пошли  к  небольшой  будке  в  конце  мостков. 
К  мосткам  были  прикреплены  лодки,  даже  небольшие  челноки,  причём  очень  старые,  каких  давно  не  выпускали. 
Пресловутого  Василия,  про  которого  говорил  Игорь,  они  увидели  сразу. 
Тщедушный  старик  выглядел  на  все  восемьдесят  с  лишним,  очень  худой,  если  не  сказать – тощий,  он  сидел  внутри  будки  и  с  меланхоличным  видом  щёлкал  семечки. 
Из  одежды  на  нём  старые  поношенные  трико  и  ботинки,  торс  был  голым,  а  сам  очень  сильно  загоревшим,  почти  чёрным,  видимо,  от  постоянного  сиденья  на  солнце.  Лет  ему  добавляли  в  огромном  количестве  морщины,  которых  на  его  лице  было  не  счесть. 
- Привет,  братва, - воскликнул  старик,  лениво  поднимаясь  с  места, - что,  лодку  на  прокат  хотите?  А  вы  впятером  не  кувырнётесь  в  воду? 
- Привет,  Василий, - улыбнулся  Игорь, - да  мы  не  кататься,  мы  только  спросить  хотели...  Тут  у  тебя  кто-то  катается  на  катере,  на  нём  ещё  такая  неприличная  русалка  изображена,  голая  сверху. 
- А,  это  частный  катер, - пожал  плечами  Василий, - Валерка  на  нём  ездит,  либо  дочь  его  с  подружками  катается...  Фамилию  не  помню,  они  из  дачных.  Там,  кажется,  одна  из  подруг  недавно  умерла... 
Матильда  глядела  на  лодочника  широко  открытыми  глазами,  думая  о  том,  насколько  верна  её  догадка. 
- У  пресловутого  Валерия  фамилия  не  Кассе? – тихо  спросила  она, - а  дочку  не  Карелией  зовут? 
- Ага,  точно, - кивнул  тот, - Валерка  Кассе,  он  книжки  пишет,  лабудень  какую-то,  розовые  сопли,  а  вроде  мужик!  Лучше  бы  детективы  писал! 
- А  недавно  никто  их  катер  не  брал? – спросил  Игорь. 
- Да  вот  прошлой  ночью  Лерка  со  своей  подружкой  Любой  приходили, - охотно  ответил  Василий, - постучались  ко  мне  около  полуночи,  не  девчонки,  а  сумасбродки  какие-то,  предупредили,  что  сейчас  катер  возьмут.  А  что  я,  моё  дело  таковское,  отцепил  полуночницам  катер,  ключи  от  зажигания  у  них  были,  и  ушёл  спать.  Утром  просыпаюсь,  катер  на  месте,  ключи  от  цепи  они  мне  в  форточки  кинули. 
- Понятно, - кивнул  Игорь, - спасибо. 
- А  что,  девчонки  натворили  чего? – полюбопытствовал  Василий. 
- Да  нет,  ничего, - отмахнулся  парень, - просто  нас  знакомые  просили  узнать,  кто  тут  по  ночам  на  катере  раскатывает. 
- Вы,  если  что,  обращайтесь,  дам  вам  казённых  лодок, - предложил  Василий, - покатаетесь! 
- Отличная  идея! – кивнул  Игорь,  улыбнувшись. 
- Только  не  ночью, - предупредил  лодочник,  и  Матильда  покраснела. 
- Вы  явно  знаете,  кому  это  говорить! -  хохотнула  Алевтина, - у  этих  двоих,  если  и  есть  желание  на  романтическую  поездку  на  лодочке,  так  только  при  полной  луне! 
- Не  надо  при  полной  луне, - серьёзно  сказал  Василий, - я  в  это  время  сплю,  да  и  вам  не  советую!  Ещё  кувырнётесь  в  воду  в  темноте! 
Игорь  лукаво  посмотрел  на  девочек,  щуря  от  солнышка  глаза. 
- И  что  вы  думаете  по  этому  поводу? – спросил  он. 
- По  какому  поводу? – не  поняла  Алевтина. 
- По  поводу  того,  чтобы  прокатиться  на  лодочке, - уточнил  он. 
- Кто  о  чём! – фыркнула  девочка, - боишься,  что  вас  ночью  засекут  за  кражу  лодки,  а  потом  сдадут  в  милицию? 
- А  что,  отличная  идея, - обрадовалась  Матильда. 
- Вот,  пожалуйста,  посмотрите  на  неё, - Аля  закатила  глаза, - и  эта  туда  же! – и  обратилась  к  Василию, - вы  свои  лодки  лучше  стерегите,  а  то  эти  двое  запросто  могут  ночью  лодку  украсть,  чтобы  покататься  при  полной  луне!  Потом  будете  вылавливать  их  посреди  ночи  вместе  с  кружевным  зонтиком,  который  эта  ненормальная  непременно  захватит! 
- Почему  именно  с  кружевным  зонтиком? – ошалел  Игорь. 
- Исторические  фильмы  не  смотрел  о  кисейных  барышнях? – посмотрела  на  него  Алевтина, - Матильда  у  нас  девушка  особая,  барышня  графских  кровей,  причём  буквально,  я  не  шучу!  С  неё  станется  на  прогулку  по  реке  под  луной  зонтик  из  венецианских  кружев  захватить,  тем  более,  он  у  неё  имеется,  в  марте  в  Венеции  купила! 
Игорь  закашлялся  от  неожиданности,  Матильда  стала  пунцовой,  а  Василий  неодобрительно  покачал  головой. 
- Мне  проблем  не  надо,  а  кружев,  тем  более, - недовольно  проговорил  он, - хотите  кататься – милости  просим  в  любое  время  дня,  но,  ночью  чтобы  я  вас  здесь  не  видел! 
- Карелии  вы  позволили  на  катере  ночью  рассекать, - как  бы  невзначай  бросила  Матильда. 
- Так  это  их  личный  катер, - развёл  руками  лодочник, - а  кража  лодки  с  целью  покататься  может  стать  вам  проблемой. 
- Ну,  так  что? – посмотрел  на  девочек  Игорь, - покатаемся?  Заодно  обсудим  наши  дела... 
У  Василия  был  ещё  один  катер,  и  он  позволил  компании  на  нём  покататься,  причём  денег  не  взял,  а  сам  вернулся  в  свою  кабинку. 
Игорь  уверенной  рукой  вёл  старенький  катер,  а  девочки  расселись  по  лавочкам,  наблюдая  окружающую  природу. 
- Помните,  что  говорила  Ирина  Михайловна? – вглядываясь  вдаль,  спросил  он, - что  Карелия  превосходно  рисует,  что  она  может  лицо  нарисовать  только  так!  Кажется,  мы  нашли  привидение. 
- Да,  и  Алёна  Александровна  говорила,  что  подруги  её  дочери  на  неё  надулись  после  смерти  Олеси, - задумчиво  проговорила  Матильда, - что  они  не  разговаривали  с  ней!  Вот  вам  и  ответ!  Они  решили,  что  Олеся  умерла  из-за  матери,  слишком  та  давила  на  неё  своим  авторитетом  и  желанием  загнать  в  торговлю  и  замуж  за  Потёмкина. 
- Но  не  убивать  же  из-за  этого, - пожала  плечами  Алевтина. 
- А  кто  говорит  об  убийстве? – вздёрнула  брови  Матильда. 
- Может,  они  только  попугать  её  хотели, - предположила  Ириша, - я  лично  сомневаюсь,  что  двадцатилетние  девушки  способны  на  убийство! 
- Всякое  бывает, - бросил  в  пространство  Игорь. 
- Лично  я  тоже  так  думаю, - покачала  головой  Матильда, - гипсовый  скелет  могла  сделать  только  Карелия!  Если  она  художник,  то  с  таким  же  успехом  может  быть  и  скульптором! 
- Значит,  это  они  выкрали  тело  Олеси! – воскликнула  Кристина, - кто  ещё  мог  подсунуть  туда  эти  кости?  Раскопали  ночью  могилу,  вытащили  Олесю,  может  быть,  даже  действовали  не  одни,  а  нормально  засыпать  времени  не  было,  либо  из  сил  выбились... 
- Две  хрупкие  девушки  утащили  с  кладбища  труп? – ошалела  Матильда,  а  Алевтина  покрутила  пальцем  у  виска. 
- Кристя,  думай,  что  говоришь, - воскликнула  она,  с  негодованием  глядя  на  подругу, - ты  сама  подумай,  ну,  как  они  могли  её  унести?  Это  живого  человека  можно  поднять  на  руки  спокойно,  а  труп  весом  с  тонну!  Не  буду  нагружать  тебя  медицинскими  терминами,  просто  скажу  одно – труп  так  просто  не  унести  на  руках!  Тем  более,  двум  девушкам! 
- Значит,  у  них  был  сообщник, - пожала  плечами  Кристина, - и  куда,  интересно,  они  её  дели?  Перезахоронили,  что  ли? 
- Вот  это  я  у  Калерии  и  спрошу, - сквозь  зубы  проговорила  Матильда, - как  покатаемся,  пойдём,  покажешь,  Аль,  где  живут  Кассе,  и  я  в  лоб  спрошу,  куда  они  дели  тело  Олеси!  Уверена,  её  изображал  кто-то  из  них – либо  сама  Карелия,  либо  её  подружка  Люба,  дочка  учительницы. 
- Причём  скорей  всего  последнее, - воскликнул  Игорь,  оглянувшись  на  девочек, - Карелия  разрисовала  Любу,  да  и  водит  катер,  скорее  всего,  она  сама.  Самому  любопытно,  зачем  они  это  замутили.  Алёна  Александровна  и  так  страдала,  она  любила  дочь,  хоть  и  такой,  особой  любовью,  настаивая  на  своём  мнении,  придавливая  дочь  своим  твёрдокаменным  характером,  вот  та  и  не  выдержала  напора.  Я  не  люблю  властных  и  авторитарных  людей,  особенно,  когда  они  мучают  собственных  детей  своей  непреклонностью. 
- Когда  будешь  знакомиться  с  родителями  Матильды,  лучше  этого  не  озвучивай, - хихикнула  Алевтина. 
- Да  угомонись  ты! – Матильда  вся  вспыхнула. 
- Почему? – задал  вполне  ожидаемый  вопрос  Игорь. 
- У  Матильды  отец  весьма  специфический  товарищ, - Алевтина  лукаво  посмотрела  на  пунцовую  подругу, - но  ты  вот  не  задумываешься  о  самоубийстве!  Что  ты  сделаешь,  если  многоуважаемый  Олег  Матвеевич  на  тебя  танком  пойдёт  по  части  замужества? 
- Он  знает,  что  я  могу  отколоть,  что  угодно,  если  на  то  не  будет  моей  воли, - усмехнулась  Матильда, - гены,  блин!  И  потом,  у  меня  чудесная  мама,  она  стратег  и  тактик,  истерит  она  только  тогда,  если  ей  вздумается  поревновать  папу,  вот  тогда  она  на  метле  по  дому  летает,  а  мой  властный  папочка  в  сто  тридцать  килограмм  литых  мускул  от  неё  прячется  и  оправдывается,  как  ребёнок.  Мог  бы  стукнуть  по  столу  с  заявлением – я  сказал  и  всё  тут – а  он  оправдывается.  Помнишь  ту  зимнюю  историю? 
- Её  забудешь, - поёжилась  Алевтина. 
- Мама  чуть  Марианну  на  клочки  не  порвала, - усмехнулась  Матильда, - да  и  папе  ни  за  что  досталось!  На  него  девушки  от  двадцати  и  выше  заглядываются,  а  мама  начинает  на  реактивной  метле  летать,  хотя  знает,  что  поводов  для  ревности  у  неё  нет  ни  малейших.  Я  прекрасно  знаю,  за  чью  спину  прятаться,  дедушка  и  мама  остудят  папин  пыл  своими  логическими  доводами,  и  он  начинает  пересматривать  свои  решения.  И  потом,  причём  тут  я?  У  Олеси  была  несчастная  любовь,  она  из-за  этого  утопилась,  а  эти  две  дуры  могилу  разрыли,  труп  украли,  и  мать  Олеси  напугали  до  полусмерти,  так,  что  та  даже  в  магазин  жить  переехала  после  такого  явления  под  её  окном! 
- Но  кто-то  же  застрелил  Алёну  Александровну, - напомнила  Кристина. 
- Вот  это  нам  и  предстоит  выяснить, - кивнула  Матильда, - в  лоб  спрошу  у  этих  лохушек,  они  ли  подобное  откололи. 
И  она  стала  созерцать  красивый  пейзаж,  царивший  вокруг – сплошной  массив  зелени  и  полутёмная  вода  реки,  из  которой  местами  росла  осока.  Из  густых  камышовых  зарослей  вспорхнула  птица. 
Игорь  вёл  старенький  катер  твёрдою  рукой,  было  ясно,  что  с  техникой  он  ладит,  девочки  молчали,  думая  о  последних  событиях. 
Они  катались  довольно  долго,  пока  мимо  них  не  пронёсся  катер  с  изображением  русалки,  а  потом  обратно. 
- Попалась,  дрянь! – с  победным  криком  Матильда  вскочила  с  места. 
Игорь  даже  сам  не  понял,  что  произошло,  настолько  стремительна  была  девочка  в  своих  действиях,  рванув  из  его  рук  руль  катера. 
Старенький  катер  развернуло,  и  он  носом  подрезал  «русалку»,  но  на  плаву  удержался,  чего  не  скажешь  о  катере  семьи  Кассе. 
«Русалка»  благополучно  перевернулась,  послышался  отборный  мат,  а  Игорь  вцепился  в  руль,  с  трудом  выровняв  их  катер  на  плаву. 
- Ты  что,  ненормальная? – бросил  он  ошеломлённый  взгляд  на  девочку, - нельзя  же  так!  Представляешь,  что  они  сейчас  нам  скажут? 
Тем  временем  в  воде  находились  трое,  мужчина  средних  лет  с  длинными  светлыми  волосами,  собранными  в  «хвостик»,  белокурая  девушка,  похожая  на  мужчину,  а  с  ними  ещё  одна,  шатенка. 
- Совсем,  что  ли,  офонарели? – крикнула  блондинка, - кто  так  водит!? 
- Я! – Матильда  упёрла  руки  в  боки, - ты  Лера  Кассе? 
- Ты  меня  знаешь? – удивилась  та. 
- Догадалась  методом  дедукции, - нахально  заявила  Матильда, - смотрю,  и  твоя  подружка  Люба  Сумарокова  тоже  с  тобой!  Очень  хорошо,  что  твой  отец  тут,  вот  сейчас  и  поговорим  по  душам! 
- Я  тебе  поговорю, - завозмущался  тот  из  воды, - я  на  вас  жалобу  напишу  местному  участковому! 
- Прежде,  чем  вы  будете  жалобы  строчить,  выслушайте  меня, - твёрдо  проговорила  Матильда, - для  чего  вы  обе  пугаете  местных  жителей  привидением  своей  покойной  подруги? 
- Совсем  с  ума  спятила? – возмутилась  Люба. 
- О,  твой  голос  мне  знаком, - кивнула  Матильда, - именно  ты  косила  под  привидение,  когда  мы  тебя  в  первый  раз  увидели.  Вот  оттащу  вас  сейчас  к  майору,  с  ним  и  будете  разбираться,  что,  зачем  и  почему,  а,  главное,  для  чего  вы  это  сделали!  Зачем  вы  довели  того  мужика  до  сердечного  приступа?  Не  говоря  уже  о  застреленной  матери  Олеси! 
- Алёна  Александровна  застрелена!? – ахнула  Лера,  отбрасывая  назад  мокрые  волосы, - что  за  бред? 
- Лично  труп  видели, - Алевтина  облокотилась  о  борт. 
                11 
Спустя  какое-то  время  вся  компания  оказалась  на  берегу.  Свой  катер  Игорь  сдал  Василию,  и  он,  чертыхаясь  из  души  в  душу,  с  помощью  мужиков  из  деревни  отправился  вылавливать  «русалку». 
Люба,  Лера  и  её  отец  сушили  одежду,  сидя  на  берегу,  и  отжимали  волосы,  а  Матильда  рассказала  им,  что  их  шуточка  с  привидением  вышла  из-под  контроля. 
- Я  ушла  сразу  после  нашего  разговора, - надула  губы  Люба, - Лера  меня  ждала  на  просёлочной  дороге  с  мопедом,  мы  уехали. 
- Для  чего  вообще  нужен  был  этот  маскарад? – сурово  спросила  Алевтина, - для  чего  вы  труп  Олеси  украли?  Зачем  гипсовые  кости  туда  положили... – и  Матильда  её  перебила. 
- И,  главное,  зачем  меня  толкнули  в  её  могилу? – воскликнула  она. 
- Мы  не  сталкивали, - покачала  головой  Лера, - я  ждала  Любу  на  катере,  мы  просто  хотели  Алёну  Александровну  в  магазине  пугануть.  Мы  не  можем  ей  простить  смерти  нашей  любимой  подруги!  Олеся  была  хорошей  девушкой,  скромной,  а  её  мать  её  замучила.   
- Сколько  раз  я  говорил  вам,  чтобы  вы  не  ввязывались? – сурово  посмотрел  на  Леру  отец, - ничего  уже  не  изменишь,  вашу  подругу  не  вернуть,  да  и  Алёна  Александровна  не  совсем  уж  бездушный  человек,  она  страдает  из-за  смерти  дочери.  А  вы  ещё  и  пугать  её  взялись!  Это  вас  можно  и  даже  нужно  обвинить  в  чёрствости  и  бездушности! 
- Из-за  неё  Олеся  лишилась  любимого  человека! – вскинулась  Лера, - она  подослала  этого  Юру  Потёмкина,  когда  у  Олеси  свидание  было  со  Львом  Шестаковым!  Вот  она  и  утопилась. 
- Зачем  вы  труп  украли? – воззрилась  на  неё  Матильда. 
Лера  вскинула  на  неё  глаза.  Они  у  неё  были  красивые,  выразительные,  светлее,  чем  у  Матильды,  цвета  разведённой  лазури,  гармонично  сочетаясь  со  светло-пшеничными  волосами. 
- Как  это – труп  украли? – изумлённо  спросила  она. 
- А  вот  так  вот! – топнула  ногой  Матильда, - не  надо  прикидываться!  Или  совсем  меня  за  дуру  держите? 
- Мы  не  крали  никакого  трупа, - тотчас  возразила  Люба. 
Если  Лера  была  высокой  и  стройной,  с  волосами  до  талии,  то  её  подруга – миниатюрной  шатенкой  с  изящной  стрижкой.  Концы  её  волос  были  загнуты  наружу,  и  это  было  очень  красиво. 
- Как  такое  возможно? – сдавленно  проговорила  Лера,  воззрившись  на  Матильду, - как  мы  могли!  Зачем  нам  это? 
- Скажи,  Лера,  ты  занимаешься  лепкой? – вкрадчиво  спросила  Матильда,  и  та  кивнула. 
- Да,  конечно, - недоуменно  проговорила  она, - я  делаю  скульптуры,  рисую.  Я  учусь  на  дизайнера  в  университете  культуры.  А  что? 
- Ты  делала  скелет  из  гипса? – продолжала  допытываться  Матильда. 
- Да,  делала, - согласилась  Лера, - да  что  в  этом  такого,  я  не  понимаю? 
- Да  дело  в  том,  что,  когда  Люба  бросилась  прочь  от  Игоря,  чтобы  он  не  раскусил  её  маскарад,  кто-то  толкнул  меня  на  могилу  Олеси, - пояснила  девочка,  указательным  пальцем  коснувшись  пластыря  на  лбу, - я  очнулась  только  утром,  обнаружила,  что  лежу  прямо  на  гробе.  А  сознание  потеряла  потому,  что  приложилась  лбом  о  крест  на  гробе.  В  гробу  не  было  тела  Олеси,  там  был  гипсовый  скелет!  Так  сказал  потом  следователь,  которому  мы  всё  рассказали!  Очень  мастерски  сделанный,  от  настоящего  не  отличишь,  даже  состаренный. 
- С  ума  сойти! – простонала  Лера,  захлопав  глазами, - а  я-то  думаю,  куда  мой  скелет  подевался!   Я  сейчас  всё  объясню. 
- Уж  постарайся, - пробурчала  Алевтина. 
- Дело  в  том,  что  я  встретила  свою  бывшую  классную  руководительницу, - стала  рассказывать  Лера, - она  учитель  биологии,  и,  зная,  что  я  умею  делать  скульптуры,  попросила  меня  сделать  гипсовый  скелет,  как  наглядное  пособие.  Денег  у  школы  вечно  нет,  с  родителей  требовать  не  решаются,  а  наглядное  пособие  нужно,  вот  она  и  нашла  выход  из  положения.  Где-то  раздобыла  гипс,  форму,  сказала,  что  наш  завхоз  помог...  С  гипсом  работать  просто,  вот  я  и  сделала  скелет  по  её  просьбе,  собиралась  уже  отдать,  а  он  исчез! 
- Как  это – исчез? – нахмурилась  Матильда. 
- Да  год  назад  ещё  исчез, - ответила  Лера, - мне  пришлось  новый  делать. 
- Всё  верно, - подтвердил  её  отец, - Лерочка  на  помеле  по  дому  летала,  мешала  мне  работать,  совсем  нас  своим  скелетом  замучила!  По  всему  дому  искали,  а  потом  плюнули,  и  она  новый  сделала  для  учительницы. 
- Валерий...  как  вас  по  отчеству, - бросила  на  него  взгляд  Матильда. 
- Михайлович, - ответил  он, - ей-Богу,  девчонки,  зря  вы  на  нас  так  накинулись,  мало  нам  проблем  с  этим  скелетом  было,  так  вот,  ещё  и  «русалку»  мою  потопили. 
Тем  временем  Василий  с  мужиками  благополучно  отловили  пресловутую  «русалку»,  и  доставили  к  пристани,  а  сам  Василий  спрыгнул  с  катера,  и  направился  к  компании.   Вид  у  него  при  этом  был  такой,  словно  его  самого  утопили,  а  потом  выловили. 
- Вот  что,  братцы, - хмуро  сказал  он, - ещё  одна  такая  выходка,  и  катера  вам  не  видать,  как  своих  ушей! 
- Да  мы  случайно, - стала  оправдываться  Матильда  под  ироничным  взглядом  Игоря,  устремлённого  на  неё. 
- Не  разошлись  на  нашей-то  речушке, - тотчас  усмехнулся  Валерий  Михайлович, - не  серчай,  Василий. 
- Короче,  вы  меня  услышали, - и  он,  развернувшись,  ушёл  в  будку. 
Валерий  Михайлович  вновь  посмотрел  на  девочек  и  покачал  головой. 
- Лера  с  Любой  тут  не  причём, - мягко  проговорил  он, - они  только  испугать  Климентьеву  хотели,  но  не  сильно. 
- А  того  мужика  зачем  до  смерти  довели? – в  упор  спросила  Аля. 
- Какого  мужика? – вскинулся  Валерий  Михайлович,  и  внимательно  посмотрел  на  дочь  и  её  подругу. 
Те  молчали,  опустив  глаза  вниз,  потом  Лера  подняла  виноватые  глаза. 
- Мы  не  собирались  делать  ничего  плохого, - тихо  проговорила  она. 
- Я  случайно  одного  мужчину  напугала, - призналась  Люба,  смущаясь, - просто  он  мне  под  руку  попался,  когда  я  шла  Алёну  Александровну  пугать.  Он,  как  увидел  меня,  загримированную  под  Олесю,  с  красными  линзами  в  глазах,  обомлел,  а  потом  с  криком  убежал. 
- Нам  ты  говорила  другое, - Матильда  склонила  голову  на  бок. 
- Ну,  не  признаваться  же  мне  в  том,  что  я  шла  конкретного  человека  пугать! – воскликнула  Люба,  краснея  от  стыда, - вот  и  наврала,  что  он  ко  мне  пристаёт,  а  я  решила  навязчивого  кавалера  отпугнуть.  Кто  ж  знал,  что  вы  всем  этим  заинтересуетесь,  начнёте  копаться  в  этой  истории!  Тем  более,  разговоры  о  призраке  Олеси  давно  по  деревне  ходят,  вот  я  и  ляпнула  про  магазин,  первое,  что  пришло  в  голову,  сказала! 
- Минуточку! – Матильда  подняла  вверх  указательный  палец, - ты  говоришь,  что  после  нашего  разговора  вы  уехали? 
- Ну  да, - кивнула  головой  Люба,  и  кивнула  на  подругу, - я  бегом  к  ней,  мы  на  мопед  и  были  таковы. 
- Теперь  понятно,  отчего  при  разговоре  с  Мезитовым  Алёна  Александровна  периодически  к  бутылке  прикладывалась, - закатила  глаза  Алевтина, - ты  её  пуганула,  шла  обратно,  а  тут  незнакомец  нарисовался! 
- Именно  так, - согласно  кивнула  Люба, - не  я  хотела  я  его  пугать.
- Кто  же  его  убил? – задала  самый  животрепещущий  вопрос  Матильда. 
- Понятия  не  имею, - развела  руками  Люба. 
- Как  не  хочется  никого  из  взрослых  привлекать, - недовольно  проговорила  девочка, - с  Юлием  я  разговаривать  не  хочу,  а  с  Наумом  Игоревичем,  тем  более!  Он  тут  же  передаст  моему  отцу,  и  тот  тотчас  заберёт  меня  отсюда!  Порушат  нам  всё  на  корню! 
- Сама  виновата! – бросила  в  пространство  Алевтина, - нечего  парнями  крутить,  как  тебе  вздумается!  Для  нас  твой  Юлий  оказывал  такую  невероятную  поддержку,  и  что  теперь? 
- Ничего, - буркнула  Матильда,  пробуравив  подругу  взглядом, - вечно  тебе  что-то  не  нравится!  То  этот  парень  не  такой,  то  другой  плох!  Ещё  не  так  давно  ты  ругалась,  что  я  встречаюсь  с  Юлием,  я  сходила  на  свидание  с  Ником,  ты  взбеленилась,  теперь  Игорь,  а  ты  продолжаешь  ругаться!  Что  я,  не  найду  нам  помощника? 
- Кто  такие  Юлий  и  Ник? – вдруг  спросил  Игорь. 
- Мои  бывшие  парни, - со  вздохом  ответила  Матильда, - Юлий  нам  очень  сильно  помогал,  он  заканчивает  журфак,  знаком  с  генералом  ФСБ,  он  его  в  Академию  ФСБ  забирает  после  журфака  на  факультет  контрразведки  этой  осенью.  К  счастью,  мои  братья  не  сильно  его  покалечили,  но  дело  не  в  этом,  я  не  хочу  связываться  ни  с  кем  из  его  знакомых,  мигом  донесут! 
- Да  не  беспокойся  ты  так, - усмехнулся  Игорь, - я  попрошу  деда  помочь,  он  даже  спрашивать  не  станет!  Только  бабушке  лучше  не  говорить,  она  распереживается,  а  дед  у  меня  мировой.  Я  ему  подробностей  рассказывать  не  стану,  да  он  и  вникать  не  станет,  просто  поможет.  Ты  только  скажи... – и  Матильда  просияла. 
- Это  было  бы  здорово! – воскликнула  она,  воспряв  духом, - надо  выяснить,  отчего  умер  тот  мужчина,  его  наверняка  отвезли  в  ближайший  морг.  Узнать  бы,  установили  ли  они  причину  смерти.  Если  он  умер  от  испуга,  это  одно,  а  если  причина  в  чём-то  другом... 
- Я  узнаю, - кивнул  Игорь. 
- Вы  же  совсем  ещё  дети, - воскликнул  Валерий  Михайлович. 
- Они  слишком  деловые  подростки, - внёс  ясность  Игорь,  усмехаясь. 
- Кстати, - вспомнила  вдруг  Матильда,  и  лукаво  посмотрела  на  Леру, - трупа  Олеси  в  гробу  почему-то  нет,  зато  есть  твоё  наглядное  пособие  по  анатомии!  А  череп  и  кость  у  меня  лежат!  Классная  вещь,  отдавать  я  её  не  намерена,  пусть  лежит  у  меня  дома  в  качестве  статуэтки...  так...  для  антуража!  Смотрится  очень  эффектно! 
- Главное,  чтобы  моя  бабушка  на  этот  череп  не  наткнулась, - сурово  проговорила  Алевтина, - а  то  будет...  Мне  совсем  не  хочется,  чтобы  она  испугалась  до  сердечного  приступа! 
                Глава  12 
Вечер  склонялся  к  закату,  всё  вокруг  казалось  красноватым  от  яркого  света  с  запада,  красиво  подсвечивая  берёзовый  лес. 
Девочки  устроили  небольшой  пикник,  сделав  себе  бутерброды,  а  в  магазине  рядом  с  их  посёлком  купили  чипсы  и  газировки. 
Повислая  берёза  казалась  уютным  уголком,  и  девочки  с  комфортом  устроились  под  ней,  наслаждаясь  летним  деньком. 
- Интересно,  согласится  ли  дед  Игоря  нам  помогать? – задумчиво  и  вопросительно  проговорила  Алевтина,  вскрывая  пачку  с  сырными  чипсами, - запросто  может  нам  это  выйти  боком. 
- Игорь  сказал,  что  он  нас  не  сдаст  ни  в  коем  случае, - ответила  Матильда,  вытянувшись  на  траве, - и  куда  он  запропастился? 
- Наверное,  деда  уговаривает, - усмехнулась  Ириша,  с  удовольствием  рассматривая  повислые  ветви  берёзы, - я  хочу  такую  берёзу  у  себя  перед  домом!  Где  бы  взять? 
- Я  где-то  не  так  давно  видела  саженец, - задумчиво  проговорила  Матильда, - мне  кажется,  у  реки. 
- Пожалуй,  Василий  даст  нам  по  ушам,  если  мы  явимся  к  нему  с  лопатой, - усмехнулась  Алевтина, - а  майор  подумает  неладное,  если  засечёт,  решит,  что  мы  могилы  раскапываем. 
- И  вообще,  где  ты  её  сажать  будешь? – вскинулась  Матильда, - у  вас  вроде  нет  дачи?  Ты  почти  всё  лето  здесь  проводишь. 
- А  я  под  окном  своей  квартиры, - улыбнулась  Ириша, - наши  бабульки  там  цветник  разбили,  говорили  о  деревьях,  думаю,  она  были  бы  не  против,  если  я  берёзку  им  привезла  бы. 
- Можно  выкопать, - пожала  плечами  Алевтина, - вряд  ли  Пётр  Денисович  опять  к  нам  полезет  яблоки  воровать!  Хотя,  кто  его  знает,  он  за  всеми  жильцами  зорким  глазом  следит,  перед  отъездом  выкопаем,  обойдём  его  шлагбаум,  чтобы  он  не  заметил,  что  у  нас  саженец.  Я  знаю,  где  можно  обойти  шлагбаум,  а  потом  сяду  с  вами  в  машину. 
- Отлично! – обрадовалась  Ириша, - а  то  у  нас  план  по  озеленению!  Бабушка  будет  только  рада,  она  во  главе  всего  стоит...  Матильда,  можно,  я  с  твоего  сотового  к  себе  домой  позвоню? 
- Да,  конечно, - та  протянула  ей  мобильный. 
- Сейчас  с  тебя  сдерут  за  разговор  с  мобильного  на  стационарный, - усмехнулась  Алевтина,  а  Ириша  покраснела  и  помедлила. 
- Плевать! – отмахнулась  Матильда, - я  то  и  дело  звоню  с  мобильного  на  стационарный!  Звони,  Ириш,  не  тушуйся. 
Ириша  тут  же  позвонила  бабушке,  переговорила   с  ней  по  поводу  берёзки,  дала  отчёт  от  их  времяпрепровождения – гуляют,  купаются  в  речке,  загорают  и  учат  Кристину  плавать. 
Вернув  телефон  подруге,  Ириша  распаковала  пачку  с  чипсами. 
- Мои  ругаются  из-за  чипсов, - вздохнула  она. 
- Конечно, - кивнула  Алевтина, - в  них  один  вред,  но  они  такие  вкусные! 
- Вот  выучишься,  станешь  врачом,  как  твои  родители,  вообще  ничего  вредного  есть  не  будешь, - усмехнулась  Матильда. 
- Вполне  может  быть, - засмеялась  Алевтина,  боковым  зрением  увидев  Игоря,  который  стремительной  походкой  направлялся  к  ним. 
- Привет  вам, - заглянул  он  под  шатёр  листвы,  и  плюхнулся  около  Матильды, - поговорил  я  с  дедом. 
- И  что? – испугалась  Матильда. 
- Ты  что  такое  лицо  сделала? – засмеялся  парень, - дед  нисколько  не  ругался,  выслушал  меня,  позвонил  одному  своему  знакомому,  тот  позвонил  Мезитову,  придав  ему  ускорения.  Мезитов,  соответственно,  бросился  в  морг,  придал  ускорения  патологоанатому,  и  тот  поспешил  с  процедурой  вскрытия  и  заключением. 
- И? – выдохнула  Матильда,  глядя  на  парня  круглыми  глазами. 
- Асфиксия, - вздохнула  Игорь, - причём  странгуляционная. 
- А  по-русски? – посмотрела  на  него  Кристина. 
- А,  если  по-русски,  то  асфиксия – это  насильственное  удушение, - стал  объяснять  Игорь, - а  у  этого  мужика  странгуляционная  аноксия,  что  значит,  что  ему  пакет  с  продетой  в  него  верёвкой  надели,  и  неизвестно,  отчего  быстрее  умер – от  удушья  в  самом  пакете  или  от  сдавливания  горла  верёвкой...  Похоже,  и  то,  и  то  имело  место  действия. 
- Вот  это  да! – ошеломлённо  проговорила  Ириша. 
- В  руках  у  Олеси...  тьфу,  Любы,  никакого  пакета,  тем  более,  с  верёвками  не  было, - задумчиво  проговорила  Матильда, - значит,  Люба  с  Лерой  тут  действительно  не  причём.  Они  просто  пугали  мать  подруги,  считая  её  виновной  в  гибели  их  близкой  подруги. 
- Но  кто-то  же  убил  того  мужика, - напомнила  Ириша. 
Едва  она  это  сказала,  Матильда  замерла.  Она  вспомнила,  как  они  с  Игорем  вместе  со  старообрядцами  купались  в  реке  прямо  в  одежде. 
В  тот  момент  девочка  не  заострила  внимание  на  важном  факте – она  видела,  как  кто-то  уплывал  в  заросли  камышей,  и  теперь  она  поняла,  что  этот  неизвестный  был  не  из  компании  староверов.  И  вообще,  судя  по  всему,  это  был  мужчина! 
- Нам  нужно  пойти  к  тому  месту,  где  мы  купались  вместе  со  староверами, - посмотрела  она  на  Игоря, - там  кто-то  ещё  купался,  судя  по  всему,  он  вынырнул  из  воды,  и  уплыл  в  камыши.  Я  только  сейчас  это  вспомнила!  Вот  балда! 
- Ты  уверена? – посмотрел  на  неё  Игорь. 
- Закончился  наш  пикник, - подвела  итог  Алевтина, - ладно,  складываем  всё  в  пакеты  и  за  купальниками.  Встречаемся  на  том  месте,  где  вы  с  хороводом  их  языческое  омовение  совершали. 
Все  бегом  бросились  по  домам – Игорь  к  себе,  девочки  к  себе,  и  вскоре  все  находились  на  том  месте,  где  проходил  праздник. 
- Вы  уверены,  что  это  то  место? – недоверчиво  покосилась  Алевтина  на  Матильду  и  Игоря, - в  темноте  же  были  всё-таки. 
- Луна  светила  ярко, - заверила  её  Матильда. 
- Луна  и  ночные  купания! – закатила  глаза  Аля,  усмехаясь, - смотри,  узнает  твой  Юлий,  трындец  будет! 
- Да  мне  наплевать, - легкомысленно  отозвалась  Матильда, - я  с  ним  даже  разговаривать  не  хочу,  совсем  по  нему  не  скучаю. 
- Интересно,  что  на  это  скажет  Олег  Матвеевич, - фыркнула  Аля,  снимая  верхнюю  одежду,  купальники  девочки  надели  дома, - прочтёт  тебе  лекцию  о  твоём  ветреном  характере. 
- Ладно  тебе, - отмахнулась  Матильда,  и,  бросив  платье  на  берегу,  скинула  босоножки,  и  вошла  в  воду. 
Она  нырнула  с  головой,  потом  вынырнула,  и  поплыла  в  сторону,  куда  уплыла  таинственная  фигура  той  ночью. 
В  свои  двенадцать  лет  Матильда  плавала  великолепно,  в  пять  лет  отец  и  братья  научили  её  плавать,  а  потом  она  занималась  с  тренером. 
Она  ловко  передвигалась  по  дну,  освоила  такие  практики,  как  брас,  кроль  и  баттерфляй,  и  даже  разновидность  баттерфляя  «Дельфин»,  иногда  называемый  скоростной  баттерфляй. 
Потом  Олег  Матвеевич  нанял  ей  тренера,  она  долго  занималась  плаванием,  потом  ходила  в  музыкальную  школу,  научилась  играть  на  фортепиано  и  скрипке,  учила  языки  и  рисовала. 
Её  отец  безмерно  любил  свою  маленькую  дочку,  которая  доставляла  ему  столько  хлопот,  как  и  старшие  братья,  Костя  и  Кирилл,  которые  были  студентами.  Костя  перешёл  в  аспирантуру  на  экономическом  факультете  МГУ,  а  Кирилла  ждал  ещё  год  на  юридическом  факультете. 
Так  же,  как  и  отец,  они  берегли  и  защищали  младшую  сестрёнку. 
Матильда  быстро  оторвалась  ото  всех,  скоростным  баттерфляем  в  момент,  оказавшись  около  камышей,  и  замерла,  покачиваясь  на  воде. 
Прямо  перед  ней,  на  некотором  расстоянии  от  берега,  тянулся  круговой  частокол  брёвен,  выполняющий  функцию  забора,  судя  по  всему,  это  и  была  община  староверов. 
- Вот  они,  голубчики, - высказалась  Алевтина,  тяжело  дыша, - это  наши  староверы!  Слушай,  чего  ты  так  разогналась? 
- Не  знаю, - рассеянно  ответила  Матильда, - я  люблю  «Дельфинчиком»  плавать!  Говоришь,  это  староверы? 
- Да,  их  община  таким  забором  обнесена, - пояснила  Аля, - всё  на  старинный  манер,  дома  из  бревенчатых  срубов,  терема,  забор  из  частокола...  Вообщем,  всё  под  старину.  Не  удивлюсь,  если  они  едят  деревянными  ложками  из  деревянных  мисок. 
- Ни  к  чему  попрекать  старину, - вздохнула  Матильда, - старина,  прогресс  и  регресс  имеют  своё  место,  а  здесь,  видимо,  старины  в  избытке. 
- Это  точно! – фыркнула  подруга. 
- Интересно  было  бы  пробраться  туда, - загорелись  глаза  у  Кристины. 
- А  если  схватят? – обеспокоилась  Ириша. 
- А  что  они  нам  сделают? – усмехнулась  Матильда, - максимум,  с  территории  прогонят,  а,  может,  и  нет,  если  мы  объясним,  что  мы  просто  любопытные  подростки,  заинтересовавшиеся  стариной  в  наше  сверхсовременное  и  продвинутое  время. 
- Придётся  идти  в  обход, - напомнил  Игорь, - одежда-то  на  берегу  осталась.  Поплыли  назад. 
- Ты  плыви, - повернулась  к  нему  Матильда, - мы  будем  ждать  тебя  на  том  берегу,  посидим  на  склоне  холма. 
- Какая  деловая! – усмехнулся  Игорь,  и,  развернувшись,  поплыл  назад. 
Девочки  доплыли  до  берега,  и  устроились  на  склоне  холма,  поросшего  мягкой  травкой,  сидеть  на  которой  было  весьма  комфортно. 
Пока  Игорь  шёл,  девочки  слегка  обсохли  на  солнце,  и  одежду  они  надели  на  уже  сухие  купальники. 
Частокол  брёвен  выглядел  внушительно.  Девочки  забрались  на  самый  верх,  Игорь  шёл  впереди,  и  они  двинулись  вдоль  этого  забора,  пока  не  упёрлись  в  резную  двухстворчатую  дверь,  декорированную  слишком  уж  обильно,  но  девочек  это  восхитило. 
- Как  красиво! – воскликнула  Матильда, - надо  же,  искусный  зодчий  поработал!  Я  такое  видела  только  в  книгах.  Давно  прошу  отца  свозить  меня  в  Германию,  в  городок  Вальдзассен,  там  есть  ничем  не  примечательное  аббатство.  Глухая  провинция,  женский  монастырь,  но  библиотека  при  монастыре  просто  невообразимая!  Стеллажи  подпирают  фигуры  людей,  очень  живые  и  характерные. 
- Свозит, - пожала  плечами  Алевтина, - Олег  Матвеевич  тебя  в  любой   уголок  планеты  свозит,  захоти  ты  только.  Кстати,  как  дела  у  Женевьевы?  Что  она  будет  делать  со  своим  внезапно  обретённым  поместьем?  Слишком  неудобно  летать  из  Аргентины  в  Париж. 
- Она  решила  отдать  его  Николь, - улыбнулась  Матильда, - в  конце  концов,  дети  за  своих  матерей  не  отвечают,  тем  более,  Инес  Розали  приговорена  к  смертной  казни  после  срока  в  тюрьме. 
- Да,  постарались  мы, - вздохнула  Ириша, - мне  Женевьеву  жалко,  она  так  любила  сестру,  они  же  близнецы,  и  вот  он,  закономерный  итог.   
- А  что  было  делать? – пожала  плечами  Матильда, - она  же  никого  не  щадила?  Людей  убивала,  наследство  сестры  забрала  себе,  и  не  лишила  бы  мать  её  наследства,  если  бы  не  её  выходки. 
- Зато  всё  достанется  Николь, - пожала  плечами  Матильда, - поместьем  Женевьева  будет  заниматься  вместе  с  Франсуа,  тем  более,  Николь  его  старшая  дочь... – но  Ириша  её  перебила. 
- Вот  интересно,  кем  Николь  приходится  Алану,  Джозиане  и  Юджени? – задумалась  она,  накрутив  на  палец  белокурый  волос, - по  отцу  она  им  единокровная  сестра,  по  матери  двоюродная  сестра!  Жесть! 
- Пусть  сами  они  в  своих  внутренних  семейных  хитросплетениях  разбираются, - засмеялась  Матильда, - кстати,  из  Парижа  чудесная  новость,  Женевьева  опять  в  положении.  Они  с  Франсуа  воссоединились  после  долгой  разлуки,  и  она  вскоре  подарит  ему  ещё  одного  малыша. 
- Большая  семья, - задумчиво  проговорила  Ириша. 
- Они  очень  богаты, - пожала  плечами  Алевтина, - сумеют  поставить  на  ноги  четверых  детей,  тем  более,  Николь  досталось  наследство  от  матери,  которая  сейчас  отбывает  срок  в  ожидании  казни.  Интересно,  а  как  казнят  во  Франции?  В  Англии,  кажется,  вешают. 
- Ну  и  вопросец! – фыркнула  Матильда,  закатив  глаза, - тебе  это,  в  самом  деле,  интересно?  Отрубают  голову,  гильотиной. 
- Что-то  мне  подсказывает, - с  ехидцей  проговорила  Аля, - что  такая  особа,  как  Инес,  запросто  может  и  из-под  гильотины  ускользнуть. 
- На  этот  раз  вряд  ли, - пожала  плечами  Матильда. 
- И  долго  вы  будете  трепаться? – остановил  их  разговор  Игорь, - лучше  думайте  о  том,  как  внутрь  попасть. 
- Можешь  подсадить  меня? – посмотрела  на  него  Матильда, - с  твоего  плеча,  я  думаю,  сумею  разглядеть  окрестности. 
- Давай  попробую, - и  Игорь  ловко  подхватил  девушку  на  руки. 
Устроившись  на  плече  Игоря,  Матильда  увидела  деревню  староверов  во  всей  красе,  и  даже  сфотографировала. 
Прямо  от  калитки  располагалась  главная  улица,  вдоль  которой  шли  аккуратные  деревянные  дома,  собранные  из  срубов.  Никаких  новых  украшений,  никакого  камня,  только  деревянное  зодчество. 
Ажурные  наличники  на  окнах,  состоявших  из  двух  открывающихся  створок,  медицинская  марля  от  назойливых  насекомых,  скамейки  под  кустами  сирени,  а  так  же  огромное  количество  зелени. 
Дома  буквально  утопали  в  кустах  сирени,  лип,  дубов  и  берёз.  Высокие  деревья  окружали  дома  так,  что  ничего  не  было  видно. 
- Что  там? – нетерпеливо  спросила  Аля. 
- Красиво, - ответила  Матильда, - деревянные  дома  и  буйство  зелени.  Почти,  как  на  моей  усадьбе,  всё  вокруг  сплошная  зелень,  даже  перебор,  так,  а  вдали  я  кое-что  вижу. 
- Что? – подпрыгивали  от  нетерпения  подруги. 
- Похоже  на  терем, - неуверенно  проговорила  Матильда, - деревья  заслоняют,  но  похоже,  там  и  живёт  главный  сектант.  Да,  такие  башенки  интересные,  красивая  архитектура. 
За  разговорами  они  даже  и  не  заметили,  как  ворота  открылись,  и  показались  трое  крепких  парней  в  белых  рубахах. 
