Краткая характеристика на барона Мюнхгаузена или политика:
Болтун и врун, а нам приятно,
что врёт всегда и нестандартно!
Сжатое предисловие - экскурс в историю:
Дебаты – это неотъемлемая часть современной демократии. Конечно же важно, как они идут и куда они ведут, но для видимости демократии – более важен сам процесс!
А суть демократии – это воля большинства, т. е. большевизм; а ещё яснее - это когда половина проголосовавших плюс один голос навязывает другой половине свою волю, игнорируя погрешность выборов!
В Америке этот недостаток и другие издержки демократии нейтрализовали учреждением системы - Коллегия Выборщиков, основанной в 1787 году для выбора президента.
Учитывая, что такие важные события, как дебаты и выборы не могут быть неконтролируемы, сильные мира сего взяли это в свои холёные руки и появились профессиональные политические организации.
Однажды в Америке родилась красивенькая и пухленькая деньгами - Демократическая Партия (1828).
Назвав её так, учредители-родители этой партии, как бы узурпировали понятие о демократии.
Республиканцы немножко запоздали с возникновением (1854) и выбрали другое претенциозное название.
Промедление со своим рождением обрекло их на хроническое запаздывание с появлением политических звёзд в их рядах.
В результате этой "родовой травмы" у республиканцев, считавших себя лидером запада, ощущалась внутрипартийная зависть к демократам.
Позируя себя лидером западного мира, партию корёжило отсутствие в её рядах яркого президента, чьё имя ассоциировало бы с величайшей победой над врагом - противников было навалом, а выдающихся побед – ни одной!
Никсон чуть было не стал таковым, но треклятые проныры демократы вынюхали и раскрутили дело "Watergate", чем и предотвратили канонизацию, уже примирявшего нимб, республиканца Никсона.
Эти “дермократы”, так их воспринимали республиканцы, имели на их республиканскую голову победителя в мировой войне – Франклина Рузвельта; а также убитого в результате нераскрытого заговора, и потому мученика – Джона Кеннеди.
Этим добром они тыкали в брезгливый республиканский нос при каждой межпартийной склоке в нескончаемых политических дебатах.
Республиканцам была крайне необходима хотя бы одна современная выдающаяся личность в их рядах!
А тем временем в знойной Калифорнии на задворках сцен, так и не став одним из лучших актёров, прозябал Рональд Рейган – будущий президент Америки.
В этом благодатном для начинающих актёров штате кругом возникали, росли и благоухали вундеркинды кино, но ни один из них не оказался в его распираемом тщеславии теле.
Рейгану почему-то не давали значимых ролей для проявления своего заурядного актёрского таланта.
Симптом неудачника, то есть не имеющего шанс на главные роли, преследовал его, как и назойливая либеральная пресса со своими подковырками!
Вероятно, возникшая ещё тогда аллергия на либеральность и послужила причиной его будущей противоположной наклонности.
Прошлое Рейгана заслуживает нескольких томов, но в данном описании обойдётся лишь несколькими страницами.
В юности он отличился тем, что обладал хорошей внешностью и другими второстепенными для подростка достоинствами.
Вероятно, благодаря избытку гормонов, у него возникло экстремальное стремление спасать заскучавших девиц, тонущих в чувствах и одиночестве, что и привело его в ряды пляжных спасателей, где этого добра было больше, чем песка.
Демонстрируя им свой сформировавшийся торс и намерения, он раздаривал нимфеткам свои знаменитые улыбки направо, и, в основном, налево.
Чуть позже, в начале Второй Мировой и перед полной мобилизацией, у Рейгана обнаружится внезапная близорукость, а пока, сидя на вышке, он выискивал в плещущих волнах прехорошеньких девушек нуждающихся в его экстренной помощи, и выуживал их оттуда изрядно ощупав.
С его слов он нащупал в океане целых 77 тонущих бедняжек и эта никем, и ничем не подтверждённая цифра, была внесена в анналы его биографии!
Судя по его привлекательной внешности, среди спасённых должны были превалировать девушки, утопающие в красоте и безделье; а количество же спасённых невольно наводило на мысль, что все фемины, желающие быть вынесенными из водных глубин в мужских объятиях, устремлялись в океан прямо в местах его зоны спасения и в пределах его будущей плохой видимости.
Впоследствии, консультанты партии, шлифовавшие его биографию, не позволили ему приписать третью семёрку к заявленным подвигам; но даже с таким количеством их, Рейган должен был оказаться в книге Гиннесса, а оказался в более престижном месте – в рядах республиканцев!
Во всех своих будущих избирательных кампаниях Рейган бахвалился количеством и качеством своих спасённых, и уже позировал себя, как спаситель всея Америки.
