- Свет, ты идёшь?
- Сейчас, только удочку захвачу.
- Зачем?
- Меня отец учил ловить рыбу, пока погадаем, может что и поймается.
- Да ну… В пруду кроме жаб и лягушек и нет ничего.
- Вот и увидим.
- Свечи взяла?
- Ой, забыла. Сейчас.
Местный пожарный пруд давно зарос тиной, ряска куполками недвижно стояла на глади воды и плакучие ивы, почти касаясь воды упругими ветвями клонили ко сну.
Девочки пустили венки в воду, зажгли свечи и обходя вокруг ивы с веткой в руке спрашивали над водою – Покажись-откликнись, суженый-ряженый!
Света ковырнула червя, насадила его на крючок и плюнув на наживку, размахом забросила в воду. Поплавок нырнул и вернулся, облепленный ряской. Взяв свой венок, она аккуратно столкнула его в воду, держа свечку и прутик, обошла вокруг трёхствольной ивы, но сказать ничего не успела – поплавок рывком ушёл в воду и удочку потащило вслед.
- Клюёт, клюёт, Светка! – закричала самая младшая, Лена.
- Вижу, сейчас – Света быстро догнала удилище и наступила на него ногой. Перехватив рукой, она потащила, подманивая и отпуская, как учил отец.
Пруд заволновался, невдалеке от лески снизу пошли волны и тонкий смех ив внезапно зазвучал над прудом.
- Мне страшно что-то – зашептала Лена, наверное, рыба большая.
- Да жаба небось, как бабка твоя – ответила Ира, не бойся, если что мы тут втроём хоть чёрту самому наваляем.
Смех ив начал рассыпаться гомерическим хохотом.
- И вот чего они смеются-то – забурчала Света – первый улов у меня свой, а им смешно.
Показался поплавок, что-то в воде упрямилось и пыталось затащить удочку обратно. Девчонок охватил азарт – взявшись уже втроём за удилище, они тянули и мотали так, что даже ивы притихли.
Из воды появилась голова, потом плечи, потом руки, покрытое илом тело источало зловоние.
- Мама – пискнула Лена, девчонки притихли.
Бес молча стоял по пояс в воде, леска тянулась из сомкнутых тонких губ, подняв руку, он ухмыльнулся и запустив её себе в грудь, начал искать крючок.
- Ты кто такой? – Ира грозно нахмурилась и сжала кулаки.
- У нас крест есть, понял? – сказала Лена, полувыглядывая из-за подруг.
Бес опять ухмыльнулся, протянул руку к ближайшей иве – на дереве со звонким щелчком сломалась ветка и прыгнула ему в раскрытую ладонь. Неторопливо счистив листья, бес бросил их в воду, два листочка упали в Светин венок, так и не уплывший от берега. Бес покачал головой, запрокинул голову и как заправский фокусник запустил ветку себе в открытый рот.
Крючок вместе с остатками червя выскочил наружу, бес сплюнул в воду.
- Отвернитесь – голос у беса оказался приятным, угрозы в интонации не было.
- Вот ещё – Света хихикнула, - мы отвернёмся, а ты или сбежишь, или вещички наши стащишь, так вылазь, видели мы ваши хозяйства таинственные.
- Ну ладно – отозвался бес, - так, так так.
Лена зажмурилась, Ира шепнула Свете – Подойдёт близко, сразу руку подними для крестного знамения и перекрести его, он нам тогда ничего не сделает.
Бес вышел на берег, на бёдрах у него непостижимым образом висел клок воды, она бурлила и не позволяла рассмотреть то, что было скрыто в её движении.
- Ну, послали мне суженого-ряженого, мама родная, хоть стой, хоть плачь – Света засмеялась и подняла руку.
- Перекрестишь – влюблюсь – сказал бес.
- Очень страшно, я аж описалась – фыркнула Света и трижды быстро перекрестила беса.
Вода на его бёдрах начала мутнеть и белеть, постепенно исчезая и оставив после себя холщовую повязку, бес переминался с ноги на ногу и вдруг жалобно спросил – И что дальше?
- Будешь выполнять наши желания, мы волшебницы и нам нужен тот, кто в аду трудится – сказала Ира, а откажешься – проклянём.
- И как я вам буду выполнять желания, раз вы меня окрестили? – поинтересовался бес.
