Андрей Макаров
Лампочка
Очередной год в жизни электротехнического колледжа оказался юбилейным. Ровно пятьдесят лет прошло с приказа министра о его создании, а если копнуть глубже, то сто девяносто пять лет назад в этих местах стоял сарай, в котором делали каретные фонари.
Директор колледжа – отставной полковник – подумал и решил отметить полвека, поскольку до двухвекового юбилея, считая от каретного сарая, он мог и не доработать.
– Полвека отгуляем, губернатора позовем, – решил он, – а там, Бог даст, и двести лет справим.
Подготовили программу праздника, пригласили гостей. Начиная от губернатора и заканчивая выпускниками прошлых лет. Эти всегда были наготове. Отставной прапорщик, невесть как попавший в авиацию, передовой рабочий Николай Авангардович с медалями за труд, ну и другие разные, в том числе кандидат в мастера спорта по шашкам и шашечной композиции.
По сценарию праздника все строятся в актовом зале. Николай Авангардович ввинчивает в патрон допотопную лампочку, дают ток. Лампочка загорается. Ветеран толкает речь. О том, какой большой путь пройден и как было тяжело.
Следом выходит отличник-выпускник, старую лампочку меняет на новую светодиодную. И тоже говорит что-то умное в ответном слове. Дескать, не посрамим.
Губернатор вручает Николаю Авангардовичу подарок. Делают групповое фото.
Текст с бумажки читает секретарь директора Леночка – девушка глуповатая, зато с длинными ногами. Все при параде, играет музыка, звучат аплодисменты.
Гости – народ бывалый, директор их инструктировал недолго.
– На построении те, кто с медалями, встают в первый ряд. Остальные во второй. Николай Авангардович! С вас речь. Постарайтесь в этот раз дать живинку. Пошутить как-нибудь, чтобы не зевали наши придурки.
– А вы, – повернулся он к прапорщику, – при губернаторе про секретные полеты в стратосферу не рассказывайте. Вы в них с каждым годом все выше поднимаетесь, в прошлом году Луну облетели. Ну и наш праздничный стол – он после, а не до.
– Я тоже готов выступить, – предложил кандидат в мастера по шашкам. – И в первом ряду со спортивным кубком стоять на церемонии.
Директор посмотрел на него с сомнением.
– Вы, конечно, по шашкам кандидат, и мы это очень уважаем, но без медалей. Спорт ваш колледжу непрофильный, интереса у учащихся не вызывает. Вот мастера по боксу они бы в первом ряду видеть хотели, а шашки нет.
– Готов провести сеанс одновременной игры на многих досках! – не унимался шашист.
– Наши долбоебы – будущие электрики. Они только в Чапаева щелбанами играют. Пальцы крепкие, посшибают ваши шашки и конец сеансу. Кубок возьмите, но стойте с ним сзади и на трибуну не лезьте.
И вот пришел праздничный день. В актовом зале в ожидании собрались ветераны. Клюют со стола печенье. Поглядывают на бутылки. Николай Авангардович с лампочкой в руках расхаживает, позвякивая медалями, повторяет речь.
– Светить всегда! Светить везде! Вот лозунг мой и нашего электротехнического колледжа.
Он зубрит, а шашист на него мрачно смотрит. И прапорщик за Луну обиделся. Они по сто грамм с праздничного стола украдкой приняли, пошептались и подошли к Николаю Авангардовичу с двух сторон.
– Раньше электрики были, – пальца в рот не клади, то есть лампочку, – подмигнув шашисту, сказал прапорщик.
– Почему не клади? – оживился тот, – помню, менять ее на столб лезешь, руками цепляешься, лампочка во рту.
– Годы берут свое, – вздохнул прапорщик, – в молодости Авангардыч мог лампочку в рот положить, а сейчас ему слабо!
– Мне слабо?! – оторвался от речи Николай Авангардович.
– Спорим на стольник, теперь ты лампочку в рот не положишь! – предложил шашист.
Ветеран презрительно посмотрел на него, открыл рот и засунул в него лампочку.
– Базара нет! – шашист положил на стол сто рублей и отошел.
Николай Авангардович повернулся вправо и влево, показал всем, что он еще может, спрятал деньги и попытался достать лампочку. Лампочка не вышла.
Проверяя все ли готово, в актовый зал зашел директор.
– Николай Авангардович! Что за детство? Не такую же шутку я просил. Доставайте ее немедленно.
– Мы-ы-ы, – промычал ветеран и показал на шашиста.