Как бывает в жизненных и экранных романах, одна из выуженных им из пучин и более детально и длительно "обследованных", облагодетельствовала его своими незаурядными связями.
Вероятнее всего, что проблемы со зрением устроила именно она, дабы сохранить своего красавчика для себя и экрана, а не для поля боя в далёкой Европе и в какой-то там Второй Мировой!
- Медкомиссия для того и существует, - говорила она, - чтобы найти скрытые проблемы у призывников, а ты, моё совершенство, был рождён для служения сцене и мне, вне её. Но как говорится, - продолжила она, - никто не совершенен – даже я, и они обязаны найти в тебе, что-то незначительное для меня, но весомое для фронтовой непригодности. А иначе за что им … не имеет значение!
И комиссия, наделённая солидным стимулом, профессионально выкопала изъян в Рональдском здоровье. К удивлению носителя недуга - это оказалось близорукость!
Значительно позже, уже другая группа врачей, найдёт более солидный изъян в возросшем перечне его проблем – и это будет деменция (слабоумие!): диагноз по факту, а не по запросу!
Как-то одному из своих друзей Рейган так объяснил свою проблему со зрением, не напрягая его: - вон то дерево видишь, - и после кивания дружеской головы с прищуренными глазами, Рейган тут же парировал, - а я не вижу!
Его зрение было настолько специфически безнадёжно, что ему не помогало даже ношение очков. Поэтому в очках он не засветился ни на одной из дошедших до нас фотографий или в фильмах, наштампованных с его участием в пору служения в рядах военно-кинематографических групп, где он оттачивал свой показной героизм.
В этих, стимулирующих патриотизм экранных роликах того времени, Рональд был самым неотразимым героем на всех декоративных фронтах. Уже тогда он путал сыгранные роли с реальностью и был порой раздражён отсутствием воинских наград за свои "боевые" заслуги.
Неплохо бы вспомнить, что контактные линзы появились лишь в 1960-е годы, а с пенсне, даже в руке, он нигде не был запечатлён. Но зато было заснято, как он читает, играет, обнимает и разливает без очков и даже не прищуриваясь.
Как известно, искусство влияет на мировоззрение масс, а в случае с Рейганом - на зрение призывника из этой массы!
Но время шло и дошло до периода его жизни, когда тело, устав от своего обладателя, а точнее от чрезмерной зависимости от гормонов-тестостеронов в нём, начало всё больше и больше тяготеть к контролю от своей верхней части, именуемой у некоторых головой.
Сопутствующая ему удача милостиво предоставила это в виде подвизавшегося к нему импресарио, и с этого момента на два туловища была учреждена одна решающая всё голова, и конечно же не Рейгановская!
Как и судьба, импресарио очень привязался к Рональду из-за его беззлобности, а также за его чувство ковбойского юмора, непонятно где им подобранного, - то ли в городских барах, то ли в круглосуточных борделях.
Как и многие, он любил Рейгана за неуемную жизнерадостную обаятельность этого бездельника.
Прекрасно понимая, что значительные роли в студиях Голливуда Рейгану не светят, он решил сам «подсветить» ему яркое будущее в главной роли политического шоу штата грёз и блистающих звёзд, - он наметил его в губернаторы Калифорнии!
Так уж тектонически сложилось, что территория этого штата был прижата другими - на западе к холодному Тихому океану, а на юге к горячей и шумной Мексике.
В результате такого нажима, из штата растекалось для всей страны множество вина, кинофильмов и латиноамериканских иммигрантов.
В то время как первые две продукции дурманили северную и банановую Америку, а также остальное зарубежье, - третья меняла цвет кожи и глаз первых поселенцев!
Для панорамной исторической картины того времени, надо также отметить, что США когда-то были возведены братьями "каменщиками", как Колизей демократии; а две упомянутые партии постоянно сходились на всей территории этого публичного ристалища, занимая и забавляя народ обильным зрелищем и надеждами на звёздно-полосатое светлое будущее.
Они закрепили периодичность прихода к власти исключительно между собой, через показные дебаты и изощренный метод выборов, основанный, как вы уже знаете, на коллегии выборщиков.
Были и другие партии, но даже они сами себя серьёзно не воспринимали как конкуренты первым двум китам. Во главе этих недееспособных организаций, вероятнее всего, стояли щедро оплачиваемые представители тех же двух доминантов, дабы сохранить существующий расклад!
Добавим, что с античных пор, драпированная суть демократии сводилась к тривиальному сюжету: элита, узурпировав Олимп власти с помощью материальных и родственных средств, наладила процесс отбора двух и более кандидатов, для неё вполне приемлемых, а затем кидала низам сделать выбор из этой кучи … пресмыкающейся перед деньгами и тщеславием политиков.