- А мы не по-настоящему, это шутка была, чтобы ты испугался – Лена засмеялась и подняла свой ивовый прутик – покажи мне мужа моего будущего!
- Извини, перепилица, теперь я могу только вот ей помочь – бес указал на Свету. Никто больше из людей надо мною не властен.
- Как это? – Света бросила свечку, которую до сих пор держала в руке. Зачем ты мне нужен, чудо-юдо озёрное, я тут мужа своего вызнавала, а чертей из омута таскать не бралась!
- Что ж, как хочешь. Только запомни – скажешь «явись, бес мой верный под наледью скверны» - я смогу тебе помочь, как сумею. А уж как выйдет – не серчай – ты решаешь, я делаю.
- Вот чёрт гороховый! – Света притопнула ногой.
- Я не чёрт – спокойно ответил бес, - Не дорос ещё.
- Ну так, а кто ты тогда есть? – Ира любила задавать каверзные вопросы.
- Вот окрестили – я теперь и сам уже не знаю, а так бесом вольным был.
- А чего крючок заглотил, ты же не рыба или у тебя там есть нечего?
- Так вот как раз и был рыбой, а повезло ей – бес кивнул на Свету.
- Повезло, Господи, я тебе не «она» - сказала Света, мне муж нужен, а не бес!
Бес улыбнулся – Ну, может и простишь, когда, так стану тебе и мужем, неровен час, растаешь.
- Ага, этого мне ещё не хватало! Пошёл с глаз долой!
- Хорошо. Не забудь только, как позвать.
- Вон!
Бес молча сложил руки на груди крест-накрест и склонил голову так, что подбородок коснулся груди. Что-то звонко хлопнуло, пустой берег пруда перед девочками был осыпан желтыми хлопьями. Ивы вздохнули и зашумели по-своему.
- Сера – Ира растёрла хлопья ногой, - Идёмте домой, ничего интересного тут уже не будет.
- Может, надо было его с собой взять? – Лена помахивала прутиком на обратном пути, пытаясь сбивать высокую траву, нависавшую над тропинкой.
- И куда бы мы его дели? Папа, здравствуй, я беса поймала? Или в курятнике его спрятать?
Нет уж, обойдусь я без такого счастья.
Где-то высоко над тропинкой словно звякнул колокольчик и тонкий голосок вдруг пропел – «явись, бес мой верный под наледью скверны», Света споткнулась о корень дуба, но Ира успела подхватить подругу под локоть. Колокольчик звякнул ещё раз, потом в тишине на тропинке появилась призрачная фигура, величавая и статная, тонкие кружева и словно нежный батист из невесомого вещества скрывали фигуру от изящной шеи до самой земли. Девочки вглядывались в лицо внезапно возникшей незнакомки, но рассмотреть его не удавалось, лишь тонкая светящаяся диадема охватывавшая лоб, чётким и ясным рисунком смотрелась на призрачном фоне.
Фигура улыбнулась, девочки это скорее почувствовали, нежели увидели, призрачная длань коснулась лба Светы, отчего той показалось, что лоб стал тёплым.
- Дай мне свою руку, дитя – мягко и непререкаемо произнесла фигура.
Света протянула правую руку вперёд так, что кисть оказалась перед незримым батистом.
Незнакомка перевернула руку Светы и вложила ей в ладонь какой-то огонёк, маленький и сверкающий, кратко полежав, он нырнул в линии судьбы, на мгновение осветив всю руку до самых кончиков пальцев.
- Спасибо – тихо сказала Света, Ира и Лена молча стояли рядом, не веря происходящему.
Фигура вновь улыбнулась, звякнул колокольчик, и тропинка перед девочками опустела.
Папа Светы сидел за столом, дочь смотрела на печально опущенную голову отца, тот неподвижно смотрел в пустой стакан перед собою, на столе валялось несколько упавших прядей квашеной капусты, в бутылке почти ничего не осталось.
- Пап, ты чего, что случилось?
- Да ничего, мать что-то опять привиделась наяву.
- Помолился бы, пить-то зачем?
- Я не святой, дочка, одной молитвой не отделаться.
Над дверью что-то громко щёлкнуло и лошадиная подкова, висевшая над притолокой, упала к порогу, сорвавшись с гвоздя.
- Эх, вот чёрт, поправлю сейчас – отец вытащил из-за печи небольшую лестницу, пошатываясь приставил её к дверям и взяв подкову, полез наверх. Незапертая дверь поддалась усилию, и мужчина словно куль рухнул на пол.