Игорь  тут  же  опустил  Матильду  на  ноги,  а  парни  лет  двадцати  с  интересом  рассматривали  компанию  около  ворот. 
- Доброго  вам  дня, - сказал  один, - что  это  вы  тут  выглядываете? 
- Мы  из  дачного  посёлка, - пояснила  Алевтина, - моих  друзей  заинтересовал  ваш  образ  жизни,  вот  и  решили  полюбоваться. 
- Для  этого  совсем  необязательно  подглядывать,  сидя  на  плечах, - заметил  один  из  парней,  и  указал  на  вывеску,  прикреплённую  у  входа, - вот,  смотрите,  мы  проводим  экскурсии. 
- А  мы  и  не  заметили, - опустила  глазки  Алевтина. 
- Извините  нас,  пожалуйста, - тихим  голоском  проговорила  Матильда, - а  вы  можете  для  нас  сейчас  провести  экскурсию,  раз  уж  мы  здесь?  Нам  очень  интересно,  у  вас   так  красиво,  так  много  зелени. 
- Что  есть,  то  есть, - с  гордостью  сказал  один  из  парней, - я  Иван,  а  по  экскурсиям  у  нас  Ефим,  сейчас   его  позову. 
Оказалось,  что  около  ворот  находилась  будка,  в  которой  и  сидел  этот  Иван,  выполняющий  роль  смотрителя  порядка,  а  так  же  открывал  ворота,  когда  кто-то  приходил. 
Иван  зашёл  внутрь  будки,  снял  телефонную  трубку,  и  нажал  на  кнопку. 
- Ефим, - сказал  он  в  трубку, - тут  компания  ребят,  четыре  девочки  и  паренёк  постарше,  хотят  посмотреть  наш  быт.  Да  знаю  я.  Мне  что,  их  в  шею  гнать?  Просто  проведи  им  экскурсию. 
- Видимо,  что-то  тут  не  так, - прошептала  Алевтина  Матильде  прямо  в  ухо, - иначе,  чего  этот  Ефим  ломается. 
- Вот  именно, - меж  тем  говорил  Иван,  бросив  быстрый  взгляд  на  компанию, - потому  и  надо  их  пустить.  Они  дачные,  на  фига  нам  лишние...  Ну,  ты  меня   понял!  Так  что  руки  в  ноги  и  сюда! 
На  этой  ноте  он  закончил  разговор,  положил  трубку  на  место,  и  вернулся  к  ребятам,  а  у  Матильды  уже  глаза  горели  синим  огнём. 
Но  девочка  терпеливо  ждала,  что  же  за  этим  последует,  и  вскоре  к  воротам  подошёл  ещё  один  парень  в  белой  рубахе  и  белых  просторных  брюках.  Язвительная  Алевтина  тотчас  подумала,  что  им  эту  одежду,  как  униформу  выдают,  но  сдержала  колкий  язык. 
- Привет,  ребятишки, - сказал  Ефим, - что,  хотите  посмотреть,  как  жили  в  старые  времена? 
- Да,  что-то  любопытно  стало, - кивнула  Матильда,  и  Ефим  пригляделся  к  девочке,  а  потом  посмотрел  на  Игоря. 
- Я  вас  помню, - воскликнул  вдруг  он, - вы  же  с  нами  праздник  летнего  солнцестояния  отмечали. 
- Да,  точно, - на  всякий  случай  не  стала  лукавить  Матильда, - очень  интересным  нам  это  показалось,  вот  мы  с  друзьями  и  пришли  поглядеть,  как  это  жили  в  старину.  И  почему  вы  так  живёте? 
- Эх,  ребятки, - засмеялся  Ефим, - очень  многое  со  временем  в  голове  переворачивается,  когда  проходят  годы,  человек  взрослеет. 
Компания  прошла  на  территорию  общины,  и  Ефим  повёл  их  вперёд,  показывая  красивые  дома,  и  объясняя  всё. 
- Тут  вот  у  нас  старичок  живёт, - указал  он  на  один  дом, - в  своей  прежней  жизни  он  был  выгнан  из  дома,  его  сыну  жена  поставила  условие – либо  отец,  либо  она,  а  у  них  трое  детей,  ясное  дело,  парень  выбрал  жену.  Купил  однокомнатную  квартиру  в  спальном  районе  Москвы,  и  умыл  руки,  оставив  отца  самому  себе. 
- Ладно,  хоть  квартиру  купил, - пробормотала  Матильда, - а  то  мог  и  вообще  на  улицу  выгнать,  оставить  без  ничего. 
- Ничего,  зато  Андрей  Петрович  живёт  у  нас, - ответил  Ефим, - продал  квартиру,  устроился  в  одном  из  домов,  и  живёт  себе  припеваючи.  Огород  возделывает,  а  зимой  занимается  починкой  старых  часов,  многие  к  нему  из  города  приезжают,  деньги  зарабатывает.  А  сын  о  нём  и  думать  забыл.  Многие  несчастные  у  нас  осели,  радуются  жизни. 
- А  молодые? – вдруг  спросила  Алевтина. 
- Молодые  тоже  приходят,  если  чувствуют  в  этом  потребность, - как-то  уклончиво  проговорил  Ефим. 
- Тогда,  на  реке,  вас  было  много, - припомнила  Матильда. 
- Да,  верно, - кивнул  тот  ей  в  ответ, - у  нас  и  молодые  и  старые  приходят  сюда,  когда  жизнь  заставляет  их  пережить  какое-либо  горе,  вот  и  находят  нас,  а  мы  помогаем  по  мере  возможности  как-то  свою  судьбу  устроить,  жить  спокойно. 
- Его  послушаешь,  просто  рай, - тихонько  пробубнела  Алевтина. 
Ефим  это  расслышал,  бросил  на  девочку  подозрительный  взгляд,  но  ничего  не  сказал,  а  просто  шёл  дальше. 
- Каждый  занимается  своим  делом, - рассказывал  он, - некоторые  девушки  прядут,  кто-то  шьёт,  а  кто  вышивает. 
- Вообщем,  занимаются  общественно-полезным  делом, - так  же  тихо  прокомментировала  Аля,  Ефим  в  этот  раз  не  расслышал  её  слов. 
Он  продолжал  расхваливать  их  быт,  мол,  они  живут,  как  жили  их  предки  многие  тысячелетия  назад. 
И  деревья  пилят,  и  хворост  собирают,  работают  на  огороде  и  стар,  и  млад,  детей  с  младых  лет  приучают  к  труду,  часть  овощей  продают  на  рынке  в  Подмосковье,  и  Алевтина  опять  промолчала,  подумав  о  том,  что  вряд  ли  в  старину  их  предки  на  рынках  торговали. 
Тем  временем  они  дошли  до  большого  дома,  так  искусно  изукрашенного  резьбой  по  дереву,  что  невольно  хотелось  им  любоваться.  Дом  был  трёхэтажный,  покрытый  лаком,  а  крыша  черепицей,  виднелись  несколько  труб,  судя  по  всему,  печных. 
- Какой  красивый  терем, - невольно  восхитилась  Матильда. 
- Это  терем  нашего  хозяина, - вскользь  проговорил  Ефим,  и  попытался  перевести  тему,  но  Матильда  мгновенно  заинтересовалась. 
В  зелёных  глазах  Алевтины  горел  нехороший  огонёк,  Матильда  тут  же  поняла,  о  чём  думает  подруга. 
- Значит,  у  вас  не  просто  община, - тотчас  отреагировала  девочка,  в  упор  глядя  на  Ефима, - есть  хозяин,  который  указы  раздаёт! 
Ефим  замялся,  не  зная,  что  ответить,  но  быстро  нашёлся. 
- Да,  у  нас  есть  главный, - кивнул  он, - а  как  же  иначе?  Ведь  должен  же  кто-то  выполнять  административную  работу.  Всё  так  просто  не  устроишь,  да  и  с  занимаемой  землёй  не  всё  так  просто,  необходимо  платить  налоги,  вот  мы  и  пускаем  экскурсии  да  торгуем  овощами,  чтобы  платить  за  землю. 
На  этом  разговор  о  тереме  Ефим  посчитал  исчерпанным,  и  попытался  увести  ребят  в  другую  сторону,  но  Матильда  стояла  на  своём. 
- А  можно  зайти  в  этот  терем? – спросила  она, - он  очень  красивый  снаружи,  я  думаю,  красивый  и  изнутри. 
- Всё  верно, - кивнул  Ефим,  помявшись, - но,  я  думаю,  вам  можно  зайти  внутрь, - и  он  двинулся  к  дверям,  предварительно  помявшись. 
Матильда  всеми  фибрами  чувствовала,  что  что-то  тут  не  так,  этот  Ефим  ведёт  себя  настороженно,  да  и  телефонный  разговор  его  с  другим  представителем  общины  настораживал. 
Они  вошли  внутрь,  с  любопытством  осматривая  каждый  уголок.  Всё  тут  было  деревянным,  столы,  стулья,  скамьи,  в  другой  комнате  большой  обеденный  стол,  ажурные  стулья.  Всё  было  очень  красивым,  сделанным  под  старину,  даже  лестница,  которая  вела  с  верхних  этажей.  Посреди  одной  из  комнат  был  установлен  камин. 
Матильда  невольно  удивилась,  ведь  камины  раньше  даже  в  богатых  домах  не  устанавливали,  только  потом,  несколькими  веками  позже. 
Печь  её  не  удивила,  а  вот  изразцы  навевали  на  соответствующие  мысли,  тем  более,  выглядело  всё  это,  хоть  и  из  дерева,  но  роскошно. 
- Наверное,  все  жители  общины  так  живут? – не  сдержалась  девочка. 
- Нет,  большинство  не  приемлет  красивостей, - нехотя  ответил  Ефим, - живут  все  просто,  у  нас  тут  есть  несколько  специалистов,  которые  в  миру  были  не  востребованы,  а  здесь  к  месту. 
- Какие  специалисты? – тотчас  отреагировала  Алевтина. 
- Например,  краснодеревщик, - пояснил  парень, - слышали  про  такую  профессию? – и  ребята  помотали  головой. 
- Кажется,  это  столяр, - припомнила  Матильда, - только  по  тонкой  работе,  занимается  антикварной  мебелью. 
- Всё  верно, - кивнул  Ефим, - сейчас  большинству  деревянная  мебель  слишком  дорога,  предпочитают  пластик,  а  он  вреден  для  здоровья.  У  кого  есть  деньги,  стараются  заказывать  деревянные  окна,  мебель,  но  большинство  из  фанеры  и  пластика.  А  у  нас  таких  специалистов  много,  мы  живём  в  деревянных  домах,  пользуемся  деревянной  посудой. 
Восхваляя  свой  образ  жизни,  Ефим  довёл  их  до  библиотеки,  заставленной  деревянными  стеллажами,  но  собрание  книг  привело  всех  в  шок.  Тут  были  книги  со  всех  уголков  земли. 
- Ничего  себе! – вырвалось  у  Матильды, - сколько  у  вас  книг! 
- Хозяин  собирает, - довольно  проговорил  Ефим. 
- А  кто  ваш  хозяин? – спросила  Алевтина. 
- Истинно  верующий  человек, - поступил  ответ, - он  основал  нашу  общину,  привлёк  нужных  людей,  такой  дом  ему  необходим  для  поддержания  порядка  в  общине. 
Алевтину  уже  мутило  от  этого  всего,  она  переглянулась  с  Матильдой,  и  девочки  поняли  друг  друга  без  слов.  Ириша  с  Кристиной  старались  помалкивать,  отдав  бразды  правления  подругам,  а  Игорь  вообще  старался  не  вмешиваться,  с  интересом  рассматривая  этот  ни  на  что  не  похожий  стиль  жизни. 
Они  вышли  на  улицу,  и  Ефим  повёл  их  другой  дорогой,  показывая  расположение  улиц  в  общине,  но,  что  поразило  девочек,  они  не  встретили  ни  единого  человека,  словно  все  попрятались.  Не  было  даже  детей,  а  это  было  вообще  странно,  ведь  дети-то  обязательно  должны  быть!  Не  может  маленький  ребёнок  усидеть  в  четырёх  стенах  в  погожий  летний  день!  Ладно,  младенец,  он  в  люльке  лежит,  но  дети  постарше  обязательно  должны  присутствовать,  но  детей  не  было. 
Спрашивать  об  этом  Матильда  поостереглась,  но  озвучила  мучившую  её  мысль  лишь  за  пределами  забора  из  брёвен. 
- Где  дети-то? – задала  вполне  резонный  вопрос. 
- Меня  тоже  этот  вопрос  заинтриговал, - кивнула  Алевтина. 
- Может,  дома  сидят, - робко  предположила  Ириша. 
- Не  иначе,  у  их  детей  пандемия, - иронично  проговорила  Аля, - вот  и  засели  дома!  Нет,  я  лично  ничего  не  понимаю!  Странные  они. 
- Странные – не  то  слово! – поддержала  её  Матильда. 
- А  по-моему,  красиво, - пожала  плечами  Кристина, - зря  вы  надумываете. 
- Мы  не  надумываем, - покачала  головой  Аля, - слишком  уж  это  всё  странно,  живут  отшельниками,  но  их  главный,  а  Ефим,  кстати,  так  и  не  назвал  его  имени,  живёт  в  роскоши,  ни  в  чём  себе  не  отказывая.  Какой  камин  у  старообрядцев!  По-моему,  это  секта! 
- Не  напоминай, - поморщилась  Матильда. 
- Да  забудь  ты  про  этих  сатанистов, - фыркнула  Алевтина,  закатив  зелёные  глаза, - мало  ли  таких  вот  придурков  на  свете!  А  эти  товарищи  что-то  скрывают,  вы  же  слышали  разговор  Ефима  с  парнем,  что  сидит  в  будке!  Они  даже  не  хотели  пускать  нас  внутрь!  Он  нам  экскурсию  провёл  с  недовольным  видом! 
- Игорь, - повернулась  к  парню  Матильда, - можешь  попросить  своего  деда  выяснить,  кто  хозяин  тут? 
- Думаю,  в  этот  раз  дед  заинтересуется, - нахмурился  тот, - хотя,  думаю,  надо  тебя  с  ним  познакомить!  Дед  у  меня  классный,  это  бабушка  за  мной  приглядывает,  хулиганить  не  даёт. 
- Бабушки,  они  такие, - усмехнулась  Матильда, - моя  такая  же,  только  живёт  отдельно  от  нас  со  своим  вторым  мужем,  а  вторая  вообще  в  Лондоне,  у  неё  там  небольшой  бизнес. 
- В  Лондоне? – поразился  Игорь,  а  Алевтина  усмехнулась. 
- У  нашей  Матильды  не  только  имя  загадочное, - с  иронией  проговорила  она, - у  неё  и  семья  загадочнее  некуда!  Властный  и  авторитарный  отец,  легкомысленная  мать,  которая  детство  и  юность  провела  в  Лондоне  у  родителей,  выучившись  в  королевской  школе  дизайна.  Я  не  говорю  ещё  про  деда  по  отцу,  который  женился  недавно  в  пятьдесят  с  приличным  «хвостиком»  лет  на  женщине  моложе  его  на  двадцать  лет,  и  теперь  находится  в  ожидании  тройни.  Бабушка  Матильды  ему  дочерей  не  родила,  она  их  завела  от  второго  мужа,  вот  и  дедушка  решил,  что  пора  ему  дочерьми  обзавестись!  Мечтал  о  дочке,  а  получит  двух,  и  сыночка  третьего  скоро! 
- Да,  скоро  Прюденс  ляжет  в  клинику, - улыбнулась  Матильда, - ей  будут  делать  кесарево. 
- А  самой  родить  слабо? – вздёрнула  брови  Алевтина. 
- Ты  что? – посмотрела  на  неё  Матильда, - сама  знаешь,  у  тебя  мама  женский  врач,  должна  понимать.  Прю  сорок  лет,  первая  беременность,  плюс  многоплодная,  вот  врачи  и  запретили  ей  самой  рожать.  За  две  недели,  где-то  через  полтора  месяца  ей  кесарево  сделают. 
- Так  скоро, - вздохнула  Ириша. 
- Да,  время  быстро  пролетело, - согласилась  с  ней  Матильда, - Прюденс  держится,  но  видно,  что  она  боится.  Всё-таки  операция,  как-никак.  Но  она  счастлива,  что  станет  матерью. 
- По  поводу  имён  больше  не  ругаются? – улыбнулась  Ириша. 
- Нет,  успокоились, - засмеялась  Матильда, - Эва,  Эльжбета  и  Матеуш.  У  них  уже  всё  решено,  успокоились. 
- У  тебя  такая  большая  семья? – улыбнулся  Игорь. 
- Да, - подтвердила  девочка, - но  очень  шумная  и  безалаберная.  Бабушка  и  дедушка  по  отцу,  друг  друга  терпеть  не  могут,  как  они  троих  сыновей  родить  умудрились,  одному  Богу  известно!  И  до  сих  пор  они  ругаются,  едва  оказываются  в  одном  пространстве,  а  новой  дедушкиной  жене  достаётся  весь  запас  колкостей. 
- Теперь  понятно,  в  кого  Олег  Матвеевич  такой  колючий, - фыркнула  Алевтина, - от  матери  характер  унаследовал. 
- Я  хочу  с  твоими  родителями  познакомиться, - вдруг  выдал  Игорь. 
Матильда  покраснела,  а  ироничная  Алевтина  усмехнулась. 
- Я  смотрю,  твои  кавалеры  уже  больно  рьяно  рвутся  в  бой, - хихикнула  она,  лукаво  глядя  на  подругу, - один  уже  получил  перелом  челюсти. 
- Да  ладно  вам, - Игорь  внимательно  посмотрел  на  девочку, - я  серьёзно,  хочу  познакомиться  с  твоей  семьёй,  чтобы  официально  встречаться  с  тобой!  Я  так  понимаю,  от  парней  у  тебя  отбоя  нет,  но  и  я  не  рохля,  и  не  мямля,  за  девушку,  к  которой  испытываю  чувства,  буду  бороться. 
- Ну,  знаешь! – Матильда  вконец  смутилась. 
Они  медленно  спускались  к  реке,  решили  ещё  раз  искупаться,  а  потом  растянулись  на  траве,  подставив  лица  солнцу. 
- Как  же  хорошо, - вздохнула  Кристина. 
- Да,  люблю  лето, - кивнула  Алевтина,  и  вдруг  вспомнила, - кстати,  что  насчёт  того  черепа  и  кости? 
- Они  же  гипсовые, - ответила  Матильда, - заберу  с  собой. 
- А  родители  не  заругают? – вскинулась  Ириша. 
- У  меня  пубертатный  период,  смирятся, - усмехнулась  Матильда. 
                Глава  13 
На  следующее  утро  Матильда  пошла  в  гости  Игорю,  чтобы  познакомиться  с  его  дедом,  и  отдать  дань  уважения  его  бабушке. 
Лилия  Николаевна  и  Игорь  Дмитриевич  были  людьми  радушными,  они  тепло  встретили  подругу  внука,  даже  напоили  чаем. 
- А  малы  ли  вы  друг  для  друга? – обеспокоено  проговорила  Лилия  Николаевна, - между  вами  четыре  года  разницы. 
- Небольшая  разница, - отмахнулся  Игорь, - главное,  что  мы  вместе,  а  всё  остальное  ерунда.  И  вообще,  бабуль,  ты  же  переживаешь,  чтобы  я  не  привёл  какую-нибудь  развязную  особу,  я  встретил  порядочную  девушку,  так  что  волноваться  не  о  чем. 
- И  на  том  спасибо, - засмеялась  Лилия Николаевна,  поворачиваясь  к  девочке, - а  что  у  тебя  за  семья? 
- Не  волнуйтесь,  я  из  большой  и  порядочной  семьи, - улыбнулась  Матильда, - у  меня  оба  родителя  и  два  старших  брата.  И  ещё  туча  родственников,  которых  только  прибавляется. 
Едва  она  это  произнесла,  Игорь  сдавленно  фыркнул,  видимо,  вспомнил  про  дедушку  и  его  подругу,  а  особенно  тот  факт,  что  тот  женился  в  преклонном  возрасте,  и  собирается  обзавестись  детишками. 
- Что  это  ты  фыркаешь? – подозрительно  посмотрела  на  внука  Лилия  Николаевна, - скрываешь  что-то? 
- Да  нет, - весело  ответил  тот,  улыбаясь, - просто  задумался. 
- Угощайся,  деточка,  ты  любишь  блинчики? – радушно  предложила  Лилия  Николаевна,  и  Матильда  кивнула. 
- Да,  люблю, - ответила  она,  взяв  ещё  тёплый  блин  и  полив  его  мёдом. 
- Могу  дать  сметану, - предложила  пожилая  женщина, - у  нас  все  любят  со  сметаной  и  сахаром,  а  я  вот  с  мёдом. 
- Я  тоже  больше  люблю  с  мёдом, - кивнула  Матильда,  улыбаясь, - м-м-м,  очень  вкусно.  Какие  у  вас  вкусные  и  красивые  блины,  словно  Вологодское  кружево!  Такие  тонкие  и  ажурные! 
- Доброе  слово  и  кошке  приятно, - Лилия  Николаевна  была  довольна, - вообще,  я  рада,  что  Игоряша  повстречал  тебя,  только,  прошу,  не  садись  с  ним  на  его  дурацкий  мотоцикл!  Не  понимаю  я  сына!  Купил  парню  такой  опасный  транспорт,  не  думая  о  том,  что  он  на  нём  станет  гонять  и  в  лепёшку  расшибётся!  А  вроде  умный  человек,  в  РУБОП  работает,  руководящую  должность  занимает,  серьёзный  человек. 
- Да  ладно  тебе,  бабуль, - засмеялся  Игорь,  щедро  поливая  себе  румяный  блин  сметаной  и  посыпая  сахаром, - я  больно-то  не  гоняю,  да  и  потом,  я  в  шлеме,  ничего  страшного  не  случится.  Тем  более,  я  ещё  молодой,  кости  быстро  срастаются. 
- Нашёл  оправдание! – всплеснула  руками  Лилия  Николаевна, - я  же  говорю – молодой  и  бестолковый!  Чему  вас  там  в  Суворовском  только  учат!  Ты  должен  быть  ответственным,  это  главное  в  твоей  жизни.  А  о  развлечениях  должен  думать  в  свободное  время. 
- Учат  всему,  чему  положено, - улыбнулся  Игорь,  и  в  этот  момент  на  кухне  появился  импозантный  пожилой  человек. 
- Здравствуйте, - робко  проговорила  Матильда. 
- Знакомься,  это  мой  дедушка, - сказал  Игорь, - мой  полный  тёзка,  Игорь  Дмитриевич  Лиепаев,  такая  уж  у  нас  традиция  в  семье,  называть  именно  этими  двумя  именами.  А  это  моя  девушка  Матильда. 
- Какое  необычное  имя, - улыбнулся  Игорь  Дмитриевич,  усаживаясь  за  стол, - ты  крещёная? 
- Крещёная, - кивнула  головой  Матильда, - в  костеле  Благовещения  Девы  Марии  в  Варшаве. 
- Ничего  себе! – присвистнул  тот,  покачав  головой, - кто  же  твои  родители?  Они  что  же,  поляки? 
- По  крови  отец  поляк,  мать  русская, - кивнула  девочка. 
- Понятно, - кивнул  головой  Игорь  Дмитриевич, - ты  очень  красивая  девочка,  только  уж  слишком  уж  юная  для  моего  обормота-внука. 
- Дед! – вздохнул  Игорь,  улыбаясь. 
- Знаю-знаю,  что  ты  сейчас  мне  скажешь, - засмеялся  в  ответ  Игорь  Дмитриевич, - но  мы  сознательные  и  серьёзные,  пусть,  я  на  четыре  года  её  старше,  это  сути  дела  не  меняет.  Мы  влюблены  и  хотим  быть  вместе.  Не  смотря  ни  на  что! 
- Я  тебя  понял,  внук, - усмехаясь,  проговорил  Игорь  Дмитриевич, - и,  сдаётся  мне,  друзья  мои,  вы  что-то  задумали. 
- Что  они  задумали? – мгновенно  вскинулась  Лилия  Николаевна,  её  взгляд  наполнился  беспокойством. 
- Дед,  давай  поговорим  у  тебя  в  кабинете? – предложил  Игорь,  бросив  быстрый  взгляд  на  бабушку, - заодно  покажешь  Матильде  свои  любимые  парусники.  Ты  же  любишь  ими  хвалиться. 
- Люблю,  есть  такое  дело, - с  довольным  видом  проговорил  Игорь  Дмитриевич,  улыбаясь,  а  Лилия  Николаевна  нахмурилась. 
- Что  ещё  за  тайны  такие? – недовольно  вопросила  она. 
- Да  так,  ерунда, - отмахнулся  Игорь. 
- С  ерундой  по  кабинетам  не  прячутся, - менторски  проговорила  Лилия  Николаевна, - и  опять  вы  про  парусники!  Надоело  уже! 
- Эх,  ты  не  представляешь,  какая  это  красота! – воскликнул  Игорь  Николаевич, - как  я  любил  море!  До  сих  пор  скучаю  по  нему!  Когда  стоишь  на  борту,  ветер  и  косой  дождь  бьёт  в  лицо,  а  ты  натягиваешь  парусник!  Эх...  Как  я  скучаю  по  молодости! 
- Разве  вы  моряк? – вздёрнула  брови  Матильда,  припоминая,  что  Пётр  Денисович  говорил,  будто  Лиепаевы  служили  в  МВД. 
- В  молодости  я  учился  в  Нахимовском  училище, - пояснил  Игорь  Дмитриевич, - я  очень  любил  море,  ходил  под  парусами,  даже  заслужил  несколько  наград,  но  судьба  сложилась  так,  что  мне  на  середине  жизни  пришлось  поменять  курс.  Я  ушёл  из  ВМФ,  будучи  капитаном  первого  ранга,  был  командиром  атомной  субмарины,  но  здоровье  стало  пошаливать,  нельзя  мне  было  находиться  в  море.  Некоторым  море  рекомендуют  для  поддержания  здоровья,  страдающих  чахоткой,  особенно.  А  мне  пришлось  уйти,  пошёл  служить  вместе  с  супругой,  дорогая  моя  за  меня  словечко замолвила, - и  он  с  нежностью  посмотрел  на  супругу,  а  та  улыбнулась. 
- Ну  и  хорошо, - ласково  проговорила  она, - зато  мы  стали  вместе  работать,  я  больше  не  беспокоилась  о  тебе. 
- Что  ж  поделать, - развёл  руками  Игорь  Дмитриевич, - старый  моряк  скучает  по  морю,  хоть  и  пришлось  сменить  профессию,  заново  учиться.  Ну  что,  ребятки,  пойдём  в  мой  кабинет  смотреть  парусники? 
- Да! – хором  воскликнула  Матильда  с  Игорем,  одновременно  поднявшись  из-за  стола,  и  взявшись  за  руки. 
- Пошли,  молодёжь, - и  Игорь  Дмитриевич  двинулся  в  сторону  своего  кабинета  на  второй  этаж. 
Ребята  шли  за  ним  по  длинному  коридору,  в  конце  которого  оказалась  дверь,  и  вошли  внутрь.  Матильда  обомлела. 
В  кабинете  вдоль  стен  были  набиты  полки,  а  на  них  громоздились  парусники  различной  величины. 
Девочка  пошла  к  одной  из  полок  и  залюбовалась  работой  мастера. 
Миниатюрные  фрегаты  являли  собой  образец  художества,  а  потому  привлекали  внимание  и  завораживали. 
- Что,  нравится? – довольно  спросил  Игорь  Дмитриевич, - я  сам  лично  их  сделал...  А  что  ещё  остаётся  на  пенсии-то. 
- Впечатляет, - искренне  проговорила  девочка, - вы  мастер! 
- Спасибо,  милая, - улыбнулся  бывший  моряк,  и  полез  в  старый  шкаф,  стоявший  в  кабинете, - хочу  тебе  кое-что  подарить,  раз  уж  ты  такая  милая  и  искренняя. 
Шкаф  был  старинным,  с  завитками,  потемневшим  от  времени,  двухстворчатым,  украшенный  изящным  орнаментом. 
И  был  наполнен  чем-то  совершенно  невообразимым – всё  старое,  но  ещё  отлично  служившее;  различные  приспособления  для  ловли  рыбы,  сетки... 
- Какой  красивый  шкаф, - тотчас  воскликнула  Матильда. 
- Этот  шкаф  достался  нам  вместе  с  домом, - ответил  ей  дед  Игоря,  копошась  внутри, - он  встроен  в  стену,  и  там  есть  лаз  на  чердак. 
- Похоже,  в  этом  доме  жил  какой-то  безумец! – фыркнул  Игорь, - то  бабушка  найдёт  какой-нибудь  странный  тайник,  сделанный  непонятно  кем  и  непонятно  зачем,  да  этот  шкаф  с  лазом... 
- Надо  Алю  спросить,  кто  здесь  раньше  жил, - задумчиво  проговорила  Матильда, - она  называла  только  фамилию – Авдеевы. 
- Да,  верно, - ответил  Игорь  Дмитриевич, - Авдеевы  Всеволод  Павлович  и  Агата  Васильевна,  они  искусствоведы-эксперты. 
- Вот  вам  и  ответ, - усмехнулась  Матильда, - ненормальные  искусствоведы  устроили  тайники  в  доме!  Может,  даже  клад  спрятали. 
- Это  было  бы  неплохо,  если  бы  клад, - засмеялся  Игорь  Дмитриевич, - да  только  толку  ноль,  мы  никак  на  чердак  попасть  не  можем,  дверь  в  шкафу  я  с  трудом  открыл,  там  всё  проржавело,  а  вот  дверь  наверху  не  открывается,  боюсь,  специалистов  вызывать  придётся. 
- У  нас  тоже  такие  проблемы, - весело  воскликнула  Матильда, - папа  купил  усадьбу,  точнее,  выкупил  у  государства  дом,  который  до  революции  принадлежал  его  прадеду.  Сейчас  он  думает  что  лучше – найти  где-нибудь  медвежатника  или  наплевать  на  тот  факт,  что  сама  дверь  является  образцом  искусства  прошлых  столетий,  и  просто  распилить  её  автогеном.  Первый  вариант  ему  больше  нравится. 
- Медвежатника? – переспросил  Игорь  Дмитриевич,  и  расхохотался, - а  что,  твой  отец  знаком  с  медвежатниками? 
- Не  знаю, - Матильда  усмехнулась, - но  и  такое  может  быть. 
- А  кто  у  нас  отец? – с  любопытством  спросил  дед  Игоря. 
- Бизнесмен, - честно  ответила  девочка,  а  Игорь  с  дедом  присвистнули. 
- В  какой  области,  если  не  секрет? – продолжал   расспрашивать  пожилой  человек,  копаясь  в  шкафу. 
- Торговля  нефтью, - пояснила  девочка, - у  папы  завод  по  добыче  и  переработке  сырья,  он  даже  специальное   образование  получил. 
- В  Керосинке  учился? – уточнил  Игорь  Дмитриевич. 
- Да,  там, - согласно  кивнула  девочка, - на  факультете  инженерной  механики.  Он  у  меня  специалист  высокого  профиля. 
- Всё  с  тобой  понятно, - хмыкнул  Игорь  Дмитриевич,  и  вынул  из  шкафа  огромную  подзорную  трубу, - вот  мой  тебе  подарок. 
- Ничего  себе! – присвистнула  девочка,  взяв  в  руки  увесистую  трубу, - то  есть...  спасибо...  Хотя,  такой  и  убить  можно! 
- Чисто  морская,  старинная, - пожилой  человек  улыбался, - у нас  все  в  семье  моряки,  только  вот  я  профессию  сменил,  да  сын  мой  с  внуком. 
- Зачем  же  вы  мне  её  дарите? – недоуменно  спросила  девушка, - она  наверняка  очень  ценная. 
- Мне  она  не  нужна, - отмахнулся  Игорь  Дмитриевич, - Игорь  отказался,  сказал,  что  в  моряки  не  пойдёт,  трубу,  скорее  всего,  выбросит.  А  она  ведь  старинная,  пусть  тебе  принадлежит.  Вы,  как  я  понял,  занимаетесь  всякими  расследованиями.  Труба  пригодится. 
- Спасибо, - смущённо  повторила  девочка,  держа  в  руках  подарок, - но  как  вы  догадались? 
- Как  тут  не  догадаться, - усмехнулся   Игорь  Дмитриевич,  облокотившись  о  дверцу  шкафа, - в  деревне  чёрте  что  творится,  местные  кумушки,  которые  ходят  по  посёлку,  предлагая  ягоды  продать,  треплют  всякое.  Мы  уж  тут  наслушались...  Одного  мужика,  оказывается,  сначала  зарезали,  потом  задушили,  потом  оглушили,  а  потом  он  сам  от  разрыва  сердца  помер  и  при  этом  утопился. 
- Н-да, - крякнул  Игорь,  отводя  глаза. 
- А  тут  ещё  родной  внук  задачи  из  разряда  странных  задаёт, - Игорь  Дмитриевич  бросил  на  того  ироничный  взгляд, - вообщем,  я  сразу  понял,  что  вы  расследованиями  занимаетесь.  Честно  говоря,  я  должен  вам  пинка  дать  за  это,  родителям  вашим  доложить  о  ваших  изысканиях,  но  я  давно  на  пенсии,  отошёл  от  дел,  поэтому  просто  пригляжу  за  вами,  чтобы  вы  глупостей  не  наделали. 
- Спасибо  вам, - выдохнула  Матильда. 
- Да  не  за  что, - улыбнулся  Игорь  Дмитриевич, усаживаясь  за  стол,  а  Матильда  и  Игорь  сели  на  диван. 
- Дед,  скажи,  а  ты  знаешь  ту  общину? – спросил  Игорь, - у  них  забор  из  частокола,  терем  и  дома  деревянные. 
- Наслышан, - кивнул  тот,  задумавшись, - вроде  бы  староверы. 
- Вот  именно, - кивнул  Игорь, - мы  туда  ходили,  внутрь,  на  экскурсию.  Нас  встретили  нормально,  бесплатную  экскурсию  провели,  хотя  они  их  устраивают  за  деньги.  Просто  нас  засекли,  когда  Матильда,  сидя  на  моём  плече,  пыталась  через  забор  поглядеть. 
- Представляю,  как  они  ругались, - усмехнулся  Игорь  Дмитриевич, - что,  молодёжь,  неймётся? 
- Ничего, - махнул  рукой  Игорь, - они  отнеслись  к  нам  нормально,  некий  Егор  прогулял  нас  по  общине,  нахвалил  их  образ  жизни... 
- Самое  интересное,  что  там  совсем  не  было  детей, - вдруг  воскликнула  Матильда,  подавшись  вперёд, - вообще  никого!  Люди  ведь  не  могут  сидеть  на  месте!  Кто-то  должен  хотя  бы  в  огороде  копаться,  дети  играть  на  улице,  а  там  только  этот  Егор  и  два  парня  в  будке  около  ворот  сидят.  Вы  не  знаете,  кто  там  главный? 
- Да  откуда  мне  знать? – развёл  руками  Игорь  Дмитриевич, - но  насчёт  этой  общины  мне  известно,  говорят,  её  какой-то  москвич  основал.  Я,  когда  мы  эту  дачу  покупали,  прозондировал  окружающую  местность,  не  хочется  неприятностей  на  старости  лет.  Но  община  оказалась  спокойной,  ничего  противозаконного  они  не  совершают.  Просто  живут,  как  жили  в  прошлом  веке,  хотя  машины  туда  въезжают,  но  только  со  стороны  ржаного  поля,  как  мне  рассказывали. 
- Так  там  что  же,  два  входа? – Матильда  переглянулась  с  Игорем, - мы  заходили  со  стороны  речки. 
- А  есть  ещё  один,  со  стороны  поля, - утвердительно  кивнул  Игорь  Дмитриевич,  постукивая  пальцами  по  столу, - местные  кумушки  рассказали,  что  грибы  с  ягодами  приносят  на  продажу.  Мне  не  понравились  эти  староверы  изначально,  если  бы  я  знал,  то  купил  дом  в  другом  посёлке,  но  сейчас  уже  ничего  не  поделаешь.  Лиля  моя  в  восторге  от  дома,  ей  тут  всё  нравится,  тут  всё  заросшее  и  красивое  от  зелени,  вообщем,  она  довольна  и  домом,  и  посёлком.  А  меня  смущает  эта  община  под  боком,  не  натворили  бы  чего. 
- Ты  поэтому  Нику  сюда  не  зовёшь? – усмехнулся  Игорь. 
- А  кто  такая  Ника? – тотчас  заинтересовалась  Матильда. 
- Моя  сестра, - уточнил  парень, - вообще,  она  Доминика,  а  крещена  Златой,  но  дома  мы  зовём  её  Никой,  она  твоя  ровесница. 
- Понятно, - кивнула  Матильда, - а  в  чём  проблема?  Окрестили  бы  её  в  католической  церкви.  В  Москве  есть. 
- Мы  как  бы  все  православные, - развёл  руками  Игорь  Дмитриевич, - но  Таисия,  моя  невестка,  настояла  на  том,  чтобы  крестить  ребёнка  в  православной  церкви,  причём  по  святцам.  Вот  и  стала  Ника  Златой.  Красивое  имя,  конечно,  не  знаю,  что  им  взбрело  в  голову  называть  ребёнка  Доминикой!  Даже  не  Вероникой!  Но  не  о  том  сейчас  речь,  вы  говорите,  что  со  староверами  что-то  не  то? 
- Во  всяком  случае,  создаётся  странное  впечатление, - пожала  плечами  Матильда, - пока  он  показывал  нам  общину,  всё  вокруг,  словно  вымерло,  либо  главные  приказали  людям  не  высовываться,  когда  проходят  экскурсии,  что  странно,  ведь  они  позвали  нас  поучаствовать  в  празднике  на  берегу  реки,  не  особо  смущаясь. 
- Вот  именно, - кивнул  Игорь, - значит,  у  этой  общины  есть  какая-то  тайна,  которую  они  тщательно  скрывают. 
- От  нас  ничего  не  скроешь! – задорно  воскликнула  Матильда. 
Её  выразительные  синие  глаза  горели  огнём  предвкушения,  и  Игорь  Дмитриевич  покачал  головой. 
- Вы  это,  поосторожней  там, - предупредил  он, - а  то  мало  ли... 
- Дед,  выясни  что-нибудь  про  эту  общину, - взмолился  Игорь, - ты  же  можешь!  Ты  же  ускорение  патологоанатому  смог  придать. 
- Попробую  что-нибудь  разведать, - задумчиво  проговорил  тот,  снимая  трубку  телефона, - Вась,  привет.  Да,  ничего  вроде,  спасибо,  ты  тоже  не  хворай.  У  меня  к  тебе...  Да,  дело,  дай  договорю...  У  меня  недалеко  от  дома  расположилась  община  староверов,  странная  какая-то  община,  пускают  экскурсии,  а  жители  по  домам  прячутся.  Причём  у  них  два  входа,  через  один  они  пускают  людей,  и  вешают  им  лапшу  на  уши,  как  хорошо  жить,  как  жили  на  Руси,  а  их  главный  на  машине  въезжает  в  специально  оборудованный  гараж  с  другого  входа.  Возникает  вполне  логический  вопрос – зачем  ему  машина,  если  он  строит  из  себя  приверженца  старины!  Развёл  бы  лошадок  и  скакал  по  улицам  и  весям!  Вот-вот,  и  я  о  том  же.  Хорошо,  давай,  пока. 
Игорь  Дмитриевич  положил  трубку  на  рычаг,  а  потом  посмотрел  на  ребят  пытливым  взглядом,  словно  пытаясь  дознаться,  что  у  них  на  уме. 
- Только  вы  на  рожон  не  лезьте,  хорошо? – серьёзно  вопросил  он. 
- Хорошо, - кивнула  Матильда, - мы  очень  аккуратно.  Ведь  подростков  никто  всерьёз  не  воспринимает,  просто  любопытничает  молодёжь,  и  всё.  Так  проще  расследование  вести. 
- Что  верно,  то  верно, - согласился  Игорь  Петрович, - эх,  где  мои  годы!  Я  раньше  мечтал  искоренить  мир  от  преступности,  когда  только  поступил  в  Академию  МВД. 
- Вы  учились  в  Академии  МВД? – поразилась  Матильда, - если  я  вас  правильно  поняла,  вы  прежде  капитаном  на  флоте  были.  Неужели  вас  приняли  в  академию  взрослым,  да  ещё  и  капитаном? 
- А  почему  бы  и  нет? – рассмеялся  тот,  и  морщинки  проступили  на  его  добром  лице, - я  объяснил,  почему  ушёл  в  отставку,  аттестат  у  меня  был  хороший,  сдал  экзамены  и  поступил.  И  ни  о  чём  не  жалею  в  своей  жизни,  только  вот  по  морю-океану  скучаю,  а  так...  Я  всегда  был  полон  энтузиазма.  Когда  шёл  в  Морфлот,  хотел  защищать  свою  страну  на  воде,  юный  мечтатель,  бывший  нахимовец,  а  потом  захотел  очистить  мир  от  преступности,  но  с  годами  понял,  что  криминал  будет  всегда.  Это  бесконечно – годы  идут,  рождаются  люди,  некоторые  мечтают,  как  и  я,  пытаются  что-то  сделать,  а  другие  совершают  плохие  поступки  ради  собственного  меркантильного  интереса.  Всё,  как  было,  так  и  есть,  ничего  не  изменилось  за  прошедшие  годы. 
- Но,  если  преступность  не  искоренять,  начнётся  хаос, - возразила  Матильда, - для  того  и  рождаются  такие  вот  мечтатели,  как  вы,  например,  чтобы  хоть  частично,  но  очистить  мир  от  этого  хаоса. 
- Не  по  годам  смышлёная  девочка, - улыбнулся  Игорь  Дмитриевич, - неудивительно,  что  ты  моего  внука  зацепила. 
- Дед,  перестань, - смутился  Игорь, - мы  ещё  слишком  молоды,  чтобы  о  чём-то  подобном  говорить.  Никто  не  знает,  что  будет  завтра!  Может,  мы  погуляем,  да  разбежимся,  хотя  я  нутром  чувствую,  что  это  чувство  со  мной  будет  всегда,  надеюсь,  я  не  ошибаюсь. 
- Будем  надеяться, - согласно  кивнул  ему  дед. 
Матильда  чувствовала  себя  очень  уютно  в  этом  доме.  Бревенчатый  сруб,  брёвна  которого  проступали  из-под  обоев,  старые  светильники  на  стенах,  а  сам  кабинет  обставлен  со  вкусом. 
Деревянный  стол  со  стулом,  диван,  повсюду  полки  с  фрегатами,  а  так  же  просторный  шкаф,  дверца  которого  была  приоткрыта. 
- Это  что,  арбалет!? – ахнула  Матильда,  приглядевшись. 
- Да, - кивнул  Игорь  Дмитриевич, - от  прежних  хозяев  остался.  Думаю  выкинуть  или  отдать  кому-нибудь,  я  не  занимаюсь  собиранием  таких  вещей,  там  у  меня  и  стрелы  для  лука  лежат,  да  только  самого  лука  я  не  нашёл,  не  знаю,  куда  он  провалился. 
- Если  они  вам  не  нужны,  вы  не  отдадите  их  мне? – загорелись  глаза  у  Матильды,  и  пожилой  человек  удивился. 
- А  зачем? – спросил  он, - это  опасное  оружие. 
- Давайте,  я  вам  кое-что  покажу, - хитро  улыбаясь,  проговорила  девочка,  сверкая  глазами, - только  дайте  мне  арбалет. 
Игорь  Дмитриевич  сурово  сдвинул  брови,  но  арбалет  вынул  из  шкафа. 
Матильда  подошла  к  окну,  открыла  его  створку  и  указала  на  просвет  между  деревьями,  откуда  ясно  были  видны  доски  забора. 
Точнее,  одна  доска  была  чётко  видна,  а  остальной  забор  был  скрыт  ветвями  фруктовых  деревьев. 
Прицелившись,  Матильда  выпустила  стрелу,  и  та  попала  прямо  в  пресловутую  доску,  тютелька  в  тютельку.  Взяв  вторую  стрелу,  девочка  отошла  к  двери,  и  опять  выпустила  стрелу,  которую  врезалась  прямо  в  доску  рядом  с  предыдущей  стрелой. 
- Ничего  себе! – выдохнул  Игорь  Дмитриевич,  весьма  ошеломлённый. 
- Да  тебя  врождённый  талант  стрелка! – восторженно  воскликнул  Игорь,  поражённый  способностями  девочки. 
И,  словно  этого  было  мало,  Матильда  повернулась  спиной  к  окну,  и  в  полуповороте  выстрелила,  вновь  попав  в  ту  же  доску  около  предыдущих  стрел,  послышался  грохот  и  чей-то  истошный  вопль. 
- Господи  Боже  мой! – испугался  Игорь  Дмитриевич,  и  бросился  к  окну. 
- Это  ты  зря  сделала, - покачал  головой  Игорь. 
- У  меня  прошлой  зимой  на  уроке  физкультуры  этот  талант  выявили, - скороговоркой  объяснила  Матильда, - теперь  отец  со  мной  занимается.  Правда,  боевое  оружие  он  мне  не  даёт,  я  стреляю  из  пневматика,  но  занимаюсь  регулярно,  это  я  тут,  у  Али,  прерываю  занятия. 
- Похоже,  мы  остались  без  забора, - подвёл  итог  Игорь  Дмитриевич, - быстро  пошли  вниз,  забор  рухнул,  посмотрим,  что  к  чему,  а  арбалет  этот  можешь  забирать  себе. 
