Кэтрин, несколько напрягаясь, взглянула на мужчину, что нарушил ее спокойный и размеренный рабочий день своим неожиданным появлением. Что капитан полиции забыл в издательстве? И при чем тут, в конце концов, она? Множество вопросов не покидали голову Кэт, и она замялась, так и оставшись стоять в дверях, смотря на мужчину и в то же время будто сквозь него.
– Может, все-таки пропустишь, Хилл? – несколько пренебрежительно бросил Филипп и, не дожидаясь ответа от девушки, что была на голову его ниже, ловко подвинул ее в сторону, проходя в кабинет и бесцеремонно усаживаясь в мягкое кожаное кресло.
Неспешно выплывая из мыслей, что бездумным потоком проносились в голове, Кэтрин направилась к своему рабочему столу, поудобнее устраиваясь напротив мужчины и выжидающе смотря на него с деланным равнодушием. Тщетно – она была слишком неправдоподобной актрисой; либо же Филипп с самого начала уловил напряжение, повисшее в кабинете, когда девушка увидела его в дверях.
– Мистер Джонс, – осторожно начала Кэтрин, подбирая слова, и непроизвольно замолкла под взглядом холодных и чуть насмешливых глаз. – Что привело Вас ко мне?
– Да не трясись ты так, Хилл. Твоя законопослушная душонка мне совершенно не нужна, – усмехнулся мужчина, видя, как каждое его слово позволило изначально напряженной девушке расслабиться, а после едва ли не вспыхнуть от такого фривольного тона. – Думал, ты, как журналист, должна узнавать все с такой же скоростью, как и местное отделение полиции, – он деловито и с явным удовольствием небрежно отогнул край своей кожаной куртки, демонстрируя значок, а после продолжил, замечая непонимание на лице девушки, которая, словно голодный хищник, готова была схватить добычу в свои лапы:
– Неужели? Удивлен, что ты не в курсе. Этот громкий визг старой маразматички разбудил даже меня.
Филипп разговаривал с Кэтрин таким тоном, будто они старые друзья, которые встретились за чашкой кофе обсудить последние новости, и это несколько возмутило девушку – она пересекалась с капитаном полиции не так часто; в основном это были вопросы, касающиеся работы, когда они встречались на очередном «месте преступления» или в отделении, куда Кэт приходила, чтобы забрать Паулину на обед. В такие моменты девушка пыталась держаться максимально далеко от мужчины, чтобы не выслушивать очередные едкие фразы о том, что она вновь нарушает размеренный ход его работы и сует свой журналистский любопытный носик не туда, куда следует.
– Можно ближе к делу?
– Какая ты нетерпеливая, однако, – в очередной раз одаривая Кэтрин усмешкой, мужчина вальяжно растянулся на кресле, в наглую закинув ноги на край стола, и направил на девушку посерьезневший в ту же секунду взгляд, говорящий о том, что он пришел не просто обменяться любезностями, если его колкие фразы можно было так назвать. – Сегодня утром на пороге дома Морганов был обнаружен ваш главный редактор, самозабвенно покачивающийся в петле. И нет, это не самоубийство. Навряд ли ему бы доставило удовольствие выкалывать себе глаза и рассекать кожу до мяса.
Кэтрин прикрыла ладонью рот, проглатывая образовавшийся в горле ком, из-за того, что богатая фантазия подкидывала не самые приятные образы. Дэйв Морган, ее босс, с которым она буквально неделю назад обсуждала предстоящий городской праздник и рабочие моменты, сегодня утром был найден мертвым. Тот светловолосый мужчина, который одаривал сонную Кэтрин по утрам лучезарной улыбкой, протягивая чашку свежезаваренного кофе; который любил зайти к ней в кабинет, чтобы просто поговорить по душам; тот, кто на прощание всегда тепло и по-отечески обнимал ее за плечи, мертв. Холодные липкие мурашки пробежали вдоль позвоночника Кэт, сковывая движения. И только спустя минуты затянувшегося молчания, нарушенного притворным кашлем мужчины напротив, девушка вышла из оцепенения, тут же плотнее кутаясь в теплый вязаный кардиган, словно в кабинете повеяло холодным дыханием смерти.
– Причина моего визита довольно проста, и, думаю, мне не нужно объяснять тебе, зачем я здесь. Других работников я уже опросил, осталась только ты. И, как мне известно, из издательства именно ты, Хилл, входила в круг близких людей Дэйва.
Многозначительно улыбнувшись, капитан Джонс откинулся на спинку кожаного кресла, ожидая реакции девушки. Его всегда забавляла ее эмоциональность и беззаботная детская наивность, с которой она каждый раз парировала его едкие выпады, и Филипп просто упивался попытками Кэтрин кольнуть в ответ, лишь вызывая на губах усмешку. Девушка, всячески пытавшаяся казаться невозмутимой взрослой леди, журналистом с железной выдержкой, на его глазах в одно мгновение превращалась в маленького шипящего котенка, у которого встает дыбом шерстка. Наивная, глупая девочка, которая так и не научилась профессиональной холодности и самообладанию в самых непредвиденных ситуациях. Смешно.
