И так, военка! Уверен, каждый может вспомнить массу интересных случаев, связанных с изучением этой крайне важной для врача дисциплины. Действительно, куда без неё врачу. Касаясь этой живой темы, порой жалею, что Салтыков-Щедрин или Зощенко не сталкивались с этим сказочно богатым на сатирические сюжеты предметом в своей жизни. Отечественная литература в результате этого потеряла, наверное, много...
Мы, студенты лечфака конца 70-х гг. - в большинстве своём - не воевавшие дети/внуки воевавших родителей тайно надеялись, что нам в жизни не пригодится воинское ремесло, наверное, потому, что каждой клеткой на генетическом уровне ещё очень живо хранили память о той ужасной войне. Первое практическое занятие. Преподаватель - полковник Ч. как бы невзначай роняет на первом практическом занятии, что мол вот у нас на кафедре нет так необходимого стенда-схемы развёртывания ПМП, поэтому придётся давать материал, что называется на пальцах. Отдельно придётся остановиться на его пальцах, вернее руках. Какие это были руки... Не руки - мечта художника или анатома. Когда он давал материал по устройству ПМ, мы силились разглядеть этот пистолет в его ручищах. У нашего преподавателя была акромегалия, поэтому за крупностью ладоней последний попросту терялся в урочищах его кистей... Представьте, полковник Ч.:
- Вот пистолет Макарова - и показывает его нам, полностью заслоняя последний ладонью с добрый чайник. Мы:
-Где, где? Ну, в общем, этого "Макарыча" так никто и не видел в нашей группе. Догадавшись, что тема по развертыванию ПОЛКОВОЙ МЕДИЦИНСКИЙ ПУНКТ (ПМП) пройдёт также безнадёжно, а экзамен по такому сложному предмету за нас Пушкин сдавать не будет, я решил пойти va banque. К тому же почувствовал, что настало время реванша. Поднимаю руку и говорю: "Вот мой товарищ Марат А. -"профессиональный радиолюбитель" с легкостью соберёт вам любую электронную схему для стенда, а я, уж так и быть возьму на себя всю художественную часть". "ЛадЫ",- сказал тов. полковник и добавил: "С меня автомат по дифзачёту". Затылком своим почувствовал тогда испепеляющие-завистливые взгляды моих рабфаковцев ... Этого зачёта боялись все студенты, пожалуй, не меньше самого экзамена по ВП со всеми её преподавателями. Сказано - сделано. Мы вдвоём с другом все практические занятия в той же аудитории на задних сдвинутых партах прямо во время учебного процесса ваяли электронный стенд развёртывания ПМП и ещё несколько других наглядных пособий для кафедры ВП (от заказов со стороны этой кафедры отбоя не было). Причем, мало того, то вышло неплохо с точки зрения худ. эстетики, оно ещё и всё сверкало, как цветомузыка и даже стреляло...
В общем, на офицерско-преподавательский состав кафедры наше совместное с Маратом творчество произвело настолько благоприятное впечатление, что мы получили автоматом все дифы, а заодно и экзамен по ВП. Нет, нет, от сборов никто не откосил. Это святое. Помню, меня даже сам начальник кафедры повез тогда на офицерские сборы на своей машине прямо из больницы, куда я попал по скорой (докатался на "шоссере" в весеннюю сессию с дачи в мединститут и обратно по 40 км в каждый конец на одном подножном корме и загремел с клиникой какого-то дурацкого гепатита).
Сборы были в живописнейшем месте под Белебеем в межгорье богатом луговыми цветами и земляникой. Я - ранний реконвалесцент по команде начальника кафедры "болеть" первый день отлеживаюсь в разобранной палатке в полном обмундировании под палящим Солнцем. Жара стоит +40 в тени. Наблюдаю такую картину. Наш взвод по очереди пытается подтягиваться. Майор П. безбожно ругается, используя исключительно неуставную лексику. Чтоб как-то реабилитировать родной взвод, я крадучись встаю в конец взвода, благо в форме. Когда подходит моя очередь, подтягиваюсь 42 раза, больше не смог, сказывалась слабость. Майор: - Ну наконец-то хоть кто-то со всего хилого взвода выполнил норматив.
-Рядовой, фамилия? ... -Что!? Вы должны отлёживаться, не **я себе больной!