– Не отрицаю! – пожал плечами тот, – только я, когда в молодости на столб лазил, ее за цоколь держал. А прежде чем колбой в пасть совать, надо на миньонах потренироваться.
Все обступили Николая Авангардовича и по очереди дергали лампочку. Директор, шашист, и, даже, Леночка своими наманикюренными ногтями. Остальные советовали.
– Рот шире открой… языком толкай… слюнявь её… зашла же туда как-то…
Лампочка крутилась цоколем во все стороны, но вылезать изо рта не хотела.
– В подбородок ему двинуть, – предложил прапорщик, – осколки выплюнет и всего делов.
– Мэ-э-э!.. – возражал ветеран.
«Сейчас приедет губернатор и все это увидит» – подумал директор и спросил: – Что у нас по плану?
– Подсоединяем к лампочке провода и даем ток, – сверилась со сценарием Леночка.
Остановить запущенный механизм праздника было невозможно.
Заиграл гимн, в актовый зал зашли празднично одетые учащиеся.
– Николай Авангардович! Встаньте во второй ряд. – Распорядился директор. – Ваш вид не соответствует моменту.
– Мы-ы-ы, – виновато промычал тот и послушно встал сзади.
Директор побежал встречать губернатора. К счастью, вместо него приехал какой-то чиновник с подарком в коробке. Они вернулись в зал, где Леночка звонким голосом читала с листа:
– Слушай приказ министра! 1970 год. Организовать… основать… начать подготовку…
Читала она торжественно и точно по сценарию:
– Теперь о своих трудовых подвигах расскажет Николай Авангардович.
Первый ряд расступился. Николай Авангардович завертелся на месте, не зная, куда спрятаться.
Возникла неловкая пауза. Спасая ситуацию, вперед четко, как на параде, шагнул прапорщик с юбилейными медалями за 15 и 20 лет службы.
– Луна, дети, про полеты к которой я вам рассказывал в прошлом году, нами окончательно покорена…
За ним к микрофону вышел шашист, заявив, что в юбилейный год колледжу как никогда нужна секция шашек и шашечной композиции.
Отличник-выпускник что-то промямлил, не зная, куда деть светодиодную лампочку в руках.
Все чувствовали себя неловко и, то и дело, поглядывали на Николая Авангардовича. Украдкой снимали его на смартфоны.
Тот держался невозмутимо и, когда надо, аплодировал вместе со всеми.
Последним выступил представитель губернатора. Зачитал приветствие из красной папки и раскрыл коробку с подарком.
На мраморном постаменте стояла большая бронзовая лампочка.
Повисла пауза, кто-то хихикнул, вскоре смеялись все.
Официальная часть закончилась. На групповом фото директор загородил собой ветерана.
Когда учащихся распустили, и гости направились к праздничному столу, директор ухватил Николая Авангардовича за рукав и потащил к машине.
– С лампочкой?! – обрадовался врач в травматологии, – давненько не было. Зачем же вы, голубчик, ее туда засунули?
– Мы-ы-ы, – сказал Николай Авангардович.
– У наших электриков сегодня юбилей, – пояснил директор.
– Интересный обычай! – удивился врач.
– На спор, за сто рублей.
– Недорого,
Травматолог завел руки больному за шею, на что-то нажал, рот у Николая Авангардовича распахнулся, обслюнявленная лампочка вывалилась наружу.
– На сто ватт! – рассмотрел травматолог, – можно, я ее себе оставлю? И, если что, я сегодня до восьми вечера работаю.
– Что – что? – не понял директор
– Примета такая, один лампочку засунул – начинается эпидемия.
На улице ветеран полез было в директорскую машину.
– На трамвае доедешь! И о юбилее каретного сарая даже не мечтай, – сказал ему директор и захлопнул дверь.
– Ну и денек сегодня! – пожаловался он дома жене. – Я думал, это в армии цирк.
– Что-то случилось? Губернатор приехал?
– Слава Богу – нет. У меня один дед другому предложил за сто рублей лампочку в рот засунуть. Тот засунул, а вытащить не смог. Ему на трибуну, а изо рта цоколь торчит.
Жена с удивлением посмотрела на галогеновые лампочки в потолке.
– Да не такую! Старую, на которой носки штопали. Где-то на кухне валяется. Там фокус: засунуть можно, а достать уже шиш!
Жена пожала плечами и ушла готовить.
– Главное, ведь взрослые люди, все в медалях, а хуже детей, глаз да глаз за ними.
– Мэ-э-э – донеслось с кухни.
– Что?!
– Мы-ы-ы…
Директор вздохнул и глянул на часы. «До восьми доктор принимает? Вроде должны успеть».