- Бабушка, а сказки сбываются? А мечты?
Мечты - новое слово, я узнала его не так давно. Оно значит – придумывать себе то, что будет потом. То есть, сбудется когда-то. Ох, как же я этого хочу! Я бы целый день придумывала – и сбывала! Придумывала – и сбывала!
Мне 4 года, и сказку хочется неимоверно. Бабушка весь день в хлопотах, домашних дел много, у мамы работы ещё больше, и вечером, когда пора ложиться спать, я придумываю сказки сама чаще, чем слушаю. Я – ребёнок послевоенного поколения. На стене, над моей кроватью висит картина – девочка в красной шапочке и огромный волк на лесной дорожке. Я объясняю волку всю недопустимость его поведения. Обманывать нехорошо, это известная житейская максима. Видимо, я была убедительна, волк отказывается от замысла съесть старушку, переодеться в её чепец и ждать внучку в красной шапочке, укрывшись одеялом. Вместо этого он сходит со стены в комнату, и направляется в кухню, прямиком к блюду с пирожками. Брать пирожки без разрешения тоже не очень хорошо, но всё же лучше, чем есть беззащитных старушек. Перед глазами всё плывёт и дрожит в тумане розово-красного оттенка. Корь.
Мне 14. Я не буду играть Золушку в школьным спектакле. Типаж не тот! Роль отдали моей подруге – голубоглазой блондинке. Из солидарности и она хотела отказаться, но я отговорила – мечта должна сбываться. Пусть не моя, а её. А у меня – теперь другое заветное желание. Поехать в Испанию, в страну великих Веласкеса и Гойи. Самой увидеть то, о чём только читала: как танцуют огненный фламенко, посетить Алькасар и Сантьяго-де-Компостело. Но – тс-с-с! Это пока тайна.
Мне 24. Позади школа, институт, переезд. Первое место работы, очень волнуюсь. В квартире – ремонт, дочка температурит. Да, я стала мамой. К вечеру валюсь с ног. Живу как в сказке: чем дальше, тем страшнее. Я стала взрослой (о чём когда-то мечтала), на меня свалилось столько ежедневных забот и хлопот, мне кажется, что я плыву в этом море, и меня накрывает с головой, как волной, и не вижу берега, где можно отдохнуть. А главное, ответственность за правильность выбора, не за себя, а за свою дочь. Она ещё мало что может сама и уж, конечно, не может принимать каких-то решений (разве что, какие банты сегодня вплетать в косички). Времени катастрофически не хватает. Мечтаю о способностях Василисы – утром встать – и всё сделано, силой волшебства. Или о Емелиной щуке, я бы ни за что не использовала её как продукт питания – я бы её холила и лелеяла!
И ещё мечта - выспаться. Спать, пока не растворятся очи!!! «Мама, сказку!»
- Да, да. В одной далёкой стране жили-были… Качаются стены и потолок, диван качается, как лодочка на волнах, и я плыву по реке, неспешно катящей зелёные воды вдоль крепостной стены, и отражаются в реке яркие флаги, и труба в прохладе утреннего воздуха поёт чисто и звонко… Ах, это будильник! Как утро?! Я прилегла 5 минут назад. Мне, стайеру, невозможно угнаться за временем, взявшим спринтерский рывок. Но зато я никогда не сходила с дистанции.
- Мама, а сказки сбываются? – куда-то в шарф спрашивает сын.
Мне 30. Мы опоздали на автобус, ждать следующего – долго и холодно, о такси в нашем городке не слыхано, остаётся только мечтать о ковре – самолёте. Я штурмую скользкий подъём, в правой руке – рука ребёнка, в левую нещадно врезаются ручки сумки с продуктами. Берет сползает на глаза, ветер с мелкой моросью в лицо, всё, для того, чтоб в полной мере прочувствовать все прелести конца осени. Радуюсь, что дочка уже дома. Мечтаю донести десяток яиц и пачку чая, не смешав их. Сзади раздаётся сигнал клаксона, наш больничный водитель Михалыч притормаживает и открывает дверь. Ура! Поднимаю сына в старенький УАЗик, забираюсь сама, и мы весело скачем по ухабам под «Марш авиаторов» в исполнении Михалыча. Вечером, уложив детей спать, смотрю фильм вполглаза, довариваю борщ, глажу бельё и думаю, что для каждого возраста – свои сказки, свои сюжеты, свои герои. И что взрослые, как и дети, и утешают, и развлекают себя сказками. Я сейчас смотрю придуманную одними людьми, снятую другими историю о героях, сыгранными третьими. Возможно, и прототипов никогда не было в реальности, но эмоции, которые вызывает фильм – реальны.
