------------------------------------------------------
Ох, как она его ненавидела. Сколько раз хотела забанить, но не знала как это сделать, а спрашивать детей не решалась. Если бы мальчишки узнали, что она сидит в этом Фейсбуке, стали бы над ней смеяться.
Напрасно он делал из нее дурочку. Она быстро выучилась, как смотреть фейсбук на айфоне и могла теперь читать, все что он там пишет.
Один только его юзерпик вызывал у нее ярость. Ведь это же она сделала фотографию. Он тогда, заметив интерес к фотографированию, дал ей свой Найкон с длинным тяжелым объективом и сказал, она может снимать , что ей понравится. Потом оказалось, что внутри никакой пленки нет, есть какая-то флешка и все сразу же потеряло для нее смысл. В друзья к нему она не лезла, да и он, достигнув предела 5000 не принимал уже в друзья кого попало с улицы. Подписалась , чтобы читать его дурацкие истории.
Каждый день он писал новую и это было невыносимо. Она знала по интернету это время, когда он пишет. Часов после семи по НЙ времени он исчезал из эфира, ничего не ставил, не комментировал, не лайкал, потом, вдруг появлялся, публиковал. Она читала первой, потому что получала звуковое сообщение. Первый раз быстро, скорочтением, потом медленно вдумываясь в каждое его слово и шевеля губами.
Чтобы он не писал , получалась все сплошная ложь, она то знала, как оно на самом деле. Его постоянными читателями были престарелые тетки, "филологини", как она их называла. Всех отличала одна особенность, они вставляли в свои юзерпики фотографий, снятые в те брежневские времена, когда они были еще школьницами. Фейсбук делал изображения овальными и получалось глупо, как на могильных памятниках. Свое лицо она никогда не показывала, не такая она была дурочка, чтобы всем показывать свое лицо. С лица воду не пить. Она сама знала, что лицо у нее не очень, грубоватое деревенское лицо, вот если бы тело свое показать. В ее пятьдесят у нее было ещё молодое красивое тело. Для инкогнито она использовала фотографии американских актрис.
Эти бабушки, читая его графоманскую бредятину, пищали от восторга и ставили алые сердечки. Исправляли его орфографические ошибки и давали стилистические рекомендации. Taк и хотелось написать: "Если вы его так любите, поменяйте ему дайперсы". Она тоже выставляла свою отметку, выбирала возмущение, потому что была моложе любой из них на двадцать лет. В комментариях могла иногда написать что-нибудь очень простое, но многозначительное: "Гладко, папа, пишете".
Однажды, после рассказа, где он сатирически изображал ее маму, не выдержала и написала:
«НЕ ПОНЯТНО, ЗАЧЕМ НУЖНО ВСЕ ВРЕМЯ ВРАТЬ!!!»
Он ответил: «Глупость, написанная большими буквами - большая глупость.»
Тогда назло ему она написала первое, что пришло ей в голову:
МИР! ТРУД! МАЙ!
Он сразу же ответил:
Июнь, июль, август.
В августе был день ее рождения. Все ясно, он распознал ее и сейчас издевался над ней. И тогда она пошла на кухню, где он завтракал, одновременно что-то писал на своем, огромном как лопата, Самсунге и смеялся, схватила со стола его любимую чашку с чаем и разбила в умывальнике. Обожгла руку, расстроилась и лицо у нее сделалось злым и красным, как эти мордочки осуждения на Фейсбуке.