Здесь никогда и ничего не происходит.
Время болото - тишь, да благодать.
Слуги крадут, а господа воруют,
Законы есть, но моветон их соблюдать.
Господь давно забыл мою отчизну,
Махнул рукой, мол, им не до меня,
И по другому здесь справляет тризну,
Сомн боголюбов выходного дня.
Клирик стращает появлением Миссии,
Но лучше чтобы он не приходил,
Его распнут или возбудят дело,
Чтоб не бузил и меньше говорил.
У каждой двери есть глаза и уши,
Каждый живет чужим и никогда своим,
Здесь принято молчать и кротко слушать,
Ни верить, ни надеяться, не быть.
Из века в век мы ставим «Ревизора»,
В проскениях непаханых полей,
Лишь Хлестаков теперь похож на вора,
А Городничий тот же дуралей.