Этот фарс сделался традицией и выработал патриотический рефлекс у народа, обречённого на участь избирателей в иллюзионном спектакле "Волеизъявление Масс"; и народ, того не ведая, выбирал из двух бед – наименьшее!
Почти как в древнем Риме, от голосующих требовалось немногого, в данном случае - не перепутать пальцы при выборе судьбы кандидатов на «арене»: желанному - большой палец вверх, а неприемлемому средний в любую сторону.
Выборы губернаторов и президентов осуществлялись, как яркое и всех вовлекающее представление, а импресарио решил придать этому захватывающему зрелищу ещё и кинематографический эффект! Короче, он задумал обеспечить подопечному большой палец выборщиков.
Импресарио был переполнен не только решимостью, но и кучей денег, вовремя вложенных прорицателями от республиканской партии в перспективу своих возможностей.
Сказать Рейгану открыто, что он будет баллотироваться в губернаторы, было бы неразумно, рассуждал он, Рейган ни за что не поверит в успех этого замысла и сыграет, как всегда - ниже нижнего; а вот выдать это как съёмки с его участием в главной роли, о которой он так долго мечтал, вдохновило бы его, и симптом неудачника исчез бы из его темноволосой и только бриолином блистающей головы.
Импресарио рассуждал практично - на роль губернатора в кино - он точно провалится, а в политике может и пройти: народ подходит к топорной игре политиков менее придирчиво.
На своём веку он насмотрелся на многих проходимцев этого вида «жанра», которые бездарно играли пред публикой - в Рейгане же он увидел перспективу для всех, включая и самого Рейгана!
Как-то наклюкавшись в компании спонсоров, импресарио пафосно воскликнул, - Ну что ещё нужно нашему американскому избирателю, который не различает фильмы Голливуда от реальности: что обычная жизнь, что политика - производные большой человеческой сцены.
И вот, согласно этой задумки, он не стал объяснять Рейгану, что тот баллотируется в губернаторы штата, а всучил ему сценарий непрекращающегося сериала, где герой метил в губернаторы и среди обычных людей слыл своим рубаха-парнем.
Рейгану внушили, что он будет жить, как если бы жил кандидат от республиканской партии, вышедший из народа и пытающийся стать звездой Голливуда, но страна и судьба востребовали его вначале как губернатора, а потом, как президента.
В этом круговороте, куда он угодил, было невозможно найти выход в реальность: реальность и фантазия сливались в один поток, нёсший Рейгана к славе и признанию.
Иногда у Рейгана в голове происходило редкое явление, - проскакивала мысль, что это всамделишные выборы, но после того, как он в “начальных сериалах” убедительно выиграл и стал губернатором, сомнения иссякли: только в кино такое могло случиться, щёлкнуло в его персональной извилине!
Рейгану писали сценарии, которые он неукоснительно следовал; ему подкладывали тексты и партнёрок, которых он эффектно использовал. Его натаскивали во всех областях: в политике, экономике, финансах и в военной. Ему советовали, как вести себя и что нести от себя!
Многочисленные эксперты и консультанты, которых он видел на экране телевизоров в различном шоу, в мгновение ока могли оказаться рядом с ним и, не щадя избирательского бюджета, корпеть над его интеллектуальным уровнем.
Сценарий очередного сериала, но уже про избрание президента, Рейган буквально выхватил из рук сценариста.
Могла бы быть проблема с женой, но она – Нэнси Рейган, оказалась очень практичной особой, хотя иногда и проявляла разумную слабость балуя двух обожаемых ею существ: своего шалунишку Рейгана и любимую собачку за привязанность их обоих к ней.
Разумеется, она присоединилась к этой беспрецедентной постановке, тем более что место там ей было забронировано.
Нэнси мечтала облагодетельствовать Рейгана своим восхищением, а себя результатами своих, не создающих морщин, усилий.
Как и полагается в жизни и на подмостках, был у Рейгана и близкий друг Фрэнк Синатра - певец, актёр и режиссёр. Он был неуёмен во всех сферах богемной жизни, по-своему заполняя её политической и сценической составляющей, что создавало дополнительную иллюзию кинематографической версии происходящего.
Фрэнк всегда был готов с радостью и бутылкой виски играть преданного друга или собутыльника во всех сериалах, да и в перерывах между ними.
В особенности он преуспел в главной сцене публичной присяги президента, где норовил, напевая свои доходные песни, присягнуть на верность Америке вкупе с Рейганом.
К счастью для всего континента, он был вовремя оттащен от ритуальной библии хранителями правопорядка, очнувшимися от завораживающей наглости и бесцеремонности Фрэнка: он вёл себя так, как будто это было его избрание.
Конвейер иллюзий и мечты заманивал и вовлекал всё больше людей!
Рейган впервые в своей актёрской карьере почувствовал, что играет по-настоящему и вдохновенно.