- Спасибо  большое, - обрадовалась  девочка. 
- Стрелы  для  него  держи,  и  колчан  со  стрелами  для  лука, - и  пожилой  человек  вытолкал  их  на  лестничную  площадку, - как  найду  лук,  сразу  передам  с  Игорем,  или  ты  к  нам  зайдёшь  в  гости,  навестишь  стариков. 
- Спасибо, - в  который  раз  повторила  девочка. 
Они  быстро  спустились  вниз,  Лилии  Николаевны  в  доме  не  было  видно,  она  обнаружилась  в  саду,  около  поваленного  забора. 
- Игорь,  представляешь,  забор  рухнул, - посмотрела  на  пожилого  полковника, - нашу  соседку  чуть  не  убил,  надо  «Скорую»  вызвать! 
Матильда  в  ужасе  прикрыла  рот  ладошкой,  обозревая  картину  перед  ней – длинный  забор  из  досок,  видимо,  держался  за  воздух,  а,  стоило  ей  выпустить  три  стрелы,  не  выдержал  и  рухнул,  погребя  под  собой  соседку,  которая  собирала  клубнику  со  своей  грядки. 
Несколько  мисок  с  клубникой  стояли  поодаль,  а  женщина  лежала  прямо  под  забором,  и  тихо  стонала. 
Игорь  Дмитриевич  с  внуком  аккуратно  перелезли  через  забор,  вырвав  пару  досок,  чтобы  не  наступать  на  него,  доставляя  лишнюю  боль  пострадавшей,  и  легонько  приподняли  забор. 
Матильда  и  Лилия  Николаевна  помогли  женщине  выбраться  из-под  него,  оценив  ущерб,  произведённый  столь  внезапно. 
Белокурые  волосы  молодой  женщины  были  встрёпаны,  косынка  съехала  на  шею,  рука  поранена,  в  неё  вошёл  гвоздь  буквально  по  самую  «шляпку»,  ноги  и  руки  в  занозах  и  исколоты.  Платье  в  грязи,  местами  порвано,  не  говоря  уже  о  насаждениях  клубники... 
- Говорила  я  не  раз,  что  забор  надо  починить! – возмущённо  воскликнула  она, - а  меня  не  слушали. 
- Да  мы  не  предполагали,  что  забор  в  таком  состоянии, - оправдывался  Игорь  Дмитриевич, - мы  же  здесь  первый  год  живём. 
- Да,  а  кто  в  прошлом  году  тут  гулянки  устраивал? – возмутилась  женщина, - кому  я  «Милицию»  вызывала  в  три  часа  ночи? 
- Видимо,  предыдущим  хозяевам, - вздохнула  Лилия  Николаевна, - а  мы  переехали  сюда  в  начале  июня,  только  вот  обустроились,  не  успели  ещё  с  соседями  познакомиться. 
- Нам  казалось,  забор  крепко  стоит, - стал  оправдываться  Игорь  Дмитриевич, - хорошо,  что  не  ребёнок,  а  то  убило  бы! 
- Не  говорите! – сверкнула  руками  женщина, - я  Алинку  только-только  за  новой  тарой  под  ягоды  отослала,  а  забор  и  рухнул.  Я  Маргарита  Семёнова,  художник-декоратор,  рада  знакомству. 
Матильда  стояла  тихонько  в  сторонке,  не  привлекая  к  себе  внимание,  а  Игорь  под  шумок,  и  церемонию  знакомства,  выдрал  из  доски  стрелы,  и  сунул  их  в  пакет  к  арбалету  и  трубе. 
- Лучше  не  показывай,  что  у  тебя  в  нём, - шепнул  ей  парень. 
- Ясен  пень, - тихо  ответила  девочка, - а  то  тут  начнётся!  Мой  отец  примчится,  заберёт  от  Али,  а  арбалет  отнимет! 
- У  тебя  такой  суровый  отец? – улыбнулся  Игорь. 
- Ещё  какой, - кивнула  девочка, - я  тебя  с  ним  познакомлю,  если  хочешь,  он  ведь  наверняка  захочет  узнать,  с  кем  встречается  его  дочь. 
- Дай  номер  вашего  телефона, - вдруг  попросил  Игорь. 
- Городского,  дачного  или  сотового? – уточнила  девочка. 
- Ничего  себе, - пробормотал  Игорь, - давай  все,  что  есть,  на  всякий  случай, - и  он  вынул  из  кармана  листок  бумаги  и  ручку. 
Матильда  написала  ему  номера  телефонов,  а  сама  по-быстрому  ушла,  скрывшись  за  зарослями  фруктовых  деревьев. 
                Глава  14 
- Значит,  дедушка  Игоря  обещал  нам  помочь? – воодушевилась  Алевтина,  выслушав  сбивчивый  рассказ  подруги. 
- Да, - кивнула  Матильда,  растянувшись  в  пляжном  песке. 
- А  что  у  тебя  в  пакете? – полюбопытствовала  Ириша,  покосившись  на  пакет,  с  которым  пришла  Матильда. 
- А... – она  засмеялась, - Игорь  Дмитриевич  подарил  мне  старинную  подзорную  трубу,  которой  моряки  пользовались.  Он  сам  в  прошлом  моряк,  а  потом  по  состоянию  здоровья  ушёл  из  ВМФ,  поступил  учиться  в  Академию  МВД.  А  ещё  там  старинный  арбалет  и  стрелы,  обещал  найти  настоящий  лук.  Стрелковое  оружие  им  от  прежних  владельцев  досталось,  вот  он  и  отдал. 
- Как  здорово! – воскликнула  Ириша. 
- Ты,  что  ни  день,  то  что-нибудь  притащишь, - усмехнулась  Алевтина. 
- Более  того,  я  показала  им  своё  умение  стрелять, - потупилась  Матильда, - но  забор  не  выдержал  и  упал  прямо  на  соседку,  которая  в  это  время  около  забора  клубнику  собирала  на  своём  участке.  Мы  её  быстро  извлекли  из-под  забора,  а  я  убежала,  пока  меня  к  ответственности  не  привлекли  за  то,  что  забор  порушила. 
- Вот  умница, - усмехнулась  Алевтина. 
- Она  сильно  пострадала? – с  участием  спросила  Ириша. 
- Переломов  вроде  нет, - мотнула  головой  Матильда. 
- И  то  ладно, - засмеялась  Кристина. 
Девочки  с  утра  отправились  на  пляж,  пока  Матильда  наносила  визит  вежливости  деду  и  бабушке  Игоря,  а  потом  девочка  направилась  прямо  на  пляж,  к  подругам,  которые  в  это  время  загорали. 
- Вы  хоть  купались? – спросила  она. 
- Купались,  купались, - закивала  головой  Алевтина, - иди,  тоже  окунись.  Водичка – кайф! 
Сняв  платье,  Матильда  бросила  его  на  песок,  и  побежала  к  воде. 
Плавала  Матильда  всегда  очень  хорошо,  отец  и  дед  научили  её,  и  девочка  с  удовольствием  переплыла  речку,  а  потом  сменила  направление,  и  поплыла  вдоль.  Нырять  она  не  стала,  просто  вволю  наплавалась,  и  вернулась  назад,  к  подругам,  по  пути  отжимая  волосы. 
- А  какой  у  Игоря  дедушка? – спросила  вдруг  Ириша. 
- Очень  хороший, - улыбнулась  Матильда, - хоть  и  полковник  в  отставке,  но  очень  уютный  человек.  Обычно  бывшие  военные  и  в  доме  муштру  устраивают,  а  по  нему  и  не  скажешь.  Даже  не  отругал  меня  за  то,  что  им  проблемы  создала,  наверняка,  сейчас  с  Игорем  забор  ремонтирует!  Ведь  это  из-за  меня  бедная  женщина  очутилась  под  досками.  Хорошо,  что  не  убило! 
- А  тебе  надо  было  хвалиться! – возмущённо  воскликнула  Аля. 
- Надо  было  на  деле  показать,  что  я  умею, - засмеялась  Матильда, - они  глазам  своим  не  поверили,  увидев,  как  я  стреляю! 
- Конечно,  Олег  Матвеевич  тебя  постоянно  тренирует, - согласно  проговорила  Кристина, - я  бы  тоже  хотела  научиться  стрелять! 
- Тебе-то  зачем? – засмеялась  Алевтина, - тоже  в  спорт  хочешь? 
- Не  знаю, - задумалась  девочка, - просто  прикольно! 
- А  помните,  что  говорили? – вдруг  заговорила  Ириша, - будто  бы  покойная  Олеся  занималась  стрелковым  спортом? 
- Да,  что-то  такое  говорили, - нахмурила  лоб  Матильда, - а  мы  толком  не  обратили  на  это  внимание.  Проскользнуло  мимо  нас,  а  мы  и  не  зацепились  толком  за  это.  Где  она  занималась?  Как  её  покойная  мать  допустила  такое?  Она  же  мечтала,  чтобы  дочь  училась  на  торговое  дело,  но  Олеся,  вопреки  желанию  матери,   пошла  воспитателем  в  сад. 
- Странное  сочетание – дети  и  оружие, - пробормотала  Алевтина. 
- Вот  именно, - кивнула  Матильда. 
- Не  знаю,  как  вам,  а  мне  верится  с  трудом, - вдруг  решительно  заговорила  Ириша. 
Она  была  самой  тихой  и  скромной  в  их  компании.  Светловолосая  и  голубоглазая,  на  солнце  её  длинные  локоны  отливали  золотом,  она  всегда  вела  себя  ниже  травы,  тише  воды. 
- Это  почему? – воззрилась  на  неё  Алевтина. 
- Все  говорили,  что  она  была  тихой  и  скромной... – начала,  было,  Ириша,  но  Алевтина  её  перебила. 
- На  себя  погляди! – воскликнула  она,  ухмыляясь, - на  параплане  летала,  на  воздушном  шаре  летала,  с  парашютом  прыгнула!  А  уж  ты  у  нас  тихоня  из  тихонь!  Так  что  я  не  удивляюсь. 
- Но  об  этом  упоминал  только  майор,  сама  Алёна  Александровна  об  этом  даже  и  не  заикалась, - припомнила  Матильда. 
- Да,  точно, - кивнула  Аля,  вытягивая  ноги  на  песке, - может,  она  этот  факт  тоже  скрыла  от  матери?  Получила  педагогическое  образование,  готовила  себе  пути  к  отступлению  после  стрелкового  спорта,  ведь  всем  известно,  очень  немногие  остаются  в  спорте  до  старости.  Если  только  тренерами  становятся,  но  в  большинстве  случаев  люди  просто  находят  себе  другое  занятие,  разительно  отличающееся  от  спорта. 
- Интересно,  а  её  подруги  знали  об  этом, - задумчиво  проговорила  Матильда,  подняв  взгляд  на  подруг. 
- Если  знали,  то  почему  не  сказали? – вскинулась  Ириша. 
- Может,  не  подумали,  что  это  важно? – предположила  Кристина. 
- О,  наш  фан-клуб! – фыркнула  Алевтина,  и  подруги  проследили  за  её  взглядом,  и  увидели  Лёлю  и  Люсю,  шагающих  к  ним. 
- Чего  они  забыли? – недовольно  проговорила  Матильда, - по-моему,  им  в  прошлый  раз  дали  понять,  что  мы  не  хотим  с  ними  общаться. 
Тем  временем  близняшки  подошли  к  компании. 
- Ну,  что? – нахально  воскликнула  одна  из  них, - кукуете  тут? 
- Я  не  поняла... – медленно  проговорила  Алевтина, - вы  чего,  просто  прицепиться  решили,  и  не  знаете,  с  чего  начать? 
- Вот  ещё! – фыркнула  вторая  девочка, - просто  нам  противно  видеть  вашу  компанию  на  нашем  пляже! 
Девочка  разом  фыркнули,  услыхав  подобное  заявление. 
- А  нам  противно  вас  видеть  на  нашем  пляже, - ответила  Матильда. 
- А  ты  тут  вообще  никто, - стала  заводиться  одна  из  близняшек, - так  что  нечего  тут  сидеть,  пока  мы  купаемся! 
- Может,  график  составим!? – сдавленно  хохотнула  Алевтина, - Лёля,  Люся,  вы  вообще  обалдели?  Этот  пляж  и  мой,  если  что,  тут  моя  дача,  а  это  мои  друзья,  значит,  и  они  могут  здесь  находиться!  Похоже,  степень  вашего  нахальства  зашкаливает  выше  крыши!  Здесь  могут  купаться  все,  кто  имеет  какое-либо  отношение  к  посёлку  и  близлежащим  деревням!  Поняли?  А  теперь  валите  отсюда! 
- Ничего,  мы  вам  ещё  покажем, - зло  проговорила  одна  из  девочек. 
Близнецы  отошли  подальше  от  них  и  расстелили  подстилки  на  песке. 
Они  о  чём-то  говорили  между  собой,  явно  что-то  замышляя. 
- И  ведь  сделают  гадость, - посмотрела  в  их  сторону  Аля, - на  это  у  них  фантазии  хватит!  В  прошлом  году  они  Секлетею  Карловну  облили  дёгтем  на  собрании  посёлка. 
- А  как  же  Тамара  Михайловна? – изумилась  Матильда, - она  что  же,  никак  не  отреагировала  на  такое? 
- У  неё  на  тот  момент  ни  пистолета,  ни  пулемёта  не  было, - вздохнула  Алевтина,  улыбаясь, - она  только  лишь  погналась   за  нахалками,  упала  в  лужу,  а  эти  две  поганки  её  в  овраг  скинули.  Как  жива  осталась,  уму  непостижимо!  И  всё  им  нипочём! 
- В  какой  овраг? – удивилась  Матильда, - у  вас  тут  и  овраг  есть? 
- Есть, - кивнула  головой  Алевтина, - а  на  дне  оврага  беседка!  Кстати,  отличное  место  для  свиданий,  если  бы  не  одно  «но»!  Какой-то  кретин  поставил  беседку  не  на  возвышенности,  а  в  овраге!  Представляете?  Бедная  Тамара  Михайловна  чуть  все  кости  себе  не  переломала,  ведь  там  высота  внушительная,  если  туда  угодишь  на  лыжах,  трындец  наступит!  Шею  сломаешь  в  два  счёта! 
- Давайте  сходим  туда! – вскинулась  Матильда, - любопытно  посмотреть,  что  там  в  этой  беседке! 
- О  Боже! – простонала  Алевтина,  но  в  этот  раз  остальные  встали  на  сторону  Матильды,  тоже  заинтересовавшись  беседкой. 
Девочки  быстро  оделись,  собрали  свои  вещи,  и  пошли  прочь  с  пляжа. 
Алевтина  вела  подруг,  изредка  бубня  по  поводу  того,  что  им  всякие  глупости  в  голову  приходят,  а  она  этим  глупостям  потакает. 
- Чтобы  моя  бабушка  об  этом  не  знала! – гневно  воскликнула  она, - а  то  достанется  всем!  Там  спуск  очень  крутой. 
- Да  поняли  мы,  поняли, - закивали  остальные. 
Девочки  вышли  в  поле  ржи,  и  Аля  повела  вперёд  по  дороге,  а  потом  завернула  в  сторону  леса,  обогнув  его  с  другой  стороны. 
Не  зная  дороги,  этот  овраг  найти  не  представлялось  возможным. 
И  вскоре  все  трое  шли  в  высокой  и  густой  траве,  но  очень  ароматной. 
- Какой  запах! – восхитилась  Кристина. 
- Это  таволга, - пояснила  Аля,  не  оборачиваясь, - у  неё  чудесный  запах,  но  в  доме  её  лучше  в  вазы  не  ставить!  Как  и  лилии,  на  улице  тонкий  и  приятный  аромат,  а  помещении  удушиться  можно.  Пришли. 
Она  остановилась  около  спуска.  Впереди  виднелось  поле,  чем-то  засаженное,  а  огромное  пространство  между  полем  и  лесом  было  довольно-таки  глубоким  оврагом. 
Внизу  действительно  виднелось  нечто,  смахивающее  на  беседку,  и  девочки  стали  осторожно  спускаться  по  извилистой  тропинке,  стараясь  не  поскользнуться,  и  не  слететь  вниз  кубарем. 
- И  Секлетея  Карловна  сюда  скатилась? – поразилась  Матильда,  с  опаской  поглядывая  на  высоту  оврага, - как  она  жива  осталась  после  такого  приключения?  И  что  сделали  нахалкам-близняшкам? 
- Кажется,  их  отец  их  выпорол  ремнём,  каждую  по  очереди, - усмехнулась  Алевтина, - а  старушка  растянула  щиколотку  и  получила  фингал.  Она  долго  в  чёрных  очках  ходила! 
- Не  девчонки,  а  сущее  наказание! – вздохнула  Ириша, - они  к  нам  и  прошлый  год  цеплялись!  Пыталась  нас  заманить  в  свои  игрища!  Да  только  не  на  тех  напали!  Мы  сразу  сказали,  что  пакости  людям  делать  не  будем,  но  они  нас  не  поняли,  но  общение  не  прекратили. 
- Горбатого  только  могила  исправит, - пробубнела  Алевтина, - мы  от  них,  а  они  за  нами.  Прицепились,  как  репьи,  слушать  ничего  не  хотят,  хорошо,  что  мы  их  отшили  сейчас. 
Тем  временем  девочки  достигли  дна  оврага,  и  подошли  к  беседке. 
Пресловутая  беседка  была  старой,  каменной,  только  лавки  деревянными,  и  девочки  присели,  для  надёжности  надавив  ладонью  на  лавочки. 
- Вроде  не  должны  развалиться  под  нашим  весом, - неуверенно  проговорила  Матильда,  опускаясь  на  лавку, - интересная  беседка. 
Беседка  действительно  была  интересной,  мало  того,  что  каменной,  она  являла  собой  восьмигранник,  а  грани  образовывали  угол.  От  угла  шли  резные  каменные  узорчатые  барьеры. 
- Откуда  здесь  такая? – только  и  спросила  Матильда. 
- Понятия  не  имею, - честно  ответила  Алевтина. 
- Ты  в  прошлом  году  мне  о  ней  не  рассказывала, - протянула  Ириша. 
- Позабылось  что-то, - пожала  плечами  Аля,  оглядываясь, - вообще,  тут  уютно,  при  желании,  можно  пикничок  тут  устроить,  если  будет  охота. 
- А  я  не  удивлюсь,  если  Матильда  ближайшей  ночью  сюда  с  Игорем  явится! – засмеялась  Кристина,  улыбаясь,  а  Матильда  покраснела. 
- Ну,  тогда  я  её  с  чистой  совестью  пришибу, - серьёзно  проговорила  Алевтина, - а  потом  расскажу  бабушке  о  её  выходке! 
- Поссориться  хочешь? – прищурилась  Матильда. 
- А  ты  шею  сломать  хочешь? – в  тон  ей  ответила  Аля, - ты  погляди,  какая  тут  высота!  Костей  не  соберёшь! 
- Секлетея  Карловна  собрала, - бросила  в  пространство  Ириша. 
- Это  не  тот  случай,  с  которого  можно  брать  пример, - сердито  проговорила  девочка, - а  близнецов  давно  надо  поучить  уму-разуму!  Надо  было  их  в  лапы   Тамары  Михайловны  отдать!  Уж,  она  их  отделала  бы  по  первое  число,  не  посмотрела  бы,  что  они  дочки  главы  местного  самоуправления,  а  она  простая  деревенская  прислуга. 
- Так  они  дочки  местного  мэра? – поразилась  Матильда. 
- Вот  именно! – недовольно  воскликнула  Аля,  фыркнув, - потому  так  и  задирают  нос,  считают  себя  выше  всех  и  вся! 
- А  я  рождена  шляхетской  графиней  и  что? – вздёрнула  брови  Матильда. 
- Ты – это  ты, - улыбнулась  Ириша, - ты  никогда  этим  не  кичилась,  в  отличие  от  этих  двух  дур.  Хотя  ты  любишь  старину,  роешься  вместе  с  отцом  в  фамильных  бумагах,  тебе  не  в  спорт,  а  на  исторический  факультет  лучше  идти! 
- Мне  действительно  интересна  история, - согласилась  девочка, - тем  более,  истории  камерного  характера. 
Место  здесь  было  действительно  уютное,  какое-то  уединённое,  старинная  беседка  навевала  на  романтический  лад.  Каждая  из  девочек  думала  о  своём.  Алевтина  скучала  по  Никите  Станицину,  его  родители  увезли  в  Новороссийск  на  месяц,  и  там  он  будет  оставаться  у  одной  дальней  родственницы  до  середины  августа.  Девочка  немного  беспокоилась,  вдруг  Никита  встретит  там  другую  девочку,  тоже  свою  ровесницу,  а  про  неё,  Алю,  и  думать  забудет. 
С  Иришей  дело  обстояло  проще,  Артём  был  в  Москве,  но  он  был  постоянно  занят,  родители  наняли   ему  репетиторов,  а  остальное  время  он  без  конца  зубрил  английский  язык. 
Сергей  уехал  в  Петербург,  и  девочки  остались  сами  по  себе,  потому  и  решили,  что  лучше  они  проведут  некоторое  время  на  дачи  Миловидовых.  Внезапно  у  Матильды  ожил  телефон,  прервав  их  уединение,  и  девушка  увидела  номер  Юлия  Станицина. 
Ей  не  хотелось  с  ним  сейчас  разговаривать,  но  она  всё-таки  ответила. 
- Привет, - её  голос  прозвучал  тихо  и  надрывно. 
- Привет, - радостно  воскликнул  Юлий, - я  ужасно  по  тебе  скучаю!  Звоню  вам  в  квартиру,  никто  не  отвечает,  звоню  в  особняк,  а  там  твой  отец  сказал,  что  ты  куда-то  уехала,  толком  ничего  не  пояснил... 
- Да,  мы  сейчас  у  Али, - тихо  пояснила  Матильда, - купаемся  в  речке,  а  сейчас  сидим  в  одной  старинной  беседке  на  глубине  оврага. 
- А  что  вы  там  делаете? – изумлённо  спросил  парень. 
- Любуемся  окружающей  природой, - пояснила  девочка, - тут  красота,  таволга  растёт,  нам   очень  нравится.  Аромат  такой! 
- Понятно  всё  с  вами, - вздохнул  Юлий, - а  где  дача  у  Али? 
- Да...  ты  понимаешь... – замялась  Матильда,  не  зная,  как  отцепиться  от  него, - это  далеко... 
- Что – далеко? – не  понял  Юлий. 
- Ой,  телефон  разряжается,  пока, - и  Матильда  отключилась. 
Девочки  внимательно  следили  за  её  действиями,  они  поняли,  что  это  звонил  Юлий,  в  их  глазах  явственно  проскальзывало  сочувствие. 
- Ты  не  хочешь  с  ним  разговаривать? – тихо  спросила  Ириша. 
- Да,  что-то  не  хочется, - покачала  головой  Матильда, - мне  жаль  его,  он  ещё  надеется  на  что-то,  а  я  не  знаю,  как  сказать  ему,  что  моя  влюблённость  растаяла,  как  дым.  Мне  нравится  Игорь,  и  только  он. 
- Так  и  скажи, - сердито  проговорила  Алевтина, - что  ты  парня  мучаешь?  Мне  уже  Никита  претензию  предъявил,  мол,  ты  его  брата  окрутила,  а  потом  вздумала  бросить!  Кто  на  свидание  с  Ником  ходил? 
- Про  Ника  Юлий  не  знает, - покачала  головой  Матильда. 
- И  лучше,  я  думаю,  ему  не  знать, - пробубнела  Аля. 
- Всё  равно  узнает, - развела  руками  Ириша, - от  этого  не  уйти. 
- Не  действуйте  мне  на  нервы! – Матильда  в  сердцах  стукнула  кулаком  по  одному  из  кирпичей  беседке,  и  что-то  заскрежетало  в  ответ. 
Кладка  пола,  которая  казалась  просто  деревянной,  тихонечко  приподнялась,  и  девочки  обомлели. 
- Что  же  это  такое? – Аля  встала  на  колени,  приоткрыла  крышку  люка,  и  заглянула  внутрь,  но  оттуда  зияла  темнота. 
- Интересно,  куда  этот  ход  ведёт? – задумчиво  проговорила  Матильда. 
- Даже  не  надейся,  что  я  тебя  туда  пущу, - прошипела  Алевтина, - я  на  твоём  лице  вижу,  что  у  тебя  на  уме. 
- А  твои  бабушка  с  дедушкой  знают,  откуда  эта  беседка,  и,  что  в  её  полу  есть  потайной  лаз? – спросила  Матильда. 
- Понятия  не  имею, - честно  ответила  подруга, - про  беседку  знают,  но  запретили  мне  ходить  сюда,  потому  что  спуск  уж  очень  крутой,  а  так...  Думаю,  надо  спрашивать  тех,  кто  тут  постоянно  живёт. 
- Как  интересно! – взмахнула  руками  Матильда. 
- Как-будто  нам  одной  загадки  мало, - недовольно  проворчала  Алевтина,  покосившись  на  подругу, - чувствую  я,  ты  хочешь  туда  залезть!  В  таком  случае,  сделаем  это  после  обеда,  нечего  бабушку  волновать. 
Она  решительно  захлопнула  крышку  люка,  и  выпрямилась. 
- Ты  запомнила,  на  какой  кирпич  нажала? – посмотрела  она  на  подругу. 
- Запомнила, - у  Матильды  глаза  горели  огнём  от  предвкушения, - только  возьмём  с  собой  фонарики  и  верёвки,  а  то  мало  ли... 
- В  старом  сарае  у  нас  лежит  альпинистское  снаряжение  моего  отца, - сказала  Алевтина, - по  молодости  он  увлекался,  пока  окончательно  не  забросил  это,  хотя  иногда,  в  отпуске,  они  с  мамой  поднимаются  в  горы.  Думаю,  его  можно  взять  с  собой  на  всякий  случай,  но  только,  чтобы  бабушка  не  видела,  что  мы  задумали. 
                Глава  15 
Прибытие  девочек  чётко  по  времени  очень  порадовало  Градиславу  Тимуровну,  но  суп  ещё  не  был  готов,  поэтому  она  решила  пристроить  девочек  к  делу,  пока  они  ожидают  обеда. 
- Сделайте  милость,  красавицы  мои, - улыбаясь,  проговорила  она, - наберите  клубники  на  десерт  к  мороженому,  заодно  я  вам  на  вечер  пирог  с  клубникой  испеку! 
- Бабушкин  пирог  с  клубникой – это  что-то, - улыбнулась  Алевтина. 
Против  клубники  не  возражал  никто,  девочки  довольно  быстро  обобрали  нехилый  участок  крупной,  сортовой  клубники. 
- Вот  и  молодцы, - обрадовалась  Градислава  Тимуровна,  увидев  целое  ведро  в  двенадцать  литров,  полное  клубники, - за  час  и  управились!  Давайте,  вы  послезавтра  тоже  наберёте  клубники,  и  свободны,  а  я  вареньем  займусь!  Хорошо? 
Никто  не  возразил,  девочек  интриговала  другая  затея,  поэтому  они  легко  согласились  на  сбор  ягоды,  а  после  обеда  в  виде  куриного  супчика  и  куриной  колеты  с  салатом,  а  так  же  мороженого  с  клубникой,  они  отправились  в  старый  сарай. 
Градислава  Тимуровна  занялась  пирогом  из  клубники,  а  девочки  тишком  пробрались  в  сарай,  и  Алевтина  вынула  из  шкафа  «кошки»,  которыми  обычно  пользуются  ремонтники  фонарей  на  столбах,  и  страховочные  верёвки,  много  и  не  требовалось.  И  несколько  фонарей. 
Всё  это  она  закидала  в  рюкзаки,  выкинув  из  них  полотенце  и  купальники,  которые  спрятала  в  дереве  за  участком. 
Солнце  палило  нещадно,  Матильда,  глядя  на  подруг,  тоже  надела  шорты  и  майку,  для  удобства. 
Спускаться  с  холма  с  рюкзаком  было  не  очень  удобно,  но  девочки  всё  же  спустились,  и  вскоре  вновь  очутились  в  беседке. 
- Почему  ты  не  спросила  бабушку  о  беседке? – задала  вопрос  Ириша. 
- Не  хотела  возбуждать  лишние  подозрения, - ответила  Алевтина, - вечером  спрошу,  а  сейчас  давайте  лезть  внутрь.
Матильда  открыла  лаз,  включила  фонарик  и  посветила  внутрь. 
Вниз  вела  каменная  лестница,  луч  света  скользнул  по  стенам,  тоже  каменным,  и  девочка  стала  осторожно  спускаться. 
- Может,  конечно,  альпинистская  экипировка  нам  и  не  понадобится,   но  лучше  перестраховаться, - пробормотала  Алевтина,   спускаясь  второй. 
Девочки  медленно  шли  по  лестнице,  освещая  себе  путь  фонариком,  пока  лестница  не  кончилась.  Она  оказались  в  просторной  зале,  выложенной  камнем,  далее  следовали  два  коридора. 
- По  какому  идём? – деловито  осведомилась  Матильда. 
- Да  хоть  по  этому, - кивнула  Алевтина  перед  собой, - без  разницы. 
Девочки  двинулись  по  длинному  и  извилистому  коридору,  освещая  себе  дорогу,  пока  не  упёрлись  в  каменную  стену. 
Матильда  тотчас  начала  её  ощупывать,  надеясь,  что  в  ней  имеется  тайник,  которым  можно  открыть  новый  ход,  но  ничего  подобного,  хода  не  было,  и  девочки  повернули  назад. 
Возвращаясь  назад,  Алевтина  вытащила  вместо  фонаря  прожектор,  включила  его,  и  вот  теперь  девочки  обнаружили,  что  они  прошли  анфиладу  комнат,  с  небольшим  окошком  в  двери,  забранным  решёткой. 
Матильда  посветила  внутрь,  и  единственное,  что  она  увидела,  это  были  кровати,  по  одной  каждой  комнате,  похожие  на  клетушки. 
- Это  что  же,  тюрьма? – изумлённо  вопросила  она. 
- Похоже,  мы  многое  не  знаем  о  нашем  посёлке, - пробормотала  Алевтина,  заглянув  в  другое  окошко, - непременно  спрошу  бабушку  про  беседку,  а,  если  она  не  знает,  придётся  идти  к  Секлетее  Карловне! 
- Эта  старушка  с  претензионным  именем  уболтает  нас  до  смерти, - вздохнула  Матильда,  и  Аля  хихикнула. 
- У  тебя  тоже  претензионное  имя,  если  что, - напомнила  она, - так  что,  если  не  от  бабушки,  то  расспросим  Массальскую-Голицыну.  Уж  она,  как  никто,  должна  знать  о  всяких  таких  вещах.  И  вообще,  не  понимаю  я – кто  и  зачем  устроил  тут  подземный  лабиринт?  Ладно,  ваше  поместье,  меня  это  не  удивляет,  там  и  должны  быть  всякие  лабиринты,  во  многих  поместьях  они  есть. 
- У  нас  есть  лабиринт,  вы  же  знаете, - кивнула  Матильда. 
- Вот  именно, - продолжила  Алевтина, - а  тут  зачем? 
- Хочешь  покопаться  в  старинных  бумагах? – хихикнула  Ириша,  зная,  что  Аля  не  проявляет  к  этому  особого  интереса. 
- Очень  хочу! – язвительно  откликнулась  та,  оценив  шутку. 
Дойдя  до  развилки,  девочки  двинулись  по  другому  пути,  освещая  себе  путь  прожектором,  и  тут  так  же  шла  анфилада  комнат,  а  конце  тупик. 
Матильда  подошла  к  стене  тупика  и  стала  ощупывать  стену,  каждый  кирпичик,  а  подруги  с  некоторым  сомнением  наблюдали  за  ней. 
И  вдруг...  Едва  Матильда  нажала  на  угловой  кирпич,  часть  стены  выехала  вперёд,  потом  подалась  назад,  и  открылось  пространство. 
- Ещё  один  ход! – возликовала  Матильда,  а  Алевтина  осторожно  посветила  туда  прожектором. 
Перед  ними  оказался  кабинет,  сбоку  находился  включатель,  Матильда  осторожно  нажала  на  него,  и  включился  свет  от  лампочки,  которая  висела  под  потолком  безо  всякого  абажура. 
Просторный  стол  с  ящиками  стоял  посередине  комнаты,  на  нём  лежали  перьевые  ручки,  баночки  из-под  чернил  и  чистые  листы  бумаги. 
- Похоже,  здесь  проводились  какие-то  опыты, - озадаченно  проговорила  Матильда,  и  опять  стала  ощупывать  стены. 
- Тебе  не  надоело? – со  смехом  спросила  Алевтина. 
- Мало  ли, - рассеянно  отозвалась  девочка, - вдруг  ещё  что-то  обнаружится! – и  продолжила  своё  занятие. 
И  она  оказалась  права!  Открылся  ещё  один  ход,  Матильда  посветила  туда,  нажала  на  включатель  и  ахнула. 
- Вы  только  посмотрите! – вскрикнула  она,  и  девочки  вошли  внутрь. 
- Ничего  себе! – вскрикнула  Ириша, - это  что  же? 
- Похоже,  драгоценности, - прошептала  Матильда,  наклоняясь  над  одним  из  сундучков,  и  открыв  его. 
В  сундучке  лежали  красные  камни,  переливающиеся  гранями  в  отблеске  тусклого  света.  В  другом  сундучке  лежали  ожерелья  самого  разного  вида,  но  очень  обильно  изукрашенные  драгоценными  камнями. 
Всего  было  четыре  сундучка,  два  с  готовыми   ювелирными  изделиями,  а  один  с  бриллиантами,  причём  очень  крупными. 
- И  что  мы  с  этим  будем  делать? – прошептала  Алевтина, - может,  отдать  Мезитову?  А  он  решит,  что  делать. 
- Пожалуй,  я  наступлю  на  свою  совесть, - тихо  проговорила  Матильда,  внимательно  глядя  на  подруг, - потому  что,  даже  если  Мезитов  и  отдаст,  кому  следует,  эти  украшения,  то  я  не  сомневаюсь,  что  они  попадут  в  частные  руки.  Я  предлагаю  нам  их  забрать  для  себя. 
- И  как  ты  объяснишь  родителям  их  наличие? – нахмурилась  Алевтина, - ведь  это  же  воровство! 
- Воровство? – вздёрнула  брови  Матильда, - а  они  сами  здесь – разве  не  воровство?  Погляди  на  эту  бумагу!  Она  на  немецком,  и  из  своих  скудных  знаний  немецкого  я  могу  расшифровать,  что  это  наворовали  немцы!  Вполне  возможно,  тут  была  их  стоянка,  а  над  людьми  тут  ставили  опыты!  Мало  того,  что  воры,  так  ещё  и  душегубы!  Гляди! 
Она  направила  луч  света  на  стены,  и  девочки  содрогнулись,  увидев  множество  баночек  с  человеческими  конечностями. 
- Фу,  мерзость! – воскликнула  Ириша, - пойдёмте  отсюда,  а  то  меня  сейчас  стошнит! 
- Берём  по  сундучку,  прячем  в  рюкзак  и  идём, - скомандовала  Матильда,  и  остальные  послушались,  понимая,  что  государству  это  всё  равно  не  отойдёт,  а  осядет  у  какого-нибудь  чиновника. 
Из  беседки  они  выбрались  без  проблем,  хотя  основательно  под  впечатлением  после  увиденного,  и  с  наслаждением  вдохнули  свежий  воздух  после  мрачного  и  затхлого  подземелья. 
Поднялись  по  тропе  наверх,  и  нос  к  носу  столкнулись  со  зловредными  близнецами  Люсей  и  Лёлей. 
- И  чего  вы  тут  шастаете!? – окрысилась  одна  из  них, - эта  наша  беседка!  Нечего  тут  сидеть! 
- Где  хотим,  там  и  сидим! – огрызнулась  Матильда,  скривившись, - не  вы  эту  беседку  строили,  значит,  и  прав  на  неё  не  имеете!  И  вообще,  мы  к  вам  не  лезем,  так  и  вы  не  цепляйтесь! 
- Наш  отец – мэр, - сквозь  зубы  проговорила  одна  из  девочек, - только  скажем  ему,  что  вы  на  нас  наезжаете,  и  он  вас  отсюда  выгонит! 
- Права  не  имеет! – мгновенно  завелась  Алевтина, - две  маленькие  паршивки!  Мои  дедушка  с  бабушкой  учёные,  тут  их  дача,  так  что  я   имею  полное  право  здесь  находиться!  Достали  до  печени! 
- А  нечего  таскать  сюда  всяких  идиоток  из  Москвы! – воскликнула  одна  из  девочек, - а  то  ишь,  ещё  смеют  нам  указывать! 
- Первыми  начали  вы, - сквозь  зубы  проговорила  Матильда. 
- Вообще-то,  вы  меня  чуть  не  утопили, - вдруг  воскликнула  Кристина, - тоже  мне – специалисты  по  плаванью!  У  Матильды  разряд,  она  в  бассейн  ходит,  в  два  счёта  научила  меня  плавать,  а  вы  чуть  не  убили  меня!  И  нечего  тут  кидаться  именем  своего  отца!  Мы  с  Матильдой  полячки,  у  нас  тоже  отцы  непростые! 
Матильда  бросила  стремительный  взгляд  на  подругу – впервые  Кристина  назвала  Максимилиана  Сигизмундовича  отцом.  Видимо,  смирилась  с  тем,  что  её  мать  родила  её  от  другого  человека,  а  не  от  мужа. 
- Наш  отец – мэр, - упёрто  повторяли  близняшки. 
- Вы  нам  надоели! – Алевтина  оттолкнула  одну  из  девочек, - дай  пройти! 
Девочки  посторонились,  к  вящему  удивлению  компании,  в  драку  не  ввязались,  наверное,  решили,  что  числом  они  отнюдь  не  превосходят. 
Даже  слова  не  сказали,  и  девочки  вернулись  домой,  окольными  тропами  прошли  в  сад,  вернули  альпинистское  снаряжение,  которое  им  так  и  не  понадобилось,  а  сами  с  рюкзаками  заперлись  на  мансарде. 
Матильда  вынула  свой  сундучок  и  открыла  его – яркие  и  красивые  камни  яркого  красного  цвета  переливались  всеми  своими  гранями. 
Аля  открыла  сундучок  с  прозрачными  камнями  с  голубизной. 
- Какая  же  красота, - прошептала  Ириша,  глядя  на  всё  это  великолепие. 
- Да,  но  мои  родители  обязательно  потребуют  ответа,  если  принесу  домой  что-то  из  этого, - вздохнула  Кристина, - поэтому  у  меня  предложение, - и  девочки  взглянули  на  неё. 
- Что  ты  предлагаешь? – деловито  поинтересовалась  Алевтина. 
- Всё  это  нашла  Матильда,  поэтому  шкатулки  с  украшениями  она  забирает  себе,  а  камни  поделим  на  четверых, - проговорила  девочка, - мне  кажется,  что  так  справедливее. 
- И  я  согласна, - поддакнула  Ириша, - мне  сложнее  спрятать  готовые  украшения,  да  и  постоянно  будет  соблазн  поносить  их. 
- В  сущности,  вы  правы, - согласилась  и  Алевтина, - конечно,  правильнее  было  бы  поделить  всё  поровну,  но  такое  количество  нам  труднее  будет  спрятать,  а  вот  у  Матильды  поместье,  ей  легче  найти  укромный  уголок. 
- Вообще-то,  да, - улыбнулась  Матильда, - спасибо,  ваше  решение  очень  неожиданно,  но  приятно.  Тем  более,  я  могу  показать  украшения  маме,  она  у  меня  просто  к  этому  отнесётся,  я  знаю.  Вас  никогда  не  выдаст  вашим  родителям,  да  и  сама,  наверное,  пожелает  поносить  что-нибудь  из  этого  в  театр  или  на  какое-либо  мероприятие. 
- Вот  видишь! – воскликнула  Кристина, - тем  более,  у  вас  есть  подземелье,  спрячете  всё  там.  Наверняка  тайники  имеются! 
Девочки  деловито  поделили  на  четверых  красные  и  прозрачные  камни,  ссыпали  их  в  старые  платки,  которые  принесла  Алевтина,  и  каждая  в  свою  сумку  с  вещами  убрала. 
Матильде  было  сложнее,  у  неё  ещё  два  сундучка  оставалось,  и  она  убрала  их  в  пакет,  а  камни  спрятала  в  вещи. 
- Интересно  было  бы  выяснить,  откуда  такое, - задумчиво  проговорила  она,  сидя  на  матрасе, - но  давайте  сходим  к  Секлетее Карловне,  может,  она  знает  что-то  о  беседке. 
- Она  нас  уболтает, - Алевтина  встала  с  матраса, - но  что  поделать,  придётся  идти  к  ней  на  беседу,  только  я  предупрежу  Тамару  Михайловну,  чтобы  она  за  пулемёт  не  хваталась. 
Девочка  подошла  ко  столу,  взяла  трубку  радиотелефона,  набрала  номер  из  телефонной  книжки,  и  стала  вслушиваться  в  длинные  гудки. 
- Дом  Массальской-Голициной, - раздалось  в  трубке, - вас  слушает  экономка.  Что  вам  угодно? 
Аля  едва  сдержала  смешок  от  такого  напыщенного  ответа. 
- Тамара  Михайловна,  здравствуйте, - тихо  проговорила  девочка, - это  Алевтина  Миловидова,  внучка  подруги  вашей  хозяйки.  Мы  с  моими  подругами  хотим  переговорить  с  Секлетеей  Карловной.  Можно,  мы  сейчас  придём?  Вы  только  не  стреляйте  больше  в  нас. 
- Не  буду,  приходите, - и  Тамара  Михайловна  отключилась. 
Девочки  выбежали  из  дома  через  чёрный  ход,  стараясь  не  наткнуться  на  Градиславу  Тимуровну,  и  устремились  по  улице. 
Тамара  Михайловна  уже  ожидала  девочек  около  калитки,  пулемёта   при  ней  не  было,  но  вид  был  суровый. 
- Только  особо  мою  хозяйку  не  утомляйте, - строго  сказала  она, - её  второй  день  мигрень  мучает,  старческое,  а  поболтать  она  любит. 
- Мы  ненадолго, - заверила  её  Аля, - нам  кое-что  спросить  у  неё  надо. 
- Идёмте  за  мной, - скомандовала  Тамара  Михайловна. 
Они  вошли  в  просторный  дом,  уже  знакомый  им,  и  проследовали  на  летнюю  веранду  на  открытом  воздухе. 
Секлетея  Карловна  лежала  на  кушетке,  под  её  спиной  находились  подушки,  прикрыв  глаза,  и,  лишь  услышав  шаги,  привстала. 
- О,  мои  девоньки! – воскликнула  она  радостно. 
- Хозяйка,  может,  вам  чаю? – предложила  домработница, - я  мигом  заварю,  того,  на  травах. 
- Да,  можно  чайку, - закивала  головой  Секлетея  Карловна,  и  кивнула  на  девочек, - и  им  тоже  приготовь.  Отличный  чаёк  получается  у  Тамары  Михайловны,  её  дочка,  Акулинка,  знатная  травница,  умеет  травы  собирать,  а  потом  чаи  различные  из  них  составлять.  И  принеси  бисквитных  пирожных,  думаю,  девочки  не  откажутся  полакомиться  чайком  с  пирожными  за  компанию. 
- Спасибо,  конечно, - улыбнулась  Аля, - но  мы  только  поговорить. 
- Ничего-ничего, - замахала  руками  Секлетея  Карловна, - за  чаем  и  разговор  лучше!  Тамара  Михайловна,  мы  ждём.  Присаживайтесь,  девочки, - и  она  с  царственным  видом  откинулась  на  подушки. 
Девочки  присели  напротив,  не  зная,  с  чего  начать,  а  Тамара  Михайловна  тем  временем  обернулась  с  чаем  и  пирожными. 
Ловко  это  у  неё  получилось,  в  момент,  девочки  даже  опомниться  не  успели,  как  получили  по  фарфоровой  чашке  с  дымящимся  напитком  зеленоватого  оттенка,  а  на  стол  было  поставлено  блюдо  с  пирожными. 
- Как  я  рада,  что  вы  вновь  зашли! – воскликнула  Секлетея  Карловна, - так  приятно  пообщаться  с  молодёжью! 
- А  скажите,  пожалуйста, - начала  Алевтина, - откуда  у  нас  в  посёлке  взялась  беседка  в  овраге? 
- Ах,  вы  про  это! – взмахнула  руками  пожилая  женщина, - так  этой  беседке  сто  лет  уже,  не  меньше.  Тут  раньше  неподалёку  усадьба  была,  сейчас  от  неё  ничего  не  осталось,  всё  мхом  поросло,  а  ненормальный  сын  хозяина  усадьбы  сделал  подземелье,  а  выход  как  раз  из  этой  беседки  устроил.  Митрофан  глупым  был,  всё  своё  имение  с  молотка  спустил  ради  наук,  хотя  науки – дело  хорошее,  но,  ежели  в  твоих  жилах  дворянская  кровь  течёт,  то  следует  и  вести  себя  соответствующе.  Всё  он  что-то  придумывал,  пытался  запатентовать,  но  всё  без  толку.  У  него  только  и  остался  дом,  который  потом  Авдеевы  купили  у  одного  из  потомков.  А  сами  Авдеевы  были  людьми  неглупыми,  но  толком  с  махинациями  с  домом  разобраться  не  могли. 
- Это  как? – поинтересовалась  Матильда,  сразу  вспомнив  потайной  ход  из  шкафа.  Точно – ненормальный  только  такое  и  придумает! 
