.
Обрамляю своими худыми несильными руками самое сильное и хрупкое существо человечества, согревая внутри и пытаясь защитить от пуль, чьи горячие удары жгут душу и ковыряют сердце. Прячу в ладонях два синих сапфира, чья глубина темнее вод океана, соединяя нити двух униженных, двух оскорбленных.
Если и говорить о ней, то очень тихо и мягко, чтобы никто не изувечил ту призрачную вуаль глубокой нежности и искр самоотверженности, что полыхают морскими синими языками пламени в ее бездонных глазах. Часто тонкость длинных конечностей, холодность рук пианиста и высота стати сравнима бедности, грубости и даже злости цветка души человеческой. Однако здесь, вся эстетика тонкостей, собранных в одном человеке, гармонично слилась воедино с физическим миром, переплетая реальности своих противоречий, словно свежий цветочный мед, разливаясь в своей золотистой густоте, обволакивает ваше горло, удобряя его сладким вкусом, собранных цветов.
Но за мерцающей редкостью, скрывается, выставившись наружу окружающим, толстенная сталь шиповатых роз, чей острый сад ранит любого, кто попытается затоптать. Топчут, плюют и обжигают лишь те, чьи слепые очи не способны видеть волшебство и тонкость переплетающихся линий, убежавших глубоко в дремучие леса её заветных далей.
Такие живые, такие миры могут обнять Вселенную своими руками и закрыть от вьюг самое прихотливое растение, эти небесные океаны глаз с неистовой силой и грохотом обрушат на вас лавины махровых нежностей, куда хочется спрятать нос, и бархатное спокойствие, прячущее от спонтанностей и дьявольских сомнений. Это простая и добрая истина: найти свою пристань, среди бушующих кораблей.