Ах, какие у него были ассистенты?! – реальнее не найти, но более всего его поражали статисты, они его вдохновляли так, что впервые он не был остановлен для дубляжа в течении всех сцен эпизодов избирательной кампании, где он слился с ролью и импровизировал играя политика в кино, а точнее – наоборот!
- Боже, как были правы они - импресарио и режиссёр, как были они гениальны, закамуфлировав все камеры и съёмочною технику прочь от моих впечатлительных глаз для пущего вдохновения и присутствия полной реальности, которое мне так недоставало, чтобы творить и дерзать на сцене, - растроганно лепетал Рейган.
- Их нововведение беспрецедентно и уникально в кинематографе, - считал он!
Воистину - волшебен Голливуд! Произошёл феноменальный обратный эффект, исходящий от обычной публики, участвующей в эпизодах, которая доводила Рональда до эйфории. Он не желал останавливаться, он хотел сниматься и общаться с народом.
И теперь убедившись в своём раскрепощённом таланте, он творил и в мыслях своих парил в областях политики, экономики и риторики.
Наиболее любимыми у него стали анекдоты или короткие смешные истории, которыми он рассыпал в своих нескончаемых "сериалах" и блистал заложенным в них остроумием, ассоциируя их с чувством собственного юмора.
Избыток внимания и дифирамб зашкаливал и однажды объевшись ими, на Рейгана нашла благодать экономического озарения, которую позже назвали “Рейганомика”.
Вообще-то, все президенты Америки, не окончив экономических факультетов и никогда не проработавшие в сферах экономики; а порой толком не различавшие кредит от дебита, взобравшись на президентский пост, каким-то чудным образом начинали выдавать перлы экономической премудрости.
Ходили слухи, что безропотные, но хорошо оплачиваемые консультанты из профессорского мира, под контролем толстосумов, генерировали эти идеи для президентов и для своего бизнеса; но официальная история слухам не верит, - она документирована эффектными выступлениями президентов, а уж Рейган в этом был не превзойдён.
И неважно, что долг страны значительно подскочил от снизошедшей на него экономической мысли, главное его рейтинг последовал за долгом!
Рональда всегда впечатляли и привлекали лицедеи, игравшие ярче него.
Поэтому “актёра”, в роли главы Советов, он не мог не заметить и оценить.
- Какая реальность в роли бездарного и пыжащегося своей значимостью главы государства, какой натуральный макияж в виде пятна на лбу, - восхищался Рейган.
Рассматривая это пятно, он просто любовался его естественностью и с трудом себя сдерживал, чтобы не протереть подвернувшейся тряпкой.
Убедительность игры этого актёра, играющего лидера страны, продающего интересы её за дифирамбы запада, - доводило Рональда до искреннего презрения к созданному им образу.
- Где такого они нашли в этой необъятной России. - восторгался Рейган. - Боже, как неутомимо он носится со своей “перестройкой”, ожидая международного признания и долларовых подачек.
Эта роль напоминала ему фильмы о некоторых американских примитивных политиках, сыгранными его коллегами, но этот более естественно играл полное ничтожество. Ну просто загляденье!
- А кто-то уверял, что в России нет экранных талантов. Пусть поглядит, как он натурально вошёл в роль упования своей значимости в переделе всего мира, и как убедительно раздражён своим обнищавшим народом, не понимающим грандиозности его деяний.
Наблюдая за Рейганом в течение всех "съёмок", импресарио и некоторые посвящённые в эту буффонаду, сами перестали понимать, где кончается реальность и начинается сценическая часть. Они уже не боялись никаких разоблачений – это принесло бы им ещё большую известность и сопутствующее удовлетворение; они боялись одного, - что он может потерять себя после того, как нашёл своё, действительно захватывающее, поприще.
Дебаты вокруг происходящего приобретали ирреальные формы и для них самих.
Так кто же он более всего этот Рейган? – посредственный актёр, блистательно доигравшийся до президента страны, или президент, действующий как вдохновившийся актёр и создавший свою политическую и экономическую реальность?
Его появление на публике, все, даже члены другой партии, воспринимали, как театр одного актёра, а его однопартийцы считали его святым, хотя свечения над его головой никакими камерами зафиксировано не было.
За годы правления западным миром, медали не иссякающей благодарности сыпались на Рейгана из рога зарубежного изобилия: он был награждён британским Орденом Бани, японским Высшим Орденом Хризантемы и прочими регалиями вполне реальных интернациональных побрякушек, но теперь уже как спаситель всея западной демократии.
А дебаты как шли, так и идут по сей день: какую же роль сыграл Рейган в истории развала бывшего “союза нерушимых”, а также и тот советский “актёр”, который ему подыгрывал?!