Иду валяться дальше. Следующая сцена похуже первой. Майор П. ничего лучше не придумал, как заставить в ОЗК весь взвод бегать вверх - вниз по горам. Только я подумал, что добром это не кончиться, как с курсантом Ч. случился тепловой удар... Откачивали всем взводом. Наш майор тогда очень резко, но ненадолго протрезвел. После этого эпизода эксперименты с ОЗК были на время забыты. На второй день ради меня "болезного" построили всё отделение, и я торжественно принял присягу. В этот же день отстрелялся из "Калаша". Стрельба из ПМ планировалась через день. Потом была строевая подготовка с выходом на столовую. Выглядело это так. Взвод маршем с песней идет мимо штаба. Майор П., занимая командную высоту, кричит заплетающимся языком:
- Пока вон тте двоя в белых маскхалатах не встанут в строй, вы у меня до утра маршировать будите. Отделение, крррухом, маррш!
И так 4 раза! пока, кто-то из бойцов не догадался снять с сушки сияющие белизной на солнце портки...
Я как "легкотрудник" должен был два раза в неделю ездить в город за фильмами и на третий день пребывания в лагере поехал. На обратном пути вспомнил, что ребята из моего взвода очень просили купить пива. Проезжая мимо пивной бочки, постучав по крыше кабины "ГАЗ-51", прошу остановить. А у тетки "на разливе" как на зло кончились целлофановые пакеты. Делать нечего, набираю в ведро из под солярки (оттёр как мог ветошью и лопухами). Всю дорогу ведро вёз аккуратно на коленках, как женщину. Когда я увидел, как способны восемь голодных, измученных палящим солнцем и ОЗК, бойцов моего взвода,стоя, словно полковые кони после 70-ти верстового марша аллюром, всосать в себя целое ведро пива меньше чем за 30 секунд, я вдруг понял, что ничего не знал о жизни...
Для меня и ещё одного бойца закончилось всё до обидного быстро в один "прекрасный" день (4-й или 5-й, точно не помню), когда тишину полуденного зноя в лагере разорвал истошный душераздирающий крик бойца нашего отделения... Оказалось, что так кричать может только рядового К., ну помните, того "добытчика", который не дал нам умереть с голоду в ССО после первого курса. Так вот он, работая на кухне, ничего умнее не смог придумать, как проверить, что будет, если ударить рукояткой штык-ножа по капсюлю патрона от АКМ, предварительно зажатому в развилку ствола берёзы. Патрон естественно детонировал и отдачей засадил нож лезвием в глазницу. Что тут началось. Тут уж протрезвел полностью весь комсостав. Лихорадочно стали искать, кто хоть что-то смыслит в подобных травмах. Выбор пал почему-то опять на меня. Наверное потому, что на 5 курсе я занимался в кружке Глазных Болезней, Нейрохирургии и Госпитальной хирургии одновременно. Оказав первую помощь, погрузили мы нашего "однополчанина" с торчащим в забинтованной голове штык-ножом в личный УАЗ-ик начальника с "ласковыми" напутствиями последнего: - "Рядовой Г., везите этого К....... к.... (понятное дело, шла не нормативная лексика из которой я понял, только, что бы мы ни под каким видом не вздумали возвращаться обратно в распоряжении части, так очевидно по отечески он распереживался за наше здоровье). С двойственным чувством возвращался я в родной город, досадуя про себя, что мне, так и не удалось не только пострелять из ПМ, но даже подержать его в руках и просто увидеть его наконец. Вы, наверное, хотите узнать, что же было с бойцом К.? Надо сказать, что рядовой К. оказался невероятным везунчиком, ему удивительным образом повезло тогда, а далее и в жизни в целом. Его прооперировали. Никаких жизненно важных структур на удивление не было задето в его голове. Лезвие ножа аккуратно пройдя между костной частью орбиты и глазом не задело даже теноновую капсулу. Мы благополучно закрыли сессию. Доктор К., закончив уже без приключений институт, перебрался в лучшие места, где военнообязанными являются даже представительницы прекрасной половины человечества (почему-то хочется верить, что ему пригодился опыт, полученный тогда на офицерских сборах в родных пенатах) и давно уже получает достойную ЗП, чего только и остаётся пожелать нам.