-А вот ещё дело было как-то! – сказал с крайнего стола дородный мужик, когда все отсмеялись от предыдущего рассказа, - Полгода назад, а может и раньше. Уж точно и не припомню, соседи… Повадился, значит, один гном у меня молоко с Маруськи сдаивать!
-Жена твоя? – спросил, хитро щурясь, неугомонный дедок.
-Кабы жена, я слова б вам не сказал, - в тон ему ответил крестьянин, - а энто ж корова! Одна она у нас – кормилица. И детям и нам, да на продажу, если остается.
Дед прикусил язык, понимая, что пошутил не очень хорошо.
-Поберегся б ты, дедуля, - сказал кузнец, отхлебывая из кружки, - не ровен час, соберем сход и тебя доить станем… А что твой гном-то, Артром?
Крестьянин неспешно достал трубочку и принялся набивать ее самосадом.
-Да что ж гном? Пакостник, он пакостник и есть. Придет, бывалочи, корова со стадом домой, а вымя у ней пустое, как птичьи гнезда осенью. Паслась, паслась…и толку? У соседей, знам дело, тоже иногда случалось, но наша как кем отмеченная! Жена моя, Ана, в слезах вся была! Младшие детки только воду с капустой и видели….
-Так это, небось, пастух и сдоил твоё молоко! – Трактирный, протирая посуду, усмехнулся. – На что оно гному-то? Эти пиво любят!
-Ты наливал, им что ли? – Спросил Евсей-кузнец, оборачиваясь.
-Ну что ж сразу – наливал? Знаю.
-Ага, - дед снова подал голос, - Привечаешь их, небось, своим пивом, что б они тебе не гадили! А у нас беда за бедой от такого соседства…
-Балабол ты, дед! – Евсей нахмурился, - лишь бы что сказать! Ране говорят, мы с ними в дружбе были. Торговали да умение перенимали. Вот моего дедулю взять – кузнечному делу у них учился, да потом батю учил, а тот уж меня…
-Учил–учил… да толком не выучил, – буркнул дед и замолчал.
-Так вот, - продолжал рассказчик, - почему я вам так уверенно говорю про эти дела гномьи? Потому как сам видел его за делом подлым. Затаился однажды на поле меж кустов и уж Маруську из виду не упускал. Сначала вроде все спокойно было. Коровы сами по себе на траве, пастух сам по себе - под деревом прилег… Вдруг вижу в траве красный колпик мелькнул. И давай метаться от коровы к корове, пока до Маруськи моей не добрался…
-Видать, хороша коровка у тебя? – спросил кто-то.
-Я ее в самом Табадоне покупал! В столице на ярмарке! Теленочком сюда привез и вырастил! Поэтому и обида у меня была большая…
-Это понятно, - народ в трактире сочувственно покивал.
-Извел на нее половину приданого Аны, конечно по согласию с женой.
-Ну, правильно! – народ вздохнул, - жена-то она первая при хозяйстве и в доме! Наше дело обустроить, да держать всё в на плечах своих… Без бабы хорошей дом не дом, а тюрьма окаянная.
-Бабники вы, да подкаблучники все, - съязвил дед и хлебнул из кружки. – Баба свое место знать должна! Последнее ее место!
-Вот поэтому, дед, соседи женатые чистые да ухоженные ходят, - сказал Трактирный, усмехнувшись, - а от тебя, как свою ведьму схоронил, не то, что гномы, тараканы и те прячутся! Нет, что не говорите, а нельзя человеку без жены! Нельзя!
Народ согласно закивал:
-Это так. Нельзя.
-А что гном-то? – спросил Евсей.
Артром пыхнул своей трубочкой и продолжил:
-Корова моя его спокойно подпустила. Ну сразу видать, что не первый раз ворует! Она его своим считать стала. А я ближе пополз…и вижу! Этот значит, доит моё молочко в маленькое ведерко серебряное, а за ним мал мала меньше стоят! Передают ему пустые. Видать, что семейство его….
-А ты?
-А что я? – крестьянин задумался, припоминая, - Подумал, если сейчас шугану их, Маруська и все стадо этих малюток перетопчет в траве! Кому прок в этом? Да и гномы может мстить будут потом… отполз назад тихо. Жене рассказал, конечно, как и что… она погоревала и говорит – обойдемся мы, муж мой, как-нибудь! У него, гнома, ведь тоже дети малые…
-Вот вам и баба! – Дед был непоколебим.
-Мне, дедка, на твоё слово наплевать, - Артром нахмурился, - и мне, и семье моей чужие смерти не нужны! Хоть от копыт коровьих, хоть от голодухи. Да и закончилось это все через месяц. Больше никто молоко не воровал…
Народ в трактире молчал и каждый задумался о сказанном. За окошками совсем потемнело и только полная луна пыталась бросала свой свет на дощатый пол.
-А знаете, - крестьянин немого помялся, - откроюсь вам ещё.
