Одесса - в открытом море на гоночной яхте
….А отдых продолжается. Одним из запланированных ещё в Харькове мероприятий было катание на морской яхте.
На заводе им. Малышева работал некто Воропаев — спортсмен - фанат гонок на морских яхтах. Это в совершенно-то сухопутном Харькове! Правда, в 40 километрах от города есть Салтовское (Печенежское) водохранилище. Там при заводской базе отдыха яхт-клуб. Создал его и руководил им этот Воропаев = чемпион СССР в гонках на яхтах (какого именно класса, не помню). Яхты он строил сам. Там же проходили и тренировки любителей этого вида спорта. Вокруг себя он создал коллектив таких же фанатов-яхтсменов, в основном молодежи. Наш сын Сергей тоже был в этом клубе. Я очень уважал Воропаева, как человека увлеченного, отдававшего все свободное время и свои скудные личные средства любимому делу.
Работая на заводе начальником патентной службы, я помогал ему в его рационализаторских и изобретательских делах и в изготовлении в заводских цехах деталей и узлов, необходимых для постройки яхт. С ними у меня был тесный контакт в связи с выплатой денежных вознаграждений за рацпредложения. А это мощный рычаг влияния. Деловые отношения с Воропаевым постепенно стали дружественными и сохранились и после моего ухода с завода.
Летом на базе отдыха в Салтове , он устраивал нам приемы и прогулки на яхте по водохранилищу. Очень приятное времяпровождение! Так совпало, что в том году во время нашего авто-путешествия с заездом в Одессу Воропаев участвовал в гонках яхт на первенстве СССР, которые проходили на Черном море со стартом в Одессе. У него там была стоянка его гоночной яхты. О встрече мы договорились еще в Харькове. Он обещал нам удовольствие - прогулку в открытом море на настоящей, морской гоночной яхте. Для этого специально выделял время и объяснил, где в Одессе найти его и стоянку яхты.
В назначенное время, в назначенном месте мы с ним встретились . Особенно радовался Сергей, он же был в некотором роде яхтсменом. Моя жена Лиля, любительница всего нового и острых ощущений, тоже проявляла большой интерес к намечаемому плаванию.
Ну, а я... Во мне как-то инстинкт мореплавателя не был особенно развит. Уж в очень «сухопутной» семье я вырос! Тем более, что погода в этот день была не очень... Более того, краем уха услыхал разговор Воропаева с комендантом порта, который в связи с погодными условиями не хотел давать ему «добро» на выход в море. Разговор между ними был на повышенных тонах, но Воропаев как-то уболтал коменданта: надо же выполнить данное друзьям обещание!
Погрузились мы на яхту. Сразу спустились в кают-компанию. Там шикарное убранство, накрыт стол, какие-то морские закуски, джин-тоник и всё, как положено в таких мероприятиях. И с нами настоящие «морские волки» - команда Воропаева человек пять. Но мне не сиделось, не оставляло некоторое беспокойство. Вышел наверх.
В это время яхта выходила из гавани, направляясь в открытое море, а в неё входил большой теплоход. Чтобы разминуться с ним или не попасть в образуемую им волну, команда выполняла сложные маневры. И тут я почувствовал, что яхта идет не ровно, а с большим боковым креном, градусов эдак под 45. Я просто не знал, что ей и положено идти с таким наклоном. На море ветер был значительно сильнее, чем на берегу. Там он совсем не чувствовался, да и небо стало более хмурым. Довольно высокая, с моей точки зрения, волна. Лица у членов команды серьезные, даже напряженные. Воропаев уже не источает, как вначале, хозяйского гостеприимства, а похоже, взволнован, кричит и матерится на членов команды, не обращая на нас внимания.
А что же мое семейство? И сын, и моя романтичная жена — искатели приключений — сидят на носу, прямо на палубе, подставили счастливые лица вольному ветру, брызгам и повизгивают от восторга! Кайфуют беззаботные паразиты!
Никаких вещей у нас с собой не было, но, как всегда, все документы и деньги держу при себе. И тут вдруг вспоминаю, что при мне с трудом добытые в Харькове пропуска, необходимые для проезда в Закарпатье, куда было запланировано наше дальнейшее путешествие. Сейчас трудно это представить, но тогда для проезда в Закарпатье вдоль границ даже с соцстранами требовались пропуска!
Осторожно, держась за что возможно, пробираюсь на нос яхты и разъяренным шепотом на ухо Лиле:
- Ты что, с ума сошла? Что ты себе думаешь! Ты видишь, какой шторм начинается? Если перевернемся, пропадут же пропуска в Закарпатье!
Ее настроение сразу изменилось, передалась моя тревога. Ни она, ни я в тот момент не ощутили всю анекдотичность моих опасений: меня взволновала не угрожавшая нам опасность (утонуть, не дай Бог!), а тревога, что могут пропасть эти долбаные пропуска!!! Вот ведь какова сила государственного устрашения!
Это потом мы хохотали до слез над моими страхами за судьбу пропусков. А тогда здорово переволновались именно из-за них. Но, правда, не Сергей! Он вел себя, как заправский моряк, даже пытался помогать членам команды управлять яхтой.
А шторм был и впрямь достаточно серьезный — около четырех – пяти баллов. Таким, как мы, «бывалым яхтсменам», было от чего вообразить себе страсти-мордасти. Куда девалось всё очарование от этой долгожданной прогулки по морю! Еле живые добрались до берега. Но как факт биографии — выход в открытое море на настоящей яхте — в памяти сохранился.
© Copyright:
Владимир Гугель, 2020
Свидетельство о публикации №220052101147