Мне 37. Сидя на диване, пытаюсь одним глазом читать, другим посматриваю на дочь. Малышка выросла, стала юной девушкой, с мечтательным видом вздыхает, в руках - тоже книга.
- Что это у тебя? – спрашиваю я.
- Севилья — башенка в зазубренной короне. - Медленно, выделяя каждое слово интонацией, как заклинание, читает дочь.
Севилья ранит.
Кордова хоронит.
Севилья ловит медленные ритмы,
и, раздробясь о каменные грани,
свиваются они, как лабиринты,
как лозы на костре.
Севилья ранит.
Её равнина, звонкая от зноя,
как тетива натянутая, стонет
под вечно улетающей стрелою
Гвадалквивира.
Кордова хоронит.
Она смешала, пьяная от далей,
в узорной чаше каждого фонтана
мёд Диониса,
горечь Дон Хуана.
Севилья ранит.
Вечна эта рана.
- Это Лорка, мам, - показывает мне обложку книги. – Думаю, надо очень сильно любить жизнь, чтоб так писать! Ты знаешь, что Хуан Рамон Хименес и Рафаэль Альберти тоже из Андалузии? Знаешь, как я хочу съездить туда!
- Ещё бы, - согласно киваю, - кто б отказался! Знаешь, во времена моего детства поехать туристом в другую страну было практически невозможно, Ребёнок Перестройки, мы о таком и не говорили, даже не мечтали. Хотя…
Ночью мне снятся мужчины в шляпах, женщины с гладкими волосами, собранными на затылке в тяжёлый узел. Вздымаются руки, сплетаются воедино печаль и страсть, ритм, голос и музыка, и над всем этим властвует магический дух танца…
Мне 45! (два раза Ха–Ха деревянным смехом, цитируя классика). «Мама - ягодка опять!» - шутят дети.
- Ага, если в сиропе! – соглашаюсь я, – а то при обезвоживании стану сухофруктом!
Этот самый «сироп» - зарплату не выплачивают уже четыре месяца, но по платёжным ведомостям - смешно сказать - я миллионерша! (Были и такие смутные времена). Но цены такие, что от тысяч и миллионов в считанные дни остаются крохи. Мне, стайеру, невозможно угнаться за инфляцией, взявшей спринтерский рывок. Но зато я никогда не сходила с дистанции.
Но… Ура!!! Мои дети – студенты! Оба!!! Институты в самой Москве!!!...
«Сказки бывают двух типов – с волшебным помощником, как, например, Серый Волк для Ивана Царевича или Конёк-горбунок и с трансформацией, когда герой, проходя испытания, меняется сам, в лучшую сторону» - дирижируя кухонным ножом, читает мне черновик своей курсовой работы дочь.
- Волшебный помощник – это прекрасно, - авторитетно подтверждаю я, забирая нож, - сама бы не отказалась. Скептически окидываю взглядом поле битвы за заготовки на зиму – весь стол завален перцем, помидорами и зеленью, под окном и на подоконнике стоят шеренги банок. Могучий аппетит двух студентов в семье требует эквивалентных усилий от «кормящей матери».
- Что ты скажешь о сеансе трудотерапии по примеру Золушки? – я вручаю дочери таз мытых помидоров. – Разложи по банкам. И познай самоё себя.
- Сын, встань передо мной, как лист перед травой! – призываю я, - вот тебе не службишка, а служба, - сбегай в магазин, купи кефира, хлеба и соли.
Вечером, вернее, уже ночью, оба моих волшебных помощника беспробудно спят, совершив все кухонные подвиги, я пью чай, и читаю черновик курсовой работы будущего психолога.
«Сказки можно сочинять, сочинять на волнующие темы, где герой преодолевает трудности, схожие с Вашими. Герои популярных сказок могут стать отражением архетипов человека, и в целом раскрыть некоторые особенности личности. Сказкотерапия – процесс активизации ресурсов».
У меня два студента. Ах, Александр Сергеевич! «Москва! России дочь любима, где равную тебе сыскать?!» Промахнулись мы с Вами, дорогой Пушкин, и с местом и финансами – они опять куда-то ухнули. А цены!!! Какой кошмар! Ресурсы, ресурсы…
Впереди Новый год, приедут дети… Страшная-страшная сказка – во дворе слепленный мною Снеговик, хоть вытаскивай морковку из него на суп, а вместо носа впору вставить еловую шишку (сосед принёс три еловых ветки на букет).