- Он  наделал  по  всему  дому  потайных  ходов, - возмущённо  рассказывала  Секлетея  Карловна, - Агата  Васильевна  частенько  жаловалась,  что  в  доме,  что  они  с  мужем  Всеволодом  Павловичем  поселились,  всё  на  какие-то  тайники  натыкаются!  То  вместо  двери  картина,  то  в  шкафу  лаз  на  чердак.  Чердак  они  так  и  не  открыли!  Сто  лет  уже  стоит  запертым,  они  сами  туда  не  лазали,  дочка  и  внучка  у  них  есть,  но  Вероника  Всеволодовна  с  маленькой  Алисой  в  Америке.  Им  никакие  тайники  неинтересны! 
В  этот  момент  на  пороге  веранды  появилась  Тамара  Михайловна. 
- Не  для  детей  такие  рассказы, - недовольно  начала  она, - но  говорят,  что  во  время  последней  войны  немцы  там  над  людьми  опыты  ставили!  А  так  же  говорят,  что  там  сокровища  спрятаны,  что  немцами  награблены  были!  Они  бьют  кого-нибудь  из  аристократов,  а  сами  присвоят  себе  их  драгоценности!  По  мне,  так  лучше  бы  нашёл  кто  посторонний,  взял  бы  себе  эти  драгоценности,  потому  так  лучше,  что  государство  за  кордон  сошлёт,  уплывут  камешки,  так  пусть  лучше  в  частной  коллекции. 
- Тамара  Михайловна,  что  вы  такое  говорите!? – всплеснула  руками  Секлетея  Карловна, - что  это  за  ерунда!? 
- Это  не  ерунда, - ответствовала  домработница, - а  так  и  есть,  вся  деревня  об  этом  знает,  да  и  в  дачном  посёлке  известно.  Эти  две  шмакодявки  белобрысые,  дочки  мэра,  близняшки,  частенько  около  беседки  ошиваются,  ощупывают  кирпичи,  вход  ищут,  да  и  не  они  одни  шастают!  У  нас  в  деревне  полно  любителей.  Дочка  моя  мне  постоянно  про  эту  беседку  твердит,  мол,  там  целый  сундук  алмазов  и  сундук  рубинов  спрятан,  а  ещё  драгоценности  редкостные. 
- И  охота  вашей  дочери  досужие  сплетни  собирать! – в  негодовании  воскликнула  Секлетея  Карловна,  и  опомнилась, - девочки,  а  вы,  почему  вдруг  этой  беседкой  заинтересовались? 
- Мы  смогли  туда  войти, - тихо  проговорила  Алевтина,  бросив  быстрый  взгляд  на  подруг, - но  никаких  драгоценностей  мы  там  не  нашли,  лишь  законсервированные  человеческие  органы  и  камеры.  Мы  в  ужасе  сбежали  оттуда,  но  это  заинтересовало  нас,  поэтому  мы  и  решили  спросить  вас.  Вы  тут  дольше  всех  живёте,  всё  знаете. 
- Это  всё  немцы, - закатила  глаза  Секлетея  Карловна, - Боже!  Девочки,  так  вы  всё-таки  спускались  вниз!? 
В  её  голосе  звучала  тревога,  а  вот  во  взгляде  домработницы   подозрительность  и  недоверие.  Она-то  как  раз  верила  в  наличие  драгоценностей,  и  было  вполне  логично,  что  она  подозревала,  что  в  этих  подземельях  что-то  есть. 
- Ходили  слухи, - неохотно  проговорила  Тамара  Михайловна, - что  в  этом  подземелье  в  одной  части  спрятаны  одни  богатства,  а  другие  в  другой  части.  Что  там  только  через  дом  Авдеевых  можно  пройти,  потому  что  часть  стены  обвалилась,  замок  заклинило,  и  дверь  во  втором  проходе  не  открывается, - и  Матильда  вздрогнула. 
Было  такое,  в  том  проходе,  куда  они  пошли  сперва,  дверь  не  открывалась,  и  они  повернули  в  другую  сторону.  Неужели  туда  можно  пройти  только  из  дома  Игоря!? 
Знает  ли  он  и  его  родственники,  что  под  их  домом  находится  подземелье,  в  котором  находятся  сокровища?  Вряд  ли! 
Высказавшись,  Тамара  Михайловна  удалилась,  сохраняя  на  лице  выражение  подозрительности  и  недоверия. 
- Всякие  глупости  болтает  моя  домоправительница, - закатила  глаза  Секлетея  Карловна, - если  бы  были  там  драгоценности,  то  их  давно  оттуда  забрали  бы!  Конечно,  я  не  отказалась  бы  от  драгоценностей,  да  и  радела  бы  за  то,  что  их  забрал  себе  порядочный  человек.  Ведь,  сами  понимаете,  если  отдать  государству,  то  чиновники  заберут  всё  это  себе,  а  они  и  так  простой  народ  обворовали!  Так  что  лучше  пусть  они  достанутся  простому  человеку! 
Высказывание  благородной  старушки  понравилась  девочкам,  учитывая  то,  как  они  распорядились  этими  сокровищами. 
Но  оставалась  ещё  одна  стена,  через  которую  необходимо  было  проникнуть,  но  сделать  это  надо  было  только  через  дом  Игоря! 
Другого  пути  не  существовало,  поэтому  Матильда  решила,  что  непременно  нанесёт  визит  Лиепаевым,  но  ей  просто  необходимо  оказаться  с  Игорем  наедине. 
Сокровища  завладели  умом  девочек,  Матильда  сгорала  от  любопытства,  что  там  ещё  может  быть.  Два  сундучка,  наполненных  ювелирными  украшениями  редкостной  красоты,  ожерелья,  перстни,  браслеты  и  кулоны  лежали  у  неё  в  пакете,  и  девочка  знала,  где  их  спрячет. 
У  них  в  доме  тоже  был  потайной  ход  в  подземелье,  который  вёл  в  старинный  дом  в  соседней  деревне,  который  так  же  относился  к  семейству  Туманских,  к  их  поместью. 
Но  в  этом  доме  решили  сделать  музей,  восстановив  образ  жизни  прошлого  века,  а  занималась  этим  Светлана  Эдуардовна  в  свободное  от  переводов  время. 
Будучи  дизайнером,  она  ловко  справлялась  с  поставленной  ею  же  себе  задачей,  а  Матильда,  унаследовавшая  таланты  матери,  ей  активно  помогала  в  этом,  и  весь  пол  и  у  Матильды  в  комнате,  и  в  спальне  родителей  был  устлан  чертежами. 
Олег  Матвеевич  не  мог  открыть  только  одну  дверь – дверь  на  чердак. 
Во  время  Второй  Мировой  туда  попал  снаряд  через  круглое  резное  окно,  и  замок  так  заклинило,  что  впору  было  специалиста  по  взламыванию  сейфов  вызывать!  Туманский  обзванивал  всех,  кого  только  можно,  дошёл  даже  до  того,  что  спросил  своего  друга,  сотрудника  МУРа,  не  сидит  ли  у  него  какой-нибудь  специалист  по  замкам. 
Владимир  Афанасьевич  Волокинский  был  в  шоке  от  такого  вопроса! 
- Ты  что  там  задумал? – слабым  голосом  вопросил  он,  хорошо  зная  своего  темпераментного  друга. 
Олег  Матвеевич  был  способен  на  что  угодно,  ещё  не  так  давно,  на  майские  праздники  он  вместе  с  другом  чеченским  динамитом  глушил  рыбу  в  местной  реке,  перед  чем  они  выпили  по  бутылке  коньяка. 
Эта  рыба  Волокинскому  уже  в  страшном  кошмаре  снилась,  потому  что  её  было  столько,  что  Олег  Матвеевич,  протрезвев,  отдал  половину  рыбы  друзьям  дочери,  и  у  самого  Владимира  Афанасьевича  был  полон  холодильник  вычищенных  лещей,  а  супруга  его  ругалась  из-за  запаха. 
Июнь  был  на  исходе,  а  рыба  никак  не  кончалась,  хотя  её  становилось  понемногу  меньше,  потому  опасения  его  зиждились  не  на  пустом  месте. 
- Всего  лишь  дверь  военным  снарядом  заклинило, - пожаловался  другу  Олег  Матвеевич, - ничего  сверхъестественного,  но  дверь  на  чердак  надо  как-то  открыть!  Не  ломать  же  мне  стену!  А  дверь  из  морёного  дуба,  не  хочу  её  портить,  жаль  такую  роскошь  распиливать!  А  вход   в  башню  только  через  чердачную  дверь,  проводку  проводить  надо... 
- Я  тебя  понял, - вздохнул  Волокинский, - если  кто  попадётся,  приведу  его  к  тебе,  чтобы  попробовал  вскрыть  замок.  Пусть  послужит  на  благо  частного  лица,  если  такой  ловкорукий. 
Конечно  же,  это  не  понравилось  остальным  членам  семьи. 
Светлана  Эдуардовна  отнеслась  к  задумке  мужа  со  свойственным  ей  легкомыслием,  её  тоже  интриговала  башня  и  западная  веранда,  на  которой  можно  было  пить  чай  в  любую  погоду,  поскольку  она  была  крытой,  а  вид  с  неё  предполагался  очень  красивым. 
Окрестные  луга  с  высоты  птичьего  полёта,  поля,  речка,  смешанный  лес. 
Но  Матвей  Аристархович,  отец  Олега  Матвеевича,  был  человеком  интеллигентным,  потому  наличие  пребывания  в  их  доме,  пусть,  и  на  краткий  срок,  но  всё-таки  мошенника  со  стажем,  его  нервировал. 
Алексея  Матвеевича  и  его  супругу  Маргариту  Александровну  это  тоже  напрягало,  им  хватало  того,  что  их  прелестная  дочка  влюбилась  в  совершенно  неподходящего  для  неё  парня. 
Катюша  была  скромной  и  стеснительной,  но,  став  постарше,  отметила  для  себя,  что  может  нравиться  мальчикам,  хотя  до  сих  пор  игнорировала  противоположный  пол,  усиленно  занимаясь  учёбой. 
Алексей  Матвеевич  закончил  консерваторию  по  классу  оперного  вокала,  у  него  был  красивый  бархатный  баритон,  его  супруга  была  пианисткой,  и  свою  единственную  дочь  они  толкали  к  музыке. 
Катюша  ходила  в  музыкальную  школу  имени  Гнесиных,  потом  среднюю  школу  имени  Гнесиных,  потом  училище  имени  Гнесина,  и  вдруг  выдала  родителям  головную  боль.  Они  мечтали,  что  после  училища  дочь  поступит  в  музыкальную  Академию,  она  виртуозно  играла  рояле,  и  арфе,  но  она  поступила  в  Щепкинский  институт  на  факультет  философии  и  культурологии. 
На  вопрос  родителей,  почему  она  так  сделала,  девушка  ответила,  что  успеет  ещё  поступить  в  Академию,  и  те  сдались. 
А  в  мае  Катя  познакомилась  с  родным  братом  Алевтины,  который  был  полной  противоположностью  сестры.  Он  давно  съехал  от  родителей,  потому  что  они  запрещали  ему  заниматься  боями  без  правил,  вот  он  и  решил  свою  судьбу  сам,  каждый  день,  рискуя  своей  жизнью. 
И  заочно  учился  в  нефте-газовом  институте,  который  в  народе  зовётся  «керосинкой»  на  факультете  управления.  Денег  на  учёбу  ему  хватало,  на  боях  он  зарабатывал  порой  приличные  суммы. 
Когда  интеллигентные  родители  Катюши,  робкой  блондиночки  с  голубыми  глазами,  хрупкой  и  изящной,  увидели  Марка,  всего  покрытого  шрамами  от  ударов,  им  стало  плохо. 
Олег  Матвеевич  покатывался  со  смеху,  наблюдая  за  братом  и  его  женой,  напомнив,  что  у  него  самого  такой  же  союз  с  его  супругой,  что  вместе  они  уже  немало  лет,  двое  сыновей  взрослых,  дочка  подрастает. 
Марк  был  высоким  и  широкоплечим,  очень  сильным,  привыкшем  к  ответственности  парнем,  но  излишне  грубоватым,  это  и  не  нравилось  интеллигентным  родителям  его  избранницы. 
Как  и  Алевтина,  он  был  зеленоглазым  шатеном,  только,  в  отличие  от  сестры,  очень  коротко  стриженным,  и  с  нахальным  выражением  лица. 
Секлетея  Карловна  что-то  говорила,  а  Матильда  отвлеклась. 
- Эй,  очнись, - прошипела  Аля,  толкнув  подругу  в  бок, - ты  чего? 
- Да  так, - улыбнулась  Матильда, - просто  вспомнила  выражение  лица  дяди  Лёши,  когда  твой  брат  приезжает  к  Катюше,  и  они  воркуют  на  веранде!  Мало  ему  такого,  так  ещё  и  папа  номер  хочет  отколоть,  с  помощью  дяди  Володи  Волокинского  ищет  медвежатника! 
- Кого!? – открыла  рот  Секлетея  Карловна, - зачем  твоему  папе  медведь? 
- Не  медведь,  а  медвежатник, - уточнила  Матильда. 
- Да  я  поняла, - закивала  головой  старушка, - но  ведь  медвежатники  убивают  медведей,  как  я  понимаю. 
- Не  совсем, - помотала  головой  Матильда, - медвежатниками  в  криминальных  сферах  называют  людей,  которые  специализируются  по  сейфам,  вскрывают  различные  замки.  Попросту,  мошенники. 
- Но  зачем  твоему  папе  такой  человек? – изумлённо  вопросила  старушка. 
- Дверь  в  поместье  вскрыть, - уточнила  Матильда, - у  меня  отец  потомственный  граф,  он  выкупил  своё  поместье,  которое  у  него  отняли,  точнее,   у  его  предков.  Теперь  он  делает  ремонт,  но  на  третий  этаж  дома  с  прилегающими  к  нему  башнями  он  попасть  не  может,  чтобы  провести  батареи.  Во  время  Второй  Мировой  в  окно  влетел  снаряд,  замок  заклинило,  а  дорогую  и  старинную  дверь  ему  жаль  автогеном  распиливать,  вот  он  и  дошёл  уже  до  ручки,  как  говорится.  Позвонил  своему  другу  из  милиции,  чтобы  тот  нашёл  ему  специалиста  по  замкам. 
- Ужасно! – всплеснула  руками  Секлетея  Карловна, - какой  жуткий  жаргон!  Впрочем,  не  мне  судить,  я  уже  убелённая  сединами,  вот  и  отстала  от  жизни,  в  моё  время  всё  было  иначе. 
- Не  переживайте,  вы  не  в  одиночестве  во  мнении, - усмехнулась  Матильда, - папин  брат  и  его  супруга  жутко  интеллигентные,  и  они  в  шоке  от  такой  перспективы,  но  возразить  им  нечего. 
Они  ещё  немного  поговорили  с  престарелой  дамой,  а  потом  вышли  на  улицу  под  недовольно-подозрительным  взглядом  домработницы. 
- Что-то  вы  задумали,  девочки, - сказала  она,  провожая  до  калитки. 
- Что  задумали? – вскинулась  на  неё  Матильда. 
- К  беседке  близко  не  подходите! – сурово  сказала  Тамара  Михайловна, - если  кому  и  положен  клад,  так  это  моей  Акулинке,  она  у  меня  на  трёх  работах  пашет,  ребёнок  маленький  в  саду  допоздна,  пока  отец  не  заберёт!  Так  что  нечего  тут  расспрашивать  и  разыскивать! 
- Мы  и  не  думали, - глядя  на  неё  честными  глазами,  проговорила  Алевтина, - просто  мы  загадки  любим. 
Но  Тамара  Михайловна  осталась  при  своём  мнении,  и  захлопнула  калитку,  а  девочки  пошли  в  сторону  дачи. 
- Интересно,  как  там  твой  кавалер? – иронично  посмотрела  Аля  на  подругу,  и  Матильда  смутилась. 
- Наверное,  с  дедом  забор  чинят, - вздохнула  она, - слушай,  а  у  вас  забор  крепкий? – и  Алевтина  даже  об  камешек  споткнулась,  услышав  подобное,  и  покрутила  пальцем  у  виска. 
- Ты  сошла  с  ума? – обморочным  голосом  вопросила  она, - решила  и  нам  забор  сломать?  В  своём  поместье  делай,  что  хочешь,  пусть  тебе  отец  установит  мишень  для  выстрелов,  вот  и  тренируйся. 
- Боишься,  что  забор  не  выстоит? – засмеялась  Матильда. 
- Во  всяком  случае,  дедушка  ворчать  станет, - вздохнула  Аля, - поэтому  лучше  не  рисковать. 
Они  быстро  дошли  до  дома,  тем  более,  уже  смеркалось,  Градислава  Тимуровна  ждала  их  с  ужином,  но  у  девочек  совершенно  не  было  аппетита,  они  наелись  пирожных  у  Секлетеи  Карловны. 
- Что-то  вы  и  аппетит  не  нагуляли, - покачала  головой  Алина  бабушка,  вытаскивая  из  духовки  клубничный  пирог, - пирог-то  будете? 
- Пирог  будем, - кивнула  Алевтина, - но  чуть-чуть  позже,  мы  возьмём  наверх,  как  проголодаемся,  съедим. 
- Хоть  так, - вздохнула  Градислава  Тимуровна,  нарезала  пирог,  положила  на  больше  блюдо  всем  по  куску,  а  остальное  убрала  в  шкаф. 
Блюдо  с  десертом  Аля  поставила  на  столе  в  мансарде,  и  девочки  опустились  на  свои  лежаки. 
- Надо  позвонить  Игорю, - решительно  проговорила  Аля. 
- Нам  нужен  момент,  когда  его  бабушки  и  дедушки  не  будет  дома, - проговорила  Матильда,  взяв  из  рук  подруги  телефонную  трубку. 
Игорь  вскоре  ответил  ей,  ожидать  пришлось  недолго. 
- Привет,  моя  боевая  стрелочница! – со  смехом  воскликнул  он, - боюсь,  на  соседке  завтра  будет  много  синяков! 
- Пусть  свинцовой  примочкой  воспользуется, - усмехнулась  Матильда. 
- Я  передам! – фыркнул  Игорь, - ну,  как  дела? 
- Скажи,  а  когда  твоих  бабушки  с  дедушкой  не  будет  дома? – спросила  она, - это  важно. 
- Допустим,  завтра  они  собираются  в  магазин, - ответил  парень, - они  собираются  в  девять  утра  отъехать,  и  это  надолго.  Вернутся  только  ближе  к  двум  часам  дня.  А  что? 
- Мы  придём  к  девяти,  и  всё  объясним, - ответила  девочка. 
- Не  хочешь  опять  на  свидание  под  луной  сходить? – предложил  Игорь. 
- Что  как-то  оно... – пробормотала  Матильда, - в  последний  раз,  когда  я  сходила  с  тобой  на  свидание,  то  получила  по  лбу  крестом  от  крышки  старого  гроба,  так  что  как-то  это  смущает. 
- Не  волнуйся,  у  меня  другая  идея, - засмеялся  парень, - так  как? 
Девочки  лишь  плечами  пожали  в  ответ,  когда  Матильда  заявила,  что  хочет  пойти  опять  на  свидание  с  Игорем. 
Алевтина  махнула  рукой,  ей  надоело  спорить  с  подругой,  тем  более,  Игорь  был  парнем  относительно  серьёзным,  если  не  считать  мотоцикла. 
Так  что,  Матильда  переоделась  в  длинную  шёлковую  синюю,  синюю  кофточку  с  рукавами-фонариками  и  сборкой,  и  выскользнула  из  дома. 
Игорь  заехал  за  девочкой  на  мотоцикле,  он  ждал  её  в  конце  улицы  с  какой-то  корзинкой,  висевшей  на  ручке  мотоцикла. 
- Что  ты  задумал? – спросила  Матильда,  усаживаясь  позади  него  на  мотоцикл, - что-то  запретное? 
- Не  совсем, - засмеялся  Игорь, - кстати,  почему  вы  заинтересовались,  когда  из  дома  уйдут  бабушка  с  дедушкой. 
- Просто  мы  знаем,  что  под  вашим  домом  есть  подземелье, - ответила  девочка, - а  в  этом  подземелье  должен  быть  клад. 
- Что  за  шутки? – обернулся  Игорь, - что  за  клад? 
- Понятия  не  имею,  но  есть, - и  Матильда  обхватила  его  за  талию, - поехали,  с  кладами  и  подземельями  завтра  разберёмся! 
- Беда  с  вами,  оголтелые  красавицы! – фыркнул  Игорь,  заводя  мотор, - до  чего  вы  ещё  докопались? 
- Нам  нужно  попасть  на  ваш  чердак, - доложила  Матильда. 
- И  каким  это  образом? – усмехнулся  парень,  и  стартанул  с  места. 
- И  в  подвал, - продолжила  девочка, - потому  что  из  беседки  не  пройти,  там  часть  стены  обрушилась,  замуровав  вход. 
- Безумие, - простонал  Игорь,  мча  по  улицам  ночного  посёлка. 
По  узкой  тропе  сквозь  заросшие  высокие  травы  они  выехали  к  реке. 
Около  реки  был  прибит  колышек,  а  рядом  качалась  небольшая  лодочка,  привязанная  к  этому  колышку. 
- Романтическая  прогулка  на  челноке  при  полной  луне, - воскликнул  Игорь,  останавливая  мотоцикл, - как  ты  на  это  посмотришь? 
- Это  интересная  идея, - согласилась  Матильда. 
Игорь  с  корзиной  ловко  запрыгнул  в  челнок,  подал  руку  девочке,  и  та  запрыгнула  на  плавучее  средство  передвижение. 
- Где  ты  взял  лодку? – только  и  спросила  девочка. 
- Нашёл  у  деда  в  сарае, - пояснил  Игорь,  и  стал  ловко  грести, - хотя,  это  не  деда,  это  Авдеевых,  они  продали  со  всем  содержимым. 
Он  ловко  грёб,  и  вскоре  пара  оказалась  на  середине  реки.  Игорь  зажёг  керосиновую  лампу,  воткнул  какие-то  провода  в  какое-то  приспособление,  и  окоём  долблёной  лодке  по  периметру  засверкал  огоньками,  словно  новогодняя  ёлка. 
- Как  ты  это  сделал? – поразилась  Матильда, - это  так  классно! 
- Я  знал,  что  тебе  понравится, - проговорил  довольный  донельзя  Игорь, - но  нам  надо  быть  осторожнее,  если  эти  огоньки  попадут  в  воду...  Я  просто  зарядил  аккумулятор  от  розетки,  а  оголённые  провода  новогодней  гирлянды  воткнул  в  него.  Вот  и  всё! 
- Я  смотрю,  ты  мастер  на  все  руки, - улыбнулась  Матильда, - но  ты  забыл,  насколько  это  опасно?  Если  мы  кувырнёмся,  кирдык  цыплёнку  нам  обоим  гарантирован! 
- Ничего,  я  аккуратно, - Игорь  открыл  корзинку,  в  который  Матильда  увидела  фрукты,  шоколад  и  бутылку  с  шампанским. 
- Не  как-нибудь  при  моих  родителях  про  алкоголь, - предупредила  она, - иначе  мне  просто  влетит,  а  ты  будешь  лететь  далеко  и  метко.  Папа  у  меня  суровый,  я  тебя  об  этом  предупреждала. 
- Помню,  милая,  помню, - усмехнулся  он, - и  что  это  может  значить?  Что  ты  познакомишь  меня  с  родителями?  Я  рад. 
Он  разлил  шампанское  по  бокалам,  протянул  один  бокал  девушке,  и  Матильда  приняла  его,  улыбаясь. 
Они  долго  сидели,  разговаривая  ни  о  чём,  с  бокалами  шампанского  в  руках,  выпили  бутылку  шампанского  на  двоих,  стало  светать,  огоньки  уже  не  казались  такими  яркими  в  предрассветной  дымке. 
- Может,  стоит  их  выключить? – предложила  девочка, - не  дай  Бог,  заметит  кто,  влетит  обоим. 
- Думаю,  лучше  выключить, - кивнул  Игорь,  разливая  остатки  шампанского  по  бокалам,  и  выдернул  провод  из  аккумулятора. 
Не  успели  они  допить  шампанское,  как  из-за  поворота  показался  катер,  Игорь  одним  молниеносным  движением  метнул  бутылку  из-под  шампанского  в  заросли  осоки,  и  она  почти  сразу  утонула. 
У  обоих  в  голове  шумело  от  выпитого,  а  у  Матильды  особенно.  Ведь  она  до  этого  алкогольных  напитков  вообще  не  пила,  а  Игорь  пробовал  только  пиво.  Катер  устремился  к  ним,  и  парень  поспешил  затушить  керосиновую  лампу,  которая  никак  не  хотела  тушиться,  разбрасывая  искры  по  деревянной  лодке. 
- Я  так  и  знал! – это  был  Василий. 
- Здравствуйте,  дядя  Вася, - вежливо  проговорил  парень. 
- Здравствуйте, - невинным  голоском  сказала  Матильда. 
- Доброго  вам  утра,  милые  инопланетяне, - Василий  облокотился  о  борт  своего  катера, - и  что  это  мы  тут  делаем? 
- У  нас  романтическое  свидание, - ответил  Игорь,  спрятав  бокалы  на  дно  корзинки,  и  прикрыв  их  коробкой  из-под  конфет, - а  что? 
- А  почему  инопланетяне? – не  поняла  Матильда. 
- Да  за  вами  тут  пол  деревни  наблюдают, - пояснил  лодочный  сторож, - где  же  вы  лодку  взяли?  Украли? 
- Ни  в  коем  случае, - покачал  головой  Игорь, - дедушка  сказал,  что  я  могу  брать  в  нашем  сарае  всё,  что  захочу,  вот  я  и  взял  лодку  для  свидания  с  девушкой. 
- Эта  лодка  принадлежала  Авдеевым,  припоминаю, - закивал  головой  Василий, - а  вот  это  у  вас  там  что  такое?  Мне  это  что-то  напоминает. 
- Только  напоминает, - вежливо  проговорил  Игорь, - а,  давайте,  вы  этого  не  видели?  Мы  просто  покинем  водную  территорию,  и  всё. 
- Вы  смертники,  что  ли? – вскинул  брови  Василий,  взял  какой-то  шест,  подцепил  им  гирлянду  и  дёрнул  на  себя,  зацепив  при  этом  керосиновую  лампу,  которая  никак  не  хотела  затухать. 
Видимо,  не  всё  электричество  ещё  было  в  проводах  гирлянды,  а  Василий  ловко  выдернул  её,  электричество  перешло  на  шест,  и  мужчина  с  воплем  свалился  в  реку. 
Матильда  взвизгнула  от  ужаса,  остатки  хмеля  мгновенно  выветрились  из  её  головы,  Игорь  охнул,  и  за  шиворот  схватил  Василия. 
К  счастью,  остатки  тока  ушли  в  воду,  гирлянда  была  напрочь  испорчена,  а  Василия  Игорь  втянул  в  челнок. 
- Мы  сейчас  перевернёмся, - Матильда  вцепилась  в  борта  лодки,  пытаясь  удержать  её  на  плаву,  но  у  неё  это  плохо  получалось. 
Игорь  начал  стремительно  грести,  подъехал  к  катеру,  закинул  Василия  туда,  и  запрыгнул  сам. 
- Я  доставлю  его  в  будку  и  вызову  «Скорую», - сказал  он  девочке, - а  ты  плыви  к  тому  месту,  где  мы  отчалили,  я  скоро  буду. 
Он  уехал,  а  Матильда  растерялась.  Плавала  она  хорошо,  а  вот  грести  не  умела,  к  тому  же  на  дне  челнока  была  смола,  а  керосиновая   лампа  нещадно  искрила,  и  итог  оказался  вполне  закономерным – смола  вспыхнула  вместе  с  лодкой,  а  Матильда  в  панике  спрыгнула  в  воду.
Схватила  корзинку,  а  саму  лодку  перекувырнула,  и  та  потухла. 
Она  попыталась  перевернуть  лодку  назад,  но  ничего  не  получалось,  лодка  оказалась  тяжеленной,  но  Матильда  умела  плавать  под  водой. 
Так  она  и  доплыла  под  лодкой,  одной  рукой  пытаясь  плыть,  а  другой  держа  перевёрнутую  лодку,  а  на  самой  лодке  красовалась  корзина  с  бокалами  и  мусором,  а  так  же  керосиновая  лампа. 
Всё  это  Матильда  бросила  на  траву,  а  лодку  сдвинуть  с  места  не  смогла,  только  привязала  её  верх  дном. 
Домой  девочка  вернулась  мокрая,  с  корзиной  в  руках,  толкая  перед  собой  мотоцикл  Игоря,  и  не  понимая,  почему  он  так  долго. 
Мотоцикл  она  оставила  во  дворе  Миловидовых,  а  сама  забралась  через  окно,  и  девочка  переоделась  в  пижаму. 
Поставив  корзину  в  углу  мансарды,  девочка  юркнула  на  свой  лежак,  и  вскоре  уже  спала  рядом  с  подругами.   
                Глава  16 
Никто  из  девочек  не  подозревал,  что  Люся  и  Лёля,  дочери  мэра  и  местные  стервочки  по  совместительству,  способны  на  пакость. 
Ещё  с  вечера  они  наблюдали  за  домом  Миловидовых,  и  вскоре  увидели,  что  Матильда  уехала  со  взрослым  парнем  на  ночь  глядя. 
Проследить  за  ними  они  не  могли,  у  них  никакого  транспорта  не  было,  зато  была  злость  на  Матильду,  которая  слишком  красивая  плюс  гуляет  с  самым  симпатичным  парнем  в  их  посёлке. 
Близнецы  отчаянно  скучали  на  летних  каникулах,  в  школе  они  могли  хотя  бы  поиздеваться  над  более  скромными  учениками,  это  доставляло  им  удовольствие,  к  тому  же  им  не  нравилось,  что  тут  ошиваются  подруги  Алевтины.  Это  изрядно  бесило  близняшек. 
Они  задумали  пакость,  осуществили  её,  даже  встали  пораньше,  чтобы  увидеть  итог  своих  действий,  но  не  всегда  задуманное  случается  именно  так,  как  задумано,  в  чётко  отработанный  план  врываются  неожиданности,  что  и  произошло  в  этот  раз. 
Девочки  ещё  спали,  когда  снизу  послышался  ор,  потом  грохот,  потом  крики,  и  все  подскочили  от  такой  гаммы  звуков. 
- Что  это  было? – испуганно  спросила  Алевтина,  сев  на  матрасе. 
- Думаю,  нам  лучше  спуститься, - подскочила  Матильда. 
- Как  прошло  свидание? – по  пути  спросила  Ириша. 
- Василия  шарахнуло  током,  и  Игорь  увёз  лодочника  к  нему,  чтобы  вызвать  «Скорую», - скороговоркой  ответила  та. 
- Опять  номер  откололи! – закатила  глаза  Алевтина. 
Когда  девочки  сбежали  прямо  в  пижаме  вниз,  то  увидели,  что  шкаф,  стоявший  в  прихожей,  лежит  на  полу,  обошли  его,  и  увидели  невероятную  картину – порог  перед  дверью  был  измазан  чем-то  чёрным,  повсюду  рассыпан  горох,  валяется  старый  таз,  исходящий  паром. 
Внизу,  прямо  на  кусте  своих  любимых  кактусов  с  нежно-розовыми  цветками  сидела  Градислава  Тимуровна. 
Над  ней  хлопал  крыльями  Василий  Маркович,  а  девочки  замерли. 
- А  что  это  такое? – изумлённо  спросила  Алевтина. 
- На  Грашеньку  вылилась  горячая  смола, - проговорил  Василий  Маркович, - надо  срочно  вызвать  «Скорую». 
- Да  ерунда  это  всё, - отмахнулась  Градислава  Тимуровна, - они  же  меня  в  больницу  с  ожогами  увезут! 
- Но  ты  же  ещё  и  поскользнулась  на  этой  смоле  и  горохе! – воскликнул  её  супруг, - вся  в  синяках!  Вдруг  какой  перелом  или  трещина?  В  нашем  возрасте  это  чревато  последствиями! 
Алевтина  обозрела  измазанный  смолой  порог,  рассыпанный  горох,  таз,  а  так  же  сваленный  в  коридоре  шкаф... 
- Шкаф-то  отчего  упал? – спросила  Матильда. 
- Да  это  я  за  него  ухватилась,  когда  стала  падать, - жалобным  голоском  проговорила  Градислава  Тимуровна,  поднимаясь  на  ноги. 
В  этот  момент  Алевтина  заметила  шевеление  в  кустах,  она  мгновенно  узнала  тех,  кто  это  сотворил,  и  для  кого  предназначалась  смола. 
- Ну-ка,  девочки,  надерём  задницы  этим  двум  курицам, - решительно  проговорила  она,  ловко  перепрыгнув  испачканный  порог. 
Девочки  мгновенно  поняли  её,  и  помчались  следом. 
Близнецы  прятались  на  их  же  участке,  укрывшись  зарослями  сирени,  но  это  их  не  спасло  от  обозлённой  Алевтины. 
- Думаете,  что  можете  мне  бабушку  калечить,  и  вам  ничего  за  это  не  будет,  белобрысые  хохлатки!? – заорала  Алевтина,  ввергнув  бабушку  и  дедушку  в  неописуемый  шок. 
Люся  и  Лёля  рванули  к  калитке,  но  не  успели,  девочки  мгновенно  их  настигли,  схватили  за  волосы,  и  потащили  назад  к  дому. 
- Отпусти! – орали  они, - наш  папа  мэр! 
- А  папа  моей  подруги – бандит! – выпалила  Алевтина, - он  человека  может  по  асфальту  размазать  не  глядя! 
С  этими  словами  она  стала  елозить  нахалку  в  чане  со  смолой. 
Вскоре  обе  девочки  были  похожи  на  трубочистов,  вчетвером  против  двоих  они  ловко  справились  с  оборзевшими  близнецами. 
Люся  и  Лёля  ушли,  чёрные  с  головы  до  ног,  при  этом  они  ещё  и  порог  отмыли  от  смолы,  а  Алевтина  следила,  чтобы  всё  делалось  аккуратно.  Когда  пол  был  вымыт,  она  буквально  пинком  вышвырнула  близнецов  с  территории,  а  потом  с  подругами  стала  помогать,  бабушке  отмываться. 
Они  соорудили  из  укрывного  материала  кабинку  на  лужайке  возле  яблонь,  протянули  шланг...  Утро  прошло  насыщено,  вскоре  отмытая  и  довольная,  Градислава  Тимуровна  жарила  блинчики  для  девочек. 
- Это  же  надо,  какие  плохие  дочки  у  нашего  мэра, - вздыхала  Градислава  Тимуровна, - просто  немыслимо.  Слава  Богу,  я  ничего  себе  не  сломала,  только  вот  сидеть  не  могу  после  падения  на  кактус,  мой  любимый  кактус  сослужил  мне  добрую  службу,  уберёг  от  перелома,  но  теперь  у  меня  ощущение,  будто  я  месяц  ходила  на  процедуры  три  раза  в  день!  Это  просто  ужасно! 
Пожилая  дама  знала,  о  чём  говорила,  она  действительно  была  вынуждена  ходить  на  уколы  целый  месяц,  после  чего  сидела  только  на  подушках,  потому   что  у  неё  образовался  огромный  синяк. 
- Это  было  в  наш  адрес, - вздохнула  Алевтина, - они  хотели  нас  смолой  окатить,  но  что-то  пошло  не  так. 
- Чем  же  вы  им  так  насолили? – удивилась  Градислава  Тимуровна. 
- Просто  прогнали  из  своей  компании, - пожала  плечами  внучка, - они  Кристю  чуть  не  утопили!  Попытались  научить  её  плавать,  спихнули  прямо  с  моста!  Хорошо,  что  у  Матильды  разряд  по  нырянию!  Иначе  не  сидели  бы  мы  тут... 
- Ужас  какой! – воскликнула  Градислава  Тимуровна, - и  они  решили  вам  отомстить,  но  под  руку  им  попалась  я,  потому  что  встала  раньше,  чтобы  открыть  теплицу. 
- Юные  безобразницы, - возмущался  Василий  Маркович, - куда  только  смотрит  мэр?  Неужели  не  понимает,  что  его  дочери  ведут  себя  отвратительно!  Он  должен  смотреть  за  детьми! 
- Боюсь,  как  бы  он  не  нагрянул  сюда  с  разбирательствами, - вздохнула  Алевтина, - с  него  станется,  когда  дочерей  увидит. 
- Ничего,  я  выскажу  ему  всё,  что  думаю  о  его  дочерях! – вскинулась  Градислава  Тимуровна, - пусть  только  явится! 
После  завтрака  девочки  помчались  к  Игорю,  горя  желанием  влезть  в  другую  часть  подземелья,  и  пришли  они  как  раз  вовремя. 
- Привет, - воскликнул  он,  ожидая  девочек  на  крыльце, - мои  только  ко  что  уехали,  так  что  можем  шастать  по  подвалу,  сколько  хотим. 
- Напоил  девушку  шампанским  и  бросил  на  произвол  судьбы! – хитро  прищурилась  Матильда, - тот  ещё  ты  кавалер! 
- Извини, - смутился  Игорь. 
- Вы  пили  шампанское? – подпрыгнули  подруги. 
- И  ничего  не  рассказала, - обиженно  протянула  Ириша. 
- А  меня  за  сигареты  ругаете! – хмыкнула  Кристина. 
- Значит,  шампанское? – прищурила  глаза  Алевтина. 
- С  клубникой  и  шоколадом, - улыбнулась  Матильда,  потупившись, - но  на  рассвете  свидание  оборвалось,  поскольку  нас  поймал  Василий,  его  шарахнуло  током  от  гирлянд,  которые  Игорь  навесил  на  лодку! 
- Вы  плавали  на  лодке  с  гирляндой!? – ужаснулась  Алевтина. 
- Существенно  пострадал  только  Василий, - вздохнула  Матильда. 
- Извини, - повторил  Игорь, - но  меня  не  отпускал  майор,  которого  вызвал  разгневанный  донельзя  дядя  Вася.  Когда  ему  сделали  укол,  а  он  категорически  отказался  ложиться  в  больницу,  он  держал  меня  под  прицелом,  пока  не  приехал  Мезитов.  Я  получил  головомойку,  хотя  бабушке  он  ничего  не  рассказал,  когда  я  поведал  ему  про  свидание.  Аркадий  Павлович  всегда  «за»,  если  мы  не  бегаем  по  кладбищам  в  поисках  привидения,  а  лакомимся  шоколадом  под  луной. 
- К  твоему  сведению, - вкрадчиво  проговорила  Матильда, - лодка  из-за  керосиновой  лампы  вспыхнула,  и  прыгнула  за  борт,  тем  самым  перевернув  и  затушив  лодку.  Лодку  так  и  качается  на  берегу,  привязанная,  но  вверх  днищем,  а  корзинка  с  фужерами  и  твой  мотоцикл  сейчас  в  Алином  сарае. 
- Замечательно! – воскликнула  Алевтина, - почему  ты  сразу  не  сказала?  Если  бабушка  напорется  на  мотоцикл,  объясняться  мы  будем  долго.  Тем  более,  могли  бы  сейчас  докатить  его  сюда. 
- Если  только  через  сад, - вздохнула  Матильда, - но  в  саду  твой  дедушка,  а  основной  вход  прямо  напротив  кухни,  мы  замучились  бы  объяснять  всё  это  твоей  бабушке.  Так  что  вечером  через  сад  выкатим. 
- Понял, - кивнул  Игорь,  вставая  со  ступеньки, - до  вечера  я  безлошадный.  Я  об  одном  прошу,  девушки,  вы  дом  по  кирпичику  не  разнесите,  разыскивая  ход  в  подземелья. 
- Не  бойся,  дача  будет  на  месте  к  возвращению  твоих  бабушки  и  дедушки, - кивнула  Матильда, - но  начнём  мы  с  чердака,  я  жажду  сначала  изучить  чердак! 
- Мало  ей  поместья  с  закоулками,  да  привидения,  как  водится  в  старых  усадьбах! – ухмыльнулась  Алевтина, - ей  чужие  чердаки  подавай! 
Впрочем,  Алевтина  тоже  сгорала  от  любопытства,  учитывая  тот  факт,  что  дом  этот  у  многих  вызывал  это  чувство,  многие  пытались  влезть  в  него,  когда  он  стоял  пустой,  ни  взирая  на  наличие  сторожа. 
Потом  в  него  заселились  Авдеевы,  а  теперь  они  на  почти  законных  правах,  то  есть,  качестве  друзей  внука  хозяев,  могли  туда  влезть. 
Если  со  шкафом  в  кабинете  была  явная  проблема,  то  Матильда  давно  заметила  и  обдумала  другой  путь,  более  рискованный,  особенно,  по  части  жизни  и  здоровья,  здоровья  в  особенности. 
Она  увидела  железную  лестницу,  приставленную  около  чердачного  окна,  и,  подойдя  к  ней,  ткнула  в  неё  пальцем. 
- А  почему  вы  до  сих  пор  не  воспользовались  этим,  чтобы  влезть  на  чердак? – задала  она  вполне  резонный  вопрос. 
- Думаешь,  мы  не  заметили  лестницу? – усмехнулся  Игорь, - окно  открывается  только  изнутри.  И  какой  чёрт  проектировал  этот  дом!  Всё  время  натыкаемся  на  какую-нибудь  хрень! 
- А  что  там  за  окно? – Матильда  указала  на  угловое  окно  круглой  формы,  но  довольно  широкое,  хотя  и  очень  тёмное  почему-то. 
- Туда  не  подлезть, - вздохнул  Игорь, - я  хотел,  но  дед  мне  не  позволил,  а  бабушка  так  раскричалась,  что  я  оставил  эту  идею. 
- Хорошо,  тогда  полезу  я, - Матильда  решительно  подошла  к  лестнице, - давайте,  перетаскиваем  лестницу  поближе,  чтобы  я  смогла  подобраться. 
- Ты  уверена? – с  сомнением  спросила  Ириша. 
- Свернёт  шею,  сама  потом  будет  со  своим  же  отцом  объясняться! – фыркнула  Алевтина,  скривив  губки. 
- В  качестве  зомби,  что  ли? – хихикнула  Матильда, - тогда  я  вас  покусаю,  и  начнётся  зомби-апокалипсис! 
Пока  девочки  перекидывались  колкостями,  Игорь  перенёс  злополучную  лестницу  поближе  к  этому  окну,  установил  её,  и  обернулся. 
- Давайте,  сначала  попробую  я, - сказал  он,  но  Матильда  помотала  головой,  и  шагнула  к  лестнице. 
- Я  миниатюрная,  мне  проще  в  это  окно  влезть, - и  с  этими  словами  она  вцепилась  в  перекладины. 
Она  ловко  и  быстро  вскарабкалась  по  лестнице,  а,  учитывая  тот  факт,  что  дом  состоял  из  двух  этажей  и  плюс  чердак,  на  высоте  она  находилась  порядочной,  что  само  по  себе  вызывало  беспокойство. 
Девочки  и  Игорь  с  опасением  следили  за  подругой,  которая  пыталась  открыть  окно,  и  ей   это  удалось,  с  некоторым  усилием  она  распахнула  круглую  створку,  она  открывалась  вовнутрь. 
Она  успела  переступить  на  скат  в  углу,  уцепившись  рукой  за  окно,  другой  рукой  она  держалась  за  старую  балку,  а  лестница  пошатнулась,  и  полетела  прямо  на  стоявших  внизу. 
Девочки  и  Игорь  шарахнулись  в  сторону,  угодив  в  кусты  крапивы,  которую  Лилия  Николаевна  берегла  для  настоек  от  ревматизма,  а  злополучная  лестница  опять  упала  на  забор,  и  оттуда  послышался  сдавленный  женский  вопль. 
Лестница  пробила  забор  и  проломила  крышу  старенького  колодца,  что  стоял  в  огороде  у  Маргариты  Семёновой,  которую  опять  погребло  под  забором.  Матильда  в  ужасе  одним  молниеносным  движением  закинула  одну  ногу  в  открытое  окно,  а  потом  и  вторую,  и  очутилась  в  темноте. 
Окно  таким  тёмным  было  от  пыли,  налипшей  на  него,  видимо,  сюда  давно  не  заходили  люди. 
Она  подбежала  к  другому  окну,  и,  смазав  замок  специально  взятым  для  этого  техническим  маслом,  отворила  главное,  большое  окно. 
- Получилось! – издала  она  победный  клич  сверху. 
- Не  соседи,  сущее  наказание! – услышала  она  в  ответ,  а  Алевтина  выразительно  покрутила  пальцем  у  виска,  глянув  на  подругу. 
- Очень  смешно, - крикнула  она  в  ответ, - соседку  опять  накрыло! 
Выйти  тем  же  путём  Матильда  уже  не  могла,  поэтому  она  просто  вынула  фонарик,  и  осветила  окружающее  её  помещение. 
Тут  было  много  разных  трав,  как  в  избе  бабки-знахарки,  по  всему  чердаку  висели  связанные  веники  берёзы,  дуба,  крапивы  и  ромашки. 
Пройдя  под  ними,  девочка  обнаружила  дверь,  которая  запиралась  только  изнутри,  вниз  вела  винтовая  лестница,  сделанная  из  светлых  досок. 
Ступени  были  широкими  и  закрытыми,  вообщем,  лестница  была  вполне  удобной,  и  Матильда  стала  медленно  спускаться  по  ней. 
