Змеелов.
Эту историю рассказал мне знакомый рыбак Абросим. Отчества к сожалению я так и не узнал. Ему было далеко за восемьдесят, но он любил летом посидеть на берегу с удочкой. Жил он в сотне метров от речки Тугулымки и ему, как он утверждал, не составляло большого труда в хорошую погоду несколько раз в неделю ходить на рыбалку. Ловил он немного, редко больше десятка рыбок, в основном окуней. Раза два в неделю варил хорошую уху, которую они с женой очень любили.У него было постоянное место на берегу недалеко от ключика. Я в то время часто ходил на этот ключик за водой и при встрече мы перебрасывались ничего не значащими фразами о погоде, о здоровье, о рыбалке. Но однажды он попросил уделить ему больше внимания и посидеть рядом с ним.
-- Как ты знаешь, я часто рыбачу на этом месте, -- начал он своё повествование, не отрывая взгляда от поплавка, -- и вижу иногда кое-что интересное, чего объяснить не могу. Может быть ты поможешь мне разобраться? Так вот, несколько лет подряд в начале мая сюда прилетает коршун. На небольшой высоте он плавно летит со стороны железнодорожного моста вдоль речки в сторону пруда. Иногда долго кружит-парит на одном месте, иногда резко снижается и садится на землю у берега, но тут же взлетает. Наверное, ловит кого-то. Говорят, он таскает цыплят, но никогда не верил этому, потому что ни разу не видел в его когтях ничего крупного.
-- Это неправда. Коршун питается в основном падалью и снулой рыбой, хотя может поймать лягушку, мышь или мелкую птичку, вроде воробья. Наверное, он может поймать и новорождённого цыплёнка, и то если мамаши нет поблизости…
-- Подожди, дослушай! -- с лёгкой досадой прервал меня рыбак. – Я не об этом. Как-то раз я увидел коршуна, летящего от пруда с какой-то верёвкой в лапах. Так и унёс эту верёвку в лес. Я ещё подумал, что он гнездо из верёвок строит…
-- А когда это было? – опять встрянул я.
-- Где-то ближе к концу июня.
-- Не мог он гнездо строить, у него в это время птенцы большие.
-- Я и сам потом догадался. Да ты не перебивай меня, а то запутаюсь…
Он вдруг замолчал и напрягся. Ловким и умелым движением Абросим подсёк и вытащил хорошего окунька.
-- Уже седьмой. -- довольный, проговорил он, -- Сегодня почти что одни окуни клюют. Всего один елец попался, да чебачишка сорвался. Ещё парочку поймаю, и домой. Насадил червячка и закинул снасть под берег ниже по течению.
-- Слушай дальше. Вчерась смотрю, опять верёвку тащит и опять от пруда. Его преследовали и атаковали две вороны. Они по очереди пытались напасть на него сверху, но коршун ловко переворачивался в воздухе и выставлял навстречу когтистые лапы. Вороны шарахались в стороны, но преследования не прекращали. Вся эта компания пролетала почти что у меня над головой, когда после очередного кульбита коршуна веревка выпала из его лап и шлёпнулась недалеко за моей спиной на чистое место. Вороны сразу прекратили нападение и уселись на верхушку во-он того тополя. А коршун улетел в лес.
Мне стало любопытно. Поднялся и пошёл посмотреть его ношу. Нашёл на подъездной дороге у ключика. А это и не верёвка вовсе, а довольно большой уж. Вот и скажи ты мне, он что, змеями питается что ли, и зачем вороны за ним гонялись?
--Ловит он и ужей, и гадюк. Не секрет, что в посёлке змеи встречаются. Мы с женой в прошлом году ужонка видели у центральной аптеки, а ещё раньше уж жил у меня в теплице и даже снёс там яйца и вывел потомство. Ящериц тоже ловит. А вороны нагло хотели отобрать у него добычу. Они ведь ничем не брезгуют. И на тополь вороны не зря уселись. Стали бы ждать, когда ты уйдёшь, и поделили бы змейку-то.
-- Вона как оказывается! – задумчиво произнёс дед.--Ну, спасибо тебе! Разъяснил, а то бы не разгадать мне этот ребус.
Мы попрощались. Немного отойдя, я оглянулся. Старик, сгорбившись, смотрел на воду. Даже не на поплавок.