Даже не знаю, что точнее – докатилась, достукалась, дождалась… это, пожалуй, точнее. Я – круглая отличница, какой была когда-то в школе, сразу две пятёрки! Мне сегодня 55!
Да что я о всякой ерунде. Главное – я БАБУШКА!!! Этот статус в моих собственных глазах равен званию фельдмаршала. Только сейчас, немного остыв, начала осознавать, что я для своих детей, а теперь и внучки стала прологом, введением в Сказку (а может, в повесть) под названием « ЖИЗНЬ». Как она будет написана, зависит и от меня в том числе. Сойти с ума! Конечно, про меня не сказать – аксакал, понятное дело, но я – старейшина! Узнав, что я стала бабушкой, от радости и гордости я готова была всю дорогу домой проскакать на одной ножке и каждому встречному и поперечному объявлять – я бабушка!
Когда я в первый раз взяла мою кроху на руки, она вдруг открыла глазки и улыбнулась, у меня так встрепенулось сердце – она признала меня! «Мы с тобой одной крови!»
- Мам, на помощь! - в трубке телефона – голос дочери, в голосе - смесь удивления и озадаченности. Любимый герой сказок внучки – Снеговик. Ей 3 года, и она неумолима – минимум пять раз в день, зимой и летом, она требует очередную порцию сказки. Объём информации, который перерабатывает ребёнок – огромен. Мы пока успеваем «гнать контент подходящего качества», но уже становится сложнее. Но и интереснее – тоже. Иногда слушает «из старых запасов», но чаще – новую. Дочь выдаёт порционно – «Снеговик и Дед Мороз», «Снеговик и Снеговичка», Снеговик добрый и злой, «Снеговик и три поросёнка», «Снеговик и семеро козлят», Новогодние приключения Снеговика… Последнее было «Снеговик против Бармалея». Чувствую, скоро будет римейк «Снеговики тоже плачут» и «Белое солнце Снеговика». Каждая сказочная ситуация имеет множество граней и смыслов, образ главного героя – собирательный, хотя к весне, а тем более к лету немного подтаявший.
- Читай инструктаж, - вздохнув, советую я. Тренируй воображение. Ты теперь – сказочница. Кроме Снеговика есть ещё Дед Снегур и Бабка Морозиха!
- Угу, я и так в тонусе, - соглашается мой ребёнок, и идёт укладывать спать мою внучку под «Как Снеговик играл спичками».
"Сказки, наши помощники в передаче информации детям. Признак настоящей сказки – хороший конец. Это дает ребенку чувство психологической защищенности. Что бы ни происходило в сказке, все заканчивается хорошо. Да ещё с присказкой – кто слушал – молодец!"
Ремонт! Как много в этом звуке для сердца женского слилось! Наконец-то он закончен, и мы занимаемся наведением порядка в домашней библиотеке. Отсортировать книги по жанрам, детские - по возрасту, по актуальности, разместить по полкам… Книг много, больше, чем сил у нас всех, вместе взятых. Тут и тяжеленные словари, и справочники, и техническая литература зятя, и даже мои книги, оставшиеся со школьной поры. Пересмотреть, подклеить, если нужно. К полудню мы выдохлись. Жара. Лежим на полу. Вбегает пятилетняя внучка, видит наши тела, лежащие, как кабачки на грядке, и удивлённо спрашивает: «А что вы делаете?»
- Лежим в направлении цели, – находится с ответом дочь.
- Это как? – не понимает внучка. Я тоже заинтересовалась.
- Если у тебя есть цель – беги к ней. Не можешь бежать – иди. Не можешь идти – ползи. Двигайся в направлении цели, быстро или медленно, но двигайся. Не можешь двигаться – ляг и лежи в направлении цели. Вот, пока мы отдыхаем, мы и лежим в направлении к цели!
- А-а-а! – внучка заглядывает в соседнюю комнату, - О-о-о! – уважительно тянет, видя книжные сталагмиты на полу, диване и креслах.
- Я тоже буду! – садится на пол.
- Лежать? – уточняю я.
- Идти к цели. Мам, а что такое – цель?
- Это то, что ты хочешь получить в результате своих действий…
- Волшебную палочку, да? – Кажется, у внучки цель и мечта – это одно и то же. Пока. – Я буду делать чудеса!
- Чудо будет, если мы до вечера разберём книги, - вздыхаю я.
- Я же вам помогу, - уверяет внучка, - разберём! Её уверенность в собственных возможностях безгранична!
- Конечно, разберём! Смотри, нас сколько – две мамы, две дочки, и бабушка с внучкой!