Она  уже  дошла  до  уровня  второго  этажа,  когда  наткнулась  на  небольшое  пространство – клетушка  с  круглым  окном,  тоже  покрытым  слоем  старой  пыли,  которое  Матильда  протёрла,  увидев  лежащие  на  полу  тряпки.  Хуже  не  стало,  по  крайней  мере,  что-то  можно  было  увидеть.  И  она  увидела  перед  собой  дверь. 
На  ней  висел  старый  проржавевший  замок  с  ключом  внутри,  Матильда  повернула  ключ,  дверь  открылась,  и  на  неё  посыпались  рыболовные  снасти,  это  был  шкаф  в  кабинете  Игоря  Дмитриевича. 
Так  она  выбралась  в  кабинет,  и  помчалась  к  друзьям,  а,  когда  выходила  из  дома,  то  увидела  машину  «Скорой»,  стоявшей  около  дома  той  женщина,  декоратора  Маргариты. 
Матильда  опрометью  кинулась  к  друзьям,  которые  стояли  неподалёку. 
- Что  случилось? – испуганно  спросила  она. 
- Плохо  я  лестницу  установил, - с  виноватым  видом  проговорил  Игорь, - и  ты  чуть  не  свалилась,  и  соседку  опять  травмировали! 
- Кстати, - опомнилась  вдруг  Алевтина, - как  ты  выбралась  с  чердака? 
- Через  шкаф  в  кабинете, - развела  руками  Матильда, - просто  та  дверь  за  шкафом  была  заперта  на  висячий  замок  изнутри,  ключ  был  в  скважине,  вот  я  и  вышла,  хотя  та  винтовая  лестница  вела  ещё  ниже. 
- Вот  дедушка  обрадуется, - вздохнул  Игорь, - одной  проблемой  меньше!  Теперь  у  нас  есть  доступ  к  чердаку. 
- Кстати,  о  чердаке, - припомнила  девочка, - там  прорва  всяких  веников  для  бани,  почти  всё  ими  завешано!  А  что  с  соседкой? 
- Сотрясение  мозга, - вздохнул  Игорь, - ни  за  что  не  признаюсь,  что  я  переставил  лестницу!  Дед  меня  убьёт,  если  узнает! 
- Зато  он  спросит,  как  я  забралась  на  ваш  чердак,  и  отперла  дверь  в  шкафу! – вскинулась  Матильда, - и  что  ты  ответишь? 
- Не  знаю, - мрачно  отозвался  Игорь, - и  пошли  скорее  по  той  лестнице  вниз,  пока  мои  дед  с  бабушкой  не  вернулись!  Иначе  достанется  нам  по  первое  число!  Скажем,  что  мы  просто  взломали  дверь  монтировкой! 
- Можно  сказать,  что  нашли  старый  ключ, - сказала  Кристина. 
- Там  замок  висячий  изнутри,  не  поверят, - возразила  Матильда. 
Многострадальную  соседку  увезли  в  больницу,  а  ребята  уже  вскоре  спускались  вниз  по  лестнице,  пока  не  наткнулись  на  ещё  одну  запертую  дверь  с  висячим  замком  и  ключом  в  замке. 
- Что  за  манера,  ключи  оставлять  прямо  в  замке!? – возмущённо  воскликнула  Матильда, - кто  до  Авдеевых  этим  домом  владел?  Хотя...  Есть  у  меня  одно  предположение! 
- Какое? – тотчас  спросила  Ириша. 
- У  нас  же  от  поместья  ведёт  ход  к  дому  в  другой  деревне,  который  принадлежал  управляющему, - ответила  девочка, - вот  и  здесь  могло  быть  тоже  самое!  От  главного  дома  идёт  ход  к  дому  главного  лица  после  хозяина  усадьбы. 
- Я  тебя  понял, - кивнул  Игорь. 
- Похоже,  опять  придётся  расспрашивать  Секлетею  Карловну, - вздохнула  Алевтина, - но  эта  домработница  на  нас  уже  волком  смотрит!  Она  явно  хочет,  чтобы  драгоценности  её  дочерям  достались. 
- Оно  и  понятно, - согласилась  Матильда, - они  живут  в  бедности,  вот  и  надеются  на  что-то.  Их  понять  можно,  но  меня  интересует  история. 
- А  драгоценности  тебя  не  интересуют? – улыбаясь,  спросила  Аля. 
- Конечно,  интересуют, - улыбнулась  девочка, - я  тоже  очень  люблю  драгоценности,  а  это,  судя  по  всему,  военные  трофеи. 
- Ты  в  курсе,  что  никогда  не  сможешь  их  продать? – посмотрел  на  девочку  Игорь, - это  не  просто  клад,  за  который  десять  процентов  дают,  это  ворованное  немцами! 
- На  худой  конец, - Матильда  задумалась, - попрошу  деда,  чтобы  на  них  перебили  пробу,  чтобы  выбить  герб  моего  рода,  тогда  уж  никто  не  докопается!  И  это  единственное  разумное  решение  в  данном  случае. 
- Делай,  что  хочешь, - отмахнулась  Алевтина, - раз  решили,  что  всякие  изделия  забираешь  ты,  то  так  тому  и  быть. 
- Минуточку, - возразил  Игорь, - вообще-то,  это  мой  дом. 
- И  что, - развернулась   к  нему  резко  Алевтина, - у  любимой  девушки  клад  отнимешь?  Ты  способен  на  подобное? 
Игорь  враз  стушевался,  покраснел,  посмотрел  на  внимательно  глядевшую  на  него  Матильду,  а  потом  вздохнул. 
- Ладно, - кивнул  он, - фиг  с  ним,  делайте,  как  считаете  нужным!  Только  от  моих  бабки  и  деда  это  секрет!  Они  не  должны  знать  ни  о  каких  кладах!  Вам  всё  понятно? 
- Понятно-понятно, - пропела  Алевтина,  а  Матильда  тем  временем  отперла  тяжёлую  деревянную  дверь. 
За  ней  таилась  ещё  одна,  но  уже  каменная,  без  ручек,  просто  стена. 
Вздохнув,  Матильда  стала  ощупывать  кирпичи,  пока  не  нашла  нужный,  и  дверь  тихонечко  отворилась. 
- Кто-то  должен  остаться  здесь, - она  выразительно  взглянула  на  Игоря, - мало  ли  что,  вдруг  дверь  захлопнется!  И  твои  бабушка  с  дедушкой  не  будут  знать,  где  нас  искать!  Даже  помочь  ничем  не  смогут! 
- Понял, - вздохнул  парень,  облокотившись  о  косяк, - только  давайте  пошустрее,  а  то  любопытно,  что  там  такое  есть. 
- Там  немцы  свои  трофеи  складывали, - буркнула  Алевтина. 
- Короче,  мы  пошли, - и  Матильда  юркнула  в  образовавшийся  проход. 
Подруги  пошли  за  ней,  а  Игорь  остался  наверху,  ожидая  девочек,  готовый,  в  случае  чего,  прийти  им  на  помощь. 
Девочки  опять  очутились  в  подземелье,  стали  медленно  спускаться  по  лестнице,  и  на  последней  ступеньке  Матильда  замерла. 
Внизу,  у  подножия  каменной  лестницы  лежал  скелет  в  старой  одежде,  Матильда  обомлела,  Алевтина  и  остальные  девочки  резко  врезались  друг  в  друга,  и  Аля  заглянула   через  плечо  подруги. 
- Ой,  мамочки! – вскрикнула  она. 
- Скелет! – выдохнула  Ириша. 
- Девчонки,  у  вас  там  что? – крикнул  сверху  Игорь. 
- Ничего  особенного,  просто  скелет, - крикнула  в  ответ  Матильда. 
- Ничего  особенного! – фыркнула  Алевтина, - ты  сказанёшь,  однако! 
Но  Матильда  деловой  походкой  переступила  через  то,  что  когда-то  было  человеком,  и  обернулась.  Подруги  так  и  стояли  на  последней  ступеньке,  в  ужасе  глядя  на  пожелтевшие  кости. 
- Господи,  какой  страшной  смертью  он  умер, - пролепетала  Ириша. 
- Но  не  мы  же  его  убили! – вздохнула  Матильда, - давайте,  идите,  он  не  кусается!  Наверное,  как  и  мы,  за  сокровищем  полез,  но  что-то  случилось,  и  он  тут  застрял. 
С  трудом  преодолев  ужас,  девочки  осторожно  переступили  через  скелет,  и  вскоре  уже  шли  вслед  за  подругой  по  подземелью. 
Каменный  коридор  опять  разделился  на  два  разветвления  хода,  и  они  пошли  по  одному  из  них.  Матильда  подозревала,  что  опять  будет  проблема,  подсвечивала  прожектором,  который  светил  далеко. 
Действительно,  они  упёрлись  в  тупик,  Матильда  стала  нажимать  на  все  подряд   кирпичи,  пока  не нашла  нужный,  и  проход  открылся. 
Чего  там  только  не  было – сундучки,  шкатулки,  в  которых  лежали,  в  основном  диадемы,  тиары  и  даже  короны.  В  одной  шкатулке  Матильда  нашла  гребень,  украшенный  сапфирами  и  бриллианты  так  обильно,  что  даже  в  свете  фонаря  он  искрил  и  играл  гранями. 
- Думаю,  что  стоит  рассказать  твоему  отцу, - тихо  проговорила  Аля. 
- Я  тоже  об  этом  подумала, - кивнула  Матильда, - ведь  мы  вместе  нашли  всё  это,  значит,  надо  поделить  клад.  Мой  отец  просто  отдаст  вам  часть  оговоренной  суммы,  но  нужно  как-то  объяснить  это  вашим  родителям.  Надо  что-то  придумать. 
- Подумаем  об  этом  потом, - сказала  Ириша, - давайте,  скорее  вынесем  всё  это  отсюда. 
Матильда  заблаговременно  запаслась  пакетами,  и  девочки  быстро  сложили  коробки  в  пакеты,  а  потом  вернулись  к  Игорю. 
- Держи, - Матильда  протянула  ему  пакеты, - мы  сейчас  ещё  и  в  другой  ход  сходим, - твои  ещё  не  приехали? 
- Да  нет,  я  же  говорил, - улыбнулся  парень, - они  не  скоро  вернутся,  но  вы  всё-таки  давайте  поскорее  там. 
Вскоре  они  нашли  проход,  в  который  уткнулись,  когда  заходили  со  стороны  беседки,  видна  была  полукруглая  кладка,  а  ход  был  закрыт  камнями.  Матильда  ловко  открыла  лаз,  в  небольшом  тупичке,  входившим  вправо,  и  девочки  забрали  сундучки  и  оттуда. 
Вернулись  они  тем  же  путём,  что  и  пришли,  заперли  все  двери,  вошли  в  дом  через  шкаф,  а  замок  Игорь  просто  сломал  с   помощью  монтировки,  не  желая,  чтобы  дед  знал  о  лестнице. 
- Сколько  тут  всего  много, - озабоченно  проговорил  он, - давайте  побыстрее  унесём  всё  к  вам. 
- Нет,  нужно  позвонить  моему  отцу, - возразила  Матильда, - Градислава  Тимуровна  может  наткнуться  на  всё  это,  а  отец  увезёт  в  поместье. 
- А  он  согласится? – с  недоверием  спросила  Кристина. 
- Согласится, - уверенно  проговорила  девочка,  вынимая  из  кармана  мобильный,  и  стала  набирать  номер  отца. 
Несколько  минут  она  вслушивалась  в  мерные  гудки,  потом  в  трубке  щёлкнуло,  и  она  услышала  голос  отца. 
- Привет,  детка, - ласково  проговорил  он, - как  ты  там? 
- Привет,  пап, - ответила  девочка, - ты  мне  срочно  нужен.  Прямо  сейчас. 
- Что  случилось? – испугался  Олег  Матвеевич. 
- Мы  тут  клад  нашли, - честно  сказала  девочка, - под  Алиным  посёлком  оказалось  подземелье.  Ты  не  мог  бы  приехать,  и  всё  увезти  в  усадьбу?  Тут  очень  много  всего. 
- Даже  там  умудрились  влипнуть! – воскликнул  Туманский, - дочка,  ты  когда  угомонишься?  Что  ещё  за  клад? 
- Судя  по  всему,  ворованное  немцами, - вздохнула  Матильда, - приезжай  скорее,  мы  тебя  ждём. 
Она  объяснила,  как  подъехать  к  дому  Игоря,  а  девочки  стали  примерять  украшения,  Матильда  водрузила  на  голову  прелестную  диадему. 
- А  тебе  идёт, - отметила  Кристина. 
- Знаешь, - вдруг  заговорила  Алевтина, - вы,  как  знаете,  а  я  с  этим  связываться  не  буду!  Родителям  наличие  этого  всего  не  объяснишь,  так   что  я  за  то,  чтобы  Матильда  забрала  всё  себе!  Пусть,  только  твой  отец  свои  могущественные  связи  включит,  когда  мы  все  будем  поступать  в  институт,  я  вот  хочу  в  Первый  Медицинский  на  эндокринологию,  Ириша  вон  о  небе  мечтает,  а  её  мать  заведующая  в  саду,  а  отец  на  производстве  инженер,  а  она  в  авиа  хочет  поступить. 
- Действительно,  идея  стоящая, - кивнула  Кристина,  повертев  в  руках  массивную  алмазную  брошь, - в  этом  никуда  и  не  выйдешь!  В  метро  прокатишься,  голову  снимут,  а  у  Матильды  такая  семья,  постоянно  куда-то  ездят,  бывают  на  таких  мероприятиях,  где  можно  и  даже  нужно  надевать  на  себя  что-то  подобное. 
                Глава  17 
Олег  Матвеевич  не  заставил  себя  ждать,  приехал  очень  быстро,  словно  на  реактивной  тяге,  и  девочки  выбежали  из  дома  с  пакетами. 
- Ну,  дитёныш! – Олег  Матвеевич  потрепал  дочь  по  волосам, - как  тебя  угораздило?  Даже  тут  что-то  откололи! 
- Не  ворчи,  пап, - и  они  стали  загружать  в  багажник  пакеты. 
До  Туманского  не  сразу  дошло,  но,  наконец,  он  обратил  внимание  на  Игоря,  и  с  любопытством  посмотрел  на  парня. 
- А  ты  кто  такой? – спросил  он. 
- Это  Игорь,  папа, - представила  их  девочка, - он  тут  тоже  отдыхает,  мы  подружились.  А  это  мой  отец,  Олег  Матвеевич  Туманский. 
- Очень  приятно, - прокашлявшись,  проговорил  парень. 
- Приятно, - буркнул  Олег  Матвеевич,  которому  не  понравилось,  с  какой  нежностью  Игорь  смотрит  на  его  дочь. 
Олег  Матвеевич  был  очень  проницательным  мужчиной,  он  мгновенно  понял,  что  между  его  хрупкой  дочерью  и  этим  широкоплечим  парнем  что-то  происходит,  и  не  просто  дружба. 
- Спасибо,  папа,  что  приехал, - Матильда  опустила  глаза, - а  то  Тамара  Михайловна  перестреляла  бы  нас  из  пулемёта. 
- Почему  именно  из  пулемёта? – ошалел  Олег  Матвеевич.
- Потому,  что  она  действительно  владеет  пулемётом, - пожаловалась  Матильда, - охраняет  имущество  своей  эксцентричной  хозяйки!  Но  Секлетея  Карловна  очень  милая,  просто  она  из  древнего  рода,  замужем  была  за  таким  же,  вдова,  без  конца  угощает  нас  пирожными,  а  так  же  рассказывает  о  своём  бывшем  муже.  Кстати,  я  и  её  дочь  тёзки,  и  это  радует  её  безмерно,  её  дочь  ландшафтный  дизайнер  в  Париже. 
- Да? – вздёрнул  брови  Олег  Матвеевич, - случайно  не  Матильда  Массальская?  От  твоей  матери  я  наслышан  о  ней. 
- Да,  точно, - кивнула  девочка,  округлив  глаза, - мама  её  знает!? 
- Да,  знает, - кивнул  отец, - и  даже  немного  общается,  они  почти  ровесницы,  немного  общаются  на  профессиональные  темы. 
- Но  её  домработница – зверь, - вздохнула  Матильда, - ей  дочь  хозяйки  купила  пулемёт,  и  теперь  она  гостей  хозяйки  встречает  крайне  дружески!  Мы  теперь  ей  звоним,  прежде  чем  нанести  визит  пожилой  даме,  а  то  выбежит  Тамара  Михайловна  с  оружием! 
- Я  смотрю,  у  вас  тут  весело, - усмехнулся  Олег  Матвеевич, - ты  мне  только  одно  скажи – у  тебя  что-то  с  этим парнем? 
- Гуляем  за  ручку  по  посёлку, - опустила  глаза  девочка, - не  переживай,  он  хороший,  в  Суворовском  учится,  ответственный. 
- Понятно, - вздохнул  Олег  Матвеевич, - значит,  Юлию  ты  афронт  учинила,  барышня  моя  прелестная.  Он  будет  в  шоке,  когда  узнает  о  Николае  и  этом  Игоре.  Думаю,  будет  битва.  Дожил  я  до  светлых  дней,  родная  дочь  парней  меняет,  как  перчатки. 
Матильда  улыбнулась,  отец  поцеловал  её  в  лоб  и  уехал,  а  Игорь  проводил  задумчивым  взглядом  массивный  внедорожник,  скрывшийся  в  пыли,  а  потом  посмотрел  на  девочку. 
- Крутой  у  тебя  отец, - только  и  сказал  он. 
- Ты  даже  не  представляешь,  насколько, - ухмыльнулась  Алевтина. 
- Маме  до  сих  пор  запах  рыбы  в  холодильнике  чудится, - засмеялась  Ириша, - хотя  уже  прошло  достаточно  времени  с  мая. 
Отец  Матильды  был  человеком  ответственным,  высокий  и  широкоплечий,  с  выразительными  синими  глазами,  меняющими  цвет  при  смене  настроения  от  синего  до  белого  с  одним  зрачком  по  середине.  Квадратный  подбородок,  шрам  на  щеке,  чёрная  одежда  и  золотой  череп  на  пальце  завершали  картину.  Он  был  привлекателен  внешне,  за  ним  до  сих  пор  бегали  женщины,  но  он  был  предан  только  своей  жене. 
Когда-то  Светлана  Эдуардовна,  ещё  студентка  лингвистического  института  Мориса  Тореза,  который  в  народе  называют  просто  «Иняз»,  потом  что  там  преподают  иностранные  языки,  пришла  к  своей  преподавательнице  домой.  Наина  Олеговна  отметила  талант  полиглота  в  юной  и  красивой  студентке,  зеленоглазой  и  золотоволосой,  которая  старательно  училась.  Наина  Олеговна  знала  четыре  языка – английский,  французский,  немецкий  и  арабский  литературный  язык,  причём  во  всех  его  диалектах,  вот  и  родители  Светланы  Эдуардовны  решили,  что  дочь  должна  выучить  этот  язык. 
Меньше  всего  Наина  Олеговна  ожидала,  да  она   и  не  думала  о  том,  что  девушка  привлечёт  внимание  её  сыновей-близнецов,  которые  потом  чуть  друг  друга  не  поубивали  из-за  неё. 
Но  всё  закончилось  благополучно,  арабский  язык  Светлана  Эдуардовна  выучила,  а  так  же   родила  своему  педагогу  троих  внуков. 
- А  причём  тут  рыба? – не  понял  Игорь. 
- Да  Олег  Матвеевич  вместе  с  другом  армейским  динамитом  глушил  рыбу  в  реке  на  пьяную  голову, - хихикнула  Ириша, - хорошо  они  тогда  повеселились!  А  бедный  Сергей  попал  в  больницу  всей  семьёй!  Поели  грибочков,  называется!  Хорошо,  что  мы  их  есть  не  стали,  а  то  в  палате  было  бы  больше  народа. 
- Я  смотрю,  вы  отрываетесь  по  полной, - засмеялся  Игорь, - от  драгоценностей  мы  избавились,  а  теперь,  я  думаю,  можно  нам  и  на  чердак  забраться.  Всё  равно  делать  нечего,  пока  мой  дед  выясняет  об  этих  староверах,  мы  пока  изучим  чердак.  Тем  более,  когда  он  приедет,  мне  опять  придётся  помогать  ему  забор  чинить!  Похоже,  третьего  раза  не  миновать  по  закону  всемирного  свинства! 
Девочки  весело  засмеялись,  и  вернулись  к  дому  Игоря,  Матильда  отдала  отцу  и  те  драгоценности,  что  лежали  в  мансарде  у  Али. 
Солнце  жарило  нещадно,  и  девочки  вполне  прилично  загорели. 
Но  сейчас  им  было  не  до  пляжа,  и  не  до  загара,  они  забрались  на  чердак,  и  Игорь  поразился  количеству  веников  там. 
- А  вы  не  хотите  в  бане  у  нас  попариться? – предложил  он, - я  думаю,  дед  с  бабушкой  будут  не  против. 
- Ты  сначала  спроси,  а  потом  предлагай, - засмеялась  Алевтина. 
- Вот  именно, - усмехнулась  Матильда. 
- Спрошу,  не  беспокойтесь, - закивал  головой  Игорь. 
Это  был  самый  восхитительный  чердак  на  свете!  Чего  в  нём  только  не  было – по  полкам  стояли  статуэтки,  в  коробках  лежали  старые  канделябры,  подсвечники,  старые  новогодние  игрушки. 
Девочки  были  в  восторге,  а  Матильда  обнаружила  в  углу  довольно  большой  сундук,  открыла   его,  и  ахнула. 
Он  был  полон  различных  бумаг,  надписи  на  которых  ещё  не  выцвели,  и  она  поглядела  на  Игоря  молящими  глазами. 
- Бери  уж, - разрешил  он, - если  тебе  старина  интересна,  то  на  здоровье!  Думаю,  дед  против  не  будет!  Скорее  всего,  он  их  выкинул  бы  в  ближайшее  время,   или  сжёг  в  бочке  во  дворе. 
- Ужасное  варварство! – ахнула  девочка, - почему  твой  дедушка  так  относится  к  старине?  Это  же  живые  мгновенья  прошлого! 
- Просто  ему  это  не  интересно, - возразил  Игорь. 
- Это  ты  у  нас  на  истории  продвинутая, - хмыкнула  Аля, - у  тебя  отец  потомственный  граф,  вот  ты  и  хватаешься  за  каждый  пожелтевший  листок.  Вот  моим  родителям  плевать на  всё  это,  они  бы  сошли  с  ума,  притащи  я  домой  что-то  подобное!  А  твой  отец  будет  только  «за»! 
- Игорь, - Матильда  повернулась  к  нему, - всё,  что  твой  отец  решит  выкинуть,  без  разницы – что  именно!  Вот  эти  вот  канделябры,  подсвечники,  письма,  статуэтки,  звони  мне!  Я  всё  это  увезу  в  усадьбу!  Мой  отец  будет  только  рад,  он  мне  слова  не  скажет,  если  я  заполоню  дом  старыми  вещами. 
- Я  понял, - улыбнулся  парень. 
Довольно  долго  они  копались  на  чердаке,  пока  не  приехали  бабушка  и  дедушка  Игоря,  и  услышали  байки  о  том,  что  Игорь  взломал  дверь  на  чердак,  и  теперь  они  шастают  по  нему. 
Ни  Лилию  Николаевну,  ни  Игоря  Дмитриевича  ничто  с  чердака  не  заинтересовало,  они  никогда  подобным  не  увлекались,  а  потому  отнеслись  равнодушно,  посоветовав  внуку  выкинуть  «весь  этот  хлам». 
Исключение  составили  только  веники,  которые  в  изобилии  висели  на  натянутых  по  чердаку  верёвках. 
- С  ума  сойти! – восхищалась  Лилия  Николаевна, - Игорь,  который  мой  муж,  затопи  баню!  Аля,  у  твоей  бабушки  есть  баня? 
- У  нас  есть  ванные  комнаты, - уточнила  Алевтина, - ни  бабушка,  ни  дедушка  этим  не  увлекается,  здоровье  не  позволяет.  У  бабушки  от  сильного  жара  давление  поднимается,  у  дедушки  тоже,  они  довольствуются  душем. 
- А  вы,  девочки,  как  отнесётесь  к  бане? – спросил  Игорь  Дмитриевич, - Лиля,  милая,  давай  пригласим  девочек  попариться  в  нашей  бане. 
- Вот  и  я  о  том  же  говорю! – воскликнула  Лилия  Николаевна, - только  сначала  сделай  с  внуком  забор!  Просто  чертовщина  какая-то!  Как  во  второй  раз  он  умудрился  упасть!? 
- Ты  меня  спрашиваешь? – вздохнул  Игорь  Дмитриевич. 
- Мы  и  сами  не  поняли,  как, - развёл  руками  Игорь, - сидели  на  лавочке  себе,  а  лестница  полетела.  Едва  отскочить  успели!  А  вот  соседка  не  успела,  теперь  вот  она  в  больнице!  Я,  как  мог,  приставил  лестницу  с  другой  стороны,  но  лучше,  дед,  тебе  самому  её  поправить,  одному  мне  её  тяжело  было  устанавливать!  Не  дай  Бог,  других  соседей  накроет! 
- Да  уж, - передёрнулась  Лилия  Николаевна. 
И  в  этот  момент,  словно  в  подтверждение  слова  Игоря,  все  услышали  грохот  и  вопль,  и  метнулись  к  окошку. 
- Матерь  Божья! – простонала  Лилия  Дмитриевна,  и  бросилась  к  выходу. 
- Лиля,  ты  только не  нервничай, - помчался  вслед  за  ней  супруг,  бросив  гневный  взгляд  на  внука, - ну,  ты  и  самоделкин!  Кто  так  лестницы  ставит?  Чему  я  тебя  учил? – и  выбежал  за  женой. 
Девочки  подбежали  к  просторному  окну  в  форме  полукруга,  и  тихо  ахнули,  увидев,  что  лестница  действительно  упала,  но  уже  на  другой  забор,  и,  по  счастью,  никого  не  пришибло,  кроме  грядок  с  огурцами. 
- Да  что  ж  вы  за  люди  такие? – ругалась  за  забором  соседка  визгливым  до  противности  голосом. 
Невысокая,  худая,  морщинистая,  на  лицо  страшная  до  невозможности. 
Её  седые  волосы  были  собраны  в  пучок,  а  походка  была  изящной,  почти  плавной,  но  слова,  которые  она  произносила,  никак  не  гармонировали  с  её  плавной  походкой. 
- Сейчас  Ярослава  Петровна  даст  прикурить, - фыркнула  Алевтина. 
- А  кто  она  такая,  эта  твоя  Ярослава  Петровна? – спросила  Матильда. 
- В  прошлом  балерина, - ответила  Аля, - её  отец  был  какой-то  крупной  шишкой,  он  доченьку  в  балет  устроил,  хотя  она  страшненькая  даже  в  юности  была.  Она  была  невесть  каким  по  счёту  лебедем  с  краю  у  воды,  только  походку  сохранила,  но  противная  особа! 
А  внизу  меж  тем  разворачивались  боевые  действия,  причём  в  главной  роли  выступала  местная  Баба-Яга,  и  этот  культурно-фольклёрный  персонаж  носился  с  оторванной  доской   по  огороду  за  Игорем  Дмитриевичем,  а  Лилия  Николаевна  пыталась  у  неё  доску  отнять. 
- Изверги! – ругалась  Ярослава  Петровна, - чуть  не  убили  меня!  Вот  вам  радость-то  была  бы!  А,  если  бы  вы  моего  внучка,  Маркушеньку,  убили  бы!  Изуверы!  Менты  поганые! 
- Просвещённая  какая, - пробормотала  Матильда. 
Игорь  бросился  вниз,  получил  порцию  нелестных  высказываний  от  соседки,  а  потом  поднялся  на  чердак. 
- Короче,  девочки, - запыхавшись,  проговорил  он, - вы  тут  пока  пошуруйте,  дед  сказал,  чтобы  вы  забирали  тут  всё,  что  на  вас  глядит,  и  переносили  на  дачу  к  тебе,  Аль.  Кроме  веников,  конечно.  Мы  забор  поставим,  а  бабушка  баню  затопит,  раз  уж  мы  стихийно  столько  веников  нашли,  то  надо  воспользоваться  ситуацией. 
Поговорить  с  Игорем  Дмитриевичем  девочкам  удалось  лишь  поздно  вечером,  когда  они  сидели  в  уютной  беседке. 
Забор  был  починен,  баня  оказалась  отменной,  девочки  вместе  с  Лилией  Николаевной  попарились  в  своё  удовольствие,  Игорь  парился  с  дедом,  а  потом  они  устроились  пить  чай  в  беседке. 
- У  тебя  отличные  подружки,  Игорь, - сказала  Лилия  Николаевна,  разливая  чай,  заваренный  с  мелиссой,  садовой  мятой  и  бергамотом. 
- Да  уж, - хмыкнул  он, - с  ними  не  соскучишься! 
Лилия  Николаевна  засмеялась  и  ушла  в  дом,  и  Игорь  напомнил  деду  о  его  обещании,  и  он  закивал  головой. 
- Да-да,  Игоряш, - согласно  проговорил  он, - я  выяснил  об  этой  вашей  Олесе  Климентьеве  кое-что  интересное. 
Дело  в  том,  что  Олеся  действительно  мечтала  стать  воспитателем,  но  больше  всего  она  хотела  стать  спортсменкой. 
Алёна  Александровна  ненавидела  бывшего  возлюбленного  до  такой  степени,  что  не  позволяла  ему  встречаться  с  их  ребёнком. 
Но  с  возрастом  Олеся  начала  понимать,   что  к  чему,  а  потому  спросила  у  матери,  где  её  отец.  Алёна  Александровна  не  стала  таиться,  рассказала,  как  есть,  тем  более.  Олесе  уже  было  девять  лет,  она  была  очень  смышлёной  и  не  по  годам  развитой  девочкой. 
Олеся  не  стала  спорить  с  матерью,  просто  покивала  головой,  а  потом  порылась  в  вещах  матери,  пока  той  не  было  дома.  Она  нашла  адрес  Матвея  Семёновича,  поговорила  с  отцом,  и он  стал  ей  помогать. 
Главной  мечтой  Олеси  был  спорт,  педагогическое  образование  она  решила  получить,  думая  о  будущем,  ведь  век  спортсменов  недолог,  а  пока  стала  заниматься  стрельбой. 
Матвей  Семёнович  любил  дочь,  но  от  своей  бывшей  возлюбленной  скрывал  тот  факт,  хотя  его  жена  знала  обо  всём. 
Ксения  Филипповна  радушно  принимала  Олесю  у  себя,  не  препятствовала  встречам  и  общению  Олеси  со  своими  братом  и  сестрой  по  отцу – Арсению  и  Виктории.  Олеся  легко  вжилась  в  семью  своего  отца,  но  рассказать  матери  об  этом  боялась,  потому  что  та  пришла  бы  в  ужас.  Запретила  бы  дочери  встречаться  с  ними,  запретила  бы  стрельбу,  если  бы  знала  о  ней,  ей  пришлось  бы  идти  учиться  на  торговое  дело,  а  цифры  вызывали  у  девушки  тихий  ужас. 
Большого  труда  ей  стоило  врать  матери  о  том,  что  она  учится  на  коммерческом.  Хотя  на  самом  деле  девушка  получила  педагогическое  образование,  а  потом  последовал  грандиозный  скандал. 
До  последнего  Олеся  не  говорила  матери  об  учёбе  на  педагогическом. 
А  вот  о  том,  что  она  давно  общается  с  семьёй  отца,  Алёна  Александровна  так  и  не  узнала. 
Матвей  Семёнович  всячески  поощрял  стремление  дочери  стать  спортсменкой,  давал  деньги  на  обучение,  а  вот  его  сестра  безумно  злилась.  Присутствие  Олеси  в  доме  Кардашьян  вызывало  у  неё  приступ  бешенства,  но  она  умело  маскировала  свои  чувства  перед  братом  и  матерью,  а  вот  в  саду  отрывалась  по  полной. 
- Откуда  вы  всё  это  узнали? – спросила  Ириша. 
- Побеседовал  с  Матвеем  Кардашьян, - пояснил  Игорь  Дмитриевич, - он  и  сам  не  подозревал,  какая  змея  его  родная  сестра.  История  с  драгоценностями  вообще  мутная,  их  так  и  не  нашли.  Матвей  Семёнович  думает,  что  это  Алёна  Александровна  их  куда-то  дела. 
- Может,  это  он  застрелил  её,  выбивая  из  неё  драгоценности? – предположила  Кристина. 
- Вряд  ли, - улыбнулся  Игорь  Дмитриевич, - это  не  тот  человек.  Он,  в  отличие  от  своей  сестры,  очень  хороший  и  порядочный  человек. 
- Знаем,  какой  он  порядочный, - скривилась  Алевтина, - почему  он  бросил  Алёну  Александровну  беременной?  Почему  встречался  с  двумя  женщинами  сразу?  Красиво  ли  это? 
- Тут  всё  просто, - улыбнулся  тот, - я  спросил  об  этом  Матвея  Семёновича,  на  что  получил  ответ,  что  он  собирался  жениться  на  Алёне  Александровне,  но  его  сестра  подстроила  всё  так,  что  он  решил,  что  избранница  ему  изменяет.  Он  долго  пребывал  в  уверенности,  что  Олеся  не  от  него,  потому  он  и  ушёл  к  другой  женщине.  Алла  Семёновна  тоже  от  этого  ничего  не  выиграла,  она  хотела  женить  брата  на  своей  подруге,  но  он  выбрал  другую  женщину.  По-тихому  расписался  с  ней,  а  потом  представил  семье,  когда  Ксения  Владимировна  была  уже  на  пятом  месяце  их  сыном  Арсением.  В  порыве  гнева  Алла  Семёновна  рассказала  всё  брату,  и  тот  схватился  за  голову,  ужаснувшись,  что  он  натворил,  но  уже  было  поздно.  Он  женат,  жена  ждёт  ребёнка,  а  его  бывшая  избранница  в  одиночестве  родила  дочку.  Он  попытался  восстановить  отношения  с  Климентьевой,  но  та  была  зла  на  него,  слушать  ничего  не  захотела,  просто  прогнала  его.  Но  Олеся  пришла  к  нему  сама,  когда  ей  было  десять  лет,  он  был  счастлив.  Матвей  Семёнович  сделал  тест  на  ДНК,  так  что  сомнений  у  него  не  оставалось.  Арсению  было  девять,  Виктории  восемь,  они  все  были  погодками,  и  они  с  радостью  приняли  старшую  сестрёнку. 
Вечер  уже  склонялся  к  закату,  появились  комары,  но  это  не  испугало  любителей  вечерних  посиделок,  они  продолжали  пить  ароматный  чай  с  травами,  и  вести  неспешную  беседу. 
Под  потоком  беседки  висели  лампочки  и  четыре  фонаря  под  старину,  было  очень  уютно  и  красиво. 
- Минуточку,  а  кто  первый  сказал  про  стрельбу? – вдруг  опомнилась  Ириша,  и  девочки  переглянулись. 
- Если  мне  память  не  изменяет... – медленно  проговорила  Матильда, - то  это  был  Аркадий  Павлович  Мезитов,  ваш  участковый. 
- Он-то  откуда  знал? – удивлённо  вопросила  Алевтина. 
- Самое  главное, - воскликнула  Ириша, - что  Алёна  Александровна  не  обратила  на  это  ни  малейшего  внимания. 
- Так  она  вместе  с  Матильдой  в  обмороке  лежала, - припомнила  Кристина, - а  участковый  их  в  чувство  приводил,  рассказывая. 
- Да,  точно, - закивала  головой  Алевтина, - видимо,  она  была  в  таком  шоке,  вдобавок  водку  из  горла  хлыстала,  потому  и  не  отреагировала  на  стрельбу.  Такая  уж  была  ситуация. 
- Так  откуда  об  этом  знал  майор? – задала  резонный  вопрос  Матильда, - кто  ему  об  этом  сказал? 
- Так  Матвей  Семёнович  и  сказал, - вздохнул  Игорь  Дмитриевич, - он  приезжал  к  нему,  когда  утопилась  Олеся.  Матвей  Семёнович  был  в  шоке  из-за  смерти  старшей  дочери,  обозлился  на  бывшую  подругу,  решил,  что  она  дочь  своими  требованиями  в  могилу  загнала.  Правда,  потом  Алёна  Александровна  смирилась  с  тем,  что  дочь  в  педагогику  ударилась,  но  всё  равно  он  её  виноватой  считал. 
- Похоже,  виноватой  её  считали  все, - вздохнула  Матильда, - начиная  от  подруг  и  кавалера,  и  заканчивая  отцом  девушки. 
- Конечно,  ведь  Климентьева,  по  рассказам  была  женщиной  властной  и   авторитарной, - развёл  руками  Игорь  Дмитриевич, - она  командовала  дочерью,  заставляла  её  делать  то,  что  она  сказала.  Быть  может,  всё  сложилось  бы  иначе,  если  бы  не  подлость  Аллы  Семёновны  Седеевы,  в  девичестве  Кардашьян,  если  бы  она  не  подстроила  гадость...  Тогда  Матвей  Семёнович  женился  бы  на  Климентьевой,  и  всё  было  бы  совсем  иначе,  но  Алла  Семёновна  сделала  своё  чёрное  дело.  Олеся  не  имела  отца  со  связями,  но  она  брала  всё  учёбой,  а  потом,  когда  она  решила  пойти  в  спорт,  ей  уже  стал  помогать  отец,  юношеский  разряд  она  получила.  Вот  так  вот,  друзья  мои. 
- Но  куда  же  девалось  её  тело? – задала  вполне  резонный  вопрос  Матильда, - это  так  странно...  Зачем  кому-то  похищать  её  тело? 
- Может,  затем,  чтобы  скрыть  кое-какие  улики? – прищурился  Игорь   Дмитриевич,  и  все  открыли  рот  от  неожиданности. 
Девочки  переглянулись,  взглянули  на  Игоря,  потом  на  его  дедушку. 
- Это  многое  объясняет, - растерянно  проговорила  Матильда. 
- Я  так  полагаю,  эти  братцы-молодцы  очень  уж  спешили, - продолжил  Игорь  Дмитриевич, - Матильда,  ты  не  заметила  в  могиле  лапника? 
- Да, - закивала  головой  девочка, - был  лапник.  Я  решила,  что  это  после  похорон  осталось.  Только  зачем  тащить  его  на  кладбище,  когда  его  постилают,  когда  гроб  с  телом  из  дома  выносят. 
- Вот  именно, - кивнул  Игорь  Дмитриевич, - там  был  толстый  слой  лапника,  присыпанный  сверху  землёй,  причём  не  просто  лапник  выбран,  а  веточки  декоративной  карликовой  ели  голубого  цвета. 
- Точно, - закивала  головой  Матильда, - в  тот  момент  я  не  обратила  внимания,  у  меня  был  шок,  в  могилу  свалилась,  сознание  потеряла,  лбом  о  крест  на  крышке  приложилась...  Но  теперь  я  точно  припоминаю,  там  было  много  веток  голубой  ели,  только  какие...  укороченные. 
- Кто-то  раскопал  могилу, - продолжил  дед  Игоря, - забрал  тело  Олеси,  на  закапывание  гроба  времени  не  было,  да  и  сторожу  можно  было  попасть  под  горячую  руку...  Вот  они  и  накидали  веток,  а  потом  землёй. 
- Вполне  логическое  объяснение, - медленно  и  задумчиво  проговорила  Матильда, - а  я  голову  ломала,  почему  провалилась  сквозь  землю,  а  на  ветки  не  подумала.  Кому  ж  такое  в  голову  придёт  в  такой  ситуации!? 
- Теперь  самый  главный  вопрос – кому  понадобилось  тело  Олеси? – невозмутимо  задала  вопрос  Алевтина. 
- Это  и  предстоит  выяснить, - кивнул  Игорь  Дмитриевич. 
- И  не  пожалели  декоративные  ёлочки, - задумчиво  проговорила  Матильда,  раздумывая  над  этим, - только  вот,  помнится  мне,  что  где-то  я  видела  как  раз  декоративные  карликовые  голубые  ели.  Только  где? 
- Вот  и  вспоминай, - улыбнулся  дед  Игоря,  усмехаясь  в  усы, - хотя,  я  думаю,  это  не  имеет  особого  значения. 
- Вы  всерьёз  так  думаете? – вздёрнула  брови  Матильда, - уж  поверьте  мне  на  слово – декоративные  карликовые  голубые  ёлочки  стоят  очень  дорого!  Очень  дорого!  Не  станет  человек  просто  так  ломать  такое  деревцо!  Мой  отец  решил  восстановить  аллею,  а  заодно  отреставрировать  чугунные  ворота  перед  нашей  усадьбой.  Так  вот,  он  как  раз  захотел  побольше  ёлок  насажать,  хотя  ёлок  в  нашем  лесу  предостаточно!  Но  он  захотел  ёлочную  аллею,  просто  в  раж  вошёл,  а  моя  мама  захотела  лиственную,  и  скамеечек  наставить,  боскеты  сделать,  чтобы  укромные  уголки  были.  Вообщем,  нашла  коса  на  камень,  результатом  чего  стал  вполне  приемлемый  компромисс – мама,  видя,  что  не  переубедит  папу,  и  её  ландшафтный  проект  полетит  в  тартарары  под  напором  папиного  норова,  нашла  эти  дурацкие  ёлочки!  Папа  ошалел  от  цены  и  красоты  этих  ёлочек,  они  маленькие,  но  изумительно  красивые,  поэтому  тот,  кто  купил  такое  дерево,  не  станет  его  рубить! 
- Значит,  эти  ёлочки  украли  у  кого-то, - решила  Кристина,  и  повернулась  к  Алевтине, - у  вас  в  посёлке  есть  кто-нибудь  очень  богатый. 
- Секлетея  Карловна, - назвала  Аля,  и  задумалась, - тот  же  Валерий  Михайлович  Кассе,  у  него  ведь,  кроме  книг,  есть  ещё  и  бизнес.  Есть  профессора,   академик,  генералы,  музыканты,  а  у  них  есть  дети.  Весь  посёлок  я  толком  не  знаю,  не  интересовалась   его  обитателями  от  края  до  края.  Только  вот  отец  Люси  и  Лели  бандит. 
- Ну,  красавица  моя, - возмутился  Игорь  Дмитриевич, - нечего  на  человека  напраслину  возводить.  Он  известный  в  окрестностях  человек,  мэр  соседнего  города,  депутат,  а  то,  что  было  в  его  прошлом,  закопано  так  глубоко,  что  не  раскопаешь  никогда. 
- Я  не  собираюсь  копаться  в  биографии  этого  субъекта, - фыркнула  Алевтина, - но  вот  ёлки  такие  он  мог  купить!  С  него  станется! 
Игорь  Дмитриевич  задумался,  потом  взял  телефон  у  Матильды,  и  позвонил  на  стационарный  домой  майору  Мезитову. 
- Аркадий  Павлович,  доброго  вам  вечера, - проговорил  он,  когда  ему  ответили,  и  Матильда  подсказала,  как  включить  громкую  связь. 
Так  они  могли  слышать  разговор  с  участковым. 
- Добрый  вечер, - отозвался  майор, - Игорь  Дмитриевич,  вы? 
- Я-я, - ответил  он, - как  у  вас  дела?  Никаких  происшествий,  кроме  трупов,  не  случалось?  Может,  кто-то  жаловался  по  административной  части?  Например,  за  кражу  неких  деревьев. 
- А  вы  откуда  знаете? – поразился  майор. 
- Догадался, - хмыкнул  дед  Игоря, - может,  расскажете? 
- Почему  же  не  рассказать, - отозвался  тот, - тем  более,  пропажу-то  мы  нашли,  но  вернуть  хозяину  в  прежнем  виде  не  можем!  Боюсь,  как  бы  после  такого  с  меня  лычки  не  сняли!  Господин  Двинов  на  такое  способен,  если  он  зол!  А  он  зол,  как  сто  тысяч  чертей!  Его  супруга  купила  декоративные  карликовые  голубые  ёлочки  в  количестве  десяти  штук,  а  потом  обнаружила  на  участке  одни  пеньки  от  них!  Представляете?  Купить  за  такие  бешеные  деньги  деревья,  хотя  они  красивые,  ничего  не  скажешь,  но  её  чуть  инфаркт  не  стукнул,  она  кричала  на  всю  округу,  используя  ненормативную  лексику.  Так  ругалась,  что  соседи  ей  вызвали  «Скорую»,  которая  и  угомонила  разбушевавшуюся  женщину,  ладно,  санитары  с  носилками  не  понадобились!  Это  кража  в  особо  крупном  размере,  но,  словно  этого  мало,  я  нашёл  все  эти  ёлочки,  разломанные,  в  могиле  Климентьевой.  Вот  почему  та  девочка  провалилась  туда!  Злоумышленники  разрыли  могилу,  но  боялись,  что  их  засечёт  сторож,  а  сторож  у  нас  на  кладбище  суровый,  я  иной  раз  думаю,  что  его  даже  покойники  боятся. 
- Олеся  Климентьева  не  испугалась,  встала  из  могилы, - хмыкнул  Игорь  Дмитриевич,  а  майор  шумно  вздохнул  в  трубку. 
- Не  сама  же, - ответил  Аркадий  Павлович, - вот  найду  идиотов,  которые  поленились  могилу  нормально  закопать,  доведя  жену  мэра  до  нервного  срыва  из-за  этих  дурацких  ёлочек,  сам  лично  им  наподдаю. 
