80-е годы прошлого века только после института Владимир отработал полгода как в марте месяце согласно графика его выперли в отпуск (как выяснилось далее уже все было расписано за более опытными товарищами). Делать было нечего надо было отдыхать, вопрос только в том куда поехать в марте? Египта, Турции и Таиланда тогда не было даже в проекте. Впрочем вопрос решился на удивление быстро, позвонил двоюродный брат сообщил, что туристическая группа из Московской области вылетает в Цахкадзор в горы и еще есть свободные места. Поскольку других вариантов не было, а в горы съездить было бы интересно он без раздумий согласился.
С членами группы он встретился уже на регистрации рейса в Ереван, больше всего удивило, что у многих из них была горнолыжная экипировка, которой он в то время и в глаза не видел. В ходе общения стало понятно, что среди них абсолютное большинство фанатов горных лыж, что тогда в СССР широкого распространения не имело, а так все оказались довольно милыми и симпатичными людьми.
Прилетели в Ереван, на автобусе доехали до Цахкадзора, центра горнолыжного спорта того времени, где тренировались, как было сказано, члены различных советских и республиканских сборных команд по горнолыжному спорту. Вечером заселились в гостиницу, утром народ встал пораньше и отправился в горы, причем многие уже были в своей экипировке. По совету новоявленных друзей Владимир отправился в прокат, где взял горные лыжи, ботинки и палки, впервые в жизни все это примерил и присоединился к фанатично настроенной толпе своих новых знакомых. Его план был предельно прост и благоразумен: доехать на подъемнике со всеми до первой очереди, далее они поедут дальше, а он первый раз попробует проехать на этих укороченных и широких лыжах по пологому спуску, чтобы понять, что это такое и затем здесь же можно будет спокойно потренироваться.
Однако с самого начала все пошло не так. Когда добрались по канатной дороге до первой очереди, его новые коллеги по спорту, среди которых было много девушек начали орать, что здесь «дескать слишком низко и плоский склон и надо всем ехать дальше». Делать нечего, к сожалению у него не хватило смелости противостоять в одиночку всей этой публике и пришлось со всей компанией ехать дальше. На второй очереди он столкнулся с той же картиной, вся эта команда восторженно скандировала как сумашедшая только одно: «Едем на вершину!». В общем добрался он своими новоявленными друзьями до третьей очереди, то есть до самого верха и они с безумными глазами стали выгружаться из подъемника и с нетерпением потирать руки от предстоящего большого спуска. Кругом были только снежные вершины..
Без промедления все они стали с вершины по трассе стартовать друг за другом с небольшим интервалом, проходя трассу «змейкой» и это действительно смотрелось классно! Что касается его, то он оказался вообще в глупейшем положении, съехать вниз на подъемнике с лыжами не смог, никто бы его тут в стране горнолыжников не понял. Оставалось одно, дождаться когда вся эта восторженная публика уедет и в конце как-нибудь потихоньку начать спускаться «чтоб позору меньше было». Почему-то сразу подумалось,что надо же так глупо влипнуть просто за компанию.
На старт он вышел с заплетающимися ногами последним, когда все уже начали прохождение трассы, посмотрел вниз и пришел в полный ужас, перед глазами маячил весьма крутой спуск... Опять делать нечего, попытался стартовать «змейкой», копируя своих новых друзей. Проехал где-то метров десять в таком режиме, а потом просто сорвался в штопор и понесся по прямой (как потом объяснили знающие люди эта горнолыжная дисциплина называется «скоростной спуск»). В общем он испытал странные чувства: скорость с каждым метром увеличивалась, его объял страх оцепенения, при этом он почувствовал как волосы на голове что называется «встали дыбом». Поскольку все демонстрировали слаломное прохождение трассы, а он летел по прямой и от ужаса ничего не мог предпринять, получилось так что вскоре всю эту публику он настиг и даже обогнал. Потом как и следовало ожидать он вылетел за пределы трассы и полетел уже по неразмеченному склону, впереди он увидел только крутой обрыв. Владимир нутром почувствовал, что надо все-таки что-то предпринимать, иначе все может закончиться совсем трагично и глупо...
Пока он пытался соображать он налетел на какую-то неровность и кубарем полетел вниз по склону и в таком положении катился переворачиваясь где-то метров тридцать. Хорошо, что лыжи сразу отстегнулись, но они были привязаны к ботинкам, иначе их было бы не найти. Когда падение закончилось он глянул вниз и успокоился, до обрыва и ущелья оставалось еще метров десять.
Владимир не успел даже ощупать ноги и руки на предмет возможных травм, как услышал крик: «Отойдите!». Со страхом он увидел как на него сверху на огромной скорости несется неуправляемая дама весьма массивной комплекции, ясно было что такого удара он вряд ли перенесет. Он тут же взял в охапку палки и пополз по-пластунски как можно дальше в сторону, чтобы укрыться за большим камнем. К обоюдному везению дама до него не доехала и упала на склоне, к счастью тоже без серьезных травм.
На следующее утро Владимир встал пораньше, он понял, что если все будет продолжаться таким образом, то его отдых может закончиться печально и на своих двоих он может в Москву и не вернуться, а валяться несколько месяцев в травматологии и ходить потом в гипсе на костылях — эта перспектива его никак не устраивала. В течение следующей недели он помаленьку овладевал горнолыжной техникой, спуск «плугом», «змейкой» и другими приемами. Затем зарисовал всю трассу, изучил все спуски, повороты, трамплины и тому подобное Падений правда хватало, но к концу отдыха ему даже удалось пройти трассу чисто. Из Цахкадзора он уехал все-таки без травм, весьма загоревшим и набравшимся впечатлений, а из этой истории сделал вывод на всю жизнь: в любом деле нужен серьезный подход и трезвый расчет, не поддаваться ненужным эмоциям и постороннему коллективному влиянию со стороны.