- Папа!!! Света подскочила к отцу, тот тихо стонал после удара головой, неестественно подвёрнутая нога прижимала злосчастную подкову.
- Папа – отец не откликался и Света испугалась уже по-настоящему. Она схватила думку с кровати и подсунула отцу под голову. Перекрестившись на образа в красном углу, Света шепнула: «явись, бес мой верный под наледью скверны».
В окно негромко постучали снаружи.
Света подошла к окну, бес стоял, одетый в чистую рубашку и брюки, переминаясь босыми ступнями на клумбе.
- Окно открой, в дверь нельзя мне.
- У меня тут отец начудил, помощь нужна.
- Сейчас посмотрим.
Света растворила окно, бес ловко влез на подоконник и отряхнув ступни от земли спрыгнул в комнату.
- Что с ним?
- Головой ударился спьяну, в себя не приходит.
Бес покачал головой – Говори, что хочешь.
- Пусть в себя придёт и не пьёт больше, моя мать ему покойная привиделась.
- Понятно – бес мельком взглянул на иконы – Помоги мне его на кровать перенести.
- Что, сам не справишься?
- Справлюсь. Да только тут вдвоём надо.
- Ладно.
- За ноги под колени бери, я в головах, и головою вперёд его.
- Почему под колени?
- Ногу он вывихнул, ну и чтобы копыта не отвалились.
- Грубый ты.
- С чего это я грубый? Говорю, как есть, а не нравятся слова мои – не спрашивай, помолчу с удовольствием.
Бес взялся руками за вывихнутую ногу – Чело ему прикрой своей рукой правой.
- Что ему прикрыть?
- На лоб руку ему положи.
- Нет! Не верю я тебе!
- Так помочь твоему отцу или нет?
Света молча положила руку отцу на лоб, в ноге тихо хрустнуло.
- Всё, теперь он просто проснётся спокойно. А с водкой сейчас вопрос решим.
Бес взял со стола недопитое, молча хлебнул из горлышка, поставил перевёрнутый стакан за образа и вернувшись к кровати, сказал Свете:
- Постой у него в ногах.
Наклонившись над головой отца, он тихой скороговоркой зашептал что-то, Света не разобрала ни слова, но этого и не требовалось.
- Ну, вот так оно как-то. Если что – зови – бес молча подошёл к окну, не забыв прихватить недопитую бутылку.
- Водку-то зачем взял?
- Не должно её быть в твоём доме. А лично мне она ни к чему. Отцу ничего не рассказывай, а подкову сама над дверью повесь, да не забудь дверь запереть.
- Вышел бы в дверь ты уже!
- Тогда я не смогу вернуться. И позвать меня уже не получится.
- Ладно, посмотрим завтра, чего ты мне тут наколдовал. Ты сказал мне, как тебя вызвать, так скажи мне, как от тебя отказаться!
Бес вздохнул, внимательно посмотрел на иконы и произнёс: - «Смерть моя, сгори в огнях». Ты довольна? Если всё, я пойду, мне ещё за одёжу да харч отработать надо.
Света молчала.
- Ладно, иди уже. Может и пригодишься кому.
Света закрыла окно, сквозняк, гулявший по дому утих, отец посапывал во сне, на ходиках близилось утро. Она не могла заснуть, в голове застряло произошедшее и Света задумалась, она не чувствовала ни обмана, ни фальши, на душе было тихо и спокойно, старые фотографии родных, как ей казалось укоризненно смотрели со стен.
«Может, и правда помог. А я даже спасибо не сказала» - подумалось Свете.
Протрезвевший отец повернулся во сне на бок.
Света вспомнила о подкове. Заперев дверь на крючок, она поставила лестницу, обмотала молоток тряпицей и тихонько поправив гвоздь, водрузила подкову на место.
«Улыбайся удаче и станешь богаче» - с этой мыслью Света легла спать.
Утро разбудило Свету громкими щёлкающими ударами со двора, деревянные чурки разлетались поленьями под колуном – отец коротким замахом опускал топор так, чтобы он не вонзался в колоду.
Света собрала на стол, отец вернулся в дом с охапкой дров, он выглядел посвежевшим, не было на лице многодневной щетины с проседью, серебряные виски оканчивались аккуратным прямым подрезом, свалив дрова у печи, он спросил: - Спички где у нас, дочка?
