Ещё в середине марта двадцатого года века нового, двадцать первого от начала эры, из города грёбаных трёх революций, по дороге с эпическим названием «Скандинавия» потянулись первые машины.
Народ пытался скрыться от «чумы», красиво именованном «корона», в домах на Карельском перешейке.
Колоны ширились и множились.
Почти родное семейство, обросшее в дороге хорошими людьми, прибыло на дачу двумя месяцами раньше обычного срока.
Старый дом слегка ошалел от количества желающих «само изолироваться».
Круглые сутки топили печь, дом свистел и пузырился. Прогревался с трудом.
Арьергардом эшелона прибыла Ляля-няня. На своей боевой машине. Боевой «тойота» няни слыла не совсем потому, что на всех возможных позициях имела орудия (впрочем, Ляля мечтала об этом), а потому, что за годы работы в семействах, проживающих в домах исключительно «элитных» - отрехтовала машину до неузнаваемости. Дворы элитных домов, как правило, утрамбованы автомобилями в два-три ряда. И проехать, и припарковаться – могут только особо изощрённые.
Няня Ляля, взгрустнув, приняла позицию ребят с Сицилии: надо въехать или наоборот? Двигай задом полегоньку.
Бамперы машины свисали набекрень. Из колпаков сохранился один. Завершающим аккордом – вмятина на крыше.
– Бревно! – смеялась няня, - кувырк!
Да, да. Огромная ветка во время урагана оторвалась от дерева во дворе, вот так – раз. И – вмятина! Из тридцати машин в ряд – Бог выбрал именно Лялину.
Так. Про машину рассказали. Вернёмся к высадке «наших».
Няня явилась вооруженная до зубов кастрюлями, сковородкой и – тяжёлой артиллерией – настольной духовкой.
- Ура! - орал голосом Матроскина четырёхлетний Тёма, - наконец-то наша няня приехала!
- Ага, - отвечала Ляля, - непременно теперь в два раза больше сена заготовим.
Позади брата неслась смеющаяся Лиза, семи лет.
Радовались все. Кроме Ляли.
В доме обнаружилось разобранное, напрочь, парадное крыльцо.
Ну, оно давно требовало ремонта, кто бы спорил?
Но именно в это время!
Няня не могла покурить незаметно, психовала, что надо на глазах всех выходить, одевшись по полной программе, через веранду.
С неба сыпал снег. Няня пела детям «Умкину» колыбельную.
Топилась печь. Взрослые, издёрганные разговорами о «короновирусе», нервно поедали нянины плюшки.
Изолированные в доме не понимали, что будет завтра.
Только Ляля-няня тихо посмеивалась.
======================================
Продолжение - есть
http://proza.ru/2020/05/21/2111