В синеющей юдоли неба
Остывала пустая земля;
На фоне жёлтого лунного пепла
Серебрились вдали купола.
Пахло тиной, мазутом и елью,
Отрезвляющей мысли смолой,
Вечер стыл, охлаждающий келью,
В ней ладана запах стоял пеленой.
В углу комнаты у изголовья сидела,
Голову тихо опустив на грудь,
В чёрном монахиня — в народе ведьма, —
Молитвы читавшая наизусть.
И в окнах кельи мигали мерно
Огни догоравших церковных свечей,
А в синеющей юдоли неба
Остывала земля полей...