- Сейчас, пап – Света поискала у плиты, заглянула в леший угол за печью и развела руками – Кончились. А магазин закрыт, в город придётся ехать.
- Попозже съездим, огня добыть несложно – отец улыбнулся.
- Древним трением дерева или у тебя по старинке есть трут и кресало? – улыбнулась Света.
- Увидишь.
Отец выдернул клок из подкладки ватника, расправил в листок и скатал в плотную трубочку ладонями, взял доску, на которой Света резала и строгала съестное, резкими быстрыми движениями раскатал трубочку на лавке.
Развернул осторожно – вата внутри тлела, отец раздул уголёк, поднёс язычок пламени к бересте в растопке.
- Сегодня хлеб испечём, дочка, так как это в старину делали, чтобы ты всегда потом могла сама и гвоздь вбить, и святых добыть. Я сейчас клейковину сделаю и закваску поставлю.
- А я пока к бабушке съезжу.
- Конфет ей прихвати, да поклон от меня.
Света взяла велосипед во дворе и вышла на улицу. Ехать было недолго, бабушкин хутор стоял на взгорке и потому Света запыхалась. Она постучала в калитку, за высоким забором сразу же забрехали собаки.
- Кто там? – высокий старческий голос оборвал лай.
- Это я, бабушка – отозвалась Света.
- Обожди.
Калитка растворилась, на Свету смотрела высокая сухопарая женщина в платке.
- С чем пожаловала, внучка?
- О здоровье справиться, да совета спросить Вашего, бабуля.
- Заходь, отец там как?
- Поклон велел передать, хлеб печь задумал.
- Идём-ка в горницу.
Света притулила велосипед у крыльца и вошла за бабушкой в дом. Чудно было в светлице – и образа святые, и разнотравья сушёные пучками развешаны, за стеклом комода стояли детские Светины рисунки, фотографии, кот свернулся на сундуке клубком во сне, из пушистого кома торчали нос и уши, заканчивавшиеся кисточками.
- Вот тебе чаю с липовым цветом, внученька. А теперь рассказывай, что там за беда на душе.
- Конфеты вот в гостинец, бабушка. На пруду мы ворожили с подругами, а мне на удочку бес попался…
- Надо было сразу же сказать мне об этом, внученька. Редкая это удача. Дальше что было?
- Перекрестила я его…
- Ах вот оно что.
- И прогнала.
- Зря. Это и есть суженый твой.
- Суженый мой?? – Света изумлённо посмотрела на бабушку – Не может быть!
- Может. Сказал он тебе слова заветные?
- Сказал, как позвать его, если что надо будет.
- Ага… честный, значит. Ну что же, дело недолгое, зови его сюда, сейчас узнаем, отчего он бес.
- Звать?
- Да.
Света прошептала заклинание и тотчас же собаки во дворе зашлись хриплым лаем.
- Бабуль, у калитки он.
- А я калитку и не запирала – бабушка улыбнулась – сообразить, как собак унять сам должен, иначе какой же он бес.
- А если его покусают? – Света с беспокойством подошла к окну.
- А вот сейчас и узнаем – бабушка приоткрыла окно и негромко свистнула. Собаки смолкли и нетерпеливо мялись всей сворой у калитки.
Над калиткой что-то мелькнуло крупной крылатой тенью и в середину двора упало пугало, громыхнув консервными банками. Свора вцепилась в рваные тряпки, бес проскользнул в калитку и взлетев на крыльцо, стукнулся в дверь.
- Входи!
Такого голоса Света от бабушки не слышала ни разу в жизни. Бес вошёл в дом, поклонился и произнёс: Мир вам.
- Садись-ка к столу, коли явился.
- Постою при вас, с пустыми руками пришёл, потому за дубок не положено.
- В своём доме я решаю, что кому тут положено. Скажи ему, внучка, зачем звала.
- Ответь на вопросы, какие бабушка скажет – тихо сказала Света.
- Как хочешь.
- Итак. Вина твоя в чём, за что проклят был?
- Шумок слыхал, что выбор неверный сделал.
- Это понятно. Вина в чём?
- Грешен.
- Грех в чём?
- Обманщице поверил.
- Бабушка, ну какой же это грех! – возмутилась Света.
- Обманщица та колдовала на тебя?
- Колдовала.
- Почему Богу об этом не сказал?
- Как же я Богу мог сказать, когда я в аду без креста оказался? – бес пожал плечами.