То ли детский оптимизм так заразителен, то ли у нас открылось второе дыхание, но к вечеру все книги расставлены на свои места на полках, и можно поздравить себя с завершением работ.
- Бабушка, расскажи сказку! – Внучка готовится спать.
- Про Снеговика?
- Нет. Про мечту.
"В давние годы в одной далёкой сказочной стране в деревушке среди лесов и полей жила – была Девочка. Деревушка небольшая, домишки маленькие, жителей мало. Не найти ни одного укромного местечка и ни кого из жителей, чтобы Девочка не знала. За деревню ей ходить не позволялось – мала ещё, а кругом леса густые, тёмные, водились там звери дикие. Почти все мужчины работали в лесу, называли их дровосеки. Старики ставили заборы, чинили крыши, в домах клали печи. Женщины шили одежду, стряпали, на огороде пололи грядки с овощами, разной зеленью. Детвора помогала по дому, бегала на речку, поднимая по ухабистой дороге босыми ногами пыль, учились читать и писать. Осенью вся деревня дружно убирала урожай – урожаи были обильные, потому что земля была хорошая, плодородная. Соседи щедро и охотно делились друг с другом овощами и своими секретами их приготовления и хранения зимой, всегда помогали друг другу и особенно старым или слабым запасти дров на зиму. А зима в тех местах была протяжная, морозы сильные. Бывало, глянешь – дым из трубы столбом, значит, ветра нет, а мороз давит. Зимой охотники ходили в лес на лыжах на охоту, а женщины шили, вязали, пряли …Детвора каталась с горки, играла в снежки, да мало ли забав зимой! Сосед – охотник всегда приносил Девочке лесной подарок – то ветку с еловыми шишками, то перо, оброненное сорокой или сойкой… Бабушка о жителях деревни всегда говорила – у них сердца горячие, добрые, щедрые и руки золотые – всё, что хочешь, сделать могут! Беда была с дорогами – летом пыль да ухабы, зимой заносы – ни проехать, ни пройти.
Девочка любила играть с детишками, бегать по пыльной мягкой дороге (хоть ей и попадало за это), купаться в речке, где на мелководье сновали мальки, зимой лепить Снеговиков. Она всегда помогала своей Бабушке, потому что очень её любила, и другим бабушкам тоже. Но больше всего Девочке нравилось смотреть вдаль на лес, на голубое небо с белыми медленно плывущими облаками и представлять, что это прекрасные белые птицы или парусники из неведомой страны, принцессы в пышных платьях, которые идут торжественно на бал… Она даже начинала тихонько напевать и кружиться. Люди только недоумённо качали головами и пожимали плечами, если Девочка рассказывала об этом. Она казалась им странной – все дети как дети, а этой, вишь ты, на небо бы смотреть да цветами любоваться! И только Бабушка тихо улыбалась затаённой улыбкой и смотрела на Девочку с лаской и пониманием – у них на двоих был один секрет:
Однажды ночью Девочка увидела, что где – то далеко тёмное небо светится красновато – туманным светом и испугалась, что горит лес. Свет становился то ярче, то бледнее, как будто клубился или переливался…
- Спи, родная, - сказала Девочке проснувшаяся Бабушка – это светится Город! И на расспросы рассказала, что далеко за лесом есть Большой Город. Огромный прекрасный Город-Дворец! Город-Сад в благоухании цветущих деревьев и чудесных цветов, аромат которых иногда приносит ветер. Город-Сказка с ровными непыльными дорогами, фонтанами, цветниками…Бабушка из сундука достала маленькую коробочку и подала Девочке – я ведь когда-то жила в Городе, когда была такая, как ты, а в деревню попала в дни Большой Беды. Это всё, что у меня тогда осталось, ты береги. В коробочке лежал потёртый, выцветший от времени кусочек бумаги с нарисованным фонтаном со струями воды перед прекрасным высоким Дворцом. – Спи, родная, ещё ночь! И Девочка постаралась поскорее уснуть…
Ей снился Чудо-Город на высоком зелёном холме с ромашками и васильками, ярко-красными маками под бездонным глубоким синим небом! Она видела чудесные дома из желтовато-серого камня с высокими башенками с крутыми крышами, на которых реяли стяги разного цвета. Из окон лилась приятная музыка, хотя музыкантов не было видно. Высокая зубчатая стена окружала город и служила ему защитой. А внизу протекала река, её прозрачная зеленоватая вода отражала и кудрявые от деревьев и кустарника берега и сам город. И это отражение как бы увеличивало Город вдвое, отчего он становился ещё великолепнее.
