Общежитие стремительно засыпало. По пустым коридорам, чуть касаясь растасканной по углам пыли, гулял стылый декабрьский ветер. Вадим снова оставил открытым окно в кухне, отправив в ночную пустоту окурок сигареты.
День выдался непростым. Сейчас, растянувшись на старой железной кровати, он прокручивал в голове фильм с собственным участием: звон трамвая на перекрестке, мокрый снег в свете фар, и эта девочка, беспомощно пытающаяся вырваться из заклинившей стрелки. Кто-то - похоже, ее сестра, - пытается вызволить ребенка из нелепого плена: тщетно. Трамвай, наконец, тормозит в полуметре от них: крик, суета, рокот клаксонов. Локальный коллапс на одном из центральных перекрестков города в самый час-пик.
Вадим работает музыкантом. Нет, он пока не играет в оркестре, и даже группы своей у него нет. Вадим играет свою музыку в трамваях, шикуя после трудового дня хлебом с маслом, сдобренных порой чем-нибудь крепким, а в иные дни обходится "бич-пакетами": заработок у музыканта - вещь непостоянная. Его песня обрывается на полуслове: трамвай тормозит с таким диким скрежетом, раззадоривая себя звоном собственной сирены, что Вадим едва не валится с ног на оторопевших пассажиров.
В следующее мгновение, еще не понимая, что произошло, он - сквозь гомон толпы и какофонию звуков с улицы - слышит детский плач и отчаянный крик девушки. Почему именно он оказался первым рядом с несчастными, он и сейчас не может понять: едва двери трамвая открылись, Вадим бросился на крик. И пока оторопевшие водители пытаются понять, что же произошло, а вагоновожатая - вызвать помощь, он уже тянет схваченный стальной хваткой детский сапожок. Тянет, кричит, ввинчивая свой голос в общую истерику, дышит - глубоко, почти глотая хлопья снега, - и, в конце концов, оставляет попытки спасти несчастную обувь: с трудом вынимает ногу девочки из сапога, захваченного в рельсовый капкан, и уносит ребенка на тротуар.
***
Скорая не понадобилась. Вадим с девочкой на руках и ее сестрой так быстро покидают место событий, что через минуту единственной причиной столпотворения прохожие начинают считать детский сапожок, неизвестно кем воткнутый в трамвайную стрелку. Виновники уже квартале от суеты. Нужно прийти в себя, поэтому - стол, диван и еда: сегодняшний заработок Вадима превращается в суп, мороженое и пиццу в небольшом кафе.
Ксения, сестра Лиды - маленькой "героини" в одном сапожке, рассказывает о ее проделке: так топнуть ножкой, переходя дорогу по трамвайным путям, еще нужно суметь. Вадим и Ксения едва знакомы, но в этот момент, в проходном городском кафе, они будто выдохнули разом: беда обошла стороной. На оставшиеся деньги Вадим вызывает такси для сестер, а сам отправляется навстречу очередному трамваю, чтобы добраться до дома. На сегодня работа закончена.
В комнате Вадима темно. Соседи уже давно легли спать. Он поворачивается на бок, закрывает глаза и видит падающий снег, рельсы и глаза Ксении того же цвета, что и вечернее небо. Все-таки, удивительные случаи случаются среди череды из сотен обычных дней. Завтра нужно обязательно узнать, как у них дела.
Ижевск, март 2017