- Господи, хозяин то наш совсем что ли ума лишился? - причитала Катаржина, не обращая внимания слезы, текущие по морщинистым щекам. - Госпожа Вероника на небе слезами умывается! Свою кровинушку, единственную доченьку отдать удумал, и кому, упырю настоящему!
Растерянная Бронислава испуганно подошла к не на шутку разошедшейся няньке и погладила по седым растрепанным волосам:
- Матушка Катаржина, да вы чего, что тут случилось, пока нас не было? И кого батюшка отдать решил?
Тут до нее наконец дошел смысл горестных причитаний, и она расхохоталась:
- Так это из-за меня ты слезами заливаешься? Это меня упырю отдали?
Так я сама согласие дала, мне без него никак нельзя, да и ему без меня! Не реви ты так, он меня не обидит, вот узнаешь его поближе и поймешь, что он самый лучший!
- Да пусть только попробует! - вдруг уперла руки в бока Катаржина. - Я тебя одну туда не пущу, и пусть только он или его мамаша попробуют тебя хоть пальцем тронуть! Любовь у них, знаю я эту любовь! Учуял тогда в лесу кровь твою невинную, и все, нет ему покоя! Им одной царапины достаточно, чтобы голову потерять, они же нелюди! Ох, не такой судьбинушки матушка тебе хотела, не такой!
Бронислава чуть не задохнулась от возмущения:
- Да что ты такое несешь, нянюшка! Может еще скажешь, что и на меня какой морок напустили, и я не по своей воле в него влюбилась?
Катаржина устало опустилась на кровать и грустно посмотрела на девушку:
- Да не морок это, сердце твое горячее, судьба женская. Значит, так тому и быть.. Ну ничего, живут и с упырями, дети болеть меньше будут. Только ведь и дети-то пойдут все в него, такие же нелюди…
Растерянная Бронислава махнула рукой и, еще раз обняв пожилую женщину, выбежала из комнаты. Старый замок гудел, как потревоженный пчелиный улей. Весть о неожиданной помолвке хозяйской дочери и маркграфа фон Райзенхорста привела всех в смятение. Рано оставшуюся без матери девочку все любили, опекали и берегли и сейчас искренне не понимали, что заставило графа Штефана решиться на такой необычный союз.
Ротгар чувствовал странное неодобрение слуг и пожимал плечами, не понимая, что изменилось со времени его прошлого визита.
Расставшись со Славкой, он отправился в свою комнату, избавившись от дорожной одежды, прилег на кровать и закрыл глаза. Удивительно, он знает, что она здесь, совсем рядом, но уже безумно скучает по ней.
Бронислава сердито фыркала, заметив сочувственные взгляды, уже прекрасно понимая их причину. Впрочем, когда она заглянула в девичью, где женщины расположились кто за шитьем, кто за ткацким станком, ее встретили веселыми улыбками и поздравлениями. Олеська быстро вытянула у Милоша все подробности их поездки и тут же сообщила всем про победу маркграфа, почетное звание королевы турнира и грандиозную битву с оборотнями, в котором их госпожа сражалась вместе c женихом плечом к плечу.
Теперь Ротгар стал настоящим героем в глазах женской половины и, кажется, вполне достойной парой их юной хозяйки.
Олеся тут же отложила шитье в сторону, не обращая внимания на недовольный взгляд ключницы Гражины, и выскочила за дверь вместе с Брониславой. Несмотря на свою осведомленность, она была не прочь еще раз услышать все от подруги, из первых уст.
- Ах, как же я рада за вас, госпожа! А свадьбу играйте осенью, как урожай с полей снимут! Мы с Милошем тоже решили осенью обвенчаться. - сообщила она как бы невзначай с лукавой улыбкой.
- Ох, Олеська, да как же я рада за тебя! - Бронислава от всей души обняла подругу. - Да, год богатый на свадьбы! Агнешка теперь тоже невеста, после турнира к ней Петер посватался!
Стук в дверь прервал их задушевную беседу. Увидев на пороге Ротгара, Олеська торопливо поклонилась и стараясь не улыбаться во весь рот, выбежала из комнаты.
Славка взяла его за руку и потащила по коридору. Вид у нее был серьезный и сосредоточенный. Ротгар не сопротивлялся, хотя не понимал, куда же они торопятся на ночь глядя.
- Ничего не спрашивай, просто иди за мной! - непривычно строгим голосом отмела она все вопросы.
Из освещаемого факелами коридора они нырнули в боковую дверь, спустились по винтовой лестнице, спиралью уходящей вниз, и оказались во внутреннем дворе замка по другую сторону ворот.
Здесь вместо каменных плит под ногами была зеленая трава, у стены живая изгородь из кустов шиповника, а в середине стоял высокий раскидистый вяз. Факелы на стенах замка освещали этот уголок живой природы в царстве камня, а полная луна на ясном небе серебрила каждый листок на дереве и каждую травинку на земле.
Подойдя к дереву, Славка ухватилась за нижние ветки, подтянулась и исчезла среди серебристых листьев.
- Ну что же ты стоишь, давай забирайся сюда! - раздался ее взволнованный шепот. Он удивился, но не стал спорить и скрылся в тихо шелестящих листьях, надеясь, что ветви достаточно крепкие для его веса.
Славка забралась довольно высоко и сидела в развилке между двух толстых ветвей, привалившись к стволу.
Он остановился чуть ниже и поинтересовался:
- Что же мы здесь делаем? Не припомню, когда последний раз забирался на дерево!
Девушка загадочно улыбнулась:
- Я хотела тебя показать… Посмотри на небо, только держись покрепче.
Он подумал, что это похоже на сумасшествие, но запрокинул голову, любуясь через серебристую листву звездами.
- Видишь вон ту, самую яркую? В детстве я думала, что мама теперь там и говорила с ней. Честно сказать, я и сейчас так думаю, только не смейся!
- Я и не думал… - у Ротгара защемило в груди от нежности и грусти. Славка вдруг встала во весь рост, и подняла к звездам лицо с закрытыми глазами. Ротгар с замиранием сердца наблюдал, как она балансирует на ветке.
- Ты ей понравился! - уверенно заявила она. - Теперь давай спускаться.
Спрыгнув на землю, он поймал спорхнувшую следом девчонку, развернул к себе и осторожно обнял. Она расцвела счастливой улыбкой:
- Мама сказала, что тебе можно верить!
Ротгар стряхнул сухой листок с ее волос и провел пальцем по бархатистой коже:
- Ты помнишь ее?
- Нет, совсем не помню.- вздохнула Бронислава. - Мне и двух лет не было, когда ее не стало. Только голос и руки, теплые и ласковые, и еще счастье, от того что она рядом.
Она вдруг замолчала и по-детски уткнулась ему в плечо.
Немного растерянный от этих слез и безмерно счастливый от такого доверия он успокаивал ее, шепча какие-то несуразные глупости и нежно целуя мокрые щеки.
- Ну что ты, маленькая, не плачь, никогда не позволю тебя обидеть никому в целом мире, ну что ты, моя лесная фиалка, моя колдунья…
Наконец она успокоилась и замерла в кольце его рук, вздохнув счастливо и умиротворенно:
- Я бы могла так вечность простоять, но пора возвращаться.
Тем же путем они вернулись в замок, и он крепко стиснул ее в объятиях в снисходительной темноте коридора:
- Как же я раньше жил, не зная, что в Шумаве есть такое чудо!
Славка, словно слепая ,провела ладонью по его лицу и задержала палец на губах:
- Ни слова больше, доброй ночи!