- Город-Храм, Город - Счастье! – подумала Девочка во сне и улыбнулась -вот бы мне туда попасть…Ей казалось, она ощущает босой ногой гладкие, нагретые солнцем, камни мостовой и прохладу травы в тени под деревом, видит искрящиеся струи воды…
Она даже услышала цокот копыт и бряцанье оружия рыцаря, проезжающего по мосту через реку, и даже вроде бы помахала ему рукой…(Девочка не видела, что Бабушка уже встала доить корову Зорьку и нечаянно звякнула подойником).
Она спала и улыбалась во сне от счастья! – Я обязательно увижу этот дивный Город-Дворец, я хочу там жить! Вот вырасту… шептала Девочка ещё глубже погружаясь в сон – вот… вырасту…"
Уставшая за день малышка засыпает быстро. Спи, родная. Пусть тебе приснится чудо-город, горячие камни мостовых и прохлада реки, и быстрая речь жителей, и невиданный орнамент, обрамляющий окна и двери, кружевная тень от деревьев, рубиновые гроздья зреющего винограда… Верь в сказки и в чудо, и главное – в себя. Спи, девочка, завтра будет новый, длинный день, полный чудес, света и добра.
Год спустя. В детской нагромождение каких – то коробочек на столе, стульях… Руки внучки перемазаны клеем, на щеке – мазок бронзовой краски. Сама она «упакована» в фартук от шеи и до щиколоток. Вид деловой донельзя! Обрезки тесьмы, пуговицы, камешки, фольга – всё свалено на большой лист картона в углу. Дочь что-то режет ножницами, зять раскладывает большую коробку, скрепляя разъехавшиеся стороны скотчем в одну большущую «платформу».
–Здесь будет сказка! – восторженно сообщает мне внучка с порога.
– Новая игра? – спрашиваю я.
– Не совсем, – улыбается дочь. Есть идея сделать что-то вроде книжки, на каждой страничке фото вместо иллюстрации, и текст под ним.
– Чья идея-то? – мысленно прикинув масштаб работ, подозрительно уточняю я.
Зять взглядом показывает на внучку. Та режет лист картона, открывая и закрывая рот в такт движению ножниц. Как никогда остро чувствую, что мы с ней – дети разных тысячелетий. Мне, стайеру, невозможно угнаться за техническим прогрессом, взявшем спринтерский рывок. Но зато я никогда не сходила с дистанции.
Пять лет спустя. Боже мой, мне скоро семьдесят!
– Под небом голубым
Есть город золотой… – Внучка месит тесто и поёт. Делаем пироги.
– Не получается! – тоненькие пальчики не удержали край теста, и начинка выглянула наружу.
– Ничего страшного, отдохни и получится. – Улыбаюсь я. И продолжаю – А в небе голубом горит одна звезда. Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда…
– Ты знаешь эту песню? – удивляется внучка.
– И не только. Это по Библейским текстам, Золотой Город – прообраз Рая. А мелодия эта сочинена Вавиловым, и он думал, что никому не известного автора не издадут, и выдал за музыку, придворного лютниста Медичи, Франческо да Милано. Давай с пирогом заканчивать.
– Ты подержи тесто, если у меня опять…
– Я лучше тебя поддержу. Не переживай, научишься. Знаешь, как меня учила моя бабушка? Упала – вставай. Ты, когда училась ходить, падала же. И вставала. И так до тех пор, пока не научилась.
– Это не только про пироги, да? - Девочка сдувает волосы со лба. Это про жизнь? Хорошо тебе, тебя бабушка учила упорству… А, ну да! – Хохочет она, осознав ситуацию. – Бабушка, у меня есть мечта – я хочу стать кинорежиссёром, снимать сказки для детей. Только – тс-с-с! Это пока тайна.
– Здорово! У тебя воображение и вера в свои возможности – просто безграничные! И учишься ты быстро. – Всему – мысленно добавляю я.
Да, мне хорошо! Я, стайер, двигаюсь по жизни в приемлемых для меня темпе и ритме, с терпением и упорством, присущими ХХ веку, и это вызывает восхищение внучки, дитя ХХI века.
Вечером, или уже ночью, как много раз до этого, когда все пироги пышной горкой на столе, и внучка спит, обняв подушку, я пью чай и листаю красочную книжку, и, глядя на каждую иллюстрацию, вспоминаю историю её создания. Я знаю наизусть каждое слово, и повторяю их, смакуя, потому что сказки всегда заканчиваются хорошо.
"Пускай ведёт звезда тебя дорогой в дивный сад."