-Поймал ворюгу?
-Нет, дедушка. Но однажды, Маруська пришла с поля, а на рогах у нее висело два маленьких серебряных ведерка…
-Серебряных?! – Трактирный аж подпрыгнул.
-Не радуйся! Нет их у меня… Жена сказала, отвези-ка муженек это в город, да отложи у ростовщика на проценты. Детей будет, на что поднять и обучить…
Собравшиеся загомонили – вот так история!
-А я все их из кузни гоняю, - сокрушенно сказал Евсей, - тырят, сволочи, моё железо… а другим за молоко серебром платят. Может затушить горн, да корову иль две прикупить?
-Уже смысла нет в том! – у камина сидел старый монах. Никто и не заметил, когда он тихо вошел и расположился у огня.
-Вашество… - выдохнули присутствовавшие.
-Давно мы вас не видели, Ваше преподобие, - сказал Евсей, узнавая собеседника, - год, наверное?
-Нет, кузнец! Всего-то десять месяцев… Да неудивительно это. Вы же знаете наши заботы – хотим по Южному пределу, помогаем людям. Где Божьим словом, где знаниями. То дитя окрестить, то мертвого отпеть…
-Эй, Трактирный, элю подай Его преподобию! Да и нам пополни в кружках…
-Какие новости в мире, осмелюсь спросить? – седой дедок осклабился из-за кружки кузнеца, - Ученик-то ваш…как? Жив ли? Здоров?
Монах пристально посмотрел на него и отозвался:
-Все тихо. По-доброму.
-А вот тем разом…, - начал дед, но кузнец его прервал, - Я расскажу! После как вы ушли, значит, с учеником своим, аккурат через два дня тут такое началось!!! Ночью всполохи за горами, да земля ещё сильно тряслась. Кое-где даже на избах крыши порушились! У нас-то в Заводье ещё туда-сюда, а в Горянке, в верхнем селе, почитай половину домов расшибло камнепадом с гор! Два дня все у нас тут ходуном ходило.… И говорят ещё, приполз на третий день в Горянку молодой парень! Весь в ранах, телом черный и без одной руки! Пытались они его там выходить, да кровь остановить, но…
-Ага! – встрял дед, - Но перед смертью, говорят, этот пацан всех попросил уйди, а ихнего кузнеца остаться…
-Ну, уж и попросил! – Евсей прервал деда, - Не попросил, а приказал! Как ихний господин будто! Мне Кузмоля из Горянки сам и рассказал, в чем дело было! Правда, это тайна его, а не моя. Поэтому уж... извиняйте, не расскажу, что дальше было. Однако в его горне огонь теперь не гаснет никогда, хоть водой на него лей беспрестанно. И вещи он кует такие на нем, что сносу нет им! Да что там – его топор мой надвое разрубит и не затупится…
-Значит, умер Кьёро…- пробормотал монах и добавил, - А потом что?
-Да ниче такого…Тихо. Так мелочи разные, но знакомые и не страшные оттого.
Монах взял предложенную хозяином кружки и хлебнул эля.
-Никак новый рецепт? Интересный вкус.
-Спасибо, Ваше преподобие! Я тоже не без дела. Ищу, пробую! Хочу зимой в Табадон на ярмарку со своим пивом… А там, глядишь, и еще дальше…
-Дай тебе Бог, сын мой!
-А может и мне с молоком Маруськиным тоже? – спросил собравшихся курящий Артром, - если гномы его полюбили, то и людям будет по вкусу!
-Ну, ты загнул! – захохотали вокруг и лишь монах, покачав головой тихо сказал:
-Выросла, видимо, почитательница твоего молочка, крестьянин!
-Вы про что, Ваше преподобие? – кузнец, чутко ловивший каждое слово, вопросительно посмотрел на монаха.
-Гномы молоко не употребляют! Больше скажу – оно их может убить, как яд. Детей своих они вскармливают соком деревьев. Береза, липа, давленная ягода всякая…
-Так я же видел! – Артром даже обиделся.
-Как они его пили? Нет! Умывались им? Нет! Они просто его добывали.… И ясно уже для кого.
Глубокая тишина наступила под низким потолком в зале трактира села Заводье. Только слышно было, как трещали поленья в камине, да за окном завывал холодный осенний ветер, бросавший изредка на стекло окошек мелкие капли дождя.
-Для кого же,… – нарушил тишину Евсей, - добывали?
-Для ребенка, который родился, наконец, у неё…
-Это вы сейчас про драконью дочь? – спросил дед.
-Про неё.
-Таак….ну вот! Тють тебя через тють! – в зале зашумели, - не было печали…мы уж и забыли о ней! Нет, соседи, надо к Наместнику гонца…
-Что вы как стадо в кучу-то при волчьем вое?! – гаркнул кузнец. – Сами ничего не видели, не знаете…а блеять начинаете! Вашество, вы, очень прошу, люд – то не пугайте… Зачем вам это?