- Всё  понятно,  до  свидания, - и  Игорь  Дмитриевич  отключил  связь. 
Он  с  усмешкой  посмотрел  на  девочек,  сидевших  с  недовольным  видом. 
Люсю  и  Лелю  им  жаль  не  было,  зловредные  близнецы  их  раздражали  своими  выходками,  чуть  не  угробили  Градиславу  Тимуровну,  а  до  этого  подруге  Алиной  бабушки  организовали  эффектный  спуск  по  прямой  линии,  да  и  в  общении  оказались  маленькими  стервочками. 
Единственное,  что  было  жаль,  так  это  ёлочки,  которые  пострадали  ни  за  что!  В  лесу,  что  ли,  ёлок  мало!  А  эти  декоративные  ёлочки  такая  невыразимая  прелесть,  что  их  разламывание  приравнивалось  к  варварству! 
- Нашли  место! – фыркнула  Матильда, - не  могли  в  лесу  ёлку  найти  и  нижние  ветки  обрубить?  Зачем  портить  красоту  на  частном  участке? 
- Значит,  мэр  чем-то  им  насолил, - воскликнула  Кристина. 
- А  что,  это  мысль, - кивнул  Игорь  Дмитриевич, - попробую  завтра  выяснить,  кому  Леонид  Александрович  комом  в  горле  стал,  что  ему  отомстили  столь  изощрённым  образом. 
Как-то  незаметно  стемнело,  Аля  вспомнила,  что  бабушка  будет  волноваться,  и  девочки  стали  собираться. 
- Вы  завтра  заходите, - сказал  Игорь  Дмитриевич, - полазаете  у  нас  на  чердаке,  заберёте  всё,  что  нароете,  мне  эти  статуэтки  и  бумаги  не  нужны,  всё  равно  на  свалку  отнесу.  Лиля  моя  тоже  старинную  макулатуру  не  жалует,  а  то  выброшу. 
- Не  выбрасывайте! – воскликнула  Матильда, - заберём  всё,  что  найдём! 
- Любопытно,  что  скажет  на  это  моя  бабушка, - проворчала  Алевтина. 
- А  я  опять  вызову  отца, - пожала  плечами  Матильда, - он  приедет,  заберёт  всё  это,  и  сплошным  скарбом  увезёт  в  усадьбу.  Там  я  всё  и  разберу!  Даже  лучше,  если  я  попрошу  его  подъехать  прямо  к  этому  дому,  чтобы  нам  не  таскать  всё  это  дважды. 
- Любительница  старины,  блин, - буркнула  Аля. 
Она  не  возражала,  но  увлечение  Матильды  её  изрядно  напрягало. 
Вдобавок  вся  мансарда  была  завешена  травами,  которые  Матильда  рвала  каждый  день,  завязывала  в  пучки  и  вешала  на  верёвки,  протянутые  на  мансарде.  Зимой  Градислава  Тимуровна  сушила  там  бельё,  открывая  нараспашку  окна,  чтобы  бельё  пропиталось  ароматом  свежести. 
Летом  она  вешала  бельё  на  улице,  а  Матильда  наводнила  их  дом  травами,  о  целебных  свойствах  которых  она  узнала  от  тёти  Ани,  живущей  у  Туманских  не  так  давно.  Она  приехала  в  начале  мая  из  Сибири,  и  поселилась  с  ними  за  неимением  семьи,  которая  погибла  в  автокатастрофе.  Она  так  же  готовила,  и  присматривала  за  Матильдой. 
- Не  переживай,  я  увезу  их  в  усадьбу, - обнадёжила  её  Матильда, - что  ты  так  волнуешься  из-за  этих  трав?  Повисят,  а  потом  перестанут. 
- Боюсь,  скоро  наше  спальное  помещение  в  сарай  превратится, - хихикнула  Аля, - можно  будет  козу  заводить! 
- Не  волнуйся,  не  нужно, - усмехнулась  Матильда, - кстати,  ты  не  забыла,  что  нам  задали  на  лето? 
- Ты  про  список  книг? – наморщила  лоб  Алевтина. 
- Нет,  про  гербарий, - хихикнула  Ириша. 
Сейчас  всё  это  казалось  смешным,  но  на  «Последнем  звонке  уходящего  учебного  года»,  и  всеми  вытекающими  внутри  школьными  мероприятиями,  произошла  очередная  стычка  Матильды   и  Верочки. 
Выбрали  пять  самых  красивых  девочек  из  каждого  класса,  из  их  класса  «А»  взяли  Матильду  и  Верочку,  а  из  класса  «Б»  взяли  троих,  самых  симпатичных  девушек,  а  в  пару  к  ним  мальчиков. 
Матильда  танцевала  с  Сергеем,  которому  она  безумно  нравилась,  а  Верочке  достался  Никита,  который  единственный,  кроме  Сергея,  умел  танцевать,  потому  что  он  ходил  с  Алевтиной  на  занятия  танцами. 
Алевтина  скрипела  зубами  от  злости,  Верочка,  Лида  и  Кристя  раздувались  от  самомнения,  не  упуская  случая  подразнить  Алю. 
Алевтина  держалась  до  последнего,  ей  самой  хотелось  вместо  Верочки  танцевать  вальс  со  своим  мальчиком,  но  в  итоге  она  чуть  не  убила  Верочку,  которая  зашла  слишком  далеко – прямо  после  танца  она,  поймав  взгляд  Алевтины,  взяла  и  поцеловала  Никиту. 
Никита  вконец  растерялся,  не  ожидая  поцелуя,  причём  в  губы,  и  тут  Алевтина  сорвалась. 
Она  налетела  на  Верочку,  как  гарпия,  а,  поскольку  та  была  без  подружек,  она  помчалась  прочь,  в  виду  своей  подлой  натуры  не  желая  отвечать  за  свои  деяния  сольно. 
Верочка  заскочила  в  первый  попавшийся  класс,  а  это  оказался  класс  биологии,  но  запереть  не  успела,  Аля  с  Матильдой,  которая  тоже  озверела  от  такого  предательства,  вышибли  дверь  кабинета  биологии. 
За  ними  бросилась  и  Ириша,  а  на  помощь  подоспели  подружки  Верочки...  Закончилось  всё  очень  плохо. 
Игнат  Валентинович  увидел,  что  за  Верочкой  гонятся,  тоже  бросился  за  ними,  но  перед  этим  отыскал  Александру  Юлиановну,  учительницу  русского  языка  и  литературы,  а  так  же  классную  руководительницу  девочек,  и  они  примчались  в  кабинет. 
То,  что  предстало  их  взору,  не  поддавалось  никакому  описанию – все  парты  и  стулья  перевёрнуты,  но  больше  всех  пострадал  гербарий. 
Алевтина,  совсем  потеряв  разум  от  ревности,  опустила  фанеру  с  прикреплёнными  к  ней  листиками  прямо  на  голову  сопернице. 
Девочки  разорили  весь  гербарий,  одолев  ненавистных  ими  девчонок,  те  даже  попали  в  больницу,  к  счастью,  без  серьёзных  увечий,  только  с  синяками  и  шишками  на  темечке  от  вышеуказанных  проявлений  характера.  Учительница  биологии,  Владислава  Сергеевна,  пришла  в  тихий  ужас,  увидев,  что  сотворили  девочки. 
Позже  они  вернули  парты  и  стулья  на  место,  подмели  класс,  Олег  Матвеевич  купил  новые  фанеры  и  привёз  в  школу,  а  девочки  обещали  за  лето  сделать  новый  гербарий. 
- Никита  уже  прощён? – полюбопытствовала  Матильда. 
- Прощён, - недовольно  проговорила  Алевтина, - он  принёс  мне  лилии,  шикарные  белые  лилии.  Умолял  простить,  мол,  и  сам  не  ожидал  такого,  что  эта  белобрысая  курица  к  нему  лизаться  полезет,  что  понимает  мою  ярость,  и  по  всем  правилам  попросил  прощения. 
- Хотя,  в  сущности,  он  не  виноват, - улыбнулась  Ириша, - он  просто  танцевал  с  ней,  потому  что  так  решила  учительница. 
- Не  понимаю,  почему  именно  её  выбрали  танцевать! – возмущённо  воскликнула  Алевтина, - я  танцую  вальс  гораздо  лучше  этой  курицы!  Тем  более,  мы  все  на  занятия  по  танцам  ходим! 
- Не  волнуйся, - улыбнулась  Матильда, - отец  унял  скандал,  а  я  договорилась  с  Игнатом  Валентиновичем,  что  в  следующем  году  он  берёт  трёх  пар  из  нашего  класса,  то  есть,  я  с  Сергеем,  ты  с  Никитой,  и  Верочка  с  кем-нибудь. 
- Боюсь,  она  захочет  в  пару  Артёма, - тихо  проговорила  Ириша, - я  не  позволю  ей  танцевать  с  моим  мальчиком. 
- И  что  ты  предлагаешь? – прищурилась  Матильда, - может,  нам  ей  кавалера  найти?  Ещё  чего! 
- Просто  скажи  Артёму  не  приближаться  к  ней, - пожала  плечами  Алевтина, - а  то  она  и  на  него  свои  губы  раскатает!  Пусть  выбирают  из  других  мальчиков,  либо  ставят  тебя  вместо  неё!  Только  так!  В  противном  случае,  я  сама  сломаю  твоему  Артёму  что-нибудь,  чтобы  он  не  смог  танцевать  с  этой  дрянью! 
- А  я  помогу, - хищно  воскликнула  Матильда,  задорно  сверкая  глазами, - попрошу  братьев,  они  ему  пару  рёбер  сломают,  ляжет  в  больничку,  и  тогда  проблема  разрешится  сама  собой. 
- Эй-эй,  потише, - испугалась  Ириша, - вы  что?  Зачем  моего  Артёма  калечить?  Он  просто  откажется,  скажет,  что  у  него  обе  ноги  левые,  что  танцевать  вальс  не  умеет,  вот  и  всё. 
- Сомневаюсь,  что  от  Верочки  он  так  легко  отделается, - фыркнула  Алевтина, - она  не  раз  танцевала  с  ним  на  школьных  дискотеках,  двигается  он  потрясающе,  а  теперь  ещё  с  нами  на  занятия  танцев  ходит.  Так  что,  боюсь,  действительно  придётся  ему  что-нибудь  ломать!  Формально  он  её  бывший  парень,  а  о  том,  что  с  ним  гуляешь  ты,  ещё  ни  одна  живая  душа,  кроме  нашей  компании  не  знает.  Она  на  него  наедет  по  всем  правилам  стратегий,  и  ему  некуда  будет  деваться.  Вот  и  Никита,  покорился  судьбе,  а  получилось,  что  получилось.  Получили  курочки  фанеркой  по  головушке! 
- Только  эту  фанерку  пришлось  покупать  моему  отцу, - напомнила  Матильда, - а  гербарий  собирать  нам!  Всё,  что  не  использует  тётя  Аня  для  своих  сборах  при  простуде,  я  оставлю  для  школы,  так  что  собираем  травы,  а  то  тоже  получим  по  темечку,  только  уже  вербально. 
- Список  трав  Владислава  Сергеевна  тебе  ведь  дала? – уточнила  Ириша. 
- Дала,  не  беспокойтесь, - махнула  рукой  Матильда, - думаешь,  почему  я  без  конца  букеты  собираю,  а  потом  сушу  их.  В  августе  папа  везёт  нас  всех  в  Крым,  так  что  времени  у  нас  в  обрез,  собираем  травы! 
За  разговорами  о  травах  и  полезных  свойствах  при  простуде,  девочки  дошли  до  калитки  дачи  Миловидовых. 
- И  куда  же  это  вы  пропали? – вышла  из  темноты  Градислава  Тимуровна  с  фонарём  в  руках, - я  их  жду  на  ужин  после  бани,  а  они  молодых  людей  обсуждают,  треплются  на  всю  улицу. 
- Извини,  бабуль,  забылись, - опустила  глазки  Алевтина. 
Дома  она  была  паинькой,  а  в  школе  и  с  друзьями  язвительной  и  ироничной,  что  совсем  не  мешало  ей  учиться. 
- Что  вы  там  делали  целый  день? – возмущённо  воскликнула  Градислава  Тимуровна,  открывая  им  калитку. 
- Просто  у  Лиепаевых  потрясающий  чердак, - воскликнула  Алевтина, - вот  мы  с  Игорем,  и  его  дедом  и  бабушкой  разбирали  весь  этот  хлам. 
- Интересное  дело, - бубнела  Градислава  Тимуровна,  вышагивая  позади  них, - дома  вас  не  допросишься  на  чердаке  прибраться,  а  в  чужой  чердак  лезут  с  дорогой  душой.  Кстати,  зачем  вы  сушите  траву  у  себя  в  мансарде?  Вы  её  там  не  курите  ли? 
- Ни  в  коем  случае, - помотала  головой  Алевтина, - помнишь,  я  же  рассказывала  тебе,  что  произошло  на  последнем  звонке?  Нам  надо  восстановить  гербарий,  позже  Матильда  заберёт  всё  с  собой,  её  родственница  делает  лекарственные  сборы  от  простуды,  на  гербарий  много  не  надо,  по  одному  растению  в  разных  фазах  произрастания. 
- Слава  Богу, - вздохнула  бабушка, - а  то  я  переживала.  От  вас,  милые  барышни,  всего  ожидать  можно!  Ужинать  будете?  Я  вам  пирог  с  клубникой  испекла... 
Хотя  они  уже  пили  чай  с  капустными  пирогами  у  Лиепаевых,  но  от  клубничного  пирога  всё  равно  не  отказались. 
                Глава  18 
Утром  их  опять  ждал  пирог,  только  разогретый  в  духовке,  омлет  с  грибами  и  какао  на  нежном  деревенском  молоке. 
- Какое  вкусное  какао! – воскликнула  Ириша, - я  всегда  покупаю  «Несквик»,  но  это  гораздо  вкуснее. 
- Это  «Золотой  ярлык», - улыбнулась  Градислава  Тимуровна, - пейте,  девочки,  а  потом  пособирайте  клубнику,  пока   ещё  не  очень  жарко.  В  жару  пойдёте  на  свой  пляж,  а  я  займусь  вареньем. 
И  девочки,   вооружившись  тарой  под  клубнику,  отправились  на  участок. 
Солнце  ещё  не  очень  сильно  грело,  они  с  удовольствием  обрывали спелые  крупные  ягоды,  но  иногда  отправляли  по  ягодке  в  рот. 
- Какая  сладкая! – воскликнула  Матильда. 
- Сорт  такой, - пожала  плечами  Алевтина, - лично  мне  больше  нравится  вон  с  того  участка, - указала  она  рукой  на  другую  грядку,  тоже  краснеющую  от  изобилия  ягод. 
- А  чем  она  особенна? – поинтересовалась  Матильда. 
- У  той  клубники  привкус  иной,  да  и  запах,  как  у  лесной! - пояснила  подруга, - но  она  покислее.  У  неё  всё  в  гармонии – кислинка,  и  аромат,  и  сладость.  Я  слишком  сладкую  клубнику  не  очень  люблю.  А  на  варенье  без  разницы,  правда,  бабушка  предпочитает  делать  варенье  из  мелкой  клубники,  чтобы  ягодки  не  расползались,  оставались  внутри  крепенькими,  а  крупная  и  на  джем  сгодится. 
- Целая  наука, - улыбнулась  Кристина,  откидывая  назад  рыжие  волосы. 
- А  то! – засмеялась  Алевтина. 
Они  ловко  справились  с  клубникой,  обобрав  все  гряды,  причём  всем  единогласно  понравилась  кисленькая  клубника,  она  действительно  обладала  гораздо  более  интересным  вкусом. 
- А  твоя  бабушка  не  даст  мне  пару  отростков? – спросила  Матильда. 
- Спроси  у  неё,  может,  и  даст, - пожала  плечами  Алевтина. 
Градислава  Тимуровна  согласилась  откопать  для  Матильды  несколько  кустиков,  и  девочки,  довольные  отправились  на  дачу  Лиепаевых. 
Когда  они  пришли,  Игорь  с  дедом  как  раз  заканчивали  починку  забора,  а  соседка  стояла  у  них  над  душой,  пока  последний  гвоздь  не  был  вбит. 
- Здравствуйте, - хором  крикнули  девочки,  и  те  обернулись. 
- А,  пришли  барышни, - засмеялся  Игорь  Дмитриевич. 
- Привет, - крикнул  Игорь, - мы  сейчас  закончим,  и  пойдём  на  чердак. 
- Вы  точно  согласитесь  всё  отдать? – шагнула  к  ним  Матильда. 
- Да  на  фиг  нам  это  всё  нужно! – весело  засмеялся  Игорь  Дмитриевич, - это  ты  девочка  любопытная,  так  забирай  всё,  что  под  руку  попадётся,  а  то  выкинем  на  местную  свалку.  Ни  я,  ни  Лиля  моя  не  собираемся  по  лавкам  старьёвщиков  шастать,  чтобы  продать  это.  А  вот  веники  не  отдам  ни  за  что  на  свете!  Люблю  баньку! 
Заколотив  последний  гвоздь,  он  с  довольным  видом  пошёл  в  беседку,  где  в  это  время  Лилия  Николаевна  закручивала  банки  с  огурцами. 
- Наша  тётя  Аня  тоже  заготовки  делает, - сказала  Матильда,  с  любопытством  наблюдая  за  действом, - она  привезла  из  Сибири  две  тысячи  банок,  мы  пол  подземелья  ими  заставили! 
- Куда  столько? – округлила  глаза  Лилия  Николаевна, - я  заготавливаю  ровно  столько,  сколько  съест  наша  семья  за  год.  Моя  невестка  не  особо  любит  соленья,  хотя  компоты  и  соки  с  радостью,  им  только  на  «Оливье»  огурчики  солёные  нужны.  Они  не  любят  в  нём  свежие  огурцы. 
- Мы  тоже  не  любим, - кивнула  Матильда, - солёные  куда  интереснее,  пикантнее.  А  зачем  вы  сахар  добавляете? 
- Приходится,  так  по  рецепту, - вздохнула  она, - хотя,  если  честно,  мне  не  очень  нравятся  сладкие  огурцы,  но  я  чётко  следую  рецептуре. 
- Господи, - пробормотала  Матильда, - рецептуру  чётко  выдерживают  только,  когда  пробуют  что-то  новое,  а  потом  изменяют  по  своему  вкусу.  Делают  несколько  баночек  по-новому,  а,  если  понравится,  то  придерживаются  изменённого  рецепта.  Тётя  Аня  никогда  не  добавляет  сахар  в  соленья,  говорит,  что  сладости  в  самом  овоще  хватает. 
- Да? – удивлённо  проговорила  Лилия  Николаевна, - что  ж,  буду  знать.  А  то  мне  уже  и  невестка  говорит,  чтобы  я  сахар  убавляла. 
Закончив  дискуссию  по  заготовкам,  девочки  пошли  в  кабинет  Игоря  Дмитриевича.  Игорь  шёл  по  деревянной  лестнице  впереди,  девочки  за  ним,  и  вскоре  они  очутились  в  кабинете. 
К  их  удивлению,  старинный  шкаф  был  расчищен   от  рыболовной  снеди,  всё  было  аккуратно  уложено,  а  проход  открыт  всем  желающим. 
- Дед  с  утра  пораньше  постарался, - пояснил  Игорь, - бабушка  ему  ясно  сказала,  что  намерена  сушить  на  чердаке  бельё,  и  жаждет,  чтобы  всё,  что  там  находится,  поскорее  оттуда  исчезло.  Так  что  вытаскиваем  во  двор  все  коробки,  а  потом  твой  отец  заберёт  их.  Ты  ему  хоть  вчера  звонила? – и  вот  тут  Матильда  растерялась. 
- Вот  чёрт! – воскликнула  она,  и  вынула  мобильный  телефон. 
Сотовый  отца  не  отвечал,  тогда  девочка  позвонила  его  секретарше,  на  что  получила  ответ,  что  у  него  срочное  совещание  в  зале,  а  сотовый  находится  в  кабинете,  судя  по  всему.  При  себе  на  совещаниях  он  держит  только  рабочий  сотовый,  а  для  домашних  оставляет  в  кабинете. 
- Вот  чёрт! – ещё  раз  повторила  девочка. 
- Я  так  и  знал! – ухмыльнулся  Игорь, - память  девичья! 
- Ну,  забыла, - развела  руками  Матильда. 
- Я  так  понимаю, - нехорошим  тоном  начала  Алевтина, - что  все  эти  коробки,  покрытые  вековой  пылью,  отправятся  ко  мне  на  дачу? 
- Не  совсем, - Матильда  позвонила  домой. 
Она  звонила  на  стационарный,  и  трубку  сняла  тётя  Аня. 
- Тётя  Аня,  здравствуйте, - воскликнула  девочка. 
- Здравствуй,  милая, - ответила  старушка, - как  ты  там?  Соскучилась,  никак?  У  вас  всё  в  порядке? 
- В  полном, - заверила  её  Матильда, - только  у  меня  к  вам  вопрос – дома  кто-нибудь  есть? 
- В  смысле? – не  поняла  тётя  Аня, - что  ты  имеешь  в  виду? 
- Дедушка  или  дядя  Лёша  дома  есть? – спросила  девочка. 
- Алексей  уехал  с  супругой  на  какое-то  музыкальное  мероприятие, - ответила  тётя  Аня, - такой  интеллигентный  брат  у  твоего  отца!  Мне  очень  нравится  общение  с  ним,  не  понимаю,  почему  твоя  мама... 
Матильда  знала,  что  за  этим  последует – как  такая  творческая  личность,  духовно-возвышенная,  утончённая,  изящная  и  хрупкая  барышня,  как  мама  Матильды,  выбрала  такого  грубого  амбала,  как  её  отец. 
Говорить  на  эту  тему  тётя  Аня  могла  часами,  ещё  её  добивало  то,  что  и  Катюша,  дочка  дяди  Лёши,  выбрала  брата  Алевтины,  бойца  без  правил,  безбашеного  парня. 
- Тётя  Аня, - оборвала  её  Матильда, - дедушка  дома? 
- Дедушка  дома, - ответила  та. 
- Тогда  позовите  его  к  телефону, - попросила  девочка. 
- Подожди  минутку, - ответила  она, - сейчас  я  его  позову.  Тоже  интеллигентный  человек,  академик! 
В  её  голосе  слышалось  придыхание,  и  Матильда  едва  сдержала  неуместный  в  данной  ситуации  смешок. 
- Привет,  внучка, - раздался  в  трубке  дедушкин  бас. 
- Привет,  деда, - воскликнула  девочка, - нужна  твоя  помощь! 
- А  что  случилось? – поинтересовался  Матвей  Аристархович. 
- Ты  можешь  приехать  к  нам  в  посёлок? – стала  объяснять  девочка, - тут  соседи  Алиных  бабушки  и  дедушки  освобождают  чердак,  но  тут  масса  всего  интересного,  старые  бумаги,  старые  статуэтки,  пластинки...  Да  пропасть  всего,  а  они  собираются  всё  это  выкинуть  на  свалку!  Я  сказала,  что  всё  заберу,  но  у  папы  совещание,  дядя  Лёша  с  тётей  Ритой  на  каком-то  мероприятии,  остаёшься  только  ты. 
- Там  много  всего? – уточнил  дедушка. 
- Полный  чердак, - вздохнула  Матильда. 
- Значит,  возьму  машину  побольше, - ответил  Матвей  Аристархович. 
Дедушка  уточнил  адрес,  куда  ему  следует  подъехать,  и  отключился. 
- Готово, - воскликнула  Матильда, - дедушка  приедет! 
- Тогда  ладно, - кивнул  Игорь, - идём  наверх,  дедушка  там  уже  начал  разборку, - и  он  полез  в  шкаф. 
Игоря  Дмитриевича  они  застали  над  какими-то  коробками,  которые  он  пытался  стащить  со  старого  комода,  покрытого  завитушками  и  пылью. 
- Какой  прелестный  секретерчик! – подпрыгнула  Матильда, - вот  это  да!  Вы  можете  его  продать  с  аукциона,  выручив  немало!  Коллекционеры  у  вас  его  с  руками  оторвут! 
- Упаси  Боже, - проворчал  Игорь  Дмитриевич, - руки  мне  ещё  пригодятся!  Я  лучше  выброшу  долой  эту  мебель,  чем  свяжусь  с  аукционом!  Так  что  берём  верёвки,  обвязываем  его,  и  в  окошко  его! 
- В  окошко!? – ахнула  Матильда, - французский  секретер  девятнадцатого  века!? – и  Игорь  Дмитриевич  махнул  рукой. 
- Плевать! – и  вытащил  моток  верёвки, - а  как  иначе  его  вытащить  на  улицу?  Твой  отец  скоро  подъедет? 
- Мой  отец  на  совещании,  подъедет  дедушка, - растерянно  проговорила  девочка, - так  вы  отдаёте  его  мне? 
- Нет,  блин,  себе  оставлю! – фыркнул  Игорь  Дмитриевич, - на  фиг  он  мне  сдался?  По  аукционам  я  не  пойду,  на  барахолку  выкидывать  вроде  жалко,  если  он  французский,  значит,  отдам  тебе. 
Матильда  была  в  шоке  легкомыслию  пожилых  людей,  но  подарок  приняла,  теперь  была  другая  проблема – вытащить  секретер  на  улицу. 
По  лестнице  его  не  стащить,  это  однозначно,  значит,  остаётся  окно,  и  они  стали  обвязывать  секретер  верёвками. 
Девочки  выносили  коробки  на  улицу,  ставили  их  на  траву  около  цветов,  которые  в  клумбах  цвели  пышным  цветом.  Запах  флоксов  распространялся  повсюду,  а  так  же  душистый  табак  и  лилии. 
Два  часа  компания  выносила  коробки  и  ящики  с  чердака,  в  ходе  обыска  был  обнаружен  ещё  секретер,  только  поменьше  того,  первого,  и  его  первым  спустили  на  верёвке  во  двор,  а  за  ним  и  старинное  кресло,  тоже  найденное  в  самом  углу  и  покрытое  пылью  и  паутиной. 
Теперь  встал  вопрос,  как  вытащить  большой  секретер,  и  Игорь  Дмитриевич  всерьёз  призадумался. 
- Мы  с  тобой  его  не  поднимем, - сказал  он  внуку,  а  потом  посмотрел  на  Матильду, - когда  приедет  твой  отец? 
- Приедет  мой  дед, - напомнила  она, - но  я  сомневаюсь,  что  даже  втроём  вы  его  передвинете  к  окну,  вы  его  даже  не  опустите,  тут  нужен  эскалатор! – и  тот  задумался. 
- У  меня  есть  идея! – воскликнул  он,  и  бросился  вниз. 
- Что  он  задумал? – посмотрела  она  на  Игоря. 
- Понятия  не  имею, - честно  ответил  он. 
Она  оглядела  почти  пустой  чердак,  за  исключением  веников,  и  вздохнула,  глядя  на  пространство. 
- Вы  можете  теперь  своим  хламом  его  заполнять, - засмеялась  она,  но  Игорь  возразил,  оказывается,  у  его  бабушки  уже  были  планы. 
- Не  хламом, - сказал  он, - а  сушёными  заготовками!  Дед  любит  рыбачить,  теперь  ему  будет,  где  рыбу  вешать!  Только  вот  с  пылью  надо  что-то  делать. 
Матильда  посмотрела  на  часы,  дед  уже  должен  был  подъехать,  но  его  всё  не  было,  и  она  начинала  беспокоиться. 
Зато  Игорь  Дмитриевич  развил  такую  бурную  деятельность,  что  привело  к  непредсказуемым  последствиям. 
А  именно – он  позвонил  знакомому,  который  работал  в  электросети,  тот  подъехал  к  дому,  хотя  официально  должен  был  быть  на  объекте,  и  в  коробке,  в  которой  обычно  чинят  провода,  подлетел  прямо  к  окну. 
- Здорово,  Митрич! – прокричал  он  в  окно, - давай,  подтаскивая  свой  шкаф  к  окну,  привяжем  к  коробке  и  спустим! 
Матильда  безумно  переживала  за  секретерчик,  но  не  предполагала,  что  основные  переживания  ещё  впереди,  и  с  тихим  ужасом  наблюдала,  как  неподъёмный  секретер  обмотали  верёвками,  и  подтащили  к  окну. 
Потом  его  привязали  к  металлической  коробке,  и  секретер  вылетел  из  окна.  Девочки  подбежали  к  окну,  глядя  как  мебель  перемещается  в  воздухе,  а  соседи  из  близлежащих  домов  наблюдают  за  этим  цирком. 
Но  самое  худшее  было  впереди,  тот,  кто  сидел  за  пультом  и  рулём  эскалатора,  оказался  нетрезв,  он  стал  раскачивать  секретер  в  разные  стороны,  Матильда  в  ужасе  схватилась  за  щёки,  и  в  этот  около  дома  Лиепаевых  остановился  огромный  чёрный  джип. 
А  нетрезвый  водитель  опустил  коробку  со  своим  матерящимся  напарником  и  французским  секретерчиком  прямо  на  крышу  джипа,  хорошенечко  вдавив  её  внутрь,  девочки  охнули. 
- ...   ...  ...! – выдала  Кристина,  видимо  набравшись  нехороших  слов  от  своих  подружек  со  двора,  а  девочки  опять  ойкнули. 
- Это  же  папин  любимый  джип! – простонала  Матильда,  решив  для  себя,  что  данные  неприличные  слова,  произнесённые  Кристиной,  вполне  соответствуют  сложившейся  ситуации. 
- Какого  чёрта!? – вскричал  Матвей  Аристархович,  выбравшись  из  машины,  и  Матильда  помахала  ему  с  чердака  рукой. 
- Привет,  дедуль! – крикнула  она. 
Сидевший  в  металлической  коробке  электрик  матерился,  ведь  они  задели  провода,  точнее,  попросту  оборвали  их,  рулевой   нёс  какую-то  околесицу,  а  потом  выпал  из  машины,  дыша  перегаром  и  дымом,  почему-то  истерически  хохоча. 
Как  выяснилось  позднее,  водитель  пьян  был  всегда,  но  как-то  незаметно,  профессионалом  он  был  хорошим,  поэтому  ему  и  прощалось  его  пьянство  на  рабочем  месте,  лишь  бы  нареканий  не  было  со  стороны  клиентов.  А  вот  его  сынок  решил  пошутить – высыпал  у  отца  из  сигареты  табак  и  насыпал  семян  мака,  который  рос  у  них  в  огороде  буйным  цветом,  добавив  ещё  кое-каких  трав,  причём  вполне  безобидных,  растущих  в  лугах,  но  кайф  от  которых  обеспечен. 
- Матильда! – заорал  дед  на  всю  улицу, - что  тут  у  вас  творится?  Ты  просила  забрать  коробки!  А  это  что!? 
- Прости  дедуль, - крикнула  девочка, - тут  ещё  два  секретерчика,  и  тебе  их  нужно  перевести. 
- У  меня  жена  в  машине! – заорал  не  своим  голосом  дед. 
Матильда  ойкнула,  и  бросилась  вниз,  подбежала  к  машине,  и  увидела,  что  Прюденс  лежит  без  сознания. 
- Господи! – прошептала  она, - что  с  ней?  Почему  она  чувств  лишилась? 
- Потому  что  какой-то  идиот  опустил  секретер  мне  прямо  на  машину! – воскликнул  дед,  открыл  дверцу,  и  вынул  оттуда  на  руках  жену. 
Прюденс  была  без  сознания,  а  Игорь  Дмитриевич  покосился  на  хохочащего  на  траве  рулевого,  почесал  затылок,  и  выдал: 
- А  что?  На  крыше  и  отвезёте  домой! – и  махнул  рукой, - эй,  Михалыч,  загрузи  им  второй  ящик  на  крышу,  вон  тот. 
Матвей  Аристархович,  гневно  сверкнув  глазами,  подхватил  хрупкую  фигурку  жены  на  руки,  и  понёс  в  дом,  где  над  ней  стала  хлопотать  Лилия  Николаевна,  пытаясь  привести  в  чувство. 
- Ну,  внучка, - покосился  дед  на  Матильду, - просто  безумие  какое-то!  Что  с  этим  человеком,  никак  не  пойму!  Он,  словно  под  кайфом. 
- Понятия  не  имею, - честно  ответила  Матильда. 
- Перебрал  маленько, - вздохнул  Игорь  Дмитриевич, - с  ним  бывает...  Правда,  так  сильно  его  ещё  не  пробирало! 
Второй  секретер  тоже  загрузили  на  крышу  джипа  и  привязали,  а  Матвей  Аристархович  покачал  головой,  и  вернулся  в  дом. 
- Зачем  ты  её  привёз  сюда? – спросила  Матильда. 
- Захотела  проветриться, - пробурчал  дед. 
- Проветриться? – переспросила  девочка, - в  таком  положении?  На  сносях  в  сорок  лет  тройней  она  решила  проветриться!?  У  неё-то  гормоны  переклинило,  а  ты  о  чём  подумал? 
- Это  ты  сейчас  так  говоришь,  милая  внучка, - хмыкнул  Матвей  Аристархович, - а  вот  подрастёшь,  выйдешь  замуж,  и  сама  мужу  будешь  спектакли  устраивать  в  два  часа  ночи  с  таким  же  вот  пузиком! 
Матвей  Аристархович  уже  сам  был  на  грани  нервного  срыва.  В  его  молодости  с  его  первой  супругой  он  как-то  по-другому  воспринимал  капризы  Наины  Олеговны,  когда  она  носила  его  сыновей,  да  и  не  помнил  он  уже,  что  это  такое,  зато  вспомнил  теперь,  под  старость  лет  решив  дочками  обзавестись  от  красивой  американки. 
В  конце  концов,  Прюденс  пришла  в  себя,  и  жалобно  огляделась  по  сторонам,  но  увидев  мужа  и  Матильду,  улыбнулась. 
- А   что  случилось? – пролепетала  она  гортанным  голосом,  выдающим  лёгкий  акцент, - почему  на  нашу  машину  что-то  упало? 
- Вот  и  я  хотел  бы  это  выяснить, - пробормотал  Матвей  Аристархович, - но  то,  что  приземлилось  на  машину  моего  сына,  мне  теперь  придётся  транспортировать  домой,  мало  того,  тащить  в  дом. 
- Папа  с  дядей  Лёшей  помогут, - улыбнулась  Матильда, - хотя,  думаю,  папа  будет  очень  сильно  ругаться.  Хоть  он  и  не  ездит  больше  на  этом  джипе,  всё  равно  машину  жалко,  хорошо  её  помяли. 
Тем  временем  металлический  подъёмник  отвязали  от  секретера,  водрузили  рядом  ещё  один,  Матвей  Аристархович  засунул  несколько  коробок  в  багажник,  и  на  заднее  сиденье,  сколько  уместилось,  и  уехал. 
Прюденс  окончательно  пришла   в  себя,  а,  когда  Матвей   Аристархович  вернулся  за  оставшимся  скарбом,  то  был  уже  без  жены. 
- Зачем  тебе  всё  это? – спросил  он  у  внучки. 
- Бумаги  разберу, - пояснила  девочка, - изучу  на  досуге.  Вы  затащите  всё  это  в  мою  комнату,  кресло  в  том  числе,  и  не  давай  маме,  а  то  она  в  эти  секретерчики  и  стул  вцепится,  не  оттянешь.  Это  мой  улов! 
- Понял, - вздохнул  дедушка,  и  уехал. 
Пока  вызванная  бригада  чинила  провода,  поминая  добрым  словом  своего  сотрудника,  который  до  сих  пор  пребывал  под  кайфом,  лёжа  в  клумбе  с  флоксами,  а  Игорь  Дмитриевич  и  ребята  устроились  в  беседке,  обсуждая  складывающуюся  ситуацию. 
- Я  позвонил  кое-кому  из  бывших  коллег, - проговорил  дедушка  Игоря, - и  выяснил,  что  главу  этих  староверов  зовут  Иванов  Николай  Фёдорович,  вроде  ничего  особенного,  но,  копнув  поглубже,  выяснилось,  что  настоящее  имя  этого  субъекта  Басаргин  Филипп  Геннадьевич  по  кличке  Бас,  бывший  вор  в  законе. 
- Вот! – подпрыгнула  на  месте  Алевтина, - я  же  говорила!  Староверы,  блин!  Главарь – вор  в  законе!  Ни  одного  ребёнка  на  квадратном  метре!  Откуда  вообще  у  речки  взялась  та  компания!? 
- Тише,  тише, - призвал  её  к  порядку  Игорь  Дмитриевич, - разогналась  барышня.  Он  давно  своё  отсидел,  больше  за  ним  нарушений  закона  не  числится,  а  община  эта  вполне  законна.  Ну,  захотел  он  стать  главой  староверов,  стал  им,  ничего  криминального  там  не  обнаружено. 
- Но  куда  тогда  дети  подевались? – настаивала  на  своём  Матильда,  полностью  согласная   с  Алей, - почему  никто  не  бегал,  не  носился,  не  играл,  почему  такая  тишина  стояла? 
- Кто  их  знает, - пожал  плечами  Игорь  Дмитриевич. 
- А  Егор? – продолжала  девочка, - он  ведь  не  хотел  нас  водить  по  общине,  они  о  чём-то  шушукались  с  охранником  у  входа!  Нет,  теперь  вы  меня  не  удержите,  я  докажу,  что  они  не  просто  так  тут  засели!  Это  самая  настоящая  преступная  малина! 
- Матильда... – начал,  было,  Игорь. 
- Молчи! – ткнула  в  него  пальцем  девочка, - если  хочешь  быть  моим  парнем,  то  лучше  молчи! – и  она  бросились  вон  из-за  стола. 
Девочки  выбежали  за  ней,  но  её  и  след  простыл,  на  даче  они  её  тоже  не  обнаружили,  и  всерьёз  забеспокоились. 
Вернулись  на  дачу  Лиепаевых,  и  Алевтина  наскочила  на  Игоря  Дмитриевича,  который  в  это  время  помогал  супруге  с  заготовками. 
- Это  всё  вы  виноваты! – закричала  Алевтина,  подлетев  к  нему. 
Игорь  Дмитриевич  чуть  банку  с  огурцами  из  рук  не  выпустил. 
- В  чём-то  я,  интересно,  виноват? – сурово  спросил  он. 
- Что  случилось? – подошла  Лилия  Николаевна. 
- Матильда  пропала, - выпалила  Алевтина, - это  вы  сказали,  что  этот  главарь  староверов  бывший  вор  в  законе!  Она  наверняка  полезла  в  эту  общину!  Она  же  шалая,  от  неё  всего  ожидать  можно,  когда  дело  касается  несправедливости!  Собственной  шкурой  пожертвует  ради  спасения  утопающего,  в  Аргентине  за  Иришей  прыгнула  в  колодец  в  старой  башне!  Хорошо,  что  башня  затоплена  была,  они  благополучно  выплыли  оттуда!  Она  полезет  к  этому  Басаргину! 
- Чёрт! – выругался  Игорь  Дмитриевич,  и  поставил  банку  на  стол. 
- Я  не  очень  поняла,  что  происходит, - тихо  проговорила  Лилия  Николаевна,  подозрительно  поглядывая  на  ребят. 
- Да  в  расследование  они  ввязались, - ответил  ей  супруг, - я  им  помогаю,  чтобы  не  лезли,  куда  не  следует,  подростки  всё-таки,  но  не  в  меру  ретивые.  Девочки,  вы  уверены,  что  она  к  нему  полезет? 
- Не  уверены,  но  что-то  она  задумала, - раздражённо  проговорила  Аля. 
                Глава  19 
А  Матильда  тем  временем  ехала  на  электричке  в  сторону  Москвы. 
У  неё  был  план,  поэтому  ей  срочно  надо  было  оказаться  в  их  московской  квартире,  и  вскоре  она  туда  прибыла. 
Юлий  некоторое  время  назад  дал  ей  списанные  «жучки»,  и  она  решила  сейчас  ими  воспользоваться.  Она  понимала  опасность  складывающегося  положения,  но  с  дедом  Игоря  каши  не  сваришь,  он  будет  беречь  их  компанию,  как  зеницу  ока,  поэтому  она  решила  действовать  сама. 
Очутившись  в  квартире,  она  собрала  весь  сыщицкий  провиант  их  компании – верёвки,  рации,  «жучки» – сложила  всё  в  просторную  сумку  и  повесила  её  на  плечо. 
На  станции  Матильда  купила  рожок  шоколадного  мороженого,  а  в  посёлок  она  вернулась  так  же  на  электричке,  и  прямым  ходом  пошагала  к  общине  староверов.  Она  зашла  со  стороны,  где  заезжала  машина,  там  рос  раскидистый  дуб,  и  она  на  него  вскарабкалась. 
Привязав  верёвку  к  толстой  ветке,  Матильда  перекинула  верёвку  через  забор,  и  по  ней  слезла  вниз,  на  территорию  общины. 
Она  старалась  двигаться  незаметно,  и  вскоре  добралась  до  главного  терема,  обошла  его,  и,  обнаружив  открытое  окно,  влезла  внутрь. 
На  удачу,  девочка  некем  замечена  не  была,  дом  был  пустым,  и  Матильда  нашла  что-то  типа  кабинета. 
Там  был  стол,  стул,  компьютер  и  стеллаж  с  папками.  Вынув  одну  папку,  Матильда  раскрыла  её  и  увидела  фото  светловолосой  девушки. 
Миловидное  личико,  веснушки,  ямочки  на  щеках.  К  фотографии  прилагались  анкетные  данные,  и  Матильда  списала  их,  а  потом  переписала  данные  ещё  двух  девушек  и  парня,  найденных  здесь  же. 
Закончив  с  этим,  девочка  повернулась  к  компьютеру,  включила  его,  но  компьютер  оказался  запаролен,  что  само  по  себе  уже  наводило  на  соответствующие  подозрения. 
Зачем  паролить  компьютер,  если  в  нём  нет  ничего  противозаконного? 
Но  у  Матильды  была  специальная  штучка,  которой  снимают  пароль,  и  она  смогла  открыть  компьютер,  и  обомлела. 
Папка  в  компьютере  включала  в  себя  список  проданных  квартир  и  домов,  рядом  стоял  принтер,  и  Матильда  быстро  распечатала  несколько  листов,  и  быстро  выключила  компьютер. 
Она  понимала,  что  девочки  будут  на  неё  сердиться,  поэтому  просто  убрала  бумаги  в  карман  шорт,  и  поспешила  ретироваться. 
Она  так  же  не  замечено  покинула  территорию,  как  и  вошла,  и  направилась  к  даче  Миловидовых. 
- Вот  она! – закричала  Алевтина,  едва  завидев  идущую  подругу. 
Девочки  и  Игорь  сидели  на  крыльце,  рядом  находилась  Градислава  Тимуровна,  сурово  нахмурив  брови. 
- Девочка  моя, - строго  сказала  она,  когда  Матильда  вошла  внутрь, - мне  твои  родители  отдали  тебя  на  временное  попечение.  Так  объясни  же  мне,  что  это  сейчас  было?  Где  ты  была? 
- Ездила  в  Москву, - ответила  она, - нужно  было  кое-что  из  вещей  взять. 
- Но  нельзя  же  так  убегать,  ничего  не  сказав, - продолжила  пожилая  женщина, - даже  девочкам  ничего  не  сказала!  И  как  это  называется?  В  следующий  раз,  если  такое  повторится,  я  позвоню  твоим  родителям!  Разве  можно  так  поступать? 
Девочки  молчали,  но  взгляд  Алевтины  не  предвещал  ничего  хорошего,  будто  говорил – ну,  погоди,  голубушка,  я  тебе  сейчас  задам. 
Отчитав  Матильду,  Градислава  Тимуровна  удалилась,  а  Алевтина  тут  же  наскочила  на  подругу  с  гневным  видом. 
- Где  ты  была!? – зло  зашипела  она, - мы  же  команда!  Знаешь,  как  это  называется!?  Зачем  ты  вообще  в  Москву  ездила? 
- Взяла  наше  снаряжение, - Матильда  показала  сумку, - сейчас  я  унесу  её  наверх,  а  потом  расскажу  вам  кое-что  интересное. 
Она  быстро  унесла  сумку,  а  потом  девочки  пошли  к  реке,  и  по  дороге  Матильда  рассказала  им  о  своём  посещение  терема  главаря. 
- Да  ты  просто  ненормальная! – в  сердцах  воскликнула  Алевтина, - одна  потащилась  туда,  никому  ничего  не  сказав!  Тебя  же  могли  поймать!  О  таких  вещах  предупреждать  надо!  Совсем  уже! 
- А  вы  согласились  бы? – мгновенно  вздёрнула  брови  Матильда, - а  ты,  Игорь,  непременно  всё  рассказал  бы  деду! 
- Может,  и  не  рассказал  бы, - улыбнулся  он, - а  ты  вспылила,  и  помчалась!  Точно – ненормальная! 
- Кто  бы  говорил! – довольно  проговорила  Матильда, - зато  я  установила  «жучок»  в  кабинете  Басаргина,  будем  знать,  о  чём  он  там  болтает,  а  я  сейчас  позвоню  по  номерам,  что  списала  из  папок. 
Они  дошли  до  повислой  берёзы,  уютно  устроились  под  ней  на  траве,  и  Матильда  вынула  листы  с  распечатками. 
- Огромное  количество  домов, - сказала  она,  раскладывая  листы  на  траве,  и  вздохнула, - разве  это  нормально? 
- Вдруг  он  просто  домами  торгует? – предположила  Алевтина, - ведь  Игорь  Дмитриевич  ясно  сказал,  что  Басаргин  завязал,  отстроил  общину.  Что  это  стало  его  делом,  человек  поменял  взгляды  на  жизнь. 