– Как наши взаимоотношения с мистером Морганом влияют на Ваше появление здесь и столь неуместное замечание? – в одно мгновение собравшись, Кэтрин выровняла дыхание и спокойным ровным тоном, желая не выдать напряжения, задала вопрос Джонсу. Она всячески пыталась унять дрожь в коленях, опуская на них так же предательски трясущуюся ладонь, что не скрылось от любопытного и насмешливого взгляда капитана местной полиции.
– Расслабься, Хилл. Ты думаешь, я здесь для того, чтобы повязать тебя, обвинив в убийстве своего босса, а в качестве мотива приписать желание занять его должность? Святая наивность. Да ты слишком слаба, чтобы убить человека, – мужчина прошелся взглядом по девушке, будто оценивая вероятность того, насколько эта миниатюрная особа могла бы сойти за убийцу. Он отмечал про себя, как Кэтрин нервно поправляла выбившуюся прядь чуть вьющихся каштановых волос за ухо, теребила край вязаного кардигана, пытаясь унять дрожь в коленях, которую выдавали едва стучащие по полу каблуки, и напряженно поглядывала на него взглядом теплых ореховых глаз, радужку которых почти что полностью затмила темнота расширившихся от волнения зрачков.
– Прекрати нервничать. Я пришел именно к тебе, так как ты больше всех остальных, работающих здесь, могла знать о личной жизни Дэйва, – Джонс подмигнул ей, вынуждая щеки побелевшей от напряжения девушки тут же запылать румянцем. Он поймал на себе ее гневный взгляд, который очень позабавил его. Филиппу так чертовски нравилось выводить эту особу из себя; он будто заряжался энергией на весь день, впитывая без остатка многогранный спектр ее эмоций.
Собрав волю в кулак, Кэтрин перевела дыхание, попытавшись унять бушующее возмущение, которое опаляло каждую клеточку ее тела, и ровным голосом ответила:
– Я не знаю, чем занимался Дэйв вне издательства; редкие совместные обеды не считаются. Если Вы, мистер Джонс, хотите что-то знать, то от меня никакой полезной информации, увы, не получите, – Кэтрин облегченно выдохнула, понимая, что их диалог, наконец, подошел к логическому завершению, но прикусила губу, слегла задумавшись.
Девушка – да и не только она – знала, что Дэйв Морган являлся местным наркоторговцем, не раз замечая его в SS, где продажи любых препаратов были в порядке вещей. Она не касалась этой щепетильной темы в разговорах со своим боссом, старалась не замечать мужчину в баре, когда он вальяжно сидел в красном кожаном кресле с очередной девицей на коленях, неспешно раскуривая сигарету, и всеми силами пыталась не выдать себя Моргану, который не знал и не должен был знать, чем занималась Кэтрин ночами.
– Если ты хочешь сказать что-то о его торговле наркотиками, Хилл, – девушка мгновенно оторвала взгляд от своих пальцев, все еще теребящих измученный край кардигана, – то расслабься – я знаю об этом, потому что все же имею связи. Однако мне непонятно, кому мог перейти дорогу Морган, за что поплатился своей красиво разукрашенной физиономией.
– SS.
– При чем здесь бар? – поинтересовался мужчина, переводя непонимающий взгляд на Кэтрин и про себя подмечая, что их диалог, который должен был закончиться намного раньше, сильно затянулся.
– Одной из его… точек, в которой он распространял наркотики, являлся SS. Может, кто-то из его помощников решил подвинуть Дэйва с «должности»? Только зачем тогда было все это представление перед его матерью… – Кэт буквально увидела наполненные страхом и болью глаза миссис Морган, которая видела обезображенное тело своего единственного сына на пороге своего дома. Ей стало не по себе; она фактически пропустила через себя все те эмоции, что пережила взрослая женщина этим ранним туманным утром, задыхаясь в немом крике ужаса.
Неожиданно резко капитан Джонс поднялся с кресла, в котором провел эти долгие томительные полчаса, разминая затекшие ноги, и направился к двери, обдумывая на ходу полученную от журналистки информацию. Ее предположения заставили задуматься и попытаться сопоставить факты, которых было ничтожно мало, но они могли дать неплохую зацепку, если только копнуть поглубже, погружаясь с головой в пучину неизвестности, каковой являлась жизнь наркоторговца Дэйва Моргана.
Уже держась за ручку двери, Филипп обернулся на девушку, которая судорожно обдумывала огромное количество информации, свалившееся на ее хрупкие плечи в обычный рабочий день, который совершенно не предвещал каких-то неожиданных поворотов. Поворотов, которые обязательно кардинально изменят жизнь, оставаясь ярким кровавым пятном на лике города.
– Спасибо за информацию, Хилл. Еще увидимся, – улыбнувшись в своей привычной манере, капитан Джонс распахнул дверь, переступая через порог кабинета в непривычную тишину коридора, и усмехнулся доносящемуся до слуха возмущенному голосу девушки:
– Меня зовут Кэтрин!