- Почему в ответ не наколдовал?
- Колдовству не обучался, да и подло в доверие любви колдовать.
- Не лукавь, кто колдует, тот не любит. Знаешь, кто она? – бабушка кивнула на Свету.
- Знаю.
- Знаешь, да не всё. Ступай-ка в красный угол, да обожди.
Бабушка взяла с комода небольшую шкатулку, вытащила что-то из неё и вернулась к столу.
- Впустую по капризам и обидам его не гоняй, трижды он тебе помочь сможет, подругам не рассказывай и покуда сама не поймёшь, зачем он тебе дан – не ворожи – бабушка улыбнулась Свете, - беги домой внученька, отец беспокоится уже.
Повернувшись к бесу, бабушка сказала: - Возьми вот, ладанку эту на шею себе, да смотри не намочи в воде. Зовут тебя как?
- В аду имён нет – бес меланхолично надел на шею тонкую цепочку, кожаный кулёк шитый козьей жилой повис на груди.
- Правильно. Имя тебе потом дано будет. Ступай восвояси, да не вздумай греха сотворить.
Бес молча вышел во двор, собаки недоверчиво фыркая проводили его до калитки.
- Бабушка, получается не будет у меня мужа? – Света отклонила велосипед в сторону.
- Не торопись внученька решать, что будет, а что нет. Матери покойной, земля ей пухом, прости Господи свечку поставь завтра в канон северный, да попроси у Бога разумения себе прозорливого, а там волею Господней и разберёшься – что тебя ждёт.
Света вывела велосипед за калитку, бес стоял на тропинке, разглядывая собственные руки.
- Меня ждёшь?
- Проводить хотел, если ты не против.
- А вот я сяду сейчас на велик, нажму на педали и догоняй меня! – Света засмеялась. – Хотя нет, интересно мне, ты в ботинках, а в прошлый раз босой был. Где взял? – они медленно спускались с косогора к деревне.
- У мельника я работал в селе на реке, за работу он и дал.
- У мельника? Ишь ты, труднее только у кузнеца. Или в аду твоём.
Бес поёжился – В аду работа другая, тут легче и отдыхать можно.
- Ладно, провожай, но только до калитки. Отец у меня строгий, кого попало на порог не пускает.
И спасибо тебе, что помог.
- Не за что.
- А вот, расскажи мне, что ты в аду делал? – Света прислонила велосипед к забору дома.
- Летопись мыслей вёл у кесаря, да на допросах вольнодумцев слова записывал – Бес неохотно пожал плечами – Зачем тебе это?
- Расскажи мне о кесаре, пожалуйста. Я вот библию читала, знаю, что сына Божьего по его приказу убили и грех за это тяжкий на людях теперь.
- Христа, сына плотника казнили не по приказу кесаря, но от его имени. Приказ о казни отдал прокуратор Иудеи, Понтий Пилат, наместник кесаря в провинции.
- А за что?
- За слова о падении ложной власти игемона и пришествии власти истинной - Господа Бога.
- На него Иуда донёс, правда?
- Правда. Он сказал сыну Бога, что желает быть его учеником, чтобы нести свет слова людям, записал слова Иисуса Христа в свитки и отнёс первосвященникам, добавив от себя, что изрекший это – опасный бунтовщик и колдун.
- А кто убил Христа?
- Сотник когорты, Гай Кассий Лонхин, командовавший оцеплением места казни на Голгофе. После дня под солнцем на кресте, перед смертью, осужденным по закону полагалась последняя милость игемона – уксус на губке в знак поражения бунта и признания вины. Но Иисус отказался облегчить свои страдания. Сотник ударил его копьём под грудь.
- И наступила смерть?
- Да.
- А что такое смерть?
- Это слуга Господа. Мне неизвестно, для чего она была нужна в райском саду, но я знаю, что она спала до тех пор, пока твари Божьи, Адам и Ева не вкусили её плод с древа познания истины – Добра и Зла. Первые люди обрели разум и уподобились самому Господу Богу, а смерть во своей истинной сути навсегда покинула созвездие Весов – свою родину.
- Девчонки говорили, что дьявол – сын смерти. Это правда?
- Нет. У смерти дочь – Одиночество. А дьявол – сын земли, первенец Господа Бога.
- А зачем? Зачем он нужен Богу?