-А он самый главный дракон и есть! – брякнул дед.
Опять гробовое молчание повисло в зале.
-Что? - спросил монах, оглядывая залу, - сильно похож?
-Да нет… Дед, что ты воду-то мутишь?... Евсей, дай ему по соплям, ты там поближе нашего…
Монах встал с места, что бы его все видели.
-Не надо бояться того, что вам не доведется уже встретить никогда на своем веку! Тут кузнечный мастер прав! Верить или не верить мне – дело каждого из вас. Однако, думаю, все закончилось к вашему тут спокойствию. Конечно, тот гном и его выводок это лишь слуги Дракона.
Ей нужно было молоко, и они его воровали для малого ребенка. Радуйтесь – она родила дочь! – тут он перекрестился, - а значит…
-А от кого она?... – спросил кто-то.
-Если отвечу, что я не знаю, это будет ложью. Если начну говорить, то напугаю вас до смерти.
-Не рассказывай! – встрепенулся дедок.
-Да! Не надо нам ничего говорить! – загомонили по углам, - если все закончилось-то…
Евсей встретился с монахом глазами и спросил:
-Это твой "ученик"?
Тот потупил глаза в пол и кивнул.
-Федьят говорил, что угадал в нем дракона…
-Прав твой товарищ.
-Это он умер в Горянке?
-Больше некому.
-Как же так?
-Такова была его судьба.
-Прости, Вашество… Но ты же не специально его вел сюда? Еще одного дракона!
-Многое я не вправе кому-то открывать, связанный Клятвой.
-И все же?
-Зная о том, что она проснулась и ищет себе пару, нашими магистрами было найдено быстрое решение! Этого Кьёро сюда привели с Запада тамошние адепты Ордена, и магистры поручили мне позаботиться о нем, пока не случились жертвы среди вас…
-Но…
-Поверьте мне. Просто поверьте. О вас думают и заботятся.
-Как о стаде! – дед возмущенно стукнул кулаком по столу, и народ вскочил на ноги с мест.
-Как о людях, что являют собой кровь и соль Южного предела, дед! Этот парень должен был ее успокоить! Тем или иным способом…
Артром, тоже поднявшийся было с места, вновь сел, а вслед за ним на лавки опустились и остальные.
-Значит, умер парнишка-то?
-Парнишка, тебя бы просто лапой раздавил, коли ты ему без меня бы повстречался. Никогда не называй так драконов, друг. Негоже это.
-Но он же ее обрюхатил?
-А то кто же! Правда потом, как только она поняла, что в ней есть новая жизнь, они сошлись насмерть по старой памяти…
Дед заёрзал на скамье:
-Вот бы это дело посмотреть?
-Какое дело?- Кузнец щелкнул его по лысине, - как обрюхатил?
Все засмеялись, и это несколько сняло напряжение в собрании.
-Как билися…
-Ну, судя по вашим рассказам, - монах опять сел к огню и благодарно принял трубочку с табаком от Артрома, - она его одолела. А вот, кстати, Кьёро перед смертью завещал своё огненное сердце тому, кого он посчитал самым достойным… тамошнему кузнецу. Да еще и для того, что бы Дух его не угас, а оставался на этом свете, даря живущим тут существам пользу.
-Да уж, - сказал Евсей, - Пользу. Теперь все туда ездят, а меня стороной обходят. Вот бы мне драконье сердце в горн!
-Даже не думай! – монах пристально посмотрел на него.
-Эх! И пёс с ним! Вот у меня задумка есть – хочу сделать штуку, что бы ты шел по полю да толкал ее перед собой, а она пшеницу сама, как руками загребала, косила, да ровненько так укладывала! И бабам легче в стог складывать, да потом и пацанятам упавшие зерна собирать. А?
-Дельно думаешь! Правильно! – зашумели вокруг, - Вот нос и утрем всем в Южном пределе! Молодец Евсей!
-Умен ваш кузнец! – кивнул монах, - умен!
-Ага, - дед допил остатки эля в кружке, - токася гномы ему пакостят…
-Так у клана гномов в Южном пределе Царь есть, - выпустив колечко дыма, усмехнулся тот, - Коли имя его знаешь, то всегда договориться можно…
-А ты знаешь? – скривился дед.
-А ты мне разве его не назовешь?
Дедок помолчал и щелкнул лесной орешек белыми, совсем молодыми зубками.
-Всегда готов, но в обмен на имя твоей маленькой дочери, рыцарь…
Кузнец удивленно прислушивался к их разговору в отличие от остальных, которые уже были заняты совсем другими беседами.
-Шутишь? – усмехнулся монах.
-Как и вы, уважаемый…
-Не нужно тут… Евсей, может ещё эля?
Кузнец посмотрел на обоих и, смекнув, что сейчас не лучшее время для бесед крикнул:
-Трактирный, налей нам! Да и по домам уже давно пора…