- А  знает  ли  та  компания,  с  которой  мы  проводили  время,  кто  их  главарь  на  самом  деле? – посмотрела  она  на  Игоря. 
- Может,  и  знают, - пожал  плечами  он, - а,  может,  и  нет.  Вряд  ли  он  станет  рассказывать  о  своём  прошлом!  Тем  более,  тем,  кому  доверили  ему  свои  жизни,  стали  жить  одними  интересами. 
- Вот  и  я  о  чём! – воскликнула  Матильда, - нет,  я  уверена,  что  они  не  знают,  кто  он  на  самом  деле.  Они  уверены,  что  он  просто  язычник,  живущий  старыми  обычаями  и  традициями. 
Матильда  взяла  листок,  на  котором  был  указан  номер  телефона,  который  был  указан  в  папках  с  людьми,  и  вынула  мобильный. 
- Слушаю, - ответил  усталый  женский  голос. 
- Здравствуйте,  мне  нужна  Ксения  Агафонова, - сказала  Матильда, - можно  с  ней  поговорить? 
На  том  конце  провода  всхлипнули,  казалось,  собеседница  готова  расплакаться,  но  она  удержалась. 
- Ксения  ушла  из  дома, - сдавленно  проговорила  женщина, - продала  свою  квартиру,  и  пропала...  Мы  поругались,  прошло  некоторое  время,  я  позвонила  дочери  домой,  но  оказалось,  что  квартира  продана,  а  Ксюша  не  оставила  никаких  своих  координат. 
- С  ума  сойти! – пробормотала  Матильда, - и  вы  не  искали  дочь? 
- Я  давала  объявление  в  милицию, - ответила  женщина, - извините,  я  не  представилась,  меня  зовут  Юлия  Васильевна  Агафонова. 
- А  я  Матильда, - представилась  девочка, - это  имя,  не  кличка. 
- Понятно, - вздохнула  женщина, - вам,  наверное,  постоянно  об  этом  спрашивают,  вот  вы  и  уточняете. 
- Да,  точно, - подтвердила  Матильда, - но  как  же  так?  Как  человек  может  так  запросто  исчезнуть? 
- Не  знаю, - сквозь  подступающие  слёзы  проговорила  Юлия  Васильевна, - но  Ксюша  не  оставила  никаких  координат  новым  жильцам,  вообще  никаких,  я  была  поражена. 
- Извините  меня, - со  вздохом  проговорила  Матильда, - до  свидания. 
Она  отключила  телефон,  и  посмотрела  на  ребят  выразительными  глазами,  словно  говоря – а  я  что  говорила! 
- Пропала,  поругавшись  с  матерью, - сказала  Матильда, - даже  квартиру  продала,  а,  между  прочим,  среди  проданных  домов  Басаргина  её  квартира  числится  тоже.  Так  что  это  не  просто  торговец  домов.  Это  не  тот,  кто  скупает  по  дешёвке  старые  дома,  ремонтирует  и   продаёт  их. 
- Думаешь,  он  намеренно  заманивает  людей  в  свою  секту? – воскликнула  Ириша, - отнимает  квартиру?  Как-то  одурманивает? 
- Вполне  может  быть, - растерянно  проговорила  Алевтина, - и  почему  мэр  это  позволил?  Может  быть,  он  с  ним  в  сговоре? 
- А  мэр  тут  причём? – не  поняла  Кристина. 
- При  том,  что  без  разрешения  местной  администрации  никто  не  поставит  даже  избу  посреди  поля,  не  говоря  уже  о  целой  общине! – воскликнула  Аля, - а,  может,  просто  дал  ему  на  лапу,  и  дело  в  шляпе!  Продажная  скотина!  Что  дочки,  что  папочка,  одного  поля  ягодки! 
- Может,  поговорить  с  этим  мэром? – наивно  предложила  Ириша. 
- Да  он  нас  с  лестницы  спустит, - поморщилась  Аля, - а  его  дочки  ускорения  добавят!  Не  забыли,  у  его  жены  кто-то  все  ёлочки  спилил! 
- Это  самое  странное  в  складывающейся  ситуации, - покачала  головой  Матильда, - зачем  рубить  ёлочки  на  частном  участке,  если  вокруг  полно  ёлок!  Рядом  лес,  руби – не  хочу!  По-видимому,  тот,  кто  это  сделал,  за  что-то  зол  на  мэра,  вот  и  решил отомстить  вот  таким  вот  способом. 
- Ты  в  следующий  предупреждай,  что  задумала,  а  не  убегай  неизвестно  куда  и  неизвестно  зачем! – сурово  воскликнула  Алевтина, - моя  бабушка  чуть  с  ума  не  сошла!  Хорошо,  что  мы  ей  ничего  не  сказали,  иначе  она  вообще  места  бы  себе  не  находила!  Так  же  нельзя! 
- Я  всё  поняла, - кивнула  Матильда,  вытянувшись  на  траве, - не  буду  больше  так  поступать!  Но  и  вы  тоже,  если  я  что-нибудь  задумаю,  поддерживайте  меня  в  моих  начинаниях. 
Выговорившись,  она  позвонила  ещё  по  нескольким  номерам,  и  выяснилось,  что  там,  где  жили  эти  люди,  теперь  живут  другие,  которые  продали  эти  квартиры,  и  тут  уже  не  оставалось  сомнений. 
- Это  значит  только  одно – Басаргин  находил  одиноких  людей, - стала  говорить  Матильда, - уговаривал  их  продать  дом,  а  сам  переселял  к  себе  в  общину.  Вот  что  интересно,  кто  строил  эти  деревянные  дома.  Сам  терем  он  наверняка  себе  построил  сам,  ведь  там  неописуемая  роскошь,  всё  деревянное,  но  из  очень  дорогих  пород  дерева.   А   остальные  дома  кто  строил?  Вряд  ли  он  стал  бы  тратить  деньги  на  постройку  домов  для  своей  секты! 
- Нам  нужны  Фаина  Васильевна  и  Зинаида  Петровна, - решительно  проговорила  Алевтина, - пойдёмте  в  деревню. 
Девочки  бросились  по  дороге  в  Алухтино,  но  вскоре  сбавили  шаг,  солнце  пекло  немилосердно,  и  вскоре  очутились  в  деревне. 
Первой  им  попалась  Зинаида  Петровна,  её  дом  находился  ближе  всех  к  дороге,  и  они  подошли  к  довольно  большому  огороду,  окружённому  сеткой,  а  сама  женщина  полола  грядки. 
- Зинаида  Петровна! – прокричала  Алевтина,  привлекая  внимание  к  себе. 
Женщина  не  сразу  поняла,  что  обращаются  к  ней,  а,  когда  девочки  всё  же  докричались  до  неё,  она  распрямилась,  потёрла  затёкшую  спину,  и  усталой  походкой  подошла  к  себе. 
- Опять  они  меня  по  имени-отчеству  кличут, - ворчливо  и  недовольно  проговорила  она, - я  вам  что,  учительша  какая?  У  нас  в  деревне  просто  тётя  Зина  и  всё,  чего  выпендриваться-то? 
- Нас  так  в  школе  учат, - выкрутилась  Алевтина, - что  людей  надо  уважать,  обращаться  по  имени  и  отчеству.  Не  сердитесь,  нас  просто  хорошим  манерам  учат,  этикету  там.  У  нас  в  школе  есть  предмет,  который  называется  этикой,  там  для  девочек  тонкие  манеры  прививают. 
- Нам  в  деревнях  тонкие  манеры  не  нужны, - усмехнулась  Зинаида  Петровна, - вы  что-то  спросить  ведь  хотели? 
- Да-да, - закивала  головой  Алевтина, - скажите,  а  как  давно  эта  община  здесь  появилась?  Откуда  она  тут  вообще? 
- Так  раньше  там  деревня  была,  Задворье  называлась, - пояснила  Зинаида  Петровна, - она  принадлежала  какому-то  графу. 
Девочкам  мгновенно  стало  понятно,  откуда  взялся  подземный  ход. 
Деревня  Задворье  существовала  ещё  в  прошлом  веке,  и  считалась  имуществом  ныне  покойного  графа  Соболева,  у  которого  тут  было  именье,  сейчас  уже  полностью  разрушенное. 
Имение  стояло  как  раз  на  том  самом  пригорке,  где  был  спуск  к  беседке,  и,  вполне  вероятно,  именно  кто-то  из  владельцев  имения  и  сделал  этот  ход,  чтобы  спрятать  сокровища. 
Матильда  задумалась  над  тем,  стоит  ли  ей  отдавать  эти  драгоценности,  или  они  принадлежат  ей,  раз  уж  она  их  нашла.  Но  Зинаида  Петровна  развеяла  её  сомнения,  уточнив,  что  во  время  войны  немцы  свозили  сюда  пленных,  а  так  же  награбленные  трофеи.  До  сих  пор  по  деревне  ползут  слухи,  что  есть  подземелье,  по  которому  и  бежал  последний  граф,  бежал  за  границу,  когда  за  ним  пришли  немцы. 
А  немцы  мучили  в  подземелье  своих  жертв,  очень  уж  удобное  место  было,  и  историки  давно  интересуются  этим,  но  никто  не  знает,  как  войти  в  это  подземелье,  а  то  давно  бы  местное  население  всё  там  разграбило,  если  там  что-то  есть. 
Имение  подземным  ходом  соединялось  с  одним  из  домов  в  посёлке,  но  с  каким  именно,  неизвестно,  где  были  входы-выходы,  Зинаида  Петровна  тоже  не  знала,  и  девочки  всерьёз  задумались. 
- А  что  стало  с  деревней? – спросила  Алевтина. 
Когда  граф  Соболев  сбежал,  имение  разорили,  а  деревня  стала  потихоньку  вымирать,  и  вскоре  её  окружил  лес,  а  дома  проросли  сорной  травой,  но  несколько  лет  назад  её  взял  в  аренду  один  человек. 
Сначала  он  попытался  призвать  в  свою  общину  людей  из  деревни,  но  не  больно-то  к  нему  шли,  предпочитая  ходить  в  храм,  чем   не  пойми  к  кому  на  чтение  молитв  Богу  Сварогу  и  им  подобных. 
Тогда  Басаргин  изменил  тактику,  он  попытался  обратить  к  себе  селян  старой  верой,  понимая,  что  языческие  верования  они  принимать  не  желают,  но  и  тут  он  потерпел  поражение.  И  вдруг,  неведомо  как,  он  нашёл  людей,  которые  пошли  ему  на  встречу. 
Кто  они,  местные  не  знали,  но  вскоре  деревня  Задворье,  всеми  покинутая,  сгинувшая  в  лесах,  вновь  ожила. 
Были  выдернуты  все  сорные  травы,  остались  лишь  культурные,  люди  трудились  исправно,  и  вскоре  покосившиеся  было  домики  вновь  стали  нормальными,  и,  более  того,  обитаемыми. 
Себе  Басаргин  отстроил  отдельный  терем,  высокий  и  красивый,  а  потом  окружил  поселение  частоколом  брёвен. 
Деревенские  только  диву  давались,  глядя  на  такое,  и  ведь  как-то  он  находил  людей,  которые  за  ним  последовали,  жили  в  домах,  непригодных  для  жилья,  при  этом  сами  восстанавливали  их. 
Так  образовалась  община,  которую  возглавил  Басаргин,  взяв  себе  другое  имя,  но  ничем  противозаконным  они  не  занимались. 
С  новым  именем  он  вёл  новую  жизнь,  и  для  девочек  многое  стало  проясняться.  Матильда  была  рада,  что  драгоценности-то  ему  уж  точно  не  достанутся!  Там  было  столько  редкостных  вещиц,  диадемы,  тиары,  даже  испанский  гребень,  но  из  золота,  сделанный  очень  тонко. 
Зинаида  Петровна  что-то  ещё  говорила,  жаловалась  на  эту  общину,  но  Матильда  понимала,  что  придётся  разбираться  с  этими  староверами. 
Они  что-то  скрывают,  да  даже  эти  пропавшие  люди,  которые  продали  свои  квартиры,  чтобы  жить  в  каком-то  захолустье,  практически  в  лесу. 
Что  могло  заставить  людей  пойти  за  ним?  Новая  вера?  Или  вера  в  новую  жизнь,  которую  Басаргин  им  наверняка  наобещал. 
Выговорившись,  Зинаида  Петровна  вернулась  к  своей  работе,  а  девочки  повернули  назад,  к  своему  дереву,  размышляя  над  происходящим. 
- Думается  мне,  что  эти  люди  и  не  знают,  кто  он  такой,  этот  злодей, - проговорила  Кристина,  поддевая  носком  сандалии  камешек  перед  собой. 
- Наверняка, - вздохнула  Матильда, - он  сманил  сломленных  людей,  тех,  кто  пребывал  в  тяжёлом  положении.  Взять  хотя  эту  Агафонову,  она  поругалась  с  матерью,  а  он  воспользовался  ситуацией,  и  быстренько  увлёк  в  свою   секту,  прикрываясь  истинным  верующим!  За  такое  его  точно  в  тюрьму  посадить  стоит!  Какая  бы  вера  не  была,  он  нарушил  закон,  прикрываясь  адептом  старой  веры.  А  люди  поверили  ему!  Продали  квартиру,  наверняка,  и  деньги  ему  отдали,  а  сами  живут  на  то,  что  вырастят  в  огороде,  может,  скот  держат. 
- А  не  может  быть  так,  что  некоторых  он  даже  и  убивает? – предположила  Алевтина,  а  Ириша  ужаснулась. 
- Ты  всерьёз  так  думаешь? – ошеломлённо  спросила  она. 
- Глупости, - помотала  головой  Матильда, - столько  лишних  хлопот!  И  куда  они,  по-твоему,  тела  девают?  На  кладбище  закапывают,  что  ли? 
- А  почему  бы  и  нет? – вскинулась  Алевтина, - сторож  у  нас  зверь,  но  у  нас  тут  и  крематорий  есть.  К  примеру,  попрощались  родственники  с  умершим,  их  вывели  в  другую  комнату,  а  тем  временем  некие  люди  подсунули  в  гроб  ещё  тело,  и  в  печку!  И  всё!  Концы  в  воду! 
Слушая  подругу,  Матильда  невольно  содрогнулась  от  такого. 
- Ведь  это  вполне  может  быть, - тихо  проговорила  она, - это  ужасно. 
- Давайте,  не  будем  делать  поспешных  выводов, - поморщился  Игорь,  и  покосился  на  подругу, - конечно,  ты  молодец,  всё  сделала  правильно,  но  безрассудно.  Я  деду  ничего  рассказывать  не  стану,  скажу,  что  ты  просто  вспылила,  и  уехала  в  Москву  по  своим  делам.  Но  чтобы  больше  такого  не  повторялось!  Аля  права,  мы – команда,  поэтому  и  действовать  надо,  как  настоящая  команда.  Понимаешь? 
- Понимаю, - кивнула  Матильда, - спасибо,  что  не  сдали  меня.  Я  подключила  в  нашей  спальне  к  магнитофону  волну,  поставила  на  запись,  и,  если  в  кабинете  будут  разговаривать,  то  мы  всё  сможем  прослушать.  Надеюсь,   это  нам  поможет. 
- А  давайте  опять  заберёмся  в  общину! – вдруг  предложила  Кристина. 
- Ещё  одна! – вспылила  Алевтина, - молчи  уж!  А  то  тоже  получишь  по  шапке  от  моей  бабушки!  Зачем  нам  опять  туда  лезть? 
- Может,  ещё  что  интересное  найдём, - настаивала  на  своём  Кристина, - можно  поговорить  с  жильцами  общины. 
- А  вообще,  это  странно, - вдруг  заговорила  Матильда, - я  отметила  некую  нестыковку – у  Басаргина  полно  этих  папок,  целый  стеллаж,  да  документов  купли-продажи  квартир  и  домов  пропасть,  а  община  не  такая  большая,  она  не  вместит  такое  количество  людей.  Так,  где  остальные  люди?  Может,  живут  под  землёй? 
- Ну,  что  ты  мелешь? – возмутилась  Аля, - под  какой  землёй? 
- Под  землёй  самой  общины,  понимаете? – Матильда  остановилась, - сговор  со  сторожем  кладбища,  да  даже  с  кем-то  из  сотрудников  крематория,  это  слишком  сложно.  Вдруг  они  просто  закапывают  людей  под  самими  домами,  ведь  там  наверняка  есть  подвалы  и  погребы.  Один  отошёл  в  мир  иной,  другой  въехал... 
- Ужас  какой! – передёрнулась  Ириша. 
- Ну,  у  тебя  и  фантазия! – невольно  восхитилась  Алевтина, - в  таком  случае,  я  туда  ни  за  что  не  полезу!  И  бабушке  расскажу!  Не  смейте  даже  приближаться  к  этому  притону  порока! 
- А  мы  на  тебя  обидимся! – воскликнула  вдруг  Кристина,  остановившись. 
- Я  поддерживаю, - кивнула  Матильда. 
- Я  тоже, - неожиданно  выдала  Ириша. 
- Ты-то  куда!? – со  стоном  вопросила  Алевтина, - значит,  я  в  меньшинстве?  Игорь,  я  полагаю,  ты  встанешь  на  сторону  своей  девушки? – и  тот  ухмыльнулся. 
- Придётся,  поскольку  мой  голос  ничего  не  решает, - хмыкнул  он, - с  тобой  всё  равно  в  меньшинстве  останешься! 
- Замечательно! – скривилась  Аля,  уперев  руки  в  боки, - что  вы  предлагаете?  Каков  план? 
- План  прост,  как  валенки, - приободрилась  Матильда, - мы  с  Кристей  полезем  внутрь,  электрошокеры,  что  мне  брат  собрал,  я  взяла,  на  каждого  хватит.  Костя  сделал  мне  несколько... 
- Позаботился,  чтобы  сестричка  лезла,  куда  не  попадя, - проворчала  Алевтина,  пребывая  в  лёгком  шоке. 
- Ты  с  Иришей  сидишь  на  дереве  в  задней  части,  где  въезд  для  хозяина, - продолжала  растолковывать  Матильда, - я  вам  дам  бинокли  ночного  видения,  а  Игорь  будет  внизу,  около  забора,  контролировать  ситуацию... – и  тот  перебил  её. 
- А  как  мы  свяжемся  с  вами,  если  вас  вдруг  поймают? – недовольно  проговорил  он,  опасаясь,  что  их  вылазка  закончится  плачевно. 
- Ночного  видения!? – ахнула  Аля, - так  мы  ночью  пойдём? 
- Нет,  блин,  среди  бела  дня! – взмахнула  руками  Матильда, - ты  что?  Разве  можно  туда  днём  соваться?  Я  так  рисковала,  когда  туда  лезла! 
- Ладно,  что  хоть  осознаёшь  это! – буркнула  Алевтина. 
- А  насчёт  связи... – пробормотала  Матильда, - у  меня  есть  две  рации,  одну  возьмёшь  ты,  Игорь,  вторую  мы,  так  что  будем  на  связи.  Ты  следишь  за  дорогой,  чтобы  никто  не  подъехал,  вы  на  дереве,  а  мы  пойдём  внутрь.  Ну,  и  как  тебе  чётко  организованный  план? 
Это  она  уже  обращалась  к  насупившейся  Алевтине. 
- План  хороший, - кивнула  она, - но  что  ты  будешь  искать? 
- Погреб! – и  вдруг  Матильда  засмеялась, - есть  у  меня  ещё  одна  убойная  идея,  которая  воспользовались  не  так  давно  Лера  Кассе  и  Люба  Сумарокова...  Я  из  Москвы  захватила  грим,  косметику  и  простыни! 
- Ты  хочешь  загримироваться!? – ахнула  Ириша. 
- Мы  с  Кристей  загримируемся,  а  потом  сбежим  из  дома, - сказала  Матильда, - Игорь,  жди  нас  у  заднего  входа  в  общину. 
- Я  понял, - кивнул  он,  и  с  надеждой  спросил, - тебя  не  переубедить? 
- Не-а, - улыбнулась  девочка. 
- Значит,  так  тому  и  быть, - подвёл  черту  он. 
                Глава  20 
Вечером  после  пляжа  девочки  поужинали  и  отправились  спать. 
Градислава  Тимуровна  следила  за  ними,  чтобы  чего  не  выкинули,  памятуя  выходки  Матильды,  даже  заглянула  к  ним  на  мансарду. 
Но  девочки  преспокойно  лежали  в  постели,  и  это  её  немного  успокоило.  Она  выпила  стакан  молока,  таблетку  снотворного,  и  со  спокойной  душой  отправилась  спать,  не  ведая  о  том,  что  задумали  девочки.  А  девочки  уже  были  настороже. 
Алевтина  проследила,  что  бабушка  уже  выпила  снотворное,  и,  вернувшись  на  мансарду,  обнаружила,  что  Матильда  уже  красит  Кристину,  покрывая  ей  лицо  белилами. 
- Внесём  сумятицу  в  стан  врага, - с  довольным  видом  проговорила  она,  нанося  кистью  белила  на  веснушчатое  личико  Кристи, - так  пуганём,  что  всякое  желание  убивать  пропадёт!  Изверг! 
- На  то  он  и  бывший  вор  в  законе, - пожала  плечами  Ириша, - не  забудь  про  красные  линзы,  хорошо  пугает. 
- И  про  клыки  я  тоже  не  забуду, - кивнула  Матильда. 
- Мне  вот  любопытно, - иронично  спросила  Алевтина, - что  ты  будешь  делать,  когда  кто-нибудь  на  тебя  с  крестом  пойдёт? 
- Покажем  вампирские  зубки,  зашипим  и  убежим, - хихикнула  Матильда,  ухмыляясь, - тогда  уж  они  точно  поверят  в  наше  мистическое  происхождение, - и  она  расхохоталась, - представляю,  какой  там  потом  будет  переполох!  Господин  Басаргин  будет  рвать  и  метать,  а  его  послушники  биться  головой  о  стены  и  взывать  к  древним  Богам!  Решит,  что  его  жертвы  восстали,  и  сам  за  святой  водой  побежит! 
- Нашла,  чем  шутить! – вспыхнула  Алевтина. 
- Не  замечала  за  тобой  особой  религиозности, - хмыкнула  Матильда. 
- Но  Пасху  и  Рождество  ведь  мы  справляем, - пожала  плечами  Аля, - а  ещё  Крещение.  Моя  бабушка  постоянно  ходит  на  Крещение  в  церковь,  и  берёт  там  воду,  потом  все  углы  в  доме  кропит. 
- Градислава  Тимуровна!? – ошалела  Матильда, - углы  кропит? 
- Да  нет,  по  маме  бабушка, - засмеялась  Алевтина, - она  жутко  религиозная,  живёт  в  Смоленской  области,  в  такой  глубокой  провинции,  что  просто  ужас.  Баба  Марфа  очень  воцерковленная,  глубоко  верующая,  и,  когда  меня  к  ней  отправляют,  она  каждые  выходные  со  мной  в  храм  ходит,  свечи  ставит  за  упокой  и  за  здравие.  У  неё  такой  иконостас  дома...  Видимо,  мне  ещё  рано  такие  вещи  понимать,  хотя  уважение  к  религии  она  мне  привила,  так  что  такие  шутки  не  по  мне. 
- А  нам  приходится  так  шутить, - возразила  Матильда, - иначе  эти  ироды  так  будут  людей  убивать!  Так  что  эта  выходка  во  благо! 
Матильда  аккуратно  вырезала  в  огромной  простыне  место  для  головы,  и  надела  на  Кристину,  предварительно  распустив  ей  длинные  рыжие  волосы.  Кристина  выглядела  жутко. 
- И  как  вам? – посмотрела  на  подруг  Матильда. 
- Я  бы  испугалась, - честно  сказала  Ириша. 
- Я  бы  тоже,  если  бы  не  знала, - покачала  головой  Алевтина. 
- Значит,  займёмся  моим  лицом, - и  Матильда  поставила  перед  собой  зеркало,  взяв  в  руки  баночку  с  белилами. 
Простыни  они  несли  с  собой  в  сумке,  которую  Матильда  прихватила  с  собой,  а  для  удобства  девочки  надели  джинсы  и  сандалии. 
Волосы  у  обеих  были  распущены,  и  Игорь,  когда  увидел  девочек,  чуть  со  своего  мотоцикла  не  упал. 
Кстати,  мотоцикл  они  ему  вернули  сразу  же,  как  представилась  такая  возможность,  и  он  опять  был  со  своим  транспортом. 
- Чур,  меня, - ехидно  проговорил  он, - ну,  вы  и  вымазались! 
- С  врагами  нужно  биться  их  же  оружием, - вздохнула  Матильда, - так  что  давайте,  следите,  чтобы  никто  не  подошёл,  а  мы  через  забор. 
Девочки  ловко  перебрались  через  забор,  потом  Алевтина  с  Иришей  тоже  забрались  наверх,  заняв  наблюдательную  позицию. 
Девочки  направились  в  ближайший  дом,  оглядели  его,  и  довольно  скоро  нашли  погреб,  который  стоял  домушкой  отдельно  от  дома. 
- Ты  уверена? – прошептала  Кристина, - что  это  погреб? 
- Аля  сказала,  что  вот  такие  вот  домушки  как  раз  и  есть  погреба, - прошептала  Матильда, - так  что  быстро  взламываем  замок  и  вперёд. 
У  Матильды  был  с  собой  набор  отмычек,  которые  ей  дал  Юлий,  а  так  же  маленький  ломик.  Она  без  проблем  открыла  висячий  замок,  и  девочки  посветили  вниз  фонарём. 
Вниз  шла  деревянная  лестница,  и  девочки,  подсвечивая  фонарём,  спустились  вниз.  Стены  погреба  и  пол  были  деревянными,  Матильда  стала  стучать  по  доскам  ногами,  пока  не  обнаружила,  что  несколько  досок   можно  приподнять. 
Поддев  одну  из  них,  она  увидела,  что  доски  очень  толстые  и  тяжёлые. 
Девочки  сдвинули  одну  из  них,  и  Матильда  охнула,  зажав  нос.  Тяжёлый  запах,  практически  смрад  поплыл  прямо  из-под  половицы,  с  края  был  виден  кусок  белой  материи. 
- Вот  чёрт! – воскликнула  Матильда, - там  свежий  труп! 
- Не  такой  уж  он  и  свежий,  судя  по  запаху, - поморщилась  Кристина, - Господи!  А  это  что?  Кости? 
Матильда  посветила,  и  с  другой  стороны  доски  явственно  проступали  кости  человеческих  пальцев,  тоже  в  простыне. 
- Кажется  этот  товарищ  более  старый, - слабо  проговорила  Матильда, - значит,  в  доме  новые  жильцы!  Новых  несчастных  заманил  сюда!  А  говорите,  вор  в  законе!  Бывших  воров  в  законе  не  бывают!  Да  и  потом,  это  же  даже  не  воровство,  а  самое  настоящее  душегубство!  Ну,  погоди  у  меня,  от  улик  не  отвертитесь! 
Матильда  вытащила  из  своей  большой  сумки  фотоаппарат,  и  сфотографировала  здесь  всё,  а  так  же  свежее  тело  и  старое,  чтобы  злодеям,  если  решат  спрятать  тут  всё,  не  избежать  наказания. 
- Ставим  доску  на  место  и  уходим  отсюда, - скомандовала  Матильда. 
Девочки  ловко  опустили  доску  на  место,  запомнив,  в  каком  краю  она,  и  быстро  поднялись  наверх. 
- Подожди, - Матильда  вынула  из  сумки  простыни, - вдруг  засекут! 
Девочки  надели  на  себя  простыни,  и  выскочили  на  свежий  воздух. 
И  в  этот  момент  к  окну  дома,  на  участке  которого  они  крались,  подошла  женщина,  и,  увидев  фигуры  в  белом,  закричала. 
- На  помощь! – истошно  завопила  она, - упыри  восстали! 
- Вот  чёрт! – пробормотала  Матильда. 
- Бежим, - буркнула  Кристина. 
 Они  бросились  к  дереву,  и  в  этот  момент  всю  общину  огласила  пожарная  сигнализация,  фонари  на  деревьях  стали  вращаться,  слепя  яркими  огнями,  видимо,  это  была  такая  мера  защиты. 
Где-то  вдалеке  девочки  увидели  бегущих  парней,  и,  не  сомневаясь,  что  их  сейчас  сцапают,  девочки  стали  карабкаться  по  верёвкам  наверх. 
Они  загодя  свесили  две  верёвки,  чтобы  быстрей  было  выбраться,  и,  очутившись  на  дереве,  быстро  спрыгнули  с  него. 
Алевтины  и  Ириши  на  дереве  уже  не  было,  они  спрыгнули  вниз,  а  подруги  за  ними.  Матильда  сорвала  с  себя  простыню,  Кристина  тоже,  и,  сунув  их  в  сумку,  они  бросились  бежать. 
Игорь  уехал  на  мотоцикле  в  другую  сторону,  чтобы  их  не  связали  вместе,  а  девочки  бежали  прямо  по  полю,  но  забыли  про  овраг  над  рекой,  и  все  трое  рухнули  туда  с  приличной  высоты. 
Выплыв,  Матильда  и  Кристина  остались  без  грима,  и,  отдышавшись,  девочки  пошли  по  ночному  посёлку. 
- Ну  как? – с  надеждой  спросила  Ириша. 
- В  одном  из  домов  мы  нашли  труп  и  скелет  рядом, - ответила  Матильда, - я  даже  сфотографировала  их,  чтобы  бандиты  не  отвертелись. 
- Что  же  будет  с  фотографиями!? – ахнула  Кристина, - ведь  твоя  сумка  насквозь  промокла! – но  Матильда  отмахнулась. 
- Она  у  меня  не  промокаемая, - пояснила  она, - как  раз  на  такой  вот  случай.  Так  что  можешь  не  беспокоиться.  Ну,  там,  наверное,  сейчас  и  тарарам!  Вся  община  наверняка  на  уши  встала. 
- Думаю,  нам  надо  сразу  идти  к  майору, - обеспокоенно  проговорила  Ириша, - а  то  заподозрят  неладное. 
- Все  следы  мы  замели, - сказала  Матильда, - надеюсь,  они  подумают,  что  мы  ничего  не  нашли.  Но  в  нашем  случае  есть  фотографии,  а  так  же  записи  разговоров,  так  что  улик  будет  предостаточно,  чтобы  избавиться  от  этих  злодеев. 
Они  быстро  добрались  до  дома,  влезли  в  окна,  скинули  с  себя  мокрую  одежду,  сумку  Матильда  спрятала  под  матрасом,  предварительно  её  вытерев,  а  мокрую  одежду  девочки  покидали  в  контейнер  для  грязного  белья,  и  со  спокойной  совестью  легли  спать. 
Градислава  Тимуровна  ничего  не  заподозрила  об  их  ночной  выходке. 
Утром  она  напоила  девочек  чаем  с  пирогом,  и  отпустила  гулять,  и  девочки  пошли  на  дачу  к  Игорю. 
Лилия  Николаевна  в  это  время  как  раз  делала  компоты  из  клубники,  а  Игорь  Дмитриевич  и  сам  Игорь  помогали  ей  закручивать  банки. 
- Вот  она,  беглянка! – воскликнул  Игорь  Дмитриевич, - ну,  что  дальше?  Очередной  побег  планируешь?  Или  что-то  в  этом  роде? 
- Мы  нашли  труп, - выдала  Матильда,  и  банка  выпала  из  рук  пожилого  человека.  К  счастью,  банка  была  пустой,  разбилась  вдребезги,  а  Лилия  Николаевна  чуть  полную,  не  уронила,  внук  поймал. 
- Чей  же  труп? – ошеломлённо  спросил  Игорь  Дмитриевич, - мы,  вроде,  не  слышали,  чтобы  опять  что-то  произошло...  Надо  позвонить  Мезитову,  спросить,  что  опять  происходит. 
- Вы  не  поняли, - возразила  Алевтина, - Матильда  выкинула  номер,  сбежав,  забралась  в  общину  через  забор,  и  прокралась  в  главный  терем.  Она  скопировала  много  бумаг  из  компьютера  Басаргина,  к  тому  же  записи  в  папках,  так  вот,  ей  пришла  в  голову  идея...  Может,  продолжишь? – она  посмотрела  на  Матильда. 
- Легко, - кивнула  та,  сунув  рук  в  карманы  шорт, - вообщем,  мне  пришла  в  голову  мысль,  слишком  много  там  людей,  а  в  компьютере  слишком  много  договоров  о  купле-продаже  домов.  Мне  подумалось,  а  не  убивает  ли  Басаргин  своих  последователей?  А  то  уж  больно  странно  его  подчинённые  себя  ведут.  И  мы  с  Кристиной  вымазались  белилами,  вставили  красные  линзы,  распустили  волосы,  надели  простыни,  и  через  забор  в  общину  перебрались  ночью,  а  Аля  с  Иришей  сидела  на  дереве  с  биноклем  ночного  видения  и  рациями,  чтобы  мы  могли  связаться  с  ними,  если  что-то  пойдёт  не  так.  Короче,  мы  влезли  в  погреб  одного  из  домов,  подняли  половицу,  а  там  скелет  и  труп! 
- С  ума  сойти! – пролепетала  Лилия  Николаевна,  молитвенно  приложив  руки  к  груди, - девочки,  я  понимаю,  вы  хотите  справедливости,  это  очень  похвально,  но  вы  же  малы  для  такого.  В  вашем  нежном  возрасте  надо  романтическими  книжками  зачитываться,  в  речке  купаться,  на  пляже  загорать...  А  вы! 
- А  мы  любим  сыщицкое  дело, - пожала  плечами  Матильда. 
- Подозреваю,  что  и  наш  внук  был  с  ними, - покосился  на  него  дед, - я  слышал  ночью  шум  мотоциклетного  мотора,  но  не  придал  значения. 
- Я  был  только  на  шухере, - признался  Игорь, - и  у  меня  тоже  была  рация,  девочки  дали. 
- Но  откуда  у  вас  рации? – слабо  спросила  Лилия  Николаевна,  при  этом  растерянно  поглядывая  на  внука. 
- Мне  дедушка  подарил, - призналась  Матильда. 
- Понятно  всё  с  вами, - кивнул  Игорь  Дмитриевич, - значит,  этот  подонок  не  ушёл  из  криминального  мира,  он  просто  стал  мошенником-убийцей.  Нехилое  падения  с  коронованного  вора  в  законе  до  такого...  Я  должен  позвонить  Мезитову,  рассказать  про  трупы,  думаю,  они  и  в  других  домах  тоже  найдутся, - и  он  ушёл. 
В  воздухе  повисла  тишина,  Лилия  Николаевна  сосредоточенно  закручивала  банку  с  клубничным  компотом. 
- И  это  всё!? – разочарованно  протянула  Матильда. 
- Похоже,  что – да, - кивнула  Алевтина, - ничего,  ты  в  убытке  не  осталась! – но,  увидев  взгляд  подруги,  добавила, - по  крайней  мере,  у  тебя  остался  гипсовый  череп,  который  слепила  Лера  Кассе. 
- Олеся! – вскрикнула  Матильда, - а  как  же  Олеся?  Куда  подевался  труп?  Не  Басаргин  же  его  утащил?  Ничего  не  понимаю! 
- Пойдёмте  лучше  на  пляж, - предложила  Ириша, - покупаемся,  позагораем,  проведём  время  спокойно,  без  всяких  трупов... 
- Да,  пожалуй, - согласилась  Алевтина,  стрельнув  глазами  в  сторону  Матильда, - а  то  тут  некоторые  страдают... 
Остаток  дня  они  провели  на  пляже,  а  вечером  заглянули  на  дачу  Лиепаевых,  желая  узнать,  чем  же  закончилось  дело. 
И  застали  бабушку  и  дедушку  Игоря  всё  за  тем  же  занятием – они  варили  варенье.  Но  варили  они  его  весьма  необычным  способом. 
Повесив  котелок  над  печкой,  сложенной  из  красных  кирпичей,  в  котелке  булькало  варенье,  а  сами  они  сидели  в  беседке  за  чаем. 
- А,  вот  они, - усмехнулся  Игорь  Дмитриевич, - есть  новости.  Сегодня  был  налёт  на  общину,  практически  под  каждым  домом  были  найдены  кости  и  трупы,  Мезитов  в  шоке  от  вашей  находчивости. 
- Басаргина  арестовали? – спросила  Матильда. 
- В  том-то  и  дело,  что  нет, - развёл  руками  Игорь  Дмитриевич, - его  не  было  там,  а  остальные  жильцы  ничего  не  понимают,  съезжать  не  хотят,  да,  собственно,  и  некуда,  они  же  свои  квартиры  продали,  поселились  там  навсегда,  планировали  прожить  там  всю  жизнь.  Очень  короткую  жизнь,  судя  по  находкам  в  погребах  и  подвалах. 
- Но  там  хоть  охрану  выставили? – осведомилась  Матильда. 
- Выставили,  не  переживай, - заверил  её  пожилой  человек, - но  выставили  так,  чтобы  он  не  понял,  что  у  него  побывала  милиция. 
Мезитов  очень  обрадовался,  когда  узнал  о  том,  что  община  эта  не  так  проста,  как  кажется,  тут  же  вызвал  спецназ,  и  они  проникли  на  территорию  общины,  хотя  охрана  и  пыталась  воспрепятствовать. 
Но  Егора  и  остальных  они  сначала  для  острастки  поколотили,  трупы  и  кости  вывезли  в  морг,  а  самих  охранников  заставили  молчать,  обещая  им  поблажку  при  содействии,  а  сами  оцепили  округу. 
- Значит,  они  ждут  главаря  с  новой  партией  новобранцев? – уточнила  Матильда, - да,  тут  его  застанут  на  месте  преступления. 
- Ужасно,  что  это  всё  вас  коснулось, - покачал  головой  Игорь  Дмитриевич, - конечно,  вы  молодые  и  прыткие,  вон  до  чего  додумались,  и  в  итоге  оказались  правы. 
- А  Олеся? – спросила  Матильда, - Олесю  вы  нашли  там? 
- А  вот  это  самое  интересное, - хмыкнул  Игорь  Дмитриевич, - Мезитов  разговорил  охранников,  и  Егор  всё  рассказал. 
Олеся  была  очень  красивой  девушкой,  её  мать  хотела,  чтобы  дочь  продолжала  её  дело,  но  не  хотела,  чтобы  она  наступила  на  те  же  грабли,  что  и  она  сама,  потому  и  познакомила  её  с  Юрой  Потёмкиным. 
Но  Олеся  уже  была  влюблена  во  Льва  Шестакова,  и  нахальный  парень  ей  по  вкусу  не  пришёлся,  зато  девочка  привлекла  внимание  другого  человека,  брата  Басаргина,  Станислава  Геннадьевича. 
Станислав  Геннадьевич  был  очарован  красотой  девушки,  вот  и  решил  развлечься  с  нею,  но  подошёл  к  ней  как-то,  когда  она  шла  домой. 
Был  тёплый  весенний  день,  девушка  шла  неспешно,  наслаждаясь  погодой,  как  вдруг  из-за  угла  вы  вышел  Басаргин-младший. 
Девушка  налетела  на  него,  он  обомлел,  увидев  красавицу,  и  тут  же  предложил  её  проводить  до  дома. 
- Нет,  спасибо, - пролепетала  Олеся,  испугавшись. 
Она  видела,  что  мужчина  намного  старше  её,  и  в  его  глазах  горел  похотливый  огонёк,  и  понимала,  чем  может  закончиться  подобная  прогулка  с  таким  типом. 
- Ну,  давай, - он  ловко  подхватил  её  под  локоток, - какая  красивая!  Несговорчивая  ты,  детка!  Хочешь,  колечко  подарю  или  серёжки?  Что  захочешь,  если  будешь  паинькой. 
Олеся  рванула  в  испуге  из  его  рук,  и  бросилась  прочь.  Басаргин  что-то  прокричал  ей  вслед,  но  девушка  не  расслышала,  она  бегом  бежала  к  дому,  не  чуя  под  собой  ног. 
Это  было  только  начало  истории,  через  день  Басаргин  опять  подкараулил  её  по  пути  с  работы,  опять  начал  приставать,  зажал  её  в  тёмном  углу,  и  полез  под  юбку. 
- Помогите! – на  весь  посёлок  закричала  Олеся. 
- А  ну  замолчи! – прохрипел  тот,  и  зажал  ей  рот  рукой. 
По  щекам  Олеси  потекли  слёзы,  но  ей  повезло,  эту  картину  увидел  старик,  живущий  в  доме  напротив,  и  выскочил  с  двустволкой  на  перевес,  и  наставил  оружие  на  Станислава  Геннадьевича. 
- А  ну  отпусти  девушку! – велел  он, - а  то  я  тебе  целый  пуд  соли  в  задницу  выпущу! 
Тогда  Станислав  Геннадьевич  отпустил  девушку,  но  он  уже  вышел  на  охоту,  он  любил  молоденьких  девушек,  так  же  в  его  душе  горел  азарт,  он  жаждал  обладать  юной  красавицей. 
Егор  и  ещё  один  парень  из  охраны  поймали  девушку  на  улице,  хлороформом  лишили  чувств,  привезли  в  общину,  и  там  Олесе,  когда  она  уже  пришла  в  себя,  деваться  было  некуда. 
Станислав  Геннадьевич  получил  то,  что  хотел,  и  никто  не  смог  ему  помешать,  а  родной  брат  только  посмеивался  над  ним  из-за  того,  что  тому  нравятся  молоденькие  девушки. 
Сам  Филипп  Геннадьевич  предпочитал  необременительные  романы  с  дамами  своего  возраста,  но  иногда  привозил  и  тридцатилетних  в  свою  общину.  Селил  в  отдельном  доме,  наведывался  к  ней  по  ночам,  потом  та  беременела,  и  рождался  малыш.  Если  появлялся  бездетный  мужчина,  он  подселял  его  к  своей  бывшей  возлюбленной,  у  той  завязывался  роман  с  мужчиной,  и  так  возникала  семья.  Но  старший  ребёнок  всегда  был  от  Басаргина,  так  что  община  носила  родственную  связь,  в  некотором  роде,  хотя  и  вливалась  чужая  кровь. 
Егор  рассказал  всё,  как  на  духу,  надеясь  на  поблажку  со  стороны  властей,  а  так  же  о  том,  что  Олесю  они  не  убивали. 
Они  просто  вывезли  её  из  общины,  и  выкинули  прямо  посреди  поля. 
А  потом  прокатилась  волна  разговоров,  что  Олеся  умерла,  братья  Басаргины  узнали  об  этом,  и  даже  съездили  к  ней  на  могилу. 
Но  некоторое  время  спустя  началось  неладное – кто-то  стал  присылать  Станиславу  Геннадьевичу  рисунки  мёртвой  Олеси,  как  она  лежит  в  гробу,  но  открытого  шантажа  не  было,  просто  запугивали. 
Кирилл  Геннадьевич  психанул,  и  даже  раскопал  могилу,  в  которой  похоронили  утопившуюся  Олесю,  и  страшно  перепугался. 
В  гробу  лежали  пожелтевшие  кости  вместо  реального  трупа. 
Прошло  слишком  мало  времени  с  момента  её  смерти,  она  не  должна  была  так  быстро  разложиться  и  даже  пожелтеть. 
У  него  начался  открытый  психоз – вместо  того,  чтобы  закопать  могилу,  он  срубил  у   мэра  на  даче  декоративные  ёлочки,  заложил  ими  могилу,  а  сверху  присыпал  землёй,  думая,  что  он  не  заметит. 
Выходка  с  ёлочками  была  просто  местью  мэру,  который  постоянно  требовал  от  Филиппа  Геннадьевича  деньги,  подозревая,  что  с  его  общиной  что-то  неладное.  Вот  Филипп  Геннадьевич  и  посрубал  ёлочки  в  порыве  ярости,  а  его  брат  прикрыл  ими  могилу  Олеси. 
Зачем  идти  в  лес,  когда  ёлочки  под  рукой,  в  общине  за  теремом  валяются,  вот  он  ими  и  воспользовался,  чтобы  побыстрее  уйти  с  кладбища,  ведь  сторож  там – зверь. 
Если  поймает,  сразу  оттащит  в  милицию,  а  этого  Станиславу  Геннадьевичу  совсем  не  хотелось. 
То,  что  вместо  Олеси  лежат  пожелтевшие  кости,  ужаснуло  Станислава  Геннадьевича,  он  рассказал  обо  всём  брату,  и  тот  велел  своим  охранникам  приглядывать  за  кладбищем,  и  тут  случилось  то,  что  случилось.  Люба  Сумарокова  напугала  сначала  охранников,  а  потом  и  самого  Станислава  Геннадьевича. 
- Так  этот  труп... – протянула  Матильда. 
- Да, - кивнул  Игорь  Дмитриевич, - это  наш  Станислав  Геннадьевич.  А  вот  кто  его  убил,  интересно? 
- А  кто  меня  столкнул  в  могилу? – спросила  Матильда. 
- Егор, - вздохнул  Игорь  Дмитриевич, - он  не  знал,  что  в  могиле  дыра,  просто  он  хотел  поймать  ту,  что  под  видом  Олеси  пугала  народ,  а  тут  ты!  Он  видел  и  тебя,  и  Игоря,  тот  убежал  вперёд,  Егор  толкнул  тебя,  ты  провалилась,  а  он  побежал  за  Игорем.  Он  так  же,  как  и  я,  видел,  что  привидение  уехало  на  катере  и,  никакое  это  не  привидение. 
- А  труп-то где? – простонала  Матильда. 
