Торговцы само закрывали лавки, ремесленники само прекращали работу. Само веселились, само угостились напитками, но теми, которых коснулся очищающий огонь. В марте, в Казахстане, начался праздник Наурыз, нью еа, новый день и год.
Дедушка Абдулл - богов слуга - грузчик и кочегар, от болезни мучился давно. Последние месяцы говорить не мог.
- Помоги ему - плакала в иконку жена Пелагея.
- Твой бог сына своего не спас. Поколотить бы его. - внучка Гуля, дотрагивалась ледяными пальцами до горячей дедулиной головы, ненадолго тот успокаивался. За март - апрель кудри больного побелели. Страдания "очистили" сине-чёрный когда-то цвет тела в серый. Боль, попытав вволю, глодала остаток в полуподвале - доме.
- Закрыть его нечем - Пелагея перебирала материю, уткнувшись в стену, в запах сырости плюшевого покрывала с оленями.
Гульку задержали за кражу ковриков в мечети:
- Атеистка. Аллаха не боишься!
- Ещё как верю. От пыли отколотила.
Делегация из аула привезла красивую яркую кошму. Начальство подарило дорогой шёлковый ковёр. Соседи принесли шерстяной. Родственники другой. И ещё, еще..
Тело положили на кучу даров под небом, во дворе. Столоначальники окружили голову.
- Все по порядку. - суетился мулла.
- Святого учуяли. - Поля, из которой доброе слово, как и любую тряпку, не вытащишь, отпахала её жизнь так, для мужа не жалела лучшее.
Речь начал директор пароходства:
- Всевышний создал людей пустыми и сырыми. В чиновничьи органы передал, дабы людскую пустоту начинить. Абдулл всех нас детьми носил, берёг, сгорел, согревая.
- Да. Огонь он очищающий.
- Внучка его не удалась.
- Бандит.
- Воровка.
- Полная противоположность. - лилось из кучек.
Укол этот Пелагея снесла. Гульнара, обычно скрытая зонтиком от обгорания, не открыла парасоль. Кожа ее сгорела до красной, потрескалась с кровью. Ураган принёс тучу. Иглы снега согнали людские личики осколками зеркала под навес. Под грозовым небом остались двое. Дед и внуча скоро стали одной белой горой. Снег, на вершине зонта, разлиться не смел.
Покойная гора дрогнула:
- Ваш бог садист.