Там наверху цветущий май,
А здесь покой и тишина
Застыл художник у мольберта
А на холсте сирень, весна.
Ведь я художник. Я могу писать?
Кисть мечется в руке, дрожит.
Не надо. Нет. Не буду вспоминать.
Но что же там со всех сторон гудит.
Тяжелый молот в наковальню бьёт
Часы, минуты жизни отбивает
Отброшена палитра и мольберт
И ужас в горле хрипом застывает.
Ведь я художник? А в ответ
Из бешенного ритма сердца
Холодное, безжалостное Нет!
Некоторые очевидцы последних дней Гитлера рассказывали, что он часами рассматривал свои картины и альбомы.