- Дьявол исполняет судьбу жизни и возвращает земле прижизненные грехи человека в его посмертии – в аду. Прожитые грехи – судьба, она нужна для того, чтобы душа человека исполнила предначертанное волей Божьей и вернулась в райский сад, под длань Господнюю.
- Девять кругов ада, значит? Поэтому после смерти молятся за упокой девять дней?
- Девять ветвей терна, из которых был сплетён венец Христа, девять жизней, проживаемых любой живой тварью, девять знаков зодиака – девять смертных грехов, являющимися истинными судиями Господними. После смерти трое суток сын Божий ведёт в земном приделе вечности душу умершего, препровождая её в чистилище. За это время свершается воздаяние Господнее в былые грехи. Ещё шесть дней душа исторгает в жизнь исповедь своего бытия земного пред днём седьмым – воскресением в истине – в душе Бога. И лишь по прошествии сорока одного дня дух человека истаивает в аду, как только исповедь бытия становится им исполнена.
- Страшно даже, ты рассказываешь об этом так, словно сам это прожил.
- Ты сама спросила. А обманывать тебя мне резона нет, я не затем сюда явился.
Из-за высокого забора соседнего дома вынырнули трое парней и увидев Свету с собеседником, направились к ним. Самый высокий, рыжий вихрастый амбал с переломанным носом и полупустой баклажкой пива в руке шёл первым, слегка покачиваясь, двое чернявых, пониже ростом воровато оглядывали на ходу улицу.
- Какой хахаль, Светка! – рыжий хохотнул и взмахнул пивом, едва не выплеснув содержимого на свою обувь.
- Кто это? – бес посмотрел на Свету.
- Соседи незваные – процедила Света, - Жалко, отец на заднем дворе, он бы им устроил.
- Ничего, разберёмся, - усмехнулся бес, - ты главное мне за спину встань, остальное я решу сам.
- Давай-ка, катись отсюда, ухажёр, нам с нею поговорить надо – троица уверенно шагала к паре у калитки, хищно вытянув головы и с прищуром глядя на беса.
Бес молча коснулся ладанки под рубахой, вытянул вперёд руку ладонью вверх, на мгновение замер и сделал резкое толкающее движение ладонью по направлению к подходящим. От ладони вспыхнула оранжевая волна, жарким комом раскатилась вокруг по улице, толкнула рыжего со спутниками, плеснула в сторону, задев забор Светиного дома. От удара троицу отшвырнуло назад, с рыжего слетел ботинок, он опрокинулся на спину со всего размаха, гулко ухнул лопатками и затылком о сухую землю, фляга с пивом кувыркаясь отлетела на другую сторону улицы, чернявые скрючились на земле – их стошнило. Обломки штакетин влетели внутрь двора, забор стал похож на зубы рыжего – зияли прощелины и подгнившие соседние доски чернели боками, тронутыми сырой плесенью.
- Стой здесь и ничего не говори – бес спокойно шагнул к зачинщикам склоки, спутники рыжего быстро вскочив на ноги бросились наутёк, даже не оглянувшись.
Рыжий пытался подняться, но что-то словно не позволяло ему этого сделать, казалось какой-то незримый вес держит его на дороге и чем яростнее он пытался встать, тем сильнее его прижимало к земле.
- С… су… суука – выдохнул рыжий, хватая воздух ртом, как вытащенная из воды рыба.
- Поговорим – бес встряхнул рукой, сбрасывая незримую перчатку, рыжий шумно задышал, подтягивая ноги, сел в дорожной пыли, не решаясь встать на ноги.
- Есть к ней вопросы у тебя? – бес завёл руку себе за спину.
- Нет.
- Тогда вот что тебе скажу, Михаил…
- Ты откуда меня знаешь?
- Сейчас говорю я. А ты слушай. На церковном погосте найдёшь могилу безымянную, такая там одна всего, по правую руку от креста землю покопай, да не лопатою, а ложкой и кольцо обручальное найди, что жене своей дарил. После дома свечи святым поставь, в каждой иконе, да кольцо под чистой колодезной водой вымой. Жене своей и мальчишкам заработай гостинцев в подарок, а как купишь что им ласково – ступай повинись пред ними. Ясно?
- Не нужен я им – Михаил опустил голову – Дед у них там хозяин в доме.
- Матери да сыновьям твоим решать, кто нужен. А дед в сединах уже, сила твоя в доме да на дворе нужна, а не ветру в поле, и мальцам было б на что смотреть, да учиться.
