"Самоизоляция-возможность навести порядок в мыслях и в доме!
Разберу-ка я сервант. Давно собиралась. Ой, как всё запылилось! Вот мои маленькие, фарфоровые белочки. Как мастерски выполнены! Если бы не размер, запрыгали бы по полкам, как живые…
Мещане! Это уже мои мысли запрыгали по полкам памяти, прямиком в детство.
Наша семья жила на Петроградке, в большой коммунальной квартире. У нас был длинный коридор и много крохотных комнаток, в которых как-то помещались семьи из 4-5 человек!
В нашей комнате было много статуэток. На полках с книгами порхали невесомые балерины, на телевизоре толстый повар, что-то говорил коту, на шкафу паслась в бело ярой пшенице большая кобылица из сказки, весёлый, яркий клоун весело смотрел на всех с высоты, собака-лайка с пушистым хвостом-баранкой и ещё много разного.
По выходным мы делали уборку. Мама снимала эти красивые, недоступные в другие дни вещи и разрешала мне мыть их в жёлтом эмалированном тазу. Я осторожно брала эти фигурки и пока смывала с них пыль, придумывала незамысловатые сказочные сюжеты . Балерины приглашали на бал во дворец клоуна. Повар готовил вкусный обед. Клоун брал свою любимую собаку и шёл седлать сказочную кобылицу… Всем фигуркам находилось место в сказке. Мытьё затягивалось и до конца довести сказочную историю никогда не удавалось. В творческий процесс вмешивалась мама, забирала мокрые фигурки и расставляла статуэтки по местам.
Мещане! При чём здесь –мещане спросите вы? Сейчас расскажу. Как-то я услышала, что к нам должен приехать какой-то родственник, который очень многого добился в жизни. Все его почему-то очень ждали и готовились. К обеду появился в комнате большой дядька, в красивом костюме. Подарил мне шоколадку «Алёнка», осмотрелся и сказал:
-Да-а! Теснота! Всё заставлено! Что Вы, как мещане! Статуэточки, салфеточки… Выбросить весь хлам надо!
Это было сказано с таким презрением , так брезгливо. Я поняла, что это очень плохое слово-мещане, обидное. Но статуэтки-то чем плохо? Мне сразу разонравился этот дядька. Я потихоньку показала ему язык и ушла играть с соседской девочкой. Потом мы получили новую квартиру и некоторые статуэтки потерялось при переезде, но кое-что осталось. Вот эти две серенькие белочки, девочка, кормящая кур, белая медведица с медвежатами, а ещё сахарница!
Раньше я не задумывалась, что у каждой вещи своя история, своя жизнь. Но вот попалась статья о знаменитой "Кобальтовой сеточке". До этого я и не знала, что она стала символом блокадного Ленинграда. Мне этот узор знаком с самого детства, узор с изящным переплетением линий на трёх чашечках с блюдцами, чайнике и сахарнице. Сервиз у нас уже тогда был не полным. Из него пили чай только по праздникам. Одна чашечка была склеена. Через её изящный рисунок проходила уродливая трещина замазанная жёлтым клеем. А теперь у меня только сахарница. Оказывается, за этим узором стоит целая история. И не просто история, - а жизнь и судьба настоящего героя войны, художницы по фарфору Анны Адамовны Яцкевич. В блокадном городе, глядя на окна, заклеенные полосами бумаги крест на крест, родился этот рисунок, которым, не сразу, а через много лет, восхищался весь мир!
Может быть и у других моих фигурок есть своя интересная история?
Хорошо бы узнать. Ведь столько людей, столько разных судеб поучаствовало в рождении каждой. Сколько поколений любовалось и пользовалось этой красотой! Космос!
Нет, мои дорогие друзья из детства, никогда я Вас не выброшу и никому не отдам! И ещё куплю.
Этой зимой я посетила музей Императорского фарфорового завода. Сколько красивых вещей там собрано! Много нового, современного , но мне было интересно увидеть фарфор из детства. А слово мещане совсем не обидное".