- Ты  про  Олесю? – уточнил  Игорь  Дмитриевич, - ещё  не  знаем.  Егор  утверждает,  что  девушку  они  не  трогали.  Станислав  Геннадьевич  позабавился  с  ней,  а  потом  живую  отпустил.  Видимо,  это  и  стало  причиной  самоубийства,  она  из-за  него  утопилась!  Слишком  нежна  и  хрупка  была  эта  девушка,  не  выдержала  такого  надругательства.  Она  любила,  но  любила  своего  ровесника,  хотела  стать  ему  женой,  но  всё  сложилось  иначе.  Её  изнасиловали,  и  психика  девушки   не  выдержала,  она  нашла  единственный  для  неё  выход.  Но  кто  и  зачем  выкрал  её  труп  из  могилы,  украл  у  её  подруги  скелет... 
- Стоп! – вдруг  вскрикнула  Матильда, - почему  именно  у  Леры  украли  скелет?  Кто  мог  знать  о  том,  что  она  сделала  скелет  для  учительницы  по  биологии?  Только  её  подруги – Люба  и  Олеся.  У  меня  есть  одна  идея,  я  вам  расскажу  её  утром,  подумать  надо. 
- Только  не  вздумай  опять  что-то  выкинуть, - предупредил  её  Игорь  Дмитриевич, - а  то  я  рассержусь. 
- Не  беспокойтесь, - заверила  его  Матильда, - ничего  выкидывать  я  не  стану,  просто  поговорю  кое  с  кем  по  телефону,  и  только. 
                Глава  21 
Рано  утром  она  и  Кристина  направлялись  на  электричке  в  Москву,  у  них  был  чётко  очерченный  план – они  направлялись  ко  Льву  Шестакову. 
Парень  не  ожидал  никакого  подвоха,  поэтому  просто  открыл  её,  когда  услышал,  что  ему  пришла  посылка. 
- А  где  посылка? – спросил  он,  открыв  дверь. 
- А  посылки  нет! – Матильда  толкнула  парня  вперёд,  и  они  с  Кристиной  вошли  в  просторную  прихожую. 
- Что  вы  себе  позволяете? – вскричал  он. 
Лев  был  милым  и  славным  парнем  с  виду,  не  красавец,  но  и  не  урод,  стройный,  чуть-чуть  нескладный,  в  узких  очках,  невысокого  роста. 
Кудрявая  шевелюра  добавляла  умильности  его  внешности. 
- Лёвушка,  кто  там  пришёл? – раздался  звонкий  женский  голос,  и  из  комнаты  вышла...  Олеся!  С  ребёнком  на  руках. 
- Какие-то  девочки, - развёл  руками  тот, - сказали,  что  с  почты,  подрабатывают,  что  у  них  посылка,  а  посылки  никакой  и  нет. 
- Здравствуй,  Олеся, - вздохнула  Матильда, - правильно  я  догадалась,  что  что-то  не  так,  когда  охранник,  который  отвёз  тебя  твоему  мучителю,  толкнул  меня  в  твою   могилу,  и  я  приложилось  лбом  о  крест  на  гробе. 
- Чувствуется,  что  вы  обо  что-то  приложились, - проворчал  Лев. 
- Кто  вы? – испуганно  спросила  Олеся. 
- Это  ребёнок  Станислава  Геннадьевича? – кивнула  Матильда  на  младенца,  завёрнутого  с  голубое  одеяло  с  вагончиками. 
- Да... – еле  выговорила  та, - но  как  вы  догадались? 
- А  я  вообще  догадливая, - кивнула  Матильда, - я,  знаешь  ли,  дружна   с  одной  девочкой  из  посёлка  Серебряные  Родники,  а  мы  наткнулись  на  ряд  различных  событий,  которые  и  привели  нас  сюда.  Мы  вам  всё  расскажем,  но  и  вы,  будьте  добры,  будьте  откровенны. 
- Проходите, - вздохнул  Лев,  указывая  путь  рукой. 
Вскоре   они  пили  чай  с  печеньем,  которое  Олеся  пекла  сама,  а  малыша  она  унесла  в  колыбельку,  тем  боле,  он  уже  заснул. 
Когда  Олеся  вернулась,  Матильда  отметила,  что  у  неё  немного  проглядывает  живот,  и  всё  мгновенно  поняла. 
- Ты  опять  беременна, - догадалась  Матильда. 
- Да, - покраснела  Олеся,  опустившись  на  стул, - но  уже  ото  Льва.  Мама  была  бы  в  шоке,  если  бы  узнала,  что  мы  поженились!  У  нас  будет  две  девочки-близняшки,  так  сказал  врач.  Это  такое  счастье. 
- Твоя  мама  умерла, - прошептала  Матильда. 
- Что? – обомлела  Олеся, - как?  Что  случилось? 
- Вот  и  мы  не  знаем,  что  случилось, - покачала  головой  Матильда, - когда  мы  говорили  о  тебе,  то  я  подумала – кто  и  зачем  положил  гипсовый  скелет  твоей  подруги  в  могилу? 
Олеся  потупилась,  сильнее  покраснев,  а  Матильда  продолжала. 
- О  скелете,  который  сделала  Лера,  знали  только  ты  и  Люба, - сказала  она, - Любе  незачем  воровать  скелет,  остаёшься  только  ты.  Додумавшись  до  этого,  я  поняла,  что  ты,  скорее  всего,  жива,  да  Лев  с  отцом  вдруг  съехали  с  дачи.  Всё  складывалось,  будто  они  тебя  бросили,  а  ты  от  горя,  что  тебя  изнасиловали,  утопилась. 
- Да,  всё  верно, - кивнула  Олеся, - ладно,  чего  уж,  я  всё  расскажу. 
Когда  Егор  выкинул  Олесю  из  машины  прямо  около  колосьев  ржи,  она  отползла  в  укрытие  и  расплакалась. 
Плакала  она  долго,  чувствуя  себя  хуже  некуда,  тем  более,  ею  овладел  мужчина  намного  старше,  от  того  чувство  омерзения  усиливалось,  со  своим  ровесником  всё  по-другому,  иначе. 
Она  долго  плакала  и  решила  утопиться,  но  Лев  не  дал  ей  это  сделать. 
Успел  в  последний  момент,  когда  она  уже  камень  на  шею  привязывала,  и  тогда  у  пары  возник  план – бежать  из  деревни. 
Он  отвёл  девушку  к  себе,  что  ты  привела  себя  в  порядок,  дождался  отца,  и  всё  объяснил  ему,  Шестаков-старший  его  понял. 
- Ты  действительно  любишь  эту  девушку? – спросил  он, - действительно  готов  принять  её  после  всего  этого? 
- Мне  жаль  одного – что  я  сберёг  её, - с  горечью  ответил  ему  сын, - её  невинность  досталась  не  мне,  а  этому  моральному  уроду,  который  ещё  немало  невинных  девичьих  душ  погубит  своей  похотью! 
- Значит,  будем  действовать, - кивнул  головой  Лев  Львович, - надо  сделать  так,  чтобы  все  думали,  что  Олеся  умерла.  У  меня  есть  знакомый,  он  изготовит  куклу,  точную  копию  Олеси,  от  настоящей  не  отличить,  надо  готовиться. 
И  они  начали.  Сначала  изготовили  куклу,  которую  в  платье  Олеси  оставили  в  камышах,  которые  в  изобилии  растут  в  реке  около  берега. 
А  на  берегу  записку  о  том,  что  она  хочет  покончить  с  жизнью. 
Мать  Олеси  тогда  заставила  её  пойти  на  свидание  с  Потёмкиным,  буквально  вынудила  её,  но  это  оказалось  им  на  руку.  Олеся  пришла  на  свидание  со  Львом,  стала  с  ним  целоваться,  а  Потёмкин  оттолкнул  его,  и  поцеловал  девушку  сам,  на  что  Шестаков  деланно  оскорбился  и  уехал,  а  Олеся  бросилась  за  ним  вслед. 
Потом  состоялись  похороны,  Алёна  Александровна  не  обратила  внимания  на  то,  что  документы  дочери  исчезли,  а  так  же  драгоценности,  которые  были  подарены  Олесе  бабушкой. 
Спешка  нужна  была  ещё  и  потому,  что,  как  оказалось,  Олеся  была  беременна,  она  была  уже  на  пятом  месяце,  когда  Алёна  Александровна  прощалась  с  дочерью,  плача  на  её  могиле. 
Подруги  Олеси  не  простили  её  матери  её  смерти,  а  потому  начали  пугать,  но  Олеся  этого  не  знала.  Она  оставила  мать,  всю  свою  жизнь  мучившую  её,  в  полном  одиночестве,  а  та  искренне  раскаивалась  в  содеянном,  даже  пить  начала  от  горя. 
А  Олеся  переехала  в  Москву,  в  квартиру  Шестаковых,  до  последнего  занимаясь  стрелковым  спортом,  родила  маленького  Матвея,  назвав  сына  в  честь  отца,  а  фамилию  и  отчество  малышу  дал  Шестаков. 
Олеся  и  Лев  счастливо  жили  вместе,  растили  ребёнка,  Лев  принял  его,  как  своего,  мечтали  об  ещё  одном  сыне,  но  УЗИ  показало  двух  девочек,  но  Лев  не  терял  надежду,  что  потом  Олесю  родит  и  сына. 
Он  очень  любил  девушку,  на  дачу  не  возвращался,  там  жил  его  отец,  занимаясь  различными  опытами  по  химии  и  биологии. 
А  куклу  они  выкопали,  слишком  дорогой  она  была,  её  надо  было  вернуть.  Зато  положили  скелет,  который  Олеся  украла  из  особняка  семьи  Кассе,  она  знала  о  просьбе  учительницы  Лере,  и  под  покровом  ночи  пробралась  в  дом. 
А  о  событиях,  происходящих  в  дачном  посёлке,  они  впервые  слышат. 
- Одна  загадка  разгадана, - вздохнула  Матильда,  когда  пара  закончила  свой  рассказ, - теперь  остаётся  выяснить,  кто  убил  твоего  мучителя,  а  так  же  твою  маму.  Но,  надеюсь,  с  этим  мы  справимся. 
От  Шестаковых  девочки  вышли  в  растрёпанных  чувствах,  внезапно  налетевший  ветер  разметал  их  волосы,  девочки  остановились  около  лавочки,  и  присели  на  неё. 
- Всё  оказалось  слишком  просто, - вздохнула  Матильда. 
- Вечно  тебе  сложности  подавай, - улыбнулась  Кристина, - но  ты  молодец,  догадалась  об  истинном  положении  вещей  в  общине,  догадалась  о  том,  что  Олеся  не  умирала,  а  просто  сбежала  и  вышла  замуж,  а  в  гробу  остался  только  скелет. 
- Это  всё  лежало  на  поверхности, - пожала  плечами  Матильда, - увидев  эти  документы,  сразу  возник  закономерный  вопрос – куда  же  деваются  люди?  Да  и  ситуация  со  скелетом...  Если  не  Басаргину,  то  кто  украл  труп?  Значит,  трупа  не  было!  Представляю,  как  испугался  Басаргин!  Сначала  выкопал  могилу,  обнаружил  там  пожелтевшие  кости,  в  панике  забросал  ёлочками  могилу  и  присыпал  землёй,  а  потом  напоролся  на  Любу  Сумарокову,  которая  решила  его  попугать.  Стоп!  Откуда  Люба  и  Лера  узнали,  что  Олеся  была  изнасилована?  Кто  им  сказал? 
Матильда  тут  же  вынула  телефон,  и  набрала  номер  квартиру  Шестаковых.  Вскоре  она  услышала  голос  Олеси. 
- Слушаю, - ответила  девушка. 
- Олеся,  скажи,  ты  говорила  своим  подругам  об  изнасиловании? – спросила  Матильда. 
- Ну...  да... – тихо  проговорила  девушка, - они  нашли  меня  в  поле,  заплаканную,  в  крови,  отвели  домой  к  Кассе,  привели  меня  в  порядок,  чтобы  мама  ничего  не  заметила. 
- Теперь  понятно,  почему  Люба  ходила  в  виде  твоего  привидения  по  округе, - проворчала  Матильда, - они  твоей  смерти  простить  не  могли! 
- Но  они  знают,  что  я  жива, - пролепетала  Олеся. 
- Что!? – обомлела  Матильда, - как? 
- Вот   так, - просто  ответила  девушка, - я  не  так  давно  им  звонила,  рассказала,  что  всё  это  инсценировка. 
- И  как  они  отреагировали? – полюбопытствовала  Матильда. 
- Приехали  тут  же  ко  мне, - ответила  Олеся, - долго  плакали  от  радости,  играли  с  Матвеем.  Я  призналась  Лере,  что  скелет  украла,  она  махнула  рукой,  мол,  наплевать,  она  сделала  новый. 
- Понятно, - пробормотала  Матильда, - а  нам  они  ничего  не  сказали,  когда  я  им  катер  с  русалкой  утопила.  Толи  при  отце  побоялись  говорить,  либо  просто  хранили  твою  тайну. 
- Я  просила  не  говорить  никому, - пояснила  Олеся, - а  зачем  вы  им  катер  утопили? 
- Долгая  история, - уклончиво  ответила  Матильда, - надо  же  было  как-то  вызвать  их  на  откровенность,  вот  и  поговорили  на  берегу,  пока  они  волосы  сушили.  Они  признались,  что  пугали  твою  маму  твоим  привидением  за  то,  что  она  с  тобой  сделала.  По  крайней  мере,  хотя  бы  одна  проблема  разрешилась,  мы  знали,  что  никакого  привидения  нет. 
- Они  очень  любят  меня, - мягко  сказала  Олеся, - наша  троица  связана  крепкими  дружескими  узами,  вот  они  и  обозлились  на  маму,  которая  мне  нервы  трепала  своим  мнением.  Родители  должны  быть  строги  к  детям,  но  не  до  фанатизма,  когда  это  переходит  границы,  остаётся  только  моральное  мучение.  Ребёнок  должен  иметь  и  своё  мнение,  а  родитель  должен  показывать  правильность  дорожки  в  жизни,  но  при  этом  помнить,  что  сделанное  нахрапом  может  потом  принести  в  жизни  несчастье.  Мой  отец  совсем  другой!  Мне  нравится  стрелять,  у  меня  есть  к  этому  призвание,  а  так  же  я  люблю  детей.  Пожалуй,  я  покажусь  в  деревне,  тем  более,  вы  говорите,  что  мой  насильник  мёртв...  Вот  интересно,  кто  его  убил? 
- Не  сейчас, - предостерегла  Матильда, - твоя  мама  с  местном  морге,  община  оцеплена,  охранникам  заткнули  рот,  пообещав,  что  скостят  им  срок.  Так  что  лучше  подожди,  пока  Мезитов  схватит  Басаргина,  вот  тогда  можно  будет  тебе  приехать,  официально став  живой. 
- Я  и  так  официально  живая, - засмеялась  Олеся, - паспорт  не  сдавала,  у  меня  в  нём  печать  о  браке  с  Лёвушкой.  Свидетельство  о  рождении,  дипломы,  драгоценности,  что  мне  бабушка  подарила,  я  всё  это  забрала. 
- Значит,  договорились, - вздохнула  Матильда. 
Она  убрала  телефон  в  сумочку,  а  Кристина  внимательно  на  неё  посмотрела,  у  неё  появилась  идея. 
- Думаю,  нам  надо  осмотреть  дом  Климентьевой, - сказала  девочка. 
- Зачем? – удивилась  Матильда. 
- Мысль  у  меня  мелькает, - задумчиво  проговорила  Кристина, - ну,  кому  понадобилось  убивать  Алёну  Александровну?  С  кем  у  неё  была  назначена  встреча? 
- Давай,  сначала  прослушаем  записи, - предложила  Матильда, - вдруг  Басаргин  уже  вернулся,  это  будет  твёрдой  уликой. 
- Твёрдая  улика – это  трупы  под  его  домом, - усмехнулась  Кристя. 
- Нет,  тут  он  может  выкрутиться, - покачала  головой  Матильда, - скажет,  что  не  знал  о  наличии  трупов  в  подвалах,  когда  заселялся  туда  со  своими  последователями,  тут  нужно  признание.  Он  очень  высоко  стоял  на  лестнице  преступного  мира,  а  упал  ниже  некуда,  поэтому  он  ни  за  что  не  признается  в  содеянном.  Скажет,  что  это  его  жильцы  с  ума  сошли,  что  их  жизнь  в  образе  староверов  свела  с  ума,  оказалась  им  не  по  вкусу,  вот  они  и  убивали  друг  друга. 
- Как  будто  ты  разбираешься  в  преступной  иерархии, - проворчала  подруга, - слушай,  давай  купим  что-нибудь  попить. 
- Да,  давай, - согласилась  Матильда,  подходя  к  лотку,  за  которым  стояла  пожилая  женщина.  Она  торговала  мороженым,  соками,  и  газировкой. 
- Ты  что  хочешь? – спросила  Кристина, - мне  колу  и  фисташковое  мороженое, - и  лоточница  полезла  внутрь  своего  короба. 
- А  мне  спрайт  и  шоколадное, - сказала  Матильда. 
Они  прошли  в  ближайший  парк,  и  опустились  на  лавочку  со  своим  провиантом.  Солнце  пекло  нещадно,  так  что,  мороженое  и  прохладительный  напиток  был  весьма  кстати. 
- Как  же  хорошо! – воскликнула  Кристина, - но  я  люблю  Москву  весной! 
- Я  тоже! – поддержала  её  Матильда, - всё  делается  таким  свежим  и  цветущим,  и  эти  весенние  запахи.  Хотя  и  за  городом  они  хороши. 
- Ну,  ты  скажешь – весенние  запахи  в  Москве! – хихикнула  Кристина, - выхлопные  газы  для  тебя  весенние  запахи? 
- Нет,  но  ты  понимаешь,  о  чём  я, - улыбнулась  девочка. 
День  был  погожим,  девочкам  нравилось  просто  сидеть  на  скамейке  парка,  ни  о  чём  не  думая,  и  болтать  о  разном. 
- Матильда! – услышала  она  знакомый  голос,  и  вздрогнула. 
Это  был  голос  Юлия,  её  парня,  для  неё  теперь  уже  бывшего,  чего  он  пока  ещё  не  знал.  И  это  её  чрезвычайно  расстраивало. 
- Привет, - тихо  проговорила  она,  глядя  на  него. 
Зимой  они  гуляли,  катались  на  коньках,  поцеловались,  Матильда  радовалась  встречам  с  ним,  ей  нравились  его  добрые  карие  глаза  и  ласковая  улыбка,  его  вечно  взъерошенная  причёска.  Тогда  ей  нравилось  в  нём  всё,  но  сейчас  всё  изменилось,  этот  парень  стал  ей  безразличен. 
В  другие  глаза  она  смотрела,  и  буквально  тонула  в  них – яркие,  зелёные,  цвета  спелого  лета,  как  она  их  мысленно  назвала  для  себя,  глаза  Игоря.  Его  вьющиеся  золотистые  волосы,  мягкие  губы... 
Она  вдруг  поняла,  что  влюблена  в  Игоря,  как  кошка,  и  что  никто  ей,  кроме  него  не  нужен,  так  же,  как  и  Олеся,  безмерно  влюблённая  в  Шестакова,  и  теперь  они  счастливая  молодая  семья. 
Вспомнив  о  бравом  суворовце  на  мотоцикле,  Матильда  зарделась. 
Юлий  же  воспринял  её  румянец  за  радость  встречи  с  ним,  и  присел  около  девочек  на  скамейку. 
- Я  так  давно  тебя  не  видел, - мягко  проговорил  он. 
- Да,  точно, - Матильда  не  знала,  о  чём  с  ним  говорить. 
- Ты,  вроде  бы,  должна  быть  на  даче  у  Али, - припомнил  он. 
- Да,  верно, - кивнула  девочка, - просто  надо  было  кое-куда  съездить,  вот  мы  с  Кристей  и  съездили.  Сейчас  ещё  посидим,  и  поедем  обратно. 
- Можно  мне  с  вами? – спросил  Юлий, - туда  и  обратно.  Я  так  скучал  по  тебе,  милая,  а  ты  даже  в  больницу  ко  мне  не  приходила. 
- Извини, - прошептала  Матильда,  опуская  глаза. 
Юлий  внимательно  наблюдал  за  девушкой,  и  чувствовал,  что  что-то  не  так,  что-то  изменилось,  и  ему  это  не  нравилось. 
«Неужели  она  меня  разлюбила?»  закралось  ему  в  душу  тревожное  чувство.  Ему  сразу  подумалось,  что  она  больше  не  хочет  с  ним  общаться,  в  глазах  девушки  явственно  читалось  отчуждение. 
Он  сел  с  ними  на  электричку,  при  этом  обняв  Матильду  за  талию,  а  она  вся  сжалась  от  его  прикосновения,  стала,  словно  натянутая  струна. 
Он  это  почувствовал,  и  тотчас  убрал  руку. 
Так  они  и  доехали  до  дачного  посёлка,  и  в  полном  молчании  дошли  до  дачи  Миловидовых. 
Девочки  и  Игорь  уже  сидели  в  беседке,  когда  Матильда,  Кристина  и  Юлий  вошли  на  участок.  Игорь  тут  же  подбежал  к  ним. 
- Привет,  я  уже  успел  соскучиться, - и  обнял  Матильду. 
На  мгновение  Юлий  окаменел,  чувствуя  предательство  каждой  клеточкой  тела,  а  Матильда  прильнула  к  Игорю,  словно  ища  защиты. 
- А  это  кто? – спросил  Игорь, - ваш  знакомый? 
- Сейчас  будет  дело  пол  Полтавой, - хмыкнула  Алевтина. 
- Боже-Боже-Боже! – воскликнула  Ириша, - а  если  они  подерутся? 
- Хотела  бы  я  на  это  посмотреть, - усмехнулась  Аля,  откинувшись  на  спинку  лавочку,  и  иронично  скривила  губки. 
- Ты  кто  такой? – сквозь  зубы  спросил  Юлий. 
- Я  Игорь,  её  парень, - кивнул  тот  на  Матильду. 
- Значит,   парень? – Юлий  покрылся  красными  пятнами  от  злости, - к  твоему  сведению,  я  её  законный  жених!  Получил  разрешение  жениться  на  ней,  когда  она  достигнет  совершеннолетия,  у  её  родителей! 
- Что? – обомлел  Игорь. 
- Это  просто  глупость, - воскликнула  Матильда, - не  слушай  его,  просто  папа  разрешил  ему  это,  раз  он  со  мной  встречался,  но  оставлял  надежду,  что  я  встречу  кого-нибудь  другого,  помладше.  И  я  нашла. 
- Вот  как,  нашла,  значит, - констатировал  Юлий. 
Девочки  даже  глазом  моргнуть  не  успели,  когда  Юлий  кинулся  на  Игоря,  и  парни  полетели  в  кусты  лилий,  отчаянно  размахивая  кулаками. 
- Да  прекратите  вы! – закричала  в  панике  Матильда, - что  вы  делаете? 
- Глас  вопиющего! – ухмыльнулась  Алевтина. 
На  крыльцо  выбежали  Градислава  Тимуровна  и  Василий  Маркович. 
- Да  что  это  такое  тут  происходит? – в  ужасе  вскричала  пожилая  дама, - вы  мне  сейчас  все  лилии  сломаете!  Вася,  сделай  что-нибудь! 
- А  ну  прекратили! – громовым  голосом  вскричал  всегда  тихий  Василий  Маркович,  и  дёрнул  на  себя  одного  из  парней. 
Им  оказался  Игорь,  и  Василий  Маркович  оттолкнул  его  в  сторону,  при  этом  сдерживая  Юлия,  который  норовил  наброситься  на  Игоря  опять. 
- Всё  равно  я  этому  смазливому  хлыщу  морду  начищу! – выкрикнул  Юлий, - будет  знать,  как  чужих  невест  уводить! 
- Я  тебе  пока  не  невеста! – вскричала  Матильда, - то,  что  ты  просил,  у  моего  отца  разрешения  встречаться  со  мной  ещё  ничего  не  означает! 
- Я  люблю  тебя! – вскричал  Юлий, - я  на  тебе  женюсь! 
- Без  моего  согласия – вряд  ли! – фыркнула  Матильда, - хватит  уже!  Я  больше  не  могу!  Я  не  люблю  тебя,  это  было  просто  влюблённостью,  которая  прошла,  растаяла,  как  прошлогодний  снег. 
- Значит,  я  для  тебя  прошлогодний  снег!? – дико  вскричал  Юлий. 
Неизвестно,  чем  всё  это  закончилось  бы,  не  появись  на  участке  майор  Мезитов,  который  тотчас  бросился  на  помощь  Василию  Марковичу,  который  уже  не  справлялся  с  кавалерами  Матильды. 
Они  вдвоём  растащили  парней,  усадили  по  разным  углам  беседки,  Матильда  устроилась  рядом  с  Игорем  и  взяла  его  за  руку,  отчего  Юлий  задёргался  ещё  сильнее,  но  майор  не  дал  ринуться  в  бой. 
- Успеете  ещё  подраться! – сурово  воскликнул  он, - молодые  люди,  вы  что,  с  ума  сошли? 
- Это  они  из-за  Матильды, - всплеснула  руками  Градислава  Тимуровна, - я  не  знала,  что  ты  такая  популярная  девушка. 
- Такое  бывает...  когда  меняешь  парня... – задумчиво  проговорила  та. 
Игорь  округлил  глаза,  это  выглядело,  как  смена  перчаток,  невзначай  и  обыденно,  и  всерьёз  подумал  о  том,  что  девушка-то  очень  ветреная. 
Но  Юлий  не  выдержал,  вскочил  с  места,  и  вылетел  вон  с  участка,  даже  не  попрощавшись,  а  Матильда  проводила  его  быстрым  взглядом. 
- Жаль  его, - тихо  проговорила  она. 
- Нельзя  быть  такой  непостоянной, - хмыкнула  Алевтина, - это  он  ещё  не  знает,  что  ты  с  Ником  целовалась. 
- Да,  точно, - кивнула  Матильда, - Ник  тоже  брошен,  такие  дела. 
Градислава  Тимуровна  и  Василий  Маркович  ушли  в  дом,  а  майор  Мезитов  присел  около  девочек. 
- Ну,  что,  красавицы,  что  хорошего  вы  расскажете? – спросил  он. 
- Вы  это  о  чём? – вскинулась  Алевтина. 
- Да  о  том,  что  вы  явно  влезли  во  что-то, - с  осуждением  проговорил  он, - в  общину  ночью  забрались,  напугали  там  всех  своим  внешним  видом.  Хорошо  загримировались,  ничего  не  скажешь,  но  всё-таки  выходка  безалаберна,  хотя  и  принесла  свои  плоды.  Община  оцеплена,  а  Басаргина  до  сих  пор  нет,  и  меня  это  беспокоит. 
- Кстати, - Матильда  лукаво  посмотрела  на  майора, - Олеся  Климентьева  жива! – и  тот  открыл  рот. 
Поражён  был  не  только  он,  но  и  Алевтина  и  с  Иришей,  и  Игорь. 
- Как – жива? – ошеломлённо  спросил  Аркадий  Павлович. 
- Так, - Матильда  развела  руками, - мы  для  того  с  Кристей  в  Москву  и  ездили,  мы  ходили  к  Шестаковым.  Помните  таких?  Лев  Львович  Шестаков  живёт  здесь  на  даче,  а  его  сын  Лев  вместе  с  Олесей  в  московской  квартире. 
- Но  как? – Мезитов  был  поражён, - мы  нашли  её  тело,  видели  записку,  были  похороны...  Алёна  Александровна  так  убивалась,  просила  батюшку  прочитать  панихиду,  но  тот  отказался,  сказал,  что  самоубийц  не  отпевают!  Она  плакала  дни  и  ночи,  тоскуя  по  дочери. 
- Олеся  была  беременна  от  брата  Басаргина,  тот  её  изнасиловал, - пояснила  девочка, - Егор  заловил  её,  одурманил  хлороформом,  и  привёз  в  общину...  Всё  было  спланировано,  они  достали  резиновую  куклу,  полностью  имитирующую  человека,  в  морге  заплатили,  чтобы  куклу  не  вскрывали,  похоронили,  а  потом  выкопали,  положив  туда  скелет  Леры  Кассе,  которая  делала  его  для  бывшей  учительницы  по  биологии. 
- Так  её  подруги  в  курсе? – поразился  майор, - они  знали  и  помогали,  а  ничего  не  рассказали  о  том,  что  Олеся  жива?  Позволили  её  матери  так  мучиться?  Пугали  её? 
- Нет,  они  не  знали, - помотала  головой  Матильда, - они  потому  и  возненавидели  Алёну  Александровну,  считая  её  виновной  в  гибели  их  подруги.  Считали,  что  она  утопилась  от  несчастной  любви.  Но  вскоре  Олеся  позвонила  им,  всё  объяснила,  они  приехали  в  Москву,  повидались  с  ней,  только  нам  не  рассказали  о  том,  что  Олеся  жива.  Что  родила  от  Басаргина  сына  Матвея,  а  сейчас  она  счастливо  живёт  с  любимым,  и  опять  беременна,  но  уже  от  Шестакова. 
- Господи! – покачал  головой  Мезитов, - так  вот  в  чём  дело!  Вот  сволочь!  Но  кто  убил  Климентьеву? 
- Этого  мы  не  знаем, - развела  руками  Матильда, - новости  пока  все. 
- Девочки,  Игорь,  я  знаю,  что  вы  ввязались  в  расследование, - мягко  проговорил  майор, - но,  большая  просьба,  больше  никуда  не  лезьте.  Хорошо? – и  те  кивнули. 
- Постараемся, - с  улыбкой  сказала  Матильда. 
- Было  бы  сказано, - пробормотала  Алевтина. 
                Глава  22 
Ночью  Матильда  проснулась  от  странного  звука,  встрепенулась,  посмотрела  по  сторонам,  и  увидела,  что  на  часах  полночь,  а  на  магнитофоне  мигает  красный  огонёк. 
Она  совсем  забыла  про  «жучок».  И  толкнула  Алю  в  бок. 
- Ты  чего? – сонно  спросила  подруга. 
- Смотри, - Матильда  указала  на  магнитофон,  и  нажала  на  кнопку. 
В  комнате  раздался  негромкий  мужской  голос. 
- Как  они  только  узнали? – говорил  мужчина, - кто  рассказал? 
- Понятия  не  имею, - Матильда  услышала  голос  Егора,  и  поняла,  что  он  ведёт  двойную  игру.  Он  прекрасно  осведомлён,  где  его  хозяин. 
- Может,  та  компания? – предположил  Егор. 
- Что  ещё  за  компания? – взревел  голос, - мало  мне  было  того,  что  Климентьева  узнала,  что  её  дочь  утопилась  из-за  моего  брата  и  задушила  его,  предварительно  напугав!  Почти  год  она  его  пугала  её  привидением,  а  потом,  когда  он  разрыл  могилу  девчонки  и  увидел  кости  вместо  тела,  вообще  впал  в  панику.  Она  его  просто  задушила!  Не  баба,  а  изверг  какой-то! 
- Но  с  ней  покончено, - ответил  ему  Егор, - вы  же  расправились  с  ней. 
- Да,  это  было  просто, - ответил  Басаргин, - она  была  выпившая,  я  её  пристрелил,  как  куропатку! 
- Вы  ещё  придёте? – спросил  Егор, - лучше  не  приходите,  тут  милиция  по  всей  округе  шастает. 
- Им  не  придёт  в  голову,  что  я  под  землёй  прохожу, - усмехнулся  Басаргин, - выйду   у  беседки  и  уеду.  Пожалуй,  это  всё,  сейчас  я  уйду,  и  больше  не  вернусь,  иначе  будет  хуже. 
Матильда  и  Алевтина  недолго  думали,  Матильда  схватила  телефонную  трубку,  и  набрала  номер  Мезитова. 
- Слушаю, - сонно  ответил  майор. 
- Это  Матильда  Туманская, - представилась  она, - подруга  Али  Миловидовой.  Вам  нужно  взять  Басаргина  сейчас,  иначе  он  ускользнёт.  Я  установила  «жучок»  у  него  в  кабинете,  так  вот,  он  сейчас  в  главном  тереме,  вместе  с  Егором,  который  знает,  что  хозяин  возвращается  по  ночам  по  потайному  ходу  под  землёй.  Караульте  его  около  беседки  в  овраге,  он  выйдет  из  подземелья,  он  сам  так  сказал. 
- Вот  чёрт! – мигом  проснулся  Аркадий  Павлович, - спасибо  за  помощь,  милая,  сейчас  же  отправлю  туда  наряд. 
Он  отключился,  а  девочки  переглянулись,  и  стали  будить  остальных. 
Через  какое-то  время  девочки  шли  по  улице  в  сторону  оврага,  их  одолевало  любопытство,  и  вскоре  они  увидели  огни. 
Они  остановились  на  дороге,  недалеко  от  оврага,  и  ждали,  что  за  этим  последует.  Послышались  выстрелы,  грохот,  земля  под  ногами  завибрировала,  словно  началось  землетрясение. 
- Что  это? – испуганно  воскликнула  Алевтина,  когда  девочки  упали  на  землю,  и  толчок  повторился. 
- Не  землетрясение  же! – воскликнула  Матильда, - до  сих  пор  я  не  слышала  о  землетрясении  в  Подмосковье! 
- Думаю,  что-то  взорвалось, - сказала  Кристина,  поднимаясь, - надеюсь,  Аркадий  Павлович  не  пострадал! 
Девочки  поднялись  с  земли,  и  прошли   ещё  немного,  но  близко  подходить  побоялись,  у  оврага  виднелась  возня. 
Потом  милицейские  машины  развернулись,  девочки  сиганули  в  кусты  сирени,  и  всё  закончилось.  Матильда  выглянула  из  укрытия,  огляделась,  но  никого  и  ничего  не  увидела.  Они  подошли  ближе,  к  самому  краю  оврага,  там  виднелись  люди,  но  ничего  особенного  не  происходило. 
- Интересно,  они  взяли  его  или  нет? – задала  вполне  закономерный  вопрос  Матильда. 
- Скорее  всего,  взяли, - сказала  Алевтина, - во  всяком  случае,  будем  на  это  надеяться,  а  теперь  пошли  домой.  Своё  дело  мы  сделали. 
Девочки  вернулись  к  дому,  но,  едва  они  влезли  в  окно,  через  которое  они  залезали,  почему-то  было  закрыто,  даже  заперто. 
Входная  дверь  тоже  была  закрыта,  и  Алевтина  достала  ключ,  спрятанный  под  горшком  с  кактусом. 
Едва  она  коснулась  двери,  оказалось,  что  она  не  заперта,  и  изнутри  пахнуло  едким  запахом  газа,  и  Аля  ужаснулась. 
- Никому  не  включать  свет! – прошептала  она  трагическим  шёпотом,  и  бросилась  на  кухню. 
Матильда  увидела  фигуру,  которая  пряталась  в  тени  дверей,  и,  недолго  думая,  обрушила  неизвестному  на  голову  керамическую  вазу. 
Тот  упал,  но  сознание  не  потерял,  стал  поднимать,  сыпая  при  этом  проклятиями,  и  тут  подоспела  Ириша. 
- Держи, - она  протянула  подруге  кочергу  из  камина. 
Наконец,  удалось  лишить  злоумышленника  чувств.  Пока  Матильда  расправлялась  со  злодеем,  девочки  закрыли  винтили  на  плите  и  в  духовке,  открыли  окна,  а  Алевтина  бросилась  будить  бабушку  с  дедом. 
И  всё  это  в  темноте,  свет  они  включать  боялись,  опасаясь  взрыва. 
                Глава  23 
Чуть  позднее,  за  полночь,  дом  Миловидовых  был  ярко  освещён,  а  Градислава  Тимуровна  и  Василий  Маркович  сидели  на  диване,  и  медсестра  мерила  им  давление. 
- Слава  Богу,  что  вы  вернулись  раньше, - проговорил  Аркадий  Павлович  девочкам, - что  вас  вообще  понесло  к  беседке? 
- Любопытно  было,  как  вы  возьмёте  этих  бандитов, - спокойно  ответила  Алевтина, - и,  видите,  как  всё  вышло. 
- Из-за  выходок  родной  внучки  мы  чуть  не  погибли! – всплеснула  руками  Градислава  Тимуровна. 
- Сидите  спокойно,  пожалуйста, - велела  медсестра. 
- Да  я  спокойнее  некуда! – воскликнула  пожилая  дама. 
- Ваше  счастье,  что  этих  любопытных  юных  особ  понесло  туда, - попытался  оправдать  действия  девочек  майор, - тем  более,  они  всё  сделали  правильно – газ  отключили,  окна  распахнули,  Басаргина  оглушили.  Ему  теперь  с  сотрясением  месяц  в  коме  лежать!  Кто  так  приложил  этого  мерзавца? 
- Это  я, - созналась  Матильда, - кочергой  огрела,  а  до  этого  вазой.  Ваза  не  помогла,  пришлось  действовать  решительнее. 
- Всё, - решительно  проговорила  Градислава  Тимуровна, - в  следующий  раз,  если  вы  приедете  ко  мне,  я  вас  под  замок  посажу!  Сяду  под  зонтиком  на  пляже  со  своими  кружевами,  и  буду  следить,  что  вы  купаетесь,  а  не  следите,  за  кем  попало! 
- Бабуль,  мы  же  из  добрых  побуждений, - виновато  проговорила  Алевтина, - эта  община  всем  не  нравилась,  все  считали,  что  там  происходит  чёрте  что!  Вот  мы  и  помогли  от  неё  избавиться. 
- Но  это  не  значит,  что  надо  создавать  проблемы  для  своей  семьи, - менторски  проговорила  Градислава  Тимуровна. 
- Грашенька,  милая,  мы  же  живы, - возразил  Василий  Маркович, - конечно,  то,  что  девочки  так  поступили,  это  говорит  о  том,  что  они  добрые  и  сострадательные.  Такие  редкостные  качества  в  наше  неспокойное  время,  ведь  сейчас  подростки  по  углам  пиво  пьют,  курят,  беременеют  в  шестнадцать  лет!  А  наши  просто  бандитов  ловят! 
- Одного  особо  опасного  уже  изловили, - вздохнул  Аркадий  Павлович. 
- Но  ведь  он  был  в  тереме, - напомнила  Матильда. 
- Был  да  сплыл, - фыркнул  майор, - мы  туда  ОМОН  послали,  к  беседке,  как  ты  и  сказала,  только  из  беседки  Егор  выскочил,  увидел  ОМОН,  бросил  гранату... 
- Так  вот  что  это  было  за  землетрясение, - воскликнула  Ириша. 
- Да,  милая, - кивнула  головой  Мезитов, - пытался  отстреливаться,  а  его  хозяин  вышел  с  другой  стороны,  под  берёзой,  он  это  подземелье  изучил  вдоль  и  поперёк,  знал  все  ходы  и  выходы. 
- Видимо,  не  все... – тихо  усмехнулась  Матильда. 
- Это  ты  о  чём? – не  понял  майор. 
- Да  так, - уклончиво  ответила  девочка, - чего  таить,  мы  тоже  лазали  по  подземелью,  но  никаких  ходов  не  искали,  просто  прогулялись.  И  в  какой-то  момент  мне  стало  любопытно,  я  стала  ощупывать  камни,  и  нашла  ход  с  камерами...  Вообщем,  там  была  немецкая  стоянка,  старые  бумаги...  Мы  ничего  не  трогали,  а  утром  я  могу  показать  вам,  как  открыть  вход  туда. 
- Вот  неуёмные, - пробормотал  Аркадий  Павлович, - они  умудрились  и  в  подземелье  залезть!  Ладно,  утром  покажешь. 
- А  что  теперь  будет  Басаргину? – спросила  Алевтина, - его  посадят? 
- Непременно  посадят, - кивнул  головой  майор, - куда  он  денется!  На  зоне  ему  теперь  придётся  несладко!  Он  был  вором  в  законе,  держал  общаг,  стоял  на  верхушке,  был,  по  сути,  элитой  преступного  мира,  а  превратился  в  жалкого  убийцу.  Если  он  выживет  в  тюрьме,  это  будет  его  счастье,  авторитеты  такого  не  прощают.  Но  перед  этим,  если  он  очнётся,  надеюсь,  что  очнётся,  ему  придётся  пройти  курс  лечения. 
- Такого  ещё  и  лечить, - пробормотала  Матильда, - дай  мне  волю,  я  бы  его  так  побила,  что  мало  не  показалось  бы.  Кстати,  у  нас  есть  запись,  в  которой  он  признаётся,  что  именно  он  застрелил  Алёну  Александровну,  ведь  она  убила  мучителя  своей  дочери. 
- Мы  знаем, - кивнул  Аркадий  Павлович, - мы  нашли  у  неё  дома  мешок,  которым  она  его  душила,  даже  улику  не  выбросила.  Видимо,  не  предполагала,  что  на  неё  подумают,  но  факт  остаётся  фактом.  А  этот  мстил  за  брата,  она  за  дочь,  а  он  за  брата. 
- Интересная  картинка  вырисовывается, - хмыкнула  Матильда. 
- Слава  Богу,  что  у  вас  тут  всё  обошлось, - вздохнул  майор, - успели  вы  вовремя,  иначе  могло  быть  поздно. 
                Эпилог. 
Басаргин  пришёл  в  себя  довольно  скоро,  но  он  не  вспомнил  о  том,  кто  он,  и  начал  вести  себя,  по  меньшей  мере,  странно. 
Видимо,  Матильда  задела  кочергой  что-то  в  его  голове,  после  чего  его  отправили  на  принудительное  лечение  в  психиатрическую  клинику  с  диагнозом  прогрессирующая  шизофрения  с  галлюцинациями  на  фоне  травмы  головы. 
У  Мезитова  ещё  оставались  сомнения,  он  полагал,  что  Басаргин  намеренно  изображает  из  себя  психа,  чтобы  избежать  тюрьмы,  ведь  там  его  запросто  могли  убить.  Но  нет,  врачи  убедили  его  в  обратном. 
Были  сделаны  различные  процедуры  и  анализы,  в  результате  которых  было  выявлено,  что  Филипп  Геннадьевич  является  недееспособной  личностью,  и  оставаться  в  клинике  ему  ещё  долгое-долгое  время. 
Олеся  приехала  в  Алухтино  вместе  с  мужем  и  ребёнком,  похоронила  мать,  долго  плакала  над  её  могилой,  ведь  теперь  она  знала,  что  Алёна  Александровна  ради  чести  дочери  пошла  на  убийство. 
Она  сходила  в  соответствующие  инстанции,  чтобы  подтвердить,  что  она  жива  и  невредима,  жители  деревни,  а  так  же  множественные  знакомые  долго  ахали  и  охали,  увидев  её  на  этом  свете. 
Она  съездила  к  отцу,  рассказав  ему  всё,  тот  очень  обрадовался,  что  его  первая  дочь  жива,  обрадовался  внуку,  названному  в  честь  него. 
Градислава  Тимуровна  своё  обещание  сдержала,  она  теперь  не  отходила  от  девочек  не  на  шаг.  Несколько  раз  сходила  с  ними  в  лес  за  грибами,  пристроила  их  к  переработке  клубники,  из  которой  варила  варенье  на  меду  в  горшке  на  костре. 
- А  почему  вы  так  странно  варенье  варите? – спросила  как-то  Матильда. 
- Так  с  детства  научили, - ответила  Градислава  Тимуровна, - моя  прабабка  так  всегда  варила,  у  неё  пасека  была,  мёду  много,  часть  продавали,  а  часть  она  пускала  на  варенье.  Да  ты  попробуй,  варенье-то  какое  вкусное!  И  уж  точно  лучше  магазинного. 
- А  мы  и  не  едим  магазинное, - засмеялась  Матильда, - тётя  Аня  варит  отличное  варенье,  только  она  обычным  способом. 
Девочки  пробыли  в  посёлке  ещё  некоторое  время,  пока  не  пришла  пора  уезжать,  о  чём  Градислава  Тимуровна  очень  сожалела. 
- Алечка,  может,  хоть  ты  останешься? – спрашивала  она. 
- Нет,  бабуль, - ответила  Алевтина, - я  же  говорила,  что  с  родителями  еду  в  Новороссийск,  на  море.  Так  что  пора  возвращаться,  а  после  поездки  я  вернусь  на  дачу. 
Градислава  Тимуровна  дала  девочкам  по  баночке  варенья,  и  вскоре  за  ними  приехали  родители.  Ириша  уехала  с  Алевтиной,  и  её  родителями,  а  Матильду  и  Кристину  забрал  Олег  Матвеевич. 
- Как  отдохнули? – спросил  он,  когда  они  уже  ехали  по  трассе. 
- Неплохо, - честно  ответила  Матильда. 
- Вы  немного  загорели, - отметил  Олег  Матвеевич, - ну,  как,  ты  готова  к  поездке  в  Крым? 
- Да,  готова, - согласилась  девочка, - но  почему  именно  Крым?  Он  же  украинский.  И  потом,  насколько  я  слышала,  там  ракушек  днём  с  огнём  не  найти,  пляжи,  в  основном,  галечные. 
- Но  ты  же  мечтала  Ласточкино  гнездо  посмотреть? – улыбнулся  Олег  Матвеевич, - и  потом,  там  уютное  место,  я  снял  комнаты  в  пансионате  на  берегу  моря,  будет  хорошо.  И  без  приключений. 
- Да,  главное,  чтобы  было  хорошо, - кивнула  Матильда,  задумавшись  над  этими  словами. 
                Конец.