Я уже часа три сидел на берегу и смотрел на играющий поплавок. Это пескарь-живец вольготно себя чувствовал, уже обошёл все кувшинки, но ни один хищник на него не позарился. "Почему так бывает, иногда не успеешь живца забросить, как тут же щурёнок схватит, а потом следующий и обоих выловишь, а иногда схватит и десять раз,но ни одного не поймаешь, то живца сдерёт, то всего измочалит и выплюнет, то рано потащишь-сойдёт, то плохо зацепится-сорвётся, а иногда и леску обкусит,а бывает,как сегодня, за весь день ни разу не возьмёт. Может брат чего нибудь поймает, он спустился ниже по реке, мы хоть и вели личное соревнование - кто больше за лето поймает щурят,но мне хотелось чтобы он поймал, неудобно домой возвращаться пустым".
За размышлениями я и не заметил как поплавок ушёл под воду, я слегка подтянул леску и почувствовал как на леске что-то заупиралось. "Наконец - то" - подумал я, сердце бешенно заколотилось, теперь главное вытащить, когда у тебя уже есть улов, то особо и не волнуешься, а вот когда ты пустой, то очень хочется поймать, наверняка сегодня больше уже не возьмёт, нужно выждать правильный момент, когда делать подсечку и вот когда леска стала натягиваться я потащил, сразу понял , что добыча не маленькая - не карандаш. Если бы у меня была современная телескопическая удочка, то пришлось бы повозиться, но у нас удочки были деревянные и щурёнок посопротивлялся всего несколько секунд и я его выкинул через себя на траву.
Ну вот не зря все же я просидел несколько часов, щурёнок был приличный, за полкило потянет. Я довольный пошёл на мелководье сполоснуть руки и мне показалось, что в воде на песочке находится крупная рыба. Я забрёл в воду, да это рыба, налим, очень крупный, но мёртвый. Я взял его в руки, понюхал, не протух - пахло свежей рыбой, мы иногда у моста обычными вилками кололи налимов, но они были не большие и мягкие, этот же был в несколько раз больше и твёрдый как полено.
" Что ж ты умер то, не мог у меня на удочку клюнуть!" В это время на том берегу появилась фигура брата и я не произвольно прицепил налима на крючок и забросил в воду и когда брат подошёл поближе я со всем рыбацким мастерством по воде стал тащить этого налима, вытащил его на берег и стал делать вид,что ловлю его в траве, поймал и стал колотить его об, лежавшее рядом, бревно.
Всё это время брат наблюдал за мной, - это кто у тебя?
- Налим!
- Налим!? Я сейчас к тебе приду!
Ему чтобы перейти ко мне нужно спуститься ниже к броду, у меня ещё есть минут десять - пятнадцать и стал этого налима вихать во все стороны , чтобы он был помягче. У брата из улова был маленький щурёнок и крупный окунь, я таких окуней ещё не видел, я даже не думал, что у нас такие водятся, он словно прочитал мои мысли, ответил этими же словами, но только про налима.
- Да такого вилкой бы не заколоть! А окуня моего видел!?
- Да! Здоровый!
- Ты ведь не будешь возражать, если я его в список занесу?
- Ну я тогда своего налима запишу.
- Конечно! Я не против!
Вечером, когда я на летней кухне чистил рыбу, я не знал, что делать с налимом. Я не хотел чтобы его кто нибудь ел, я ничего не имею против налимов, но если бы он был пойман на удочку а это сдох, может он был больной, ещё кто нибудь из родных заболеет, но и выкидывать было жалко.
Выручили кошки, сбежавшиеся на запах рыбы, я отрезал от налима голову и первый кот схватил её и с диким рычанием убежал, я посчитал кошек и нарезал столько частей - всем хватило! Да, всё-же не зря я "поймал" этого налима!