Дома Егора ждала Марина. Она было встревожена, будто знала о происшествиях сего дня. Услышав, как проворачивается ключ в личинке замка, она выскочила в коридор.
– Марина? Ты почему не отдыхаешь, ночь на дворе. Что-то случилось?
Она прижалась к Егору.
– Нет. Просто мне стало страшно. Тебя нет, уже поздно. Мог бы и позвонить. Наверно что-то случилось?
– Нет, дорогая. Готовились к завтрашней продаже машин, вот и задержались. А потом часик с Михалычем посидели, выпили по рюмочке, ты уж извини. Пойдем, пойдём… Отдыхать надо. Пашка наверно уже третий сон видит?
Из кухни донёсся приглушённый голос Натальи Ивановны.
– Иди прогульщик чай пей. Ишь, гуляка. Ты Маринка ругай его чаще. Нашёл моду на стороне выпивать.
Егор улыбнулся. Это ворчание для него как сладкий мёд: будущая жена волнуется; тётушка чай приготовила. И так ему стало хорошо и сразу в сон потянуло. Да, он сегодня зверски устал.
И уже засыпая, вспомнил. Чалый! Колька Чалый, вот кто ему сейчас нужен.
Утром в старой, потрёпанной донельзя записной книжке прошлого столетия нашёлся телефон Чалого. Набрал наудачу – и – о, чудо! – номер ответил.
– Слушаю.
– Коля, здравствуй, это Седов Егор.
В трубке тишина, затем послышалось.
– Какой к чёрту Седов. С кем я разговариваю?
В голосе были слышны нотки властности. Егор вспомнил эти нотки. Тогда, в далёком девяносто втором на квартире Мурада Чалый передал ему пистолет – «убей его».
Да, на звонок ответил Чалый.
– Какой, какой. Седой я. Помнишь такого?
– Седой? Егорка? Ты что ли?
– Наконец-то. Я, конечно я.
Чалый, слышно было, оторвавшись от разговора, на кого-то матерился и кричал: «Выгоню, к чёртовой матери. Уйди с глаз моих!» И уже спокойным голосом продолжил.
– Ты где, Егор? Из Германии звонишь?
– Из какой Германии, я в Москве.
– В Москве и до сих пор не дал о себе знать?
Да, это Чалый. Егор был рад этим ноткам в голосе товарища. Он помнит его! Десять лет прошло, а ведь помнит.
– Николай, адрес давай, подъеду.
– Пиши! Только сразу предупреждаю, без машины. Бери такси, обратно доставлю. Такая встреча! За мной шашлык и виски.
– Лады!
Маринка на работе. Пашка играл на балконе с машинками. Наталья Ивановна мурлыча революционные мотивы, копалась на кухне.
Полная идиллия!
Подумал, хорошо бы сейчас плюнуть на всё, лечь на диван, почитать малышу сказку, с тётушкой поболтать, дождавшись жену обнять, приласкать.
А дела?
Да чёрт с ними, пропади всё пропадом…
Но, к сожалению не всё просто. Вновь всплыл вчерашний ночной разговор с Михалычем. Да! Надо к Чалому. Он сможет что-то посоветовать.
– Наталья Ивановна, я на работу. Буду поздно. Маринке передайте. Она ушла я и не заметил. Поздно буду и…
Он подумал: сказать, что вновь придётся выпить? Ну, уж нет. Почему он постоянно должен оправдываться? И вслух сказал, будто подтвердил эту трезвую мысль.
– Да!
А тётушка с кухни.
– Ты что-то сказал?
– Нет, Наталья Ивановна, вам послышалось.
Странно, но он волновался перед встречей с Николаем. Странно и удивительно. Мало они общались: познакомились пацанами в спортзале секции бокса, в 1991-м вместе бегали на баррикады. Позднее Чалый крышевал палатки на рынке, а он к нему забегал. Сумел даже поучаствовать в наказании неплательщиков мзды. Заключительным аккордом их контактов был памятный обоим вечер в Бирюлёво и жёсткий голос - «убей его».
С той далёкой поры о Чалом он не знал ничего. А сейчас, спустя десятилетие едет к нему. Едет как к другу.
Хотя какая к чёрту дружба!
Десять лет прошло…
Машина остановилась у солидного здания офисного центра на Варшавском шоссе. Он вышел, расплатился с водителем. Куда идти? Людей вокруг много, а не спросишь – где тут Чалый. От этой мысли стало весело, хотя, почему и нет.
На вертушке проходной стоял хмурый охранник. У этого, что ли поинтересоваться.
– Дружище. Как к Николаю Петровичу попасть.
– Момент.
Мужчина поднял трубку телефона связи. Что-то пробурчал в неё и улыбнулся, обращаясь к Егору.
– К вам сейчас выйдут.
Ты смотри, он и улыбаться умеет.
Через несколько минут к нему вышла симпатичная барышня.
– Николай Петрович вас ждёт. Прошу пройти со мной.
Лифт, длинные коридоры и вот кабинет. Таблички нет. Просто крепкая начальствующая дверь. Открыл и сразу попал в крепкие руки Чалова.
Да, это был он, Колька Чалый.
Впрочем, он или не он, судить сложно. В те года на кличку, она же фамилия, откликался наголо бритый крепыш в спортивном костюме, с огромной золотой цепью на шее. Нынче перед ним стоял симпатичный мужчина в темно синем костюме и галстуком в цветах Российского триколора. Но бицепсы у этого мужичка были что надо.