- Не простит меня жена – почти шёпотом произнёс Михаил.
- Там сам увидишь. А погонит от калитки, старое вспомнив – ты ей кольцо её отдай. Глядишь, может и сменит гнев на милость. И не вздумай пить при ней и сыновьях.
- Тебе-то откуда знать?
- Что сказано, то сказано. Не веришь – дело твоё, а захочешь в семью свою вернуться – проверь слова мои.
Рыжий молча встал с земли, ни на кого не глядя подобрал ботинок, оглянулся на беса.
- Получится?
- Не мне решать. Это от тебя зависит, а что делать – ты знаешь. Значит, дальше сам.
- Ладно – Михаил помялся, - Свет, ты извини, выпил не с той ноги.
Света молча взяла велосипед, отворила калитку и встретилась взглядом с отцом, стоявшим во дворе.
- Что случилось? – голос отца колюче резанул уши.
- Мишка буянил – Света поставила велосипед к забору изнутри.
- А это? – отец кивнул на разбитые доски забора, примявшие картофельную ботву.
- Прохожий помог – Света пожала плечами.
- Помощничек… - отец выглянул на улицу, дорога была пуста, ветер гнал пыль по кривым колеям, закрашивая чёрно-серым пивное пятно.
- Покажи-ка мне записку с бабушкиным телефоном – отец сидел на лавке у стола, лицом к двери.
- Да вот она пап, я и так помню, как всё устрою – сразу же позвоню, правда – Света запихнула листок бумаги обратно в карман сидя на своей кровати – давай, пап, автобус скоро уже, не хочу я чтобы ты меня провожал.
- Ну конечно, не провожал – отец встал, поднял небольшой чемодан и шагнув к двери произнёс:
- Идём. С Богом, дочка.
В автобусе, отвернувшись в окно Света размышляла – звать беса или нет, поступит она или не поступит, пустят в общежитие или придётся искать жильё на стороне. Она твёрдо решила получить высшее образование и потом вернуться в родной дом, забрать отца в город, неясные обрывки надежд и ожиданий вертелись в уме, заставляя сердце вздрагивать и порою учащённо порхать в груди.
Беса она решила позвать. Раз уж суженый – ну и ладно, проживу – подумалось Свете, сходя с подножки она оглянулась, автовокзал бурлил непривычной и какой-то чужой, отстранённой жизнью, словно разорённый муравейник.
- Явись, бес мой верный под наледью скверны – тихо произнесла Света.
За спиною кашлянули.
- До института тут недалеко, можно пешком пройтись – бес поправил кепку, глянул по сторонам и спросил: Не голодна? Понести твой чемодан?
- Нет. Это мои вещи – Света взяла чемоданчик в другую руку. - Куда идти?
- Вон туда, по улице – бес кивнул направо.
У приёмной деканата было людно и не суетно, группа парней и девушек громко разговаривали и смеялись, Света остановилась, чувствуя, что ручка чемодана стала влажной.
- Присмотри за моими вещами, я скоро – она поставила чемодан на газон, бес молча встал над поклажей так, что чемоданчик оказался между ног, скрестил на груди руки.
- Сколько времени, девушка, не подскажете? – вихрастый парень в круглых очках обратился к Свете, придерживая несколько книг подмышкой.
- К осени дело. – бес не дал Свете даже раскрыть рот.
- Да нет, у меня лекция скоро просто – вихрастый смущённо поправил очки, - удачи вам в абитуре, - он дружелюбно глянул на беса.
- Покажешь, где приёмная сидит? – Света крепко сжимала сумочку с документами.
- Легко. Идём. А ты? – студент уставился на пустые скрещённые руки.
- Я подожду. Идите, удачи тебе там – бес задрал голову, разглядывая верхние этажи здания.
- Ну что? Успешно? – бес смотрел на раскрасневшуюся Свету, она довольно улыбалась, сжимая в руке сложенный пополам лист бумаги.
- На подготовительное отделение записали! И место в общаге есть! – выпалила Света, бес поморщился.
- Адрес-то где?
- Вот, сказали, недалеко отсюда, сейчас найдём. Сказали, с соседкой в комнате буду жить – Света потряхивала головой, отчего волосы рассыпались по плечам, ветерок безуспешно прилаживал их за спину и на лоб, Света наклоняла голову вниз ускоряя шаг.
