Неразлучники

               

   Уже через несколько дней пребывания в пансионате им стали подбирать определения. «Идеальная пара», «Не от мира сего», «Не разлей-вода», «Нитка с иголкой». В итоге остановились на «Неразлучники».

   Они и в самом деле никогда не появлялись порознь, чем давали пищу для ленивого пляжного досуга. Их сверстницы, кумушки бальзаковского возраста и старше, лежа на отвоеванных с раннего утра лежаках удивлялись такому постоянству и обсуждали этот феномен на все лады.
    Одним это казалось, чуть ли не противоестественным. Обычно к тридцати, тридцати пяти годам отношения в супружеских парах выравниваются, определяются, как бы отливаются в  форме и застывают. Во всяком случае, чувства уже не демонстрируются, все становится привычным и незыблемым.
   Другим, у которых отношения не заладились, и осталось сосуществование в силу привычки, наличия детей и прочих обстоятельств, поведение неразлучников казалось, едва ли, не притворством.
   Женщины постарше, которых дети часто прихватывали с собой для надзора за внуками, опытные и наволновавшиеся за судьбы собственных детей с их семейными треволнениями, восхищались парой и ставили им в пример.

   Обращали на себя внимание приветливостью, приглашающей разделить с ними радости земной жизни, неизменно вызывая в окружающих ответную улыбку. Оба высокие, стройные всегда веселые воспринимались в зависимости от положения и возраста кому друзьями, кому детьми, но неизменно своими и давно знакомыми. Хотя ни с кем не знакомились и занимались только друг другом, мало обращая внимания на присутствующих. При этом улыбки их были не шаблонны, как это иногда бывает, а совершенно искренни. Они как бы приглашали разделить с ними наслаждение жизнью. В их поведении не было и капли фальши.

   Он плотный, мускулистый с повадками уверенного в себе человека, со сложившимся укладом жизни и понимающим что вся эта жизнь существует для него, немного снисходительный в случаях, когда приходилось общаться с окружающими. Что никак не напрягало и воспринималось как естественная данность. Общение никогда не затягивалось и не продолжалось. Люди, почти осчастливленные, понимали, что у них не может быть достойного повода докучать человеку, безусловно принимая его превосходство.

   По утрам на балконе отдельного люксового коттеджа в строго определенное время он ровно полчаса занимался гимнастикой с гантелями и гирями, восхищая невольных зрителей атлетической фигурой.
   Еще через полчаса на балконе появлялась она, и уютно пристраиваясь на шезлонге в утомленной позе, блаженно улыбалась, прикрыв глаза, подставляя прелестное личико ласковым лучам южного солнца. Полы ее легкого халатика колыхались утренним ветерком, и свидетель невольно отводил взгляд, чтобы не оказаться очевидцем чего-то недозволенного.
   Одевались всегда к месту и неизменно элегантно. Будь то завтрак или пляж, невозможно было представить его в спортивных штанах, а ее в домашнем халате, что казалось не предосудительным и даже естественным для других. Отдых же.
   Усаживаясь за столик, умудрялись, не отвлекаясь друг от друга оказать знаки внимания не только соседям по столику, но и всем вокруг. Поведение их было настолько естественным, видимо, отработанным годами совместной жизни, что никого не удивляло его спокойное ожидание, заполненное деловыми краткими ответами на звонки и ее неторопливое обслуживание с походами на шведский стол - новинку, завезенную из «цивилизованного мира».
   Поднося к столу очередное блюдо, она ненароком, наверное, неосознанно, каждый раз задевала его рукой или плечом. Он отвечал, не отрываясь от телефона погладив руку или чуть придержав. Эти порывы свойственны молодым влюбленным, которые дышат и живут друг другом. Они не коробили окружающих, напротив все с удовольствием смотрели на такое трепетное отношение вполне взрослых людей.
   Никто о них ничего не знал, кто они, откуда. Лишь из обращений поняли, что его зовут Сергей.

- Сережа, тебе каких фруктов принести?
- На твое усмотрение, дорогая.

   Даже к концу их пребывания ее имени так никто и не узнал. Отдыхающие не уставали ими заниматься.

- Вот посмотрите, сразу видно, что люди умеют отдыхать. Как она льнет к нему в любую удобную минуту, с каким наслаждением делает пляжный массаж. Это именно отдых, а не времяпровождение. Как можно сохранить всю гамму и чистоту чувств? Я невольно подслушала их воспоминания и поняла что они одноклассники. Представляете, со школы пронести любовь и уважение через всю жизнь.
- Да нет, они не одноклассники. Я поняла, что они при встрече узнали, что учились в одной школе и вспоминали общих знакомых.
- Да не суть это важно! Главное что живут и служат примером для тех, кто не умеет жить.

   В разговор вмешалась пожилая дама, всегда немногословная и поглядывающая на собеседниц с легким выражением иронии. Вообще, ее поведение отличалось скепсисом ко всему, что отталкивало от нее любителей легкого жанра. Не хватало еще грузиться на отдыхе.

- А мне кажется, что в этой паре не все однозначно и справедливо. Отдыхает он, а она, как и все остальные удобства входит в комплект его благоустроенной жизни. Это я вам как закоренелая феминистка и доктор психологических наук говорю.

   Чем отвратила от себя весь коллектив и уехала через пару дней домой под осуждающие напутствия.

- Наконец-то. Прямо напряжение создавала своим умным видом. Что еще можно ждать от старой девы с психическим уклоном? Еще и людей оговорила. Разве такая карга способна понять, как люди не могут надышаться друг другом?

   Тем временем подходил к концу и отдых наших героев. Накануне они объявили за столиком, что уезжают завтра вечером.

   Во время обеда, когда она уже все приготовила и трапеза завершалась, в зал вошел средних лет мужчина в галстуке и лакированных туфлях, резко контрастирующий дресс-кодом с отдыхающими. Видно было, что он относится к обслуживающему персоналу солидной фирмы. Обратился к Сергею.

- Леонид Сергеевич, вещи в машине, можно ехать.

   Тот встал, кивнул присутствующим и обратился к спутнице:

- Прощай, дорогая. Долгие проводы лишние слезы. Все было прекрасно, спасибо. Билеты в номере, деньги тоже. Возьми такси. Береги себя.

   Повернувшись, уверенной походкой направился к выходу, одаривая всех приветливой улыбкой.
   Она обессилено опустилась на стул.

- Почему Леонид Сергеевич? А Сережа?

   Ей никто не ответил, дверь уже закрылась. Свидетели неловко отводили взгляды от ставшего вмиг несчастным, потерявшего всю привлекательность уничтоженного человека.