Потискал Чалый Седова, потискал и поставил на место. Егор повёл плечами, вроде как тяжесть сбросил.
– Силища в тебе, Николаша, прежняя. Это радует.
Чалый широким жестом пригласил Егора следовать за ним. Дверь, ещё дверь, коридор и снова дверь. И вот перед ними прекрасно сервированный стол в небольшой уютной комнате.
– Прошу.
Седов осмотрелся, подошёл к окну. А за окном жизнь кипела: народ суетился, кто-то куда-то спешил, сновали машины. Вот скорая подошла. Фура пытается развернуться, едет медленно, с трудом, чуть ли не сбивая легковушки, но едет.
Да, это Москва.
Николай обнял его за плечи.
– И такая дребедень, целый день. То тюлень позвонит, то олень примчится. И всем что-то надо. Надо! Надо! Вот так Егор и живём. Садись, рассказывай. Где ты, что ты? Есть ли семья? Чем занимаешься? Рассказывай.
Они присели к столу. Егор налил себе минералки.
– А что собственно рассказывать. В 92-м в Германию семья наша уехала, с той поры там и обитали. А в этом году решили с батей попробовать с родными краями поработать. Мы с ним автобизнесом занимаемся. Был ремонт, сервис, потом продажи, а сейчас из Германии гоняем машины и здесь реализуем. Вот и всё. Семьи пока нет, невеста есть, свадьбу на осень запланировал. Приглашаю.
Николай внимательно смотрел на Седого. Не изменился парень. Покрепче, пожалуй, стал и в плечах шире.
– А бокс не бросил?
– Только на любительском уровне. В зал хожу периодически. Но больше фитнесом занимаюсь. А ты как Николай живёшь? Смотрю, большим начальником стал. Чем занимаешься?
Чалый налил себе и гостю виски. Кивнул в сторону закусок.
– Рыбку рекомендую и грибы. Подбрасывают иногда друзья из Иркутска. Омуль, грузди. Пробуй… Говоришь большой начальник? Да нет. Содержу охранное предприятие. После рынка ума хватило не задерживаться в бригадирах. Мои братки кто где: большую часть похоронили, кого в инвалиды списали. Набрал группу ребят и в крупной компании службу безопасности организовал. По ходу и учился. Дело это оказалось довольно сложным и хлопотным: компьютерные технологии, вооружение, охранные системы и прочее. Но не буду тебя грузить. Потом ушёл из компании, ребят кого с собой взял, кого оставил и охранную фирму создал. Так и тружусь. Здесь у меня главный офис.
Егор вновь потянулся к минералке.
– Грибы действительно замечательные. И под виски самое то. Моя тётушка сказала бы – дай рецепт! Но минералка всё же лучше. Знаешь, Коля, я ведь посоветоваться пришёл. Есть у меня проблема. Скажем так, возможно и решаемая на моём уровне, но совет нужен.
– Слушаю тебя, братишка.
– Есть такая фигура – Комок. Наверняка знаешь. Так случилось, что его парни попытались ограбить мою фирму, мы машинами торгуем. Сделали всё бездарно: нахрапом, шумно. Технику я в тот же день вернул. Причём сам, без милиции, настучал при этом по головам братвы. В милиции дело было возбудили, а как по иному, они моего охранника чуть жизни не лишили. Но чтобы не останавливать продажи, пришлось дело замять. Так вот, менты советуют теперь глубже зарыться, мол, Комок, а именно он за всем этим стоит, будет мстить. Такие вещи не спускает. Боязни особой у меня нет, но подлости ждать не хотелось бы. Я это я – но за мной люди, люди и бизнес. И всё это может пострадать. Хотел бы по этой теме совет…
В дверь постучались. Заглянула девушка, что встречала Егора на ресепшн.
– Николай Петрович, вас Головлёв. Говорит срочно.
Чалый встал, взял у девушки трубку.
– Слушаю. Хорошо. Будут у вас. Ждите. Где-то, через час. Ждите, я сказал.
Он передал рубку девушке, посмотрел на неё явно неодобрительно.
– Оля, ты следующий звонок Илье направляй. Могу я, спокойно хотя бы полдня посидеть. Всё, давай.
Девушка ушла.
– И такая дребедень… Так ты говоришь, Комок? Да, фигура известная, причём известная именно своей наглостью и упрямством. Сколько лет прошло, а он всё ещё как партизан в засаде, и ни что его не берёт. Авторитеты его игнорируют, новые русские презирают, а он всё за своё. Окружил себя беспредельщиками и воюет со всеми. Но что характерно, действительно менты взять его не могут. Свои за него в петлю лезут, а он чист. Я о грабеже слышал. Но не знал что это твоя фирма.
Чалый вновь налил себе виски.
– А ты что не пьёшь, Егор?
– Знаешь, как то не лезет, на работе напряг, сегодня очень важный день. Я от тебя бегом на площадку. Ты только не обижайся. Вижу, это всё для меня и стол этот и твоё внимание. Не обижайся.
Николай поднялся, подошёл к сидящему у стола Егору.
– Ладно, не девицы, что бы жеманничать. Давай сделаем так. Есть у меня варианты разговора с Комком. Попробую перемолвиться, а ещё завтра я к тебе подошлю своего паренька, он посмотрит, подскажет что, с точки зрения безопасности, надо предпринять. Согласен? Ну и отлично. Денег больших стоить не будет, но на технику придётся разориться: камеры, монитор и прочее.