- В новый дом идёшь, с пустыми руками не годится, давай в магазин зайдём, угостишь соседку заодно – бес кивнул на стеклянные двери гастронома на противоположной стороне улицы, - Денег надо тебе?
- Есть у меня, отец дал.
- И всё же возьми, даром, вдруг не хватит.
Света молча поставила чемодан, быстро перешла улицу и скрылась за дверями в запахах рыбы, сыров, жестяной вони консервов, аромате желтеющего масла и духе грязных семечек подсолнуха.
Перебегая улицу, Света прижимала бумажный пакет без ручек рукою к груди, торчащая из пакета упаковка яиц была перед самым лицом, Света смотрела направо, на приближающуюся машину, пара молодых людей, тоже глядя на машину не успели сойти с тротуара и грудь в грудь столкнулись со Светой.
- Ой! – одновременно со Светой воскликнула девушка, пакет после столкновения с её спутником наполовину высыпался на асфальт, упаковка яиц на бордюре предательски расползалась желтками. Бес невозмутимо взирал на происшедшую трагедию.
- Чёрт… извините – парень присел на корточки, собирая Светины продукты, машина пронеслась мимо, пахнув выхлопом и горячей резиной.
- Серёж, ну что же ты! – девушка быстро глянула на Свету.
- Ничего страшного, я сама через дорогу перебегала – Света улыбнулась, Сергей взглянул на Свету и тоже улыбнулся.
- Яйца мы тебе сейчас новые купим – сказал он, - остальное всё вроде цело.
- Сама себе куплю – Света упрямо наклонила голову, не глядя на Сергея.
- Ну, раз сестрёнка сказала, что я виноват, значит, мне и возмещать твой убыток – Сергей опять улыбнулся. Я Сергей, это моя сестра, Аня. Будем знакомы.
- Светлана. – Света подала руку девушке, - Значит, будем знакомы. Подскажете, где тут общежитие медицинского?
- Ага, значит, нашего полку прибыло – Сергей потёр лоб. Я на третьем курсе учусь, а Аня вот приехала поступать. Мы сейчас продуктов купим и проводим тебя, нам туда же.
- Серёж, а это кто тут? – Аня оглянулась на беса, тот сдвинул кепку на затылок и с озабоченной ухмылкой вытирал внезапно вспотевший лоб.
- Сейчас уточним. – Сергей повернулся к бесу, но Света опередила события.
- Я слова особые знаю, чтобы вещи никто не трогал – выпалила она, - бабушка моя научила, ну-ка разрешите – Света подошла к бесу вплотную и шепнула: Спасибо. Удачи тебе.
Бес замер.
- Смерть моя, сгори в огнях! – Света зажмурилась, но ничего не произошло, сверху звякнул колокольчик, под рубашкой у беса что-то щёлкнуло.
Сергей и Аня, держа Светин пакет подошли поближе.
- Жалко яиц – сказал бес. - Я вообще хотел узнать, где военкомат тут, повестка вот пришла недавно, а в городе в первый раз. Если помешал чем – извините.
Сергей посмотрел на чемодан, на кепку беса и негромко произнёс: Через четыре квартала направо старая церковь, за неё прямо до площади, с площади налево по улице, военкомат по правой руке, увидишь табличку сам.
- Спасибо вам. Успехов в учёбе и в личной жизни – бес поправил брюки, из штанины выскользнула ладанка с разорвавшейся козьей жилой, крохотный кожаный кошелёчек оказался под ногами у Светы, бес шагнул в сторону, потянул цепочку на шее наружу. В ладони остался маленький крестик.
- Всего доброго. Берегите её – бес развернулся и зашагал по улице, держа кепку в руке.
- Я тебе чемодан отнесу – Сергей взял Светины пожитки, комната у тебя какая?
- Ноль один - тринадцать, вот – Света показала листок, сложенный уже вчетверо.
- Вот так встреча! – воскликнула Аня, это же моя комната!
- Ну, теперь не твоя, а ваша общая – поправил Сергей. - Идёмте. А то все яйца разберут.
Вечером Светин отец постучал в калитку тёщи.
- Звонила она?
- Звонила. Будет учиться. Крыша над головой есть.
- Что ж… пойду я тогда.
- Ступай. Дом поправь, да гостей жди через пару-тройку лет. И скотину заведи, не то внуки тебя управлять будут.
- Посмотрим. Живы будем – не помрём.
- И то верно.